Текст книги "Превратности жизни: Альтернативная реальность (СИ)"

Автор книги: Сьёфн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 49 (всего у книги 50 страниц)

– Успели! – облегченно выдохнув, Люциус схватил со стола темный кувшин и, налив укрепляющего зелья, заставил жену его выпить.

– Что… что происходит? – Стивен схватил Люциуса за руку.

– Потом, – снова попытался отмахнуться тот, но Стивен, даже в хрупком теле Беллатрисы обладал силой. – Хорошо. Это заклинание Аlterius imaginis, оно действует только на родных по крови сестер и братьев. Заклятие древнее и весьма опасное: иногда человек не успевал вернуть собственную сущность. Впрочем, некоторые и не хотели её возвращать, – усмехнулся Люциус вслух. – Вся важность в том, что превращаясь, сохраняешь память обеих сущностей, и их возможности тоже.

– И что?.. – холодея сердцем, выдавил из себя Стивен. – Беллатриса убила Поттеров?

– Нет, конечно. Сущность Нарциссы никогда бы не позволила ей это сделать, а вот избавиться от сына Снейпов попробовать стоило. Он для Нарциссы еще слишком мало значит…

У Стивена отлегло от сердца – Нарцисса жива, а остальное неважно.

– А меня вы использовали, как алиби Беллатрисы? В принципе, разумно, но Нарцисса ведь молчать не станет…

Что-то в глазах Люциуса заставило его умолкнуть.

– Она уже и так никому ничего не расскажет. Поэтому я так и торопился: если двойник в момент смерти оригинала является им, он остается таким навсегда…

У Стивена задрожали губы, он силился что-то сказать и не мог, Взгляд его упал на часы.

– Темный лорд дал мне времени до десяти! – безжалостно бросил Малфой. Минутная стрелка передвинулась на два.

Стивен бросился к камину, и в этот момент его тело скрутила боль: начал возвращаться его настоящий облик.

– Нет!

Но остановить процесс он уже не мог, и еще несколько минут, показавшихся ему самыми долгими и мучительными в жизни, Стивен бессильно наблюдал за часами…

Минутная стрелка передвинулась на четыре, когда Стивен, все еще в женской мантии, наконец, исчез в камине.

И в этот же миг Беллатриса очнулась.

– Все в порядке, дорогая? – наклонился к ней Люциус.

– Да, я ЭТО сделала. Помню сегодняшний вечер смутно, нужно немедленно сохранить воспоминания, в книге говорилось, что совместные воспоминания стираются очень быстро.

Едва она успела наполнить поданную ей прозрачную бутылочку, как дом потряс сильнейший детский вопль.

Малфои кинулись в детскую, готовые к самому страшному, но Драко оказался в полном порядке, только жаловался, что голова очень болит.

Его удалось успокоить с огромным трудом. Утешая сына, Беллатриса то и дело бросала на мужа взгляды, полные ярости…

– Ты же сама понимала, что он не оставит Поттеров в живых! – полушепотом оправдывался тот. – И объясни мне, почему нападение отразилось на Драко?

Не имея возможности выплеснуть на него всю ярость, Беллатриса лишь прошипела:

– Обойдешься! Ты меня обманул, соврав, что нападение на Поттеров назначено на завтра.

– Это все равно ничего бы не изменило: сегодня… завтра… Ты же не собиралась спасать сестру?..

Вопрос повис в воздухе, Беллатриса виновато отвела взгляд:

– Темный лорд обещал мне жизнь Нарциссы. Она вообще не должна была умереть – тогда все было бы в порядке! И Темный лорд тоже бы не пострадал…

Люциус вопросительно уставился на неё, но Беллатриса, явно не собираясь ничего больше пояснять, снова склонилась к сыну.

Пройдя через камин «Кабаньей головы», Стивен аппарировал из Хогсмида прямо к дому Поттеров.

Тот был освещен лишь светом из окон первого этажа, второй был едва виден в полутьме. Выставив перед собой волшебную палочку, Стивен толкнул входную дверь.

В прихожей у лестницы лежал Джеймс Поттер: его мертвые глаза смотрели на Стивена с удивлением и какой-то непонятной обидой. В доме стояла мертвая тишина.

– Хоменум Ревелио!

Палочку повело из стороны в сторону: в доме были живые. Сердце Стивена подпрыгнуло и бешено застучало.

Осторожно переступив через Джеймса, он бесшумно поднимался по лестнице.

На втором этаже царила непроглядная темень. Выпустив светящийся шар под потолок, Стивен увидел и обломки дверей, и мебель, валявшуюся на полу.

Едва переступив порог разгромленной детской, он увидел её. Нарцисса лежала у детской кроватки: глаза её были закрыты, словно она просто спала.

Теряя последние капли надежды, Стивен кинулся к ней, но нет, он опоздал: ЕГО Нарцисса была мертва…

Прижимая к себе еще теплое тело, Стивен безнадежно шептал все известные ему заклинания…

Сколько времени он провел, сжимая в руках её холодеющее тело, Стивен не знал. Он погрузился в какое-то полусонное состояние, желая только одного: не выпускать её из рук. Ему казалось, что пока он согревает её тело, Нарцисса еще может вернуться…

К действительности его вернул детский вопль возмущения. Повернув голову, он встретился взглядом с черноволосым малышом. Гарри сидел в кроватке и смотрел прямо на него:

– Ма-ма! – протянув руку, снова властно позвал он. И не дождавшись ответа, громко заплакал. И чем дольше не реагировала мать, тем сильнее Гарри кричал…

Окружающее действовало Стивену на нервы: мертвая Нарцисса на руках, вопящий малыш… Ему казалось, он сходит с ума. Как? Почему мальчишка остался жив, когда Поттеры мертвы?..

И тут среди детских воплей, он услышал какой-то посторонний звук. Тот становился все громче и противнее. Выглянув в окно, Стивен разглядел приземляющийся мотоцикл.

Осторожно опустив Нарциссу на пол, Стивен нежно поцеловал её в последний раз и, даже не взглянув на надрывающегося Гарри, аппарировал прочь…

Сириус не мог спать. В очередной раз избив подушку, он закрыл глаза, но сон все не шел. В голову лезли плохие мысли. Стараясь избавиться от них, Сириус представил себе смеющуюся Анну. Но сегодня это не помогло: у Анны было такое встревоженное лицо, что он невольно сел на кровати.

Что его встревожило?.. Сириус и сам не мог ничего объяснить, кроме того, что им владеет какой-то безотчетный страх, сжимающий ему сердце и мешающий нормально дышать.

Словно что-то нехорошее витало в воздухе…

Перестав наконец бороться со сном, Сириус решил отвлечься.

Поттеры наверняка мирно спят, а будить Нарциссу не рекомендовалось под страхом заклятий с неприятными последствиями. Поэтому его целью был Питер.

В последнее время тот словно избегал его.

Оседлав свой любимый мотоцикл, Сириус полетел к дому друга.

Лететь по темному небу было чудесно и на время, наслаждаясь быстрой ездой, Сириус забыл о своих бедах…

Темные окна его не удивили: время было довольно позднее.

Поразмыслив, он тихо проник в дом и, к своему удивлению нашел его пустым: постель Питера была аккуратно заправлена. А пыль, покрывающая мебель свидетельствовала, что здесь давненько никого не было.

Удивление сменилось страхом, тревога все сильнее сжимала сердце. Только теперь у этой тревоги было лицо Питера…

Тут же вспомнились всякие мелочи, на которые обычно не обращаешь внимания или прощаешь.

Сириус давно не был у Питера. «Да ведь тот никого из нас и не звал», – с удивлением осознал он…

И одежда Питера тоже изменилась: теперь тот стал одеваться с легким щегольством. Сириус вспомнил, как подшучивал над приятелем, что тот вылитый франт, точь-в-точь Люциус Малфой. И смущение Питера при этой фразе, и его слабые оправдания…

И самое главное, что тут же пришло Сириусу в голову: хранителем Поттеров теперь являлся Питер. Сириус лично уговорил Джима передать тому полномочия…

После нападения, в котором погибли братья Пруэтты, Сириусу еще дважды чудом удалось избежать плена пожирателей. Он уже понимал: его пытаются захватить живым. И понимал для чего. Боли Сириус не боялся, но знал, что в волшебном мире умеют «развязывать языки врагов».

Чтобы никто ничего не заподозрил, было решено никому не рассказывать правду и все по-прежнему считали Сириуса хранителем тайны…

Мотоцикл еще летел к дому Поттеров, а Сириус уже пришел к выводу, что поведение Питера весьма подозрительно. И как только он его встретит, то потребует, весьма настойчиво потребует, разъяснений…

Издалека дом Поттеров светился окнами и казался вполне мирным. И только подлетев ближе, Сириус увидел, что часть крыши сорвана настолько, что сквозь неё видно освещенный коридор…

Заглушив мотор, Сириус услышал вопли Гарри. Облегченно выдохнув – оказывается, он почти не дышал – Сириус бросился в дом.

Чуда не произошло…

Джим лежал на спине… Смотреть в его открытые мертвые глаза было страшно. Медленно, почти наощупь, Сириус закрыл ему веки. Наверху продолжал надрываться Гарри…

Вытащив Гарри из кроватки, он крепко прижал его к себе, успокаивая. Бедный мальчик… Сирота…

Нарцисса лежала на боку, спиной к нему, казалось, она безмятежно спит. Но, даже не касаясь сестры, Сириус понимал правду…

Гарри в его руках быстро успокаивался.

Продолжая прижимать его к себе, Сириус вышел из дома. На улице было холодно. Закутав крестника в собственную мантию, Сириус замер, раздумывая…

На душе была странная пустота и… спокойствие.

Случилось то, чего он больше всего боялся и теперь, когда ему уже не оставалось ничего, кроме мести, исчезло странное чувство беспокойства, бившееся в груди последние несколько месяцев. Сириус ясно видел правду. И понимал как сильно он виноват… Виноват, что поверил не тому… Виноват, что не остановил – наоборот, даже подтолкнул Джима к смене хранителя. Хотя понимал, нет, чувствовал: что-то не так!.. Что предатель рядом с ними… Не могло быть столько совпадений за последний год… Но они были, и Сириус лично прятал их где-то в глубине, под ворохом «правильных» мыслей и поступков. Как же – их мужская дружба нерушима!.. Никто из них не предаст другого!.. Злой насмешкой теперь казались его собственные, еще вчерашние мысли. Такие детские, такие поразительно наивные!..

Сириус, выдохнув, застонал вслух...

Нет, больше он не позволит себе этой наивности. Питер ответит за предательство! И за смерть Джима!..

Примечания автора: заклинание Аlterius imaginis (чужой образ) придумано мной. Оно превращает в родных по крови брата или сестру на определенное время, вытесняя собственный образ. Мысли и воспоминания тоже подвластны превращаемому.

Пользуясь последней главой, вновь приглашаю всех в мою группу в контакте: http://vk.com/club15045358 или в дневник на дайри: http://www.diary.ru/member/?1630741

====== Эпилог ======

Сириус сосредоточено наблюдал за движениями поискового кристалла. Вот тот словно нехотя, но начал двигаться. Совершив несколько кругов над картой Англии, он уверенно остановился над Лондоном. Уточняющее заклинание и вот оно – местонахождение предателя...

Питер его явно ждал, во всяком случае, выражение лица осталось безмятежным. Он стоял, скрестив руки и наблюдая за подходящим к нему Блэком.

– Зачем? – отрывисто, сразу переходя к делу, спросил Сириус. Это был единственный вопрос, который его сейчас интересовал.

– Что зачем? – делано удивился Питер. – Это ведь тебя нужно спросить. О, Сириус, за что? Как ты мог! Ведь Джим и Цисси так сильно тебя любили… – неожиданно заголосил Питер во весь голос, мгновенно привлекая к себе внимание прохожих. – А ты!.. Как ты мог, Сириус? А ведь ты был и моим другом… – теперь он почти кричал. На щеках его появились вполне натуральные слезы.

– Ты… ты… – Сириус шагнул к нему, стараясь подавить ярость, владеть собой ему сейчас было необходимо как никогда. – Как ты посмел?..

На его яростный вопль остановилось еще несколько прохожих. А вот Питер наоборот начал удаляться, при этом продолжая громогласно вопить о предательстве Сириуса.

– Стой! Петтигрю, не смей убегать! – приказал ему Сириус, взмахивая волшебной палочкой. Но Питер с легкостью отбил его обездвиживающее заклинание.

– Смелости не хватает убить меня, да, Блэк? А как же ты Поттеров предавал? А Алису как пытал?.. – вырвалось у Петтигрю признание. Это было его первой ошибкой. В газетах ведь не писали о Блэке и Лонгботтомах.

– Там ведь тоже был ты!.. – выдохнув сквозь сжатые зубы, спросил Сириус.

Ответом ему служил взгляд, полный злобного удовлетворения.

– Хватит! – взревел Сириус. – Ты мне сейчас за все ответишь!..

Питер со странной смесью злости и удовлетворения наблюдал, как этот придурок Блэк загоняет себя в ловко приготовленную ловушку. Питер и не ожидал, что все сложится так легко. Еще пара минут и он будет свободен навсегда...

Питер, словно умоляя, приподнял правую руку, в которой была спрятана волшебная палочка…

И тут в его спину уперлось что-то твердое:

– Не двигайся, Петтигрю!..

От этого шепота – тихого и неторопливого – тело Питера мгновенно покрылось мурашками, он дернулся, но было уже поздно – волшебную палочку выдернули из рукава – руки мгновенно заломил кто-то сильный, яростно дышащий ему в затылок.

– Пусти… дышать нечем…

– Перебьешься, гад!.. – прошипели сзади, но хватку все же чуть-чуть ослабили. Голос был жутко знакомым, но Питер не смог повернуть головы и увидеть державшего его мужчину.

– Не дергайся, Петтигрю, мы-то твой секрет отлично знаем – превратиться и сбежать тебе не удастся, – Снейп обошел его и остановился, глядя ему прямо в глаза. – Где мой сын, Петтигрю?

– Не знаю. Моей задачей были Лонгботтомы, – Питер опустил глаза.

– И Поттеры? – Сириус рывком шагнул к нему.

Северус придержал Блэка:

– Я – сам! Кто приходил ко мне домой?

Он придвинулся к Питеру почти вплотную, буравя его черными глазами. Словно стремясь спрятаться от его ярости, Петтигрю, съежившись, заговорил, торопливо проглатывая слова:

– Я не хотел… Это все Темный лорд! Он бы меня убил!.. А я не хотел!.. Я говорил Джиму, что не нужно меня…Я не хотел… – истерично выкрикивал Питер. Если бы не крепкая хватка сзади, он бы уже на коленях валялся бы, а так все ограничилось истерикой и слезами, которые по лицу градом катились.

Первым не выдержал Сириус, коротко размахнувшись, он влепил бывшему другу крепкую оплеуху. Питер сразу испуганно притих, явно ожидая дальнейших побоев.

Несколько магглов, продолжавших наблюдать за ними, подозрительно зашевелились.

– Уходим отсюда! – услышал Питер прямо над ухом голос Римуса. Оказывается, именно он держал Питера. – Поговорим с этой сволочью в другом месте и без свидетелей.

Северус взмахнул палочкой, всех заволокло плотным туманом. Когда тот рассеялся, то на улице осталось лишь несколько удивленных магглов…

– Куда вы меня привели? – Питер испуганно озирался, темный лес вокруг его пугал не меньше, чем бывшие друзья.

– Нам нужна правда и времени у нас много, – основательно привязывая Питера к дереву, пояснил Римус. Вынув волшебную палочку, он прошептал несколько заклинаний. – Начинай рассказывать, Питер, или ты узнаешь силу нашей ярости.

– Я ваш друг, вы же не станете меня пытать? – испуганно заглядывая в их глаза, спросил Питер. И опустил глаза, разглядев грозные выражение лиц бывших друзей. – Я правда ничего не знаю про твоего сына, Северус. – Снейпа передернуло от звучания собственного имени из уст предателя, но он промолчал. – Мне было поручено прийти к Лонботтомам и активировать портал для пожирателей. Я же не знал, что их собираются пытать. Мы должны были только забрать их сына, живым. Но Лестрейндж настоящий зверь, он с таким удовольствием…

– Живым? – бесцеремонно перебил его Римус.

– Да, живым! Темный лорд сам хотел его… – торопливо начал пояснять Питер и осекся. – Ну, он сам должен был… – Питер, запутавшись, замолчал, не желая произносить страшной правды.

– Как давно ты на них работаешь? – Питера словно кнутом хлестнули. Он вскинул голову, собираясь с силами, чтобы соврать правдоподобнее.

И тут перед носом у него появилась склянка с бесцветным зельем.

– Пей! – приказал Северус. – Нам нужна только правда и мы её получим: а силой или добровольно, это тебе решать.

Зажмурив глаза, Питер открыл рот, жидкость оказалась бесцветной не только на вид, но и на вкус. Открыв глаза, он столкнулся с пристальным взглядом Северуса.

Выждав несколько минут, он задал первый вопрос:

– Твоя самая постыдная тайна в жизни?

Видно было, что Петтигрю борется с собой, но зелье оказалось сильнее:

– Мой отчим изнасиловал меня в восемь лет…

В глазах Римуса мелькнула жалость, Сириус согласно кивнул Северусу:

– Это правда. Он сам мне случайно рассказал на пятом курсе.

– Зелье работает, – в глазах Северуса не было ни жалости, ни сострадания. – Ты знаешь, где сейчас мой сын?

– Нет. Я выполнял только свою часть работы.

– Кто занимался моим сыном?

– Малфои, но больше я ничего не знаю.

– Поттеры?

– Я только рассказал, где находится их дом. Меня не посвящали, когда планируется нападение на них… – Питер говорил торопливо, виновато пряча глаза.

– Но ты же понимал, что их убьют? – это не выдержал Сириус.

– Да. Темный лорд не оставляет живых свидетелей… – Питер опустил голову, не глядя на рванувшегося в его сторону Блэка. Резкий удар в живот едва не заставил его задохнуться.

– Хватит, – Римус оттащил Сириуса в сторону. – Его смерть осложнит в первую очередь именно твое положение. Ты же не хочешь из-за этой гадины сидеть в тюрьме или скрываться всю оставшуюся жизнь?! Северус, приведи сюда Дамблдора. Пусть сначала он узнает правду, а потом мы предъявим настоящего предателя остальным…

Азкабан был мрачным и страшным. На третьем этаже, куда привели Питера, были камеры, отделенные друг от друга и коридора только решетками. Это не могло его не обрадовать: рано или поздно он сбежит отсюда, превратившись в крысу.

День тянулся медленно: время словно замерло. Делать было нечего: Питер пытался уснуть, но смог задремать только ближе к ночи.

Во сне было тепло и спокойно: ему снилась Хейли, как обычно в его снах, она была жива. Они лежали в парке на теплой земле. Вдруг налетел ледяной ветер, Хейли вскочила на ноги, прямо перед ней выросла фигура в черном плаще. Сверкнул зеленый луч, Хейли опрокинулась на землю…

…Питер очнулся от собственного вопля…

Было темно, из высоко расположенных бойниц-окон лил ясный лунный свет. Он мало помогал, и только привыкнув к полутьме камеры, Питер увидел темные фигуры, скользившие по проходу. Вот она из них медленно приблизилась к его решетке. Питер снова услышал предсмертный крик Хейли, тот звучал все громче: перед глазами Питера замелькали образы умерших друзей…

Дементоры ушли только под утро. Обессилив, Питер едва мог шевельнуться. В голове стучала только одна мысль: «Я больше не выдержу!»

Хотелось пить. Он помнил, что где-то на столике есть кувшин с водой, но сил, чтобы дотянуться не было. Пересиливая себя, он сполз с кровати. Каждое движение отдавалось острой болью в измученном теле, но Питер был упорен…

Напившись, он повернулся к кровати и тут почувствовал на себе чей-то взгляд. В соседней камере, отделенной от него лишь решеткой, лежал мужчина, лицо которого было Питеру смутно знакомым. Он лежал явно не в силах пошевелиться, в глазах читалась мольба. Но чем Питер мог ему помочь? Не превращаться же в крысу на глазах у всех, чтобы помочь напиться страждущему…

Стараясь не думать о соседе, Питер осторожно опустился на кровать и замер. Ему нужно было все обдумать.

Происходящее его страшно испугало. Если он от одной ночи рядом с дементорами так ослаб то, что будет дальше?.. Нужно бежать и как можно скорее…

В соседней камере снова захрипели, явно призывая на помощь. Но Питер даже головы не повернул. Он не сглупит, выдав свою тайну окружающим.

Время милосердия и жалости кончилось: теперь каждый за себя...

Прошло три дня. Его сосед умер на второй день: Питер так и не вспомнил кто он. Все это время он пытался не сойти у ума. Третий этаж являлся своеобразным чистилищем: тут отсеивались (умирали) слабые, а сильные смирялись со своей долей, мечтая только об одном: перестать чувствовать дементоров и хороня мысли о сопротивлении и побеге. Выживали немногие, разум же сохраняли лишь сильнейшие.

Питер так и не узнал, что именно после визита Дамблдора к директору Азкабана, уже на утро четвертого дня его перевели на пятый этаж. Там были одиночные камеры с толстыми стенами и дверями. Те давали иллюзорную защиту от дементоров. Питер продолжал постоянно чувствовать холод, но на его разум дементоры теперь влияли, только входя в камеру. А вот о побеге оставалось лишь мечтать…

Из письма Нарциссы Поттер:

«…Прости меня, Северус! Если ты читаешь это письмо, значит, я уже втянула вас с Лили в свои неприятности. Опекунами Гарри я назначила Сириус и Лили (а значит и тебя). Но Сириус натура непредсказуемая и горячая, сможет ли он – холостяк – создать настоящую семью для Гарри еще неизвестно. Поэтому умоляю именно вас с Лили не оставлять моего сына и вырастить его в любви и ласке. И прошу тебя не проявлять глупой щепетильности, отказываясь от моего наследства. Что хорошего в большом состоянии, если вы станете влачить жалкое существование? Я верю, что со временем ты и сам начнешь прилично зарабатывать, но на время учебы и карьерного роста все же воспользуйся моим наследством. Можешь считать это возмещением от семьи Блэков, ведь дядя Орион несправедливо обошелся с тобой. И обеспечь достойную жизнь своей семьи, ведь и мой сын теперь её часть. Кроме денег я оставляю тебе и дом, это отличный вариант для всей семьи, включая Сириуса. Этот дом в Канаде в районе Тысячи островов я купила для нас с Джимом. Но, увы, так и не смогла уговорить мужа воспользоваться им: Джим не хотел покидать Англию. Но для вас с Лили это может стать отличным вариантом. И не бойся чужих мнений. Это ваша жизнь и вы не обязаны рисковать её ради чьей-то мифической победы. Думаю, ты понимаешь, кого именно я имею ввиду...»

К визиту в Малфой-мэнор готовились тщательно, от помощи Дамблдора благоразумно отказались, понимая, что при нем вряд ли возможно применение устрашающих средств.

Малфои их ждали. Аластор Хмури повел дело так, что отказ мог лишь повредить Малфоям. Ведь те, стремясь доказать лояльность и чистосердечность собственного раскаивания, просто обязаны были помочь аврорам. Новыми именами пожирателей Малфои помочь не смогли, ссылаясь на свое незнание близкого окружения Волдеморта. Мол, мы под Империусом действовали, занимались только мелкими министерскими интригами. О прочем, увы, не помним или не знаем. Хмури им не верил, но доказательств обратного не было. И к тому же на время нападений в Хэллоуин у Малфоев оказалось стопроцентное алиби: на их вечере присутствовала куча народу, включая мелких и крупных министерских шишек.

Беллатриса выглядела прелестно, Люциус ей под стать смотрелся настоящим аристократом. Они встретили гостей в огромной гостиной Малфой-мэнора. Рядом с камином стоял их адвокат, один из самых дорогих в Англии.

Сириус, сцепив руки за спиной, остановился у одной из стен. Он искренне не понимал, что даст эта встреча. Если уж Малфои от Министерства смогли отделаться почти без потерь, то и Северуса явно ждет неудача. Но отговаривать того было бесполезно: поиски сына сделали Снейпа глухим к доводам разума.

Поздоровался лишь адвокат. Малфои хранили величественное молчание.

– Я ищу своего сына – Альбуса Снейпа. Уверен, вы сможете мне помочь, – нажимая на слово «сможете» начал Северус.

– Увы, увы, – покачал головой Люциус. – Мы ничего не знаем о похищении и об убийстве в твоем доме. Уверяю тебя, Снейп, если бы я мог, то… – Люциус поднял руки в многозначительном жесте. Глаза его удовлетворенно блеснули.

Сириус кожей чувствовал лживость его слов, но бессильно молчал.

– А теперь, если вопросов больше нет… – Люциус кивком указал гостям на камин.

Аластор нахмурился, он явно не ожидал, что их так быстро выпроводят. И тут:

– Мне нужно переговорить с миссис Малфой лично, – Северус остановился перед креслом Беллатрисы. – Вы ведь нам позволите?

Губы Малфоя сжались, но ответить он не успел, вмешался адвокат:

– Какой в этом смысл? Вы можете беседовать и при нас. Так будет надежнее.

Но Северус покачал головой:

– У меня важная информация исключительно для миссис Малфой. Если она захочет, то потом ею с вами поделится. Или ты меня боишься, Беллатриса? – он презрительно усмехнулся, глядя ей в глаза.

Та лишь повела плечом и кивнула мужу.

Люциус покинул гостиную последним, напоследок наградив Северуса злым взглядом…

– У меня для тебя привет от Нарциссы. Он очень важен для обеих наших семей.

Северус протянул ей тонкое письмо, а сам остался стоять рядом, наблюдая за эмоциями на лице Беллатрисы.

Из письма Нарциссы Поттер:

«Я не стану просить прощения. Что сделано, то сделано.

Знала ли я на что иду? Да. Надеюсь, мой план удался: Гарри жив – Волдеморт мертв.

По идее Гарри ничего больше не угрожает, но ведь остались приспешники и слуги убийцы. И именно на этот случай я и подстраховалась.

В тот день в Малфой-мэноре Гарри получил не только защиту, но и защитницу. Самую сильную и умную из всех кого я знаю. Это ты, Беллс! Именно ты станешь для моего сына ангелом-хранителем. Не качай головой, дорогая, все уже решено и сделано, пути назад нет. Об этом я тщательно позаботилась. В тот день перед началом обрядом, пока ты отсутствовала, я соединила жизни Гарри и Драко: умрет один, второй тут же последует за ним.

Это жестоко, я знаю. И прощения мне нет, да я его и не жду. Но жизнь Гарри для меня превыше всего. Надеюсь, когда сын вырастет, он поймет мой выбор.

Прощай, Беллатриса. Я рада, что у меня всегда была ты. Мой сын со временем обязательно тоже оценит это».

– Нет!.. – хриплый вопль раненной волчицы разнесся по комнате. – Сука! – Беллатриса скомкала лист в кулаке. – Как же ты посмела?..

– Она – мать! И защищала сына. Разве ты не поступила бы также? – Северус глядел ей прямо в глаза.

– Ты прочитал мое письмо! – обвинила его Беллатриса, но тот лишь пожал плечами:

– Нарцисса сама меня об этом попросила. Как ты понимаешь, наша сторона тоже должна быть в курсе. И я предлагаю заключить перемирие: мы с друзьями оставляем твою семью в покое: никаких преследований, слежек и прочего, а взамен… – он сделал многозначительную паузу. – Взамен, ты рассказываешь мне правду о той ночи.

– Правду? – Беллатриса судорожно расхохоталась. – Какую именно правду? И зачем мне это перемирие? Кто ты такой? У тебя и сил-то не хватит противостоять нам, Малфоям!

– Хватит! Нарцисса оставила мне целое состояние, которого хватит, чтобы организовать круглосуточную слежку за тобой с мужем плюс мы дадим ход показаниям Петтигрю. Кажется, он был свидетелем, когда Люциус лично убил человека. Да еще именно Люциус вовлек его во все это, и едва ли «благодарный» Петтигрю промолчит. И вряд ли имея такие свидетельства, суд будет к вам так уж благосклонен. И уверен, что твою вину я тоже смогу доказать.

– А Драко? Его-то вы тронуть не посмеете!

– Конечно, нет! – Снейп холодно усмехнулся. – Дядя Сириус его усыновит, пока вы с Люциусом в тюрьме станете гнить. Думаю, они с Гарри подружатся. Им ведь это просто необходимо…

– Сукин сын! – сквозь зубы процедила Беллатриса. Она понимала, что Снейп загнал её в угол. Но его ждет большое разочарование. – Ты дашь Непреложный обет, что оставишь мою семью в покое, когда получишь доказательства моей невиновности.

Северус согласно кивнул…

…– Клянусь, что оставлю в покое Беллатрису Малфой, когда получу доказательства её невиновности в похищении моего сына Альбуса Снейпа, – Северус встретился с той взглядом...

… – Я, Беллатриса Малфой, клянусь, что не похищала Альбуса Снейпа. Клянусь, что не участвовала в нападении на дом Северуса Снейпа 31 октября 1981 года. Клянусь, что не знаю, где в настоящее время находится Альбус Снейп…

Сириус наблюдал за кузиной со смешанными чувствами. С одной стороны, разумом он понимал, что при Непреложном обете та лгать не станет, а с другой, «нюхом» чуял какой-то подвох. Ведь не было у Волдеморта слуг вернее Малфоев, если не они, то кто решился на столь дерзкое дело?.. От него не ускользнула едва тронувшая губы Люциуса Малфоя довольная ухмылка.

– Пусть твой муж тоже поклянется! – тут же потребовал он. Малфои многозначительно переглянулись. Потом Люциус занял место жены, протянув руку Северусу, он в точности повторил слова жены:

– Я, Люциус Малфой, клянусь, что не похищал Альбуса Снейпа. Клянусь, что не участвовал в нападении на дом Северуса Снейпа 31 октября 1981 года. Клянусь, что не знаю, где в настоящее время находится Альбус Снейп.

Встретившись взглядом с Сириусом, Малфой недобро ухмыльнулся:

– Доволен?..

Покидая замок Малфоев, Северус лихорадочно пытался понять, где же он просчитался. Непреложные обеты Малфоев нарушили все его расчеты. Если не они, тогда кто украл Альбуса? И где он сейчас?..

Декабрь 1981 года

Где-то в Ирландии.

– Ну и как ты здесь, Волчонок? – поинтересовался волшебник в поношенной мантии, едва войдя в старый дом, стоявший в самом центре большого болота. Он подошел к большой клетке и с удовлетворением увидел разбитую тарелку с вареной картошкой, валяющуюся на грязном полу перед клеткой. – Смог! – удовлетворенно заметил он, взмахом руки восстановив тарелку, картошка, словно сама собой, собралась с пола и вернулась назад на тарелку, которую следующим же жестом пристроилась на край клетки над головой мальчика, тот специально был расположен так высоко, чтобы ребенок не смог дотянуться до неё руками. Волшебной палочкой старый маг при этом не пользовался, предпочитая беспалочковую магию.

Мальчик, сидевший в клетке, попытался повторить его жест, и невольно захныкал, когда ничего вышло. Не обратив на это внимания, маг достал из шкафа тарелки с хлебом, вареным мясом и яйцами и, усевшись за стол, тут же с аппетитом начал пожирать свой ужин.

Малыш снова повторил жест, уже действуя злее – он был сильно голоден. Тарелка с картошкой снова свалилась на пол. Схватив одну из уже грязных картошин, мальчик принялся запихивать её в рот. Слезы градом текли из его глаз, он не понимал, почему здесь и где теплые руки мамы, кормившие и ласкавшие его ранее. Глаза у мальчика были необычными: ясно видны только большие белки, на первый взгляд он казался слепым, но, присмотревшись можно было понять, что радужная оболочка глаза обесцвечена и почти сливается с белком, черный зрачок выглядел пугающе маленьким в белом озере глаза…

Маг же только довольно ухмылялся, думая, что беспалочковой магии именно так и учат. И его отец именно так учил, а все эти бабские слезы и жалость только портят настоящих волшебников.

Ранее он не был уверен, что мальчишка не сдохнет от голода, но сегодня дело наконец-то сдвинулось с мертвой точки. А значит, скоро у него будет сын, достойный своего отца.

Напившись эля прямо из большого кувшина, маг завалился спать на узкую кровать, застеленную лишь одеялом.

Волчонок, съев еще две картофелины, почувствовал, что сыт, но его стала мучить жажда, этот великан обычно наливал ему пустой воды в миску, а сегодня забыл. Или нарочно не стал. Но будить его было опасно. И свернувшись клубочком, Волчонок привычно пристроился у стены, там была постелена старая мантия. Во сне ему приснились обнимающие его теплые руки и ласковый шепот. Он уже не помнил чьи они, но знал, что был тогда счастлив…