сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 147 страниц)
Доберман встал рядом со мной, чуть толкнув плечом. Было в этом что-то приятное — ощущать поддержку и защиту такого мощного друга.
Шакал вздохнул поглубже, дождался, пока все встанут по стойке смирно, и наконец-то заговорил.
— По донесению разведданных от местных жителей, а именно кошечки с… травкой-забавкой… И нечего ржать, я всё видел! Так вот она проводила наше командование к местным органам власти — те сообщили, что для нас тут есть работа!
— Грядки полоть? — раздалось в строю, и все звери засмеялись.
— Отставить грядки! Задание будете выполнять боевое!
Стоя рядом с тяжеловесным другом, я сразу почувствовал, как он взбодрился. Пострелять он любил, а вот грядки полоть не умел — только ел всё, что попадётся под лапу.
— В семи километрах от нас засел некий рыжий гад с десятком бандюков! — начал командир, — Эти, значит, бандюги, смеют вместо вас пропалывать все грядки на местных рассадниках, палисадниках и даже в горшочках на окошке ничего после себя не оставляют. А так как местность тут благополучная — в каком-то смысле — эта банда начала хаметь и пропалывать не только грядки, рассадники и палисадники, но и мозги местных жителей! Город большой — около двух тысяч трёхсот жителей. Сидят гады отдельно…
Шакал вдруг замолчал, выдерживая паузу.
— На старом армейском складе! Поэтому идёт туда наш штурмовой отряд, и идёт в любом случае — есть там бандюги или нет!
Все сразу же оживились. Конечно, как тут не оживится — за хорошее количество патронов, принесённых в общую кучу, могут дать увольнительную или даже отпуск. Смысла в последнем, конечно, не было — не мотать же к родственникам через всю Азию — так и отпуск кончится и отпускные. А вот увольнительную, да ещё в крупном городе — это было бы очень неплохо.
— Ожидайте ожесточённое сопротивление. Жители рассказывают о паре пулемётов, и, судя по тому, что рыжие, не жалея патронов, палят из них даже по воробьям, там определённо есть чем поживится.
Наша рота тут же недовольно разговорилась о штурмовом отряде. Это означало лишь то, что возьмут не всех.
— Теперь о том, кто пойдёт! — рявкнул шакал, и все тут же замолчали, — Вы всё знаете — я сам не буду вас назначать.
Все взгляды устремились на меня. Не дожидаясь команды, я сделал шаг вперёд, потупив глаза в серый асфальт. И зачем он всё время заставлял делать это именно меня? Стыдно же перед товарищами…
— Через час я хочу услышать красивый сильный Бум! — сказал он мне, отходя к локомотиву, — И лучше бы тебе выбрать кого-нибудь получше.
— Так точно, — буркнул я. Выйдя из строя, пошёл на его место и осмотрел бойцов.
Сотня зверей, стоящих в одну линию, вооружённых до зубов (некоторые вполне буквально) и готовых пойти на всё ради увольнительной в большом городе. Готовых выступить вперёд по первому моему приказу.
— Кто не хочет идти — может уходить сразу, — напомни я бойцам, но никто не шелохнулся. Даже Добб и тот остался на месте, несмотря на вкусно пахнущий косяк, который дожидался его под подушкой.
— Рад, что вы остались верны своим корыстным побуждениям, — подшутил я и стал выбирать из бойцов тех, кто сегодня пойдёт вместе со мной. Я всегда старался на боевые задания выбирать разных бойцов, чтобы никому не было обидно, но некоторые бойцы заслужили такое доверие к себе, что их я просто подозвал жестом, не называя имён. Я их и не помнил, если честно.
Первым, конечно же, вышел Доб. Вся армия могла говорить о нас с ним что угодно, и то какой я предвзятый и какой он подлиза, да хоть о том, что мы больше чем просто друзья и вообще, но это было не так. Доберман был отменным бойцом с огромнейшим опытом в военном деле. Не повышали его лишь потому, что он этого сам не хотел — вот и оставался доберман вечным ефрейтором. Таща за собой свой гранатомёт, он встал по правую лапу от меня. Вторым был довольно сильный, далеко не молодой песец. В зимнее время его шерсть представляла собой совершенный камуфляж, но сейчас, осенью, ему приходилось одеваться в тесный для него зелёно-коричневый костюм. Зато вооружён он был как настоящий терминатор: шестиствольной пушкой системы Гатлинга, авиационного калибра, но облегчённой версией для ношения на ногах. Маркировки давно стёрлись, и как точно назывался пулемёт песец не знал, только первые две буквы «ГШ». Пушка была очень солидной, с острым наконечником на конце длинного блока стволов, с потрясающим рукавом подачи патронов, тянувшимся к рюкзаку. За свой пулемёт, найденный им когда-то, он и получил своё прозвище «Терминатор». Я когда-то видел это кино на восстановленном плеере людей — наш Терминатор ни в какое сравнение с людским не шёл. По нескольким причинам: например, в его пулемёте патроны были далеко не холостые, а очень даже настоящие, и даже стрелять из него песец мог по-настоящему. Неспроста конечно: где-то глубоко в его густой шерсти был спрятан довольно мощный экзоскелет, вшитый ему нашими доблестными врачами где-то в Москве. Тогда он ещё проходил испытания, но, как ни странно, модель получилась настолько удачной, что никакого дискомфорта терминатор не испытывал, только составлял компанию Доббу, когда тот сидел у электрической розетки. Очередь на такое дополнение к телу была несусветной — каждый второй житель земли хотел себе такой, а делали это только в одном месте и одну-две штуки в месяц. Поэтому и наш терминатор был всего один такой уникальный. Ещё двое — снайперы, просто мои хорошие друзья — лабрадор и чёрный ризеншнауцер. Последний довольно сдул чёлку со своих глаз и улыбнулся.
— А чего ещё кого-то брать? Давайте так пойдём.
— Потом мне житья не дадут, ага, — согласился я, — Давайте возьмём ещё десяток, буде легче добычу тащить…
— Если там армейский склад, то даже за три раза не утащим, — предположил Терминатор. У него патроны — это больная тема. Шестиствольный пулемёт сколько их не ел —всё было мало. Две тысячи штук в минуту — и это ещё была заниженная скорострельность! Раскрутив блок стволов на полную, песец мог поливать врагов свинцовым дождём со скоростью шесть или даже восемь тысяч пуль в минуту. К сожалению, он такое делал очень нечасто. В рюкзаке за его спиной было всего несколько тысяч — сколько точно, никто не знал, даже сам обладатель пулемёта.
— Давайте возьмём двадцатку, — предложил Добб. Он любил простые решения.
— Давайте возьмём всех — и тогда бандюги изрешетят нас быстрее, чем мы сообразим, что произошло, — напомнил лабрадор.
— Этого допустить нельзя. И это не шутки, Бон, — серьёзно напомнил ему я.
— Тогда давайте возьмём ещё пятерых и пару гонцов. Когда мы закончим — пускай помогают.
— Идея, — буркнул Добб, — Плюсую.
— Меньше в интернете сиди.
— Я и не сижу.
— А мы будто не видели.
— Что вы видели?
— Как ты витую пару лижешь, киборг треклятый! — рыкнул ризеншнауцер.
— А ну отставить! — подал голос я.
— К витой паре мы ещё вернёмся… — прошептал чёрный пёс.
— Мне меди в организме не хватает, — проигнорировал Добб, и, видимо, псы зашли на второй круг.
— Я сказал: отставить! — рявкнул на них я, стараясь сделать голос построже. Хотя я и был послабее Добба или терминатора, они меня слушались, как старшего.
Я выбрал ещё пятерых слабо вооружённых солдат. В наше время позволить себе даже пистолет — огромная роскошь, вот и взял я ещё двоих котов. Они при случае могут расцарапать в усмерть и на дерево забраться, в качестве разведчика. Ещё одного лиса — у него хотя бы автомат был, пускай и со всего одним рожком, и здорового тигра. Огнестрела у него не было, зато за спиной висел довольно немаленький двуручный меч.
Холодное оружие у нас было распространенно повсеместно. Дешевизна, простота в общении, неимоверная надёжность — все эти качества заставили нас слегка откатиться назад, к средневековью, к рыцарям в сияющих доспехах и некоторым другим аспектам той, ещё людской жизни. Например, к нелюбви мыться.
Тигр мог нам понадобится — так я считал. Своим мечом он владел очень хорошо — иногда даже у него получалось открыть банку консервов им. На лету. А остальных я взял для массовки — коты были вооружены слабенькими пистолетами. Рыжий, чувствуя то, что сражаться придётся против своих, недовольно вилял хвостом. Я был абсолютно уверен, что в бою он нас не подведёт, но у лис, в отличие от остальных собак и волков, была между собой какая-то тайная связь, всемирный заговор солидарности что ли…
А ещё эти рыжие были невероятно организованными. По природе, которую человек умудрился обмануть, они вообще были одиночками, но стоило только увидеть то, как они действуют в группе — есть чему поучится и Доббу! На ходу в этих рыжих башках рождались такие тактические приёмы, что ни в одном учебнике не описать. И всё они делали, даже знаков друг другу не подавая, что делало их стиль борьбы весьма интересным и запутанным.
Собственно, этим и было оправдано присутствие лиса в нашей команде. Я искренне надеялся, что он поможет нам распутать следы своих хитрых собратьев.
— Так, пять минут на проверку снаряжения, и выдвигаемся. Я пока уточню задание у капитана, — махнул я своей команде лапой и подошёл к шакалу. Чёрный командир поглядывал на звёзды, забравшись на локомотив.
— Товарищ командир, штурмовой отряд собран и готов выдвигаться.
— Выдвигайтесь, — спокойно сказал шакал, — как я и говорил — семь километров на северо-восток.
— Ещё какие-то распоряжения будут? — на всякий случай спросил я.
—Нет. Вольно.
Я позволил себе выдохнуть и спустился на перрон к девяти бойцам. Ничего не делал только тигр. Остальные, перебрав оружие и проверив запас патронов, встали и отряхнулись.
— Разрешите обратиться! — вдруг сказал первый кот.
— Что у тебя? — я сразу решил перейти с военного языка на обычный, чтобы никого не смущать.
— Патроны…
— Что у тебя там? — сразу спросил лабрадор, — Макаров?
— Так точно…
— На, держи, — Лабрадор вытащил из кобуры огромный, неудобный, зато очень мощный пистолет Стечкина. Глаза кота даже расширились от счастья — горстку патронов ему тоже предоставили, — Только с возвратом. И как можно более ранним!
— Будь сделано! — поблагодарил кот и засунул пистолет за пояс.
— Все разобрались со своими проблемами? — спросил я, обводя взглядом своих бойцов, — Тогда вперёд.
Мы выдвинулись в указанном направлении сразу же, подтвердив своё отправление у машиниста — он у нас был заместителем главного, так что ничего необычного в этом не было. Раций у нас не было, договорились о том, что искать нас будут через пять часов. Если до этого времени не вернёмся — будут писать похоронки.
Дорога туда-обратно, по моим расчётам, должна была занять около полутора часов. На привокзальной площади я наконец-то смог рассмотреть название станции.
— Бородино. Хм. Оригинальное название, — сказал я в темноту. Сзади, как всегда, незаметно подкрался Доб.
— Ничего оригинального. Исконно русское.
— Что-нибудь знаешь об этом месте? — поинтересовался я.
— Да. Сейчас, дай вспомнить.
Когда доберман начинал что-то вспоминать, мне казалось, что я слышу лёгкое шуршание в его голове. Сказки про жёсткий диск иногда казались правдой, особенно учитывая то, что мой друг хранил в своей голове огромное количество информации.
— Для людей прошлого это место было особенным, — начал он, нагоняя остальную группу вместе со мной, — Рядом здесь произошло великое сражение, достаточно кровопролитное. Произошло оно очень и очень давно — даже люди считали его прошлым, а сколько лет прошло с тех пор, никто не знает.
— Совсем никто?
— После войны перестали вспоминать прошлое, начали думать о будущем. Потом же стал важен лишь миг между прошлым и будущим.
— Ты о настоящем?
— Да.
Бойцы, идущие впереди нас, недовольно пересматривались между собой, а Терминатор рассказывал какой-то анекдот нашим снайперам. Я подбежал чуть ближе, но расслышал только концовку:
— А вы это что, пили — спросил доктор, а она ему: «Нет, блин, в жопу засовывала!»
Я рассмеялся.
Чёрное небо затянуло тучами. Поначалу казалось, что стало чуть светлее, но потом заморосил мелкий, неприятный дождь, и вся земля погрузилась во тьму. Мы даже не разбирали, куда шли, буквально на ощупь идя по разбитой дороге, сделанной из смеси песка и щебня и укатанной в более-менее ровную поверхность множеством шин. Так, постепенно мы добрались до загородной местности и там потопали по пояс в траве.
Недовольно кряхтя, терминатор нёс своё пулемёт над головой, все остальные не так жалели своё оружие. Прикинув расстояние, я остановился.
— Так, ты и ты, — я показал на котов, — на пятьдесят метров на час и одиннадцать часов соответственно. Разведывайте.
— Мы что, самые не важные что ли? — вдруг спросил кот, но уткнулся в мой взгляд своим и тут же отвёл его.
— Выполнять.
— Есть, — неохотно буркнули они и разошлись в разные стороны.
— Ты, — я показал на тигра, — держишься сзади.
Полосатый хмуро кивнул — сам понимал, что с одной колючкой на рожон не сунется.
—Терминатор, Добб — вы знаете, что делать. Лис, — я похлопал его по плечу, — держись рядом со мной. Мы с тобою будем мозгами.
— О, это я всегда готов! — с улыбкой ответил рыжий и передёрнул затвор автомата.
Рядом раздался тяжёлый металлический звук, а потом лёгкий щелчок. Я отлично знал, что это значит.
— Добб, аккуратнее, хорошо?
В эту секунду он стал одним из самых опасных существ на свете. Первый звук — затвор автоматического гранатомёта. Второй — щелчок предохранителя.
— Ты как будто меня не знаешь…
— Ага. Тебя все знают. Как любителя пострелять себе под ноги, — снова вставил ризеншнауцер и удостоился не только моего гневного взгляда — коллега пса тоже глядел на это неодобрительно.
— Так, вы двое — назад, так же как коты — и следите за местностью! У кого-нибудь есть ночное? — Добб тут же поднял лапу, но я махнул на него, — Ещё? Нет? Ладно. Как только начнётся пальба — всех, кто с оружием в лапах — валить.
Псы кивнули. У лабрадора была простая СВД, а вот ризеншнауцер нашёл себе Винторез, причём переделанный нашими умельцами по обычный патрон от Калашникова. Снайперы переглянулись и вышли в поле.
— Подождём, — сказал я.
— Чего ждать? Мы ещё к базе не вышли!
Я знал это, но всё равно мне надо было подождать. И всем бойцам тоже. После мы выдвинемся вперёд и скоро увидим эту самую «базу» злодеев местного масштаба.
Когда предстоял бой, пусть и скоротечный, решительный и скорее всего победоносный, это всегда нагнетало какую-то тоску что ли. Я воюю уже довольно давно, и все мы тут тянем свою лямку не один год. Коты, может быть, чуть поменьше, но лишь на самую малость. Без своего оружия в нашей доблестной армии можно только кочегарить, чистить картошку или мародёрствовать. И опыта у них явно было маловато…
Я присел на корточки, закрыв глаза. Сейчас стоило сосредоточится, подумать о хорошем и просто вымести этих тварей из их уютного гнёздышка. Никто не погибнет. Все знают друг друга, знают, какие жизни от них зависят, и знают то, что их жизни зависят от других. Просто банда бандитов…
Добб положил свою тяжёлую лапу мне на плечо и улыбнулся.
— Эй, дружище… Всё веришь в свои восточные сказки?
— Это не восточные сказки, а просто возможность сосредоточится…
Я скосил глаза вбок. Лис, усевшись на землю, уткнулся лбом в свои колени и тоже думал о чём-то своём.
— Я бы и вам советовал, но боюсь, не поймёте.
— Мы понимаем, что это нужно тебе, — буркнул арктический лис, — Нам всем не помешает чуть отдохнуть.
Я погрузился в свои мысли.
Твари. Безжалостные, кровожадные, ненасытные твари, добравшиеся до оружия. Нельзя о них думать, как о разумных существах — хотя очень хотелось и вообще это было очень надо. Но у бандитов только два пути, если к ним пришли настоящие военные — либо смерть, либо плен. Плен — ещё хуже. Я знал, что с ними сделают, после того как приведут на растерзание в местный городской центр — скорее всего проведут лоботомию без суда и следствия — так уж они тут всех достали. А лишиться своих мозгов — хуже смерти. Будешь потом всю оставшуюся жизнь пахать где-нибудь, не в состоянии даже морду салфеткой подтереть. А потом ещё население земли восстанавливать, если способен останешься.
Нет, бандиты на это не согласятся. Лучше уж смерть.
Я встал и махнул окружающим меня зверям выдвигаться в указанном направлении. Разведчики и снайперы, заметив наше движение, тут же пошли за нами, а коты — перед нами.
Поэтому я и пошёл в армию. Потому что мне было очень жалко всех обездоленных, калек и немощных зверей. Я был достаточно добрым существом чтобы убить, а не превратить жизнь полную красок в существование картофелины.
Внезапно ночную тишину разрезали два коротких выстрела.
