Текст книги "Перекресток (СИ)"

Автор книги: Сфинкс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 45 страниц)

– Скорпиус, ты чего это строишь глазки Поттеру?– шепнул стоящий рядом Тобиас, который, видимо, не нашел ничего интереснее, как наблюдать за Малфоем, наблюдающим за Поттером.

– Не поверишь: нас с ним в больничном крыле странным зельем напоили, оказалось – любовное, вот теперь никак не могу с собой справиться…– Скорпиус даже смог не ухмыльнуться. Паркинсон, кажется, прикусил собственный язык, а стоявшая впереди у парты с кипящим котлом Энжи обернулась с широко открытыми глазами.

Вот дернул за язык кто-то, чуть сморщился Скорпиус, понимая, что уж МакЛаген за десять минут разнесет по школе эту весть. Девчонка хуже чумы – распространяется среди людей с бешеной скоростью и разит наповал длинным языком…

Однокурсники даже забыли о своих зельях, потому что минимум два котла выплюнули свое содержимое на пол. Раздался писк Эммы Томас: зелье Энжи попало той на ноги, и ее туфельки стали растворяться на глазах.

Скорпиус хмыкнул: опять Томас не повезло, это же рок какой-то…

Слизеринец в общей суматохе поднял глаза и ухмыльнулся Поттеру, который с неменьшим восторгом следил за происходящим в классе. В его котле пузырилось что-то подозрительно оранжевого цвета, хотя зелье должно было быть хотя бы серым, а у Скорпиуса оно вышло прозрачным, как и было положено по инструкции.

И тут в общей суматохе котел Поттера совершил немыслимое: он взлетел до самого сводчатого потолка, там разорвался на мелкие кусочки, расплескивая оранжевую жидкость на всех присутствующих. Класс наполнился криками и визгами, девчонки пытались спрятать головы.

Когда несколько капель упало на руки и голову Малфоя, он с удивлением заметил, что зелье Поттера вовсе не горячее. Мерлин, гриффиндорец добавил в зелье листья оранжевого поддубника, которые остужают любую жидкость. Вот идиот… Они же используются для создания фейерверков…

Кажется, Слизнорт так и не понял, откуда в классе на всех поверхностях появилась прохладная оранжевая жидкость, потому что, когда прозвенел колокол, он благодушно всех отпустил, попутно смахивая с учеников зелье Поттера.

– Малфой, а тебе идет,– фыркнул гриффиндорец, и Скорпиус одарил мальчишку своим самым презрительным взглядом.

– Поттер, в следующий раз попробуй покрошить в свое варево чешую хвостороги,– посоветовал Скорпиус, доставая платок и стирая с лица остатки оранжевого зелья. Мимо проходили студенты и подозрительно косились на двух мальчишек. Энжи МакЛаген превзошла самое себя по скорости передачи слухов…

– А что будет?– кажется, Поттер даже заинтересовался, вытирая в свой не слишком чистый платок запачканные поддубником руки.

– Мы, наконец, избавимся от одной лохматой проблемы,– усмехнулся Скорпиус, вешая на плечо рюкзак.

– Не дождешься, Малфой,– ответил тут же гриффиндорец, посылая широкую улыбку странно посмотревшей на него Смит.

– Если не дождусь, предприму меры сам,– парировал Скорпиус, направляясь к лестнице. Он не желал остаться в подземельях навечно, тем более, скоро ужин, а потом у них большая культурная программа под руководством МакГонагалл. Успеет еще насмотреться на этого ежика и наслушаться…

– Джеймс, вот ты где!– по лестнице буквально скатилась Уизли, чуть не сбив Скорпиуса с ног. Тому пришлось вжаться в стенку, чтобы не стать жертвой семейных чувств первокурсницы.– Я в больничное крыло каждый день приходила, но меня к тебе не пускали, а сегодня тебя там уже не оказалось…

– Правда? Странно,– на полном серьезе отреагировал Поттер.– Как так получилось?

– Ты в порядке? Лили засыпала меня письмами…

– Роза, посмотри на меня, можешь пощупать…

Скорпиус понял, что стоит убраться отсюда, иначе его душа просто не выдержит подобной сцены. Мальчик хмыкнул и пошел наверх, на миг задумавшись о том, что к нему-то всю эту неделю вряд ли хоть кто-то рвался…

В Большом Зале уже гомонили студенты, торопясь покончить с ужином и отправиться на улицу или в гостиные. Старшекурсники ели в обнимку с книгами, почти не отрываясь от подготовки к экзаменам.

Скорпиус сел рядом с Присциллой, по которой даже успел соскучиться. Еще бы – неделю провести в обществе Поттера, тут и МакЛаген покажется самым лучшим собеседником.

– Что опять?– по привычке уже спросил Малфой, поймав на себе взгляд Забини.– Картофель не соленый?

– Правда, что тебе нравятся мальчики?– напрямую осведомилась Присцилла, и Малфой только тут осознал, что Паркинсон и Флинт постарались сесть от него подальше.

Вот уж труппа гоблинов-циркачей на выезде…

– Если мой утвердительный ответ избавит меня от твоих постоянных изучающих взглядов, то я склонен согласиться,– ухмыльнулся Скорпиус, с удовольствием накладывая себе на тарелку жареных колбасок и хлеба. Потом протянул блюдо Присцилле:– Хочешь?

– Малфой, чем тебя напоили в больничном крыле?

– Ой, чем там только не поят,– Скорпиус отставил блюдо и стал медленно жевать, исподволь наблюдая за Поттером, который буквально поглощал все съестное, что было вокруг него на столе Гриффиндора.– Мы выпили все запасы Огневиски у мадам Помфри, ей даже теперь нечем Хагрида угощать…

– Скорпиус,– чуть сердито произнесла Присцилла и будто нечаянно опрокинула ему на колени кубок с молоком. Задница хвостороги и желудок огнекраба! Молоко!– Ой, прости…

– Больше раскаяния в голосе – и я поверю,– язвительно ответил Малфой, беря салфетки и вытирая брюки.– Если все девчонки такие чокнутые, тогда я склоняюсь к тому, что мне нравятся мальчики…

Скорпиус поднялся и пошел прочь из зала. Он даже не знал, что лучше: быть облитым оранжевым зельем Поттера или молоком Забини…

*

Джеймс видел, как Малфой вальяжной походкой, не сочетавшейся с его мокрыми брюками и презрением на лице, покинул Зал.

– Джеймс, тебя всю неделю не кормили?– осведомилась Роза, сидевшая рядом и с легким неодобрением следившая за тем, как кузен уничтожает половину из всего, что приготовили для гриффиндорцев эльфы.

– Неа, Малфой съедал все, что нам приносили,– ухмыльнулся Джеймс, залпом опустошая кубок с соком и поднимаясь.– Прости…

– Джим, я хотела поговорить с тобой о дуэли…

– Рози, консультации по дуэльному искусству я даю по пятницам,– мальчик потрепал кузину по плечу, подхватил рюкзак и поспешил к лестнице, потому что опаздывать на наказание к МакГонагалл было бы верхом всякой наглости.

В кабинете Трансфигурации еще никого не было, когда Джеймс буквально ввалился туда, чуть не снеся дверью парту.

– О! Поттер явился, оболтус с Гриффиндора,– от восторга висевший под потолком Пивз даже уронил кусок мела, которым писал на потолке неприличные слова о Слизнорте.

– Соскучился, болтливый дурачок?– Джеймс кинул рюкзак и подобрал мел, подкидывая, чтобы Пивз мог поймать.

– Мерси,– пропищал от восторга Пивз, раскланиваясь.– Как твои ушки?

– Не жалуюсь,– гриффиндорец сел на парту, следя за полтергейстом.– У тебя колпак новый?

– Неа, это я его перекрасил…

– Мистер Поттер!

Пивз со свистом и гиканьем вылетел через открывшуюся дверь, а на пороге класса возникла МакГонагалл с огромными книгами, странно знакомыми Джеймсу.

– Только не это…– простонал мальчик, сползая с парты.

– Здравствуйте, мистер Поттер,– сдержанно сказала директриса, положив талмуды на первый стол в среднем ряду.– Где Малфой?

– Я не его секретарь,– пожал плечами Джеймс, покорно доставая перо и садясь за парту.– Наверное, пошел штаны переодевать…

– Простите?– МакГонагалл выдала ему пачку пергаментов, аккуратно подшитых друг к другу. Наверное, очередной будущий талмуд.

Какая радость: их с Малфоем труд войдет в историю…

– Ну, бывает, до туалета недобежал,– хмыкнул Джеймс, откупоривая чернильницу.

– Поттер, твое внимание к моей персоне просто убивает,– в классе появился Скорпиус, уже в сухих джинсах, без мантии. Но МакГонагалл ничего по этому поводу не сказала, лишь нахмурилась, глядя, как слизеринец садится рядом с Джеймсом за парту и берет перо.

– Итак, сегодня вы начнете переписывать хроники Хогвартса за 1750-е годы, книга порядком истрепалась, следует ее обновить для будущих поколений…

Джеймс закатил глаза к потолку: кому в будущем это понадобится? Ну, таким, как Роза, только ведь это единицы, ради них столько бумаги и чернил расходовать.

– Приступайте,– МакГонагалл села за свой стол, разворачивая стопку, видимо, чьих-то сочинений.

Джеймс тяжело вздохнул и открыл одну из книг, что принесла директриса. Малфой с не менее покорным видом тоже приступил к переписыванию хроник. Дело было довольно скучным… Если бы МакГонагалл тут не сидела, можно было бы развлечься, а так… Скукота. Лишь скрип перьев и шелест переворачиваемых страниц.

Джеймс не особо аккуратно переписывал книгу, иногда надолго замирая, пытаясь понять, что же написано.

«1754 год (батюшки, это же когда было?), Хогвартс (ну, не Дурмстранг же!). 986 учеников (да, маловато, однако, размножаться еще не научились), 6 учителей (а нам так не повезло, у них ведь и Филча с его скелетом не было!)…».

Джеймс уголком глаза смотрел, как Малфой аккуратно вписывает буквы, поднимая глаза на книгу. За окном становилось все темнее.

Дверь в класс отворилась, и туда заглянула школьная староста, видимо, ниспосланная Мерлином во спасение двух юных волшебников:

– Простите, профессор, можно вас на минутку?– девушка насмешливо посмотрела на наказанных второкурсников.

МакГонагалл, метнув на мальчиков предостерегающий взгляд, покинула кабинет. И Джеймс, и Скорпиус тут же расслабились, отложив перья.

– Черт, у меня тут написано, что Кубок взял Рейвенкло,– заметил Джеймс, потягиваясь.

– Наверное, вратарь Слизерина отправил ловца Гриффиндора в больничное крыло,– предположил Малфой, дернув уголком бледных губ.

– Почему это? Может, ловец Гриффиндора отправил в нокаут вратаря Слизерина,– возмутился Джеймс, повернувшись к Малфою.

– А какая разница?

– Что значит, какая разница? Большая…

– Да никакой. Все равно Кубок достался Рейвенкло, так что кто кого, разницы нет…

Джеймс пожал плечами и отвернулся, наверное, впервые задумавшись над словами слизеринца. А это глупо…

– Можете идти, завтра продолжите,– вернулась профессор МакГонагалл. Мальчишки поднялись, поспешно собирая свои вещи.– Не забудьте, господа, что завтра у вас обоих Трансфигурация…

Черт, больной нюхлер!!! Джеймс, бросив взгляд на часы, поспешно покинул кабинет, даже ни с кем не попрощавшись. Он ведь совершенно не имеет представления, что там по Трансфигурации задано. А даже если бы и имел, шансов выполнить работу у него немного…

Джеймс буквально влетел в гостиную Гриффиндора, вызвав громкое недовольство Полной Дамы, чей портрет чуть не расшибся о стену. Но мальчику было не до нежностей с картинами…

Джеймс остановился посреди комнаты, буквально сканируя ее взглядом. Здесь были и старшекурсники, которые небольшими группами готовились к экзаменам, и первоки, игравшие в плюй-камни и настольный квиддич.

А, вот и тот, кто сейчас был нужен Джеймсу позарез. Графф сидел за столом вместе с Клодом Вейном, они быстро что-то писали, склонив головы к учебнику.

– Привет,– Джеймс подошел к ним и даже улыбнулся. Однокурсники подняли на него глаза, на лице Граффа отразилась смесь испуга и вопроса.– Ричард, не поможешь мне с Трансфигурацией?

– Нет,– покачал головой Графф, переглянувшись с Клодом.

– Ну, тогда завтра не исходи слюной, когда МакГонагалл сдерет с меня десяток баллов,– пожал плечами Джеймс, ожидая, что уж это подействует на Ричарда обязательно. Странно, но не подействовало.

Так… Ага, Паттерсон.

– Сюзанна, если ты мне не поможешь, я удавлюсь,– Джеймс бухнулся рядом с девочкой на диван. Она улыбнулась, поднимая глаза от книги, которую читала.

– А что, Малфой тебе помочь не может?

– При чем тут этот слизняк?– изумился Джеймс, поворачивая голову и успевая заметить, что Графф и Вейн смотрят в его сторону.

– Ну, по школе ходит слух, что вы с ним теперь друзья.

– Кто это такую чушь сказал?!– Джеймс даже подпрыгнул на месте.

Сюзанна пожала плечами:

– В чем тебе нужна помощь?

– Да уже ни в чем,– отмахнулся мальчик, увидев, что в гостиной появился Тедди Люпин.

Джеймс не видел крестника отца с тех пор, как того унесли в больничное крыло, а в обители мадам Помфри о Тедди тоже никто ничего не говорил. Но, судя по тому, что Люпин прошел к камину, здороваясь с Вудом, с ним все было хорошо.

– Эй, Тед.

– О, привет, Джим,– Тедди улыбнулся мальчику, поглядывая на часы.– Как ты?

– Нормально. А ты? Мы вроде как в одно время в больничном крыле были…

– Ну, да,– кивнул Люпин, усмехаясь.– Я даже приходил к тебе, пока ты спал, а потом уже не рискнул: вы с тем мальчиком так громко протестовали против того, чтобы к вам пускали посетителей, что я решил не рисковать.

– Понятно,– Джеймс посмотрел на свои ноги.– Извини, что тогда так вышло, у ивы.

– Да ладно, бывает.

– Слушай, Тед, ты мне можешь помочь с Трансфигурацией?

– Прости, но я ухожу,– Тедди похлопал второкурсника по плечу.

– Куда это?

– У меня важная встреча,– подмигнул мальчику Люпин и направился к портрету.

Встреча? Джеймс на минуту застыл, оглядываясь, потом подошел к портрету и выглянул за него.

Вот ощипанная борода Мерлина! У окна стояли Тедди и Мари-Виктуар, держась за руки. Тедди! И Мари-Виктуар! Вот прохиндей, так и стремится с нами породниться!

Джеймс шмыгнул обратно в гостиную, решив, что Трансфигурация не самое важное в жизни.

*

Сегодня их с Поттером одолжили в пользование Слизнорту. Малфой уже подумывал, что на их услуги стоит очередь, а МакГонагалл собирает плату.

Все-таки хоть какое-то разнообразие в карьере домовика. В этот вечер они проводили время в прохладе подземелий, разбирая по коробкам и шкафчикам ингредиенты для зелий.

Слизнорт, как всегда витающий где-то в своих усатых мечтах, оставил мальчиков вдвоем, потому что до сих пор пребывал в блаженной уверенности, что два его любимых ученика (почему Поттер был любимцем Слизнорта, Скорпиус понять не мог) не могут враждовать, а та их дуэль была просто недоразумением. МакГонагалл может только позавидовать такому беспечному взгляду на жизнь…

– Малфой, а, Малфой…

Видимо, Поттеру надоело молчать и тихо перебирать листья аконита.

– Что тебе?

– А ты чего всегда такой насупленный и важный, как индюк? Ну, ходишь с видом «я бог, а остальные – мои рабы»…

Скорпиус лишь хмыкнул:

– Поттер, это поведение нормального и воспитанного человека. Воспитание, если ты понимаешь, о чем я…

– Долбанное воспитание тогда,– сделал далекоидущий вывод гриффиндорец, отбрасывая прочь гнилой лист.– Этакая дрессировка для хорьков…

– Ежики вот дрессировке не поддаются,– лениво вставил Скорпиус, не настроенный на то, чтобы в очередной раз врезать Поттеру по первое число за его глупую болтовню.

– Малфой, а ты улыбаться-то по-человечески умеешь?– не унимался лохматый. Ну, хоть какое-то развлечение в монотонной работе, а то Скорпиус уже боялся, что свихнется и возомнит себя домовым эльфом.– Или есть там в вашем великом талмуде традиций…

– «Магический сборник священных правил поведения представителей»…– на автомате начал говорить Скорпиус, но Поттер его невоспитанно оборвал (чего ждать от лохматого?):

– Не надо повторять, мой мозг не выдержит этого второй раз,– усмехнулся мальчишка, расслабленно садясь на стуле.– Может, у вас там есть какое-нибудь такое дебильное правило: «Если Малфой улыбнется, как обычный смертный, из его задницы вылезет пушистый белый хвост»… Ну, или что-то в этом роде.

– Нет, Поттер, составители сей книги, слава Мерлину, были на более высокой ступени умственного развития, чем ты. Зато там есть замечательный пункт: «Если кто-то бросит тень на сии правила и традиции, для любого Малфоя святым долгом является переубедить сомневающегося любыми доступными средствами».

Поттер рассмеялся, чуть не рухнув со стула, на котором качался.

– Так и быть, можешь кинуть в меня чем-нибудь…

– Спасибо, Поттер, воздержусь, не думаю, что в сборнике учитывали отзывы умственно неразвитых ежиков,– хмыкнул Скорпиус, заканчивая со своими коробками и потягиваясь.

– А хорьков там учитывают?– не забыл отозваться Поттер, но Малфой лишь дернул уголком губ, поднимаясь.– Слушай, легко, наверное, быть Малфоем, да? Ну, зазубри правила, следуй им – и ты просто супер-мега-хорек со всеми вытекающими…

– Поттер, на твоем месте я бы молчал. Не думаю, что жизнь сына Гарри Поттера изобилует сложностями. Ну, если не считать тех, которые ты сам себе создаешь…

– Да что тебе известно о моей жизни?– тут же взъерепенился гриффиндорец, вставая. Петух бойцовский, гиппогриф тебя затопчи…

– Ничего, и спасибо Мерлину, мне тебя и так хватает, по самое горло,– хмыкнул Скорпиус. Но у него в голове созрела интересная мысль.– Поттер, никогда не думал о том, чтобы стать кем-то другим?

– Да тысячу раз,– пожал плечами мальчишка, тут же остывая. Малфой с очередной долей удивления осознал, что не он один иногда приходил к подобным мыслям.– Но тебе не понять…

– Давай я попробую,– приглушенно отозвался Скорпиус, поглядывая на дверь.

– И каким образом?– прищурился Поттер, а в глазах уже загорелся огонек любопытства, которое гриффиндорец бездарно пытался скрыть.

– Оборотное зелье.

– Что?

Ну, нечего было надеяться, что лохматый, у которого на Зельеварении только котлы демонстрировали завидную смекалку и воображение, знает об Оборотном зелье.

– Оборотное зелье, с помощью которого на час можно принять внешность другого человека,– с всемирной терпимостью в голосе ответил Малфой. Так и быть, поможет Поттеру образовываться, раз уж в итоге все равно это может принести пользу самому слизеринцу.

– Правда?!– подскочил Поттер, глаза его чуть не вывалились из положенных им природой мест.– А у тебя есть?

Скорпиус медленно кивнул: в одном из подземелий он еще в начале января устроил маленькую лабораторию, где тайно сварил Оборотное зелье, надеясь, что однажды оно ему пригодится. Вот и пригодилось…

– Когда?– с нетерпением спросил Поттер.

– В субботу, потому что твои знания по предметам сразу же выдадут подмену, да и мне совершенно не нужны твои «тролли»,– Скорпиус, решив, что они и так переработали сегодня, направился к дверям. Гриффиндорец шел за ним.– Напиши на листке пароль, имена своих знакомых и родственников, желательно с приметами.

– Ага, прямо так я тебе и дал пароль от гостиной Гриффиндора.

Они шли из подземелий, заговорщицки перешептываясь.

– Ну, как хочешь…

– Тогда ты тоже напиши… И где твоя спальня и кровать тоже…

– Поттер, ты за час еще и на кровати моей рассчитываешь поваляться?– поднял бровь Малфой.

Хотя, можно ведь и не час эту штуку проделывать, зелья-то хватит часов на 12-15… Они вышли в холл и сразу же наткнулись на группу слизеринцев, которые поспешно отвели глаза и пошли прочь.

– Чего это со всеми сегодня?– Поттер, видимо, еще не в курсе того, о чем всем по секрету поведала МакЛаген.

– Пытаются нам не мешать,– хмыкнул Скорпиус, понимая, что образование Поттера продолжается.

– В смысле?– гриффиндорец нахмурился и глупо потер шею.

– В том, что мы с тобой теперь записаны в гомосексуалисты…

– В кого?!– Поттер чуть не ударился головой о потолок, когда подпрыгнул в негодовании.

– Поттер, гомосексуалист – это мальчик, который любит мальчиков...– как с душевнобольным разговаривал Скорпиус, провожая взглядом девчонку с Рейвенкло.

– Я знаю, кто это! Почему они так решили?!– ревел мальчишка, и Скорпиус не смог сдержать насмешливой улыбки. Он пожал плечами и направился к своим подземельям.

– Малфой!

– Ну, что еще?

– Мне нравятся девочки!

– Безумно рад,– фыркнул Скорпиус и пошел к себе, поражаясь, что выдержал целых полчаса разговора с Поттером. Это настораживает.

Глава 3. Оборотное зелье.

Если б ты стал мною, а я тобою,

Если б нас с тобой поменять?

В чем бы мы различались?

С чем в итоге б остались?

Нам теперь несложно узнать…

Я буду тобою, и душу открою,

Что другим так трудно понять.

Ты поймешь и заметишь.

И когда меня встретишь,

Мне легко сможешь руку подать.

*

В субботу утром Джеймс проснулся в приподнятом настроении и каком-то возбужденном состоянии. Еще бы! Сегодня суббота!

Ночью он снова видел их: оленя и пса. Они резвились на зеленом склоне. Пес все время хватал оленя за задние ноги и отскакивал, чтобы рога не настигли его заслуженной карой. Правда, Джеймсу, наблюдавшему за возней зверей, казалось, что олень не очень-то и старается схватить шалившего пса.

Что ж, раз ему приснился такой хороший сон с двумя такими разными, но такими дружными животными, то ничего не оставалось, как предположить, что сегодня все пройдет лучше некуда.

Прикольно: он сегодня станет Малфоем… Вот уж никогда не подозревал, что ему выпадет такое сомнительное счастье…

В открытое окно вместе с теплым майским воздухом ворвался Бэг с письмом, привязанным к лапке. Джеймс сполз с кровати и взял свиток, исписанный косым почерком сестры. В его тумбочке лежали еще три, которые она прислала, пока он лежал в больничном крыле. Наверное, завтра надо ответить, особенно на ее угрозы, что она сама, только приехав в Хогвартс, придушит Малфоя за то, что тот причинил такую боль ее любимому брату. Надо бы чуть успокоить Лили – ведь Малфою-то тоже досталось!

До завтрака был час, и Джеймс торопливо привел себя в порядок, натянул на себя любимую футболку с черным псом (пусть Малфой походит в приличной одежде) и джинсы, наспех завязал шнурки (все равно кроссовки снимать) и вскоре уже спускался в подземелья по пустующим еще коридорам. Ну, понятно, все нормальные студенты еще спят, суббота ведь, но разве интересно быть нормальным?

Джеймс тихо прокрался по подземелью, отсчитав назначенные Малфоем пять дверей слева, и постучал в шестую. Почти тут же она отворилась, и мальчик просочился в узкую щель.

– Ты бы еще ногой постучал, чтобы весь замок услышал,– вместо приветствия изрек слизеринец, возвращающийся к старому столу, на котором Джеймс увидел коробку с ингредиентами, котел и две небольшие фляги, уже наполненные густой, сероватой жидкостью.

– И тебе доброе утро, Малфой,– отозвался гриффиндорец, оглядывая темное сырое подземелье, где, кроме стола, больше ничего не было.– Уютное местечко, как раз для слизеринца…

– Ты написал то, что я просил?– Малфой засунул руки в карманы брюк и невозмутимо смотрел на Джеймса.

– А ты?

Они тут же обменялись свитками и на пару минут углубились в чтение.

– Ну, что, Поттер?– Малфой протянул ему флягу с зельем и серебристый волос, очевидно, со своей головы.

– Зачем это мне?

– Поттер, ты идиот?– вздохнул слизеринец.– В зелье добавь! И дай мне свой.

Джеймс пару секунд раздумывал над этой стороной предприятия, но потом решил, что это уж не такая большая жертва, если считать, что он нарушит около сотни школьных правил и побудет совсем другим человеком, пусть даже Малфоем…

Джеймс под насмешливым взглядом Скорпиуса дернул со своей макушки пару волосков и отдал слизеринцу.

– У тебя такой взгляд, будто ты последним делишься,– фыркнул Малфой, кидая волоски в свою флягу. Зелье чуть вспенилось и стало ярко-оранжевым, что вызвало у слизеринца смех.– Не Поттер, а начинка для фейерверка…

Во фляжке Джеймса, когда он с легким отвращением засунул туда волос Малфоя, получилось жидкое серебро. Фу…

– Учти, пить надо каждый час,– напомнил Малфой прежде, чем поднес к губам сосуд с Оборотным зельем.– И, Поттер, только попробуй с моей внешностью натворить какую-нибудь глупость или мерзость…

– Малфой, взаимно,– ответил Джеймс, не спуская глаз с фляги.

– Давай,– почти приказал слизеринец и первым сделал пару глотков, чуть сморщившись.

Джеймс глубоко вздохнул и последовал примеру Малфоя.

*

Сначала ничего не происходило, потом Скорпиус внезапно понял, что внутри что-то не так. Он поспешно отставил фляжку, чтобы не расплескать драгоценное зелье, и посмотрел на свой руки, на которых кожа постепенно становилась темнее, а пальцы чуть короче, аккуратные и красиво постриженные ногти стали неровными, с заусеницами и не сильно чистыми.

Повезло им с Поттером, что они практически одного роста и телосложения, но внутри все равно ощущалось все как-то по-новому. Темная кожа. Совсем другая – отвратительная – осанка. Другое напряжение мышц тела. Совершенно другое ощущение волос на голове. И даже краски вокруг были другими, более яркими, непривычными.

– Поттер, ты бы хоть за руками следил, это же кошмар какой-то!

*

Джеймс обернулся и на миг замер. Ну, не часто приходится видеть самого себя, когда рядом нет ни одного зеркала. Да еще самого себя с таким странным выражением глаз.

Минут пять они пялились друг на друга, явно не совсем готовые к тому, что предстало перед их глазами.

– Малфой, у тебя всегда коленка так чешется, или это нервное?– наконец, нарушил молчание Джеймс, нагибаясь к ноге.

– Поттер, а ты зубы утром чистил?– с легкой брезгливостью спросил слизеринец, пытаясь пригладить черные волосы на голове.– Кошмар просто: лохматый, с погрызенными ногтями, с явно начинающимся остеохондрозом…

– Кем?– не понял Джеймс, все еще пытающийся быть в согласии со своим новым телом.

– Проехали. Давай, раздевайся, скоро завтрак…

Джеймс хмыкнул, и они одновременно стянули с себя обувь. Процедура переодевания прошла быстро.

– Поттер, ты давно стирал свою футболку?

– Малфой, смени выражение на моем лице, оно мне не идет…– попросил Джеймс, завязывая слизеринский галстук. Бешеный нюхлер, он в галстуке Слизерина, дядя Рон бы умер от разрыва сердца.

– А тебе стоит смотреть менее по-сумасшедшему, потому что у Малфоев не бывает взгляда, будто их только что за зад укусил больной гиппогриф,– заметил Скорпиус, и на лице Джеймса Поттера появилась какая-то уж очень мерзкая ухмылка.

– Не бывает, так будет,– пожал острыми плечами Джеймс, нарочно взлохмачивая серебристые волосы на затылке. Стало даже как-то комфортнее.– Идем?

Малфой кивнул, и Джеймс поймал себя на мысли, что он сходит с ума, потому что смотрит, как он сам кивает. Да, ощущение неповторимое…

*

– Джеймс, молока?

Мальчик медленно повернул голову к Розе Уизли, которая протягивала ему кувшин. Так и хотелось ответить Уизли все, что он думает по поводу данной жидкости, но сдержался.

– Спасибо, не хочу,– Скорпиус чуть не усмехнулся, услышав имя Поттера. Конечно, он и раньше его знал, но как-то не заострял внимания на этом факте.

– Ты какой-то странный сегодня,– нахмурилась Уизли, и Малфой лишь пожал плечами, надеясь, что это выглядит так, как это обычно делает гриффиндорец. Странно, оказывается, он знает, как Поттер обычно пожимает плечами, это уж совсем пугающе.– Ты Лили ответил?

– А надо?– «Лили – это сестрица его рыжая, что ли?».

Скорпиус понял, что позавтракать ему спокойно не дадут. Бедный Поттер, как же он так живет? Хотя, наверное, привык, то-то такой вид у него вечно голодный и полусумасшедший.

– Ты же обещал!– Роза даже подалась к нему, сердито глядя на кузена.– Ты обещал, что напишешь ей и успокоишь, что с тобой все в порядке! И что ты сам виноват во всем не меньше Малфоя…

Так-так, с этого момента поподробнее. Что это там рыжая сестрица Поттера против него имеет?

– Напишу, потом,– отмахнулся Скорпиус, снова пытаясь пригладить непокорные волосы Поттера. Кошмар, это же мука какая-то… И руки – с такими руками мама бы его к столу не пустила!

– Не потом, а сегодня, а то ведь я тебя знаю! Кстати, ты к экзаменам готовиться уже начал?

Малфой тяжело втянул воздух, понимая, что внимание Присциллы к нему – это мелочи по сравнению с заботой Уизли.

– Я уже готов, хоть сейчас,– с улыбкой ответил Скорпиус, надеясь, что эта самая улыбка вышла не сильно насмешливой.

Роза нахмурилась и – слава Мерлину! – замолчала, наконец, решив уделить внимание своей тарелке. Но нет, мисс «хочу везде засунуть свой нос» тут же переключила свое внимание на двух бедолаг, что сидели с ней рядом. Кажется, это ее друзья, какие-то там первоки. Не суть.

Малфой оглянулся на свой родной стол и поймал веселый взгляд Поттера: тот явно наслаждался.

*

– Скорпиус… Ты оглох, что ли, Малфой?

– Это ты мне?– чуть даже удивленно повернулся к Забини Джеймс, откладывая внушительных размеров бутерброд и пытаясь найти салфетку, чтобы приличествующим Малфою способом вытереть губы. И только тогда он понял, что Скорпиус – это тот же Малфой. Вот больной нюхлер, а ведь и правда!

– А кому же еще,– нахмурилась Присцилла, глядя, как Джеймс отодвигает кубок.– С каких пор ты пьешь молоко и ешь масло?

Да, следовало еще и о пристрастиях в меню расспросить Малфоя…

– С тех самых, как ты мой рацион взялась старательно конспектировать,– ухмыльнулся Джеймс. Кошмар: он ест за столом Слизерина, да еще и вполне мирно беседует с Забини. Кто бы раньше ему такое сказал, покрутил бы пальцем у виска…

– Какой же ты стал невыносимый, Скорпиус,– чуть сердито заметила девочка, пристально глядя на сокурсника.– Дядя Драко не зря говорил папе, что ты стал совершенно неуправляем…

– Папа жаловался на меня?– хмыкнул Джеймс, чуть не подавившись. Младший Малфой перестал устраивать старшего? Вот это уже новость…

– А то ты не знаешь,– фыркнула Забини, все еще не спуская глаз с мальчика.– Сам же на Рождество устроил представление на приеме, стихи какие-то глупые читал, как последний идиот.

Малфой? Малфой учинил представление на Рождественском балу в своем поместье? Мерлин, ущипни меня, а слизеринец-то, оказывается, еще не потерян для общества…

– Ты какой-то странный…

– Ну, и что во мне странного?– ухмыльнулся Джеймс, пытаясь понять, чем мог себя выдать, кроме злополучного молока.

– Сидишь странно, говоришь странно, и взгляд какой-то… Ты что, выпил?

– Гениально, Забини,– вырвалось у Джеймса прежде, чем он смог понять, что Малфой так бы Присциллу никогда не назвал.

– Хам,– девочка грациозно встала и пошла прочь, всем своим видом показывая ему свое презрение.

Ну и ладно, хоть поесть спокойно можно и подумать над тем, что сказала Забини о Малфое. Интересно получается…

*

Скорпиус, наконец, закончив с завтраком и отделавшись от прилипчивой кузины Поттера, покинул Большой Зал. Главное – не пропустить время очередного приема зелья, иначе все пойдет насмарку, а он еще только начал наслаждаться задуманной игрой.

Мальчик довольно долго пытался сориентироваться в лестницах и коридорах, что вели к Башне Гриффиндора, но тут его настигла еще одна беда.

– Эй, Джеймс!

Скорпиус обернулся и увидел, как к нему подходит староста Гриффиндора. Так, Люпин. А как его зовут? Мерлин, как его зовут?!

– Привет,– кивнул шестикурснику Малфой, старательно пытаясь вспомнить, что там накарябал Поттер. Имя, как же имя Люпина?

– Ты что-нибудь Альбусу будешь отправлять?

Альбусу? Это кто? Не Дамблдор же!

– Ммм…

– Джим, мы ждем только твой подарок, Роза и Мари уже принесли. Или хочешь отправить свой подарок отдельно?

Так, Мари – это Уизли с Рейвенкло, понятно. Подарок…

– Я его еще не запаковал, так что не ждите меня,– сказал Скорпиус, засовывая руки в карманы.