Текст книги "Перекресток (СИ)"

Автор книги: Сфинкс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 45 страниц)

– А мы опоздали,– с очаровательной улыбкой соврал Джеймс.– И теперь никуда не торопимся…

Луиза чуть удивленно подняла брови, а потом рассмеялась:

– Если хотите, можете выйти со мной, мы с Беатрис тоже никуда не спешим.

Скорпиус и Джеймс переглянулись – и кивнули.

Автобус остановился (Джеймс чуть не оказался под передним сиденьем, но Малфой вовремя успел его поймать), два волшебника вышли, вздыхая с облегчением. До следующей остановки (посреди каких-то гор) они втроем пили какао (Малфой, правда, какао это бы никогда не назвал) и болтали о Хогвартсе и летних каникулах.

– Мисс Луиза, ваша станция,– над полом показалась голова кондуктора, который глупо улыбался.

– Спасибо,– девушка встала, и мальчики последовали ее примеру, переглянувшись за ее спиной. Малфой взял вещи Луизы, и втроем они покинули «Ночной рыцарь» посреди деревни, с церквушкой и площадью, на которой возвышался какой-то мемориал.

– Эй, Луиза!– к ним спешила невысокая девушка, с короткими светлыми волосами и красивой шеей. Глаза ее чуть удивленно расширились, когда она увидела спутников подруги.

– Знакомьтесь: Беатрис, Скорпиус и Джеймс,– Луиза попыталась скрыть улыбку, когда увидела испуганное выражение лица Беатрис. Та смотрела на Джеймса.

– Хм, приятно познакомиться,– пробормотал гриффиндорец, не понимая, чего новая знакомая на него так пялится.

Скорпиус же оглядывался, пытаясь самостоятельно решить, почему Луиза так таинственно улыбается, а Беатрис не может оторвать взгляда от Поттера. Ну, да, Поттера, но ведь фамилию никто не называл… хотя…

– Только не говорите мне, что вы затащили нас в Годрикову Лощину,– с усмешкой произнес Малфой, глядя на девушек.

– Что значит «затащили»?– рассмеялась Луиза.– Вы сами решили сопровождать меня…

– Куда?– тупо переспросил Джеймс, хлопая глазами.

– Поттер, стыдно не знать, что такое Годрикова Лощина, особенно тебе,– насмешливо произнес Скорпиус, похлопав друга по плечу.– Простите его, барышни, он переживает культурный шок…

– Так ты действительно Поттер,– наконец, смогла заговорить Беатрис.– Невероятно…

– Почему невероятно?– насупился сразу гриффиндорец.

– Да потому что любой ребенок-маг, живущий здесь, с детства мечтает встретить хоть одного Поттера…

– Надо вас к нам в гости пригласить, там Поттеров столько…– кажется, Джеймс начал приходить в себя от легкого потрясения. Нет, конечно, он знал, что такое Годрикова Лощина, но никогда здесь не бывал. Отец обычно, если и ездил сюда, то не брал с собой никого, даже маму. Лили просилась не раз, но даже для своей любимицы папа не сделал исключения.

Девушки рассмеялись.

– Тогда план такой: заносим вещи Луизы ко мне,– Беатрис с трудом отвела взгляд от Джеймса,– а потом я устрою для вас экскурсию… С ума сойти: я буду показывать Годрикову Лощину Поттеру…

Джеймс закатил глаза, а Скорпиус попытался не усмехнуться.

*

Они вчетвером шли по небольшой деревенской улице – обычной маггловой улице, где уже открылись лавки и магазинчики, в садах бегали собаки, люди спешили на работу. А они медленно брели к площади, куда, как говорила Беатрис, нужно наведаться в первую очередь, чтобы понять, что в этой деревне испокон веков живут маги.

– Вообще тут становится все больше магов, магглов же все меньше,– рассказывала Беатрис, идя чуть впереди рядом с Джеймсом, который для нее был как динозавр. По крайней мере, Малфою так иногда казалось. Сам же он наслаждался компанией смешливой Луизы, которая не давила интеллектом и не занудствовала.

– Беатрис тут выросла,– шепнула девушка Скорпиусу, когда они уже подходили к площади.– На рассказах о первых Поттерах, о Дамблдорах, о Гарри Поттере… Для этого места привязанность к Гриффиндору и Поттеру как спасение от застоя. Они гордятся всем этим, как иной маг – Орденом Мерлина Первой Степени…

– Слушай, а ты тогда ведь поняла, что я волшебник,– Малфой совершенно не собирался слушать о Поттерах, ему и лохматого хватало по самые уши.

Луиза опять рассмеялась:

– На самом деле я твою фамилию услышала и поняла. Но было так интересно наблюдать за представителем чистокровной семьи, который пренебрегает обществом себе подобных ради незнакомой девчонки-маггла… Хотя теперь,– Луиза взглянула на идущих впереди Джеймса, покорно опустившего плечи, и болтающую Беатрис,– я понимаю, что для тебя это вполне обычно, а вовсе не акт протеста против твоих друзей…

– В смысле?– Скорпиус поднял бровь, глядя в яркие глаза Луизы.

– Ну, ты же дружишь с Поттером,– усмехнулась девушка, а потом взяла его за руку, увлекая вперед.– Идем скорее…

Вчетвером они подошли к военному обелиску, что возвышался над небольшой площадью посреди деревни. Скорпиус уже хотел спросить, что тут такого, но поймал взгляд Джеймс, который почти застыл, приоткрыв рот, и снова обратил взор на памятник.

Черт, задница огнекраба! Как ни открещивается Поттер от своих кровных связей, а никуда не денешься. Каменный мужчина на постаменте был если не как две капли воды похож на Джеймса, то уж сходство их отрицать было бы уж просто глупо. Разве что очков у живого Поттера на носу не было.

– Теперь я знаю, кто стал законодателем мод в прическах в твоей семьи,– шепнул Скорпиус, подходя к другу. Гриффиндорец кивнул, пристально глядя на деда, бабушку и отца, отлитых в камне.– Поттер, только не говори мне, что ты не знал…

– Знал,– как-то растерянно даже произнес Джеймс.– Просто…

Что просто, мальчик так и не смог выразить, поэтому сделал шаг назад и чуть скованно улыбнулся.

– Только на кладбище я не пойду, сразу говорю,– заметил Джеймс. Это для деревни, для таких, как Беатрис, все – достопримечательности, которыми нужно похвастаться перед приезжими. Ему вот почему-то совсем не нравится подобное. Словно личная его жизнь стоит на постаменте посреди Лондона, и все о ней судачат. Кошмар, бедный отец, ему-то как – видеть себя самого в камне. Бррр…

– Может, мы просто пойдем и посидим где-нибудь в кафе?– предложила Луиза, видимо, по лицам двух друзей поняв, что им уже не хочется ходить по «местам боевой славы» Годриковой Лощины.

– А как же Дом Поттеров?– даже расстроилась Беатрис, когда они пошли прочь от памятника, который снова стал военным мемориалом.

– Нам нельзя задерживаться, а то опоздаем в Академию,– Луиза чуть подтолкнула подругу, скосив глаза на Джеймса, который хмурился и смотрел себе под ноги.– В другой раз…

Они сели в летнем кафе, и Малфой заказал всем мороженого и чай, а для Поттера еще и пару сандвичей.

– Расскажите о Хогвартсе,– Луиза смотрела на Скорпиуса поверх чашки.

– А что рассказывать?– усмехнулся он.– Ну, замок, ну, преподаватели…

– Ты забыл еще о Запретном лесе рассказать…– добавил Джеймс, видимо, вернувшийся в свое обычное состояние.

– Я еще даже о Гремучей иве не заикнулся…

– И о подземельях…

– Ага, и диких гиппогрифах…

– И кентаврах, которые обстреливают слишком близко подошедших учеников,– Джеймс откусил большой кусок от сандвича, насмешливо глядя на испуганную Беатрис.– А еще нас заставляют прыгать с Астрономической Башни на батуты…

Луиза рассмеялась, чуть не уронив чашку.

– Вот два сказочника!

– Вот еще,– фыркнул Скорпиус, подавая ей салфетку.– Почти все, что мы рассказали, правда…

– Лу, нам пора,– Беатрис показала на часы.– Иначе мы опоздаем, а если директор узнает, что из-за мальчиков, у нас будут крупные неприятности…

Луиза улыбнулась.

– Что ж, раз так, не смеем задерживать,– Малфой встал, а Джеймс отправился расплачиваться.– Если мы проводим вас до дома, это ничего? Или вас посадят под замок за беспорядочные связи?

Луиза опять рассмеялась и кивнула.

– Ой,– ребята обернулись на тихий возглас Беатрис.

– Что такое?

– Мой брат,– растерянно произнесла девушка, показывая на высокого и крепкого парня, что шел в их сторону по улице.– Вот черт…

– Это означает, что нам лучше смыться отсюда,– хмыкнул Скорпиус, и Луиза кивнула, прикусывая губу. Потом поцеловала в щеку Малфоя, чуть покраснев, затем – Джеймса, который чуть не рухнул от такого жеста.

– Напишите мне: Уэльская Женская Академия, Луизе Ламель,– и девушки пошли навстречу по всем признакам недовольному брату.

– Поттер, тебе не кажется, что этот парень чем-то похож на тебя,– Малфой провожал взглядом девчонок, совершенно не задумываясь о порыве Луизы. Об этом он подумает потом…

– С чего бы это?– Джеймс как-то чуть ошарашено дожевывал сандвич.– Ни капли…

– Посмотрим, когда твои сестрицы подрастут…– хмыкнул Скорпиус, доставая палочку.– Думаю, нам тоже пора выдвигаться…

– Ага,– кивнул гриффиндорец, а потом расплылся в широкой улыбке:– Слушай, предлагаю добавить к твоему списку еще один пункт…

– К какому списку?– они вышли к дороге.

– Ну, про девчонок. Туда нужно добавить тех, с кем есть про что говорить, и хочется, и говоришь, а еще пялишься и держишь за руку, мечтая поцеловать,– и гриффиндорец залился смехом, который был заглушен шумом появившегося посреди деревни автобуса.

– Поттер, тебе только что спасли жизнь,– презрительно фыркнул Скорпиус,– ну, или мордашку… Остряк, нюхлер с тобой потанцуй!

Смеясь, они ввалились в уже знакомый автобус, где теперь на первом этаже тоже были сиденья, а кондуктор разносил бутерброды и чай. Пассажиров было больше, чем в первое их путешествие, поэтому мальчики забрались на самый верхний этаж, скинули рюкзаки и с блаженством вытянулись в тишине.

– Мы в Хогвартс,– кинул Малфой кондуктору, когда тот пришел предложить им ленч.– Разбуди, когда приедем. Желательно, чтобы это было не позже, чем через…– мальчик взглянул на часы,– полтора часа.

– Ну, вне очереди – за дополнительную плату,– заметил кондуктор, принимая деньги.

– Когда приедем вовремя – тогда и заплачу,– махнул рукой Скорпиус.– Высадите нас поближе к станции…

– Малфой, ты как с эльфом в своем поместье,– усмехнулся Джеймс, устраиваясь поудобнее и чувствуя, что готов вздремнуть.

– Поттер, а ты видел, как я распоряжаюсь эльфами в поместье?

– Нет, и не желаю,– фыркнул мальчик и закрыл глаза.

Он почти сразу уснул, утомленный переживаниями дня, и к нему пришли его друзья – пес и олень. Странно, но с ними была и лань – к чему бы это? Они лежали на зеленом склоне и грустно улыбались. Потом пес затеял игру, прыгая через своих товарищей. Было весело…

– Хогсмид!

Мальчики вздрогнули и подскочили. Автобус уже остановился, за окном стемнело, но были видны огни станции и стоящий у платформы поезд.

– Быстрее, Поттер,– Скорпиус сунул в руки кондуктора деньги, и они бегом покинули автобус. Первые кареты уже ползли вдалеке по дороге к Хогвартсу.

– Все равно не успеем, давай сюда,– и Джеймс открыл дверцу уже едущей к замку кареты, впрыгнул внутрь, не обращая внимания на протестующие возгласы изнутри, и втянул за руку друга.

– Если вы не заметили, тут занято.

– Ого, как нам повезло,– хмыкнул Скорпиус, стоя, согнувшись, и упираясь в чьи-то коленки.– Мисс Фауст, приятно видеть вас…

– Свободных мест не было?– осведомилась Гретта, двигаясь.– Виолетта, иди сюда…

Началось быстрое пересаживание, в итоге чего мальчики смогли сесть на освободившееся сиденье.

– Если вам там тесно, добро пожаловать сюда,– Скорпиус похлопал рукой по своим коленям, нагло усмехаясь. Джеймс улыбнулся Конни, и та улыбнулась в ответ.

– Уж как-нибудь,– фыркнула племянница Фауста, одаривая мальчика не менее наглым взглядом вызывающе ярких глаз.

– Вы уж нас простите за вторжение,– усмехнулся Малфой, ставя рюкзак под ноги,– очень уж нам эта карета приглянулась… Не могли же мы вас выгнать…

– Ага-ага,– кивнула Гретта,– а помада на ваших щеках – это пропуск на «Хогвартс-экспресс».

Парни переглянулись, пристально друг друга рассматривая, а потом расхохотались, отчего девочки тоже не смогли не улыбнуться.

Вскоре кареты остановились, Джеймс и Скорпиус первыми выскочили на улицу и подали руки рейвенкловкам. Гретта милостиво оперлась о ладонь Джеймса, хмыкнув, Конни благодарно улыбнулась, третья девочка чуть смутилась.

Мальчики вошли в холл, довольные своим днем (ну, вместо скуки в поезде – столько впечатлений), когда их окликнули:

– Поттер, Малфой!

– Мерлин, за что?– простонал Джеймс, поворачиваясь к своему декану, который тоже вошел с улицы.– Здравствуйте, профессор.

– Рад, что вы решили поздороваться,– взгляд Фауста не предвещал ничего хорошего.– А то в автобусе вы так стремительно пробежали мимо…

Парни переглянулись.

– Мы опоздали на поезд…

– Ну, конечно,– кивнул профессор. Мимо проходили студенты, спеша в Большой Зал.– Но при этом успели оставить там вещи… Завтра в восемь в моем кабинете…

– Вот Пудель,– фыркнул Скорпиус, доставая из рюкзака галстук и мантию.

– А какой был день,– пробормотал Джеймс, а потом все же улыбнулся.– Наказание стоит того.

Малфой согласно кивнул, и они пошли в Большой Зал.

Глава 3. Небесные танцы.

– Малфой, посмотри на Забини…

– Поттер, что я не видел у Забини?– скучающе откликнулся Скорпиус, с пятой попытки притягивая к себе подушку.

– О, мерси,– хмыкнул Джеймс, забрал подушку себе и улегся на нее, сладко зевая.– Вот этого мне явно не хватало…

– Так что там с Присциллой?– слизеринец повернулся к удобно устроившемуся на парте другу, уголком глаза следя за тем, как Флитвик пролетает в сторону Эммы Томас.– Бедный Коротышка, ему надо было прятаться или привязывать себя к столу… Еще ведь и МакЛаген не проявила себя полностью…

Джеймс хмыкнул, приоткрыв глаза, но голову поднять поленился: что он, Флитвика не видел? Ну, да, летающего не видел, но какая в сущности разница?

– У нее появилась грудь…

– Поттер,– Скорпиус снисходительно похлопал друга по плечу,– я уже давно думал подарить тебе очки…

– Ага, и шрам тогда уж нарисуй,– хмыкнул гриффиндорец.– А то картина какой-то неполной получится…

– Так что там с грудью Забини?– Малфой поднял глаза и оценивающе посмотрел на Присциллу.– Не вижу разницы…

– Ну, конечно, после Луизы-то разве ты теперь оценишь однокурсниц,– хмыкнул Джеймс, за что тут же получил больно по ноге.

– Ай!

– Мальчики, мальчики, побольше серьезности,– рядом прошагал профессор Флитвик, потирая ушибленный при приземлении локоть.

Малфой специально для преподавателя притянул к себе еще одну подушку, чем заслужил довольное выражение на лице Флитвика. Когда профессор прошел мимо, Малфой бухнул подушкой сверху на Джеймса и чуть придавил.

– Так удобнее,– мило улыбнулся он, когда гриффиндорец смог выбраться из-под пресса.

– Сейчас я тебе дам, удобнее,– пробурчал Джеймс, поправляя волосы, хотя это больше выглядело, как еще больше взлохмачивая их.– На бал пойдешь одноглазым…

– Поттер, тогда тебе придется пару месяц еще покопить злость,– хмыкнул Малфой, поигрывая палочкой.– Кстати, ты не хочешь продемонстрировать нам искусство призывания к себе предметов? Можешь потренироваться на Флитвике… Или на груди Забини…

– Остряк, гиппогриф тебя…– фыркнул Джеймс, поднимая голову и доставая из-под подушки палочку.– Так, кого бы мне польстить своим вниманием?

– Граффа?– предложил Скорпиус, сложив на груди руки.

– Да без проблем,– улыбнулся гриффиндорец.– Вингардиум Левиоса…

В воздух поднялась одна из подушек, пролетела над классом, повинуясь палочке Джеймса, и упала прямо на голову ничего не подозревающему Ричарду. Тот стал оглядываться, чтобы найти того, кто это сделал, но Джеймс уже смотрел в другую сторону, даже сумев не рассмеяться.

– Клоун,– фыркнул Скорпиус.

– Тебе же все равно нравится, я тебя развлекаю…– и Джеймс обвел взглядом класс, где студенты старательно тренировали заклинания. Хм… Номером вторым… Акцио,– отчетливо произнес Джеймс, сосредотачиваясь.

– Ой!– из небрежно отставленной руки Сюзанны Паттерсон вылетела волшебная палочка, устремившаяся прямо на парту к двум друзьям.

Эмма и Сюзанна тут же обернулись, и мальчики одарили их широкими улыбками. Было видно, что девчонки сейчас выскажут все, что думают на их счет, но Джеймс встал и подошел к ним, протягивая Сюзанне ее палочку и все так же улыбаясь.

– Прости, нечаянно.

– Врешь ты все,– фыркнула Паттерсон, забирая палочку.

– Неа,– помотал головой Джеймс и отправился к своему месту, где со снисходительной улыбкой наблюдал за ним Скорпиус.

– Ежик-обольститель, ты бы ей еще ветку пихты подарил…

– Ой, Малфой, отстань, я не виноват, что на твоем факультете нет нормальных девчонок,– Джеймс уселся на свое место.– А мне еще предстоит выбрать ту, которой выпадет честь пойти со мной на бал…

– Сомнительная честь, но я промолчу. И, кстати, на моем факультете полно девчонок, которых я считаю вполне нормальными…– Малфой усмехнулся, глядя на тут же заинтересовавшегося друга.

– Например?

– Например…– Скорпиус задумался.– Черт, а ведь так и не сообразишь… Надо еще определить, что мы подразумеваем под словом «нормальные»…

– Нет, Малфой, только не начинай опять философствовать,– простонал Джеймс, глядя на часы.– И так спать охота…

– А есть не хочешь?

– И есть хочу.

– Вот и весь смысл твоей жалкой лохматой жизни: есть, спать и пакостить…– ухмыльнулся Скорпиус.

– Не занудствуй, тебе не идет,– Джеймсу было даже лень пререкаться и спорить. Ну, можно же хоть на один день позволить Малфою подумать, что он умнее всех? Можно, ведь Джеймс сегодня добрый и милостивый…

По замку разнесся звук колокола.

– Не забудьте сдать сочинения,– напомнил Флитвик, и Скорпиус покорно побрел к столу преподавателя, чтобы отдать ему их с Поттером эссе, что они вчера вымучили в библиотеке. Когда он вернулся, то увидел, как по лицу Джеймса расползается пакостливо-довольная улыбка.

– Что ты опять натворил?– Малфой огляделся и тихо рассмеялся: из класса выходил Графф, на спину которого кто-то (нетрудно было догадаться, кто) наклеил кусок пергамента с незатейливыми словами «Ура! Теперь я знаю, откуда берутся дети».– Мерлин, Поттер, как на первом курсе…

– На первом курсе все никак не успевал,– отпарировал Джеймс, когда они вдвоем покинули класс и пошли к Большому Залу на обед.– Он меня за неделю уже достал своими причитаниями о том, что я, видите ли, посмел не поехать на поезде… Так бы и сказал: почему меня не взяли с собой?

– Поттер, не брюзжи,– попросил Скорпиус.

– Привет, ребята,– к ним подошли третьекурсницы.

– Поттер, официально познакомься,– галантно кивнул девочкам Малфой,– Эмили Дьюлис, Парма Паркинсон и Лиана МакЛаген… Девушки, представляю вам Джеймса Поттера.

– Очень рад,– гриффиндорец поклонился не менее галантно, чем это мог бы сделать Скорпиус, но все испортил игривым смешком и улыбкой.– Очень польщен…

– Ой, Поттер, хватит выпендриваться,– толкнул друга Малфой. Девочки рассмеялись и поспешили в Большой Зал, хихикая и оглядываясь.

– Теперь я знаю, о каких нормальных девчонках ты говорил,– хмыкнул Джеймс, поправляя мантию.

– Эй, Джеймс, Джеймс!

– О, нет,– простонал мальчик, ища глазами, куда бы спрятаться.– Как он меня достал!

К ним подбежал первокурсник с Хаффлпаффа, в руке его были перо и пергамент, глаза с восхищением смотрели на гриффиндорца. Скорпиус сложил на груди руки, пытаясь не рассмеяться.

– Что тебе?– не слишком-то дружелюбно спросил Джеймс, надеясь, что парень поймет и отстанет. Этот хаффлпаффец стал кошмаром для Поттера в этом году. Непроходящим кошмаром.

– Я хотел, чтобы ты мне дал свой автограф,– пролепетал первокурсник, чуть робея под пристально-насмешливым взглядом слизеринца, что стоял рядом.

– С чего бы это? Я тебе, что, звезда, чтобы автографы раздавать?– насупился в который уже раз Джеймс.

– Но… но ты же Поттер… сын Гарри Поттера…– хаффлпаффец все еще протягивал перо и пергамент.– Это же…

– Дай сюда,– не выдержал этой сцены Скорпиус, забрал у чуть испуганного мальчишки свиток, быстро нарисовал что-то и протянул ему обратно.– Вот тебе автограф.

Хаффлпаффец тупо уставился на рисунок, глаза его расширялись от ужаса.

– Ой, прости, забыл подписаться,– Малфой выдернул листок из оцепеневших пальцев мальчишки, размашисто написал «Малфой» и всучил пергамент обратно хаффлпаффцу.

Парнишка взвизнул и кинулся прочь, не оглядываясь.

– И что это ты там ему написал?– с интересом спросил Джеймс, когда они смогли продолжить путь в Зал.

– Тебе не все равно? Я тебя избавил от проблем. Думаю, навсегда.

– Малфой, что ты там написал?– насупился гриффиндорец.

– Я ему Черную Метку нарисовал,– хмыкнул слизеринец.

– Вот идиот,– покрутил пальцем у виска Джеймс.– Ничего умнее не придумал?

– Видишь, Поттер, говорил я тебе: не делай людям добра, все равно не будет благодарности,– усмехнулся Скорпиус, хлопнул друга по плечу и отправился за свой стол.

*

– Ох, хорошо все-таки тут,– Джеймс расслабленно устроился на пуфе возле столика в самом углу класса Прорицаний. Они с Малфоем первыми пришли на урок, что было для них странным. Но ведь хотя бы иногда они должны поступать не так, как обычно? Ну, чтобы в школе никто не расслаблялся, особенно преподаватели, которые почему-то решили, что начало четвертого курса – самое время подумать о СОВ, завалили домашним заданием, дополнительным чтением и вообще на занятиях выжимали из них почти все, что возможно. Только на уроках многоуважаемой профессора Трелони и можно было отдохнуть и дать волю не только разуму, но и фантазии. Хотя, скорее всего, преимущественно фантазии.

Малфой хмыкнул, вытягивая ноги и складывая на груди руки.

– Может, в Хогсмид смотаемся?

– А ради чего?

– Поттер, ты не голоден?– хмыкнул Скорпиус, провожая глазами двух рейвенкловцев, которые только что поднялись в Башню.

– А, иди ты…

– Чего ты все хмуришься? Переел?

– Малфой, твое чувство юмора, кажется, деградирует…

– Поттер, у меня хоть только чувство юмора, а ты, кажется, весь… Чего ты печальный, как принц Гамлет?

– Как кто?– не понял гриффиндорец, кивнув севшим за соседний столик Сюзанне и Эмме.

– Гамлет, Поттер, это такой датский принц, который убил своего дядю за то, что тот убил его отца и женился на его матери,– терпеливо проговорил Малфой.

– Это ты мне рассказал историю своей семьи?– хмыкнул Джеймс, потирая шею.

– Нет, Поттер, это я тебе свой сон рассказал,– холодно парировал Малфой.– Смотри, Трелони идет… Думаю, тебе стоит пригласить ее на Рождественский бал…

При этих словах Эмма и Сюзанна обернулись и, увидев нахмурившееся лицо Джеймса, рассмеялись. Малфой уже больше рефлекторно, чем расчетливо, подмигнул им. Гриффиндорки тут же отвернулись, уши Томас стали красными.

– Здравствуйте, мои дорогие…– туманный взгляд профессора Трелони из-за стекол очков остановился на Джеймсе, который, как всегда, тут же оживился, готовый покорно принять любую судьбу.– Пришло время нам заняться звёздами, движениями планет и теми таинственными предзнаменованиями, которые они раскрывают лишь тем, кто способен уразуметь рисунок небесного танца…

– Рисунок чего?– Джеймс удивленно посмотрел на Малфоя, который пытался не сползти под стол от разрывающего его смеха.

– Небесного танца…– сдавленно прошипел Скорпиус и все-таки рассмеялся, – такое было лицо у гриффиндорца – но попытался скрыть это за кашлем. Трелони не обратила внимания на Малфоя.

– Перед вами таблицы и карты неба, мои дорогие… Сейчас вы совершите удивительное открытие: высчитайте положение планет на момент вашего рождения, и они расскажут вам о вашей судьбе…

Малфой медленно оседал, пытаясь утереть с лица слезы, а Поттер, как всегда, включился в игру: он привстал и поднял руку.

– Да, мой дорогой…– загадочно пропела профессор, привлекая внимание класса к Джеймсу.

– Профессор, а какие танцы умеет танцевать небо?– мальчик даже смог остаться серьезным, а Малфой корчился, всеми силами пытаясь сдержать хохот.

– Танцы?– не поняла Трелони, даже забыв о своем вещательном голосе.

– Ну, да, вы же сказали, что «мы должны уразуметь рисунок небесного танца»…

Скорпиус поразился, как это Поттер с первого раза подобное запомнил. Хотя, лохматый мог все, когда ему это было нужно.

– Мой мальчик,– чуть насупившись, проговорила профессор Прорицаний,– это же такое образное выражение…

– Нет, профессор, это я понял,– терпеливо ответил Джеймс, наступая под столом на ногу другу, чтобы тот перестал кашлять,– я хотел узнать, какие же танцы умеет все-таки танцевать небо? Ну, вы понимаете, в этом году у нас рождественский бал, и мне бы хотелось научиться танцевать. Может быть, изучая карты и небо, я бы смог обучиться… вальсу… степу… ну, что там еще…

Весь класс уже не сдерживал смеха, даже обычно серьезный Жорж Пуарэ держался за край стола, чтобы не оказаться там же, где и большинство сокурсников – под столом или на полу.

Трелони, кажется, растеряла все свои слова: она лишь открывала и закрывала рот, хлопая глазами.

– Мой дорогой,– профессор, наконец, собралась и вернулась к своему обычному шепоту, – я вынуждена тебя огорчить, потому что на бал тебе не суждено пойти…

– Вау!– Джеймс опять подался вперед.– Я умру?

– К сожалению, друг мой… Планеты поведали мне о многом…

– О чем?

– Я не могу вам сказать, мой мальчик, это слишком печально…– Трелони развернулась и пошла к своему столу, шурша шалями.– Но это не значит, что вы не должны заниматься, примите свою участь с покорностью… Тогда, возможно, звезды сжалятся над вами, увидев, как вы усердны…

Джеймс, как болванчик, кивал, тут же придвигая к себе карту звездного неба и перо. Скорпиус все еще с трудом чувствовал свою нижнюю челюсть, которую свело при попытках сдержать смех.

– Ну, о чем там говорят тебе звезды?– прошептал слизеринец, тоже делая какие-то глупые, никому ненужные расчеты на пергаменте.

– Что я родился при Венере,– хмыкнул Джеймс, старательно рисуя карту (у Венеры появились руки, ноги и уши),– но рядом бродил Юпитер, представляешь?– на карте появился и Юпитер – с кривыми ножками и щетиной.– Но и это не все. Недалеко был и Сатурн, так что…– мальчик пририсовал рога к Юпитеру,– трудно сказать, кто же больше повлиял на мою судьбу…

– Может, Плутон?– хмыкнул Скорпиус, дорисовывая схему друга еще одной планетой.– То-то у тебя такое идиотское чувство юмора…

– На себя посмотри,– фыркнул Джеймс, палочкой убирая Плутона со своей карты.– Тебе нравится Плутон, себе и рисуй, нечего мою судьбу тут портить… Кстати, чего это у тебя тут такое?

– Это?– Малфой указал на свою схему.– Это Марс в своем третьем доме, ждет Венеру, пока та, побывав в первом доме Юпитера, прибежит к нему. Плутон тем временем перепрыгнет к Марсу, они разопьют бутылочку Огневиски…

– Да, незавидная судьба у Венеры…– сокрушенно произнес Джеймс, поглядывая на часы.

– Ей, может, нравится…

– Ага, поэтому-то мы и должны узреть небесный танец…– фыркнул Джеймс, стараясь не обратить на себя внимания Трелони, что сейчас разговаривала о звездах с рейвенкловцами.

– Так что насчет Хогсмида?

– У меня тренировка,– без всякого сожаления ответил гриффиндорец, медленно собирая вещи.– Ты чем займешься?

– Не знаю,– пожал плечами Скорпиус. Зазвонил колокол, и студенты с удовольствием стали покидать Башню.

– Ладно,– Джеймс спрыгнул с лестницы и дождался друга.– Тогда увидимся на ужине? А то мне еще нужно переодеться…

– Ну, давай…

Поттер свернул в переход, что вел сразу же в коридоры седьмого этажа, а Малфой продолжил спускаться в подземелья.

– Эй, Скорпиус,– на втором этаже его нагнали Парма, Энжи и Лиана.– А где твоя тень?

Малфой даже огляделся:

– А что с моей тенью?– и улыбнулся девчонкам.

– Да ну тебя!– фыркнула Парма, толкая парня в плечо.– Мы о Поттере.

– А вам назначено?– поднял бровь Скорпиус, лукаво улыбаясь.– Тогда не повезло: он меня достал, я его четвертовал и закопал в огороде у Хагрида. Только это секрет…

Парма и Энжи рассмеялись, а Лиана лишь хмыкнула:

– Говорят, что мысли часто материализуются, так что, Скорпиус, будь осторожнее в своих желаниях…

– О,– Малфой даже приостановился на лестнице, и на него налетела идущая за ними Эмма Томас. Та бросила быстрый взгляд на слизеринцев и рейвенкловку, потом поспешно побежала вниз.– Ты уверена, что материализуются?

– Ну, есть много теорий, подтверждающих эту точку зрения,– пожала плечиками Лиана, прижимая к себе учебник и глядя под ноги.– И случаев, подтверждающих их, тоже немало.

– То есть если я сейчас что-то очень сильно захочу, да еще расскажу об этом вслух, это произойдет?– допытывался Малфой, пряча лукавый взгляд.

– Все зависит от степени твоего желания и тех сил, что приложишь для его исполнения,– улыбнулась Лиана.– Хотя мы все-таки говорили не о желаниях, а о словах, брошенных в шутку или случайно, которые вдруг могут стать реальностью, хотим мы этого или нет…

– То есть если Трелони уже тысячу раз пророчила Поттеру смерть, то он, в конце концов, помрет?– Малфой уже с трудом сохранял серьезность.

– Все мы, в конце концов, умрем,– хмыкнула младшая МакЛаген.– А Трелони уже, думаю, исчерпала весь лимит мыслей, которые могли бы материализоваться…

– Ой, Ли, будь другом, хватит,– попросила Парма, вставая между рейвенкловкой и Скорпиусом.– Малфой, а почему ты этим так заинтересовался?

Скорпиус попытался сдержать победную улыбку: он давно ждал подобного вопроса. Попались, дамы…

– Ну, если я вдруг скажу, что хочу с одной из вас поговорить… наедине…– при этом Скорпиус поочередно посмотрел на всех трех,– как думаете, моя мысль материализуется?

– Вряд ли,– пожала плечами Лиана, дернув уголком губ. Парма и Энжи переглянулись, но Малфой смотрел на младшую МакЛаген, чуть подняв бровь.

– Почему это?

– Потому что, к сожалению, практика показывает, что материализуются мысли очень и очень редко,– девочка откинула назад волну светлых волос, развернулась и побежала вниз по ступеням, окликнув кого-то из рейвенкловцев.

– Ну, Скорпиус, не слушай ее,– фыркнула Энжи, спускаясь рядом с однокурсником по ступеням.– Она постоянно городит всякую чушь.

– Значит, вы тоже считаете, что мои мысли не достойны того, чтобы стать реальностью?– серьезно спросил Малфой, подходя к большому Залу, где уже было много студентов, а сногсшибательные запахи так и манили переступить порог.

Слизеринки рассмеялись и поспешили к столу, пока Скорпиус стоял в холле, улыбаясь пустоте. Тут появился по всем признакам злой Поттер – в обычной мантии, без метлы, зато с явным желанием кого-нибудь убить.

– Ну, и что случилось такого в мире, что мирные ежики решили выйти на тропу войны?– окликнул друга Скорпиус.

– Трелони,– буркнул Джеймс, ударив кулаком по каменной стене, но этим добился лишь дополнительной боли в руке.– Мой любимый декан,– произнес он таким тоном, будто говорил о противном флоббер-черве,– довел до моего сведения, что я сегодня не иду на тренировку, поскольку буду отбывать наказание за недостойное гриффиндорца поведение на Прорицании…

– Люблю я Фауста за его изящные формулировки,– фыркнул Малфой.– Чем заниматься будешь?

– Помогать Невиллу чистить какую-то грядку,– буркнул Джеймс, направляясь вместе с другом в Зал.– Ненавижу их всех, никакого чувства юмора…

– Не отчаивайся, Поттер. Радуйся, что у тебя самого оно хоть в зачатках, но присутствует…– хмыкнул Малфой.