Текст книги "Одомашнивание: Боевой маг-фермер 1"

Автор книги: Seth Ring

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц)

“Как они работают?” Спросил Бен, не отрывая взгляда от лампы.

“Под камнем маны есть контур, который излучает свет, когда он завершен. Они довольно изобретательны, но вы можете купить их в большинстве городов”.

“Что происходит, когда заканчивается камень маны?”

“Твоим пра-пра-пра-правнукам придется это изменить”.

“Что?”

“Он имеет в виду, что требуется много времени, чтобы закончиться, Бен. Естественно сформированных камней маны хватает на очень долгое время”.

Улыбнувшись Элли, Джон кивнул.

“Вотименно. Из-за того, как долго они формируются, и количества содержащейся в них маны, натуральные камни маны могут питать лампы в течение нескольких поколений, даже если их никогда не выключать. Так что их хватит надолго. Пойдем, позволь мне показать тебе последние несколько вещей”.

На задней стене была деревянная дверь, приставленная к стене, которую Джон отодвинул. Присев на корточки, он указал на нее.

“Это туннель, который ведет из дома в это пространство. Я покажу вам, где находится вход. У вас есть шестьдесят секунд, чтобы пройти через него, прежде чем он начнет герметизироваться, поэтому, если вы входите в него из дома, убедитесь, что прошли весь путь до конца. Как только он герметизируется, все. Кроме того, как только он будет запечатан, то же самое произойдет и с главным входом. Этот подвал будет использоваться как наше бомбоубежище”.

“Бомбоубежище? Что это такое?”

Услышав вопрос Элли, Джон на мгновение замолчал, а затем улыбнулся.

“Это просто фраза. Это как специально защищенная комната. Стены каменные и были укреплены, и мы будем хранить здесь наши запасы продовольствия, так что вы сможете продержаться по крайней мере месяц, если будете правильно распределять припасы. Вот, позвольте мне показать вам. Здесь у нас будет место для спален на случай непредвиденных обстоятельств. Здесь есть яма, которая будет одновременно служить уборной, а это выключатель, который закроет главный вход, если он еще не был заделан. Если ты когда-нибудь попадешь в беду, приходи в этот подвал и опечатай его”.

Пока Бен бегал вокруг, все проверяя, Элли стояла в центре комнаты, выражение ее лица невозможно было прочесть. В конце концов, она взглянула на Джона, прежде чем заговорить тихим голосом.

“Это крепость. Но когда она запечатана, выхода нет”.

“Правильно по обоим пунктам. Как только он закроется, он должен защитить вас практически от всего в этом мире. По крайней мере, на некоторое время. Но тебе не нужно беспокоиться о том, что ты окажешься в ловушке. Даже если ты закроешь входы, я смогу их открыть”.

Секунду спокойно глядя на Джона, Элли кивнула с серьезным выражением лица.

“Спасибо”.

“Хммм? Для чего?”

“За то, что позволил нам остаться. За то, что думаешь о нас”, – сказала Элли, указывая на подвал. “Вы явно не собираетесь использовать это для себя, что означает, что вам это не нужно. И все же вы все равно это создали. Спасибо.”

Чувство, которого Джон не испытывал уже долгое время, нахлынуло на него, когда он услышал слова Элли, заставив его слегка покраснеть и отвести взгляд. Оглядев сырный погреб, он почесал в затылке. По какой-то причине то, что начиналось как расширение экономических возможностей фермы, превратилось в бункер судного дня, достаточно прочный, чтобы остановить крылатую ракету. Благодаря усилению маной, которое он применил к камням, Джон был уверен, что во всем мире было только два человека, которые могли открыть бункер, как только он был запечатан, и одним из них был он. Проблема была в том, что он понятия не имел, зачем он это построил.

Покачав головой, он отогнал чувства, которые закрадывались в его разум, в сторону. Он не выжил бы в этом раздираемом войной мире, переосмысливая себя, и не собирался начинать сейчас. Глядя на бегающего Бена, Джон похлопал по одному из тяжелых деревянных столов.

“Завтра я поеду в город за деталями, которые мне нужны для отделки перил. Ты можешь пойти со мной или дать мне знать, если тебе нужно, чтобы я что-нибудь забрал. Как только это будет сделано, мы сможем начать использовать его для приготовления сыра. Скоро мы займемся посадкой, так что мне, вероятно, понадобится, чтобы вы с Беном помогли и с этим. Но тогда у нас будет много времени, пока растения не будут готовы к сбору урожая. Пойдем, я покажу тебе запасной выход в доме”.

Понимая, насколько неловко Джону было из-за ее слов, Элли не смогла удержаться от улыбки, находя ситуацию забавной. Кивнув, чтобы показать, что поняла, она позвала Бена, который был измотан беготней по огромной комнате, и потащила его в дом, чтобы посмотреть, где Джон установил маленькую дверь. Стоя в холле, он показал им, как отодвинуть доски в сторону и спрыгнуть в отверстие. Доски были прикреплены к куску проволоки, и когда за нее тянули, приводился в действие механизм, который разрушал небольшой каменный проход, давая тому, кто убрал доски, целых шестьдесят секунд, чтобы пройти через проход.

“Надеюсь, нет необходимости использовать это, но если я чему-то и научился, так это тому, что лучше быть готовым”.

Позже тем же вечером, после того как ужин был убран и с последними делами было покончено, Джон сидел на крыльце, наблюдая, как солнечный свет покидает долину, с волшебно запертой книгой в руках. Он достал его, чтобы поближе взглянуть на замок, но слова Элли продолжали звучать у него в голове, заставляя считаться с чувствами, которые они вызвали. С тех пор как он был призван в этот мир, его основное внимание было сосредоточено на поддержании собственной жизни, что не оставляло много места для заботы о других. На самом деле, перед приездом в долину последним пунктом в его списке приоритетов было бы дать другим возможность выжить. И все же по какой-то причине, даже не задумываясь об этом, он потратил значительные усилия на планирование и создание безопасного дома в сырном погребе для Элли и ее брата.

Вздохнув, Джон покачал головой, не в силах разобраться в своих запутанных мыслях. Обеспокоенный, он встал и вошел внутрь, звук открывающейся двери заставил Элли оторвать взгляд от кресла у камина, где она зашивала дыру на одной из рубашек Бена. Увидев лицо Джона, она остановилась, ее игла повисла в воздухе.

“Я уйду сегодня вечером. Я вернусь завтра”.

Старательно сохраняя нейтральное выражение лица, Элли отложила иглу и отложила рубашку в сторону.

“Тебе нужна какая-нибудь еда?”

“Нет, со мной все будет в порядке”.

“Я приготовлю тебе завтрак завтра”.

Собираясь отклонить предложение, Джон заметил дрожь в ее пальцах, которую она пыталась спрятать под юбкой, и обнаружил, что кивает.

“Хорошо. Я вернусь к завтраку”.

Отвернувшись, Джон открыл дверь и вышел. Остановившись на крыльце, его широкая спина отражала свет ламп, он заговорил так тихо, что Элли пришлось напрячься, чтобы расслышать это.

“Спасибо”.

Как только это слово дошло до ее ушей, он исчез. Секунду спустя он был в лесу, его тело ускорилось, когда он глубоко вдохнул свежий ночной воздух, втягивая в себя густую ману, которая в нем содержалась, и распространяя ее по всему телу. Ощущение жжения немного успокоило его бурные эмоции, и он, наконец, остановился на небольшой поляне в нескольких милях от фермы. Лес вокруг него был совершенно тих благодаря огромному количеству маны, вытекающей из его тела, но со вздохом он втянул ее всю, сдерживая свое присутствие и возвращая ночи ее прежнее мирное состояние.

Стоя неподвижно, он прислушивался к ночным звукам, которые начали возвращаться, когда жуки, птицы и другие мелкие существа снова зашевелились. Ночная прохлада принесла ему ясность и утешение, мягко погасив пламя, которое угрожало поглотить его. Когда он, наконец, успокоился, он обернулся и бросил взгляд на ферму, прежде чем опустить глаза на книгу, которую все еще сжимал в руке.

Мне нужно уединиться, прежде чем я открою это. Может быть, я отправлюсь в карьер. Я могу проверить гримма, пока буду там.

От одной мысли мана потекла к его ногам, и Джон сорвался с места, проносясь через лес с невероятной скоростью. Когда он, наконец, добрался до утеса, он не стал утруждать себя восхождением на него. Вместо этого, он выпустил заряд маны из своих ног, когда прыгал, отправив его одним гигантским прыжком на вершину утеса. Еще двумя прыжками он оказался на вершине горы, откуда открывался вид на всю долину. Вскарабкавшись на последний валун, лежавший на вершине горы, Джон сел, скрестив ноги, и вытянул книгу перед собой.

Последние несколько недель, работая на ферме, он крепко держал в узде свои эмоции и мысли, чтобы не слишком увлекаться тем, что могло содержаться в магически запертой книге. Хотя это был явно магический замок, это не означало, что владелец книги обязательно был магом, и часть Джона опасалась, что это может быть так. В обществе, богатом магией, до войны не было ничего необычного в том, что у богатых людей были магические изделия. Даже сейчас у многих состоятельных людей были магические предметы, такие как его лампы.

Вероятность того, что книга, которую он держал в руках, была одним из таких предметов, была высока, но Джон отчаянно надеялся, что это не так. Успокоив себя, он сделал все возможное, чтобы избавиться от своих забот, и начал вливать свою ману в магический замок, проявляя особую осторожность, чтобы контролировать его. Как и обычный замок, замок маны распознает только определенную последовательность маны, которая будет действовать как ключ для его разблокировки. В отличие от обычного замка, магический замок, к которому был подброшен неправильный ключ, мог взорваться, уничтожив все, что он запирал, вот почему почти все записи старого мага были утеряны. К тому времени, когда Джона призвали, почти все магические замки в мире были взломаны, навсегда стерев все, что они скрывали.

Глава 17

Если бы это был кто-то другой, то то, что пытался сделать Джон, было бы гарантированно обречено на провал, но благодаря своему максимальному контролю маны он смог подавать ману в замок достаточно медленно, чтобы нащупать места, куда должны попасть пресловутые зубы. Очень осторожно он впустил свою ману в замок, уделяя пристальное внимание его состоянию. Одна минута превратилась в две, затем в пять, затем в дюжину, но его точный контроль ни разу не дрогнул. По прошествии почти сорока пяти минут он почувствовал, как замок преобразился.

Изменение было едва уловимым, как будто он обрел последний недостающий кусочек, образовав цельное, неразрывное целое. Не смея дышать, Джон осторожно прижал руку к книге, желая, чтобы сработал созданный им ключ маны. С легким щелчком книга открылась, замок исчез. Облегчение затопило тело Джона, и он расслабил мышцы, о напряжении которых даже не подозревал.

Вау, какой нервный опыт. Честно говоря, я не знал, сработает ли это.

Если бы все его тело не было усилено маной в невообразимой степени, Джон был уверен, что его рука дрожала бы, когда он потянулся к обложке книги. Когда лунный свет осветил страницу, тихий вздох слетел с его губ, и он начал читать.

Martius 4, 169

Новое приключение, кажется, такой же хороший повод начать новый дневник, как и любой другой. Сегодня мы отправились в долину. Я пишу это при свете лампы в нашем первом лагере. Путешествие должно занять не более двух недель, благодаря улучшенному заклинанию легкости, которое мастер башни наложил на наши тележки. Кстати, мастер башни Келвис – довольно веселый парень, совсем не похожий на профессоров моего колледжа. Кажется, его мало что беспокоит, но это, вероятно, потому, что его ум полностью поглощен своими исследованиями.

Мартиус, это Март. Сто шестьдесят девять? Это было почти сто лет назад. Девяносто четыре. Ого, так это было за несколько лет до первой Войны Магов.

Продолжая читать, Джон нашел еще один отрывок, в котором подробно описывалось прибытие писателя в долину.

Martius 18, 169

Несмотря на потерю дня на изучение странного растения, которое мы нашли, мы наконец прибыли в долину. Я думаю, все будут рады отдохнуть после нашего долгого путешествия. Башня – действительно красивое место, но прямо сейчас, я думаю, любое место, где не было бы пыльной дороги или холодной палатки, выглядело бы красиво. По словам мастера башни Келвиса, башня была сделана из местного камня, добытого в близлежащих горах. Должна была состояться церемония передачи, но последний мастер башни, казалось, спешил, и мы едва увидели его, прежде чем он убежал. Ну что ж, я слишком устала, чтобы думать о том, почему он так спешил уехать. Рада наконец быть здесь.

Далее следовало ежедневное описание мирской жизни мага-исследователя в башне магов, подробно описывающее различные эксперименты, в которых автор помогал, со случайными заметками о том, какой скучной была жизнь в долине. Из того, что было записано в дневнике, все эксперименты имели какое-то отношение к волшебным растениям, что объясняло, почему Джон нашел пакетики с семенами в сундуке. Сделав пометку сопоставить упаковки семян с различными экспериментами, подробно описанными в журнале, он продолжил чтение, рисуя картину того, какой мирной была жизнь в башне магов, когда был написан журнал. Только когда он прочитал половину книги, размеренный ритм жизни писателя был нарушен.

Iunius 3, 173

Мастер башни Келвис собрал нас сегодня. Он выглядел ужасно. Академия прислала сообщение, что исследование, над которым мы работаем, будет отменено. Они хотят, чтобы мы переключились на изучение заклинания магии воздуха. По словам мастера башни, они приказали всем исследовательским башням работать над превращением заклинания уровня Master Мастера Башни в запрещенное заклинание. Зачем кому-то понадобилось еще одно запрещенное заклинание? Собрание магов уничтожило все запрещенные заклинания почти двадцать лет назад после того, как погибли тысячи людей. Что, черт возьми, могло заставить их захотеть новое? Нам всем дали копии заклинания Мастера Башни Келвиса «Клинок ветра».

Клинок ветра? Это одно из заклинаний Катрин. Подожди, вот откуда я узнал это имя. Мастер бури Келвис! Так что эта башня, должно быть, была частью Аллеры до того, как ее разделили. Подождите секунду, это один и тот же человек? Он выглядел так, как будто ему было за пятьдесят, когда он умер девять лет назад, но этот дневник написан сто лет назад. Может быть, это был потомок? Если только мастера-маги не живут долго? Я имею в виду, я бы не удивился. На этом уровне ты больше не считаешься человеком.

Iunius 10, 173

Прошла неделя с тех пор, как все изменилось. Из академии прибыли два мага, и все было напряженно. Мне не нравится ни один из них, но от того, что повыше, Винко, у меня мурашки по коже. Они продолжают вынюхивать, чтобы посмотреть, каких результатов мы добиваемся. Несколько других исследователей не смогли выучить Клинок Ветра и были отправлены обратно в академию. Мастер башни Келвис чуть не подрался с ними. Я волнуюсь.

По мере того как Джон продолжал читать, было легко составить мысленную картину того, что происходило в башне. Зная, как все обернулось, Джону было ясно, что автор переживает начало первой войны магов, когда нации использовали свои академии для нанесения упреждающих ударов друг по другу. И действительно, в начале следующего года Джон нашел безумную запись.

Ianuarius 7, 174

На башню было совершено нападение! Под покровом ночи прибыли шесть магов, впущенных в башню магом Винко. Они убили всех других магов и убили бы и меня, если бы хозяин башни не остановил их. Он использовал заклинание, которое разрабатывал, уничтожив их всех семерых с помощью неба, полного лезвий ветра! Что, черт возьми, происходит?

Это за месяц до официального начала войны. Должно быть, это был один из упреждающих ударов. Но мастер башни Келвис выжил вместе с автором этого дневника.

После записи о нападении произошел скачок на несколько месяцев до следующей записи. В отличие от предыдущей записи, эта была написана аккуратными, решительными штрихами, подробно описывающими, насколько изменился автор.

Aprilis 1, 174

Мир сошел с ума. Произошло еще четыре нападения. Каким-то образом слух о заклинании запретного уровня мастера башни распространился, и появились маги из полудюжины наций, пытающиеся убедить его перейти на сторону врага и пытающиеся убить его, когда он отказывается. Последняя атака была худшей. Когда они поняли, что не могут победить мастера башни, они изменили свою цель на наше исследование. К счастью, они потерпели неудачу, но им почти удалось разрушить всю башню. Мастер башни Келвис решил вернуться в академию, но перед этим он собирается разрушить башню, чтобы все выглядело так, будто все было потеряно. Он попросил меня остаться и охранять то, что осталось, наряду с продолжением наших исследований. Он сообщит академии, что я мертв, и сымитирует великую битву. Может быть, тогда мы сможем сохранить наследие, за создание которого мы так упорно боролись.

Aprilis 6, 174

Это было сделано. Башня упала с грохотом, который потряс горы. Тысячи томов были оставлены гореть в руинах башни, чтобы скрыть правду о том, что мы перенесли важные исследования и ядро собранных нами магических знаний в пещеры в горах. Это темное место, башня, которая погружается в глубины земли. Мастер башни Келвис в шутку назвал ее тенью башни, но я думаю, что название подходит. Поэтому, как единственный член этой новой земляной башни и фактический хозяин башни, я назову свой новый дом Башней Теней.

Aprilis 7, 174

Мастер башни Келвис ушел сегодня. Он забрал мой медальон, чтобы доказать мою смерть и подарить моей семье подарок на память.

Iunius 15, 174

Сколько раз я сидел в темноте, этот дневник был открыт передо мной. Мои слова больше не доходят до меня. Только на прошлой неделе я осознал, что я совершенно одинок. Дюжину раз я видел полосу магов, мелькающих в небе, когда они обыскивают долину и руины. Дюжину раз я хотел крикнуть, но потом вспоминал инструкции мастера Келвиса и хранил молчание.

Iulius 15, 174

Прошел месяц с моей последней записи. Думаю, я отложу этот дневник на время. Он слишком сильно напоминает мне о хороших временах. По-прежнему никаких вестей от мастера Келвиса.

Вздохнув, Джон оторвал взгляд от дневника. Гнетущие чувства писателя, казалось, просачивались со страницы, заражая его мрачным настроением. Оставалось прочесть еще больше половины дневника, но ночь быстро приближалась, а Джон все еще хотел заскочить в деревню, прежде чем вернуться на ферму. Убрав книгу, Джон использовал свою собственную ману, чтобы сбросить замок, гарантируя, что он сможет открыть ее снова, когда захочет. Встав, он потянулся, больше по привычке, чем по чему-либо другому, и уже собирался спрыгнуть с вершины горы, когда его осенила внезапная мысль.

Интересно, как поживают эти гриммы?

Повинуясь прихоти, он спустился с другой стороны горы и вскоре добрался до каменоломни. Осматривая карьер, он не увидел гримма, но его острые глаза вместо этого заметили что-то интересное внизу, где они заключили сделку. Призвав окружающую ману, он поплыл вниз, в карьер, не беспокоясь, увидит ли кто-нибудь его полет. Между ним и долиной была гора, что дало бы ему достаточное алиби, если бы кто-нибудь это сделал.

Слегка коснувшись земли, Джон уставился на большой плоский камень, который был придвинут к стене рядом с тем местом, где он вырезал бочку для молока. На камне были оставлены три цветка, их корни были тщательно очищены. Рядом с ними было еще несколько фрагментов, в которых Джон узнал обычные садовые инструменты и пустую бутылку из-под молока. Рассмеявшись, Джон наклонился, чтобы рассмотреть предметы, быстро поняв, что ни один из них не имеет никаких признаков волшебства. Гримм, должно быть, подумал, что, раз ему нужен сундук, его заинтересуют и эти другие предметы.

Встав, он небрежно оглянулся через плечо и замер, не веря своим глазам. На стене была аккуратно нарисована тень фигуры почти вдвое больше него. Но что привлекло его внимание, так это ореол алого пламени, который был нарисован вокруг фигуры. Два алых глаза, которые, казалось, источали красный свет, находились в голове рисунка, придавая изображению пугающее ощущение. Несмотря на едва сдерживаемую жестокость рисунка, фигура держала руки раскинутыми, на одной ладони был зеленый цветок, а в другой – желтый кристалл.

Это я. Должно быть. Как, черт возьми, они нарисовали это? Десять лет в этом нелепом мире, и только сейчас я начинаю встречать разумных фантастических существ. Хах, это заставляет меня с нетерпением ждать встречи с этими призраками, или о чем там говорил Бен. Мне придется спросить его, где он их видел.

Сжав ладонь, Джон создал два крошечных фрагмента маны и положил их на плоский камень, обменяв на три цветка. Другой цветок он посадил у дома, но он казался совершенно обычным, что повергло Джона в растерянность. Может быть, если посадить еще несколько цветов, он получит какую-то подсказку. Очередной каприз поразил его, и Джон взял ближайшую палку. Из его пальцев вырвалось пламя, обуглив конец палки. Используя его, он грубо набросал на камне книгу в комплекте с магическим замком. Довольный своим элементарным рисунком, он улыбнулся и взлетел на вершину горы, приземлился и начал спускаться обратно.

Солнце едва начало выглядывать из-за далеких гор, когда он прибыл в кузницу, но в горне уже было жарко, и Джеррет со своим подмастерьем усердно колотили по наковальне. Увидев подошедшего Джона, Джеррет кивнул ему, но не перестал размахивать молотком, отчего звенящие звуки эхом разносились в воздухе раннего утра.

“Это какой-то сигнал к пробуждению ранним утром”, – сказал Джон, как только Джеррет закончил стучать куском железа, над которым работал.

Сунув слиток в горн, чтобы разогреть его, пока его ученик раздувал мехи, Джеррет ухмыльнулся.

“Ты не лжешь. Большинство людей, которые раньше жили в этой части города, переехали в другую. Хаха, что я могу сказать? Лучшая работа приходится на утро. Кстати, я уверен, что ты пришел не просто поболтать. Что привело тебя в город так рано?”

“Мне нужны кое-какие детали для фермы. Я нарисовал тебе несколько рисунков. Мне также интересно узнать, есть ли у вас запасные кузнечный горн, наковальня и молот, которые я мог бы купить. Я бы не возражал иметь что-нибудь на ферме, чтобы мне не пришлось приезжать в город для ремонта и тому подобного”.

Внимательно просмотрев рисунки, которые дал ему Джон, Джеррет поднял глаза на слова Джона и покачал головой.

“Нет, извините. У меня нет ничего лишнего в виде кузнечных инструментов. Но есть караван, который приходит раз в три месяца. Привезет кое-какие припасы. Вы могли бы что-нибудь заказать. Им было бы дорого возить это, но это, пожалуй, ваш единственный вариант, если только вы не хотите, чтобы я соорудил вам что-то с нуля. Это для движущейся тележки? Зачем тебе это нужно?”

“Линия по производству сыра”.

“Что – ”а"?"

“Мы готовим сыр, и это упростит задачу. С кем мне поговорить об этом фургоне?”

“Свен должен быть в состоянии разобраться с тобой”.

На этот раз настала очередь Джона выглядеть смущенным.

“Sven?”

“Бармен? В гостинице. У него борода”.

“А, точно. Я его знаю. Как выглядят эти рисунки? Думаешь, ты сможешь это сделать?”

“Да, хотя это займет у меня несколько дней. Особенно рельсы. Рельсы длиной сорок футов будут непростыми”.

“Вы можете сделать это более короткими секциями. Просто сделайте секции длиной в пять футов. Мне не нужно, чтобы они были соединены вместе”.

“Понял, значит, через два дня”.

“Отлично. К тому времени я привезу тележку. Есть что-нибудь, что мне следует знать, прежде чем я отправлюсь в город?”

“Нет, хотя эти искатели приключений рыскали повсюду. Пытались найти кого-нибудь, кто мог бы сыграть для них роль гида. Хочешь позавтракать?”

“Спасибо, но нет. Я поем на ферме”.

Проигнорировав понимающий взгляд, которым одарил его Джеррет, Джон просто помахал рукой и направился в город.

Глава 18

Было около восьми, когда он, наконец, вернулся на ферму, но, к удивлению Джона, у Элли все еще был приготовлен горячий завтрак. Дойка и куча других дел по дому были закончены, и ее брат был накормлен, но Элли дождалась прихода Джона, прежде чем подать обжигающе горячие блинчики. Там было немного меда и сливок, которые она сняла с молока, чтобы добавить к ним, а также свежесрезанная клубника с грядки. Уставившись на тарелку, Джон почти почувствовал, что они выглядят слишком аппетитно, чтобы их можно было есть. Почти.

Когда он принялся за еду, Элли взяла себе блинчики и села рядом с ним, наливая каждому по чашке молока. В перерывах между укусами она тихо разговаривала с ним о ферме и о том, что еще нужно сделать, прежде чем они смогут приступить к посадке. За последние несколько недель Ферди научился вспахивать прямые борозды, что значительно облегчило подготовку полей, поэтому Джон переключился на расчистку полей. Рубка деревьев, а затем использование быка для выкорчевывания пней отнимали много времени, но благодаря чистой мане, которой Джон кормил Ферди, выносливость быка была почти бесконечной, так что они могли работать весь день.

Чтобы убрать последние несколько деревьев, потребуется всего утро, и Джон был уверен, что в течение следующих двух дней они смогут вспахать остальные поля. До позднего летнего сева оставался еще месяц, поэтому Джон решил потратить это время на то, чтобы узнать как можно больше о выращивании растений. Он присматривал за большим садом, за которым ухаживали Элли и Бен, и был впечатлен тем, как много он приносил. Хотя отчасти этот дополнительный рост можно было объяснить высокой концентрацией маны в почве долины, было ясно, что Элли точно знала, что делает.

После завтрака Джон достал журнал мага и открыл его обратно на странице, на которой он закончил. Прежде чем он начал читать, он открыл окно своего задания, выбрав свое активное задание и прочитав его, как это было его привычкой.

[Выращивайте пшеницу: еда важна не только для вас, но и для всех в мире. Научитесь выращивать пшеницу, которая выживет в любых условиях.]

Пшеница, которая выживет в любой среде, да? Это значит, что она должна быть способна расти на облученной маной земле, где сработали заклинания запрещенного уровня. Ха. Подождите, значит ли это, что он тоже должен быть способен выживать при сверхжарких или низких температурах? А как насчет подводного плавания? Тьфу, эта дурацкая игра.

Вздохнув, он закрыл окно задания и начал читать журнал, продолжая с того места, на котором остановился.

Ianuarius 1, 175

По-прежнему никаких вестей от мастера Келвиса. Но с момента моей последней записи прошло шесть месяцев, и я боюсь, что вот-вот сойду с ума. Я маг, так что работа не была чрезмерно сложной. Чего нельзя сказать о моем психическом состоянии. Я живу в постоянном страхе. Почему мастер Келвис не вернулся? Несмотря на это, это был явно правильный выбор – перенести все ценное в Башню Теней. За руины башни произошло по меньшей мере сорок боев с тех пор, как я перестал писать в этом дневнике. Все они заканчивались смертью. Я так часто был свидетелем того, как товарищи наносили друг другу удары в спину, что не уверен, смогу ли я когда-нибудь снова доверять другому человеку. Хах. Я начинаю подозревать, что весь мир сошел с ума, кроме меня. Может быть, я скоро присоединюсь к ним. Или, может быть, я просто буду вечно жить один.

Ianuarius 2, 175

Сегодня у меня был стейк на ужин. Осталось двадцать штук.

Ianuarius 6, 175

Еще один бой у руин башни. От них почти ничего не осталось. То, что не было уничтожено Штормом Клинков мастера Келвиса, было сокрушено и сожжено боевыми магами.

Ianuarius 18, 175

Сегодня еще один стейк. Осталось девятнадцать. Мне нужно что-то сделать со своими припасами.

Februarius 26, 175

Мне нужна цель, или я действительно сойду с ума.

Aprilis 7, 175

Прошел целый год с тех пор, как я спустился в эту башню. Сегодня я почувствовал в воздухе что-то другое. Сошел ли я с ума или смирился со своим положением, я не знаю. Несмотря на это, я решил, что буду выращивать сад. С его помощью я могу продолжить исследования, которые я только начал, когда пришел приказ из академии.

Чтобы выращивать растения, мне понадобится несколько вещей. У меня есть почва и вода, но освещение, которым я пользуюсь, чтобы видеть в своей темной тюрьме, не подойдет для выращивания растений. Поэтому первоочередной задачей является создание источника света, который может стимулировать рост растений, поскольку я не могу использовать солнце. Второе, что мне нужно, – это источник семян. Я не могу покинуть башню сам, и у меня нет помощника, который собрал бы для меня семена. Я не знаю, как я выполню ни то, ни другое.

Я чувствую, что стал немногим больше, чем тенью, смотрящей на мир. Осталось пятнадцать.

Интересно, не отсюда ли эти цветы, которые мне продолжают дарить гриммы. Кстати, я должен посадить эти три новых, пока не забыл.

Оставив дневник на столе, Джон вышел за дом, где посадил первый цветок. Завернув за угол, он остановился, уставившись на пустое место, где был посажен цветок. Нахмурившись, он огляделся вокруг, но нигде его не увидел. Мана хлынула в его глаза, когда он моргнул, и окружающая мана попала в фокус, но он все еще не мог ее найти. Единственное, что он увидел, была большая концентрация маны в том месте, где когда-то было растение. Нахмурившись еще сильнее, он подошел к Элли, которая ухаживала за садом.

“Элли, ты видела большой цветок, который я посадил у дома?”

“Нет, я ничего там не видел. На что это было похоже?”

Достав один из цветов из кармана пальто, Джон подошел, чтобы показать его ей.

“Вот так. У другого были лепестки еще больше”.

Не успели прозвучать его слова, как солнечный свет упал на цветок, окрасив его лепестки в полуночно-синий цвет. Мгновение спустя лепестки начали полностью таять, и растение испарилось, превратившись в ману, окутав местность слоем маны, похожей на туман. Почти сразу же близлежащие растения начали раскачиваться, пытаясь впитать как можно больше маны. Со вздохом Элли отступила назад, прижав руки к груди, когда многочисленные растения начали распускаться.

“Что… что это было?”

“Это отличный вопрос”, – сказал Джон, почесывая затылок. “Хотя это объясняет, почему я не могу найти свой цветок. По-видимому, они тают под прямыми солнечными лучами. Хм, странно. Вы когда-нибудь натыкались на подобное растение?”

“Нет, не видел. Есть растения, которые цветут только ночью, например, звездчатка, но я никогда не слышал о таком, которое при солнечном свете превращается в туман”.

“Ладно, что ж, извините, что прерываю. У меня есть еще несколько, но я бы убрала их подальше от солнца”.

“У тебя есть еще? Что, если мы разложим их по горшочкам?” Спросила Элли, ее глаза сияли. “И это прямой солнечный свет или просто немного? Посмотрите, что это сделало с моим садом! Это невероятно! Вы нашли их, когда были на улице ночью? Значит, они должны расти поблизости. Они были в пещере?”