Текст книги "Песня смерти и крови (СИ)"

Автор книги: Sininen Lintu

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)

Сообщение от… Джеммы?

«Надо встретиться и поговорить»

Ну, конечно.

Коннор потер лоб. Вряд ли Джемма скажет ему что-то новое, даже если они встретятся.

За эти несколько месяцев она много раз пыталась его вернуть, думая, наверное, что он – сумочка от какого-нибудь крутого бренда, которая появится у неё, стоит ей надуть губы и сказать «Хочу!». Так в её жизни всегда всё и случалось: родители, вечно работающие и занятые бизнесом, пытались заполнить свое отсутствие в её жизни дорогими подарками и выполнением любых её капризов. А, оказавшись в старшей школе и заняв свое место среди местной «элиты», Джемма убедилась – так оно и с людьми тоже работает. Можно топнуть ногой, и фрейлины сделают всё, чтобы помочь своей королеве, а влюбленные в неё парни – чтобы угодить.

Только с Коннором вот не прокатило.

Он прекрасно знал, что Джемма всё ещё любит его, но что в этой любви, черт возьми, было здорового? Джемма любила его, но забыла, что люди – не вещи. Их нельзя поднять из грязи, отряхнуть и снова ими владеть, как ни в чем не бывало. По крайней мере, с Коннором так было нельзя.

Коннор бы даже мог посочувствовать Джемме… если бы она не угрожала его сестре. Если бы не думала, будто те, поначалу настоящие и честные, эмоции, что у них были, можно вернуть шантажом. Если бы не вела себя, как последняя сука.

Он знал Джемму слишком хорошо. Знал, что когда-то, когда ей было четырнадцать, она всё ещё переживала из-за бесконечного отсутствия родителей и радовалась обычному стаканчику кофе, купленному ей Коннором в кофейне при кинотеатре. Знал, что был ей дорог, но, возможно, недостаточно, чтобы не изменить ему с Джейми Кином. И мысль об этом вызвала кривую ухмылку.

Каждый пожинает то, что посеял, да, Джемма?

Позвонив Кэрол, Коннор наткнулся на долгие гудки. Сестра либо слушала музыку и не слышала звонка, либо задремала посреди дня, что с ней иногда случалось. Он быстро набросал ей смс «Что случилось, мелкая?» и снова взглянул на контакт Джеммы.

Нет, Коннор не запихнул её в «черный список» когда-то, хотя, возможно, и следовало бы. Пожевал нижнюю губу, раздумывая, стоит ли вообще перезванивать ей, потом всё же нажал кнопку вызова.

Голос ему ответил вовсе не Джеммы.

– Коннор? Это шериф Тейлор.

Дурное предчувствие, горькое на вкус, посетило Коннора. Почудилось, будто затылка коснулось чье-то ледяное дыхание. Да ну нахуй, не может же Джемма?.. Откуда тогда у шерифа её телефон?

– Сэр?..

– Где бы ты ни находился, приезжай в участок, – шериф глубоко вздохнул в трубку. – Джемма Стоукс погибла.

С минуту Коннор тупо смотрел на телефон, осознавая сказанное ему шерифом Тейлором. Руки дрожали.

Джемма.

Да, в городе уже случились две смерти. Сандерсу и Рори не повезло напороться на бешеного медведя – или, как утверждал отец, на разных медведей, один из которых был заражен, а второй был укушен зараженным. Но Джемма? Она слишком хотела жить, чтобы рискнуть этой жизнью, чтобы куда-то потащиться среди ночи, да ещё и на окраины, где нашли Рори и Сандерса…

Джемма. Его бывшая девушка мертва. В голове не укладывалось. Если честно, в голове вообще было чертовски пусто, как в аризонской пустыне, только гребаное перекати-поле каталось.

Джемма. А как же Кэрол? Хизер?.. Они в порядке?

Умом он понимал, что мелкая не имела привычки шастать ночами по городу, а Хизер, наверное, только до Баддингтауна недавно добралась, но у Коннора всё равно тряслись руки, когда он набирал ей сообщение и тут же удалял контакт, чтобы не спалиться.

«Я в порядке. Как ты?» – пришел ответ от Хизер.

У него как камень с души свалился.

Вообще-то, они договаривались не переписываться без необходимости, просто на всякий случай, но Коннору было нужно узнать, что Хизер в порядке, что она добралась, что…

Что никакой медведь на неё не напал?

Господи, какой он идиот. Конечно, с ней всё хорошо будет, она на машине, и…

И Рори тоже был на машине.

Коннор закусил губу. Спокойно. Хизер в порядке. В порядке.

«Я волновался, – написал он быстро. – Очень»

Ему хотелось написать, как сильно он влюблен, как сильно беспокоился, как Хизер ему нужна. Только это было бы слишком опасно. Он, блять, становился параноиком, но они слишком долго говорили о том, что может случиться, если их отношения вскроются, и Коннор понимал: они рисковать не могут.

Он рисковать жизнью Хизер не может.

«Я знаю:)»

От мысли о её улыбке Коннора обдало жаром. Он прикрыл глаза. Хорошо, что она в порядке. Теперь он должен позвонить Кэрри. Мать в больнице, с ней не могло ничего случиться. Отец…

А что, если мелкая звонила, чтобы сказать, что с отцом что-то случилось?

Коннор мог не любить Бена Дугласа и не уважать его, но никогда не желал ему смерти, хотя и не знал, будет ли горевать по нему.

Ощущая, как в желудке снова сворачивается липкий, холодный комок, Коннор несколько раз подряд набрал номер сестры. На четвертый раз она ответила.

– Коннор?

– Мелкая! – он аж выдохнул от облегчения. – Как ты, мелкая? Ты звонила, когда я уже спал. Что случилось? Ты в порядке?

Кэрри шмыгнула носом.

– Я в норме, я дома, уроки делаю, не выходила никуда. В городе все на ушах… Мне написали, что Джемму убили и съели, – она снова шмыгнула. – Джемма приходила к тебе ночью, искала. Я сказала, ты в Бангоре, ты же там? С Крисом? Я не хотела пускать её домой, и она потребовала сказать тебе, чтобы ты ей перезвонил. Не то чтобы она меня напугала, и в дом я её так и не пустила… может, надо было? Может, это я виновата?

Кажется, мелкая была на грани истерики.

Твою мать, ещё бы. На неё слишком много свалилось.

– Эй, – Коннор прервал её сбитые попытки что-то объяснить. – Эй-эй-эй, ты не виновата, мелкая, совсем не виновата! Джемма взрослая, ей восемнадцать, она сама решила нарушить комендантский час, она понимала, что в некоторых районах может быть опасно. Ты не виновата, слышишь?

– Угу… – Кэрри наверняка кивнула, хотя он и не видел. – Ты когда приедешь домой? Не хочу быть дома одна.

– Скоро, мелкая, – он потянулся к ключу зажигания, повернул его. Машина заворчала. – Уже скоро, дверь запри только.

– Ага.

– Где отец?

– В мастерской. Приезжай, ладно? – и Кэрри отключилась.

Коннор выехал с парковки мотеля. Над Бакспортом собирались тучи – скоро начнется снегопад.

Возвращаясь домой, он думал о Джемме. Осознание того, что её больше нет, обрушилось, как лавина, оглушило похлеще, чем слова шерифа, которые были… просто словами. Смутное чувство вины и печали скреблось за ребрами. Джемма написала ему сообщение, а потом, не получив ответа, решила явиться в гости. Значит, ей что-то было нужно, только вот что? Коннор понимал, что не виноват в её поступках, но всё же…

Когда-то они были вместе. И, черт… вместе с нынешней Джеммой, королевой школы в опале, той ещё знатной, капающей ядом сучкой, умерла Джемма, в которую Коннор когда-то влюбился. Которую он всё ещё помнил, которая навсегда останется частью его истории, как бы ни вела себя теперь. И которая, быть может, ещё была частью новой Джеммы Стоукс.

Они обе были мертвы, и ничего изменить было уже нельзя.

*

Баддингтаун, и без того не самый шумный город, был притихшим и будто мертвым. Коннора передернуло от мысли; он тихо выругался. Хотелось плюнуть на просьбу шерифа приехать сразу в участок. Мелкая ждала его дома, ей было страшно. Коннору, признаться, тоже.

И Хизер. Отчаянно хотелось позвонить ей, хотя он не мог и не должен был этого делать. Хотелось увидеть её и обнять. Ей, наверное, было чертовски страшно: из Техаса она сбежала, чтобы избавиться от наполнявшего её жизнь насилия, и попала в город, где на людей нападали бешеные звери.

Где двое из троих погибших были её учениками.

Коннор никогда не искал мистических совпадений и не верил в них, однако от мысли, что с Рори и Джеммой он общался незадолго до их смерти, у него волосы на затылке дыбом вставали.

Рори. Джемма. Они, конечно, оказались не в то время и не в том месте, но…

Блять, просто жуткое совпадение.

Коннор припарковался у офиса шерифа, потер лицо ладонями. Слова шерифа перевернули с ног на голову весь его день. Если эмоции от смерти Рори были притупленные – они с Джонсоном и не общались толком никогда, если не считать той драки, – то новость о Джемме ударила по нему сильнее, чем он думал.

Как назло, в голову лезли воспоминания.

Джемма, смеющаяся от какой-то его шутки.

Джемма, обнимающая его в школьном коридоре.

Их первый поцелуй, обоим по четырнадцать, и Коннор так волновался, что едва не промахнулся мимо её губ. Джемма тогда ещё не выпрямляла волосы, и ему нравилось запускать пальцы во вьющиеся черные пряди.

Однажды у него не было особых денег, чтобы подарить ей что-то на День Святого Валентина, и он срезал цветы в городском парке. Прежний шериф и застукал его за этим занятием, за ухо схватил так, что мало не показалось. Правда, потом отпустил. Букет Джемма держала в своей комнате, пока он совсем не завял.

Но не все воспоминания были приятными. Коннор знал, что всегда будет помнить и её испортившийся после получения звания капитана чирлидерш характер, и её пьяный секс с Джейми Кином, и её попытки давить на него через Кэрол. Джемма была двуликим Янусом и той ещё сукой…

…и не заслужила смерти.

Горло у него сдавило.

Понесло же её в ночи, идиотку.

Коннор сморгнул выступившие слёзы. Сглотнул горький ком в горле.

Шериф просил зайти.

– Вы меня вызывали, сэр, – Коннор заглянул в приоткрытую дверь.

Шериф Тейлор сидел за столом, перед ним были разложены несколько фотографий. Приглядевшись к изображениям, Коннор вздрогнул: это были фотографии старика Сандерса, Рори и Джеммы. Точнее, того, что от них осталось. Джемма выглядела почти… нетронутой, по сравнению с первыми двумя. Коннор не хотел смотреть, но не мог отвести взгляда от зияющей кровавой раны у неё на шее, от вспоротого до ребер живота.

Джемма.

Идиотка.

Он шмыгнул носом и отвернулся. Нет, она не заслуживала такого. Никто не заслуживал. Коннор никогда – даже когда злился на неё, ненавидел её – не желал ей смерти.

Шериф наблюдал за его реакцией. Кивнул.

– Садись, – он указал на стул. – Тебя не было в городе этой ночью?

Коннор мгновенно ощетинился. К чему такие вопросы, если его не подозревают? Не могут подозревать. Вообще человека в таком подозревать – это быть идиотом!

– Нет, – он постарался взять себя в руки. – Я был в Бангоре.

– Знаю, с Крисом, – шериф испытующе смотрел ему в глаза. – Но вернулся позже него. Я уже переговорил с Баттлером.

Отлично, теперь он ещё и пиздит шерифу. Ледяной комок в желудке не только не исчез, стал ещё больше. Коннор был уверен в Крисе, знал, что тот не сболтнет лишнего, тем более, что Крис мало что знал: ну да, у Коннора были свои дела в Бангоре, и что? Они не все до мелочей рассказывали друг другу, и это было нормально.

– Мы на концерте были, – Коннор пожал плечами. Его мутило от собственного вранья, но он не мог подставить Хизер. – Я, Крис и его девчонка из Бангора. Мия, кажется. Крис у неё ночевал, я в мотеле. А что?

Оставалось надеяться, что Крис рассказал то же самое, иначе им всем крышка.

Шериф хмыкнул.

– Что-то такое он тоже сказал. Давай кое-что проясним, Коннор. Я знаю тебя давно. Я тебя ни в чем не обвиняю. Сомневаюсь, что ты физически смог бы сделать с Джеммой то, что с ней сделали.

У Коннора отлегло бы от сердца, но он нутром чуял в словах шерифа какое-то «но». Блядски нехорошее предчувствие ворочалось у него за грудиной.

И шериф его не подвел. Он почесал подбородок, затем выудил откуда-то из ящика телефон Джеммы. Коннор уставился на знакомый до боли чехол: он сам его дарил ей, незадолго до расставания.

Снова сдавило горло.

– Джемма писала тебе накануне. Судя по времени прочтения… ты сообщение только сегодня увидел?

– Угу, – врать об этом было легко, ведь Коннор почти говорил правду. – Я только сегодня утром телефон вообще толком в руки взял, до того в куртке валялся, – и это правда. – Мама на сутках, так что…

Шериф снова кивнул.

– Я проверил телефон Джеммы. Нашел у неё много интересных фотографий ваших общих друзей, – он поднялся, обошел стол и присел напротив Коннора. Смартфон в руки ему не давал. – И твоих тоже. Кажется, тебя и твою новую девушку выследили.

Коннора обдало ледяным ужасом с головы до ног.

Шериф показывал ему снимки, на которых Коннор обнимал Хизер у своей машины в тот вечер, когда Джемма пыталась шантажировать его фотками Кэрол и Рори.

Значит, Джемма где-то умудрилась увидеть его и Хизер? И сфотографировать? И хранила в телефоне, чтобы… Чтобы что? Пытаться надавить на него? На Хизер? Или сразу пойти к директору?! Твою ж мать, твою ж мать, гребаная сука… Она их выследила!

И шериф эти фотки увидел.

Да, лица Хизер не было видно… только директор всё равно наверняка поверил бы тому, кто первый пришел.

Страх сменился яростью такой силы, что перед глазами полыхнуло алым. Коннор не понял даже, что произошло и что он сделал или хотел сделать, однако в следующее мгновение шериф уже заламывал ему руку за спину. Предплечье взвыло болью, немного – не до конца – отрезвившей.

Он рванулся из крепко сдерживающей его хватки, раз, другой.

Бесполезно.

– Тихо, – произнес шериф, – успокойся, Коннор, не делай хуже себе.

– Какого хрена? – выпалил Коннор. – Какого хрена она за мной следила?!

Он прекрасно знал ответ, но ему жизненно важно было услышать его от шерифа. Ярость клокотала внутри, как лава в жерле вулкана, вот-вот готовая выплеснуться наружу, Джемма, черт бы её взял, следила за ним, чокнутая сука! Ему даже не хотелось этот гнев успокаивать. Хотелось выхватить смартфон со стола, долбануть его об пол, в куски нахрен разбить…

Твою ж мать, твою ж мать…

– Тебе виднее, – шериф не собирался его отпускать. – Это ваши отношения. И сейчас это не важно.

Раз, два…

Коннор попытался успокоиться. Алая пелена постепенно бледнела, спадая с глаз, позволяя видеть окружающий мир яснее. Сердце всё ещё бешено и зло билось в груди, но потом понемногу выровнялось.

Три, четыре.

К нему возвращалось умение рационально думать. Если сейчас он выбесит шерифа, то как это может сказаться на Хизер? Узнал ли мистер Тейлор Хизер вообще?

Пять, шесть.

Он глубоко вздохнул.

Успокоиться. Надо успокоиться.

– Я в порядке, – хрипло произнес Коннор наконец. – Отпустите меня… пожалуйста.

Шериф Тейлор хмыкнул.

– Драться не собираешься?

Коннор покачал головой.

Мышцы сказали «спасибо», когда шериф выпустил его из хватки.

– Джемма – та ещё сука, – Коннор потер запястья. – Она очень злилась из-за нашего расставания, только и всего.

– А ты взял и завел новую девушку?

– Она не вещь, чтобы я её заводил, – огрызнулся Коннор. – Вы меня в чем-то подозреваете?

Конечно, так ему об этом и сказали, даже если да! Но вопрос слетел с языка быстрее, чем он успел остановиться. Смутное ощущение, что шериф может в чем-то его подозревать, Коннора не покидало. Оно было липучим и мерзким, холодным, как затянутые болотной тиной пальцы.

Шериф задумчиво почесал лоб.

– Сомневаюсь, что ты мог бы сделать то, что сделали с Джеммой. Или с Рори. Но, учитывая фотографии, которые я нашел в телефоне Джеммы, я должен был проверить тебя. Кто ещё знал, что она могла тебя выследить?

– Я и сам не знал, – запястье всё ещё слегка ныло. Коннор покрутил им, разминая мышцы. – В любом случае, это не её дело. И ничье дело.

– Твоя девушка подозрительно похожа на мисс Хизер Ньюман, вашу преподавательницу английского и литературы, – не стал ходить вокруг да около шериф. – Что скажешь?

У Коннора снова всё похолодело внутри. Только не Хизер, черт… Только не Хизер, пожалуйста.

Он понимал, что должен сохранить лицо, но, черт, как же было сложно! Сжав губы, он снова покачал головой.

– Это ничье собачье дело.

Шериф тяжело вздохнул.

– Ты же понимаешь, что твои отношения со взрослой женщиной…

– С чего вы взяли, что это мисс Ньюман? Думаете, я настолько отбитый?

– Думаю, ты настолько эмоциональный. И достаточно умный, чтобы понимать, к чему это может привести.

– Я могу идти домой? Если у вас больше нет вопросов.

Из управления шерифа Коннор уходил разбитым. Всплеск эмоций вытянул из него все жилы. Усевшись в машину, он откинул голову на спинку водительского кресла и прикрыл глаза.

Блять.

Им с Хизер нужно быть осторожнее.

Теперь он в полной мере осознавал и чувствовал, о чем она говорила. И беспокойство назойливо зудело: да, у шерифа нет доказательств, но они могут появиться, и тогда Хизер придется плохо. А ты ведь не хочешь, чтобы она пострадала? Ты ведь не хочешь потерять её?

Он должен поговорить с ней. Но, черт, вдруг она от всего откажется? Будет права, но Коннор понимал: даже если так, ничего больше не будет прежним.

Никогда.

*

Мия никогда и ни о чем не просила духов. Она знала, что им виднее, кому жить, а кому умирать. Знала, что нельзя вставать на пути у смерти. Но ещё в самую первую встречу она чувствовала: её жизнь связана с этим нагловатым, бесконечно уверенным в себе парнем, и она ничего не может сделать с этой связью.

Нити, что тянулись между ними, крепли помимо её воли. Каждый раз, когда Крис Баттлер настойчиво стучался в её двери, Мия понимала, что «держать оборону» становится всё сложнее. Притяжение было почти осязаемым. Ей казалось, она почти может увидеть эту связь, пощупать её.

Видение пришло почти сразу после их первого – не последнего – поцелуя. Сначала оно было смутным, лишь кровавые капли на полу. Постепенно оно обретало четкость: вот Крис, окровавленный и… мертвый. И тень, метнувшаяся от него прочь. Темная, голодная, она собиралась вернуться за ним. Чуть позже…

– Возьмите мою жизнь вместо него… – прошептала Мия, глядя на подрагивающее пламя свеч. Она понимала, что амулета недостаточно. Духам всегда нужно что-то более весомое. Доказательство, что ты действительно серьезен. Что ты жаждешь того, о чем просишь. – Забирайте её по капле, все годы, что мне отведены, но сохраните его.

Огонь дрогнул.

– Прошу.

========== Глава двадцать восьмая ==========

Комментарий к Глава двадцать восьмая

Aesthetic: https://vk.cc/ccbmkE

Главу выложила не по графику :( Очень долго дописывала то, что мне было нужно. Больше не повториться :)

– Вы уже слышали? – Марджери Уолтер бросила сумку на стол. – Послезавтра будут хоронить Джемму Стоукс.

Хизер замерла.

Вернувшись домой в воскресенье, она до вечера не выходила из своей комнаты: лежала, смотрела в потолок, ощущая, как расползается по мышцам приятная боль, и думала. О Конноре, о себе, об их отношениях. Что же они натворили?.. Ей было страшно и сладко, и от воспоминаний хотелось полезть на стену. Им было хорошо; ей было хорошо – так, как не было ещё ни с кем. Хотя кто у неё был-то, кроме Джошуа? Разве что один из бывших одноклассников в её пятнадцать.

Хизер понимала, что, если их отношения вскроются – шила в мешке не утаишь, особенно в таком маленьком городке, – ей не поздоровится. И она думала: быть может, стоит сказать Коннору, что им нужно подождать, хотя бы до мая, они ведь справятся?

Она вспоминала его взгляд, его прикосновения и поцелуи, и понимала: не справятся. Уже не справятся, потому что желание касаться друг друга, ласкать друг друга, целоваться, разговаривать, просто_быть_вместе распирало обоих. Хизер улыбалась, вспоминая, как они смотрели какое-то дурацкое видео на Youtube, и как ей было комфортно в объятиях Коннора – слышать его дыхание, зарываться носом в его шею…

Быть может, это просто гормоны, его и её.

Быть может, они не будут счастливы всегда, не будут вместе долго.

Ей не хотелось загадывать. Зато каждое воспоминание, даже самое невинное, вызывало такое жаркое смущение, как давно уже не вызывало ничто.

Они договорились, что будут скрываться. Что их общение на людях останется прежним. Никаких прикосновений в школе, никаких поцелуев.

– Вот таких? – невинно поинтересовался Коннор и, потянувшись, поцеловал её, тягуче-медленно, сладко и долго; скользнул языком в её рот.

Он умел потрясающе целоваться, хотя в его возрасте этим могли похвастаться далеко не все парни.

– Вот таких, – согласилась Хизер, чуть отстраняясь.

Коннор сощурился. Затененные прямыми ресницами, его глаза казались совсем черными.

– Я знаю, что ты боишься, – тихо произнес он. – Я не всё могу тебе обещать, но я обещаю, что о нас никто не узнает. Во всяком случае, от меня.

Хизер не спала полночи, думая, ошибка это была или шанс на новую жизнь? Сможет ли она смотреть Коннору в глаза, общаться с ним, как с учеником, и не выдать себя? Она думала: вдруг все догадаются, прочитают по их лицам? Глупая мысль, но она зудела на подкорке сознания, не позволяя нормально заснуть.

Даже после смски от Коннора.

Доброй ночи.

Она проснулась с гудящей головой. От мысли, что она увидит Коннора уже на втором уроке, в животе нервно и сладостно сжималось. Хизер знала, что любит его, и эти чертовы «бабочки» больше напоминали жонглеров бензопилами.

Но первым, что она услышала, появившись в семь утра в административном здании, были новости о смерти Джеммы Стоукс.

– Директор собирается отпустить учеников сегодня по домам, – продолжила Марджери. – Похороны в среду.

Мисс Дрейк, преподавательница биологии, охнула.

– Бедная девочка, она ведь была гордостью школы! А это был?..

Марджери кивнула.

– Да, медведь. Как и остальных.

Что-то внутри у неё оборвалось.

Джемма была бывшей девушкой Коннора, и теперь её не стало.

Хизер закусила губу.

Как там Коннор? Рука потянулась к телефону, и она одернула себя. Она не может писать ему сообщения, особенно – находясь на территории школы.

Знает ли он уже о смерти Джеммы?..

Вместе они были почти четыре года. И, даже если Коннор не хотел иметь с Джеммой сейчас ничего общего, прошлое нельзя стереть из памяти.

Возможно, она умирала, пока Хизер занималась с Коннором любовью. Или пока они смеялись над очередным дурацким видео. Возможно, медведь грыз ей горло, пока Коннор вжимал Хизер в постель, двигаясь в ней мучительно-медленно и заставляя впиваться пальцами в его плечи, подаваться навстречу и шептать что-то бессвязное.

Что заставило Джемму выйти из дома, наплевав на комендантский час?

Что вообще происходило с этой девочкой?

Хизер помнила лицо Джеммы в тот вечер на парковке молла. Помнила, с каким подозрением, с какой злостью Стоукс на неё смотрела потом, на уроках… могла ли Джемма догадываться, что отношения с Коннором у Хизер были не так уж просты? Могла ли она?..

Джемму все считали «золотой девочкой», королевой школы – такие в каждом маленьком городке есть. Каждая из них – идеальная юная американка из пригорода: отличные оценки, милое личико, чирлидинг, очаровательный парень-спортсмен. Всё как в кино, да и жизнь должна была расстилаться перед ней алой ковровой дорожкой. Только даже из тех слов, что говорил о ней Коннор, образ складывался несколько иной.

Больше всего на свете Джемма боялась потерять свое влияние. И Коннора, которого считала, возможно, одной из частей своего образа. Хизер понимала: скорее всего, иного определения любви Стоукс не знала. Она любила Коннора, как любят вещь, принадлежность… была готова на всё, чтобы его не потерять. Даже шантажировать его сестру.

Кое-что Коннор об этом рассказал.

Омрачать первую – а то и последнюю, кто знает? – близость разговорами о Джемме им не хотелось обоим, но Коннор хотел быть честным. Он рассказал и об их долгих отношениях, и об измене, и о попытках Джеммы заставить его вернуться, и у Хизер в горле что-то сжалось: она понимала, почему он так злился, но понимала и другое – Стоукс не оставит его в покое.

А в это время Джемма, быть может, уже погибла.

Что это, чувство вины горчит на языке? Страх?

Хизер знала, что вина эта – ложная. Джемма расплачивалась за свои действия сама, как и любой, кто пытался играть чужими жизнями. Но эмоциям её было плевать, и она чувствовала: было что-то неправильное в том, что они с Коннором занимались любовью, пока его бывшая девушка, в которую он когда-то был влюблен, захлебывалась кровью.

А вот страх был настоящим.

Обхватив себя за плечи руками, Хизер уставилась в окно. Сейчас Марджери подойдет, попробует её разговорить, спросит «ужасная смерть, не так ли?»… лучше притвориться задумчивой.

«Коннор, что мы наделали?..»

Хизер больше не верила в наказание Божье – иначе почему Бог не наказал Джошуа? – но смутное ощущение надвигающейся беды не оставляло её. Она даже самой себе не могла объяснить это. Быть может, они с Коннором переступили черту, которую нельзя было пересекать, а карма не просто оказалась быстрой и ужасной, но и ударила еще и по другим людям?

«Хватит, Хизер. Остановись. Не нужно искать мистику там, где её нет. Джемма была взбалмошной девчонкой, которая угрожала Коннору, издевалась над его сестрой и думала, что мир всегда будет стелиться под её ногами ковровой дорожкой. Она знала, что не должна покидать дом после наступления комендантского часа, но она всё же вышла на улицу… и стала жертвой проголодавшегося бешеного животного. Как и остальные. Как и остальные…»

Успокоиться не получалось. Разум осознавал, что Джемме не повезло и только, а интуиция натягивала нервы до предела – опасность где-то рядом. Опасность, жертвой которой может стать кто угодно.

«Да, но вы с Коннором здесь ни при чем»

Джемма ведь никого не слушала. Она думала, что весь мир существует, чтобы очутиться у её ног, и красная дорожка, по которой она должна была ступать к успеху, в итоге превратилась в кровавую.

Но это не значит, что Джемма Стоукс это заслужила. Какой бы она ни была.

Это не значит, что в глубине души Хизер не чувствовала перед ней неловкость и стыд, ведь она спала с Коннором, ради которого Джемма поступилась многим и многое натворила. И, хотя вины Коннора и Хизер в их чувствах не было, она все равно ощущала себя виноватой.

В чем именно, Хизер не знала и сама.

– Мисс Ньюман? – окликнула ее Марджери. – Вы в порядке?

Нет.

Нет, она не в порядке. Хизер всё ещё хочется написать Коннору, а ещё сильнее хочется обнять, самой очутиться в его объятиях. Или наоборот, бежать далеко-далеко, пока они не натворили ещё больше глупостей. Мысли путались, оглушенные новостью, разворошенные собственными страхами и чувством вины, как пчелиный улей – палкой.

Хизер обернулась. Покачала головой.

– Просто в шоке от новости.

На самом деле, у неё в груди всё сжималось, и хотелось найти Коннора. Обнять его. Спросить, как он.

– Там были помощники шерифа Тейлора, – кивнула Марджери. – Они как раз проезжали мимо, попытались этого зверя убить. Медведь и одного из них умудрился подрать до смерти. Бедный Кай!

Иногда Хизер казалось, что Марджери получает извращенное удовольствие от рассказывания сплетен и ужасных новостей. Что смерти, происходящие в городе, на самом деле ничуть её не пугают, ведь не касаются лично её и её семьи, а, значит, чего бояться?

Иногда казалось, что чувство такта у Марджери вообще отсутствует напрочь.

Потому что мисс Дрейк, – а что с неженатым Каем она спит, знала даже Хизер, хотя не интересовалась чужой личной жизнью, – всхлипнула и, сгорбившись, выбежала из администраторской.

К чести Марджери, ей явно стало неловко. Пробормотав что-то вроде «черт, совсем забыла, что она ещё тут», Уолтер ретировалась за свою стойку, чтобы по школьному радио сделать объявление о собрании в спортивном зале. Директор Питерс как раз собирался объявить об отмене уроков на ближайшие несколько дней и о дате похорон и прощания с Джеммой.

– Сходи, найди её, а? – Марджери постучала пальцем по микрофону. – Директор будет страсть как зол, если все учителя не придут в зал.

Хизер была готова сделать что угодно, лишь бы не стоять столбом у окна, глядя на школьников, половина из которых уже о смерти Джеммы наверняка знали, а второй половине только предстояло узнать эту новость. Смутное, ледяное чувство страха и вины ворочалось в животе, никак не желая таять.

Разумеется, все эти смерти были случайны.

Как же иначе? Бешеные животные не разбираются, на кого нападать. Но даже для медведя это было слишком жутко. Настолько, что не думать об этом, не бояться не получалось.

Мисс Дрейк обнаружилась в преподавательском туалете. Сидела на унитазе, согнувшись, и рыдала, размазывая по лицу слёзы и тушь.

– Я сейчас выйду, – глухо всхлипнула она. – Я… Я просто…

Хизер понимала.

Одна мысль, что на месте Джеммы, на месте Кая мог оказаться Коннор, заставляла её обмирать от ужаса. Пальцы становились ледяными и влажными.

Только не Коннор.

– Нэнси, – Хизер нашла в себе силы позвать ту по имени. – Может, тебе стоит пойти домой?..

– Отмена уроков только… – мисс Дрейк шмыгнула носом, – только для учеников. Преподаватели все эти дни будут работать. Я… сейчас выйду, ты иди, ладно?

Бросать Нэнси в таком состоянии не хотелось, но та явно не желала, чтобы кто-то видел её рыдающей. Хизер немного подождала, беспокоясь, что Нэнси может понадобиться помощь, а, всё же решив уйти, услышала, что та выходит из кабинки.

Хизер обернулась.

Выглядела Нэнси неважно: красные заплаканные глаза, распухший нос, потеки косметики на щеках. Хизер сделала шаг к ней, и мисс Дрейк помотала головой.

– Иди… иди. Я…

Резкий голос Марджери по радио прервал её.

– Дорогие ученики и преподаватели Баддингтаун Хай, директор Питерс просит вас собраться в спортивном зале.

Для верности, Марджери повторила эту фразу несколько раз. Вздохнув, Хизер всё же развернулась к выходу. Она понимала, что, возможно, Нэнси просто хочет побыть в одиночестве, а речь директора о Джемме и её смерти вряд ли поможет ей прийти в себя.

Она будет вспоминать о Кае Джонсоне. И, возможно, винить Джемму в его смерти, хотя той уже глубоко всё равно, что о ней думают.

Спортивный зал оказался забит до отказа. Хизер присела на край скамейки, огляделась. Ученики – те, кто, возможно, уже был в курсе смерти Джеммы Стоукс, – выглядели шокированными, кто-то из девчонок плакал. Поискав взглядом Коннора, Хизер не увидела его.

Не пришел?

Что-то в сердце ёкнуло и тоскливо заныло.

Хизер скучала по нему. Скучала уже с момента, когда он целовал её, не желая отпускать обратно в город, обнимал её лицо ладонями, а потом всё же отпустил, и она почувствовала: Коннор стал слишком важной частью её жизни. Настолько важной, что его отсутствие ощущалось всем её существом.

Возможно, эти чувства нужно было обрубать в зародыше, но она не сумела.

Должна ли она чувствовать себя виноватой перед Джеммой? Впрочем, это ощущение продолжало настойчивым ежом сворачиваться за ребрами.

Коннор вошел в спортзал за секунду до первых слов директора. Остановился, прислонившись плечом к стене, тихо сполз на пол, вытягивая ноги в кроссовках. На его появление обратила внимание только Хизер – остальные наблюдали за директором.

Ей хотелось плюнуть на всё, пойти и усесться рядом с ним. Но Хизер понимала, что не может позволять себе никаких вольностей. Кто знает, быть может, его и так зовут за глаза «учительским любимчиком», и от буллинга его спасает только его умение расквасить обидчику нос?