Текст книги "Похождения сестёр. Миссия: Альянс (СИ)"

Автор книги: Скрыта в Тени Та Что

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 27 страниц)

– С нас хватит! Проваливай отсюда! – крикнула я и замахнулась снова.

– Но вы не можете меня прогнать! Мы договорились! Я помогу вам, вы поможете мне…

– Чушь. От тебя одни убытки! Бестолковый довесок, который только и умеет, что ныть, врать и лезть со своими советами! Уйди с глаз долой, пока мы тебя не зажарили и не съели. И огромное тебе спасибо за билет прямиком на рейс к мучительной смерти не только от голода, но и от жажды!

С каждой фразой виновник всё больше втягивал голову в плечи. Казалось, он готов был расплакаться. Он не произнёс ни слова в свою защиту. Не выдержав давления, он улетел.

Глава 3.11

Ночлег мы устроили на пологом холме, откуда открывался вид на обширные фермерские угодья. Полосатые, как арбуз, поля с аккуратными рядками скирдов сена, волнами простирались до самого горизонта. Слева мерцали окна фермерских построек.

Расстелив на земле пчелиный халат, мы легли на спину и стали наблюдать за тем, как загоняют с пастбища в хлев коров. Мы медленно жевали скудные запасы оставшихся фруктов, тем самым несколько утоляя и потребность в жидкости.

– Лерс, что тебе напоминают созвездия? – поинтересовалась я, когда спать было невмоготу, а мысли вертелись.

– Ну, вот это, похоже на картофелину с подмигивающими глазкАми, а вон то напоминает… х-хрю… – Лера широко зевнула, – хрюшку, усевшуюся на толчок…

Последнее слово она произнесла еле слышно. Краешком глаза я уловила, как мерное дыхание поднимало и опускало голодные бока сестры. Я прикрыла их махровым рукавом стыренного халата.

– Споки-моки, Пончик.

Пристраиваясь поближе к Лере, чтобы не было так холодно, я шепнула, глядя в небо:

– И тебе, Ал. Жди, мы уже в пути. Надеюсь, наша запутанная история разрешится благополучно. А может даже случится чудо, и мы будем вместе…

В небе мелькнула маленькая, почти неприметная среди своих сотоварищей, звёздочка. Мы с ней в этом были чем-то похожи.

В ту ночь я видела престранный сон.

***

Белое, девственно чистое пространство без каких-либо объектов или субъектов. Тут за моей спиной возник человек. Его лицо было размыто, представляя собой нечто вроде палитры художника-дальтоника, который по неведению смешал всего три цвета: серый, чёрный, белый. Тело человека тоже имело цвет, что называется «пятьдесят оттенков серого», но больше всего смущало то, что оно было полностью обнажено, не считая чёрного прямоугольника, который человек держал в руках, прикрывая им своё достоинство.

– Ну что, крошка, изменила ты своему принцу? – сказал незнакомец голосом Гордона. Прямоугольник прямо на глазах становился прозрачнее.

Я отступила назад, споткнулась и увидела, что и самой бы мне не помешало прикрыться. На ватных ногах я бросилась прочь. Неясная сила потянула меня назад. Человек стремительно увеличивался в размерах, его рот превратился в чёрную дыру, которая мгновенно засосала меня внутрь.

Я зажмурилась, а когда открыла глаза, то увидела космос. В вакуумном пространстве танцевали пары в бальных нарядах, с теми же лицами, сплошь смазанными в одно размытое пятно. Посередине стояли два трона. Алекс и Райли восседали на них, их пальцы переплелись, на головах короны.

– Теперь мы муж и жена, – бесцветным голосом сказал Алекс. Очертания его лица были чёткими, но стоило подумать об этом, они дрогнули и стали мутнее.

– Баня не здесь, крестьянка. Охрана, уведите! А после, казните, – приказала принцесса, ставшая королевой. Глаз, носа и всего остального не было, но зато, когда она улыбнулась, обнажились острые, как у пираньи зубы, – Теперь он мойс-с-с-с.

Прошипела она змеёй и, притянув к себе принца, слилась с ним губами. На глазах Алекс бледнел, из него будто высасывали все соки. Руки усохли до кости, щёки – впалые ямы. Заручившись невероятной, непонятно откуда взявшейся силой, я одним прыжком опрокинула трон королевы, припечатав Райли к невидимому полу.

Она испарилась, я поняла, что лежу на краю пропасти. Внизу – бушующее море. Я поспешно отползла.

– А-а-а, – пригрозила пальчиком принцесса, – Негоже, дорогая, чужих мужей отбивать.

Опершись о кулак, я вскочила на ноги и с силой толкнула соперницу, желая в тот момент лишь её смерти. Она отступила к самому краю и замахала руками, пытаясь сохранить равновесие. В этот момент она начала видоизменяться. Волосы стали короче, платье сменила толстовка кенгуру, глаза посветлели. Она превратилась в парня. Не надо быть гением, чтобы понять какого именно. Я выбросила вперёд руку, но схватила воздух. Ал не удержался и полетел вниз с утёса. Падая, он стремительно превращался в одного из тех людей-пятнышек, виденных ранее.

Я осела на колени. Горло раздирало от крика. Я вздрогнула и проснулась.

Я лежала, сжавшись в комочек и пытаясь унять дрожь. Шея и спина взмокла, сердце бешено колотилось.

– Это просто сон, просто сон, – успокаивала я себя. Я закусила губу, чтобы не разрыдаться и не разбудить Леру. А в голове пульсировала одна мысль: это я виновата. Из-за меня он погиб. И хуже того, на миг мне показалось, что я забыла его. Забыла Алекса!

***

Первые лучи солнца окрасили веки в кроваво-красный. Я потянулась, хрустнули суставы. Локоть треснулся о металл. Я распахнула глаза. На меня смотрело дуло ружья. Принадлежало оно пожилому, но крепко сбитому мужчине.

– Вставайте. И следуйте за мной.

Лерой занялся мужчина средних лет, а мелкий мальчишка растрёпа принялся высвобождать Гречку.

– В чём дело? Разве мы сделали что-то плохое? – спросила я, про себя подумав: они знают, что мы беглянки. Они отправят нас обратно в Горск. От этой мысли в горле пересохло.

– Вот на месте и разберёмся, – ответили нам.

Неопределённость пугает хуже знания. Я прикинула наши шансы на побег. Нулевые.

– И не из такого дерьма выбирались, – пихнула меня локтём Лера.

Нас повели вниз по пологому склону, впихнули в крепкий, построенный на совесть, дом, расположенный рядом с кузней и захлопнули за нами дубовую дверь. Обстановка в хозяйском жилище красноречиво говорила об увлечении господ охотой. Ну, знаете там, шкуры на стенах и полу, ружья, начищенные до блеска, голова дикого вепря, чьи бивни служили вешалкой для полотенец. Ну и всякое такое.

Из сеней, обитых тёмным деревом, с широкой лестницей, ведущей на второй этаж, мы вошли в светлую гостиную. Мы присели на краешек кожаного дивана, лицом к остальным, которые расслабились в уютных клетчатых креслах. Я с опаской поглядела на люстру, увенчанную острыми когтями и мощными клыками хищников, заменяющие собой хрустальные подвески. Лерс же украдкой косила на вазу с конфетками.

Пожилой мужчина оценивающе, будто добычу, смерил нас взглядом.

– Начисть-ка ружьё, Монс, – бросил он сыну. От этой просьбы кровь застыла в жилах. – Я задам всего один вопрос и лучше вам на него ответить честно, – мы будто во второй раз очутились перед Эрнестом Дракулой, – Объясните, откуда у вас наша лошадь?

В гостиную вошла женщина. Она старательно натирала тарелку.

– В чём дело? – поинтересовалась она.

– Это я и пытаюсь узнать. Мы нашли пропажу и воришек вместе с ней. Преступник всегда возвращается на место преступления, – он хлопнул в ладоши. – Что, совесть проснулась или же решили украсть что-то ещё?

– Мы ничего не понимаем, – потрясла я головой, – Мы ничего не крали. Ну… разве что не у вас.

– Заметьте, вы сами сознались, что кража была.

– Я не понимаю, дорогой, ты опять недосчитался початка кукурузы? Знаешь, чем ты становишься старее, тем маразматичнее…

– Молчи, Агафья. На этот раз всё серьёзно. У этих двоих была наша Рокси. Та, что пропала год назад.

– Думаю, ты как всегда обознался.

– Нет уж, дудки! – закричал парниша, только что вбежавший в комнату, – Я только с конюшни. Сверил все приметы по паспорту. Это она! Наша Рокси!

– Этому должно быть разумное объяснение… – Агафья поставила блестящую тарелку на стол, а сама подошла к печи, где уже лежала заготовка для пирога. Похоже, эта женщина и минуты не может усидеть на месте. Они начали спорить. Даже стоя спиной к мужчинам, женщина ловко отражала все их нападки.

– Кхе-кхем, – обратила я на себя внимание, потому как препирались они уже битых четверть часа, – Может вы, наконец, выслушаете, что скажем мы?

Агафья обернулась. Лицо её было перепачкано сажей. Монс передал отцу ружьё. Тот его любовно погладил.

– Не натвори глупостей, Ральф! – прикрикнула жена.

– Конечно, – он ухмыльнулся. – Слушаю.

Мы выложили всё, как есть и даже сверх. Включая то, куда нам срочно нужно попасть, но не знаем как. По окончании рассказа, воцарилась мёртвая тишина.

– Я принесу молока, – сказала Агафья и вышла. Ральф постукивал пальцами по колену. Дуло смотрело в пол. Монс покуривал трубку. Мальчишка выковыривал грязь из-под ногтей. В общем, все были заняты делом. Одни мы с Лерой сидели, как неприкаянные, надеясь, что в отсутствие женщины нас не пристрелят.

– Да, отец, я думаю это правда. Мы ведь и сами его подозревали. Помнишь, когда он приехал, чтобы сбыть нам чучела ну этих самых… пушков.

Мы с сестрой застыли, как громом поражённые, Серебрянка тихо пискнула в лежащем рядом рюкзаке.

– Да, а потом он захотел купить нашу лошадь, но я ответил, что она – подарок внуку на семилетие и, что друзей не продают. Он уже тогда глаз на неё положил, хоть и назвал её старой клячей, чтобы сбить цену.

– Теперь ясно, почему вора так и не нашли, – почесал подбородок Монс, – откупился.

– А я думала, у вас не продажная планета, – вздохнула я.

– Придурков в каждом мире хватает, – Ральф повесил ружьё на стену. Мы облегчённо выдохнули.

– Я что-то пропустила? – спросила вернувшаяся с кувшином Агафья.

– Да, накрывай на стол. Сегодня у нас гости.

***

– Мы действительно не знаем, как вас отблагодарить.

Нам (во всяком случае, мне) было неловко вот так запросто принять помощь от совершенно незнакомых людей.

– Нам ничего не стоит отдать нуждающимся немного еды и чистую одежду, – отмахнулась Агафья, – Вы вернули нашу горячо любимую Рокси. Это самое малое, что мы можем сделать взамен.

– Но ведь это произошло совершенно случайно, – тихо сказала я. Лера мимически приказала мне заткнуться.

– И то верно, – Ральф поскрёб седую щетину, – погодите. Я сейчас.

Тем временем Монс подкатил к подъездной дорожке на фиакре, конном экипаже, проще говоря. Мы взобрались на кожаные сидения. Я поправила подаренный парик ручной работы. Но в этом не было нужды – он держался крепко. Лерс расправила полы не совсем новенькой, но зато вполне приличной, малиновой юбки.

Ральф вернулся со свёртком какой-то ценной бумаги.

– Это копия документа с просьбой о расширении владений и переходе близлежащей территории в частную собственность. Если вы действительно хотите помочь, передайте, пожалуйста, это по указанному адресу. Это в Шэме. Я бы и сам отвёз, но, сами понимаете, на ферме чихнуть-то некогда, не то, что отлучиться на целый день.

Мы пообещали выполнить просьбу и ещё раз поблагодарили хозяев за оказанное гостеприимство. Монс подстегнул коня. Его копыта отстукивали ритм, возносящий оду всем тем, кто добр к людям и использует ружьё только по назначению.

***

– Вот, держите. Номер вашего поезда – 512. Время отправления – 17.15. Ваша остановка – последняя. Не проспите. Сами поезд найдёте? А то не хотелось бы оставлять фиакр без присмотра.

Отойдя от кассы, Монс всучил нам два билета гранатового цвета с белой каёмкой.

– Конечно, без проблем.

– Очень на это надеюсь. Удачи вам! – мужчина помахал на прощание и «отчалил».

Мы огляделись. Вокруг сновали сплошь иностранные лица. Хех, я подумала об этом так, будто Альянс стал нам родным, а все его гости – пришельцами, которым не следовало доверять. Поэтому, когда мы обнаружили неприятную неожиданность в виде непривычной нумерации путей и самих поездов, спрашивать у прохожих не стали. Решили разобраться сами.

Поезда были, как на подбор. Не сравнить с тем, на котором нас отправили в Горск. Все новенькие, кричащих цветов, начищенные до рези в глазах. Они точно соревновались за направо обладать титулом «Самец Ж/Д». Что можно было проследить даже по их расположению на путях. Кто-то нагло лез вперёд, кто-то старался вести себя скромно и не высовываться, завоёвывая сердце публики сдержанностью и хорошими манерами.

Мы плутали в поисках необходимого состава. А время поджимало. Лерс хоть и разбиралась в языках, но не в цифрах. Так уж повелось ещё со школы, когда она шпарила на истории и английском, но молилась за четвёрку по матешу. Крупный циферблат часов нам ровным счётом ни о чём не говорил. Он был странным. С пятью крупными и десятками мелких делений на внешнем круге и с четырьмя лампочками на внутреннем. А стрелка, стрелкой не была вовсе. Она представляла собой поезд, медленно двигающийся по ободку часов.

Времени вникать в принцип работы механизма не оставалось. Мы могли опоздать. Настала пора отставить стереотипы. Мы в панике бросились к проводнице ближайшего поезда и едва успели отпрыгнуть в сторону, когда заметили, что на нас несётся металлическая тележка, какие обычно бывают в супермаркетах. Тележка, естественно, была не пустой. Но и вороха вещей или упаковок с продуктами в ней не наблюдалось. Там развалилась бабуля в цветастой шали с повязанным на голове красным платком. Беззубый рот раскрыт в испуганном крике, бесцветные брови подлетели до самых корней редких волос, скрюченные пальцы крепко вцепились в бортики тележки, а худые ноги болтались в воздухе, предоставляя на всеобщее обозрение необъятные панталоны. Едва мы пережили первое нашествие, последовало второе. Толпа разукрашенных во все цвета радуги девиц ринулась догонять старушку.

– Бабуля, не злись, мы же не нарочно! Не кричи так! Мы сейчас тебя спасём! – вопили они, чем привлекли ещё большее внимания.

Только мы вздохнули с облегчением, проводили странное зрелище взглядом, но не тут то было. Нас всё же задело. Точнее задел. Симпатичный молодой брюнет. И покатились мы с сестрой, как кегли, в разные стороны. Билеты выпали из рук и разлетелись по платформе. Парень вмиг остановился и стал поспешно помогать нам подняться. Пока он занимался Лерой. Я по-пластунски поползла спасать от стоп прохожих розовые бумажки с белой каёмкой. Моё нежное пузико было изодрано. Парень предложил мне помощь, но я буркнула «отстань» и продолжила поползновение (прямом и переносном смысле). Одного из беженцев сдуло ветром прямо к краю платформы. Ещё чуть-чуть и его унесёт прямо на рельсы, под колёса, откуда его уже будет не достать.

Юноша проигнорировал просьбу не вмешиваться. Он присел на корточки, стараясь не запачкать костюм с иголочки, и поднял билеты, второй из которых едва не выскользнул из его рук. Я кой-как отклеилась от асфальта. Лерс стояла и оттирала белоснежным (поправочка: бывшим белоснежным до недавнего времени) платочком грязь с локтя.

– Кажется, это ваше, – он протянул беглецов Лере. Мне он, почему-то их не доверил, – Простите, ради Рока, что так вышло. Я виноват. Надеюсь, вы не сильно ушиблись?

– Совсем нет… – Лера старательно надраивала локоть. Я так думаю, для того, чтобы парень за неимением свободного времени, не стал дожидаться окончания процедуры и оставил платочек ей.

– Тогда мне нужно бежать. Необходимо догнать бабулю, пока с ней ничего серьёзнее испуга не случилось. Или пока сёстрам не взбрело в голову разогнать её ещё сильнее, когда те поймут, что не жди добра, когда старушка выберется из тележки. Ещё раз приношу свои извинения, – он откланялся и убежал.

– Как трогательно, – Лерс высморкалась, – Он подарил мне свой платок.

Я брезгливо покосилась на чумазую тряпицу. На асфальт капнула сопля.

– Ну вот. Теперь мне нечем стереть грязь с животика, – буркнула я.

– Не хныкай. Твой живот не пострадал, по крайней мере, за тканью не видно, а вот платье…

Девицы уже неслись в обратную сторону. Теперь они сами забрались в тележку, оставив бабулю в покое. Они удирали от брата, весело визжа. Тот бежал следом. Запыхавшийся, он остановился и прижал ладонь к боку. Рубашка выбилась из брюк. Нам стало жаль бедолагу.

– Лерс, поможешь?

– С радостью, – она с пренебрежением смотрела на приближающееся «стадо».

– Тогда ты с левого фланга, я – с правого.

Мы заняли каждая свою позицию. Лерс широко-широко расставила руки-ноги, загораживая проход. Я хрустнула шеей и костяшками пальцев, встала в боевую стойку, готовая при первой же возможности, кинуться на перехват.

Но это не потребовалось. Девицы так удивились, что им явно намеренно преградили дорогу, что даже не стали пытаться объезжать, да и тележка была не слишком маневренная. Они нехотя остановились.

– Вылезайте, – тоном, нетерпящем возражений, сказала сестра.

– Что?! – возмутились они.

– Что слышали, – уточнил подоспевший брюнет. Он принялся отчитывать сестёр и благодарить нас. Мы услышали гудок поезда и заволновались.

– Да-да, мы уже сказали: не за что. Услуга за услугу. Прости, ты не мог бы подсказать, где находится поезд 512?

Парень призадумался, огляделся.

– Да вон же он! По ту сторону забора. И, судя по всему, уже отправляется, – сказала одна из сестёр. Мы оглянулись и, действительно, заметили заветные цифры.

Мы помчались со всех ног к высокому мосту. Интенсивно работая голеностопами, начали подъём. Серебрянка возмущённо пищала. В рюкзаке её мотало, как в центрифуге. Взобравшись наверх и не обнаружив сестру рядом, я изрядно удивилась.

– Лера, ну где ты там?!

Сестра с трудом ползла, держась за перила. Она явно очень старалась, но что-то сковывало её движения и тормозило процесс восхождения. Я не на шутку перепугалась. Даже не заметила, как Серебрянка взобралась на плечо и будто на лыжах съехала по скользкой ткани платья прямо в кармашек, для маленького зверька, значительно более удобный.

Я хотела сбежать вниз и помочь, но сестра крикнула, чтобы я бежала к поезду и попросила подождать. На неё было больно смотреть. Поколебавшись и рассудив, что только так у нас появится шанс успеть, я рванула через мост. Села на перила и, рискуя шеей, на бешенной скорости скатилась к подножию.

Проводница сладко потягивалась, предвкушая скорый просмотр телепередачи тем, кому за 60, как только закончится её смена. Но тут её взгляд остановился на мне. Мои дикие, полные безумного блеска, глаза её изрядно напугали. Женщина отшатнулась, едва я приблизилась к ней и протянула билеты, чуть не впихнув их в её распахнутый в удивлении рот.

– Прошу, сообщите машинисту, чтобы он немного подождал. Моя сестра…

– Мы не должны выбиваться из графика. Нужно было явиться заранее. А если не успеваете, что ж, как говорится: «поезд ушёл».

Я зло уставилась на неуступчивую особу. Лера уже сбегала вниз по ступенькам. Но ноги её будто не слушались. Тут я поняла, в чём причина. Мне стало нехорошо.

– Сколько осталось времени?

– Боюсь, нисколько, – она захлопнула крышку часов на цепочке, но уловив мой взгляд, ответила, – 20 секунд.

– Лерс, давай живее! – кричала я, а сама уже поравнялась с ней и, взяв под локоть, потащила вниз.

– Три, две… – отсчитывала проводница. Поезд издал продолжительный гудок.

– Мы здесь! – я буквально втолкнула Леру в вагон. Очень вовремя. Поезд тронулся. Я ухватилась за ручку и подтянулась. Мы были внутри и переводили дух. Проводница закрывала дверь нажатием кнопки. Спасибо хоть не секунду назад она это сделала!

– Вы проверили билеты? – без особого почтения и даже с вызовом поинтересовалась я.

Близорукая бабка с выкрашенными в подсолнуховый цвет волосами медленно склонилась над ними, прищурилась. В тамбуре стояла полутьма. Она прошла по коридору, взглянула на них на свет. Похлопала себя по карману, видимо, ища очки. Поднесла бумажки к самому носу…

– Вы их ещё понюхайте, – рассердилась я.

– Что…

– Ничего, – я беспардонно вырвала билеты из её пальцев, напоминающих молочные сосиски – такие же розовые и толстые, – С ними всё в порядке. Можете не сомневаться. Захотели бы проехаться зайцами – не стали бы показываться Вам на глаза. Пошли, Лерс.

Я впихнула её в ярко освещённый вагон, оставляя позади проводницу с вновь отвисшей челюстью. Видно, крайне редко ей попадались подобные…хамки. Раньше я никогда не была такой, но обстоятельства вынуждают.

Помещение скорее напоминало вагон электрички, в которой мы ехали с Эроном и компанией, но этот отличался рядом странностей и особенностей. Во-первых, он был полностью белым, во-вторых, имел внушительную длину и широкий проход между комфортными диванами (по два на не отгороженное, а потому с натяжкой названное нами «купе») стоящими визави и покрытые пушистыми одеялками. Мы отыскали свои места, повесили рюкзак на крючок. Уселись напротив друг друга и откинулись на пышные подушки. На отполированной столешнице стояла корзинка со сластями. Лерка присвоила себе конфетку, я – печеньку.

– Ну? – перегнувшись через стол, я уставилась на сестру, – И давно у тебя это началось?

Лера ответила не сразу. Вздохнув, она призналась:

– Неделю назад.