сообщить о нарушении
Текущая страница: 118 (всего у книги 147 страниц)
Мы неохотно начали раздеваться. Добб вообще не особо кого либо стеснялся - ни проходящих по вагону зверей, ни меня, ни Рэи. Меня же, изучающий взгляд непонятной самки чуть ли не доконал. Долго я не хотел снимать штаны, но она настояла на осмотре моей ноги. Броню мы сложили в кучу посреди купе, и в таком виде она больше напоминала груду искорёженного и дурно пахнущего металла. Найдя в нём запасной комплект из камуфлированной куртки и штанов, знакомых мне после вылета с алмазного пика, мы переоделись.
-Садись и вытяни ногу, - велела мне Рэя, закончив с осмотром Добба - из его тела она очень аккуратно вынула несколько осколков и одну пулю, после чего оставила его на самолечении. Я же нехотя вытянул ногу, закатывая только что одетые хлопчатобумажные штаны.
Рэя уселась рядом на корточки, положив лапки справа и слева от раны. Боль стала быстро проходить - на этот раз по-настоящему, а не от обезболивающих. Кончики её пальцев почернели и рана стала прямо на моих глазах затягиваться.
-Ого! - я чуть привстал на локтях, - Как это ты делаешь?
-Я зашиваю, - сказала она.
-Чем?
-Ну… собой. Не знаю.
Она провела операцию менее чем за минуту - боль ушла полностью и не возвращалась. Я встал и походил по купе, даже немного попрыгал на одной ноге - идеально!
Закончив с лечением, Добб сходил к машинисту и узнал куда всё-таки едет этот поезд. Особого выбора у нас не было - ехали всё равно по транссибирской дороге, а значит в Москву. Он и Рэя устроились на верхних полках и там затихли, а мне было не до сна. Какое-то время я смотрел в окно, но потом неменяющийся пустынный пейзаж великой стеклянной пустыни мне наскучил. Я выудил из горы помятой брони шлем - точно не знаю мой или Добба - в любом случае он, неплохо функционировал и без остального костюма. Я примерил его на своей морде - заработал. Никаких анализирующих функций, поскольку основной системный блок был в костюме. Однако, рация заработала!
-Кронос? - спросил я в шлеме, - Не спишь?
Я скорее хотел пошутить, однако бот этого не понял.
-В данный момент я контролирую более трёх десятков бойцов по всей России, генерал. Мне некогда спать.
-Понимаю, - сказал я.
-Вы хотите поговорить, генерал?
-Да, -признался я, - Мне не спится.
-О чём же вы хотите говорить, генерал? О вашей миссии?
Я тяжело вздохнул.
-Нет. Об этом не хочется вспоминать.
-Это была победа, генерал. Вы должны понимать что не каждый день четверо бойцов уничтожают двухтысячную группировку войск противника.
-Можно ли назвать это победой, когда столькие до неё не дожили? Это была резня, Кронос.
Боту не нашлось чего ответить. Я улёгся на своей полке, устроив под голову найденное на третьей полке одеяло, подумал о Рее. Это вылилось в новый вопрос для Кроноса:
-Ты уже нашёл документы профессора, который создал Рею? - спросил я без всяких вступлений.
-Не все, - последовал ответ, - Пока информации о ней немного. Я расскажу вам всё, когда буду убеждён в целостности данных.
-Хорошо, - сказал я в пустоту, - Это не горит. Просто во время боя ты упомянул что для неё адреналин…
-Да, но это только один из найденных журналов. К сожалению остатки нужной нам информации находятся в том отделе базы, который я не контролирую, и, судя по донесениям разведочных групп, есть ещё оставшиеся в живых зиры. Я не могу посылать в разведку группы не укомплектованные молниемётом, а у меня в наличии пока что только два таких.
-Тенесси и Бульк? - догадался я, - Как они?
-Живы и здоровы, генерал, продолжают нести службу.
-Отлично, - сказал я, - А как там Мол…
Внезапно кто-то дотронулся до моего плеча - легко и даже нежно, но я вскочил с такой силой, что чуть не ударился головой об верхнюю полку, до которой было порядочное расстояние. Хорошо что на голове у меня был шлем.
Сняв его, я увидел лисицу, которая была женой нашего проводника. За обе её лапы держались совсем ещё молодые щенята, в количестве четырёх штук.
-Простите, вы не могли бы уступить нам два нижних места? Мой муж снова выпил, и детям не стоит это видеть…
-Конечно, - спокойно сказал я, - Я посплю на третьей полке сверху.
-Спасибо большое, - сказала лиса, рассаживая своих детей на нижние полки.
-Не за что. Это мой долг - помогать вам.
-Да, спасибо ещё раз, - искренне сказала лиса, и вдруг спросила, - Скажите пожалуйста, а в каком вы звании?
-Сейчас генерал, - ответил я, но честно добавил, - Вот только ощущаю себя сержантом.
-Ого! - удивилась самка, - Генерал… Знаете, мой муж он тоже служил, иногда у него проскакивает такое.. Может вы попробуете его как-нибудь вразумить?
Я нахмурился и внимательно посмотрел на лисицу.
-Так он тоже служил?
-Да. Давно, лет пять назад. Я тоже служила с ним - там и познакомились.
Я вдруг посмотрел на укладывающегося спать лисёнка - на вид ему как раз было около пяти лет, и мне стало всё понятно. Они ушли из армии, потому что решили завести детей.
-Я понимаю, - кивнул я, - Если для вас слова старшего по званию всё ещё что-то значат, то пить он бросит… - нехотя пообещал я, но лиса от такого заявления иронично улыбнулась, повесив ушки:
-Не надо. Пускай пьёт.
Я искренне удивился. Лиса поняла мои эмоции правильно и пояснила:
-Он примерный муж. Всегда уходит и прячется, когда… накатывают воспоминания. А то что произошло в Уфе и вы…
-Тогда что вы хотите чтобы я сделал?
Лисица пожала плечами.
-Составьте ему компанию, - скромно попросила она, - Я бы и сама составила, но мне надо следить за детьми.
Я бросил короткий взгляд на верхнюю полку - Рэя не спала, а внимательно слушала наш разговор.
-Она присмотрит за ними, - пообещал я, показывая на самку, закутавшуюся в иссиня-чёрный плащ, - Давайте составим компанию ему вместе, раз накатили воспоминания.
Я взял её за плечо и проводил так до самого последнего вагона, в полной тишине и покое. По дороге оглядываясь и рассматривая пассажиров, я тихо ужасался происходящему - порой спали сидя, по четверо на полке, свободных мест не было вообще. Но вспоминая свой родной состав, я понял что должен был застать эту парочку в армии ещё когда сам служил. Поэтому около туалета последнего вагона, перед выходом в тамбур, я спросил у неё:
-Сколько вагонов в составе армейского поезда?
Сам я себя проклял за этот вопрос, но мой внутренний параноик почему-то запаниковал: это могла быть ловушка. Мы уничтожили их дом, заставили переехать в незнакомые места, а я был безоружен и даже без своей навороченной брони. За стенкой меня вполне мог поджидать проводник с дробовиком…
-На моей памяти было одиннадцать. Только не помню - это с пушкой на чёрном напалме в конце или нет…
Этот ответ снял все мои подозрения - чёрный вагон хоть и был очевидной пушкой, но знали об этом только служащие нашей армии.
-Седьмой вагон всё ещё за рыжими? - вдруг спросила лисица.
-Не знаю, - честно ответил я, - Тот состав уже месяц как расформирован. Нас осталось всего две сотни и все сейчас во Владивостоке.
-Жаль, - тихо сказала лиса, толкая дверь в тамбур. Как только она приоткрыла её, я сразу услышал звуки гармони, а потом, заглянув за угол, увидел и самого играющего, очевидно допевающего какую-то незнакомую песню:
-Вытри слёзы, отдохни немного,
Я русская дорога!
Отходи, а я тебя прикрою,
Грязью да водою…
Завидев нас, проводник тут же перестал играть и потянулся к бутылке, стоявшей рядом с его коленом. Судя по мутной жидкости, в ней был неплохой самогон, навскидку - шестьдесят градусов. По крайней мере так сильно захмелеть, как лис, всего с половины бутылки - надо что-то покрепче царской водки.
-Чего припёрлись? - грубовато спросил он нас обоих, хотя лисица смело пропустила вопрос мимо ушей и уселась рядом с ним, потягивая лапы к пузырю. Лис вручил своей суженной алкоголь, а сам посмотрел на меня и повторил свой вопрос, - Ну так?
-Позвольте представиться, я… - начал было я, но жена проводника зачем-то меня перебила:
-Генерал Российской армии!
Лис выгнул одну бровь, изучая меня:
-Что случилось с тем… Змеем?
-Филснейком? - спросил я.
-Угу.
-Пропал без вести в Москве. Никто не знает, жив он или нет, за исключением, наверное другой змеи.
-А… - потянул лис, воспринимая информацию. Через какое-то время он спросил ещё вопрос, - А с Шакалом?
-Погиб, - коротко ответил я.
-Вечная ему память, - сказал рыжий, поднимая вверх бутылку, - Отличный был командир…
-Позволишь? - спросил я, кивая на его бутылку.
-Никогда не пил с генералами, - признался мне проводник, а его жена подтверждающее кивнула.
-Всё в этой жизни в первый раз, - сказал я, усаживаясь перед парой лис в позу лотоса, - Хотя у тебя уже что в первый, что не в первый - всё равно, да?
Лис глубоко вздохнул, и даже чуть улыбнулся.
-Не-а. Теперь мне никогда не всё равно.
Его жена улыбнулась ему - мило и откровенно, как казалось может улыбаться только она одна - любящая и прощающая своему мужу пьянки и ор посреди ночи с аккомпанирующей ему гармонью. Мне стало ясно и я даже не стал спрашивать почему - ответ сейчас был в моём купе, и за ним приглядывала Рэя.
-Любили, генерал? - внезапно спросил рыжий, протягивая мне бутылку.
-Нет, - честно признался я, - Не приходилось.
-Попробуй. Это здорово. Начинаешь по-другому смотреть…
Лис запнулся на полуслове, посмотрев в сторону.
-На войну? - догадался я.
Он кивнул мне.
-Жизнь в сущности такая мелочь, - сказала лисица, отбирая у меня пузырь с самогоном, - Нажал на курок - оборвал её. Всё, жизни нет. Теперь есть только тело, которое пойдёт на корм свиньям. Так просто, - она приложилась к горлышку, - Но когда я рожала - я поняла какой болью даётся любая жизнь. Как страшно потерять… своих детей, родных, любимого.
Говорила она ровно и уверенно. Я даже сделал попытку догадаться.
-Ты.. спрашивала о лисах ночи… Ты была с ними?
-Была, - подтвердила рыжая, - Снайпером.
-Мне в последнее время чертовски везёт на лисиц-снайперов, - признался я, вспоминая наёмницу из лагеря под Красноярском, - А он?
-Обыкновенный солдат, - рыкнул лис, - Которых в составе было с тысячу морд.
-Довелось убивать? - спросил я.
-Ещё бы, - вставила лиса.
-А мне не очень. Оружия не было - паршивый затёртый до бела калаш и то зажали. Всю службу с обычным Макаровым отбарабанил, но стрелял из него не часто, и то чаще мазал.
Я хохотнул, отпивая из поданной бутыли высокооктановое пойло. Закашлявшись, я улыбнулся и передал бутыль по кругу.
-Ну а твоя история? - лисица ленива подпёрла морду кулаком, - Давай, с самого начала? Интересно как надо жить чтобы стать генералом…
-А что там? - сказал я, разведя лапами, - Родился в Екб, родители бросили когда мне было три. Благо подобрали в нашей городской школе, где я и пристроился. Жил, учился - так до пятнадцати лет. Всё бестолку прожил. Потом выгнали. Бродяжничал, торговал - а там и армия подвернулась. Сказали молод. А я на состав зайцем - хотели выпроводить прямо на ходу, а вон, - я кивнул в сторону нашего купе, что находилось в четырёх вагонах от нас, - Друг нашёлся. Он взял. Можно сказать вырастил. Старый, мудрый, но такой дурацкий киборг…
-Пёс тот - киборг? Наслышан о таких…
-Скоро больше их станет, - смело заявил я, - Больше и лучше.
-А на кой они нужны? В Москве, говорят, целый бункер с ними построили, и до сих пор там этих киборгов чуть ли не тыщи! Но кому они нужны? Держат их в колбочках, да только понятно, что не разбудят их уже - не нужны они этому миру…
-Никому не нужны, - подтвердила за своим мужем лисица.
-Тысячи? - внезапно переспросил я, пьяно икнув, - Мы же Москву…
Закончить мысль не дал резкий толчок в бок. Поезд продолжил своё движение, проводник и ухом не повёл. Видимо всё было в порядке, но свою заветную мысль я потерял. Разговор как-то сам собой зашёл в тупик, поэтому я кивнул на гармошку лиса и спросил:
-Играешь?
Рыжий в доказательство моих слов поднял инструмент с грязного пола и устроил его как подобает на мохнатых коленях. Несколько раз растянув меха, он выдал пару невнятных звуков.
-Ну чего тебе сыграть? - довольно спросил он.
-А ты не слишком ли, - спросил я, но его жена как-то игриво хихикнула:
-Он может в любом состоянии! Помню у одного костра свалился с бревна на спину, и там прямо на земле наяривал…
-Ну тогда про войну что-нибудь, - пожав плечами попросил я, - У нас тут сегодня не весёлый вечер, ведь так?
Я поглядел на лисицу - она подняла бутылку и кивнула.
-Давай Растеряева, - заказала она, - Ленту.
-Да? - проводник уставил на меня свой взор, - Историю знаешь?
-Чего?
-Войн, - сказал он с каким-то вызовом. Я даже на этот вызов ответил, выпятив немного вперёд грудь.
-Да!
-Ну тогда слушай… Давно эту песню написали, очень давно, - напутствовал он, растягивая меха. Сделав недлинный проигрыш и взяв нужный темп, он внезапно заиграл намного тише и начал негромко петь:
-За окнами весенний лес летит,
Я еду в ленинградской электричке.
Напротив меня девочка сидит,
С георгиевской ленточкой в косичке.
Сегодня эту ленточку носить,
На сумке можно, можно в виде брошки.
Но я прекрасно помню и без лент,
Как бабка не выбрасывала крошки.
Как много лишнего мы слышим в дни побед,
Но только этой патоки с елеем,
Не очень верят те, кто в десять лет,
Питался в основном столярным клеем.
А время умножает всё на ноль,
Меняет поколенье поколеньем,
И вот войны подлеченная боль,
Приходит лишь весенним обостреньем!
Над этой болью многие кружат,
Как воронье, как чайки - и так рады!
Как будто свой кусок урвать хотят,
Бетонной героической блокады.
Я еду в поезде, смотрю на всё подряд:
На лес, на девочку с прекрасными глазами…
А за окном солдатики лежат…
И про-ра-ста-ют новыми лесааами!
Я слушал его песню и улыбался - ну неужели он думал, что я не знаю этой истории, которой хвалились наши предки-люди своим детям и внукам - как много они сделали чтобы защитить свою Страну во времена ещё второй мировой войны? Сейчас этого ничего не было - ни электричек, ни леса, ни георгиевских лент в виде моды, ни даже того героического города, о котором пел проводник, но всё равно его мелодия и простой, не поставленный голос внушали собой искреннее уважение к тому, кто эту песню написал. Но она ещё не закончилась - напротив, рыжий взял быстрый темп, начал играть громче и петь намного уверенней:
-Проезжаю я зловещие места,
Там, где человек - главное богатство недр!
Где, ещё с войны, бойцы лежат,
По трое на один квадратный метр!
Там везде шаги, там голоса,
Пустые огонёчки по болотам.
Тени по ночам тебе поют,
Как будто просят и хотят чего-то:
"Откопай меня, браток, Я Вершинин Саня -
пятый миномётный полк, сам я из Рязани!
Много ты в кино видал, о солдатах версий?
Щас послушаешь мою - эх, будет интересней!"
И, начнут они вещать, на языке стонов недомолвок,
Хочешь убежать, но впереди,
Они опять мелькают между ёлок:
"Откопай меня скорей, умоляю снова!
Я Моршанников Сергей, родом из-под Пскова!
Адресок мой передай в родную сторонку -
Восемнадцатый квадрат - чёрная воронка!"
А под утро всё взревёт, полетит куда-то,
И попрёт на пулемёт в штыковую с матом!
И деревья все вверх дном, ввысь растут коренья!
В этом славном боевом, месте преступленья…
Последний куплет песни я слушал с приоткрытым ртом - я не ожидал от песни такого текста. Мастерская игра лиса не скрасила тех ужасов, что он описал, которые сразу же пришли ко мне в голову - о своих погибших товарищах. Я вспомнил их всех, пока лис завершал свою песню, яростно растягивая меха со слезами на глазах. Его жена попросту уткнула морду в ладони и беззвучно надрывно рыдала, не смея показывать свою слабость по старой привычке.
Я тоже не мог так поступить. На глаза навернулись слёзы - я уже не мог их удержать. Наш командир, снайперы, которых мы взяли тогда к лисам под Бородино. Когда в голове вспылили ужасные воспоминания того, что произошло в Алмазном Пике, как на моих глазах яростная и непобедимая тварь разорвала на части Диверсантку, слёзы уже выступили из глаз и скрывать их было бесполезно. Я резко встал, отвернулся и подошёл к двери, упираясь лбом в старое стекло…
-Всё в порядке? - на всякий случай спросила лисица.
-Да, более чем, - соврал я.
-Их уже не вернуть, да? - спросил игравший лис.
Я не ответил. И так всё было ясно как божий день.
-Я думала, что генералы более суровые ребята, - внезапно сказала лисица.
Я повернулся к ней, не скрывая своих слёз. Подошёл, отобрал у лиса его бутылку, прижался спиной к двери и начал пить - глоток, второй, третий. Ощущения алкоголя ушли, самогон пошёл как вода, яд растекался по венам и быстро входил в свои права, лишая меня законного права нормально соображать.
