сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 147 страниц)
Я был постеснительней, поэтому сначала закрыл занавесочку, и только потом разложил на постели всю амуницию. В ней было всё, включая аж пять комплектов сменного белья. Раздевшись догола, я влез в тяжёлые штаны, накинул на белую тельняшку увесистую куртку. Подпоясался — пояс, надо сказать, был тем ещё чудом инженерной мысли — количество карманов, подсумков и каких-то держателей на нём просто зашкаливало. Как только застегнул куртку на тяжёлую стальную молнию, то почувствовал лёгкое неудобство — за моё тело взялся пассивный механический экзоскелет. Его работа заключалась в том, чтобы дать мне расслабится и закрепить все конечности при очень больших нагрузках. Более ничего. Приподнял воротник, я увидел микрофон и додумался найти в рюкзаке небольшой наушник, который при помощи круглого штекера подключался к куртке и вставлялся в любое ухо.
— Надо идти к ботанику — тут некоторых частей не хватает. Плюс, может, операционку посмотрит.
— Операционку? Тут ни одной компьютерной детали, — сказал я, осматривая костюм. Он был довольно тяжёлым, но не сковывал движения. А ещё я в нём казался больше. Повернувшись и посмотрев на Добба я осознал, насколько.
— Может, найдёт, что поставить, — проворчал воронёный гигант, осматривая странные порты на правом рукаве.
Но больше всего мне понравились ботинки. Пока Добб выявлял скрытые и не очень функции новой брони, я сунул лапы в кожаную обувку и буквально застонал от удовольствия.
Люди делали обувь для нас на совесть. Даже несмотря на то, что размер мне казался маловатым, чувствовал я себя потрясающе. Подушечка лапы легла в специальное углубление, пятка, которая не касалась земли, нашла себе удобную и прочную опору. Посмотрев на них снизу, я даже охнул — высоченная, рифлёная подошва из высокопрочной резины с металлическими кортами. Высокая шнуровка закрепила полученный результат и придала мне более пафосный вид.
Я прошёлся по купе, толкнув Добба. Пёс отреагировал на это совершенно спокойно и отстал наконец от системы на рукаве костюма. Он ещё и показал, зачем нужны крепления на поясе — специально для его системы жизнеобеспечения. Раньше Доббу приходилось таскать с собой на поясе пару-тройку прочных стеклянных колб, в которых содержались препараты для его организма — включая глюкозу, какой-то сверхпитательный коктейль и что-то ещё, о чём пёс не распространялся.
— Мы теперь с тобой двое в поле — армия, — пошутил он, стукнув меня в плечо.
— Это точно. Главное, чтобы сотня таких, как мы, не нашлось — а не то придётся туго.
— Бывало и хуже, — буркнул доберман свою коронную фразу.
Я промолчал, решив, что доберману может и приходилось встревать в такие щекотливые ситуации. Он натянул свои ботинки — без стонов, в отличии от меня. Я подождал, пока он полностью освоится, и мы отправились в другой конец поезда — к ботанику.
Ботаником называли нашего лиса-стратега. Прозвище своё он получил ещё в школе, где рыжего шпыняли как только можно. Ему сильно не повезло, когда он попал к нам, но когда Полковник выяснил, что оружие в руках он держать не умеет, он посадил его за компьютер — и не прогадал. Рыжий гений был единственный, кто во всём поезде занимал целое купе в одиночку. У него там было нечто среднее между приёмной у доктора и серверной у админа. Увидеть его ползающим по составу с мотком провода на шее было обычным делом — благодаря ему у нас всегда был выход в сеть, пусть и медленный, телевиденье, радио, иногда даже телефон. Добби иногда называл ботаника электрическим сердцем нашего состава — и навещал его довольно часто — отлаживать свою электронику. Теперь и мне предстояло познакомится с ним гораздо ближе, чем просто «Эй, а почему интернет не работает?».
Войдя в вагон, а он был одним из крайних, мы увидели, что по всей длине творится какое-то действие, и в главной роли был как раз нужный нам ботаник. Вокруг лиса со специальными очками для морфов суетились два наших торгаша-шакала. Впервые видел, чтобы они не передрались друг с другом, а они находились на расстоянии почти что вытянутой лапы друг от друга! Такое могло означать только одно — денег у лиса хватило на обоих. И сейчас серо-чёрные спиногрызы были самой любезностью.
— Слушай, покупай этот удлинитель, да! Шестьдесят ампер, мамой клянусь!
— Да запихни ты себе свои шестьдесят себе знаешь куда? Семьдесят пять!
— Понеслась, — вздохнул Добб, останавливаясь рядом с лисом. Ботаник тут же нас заметил и оставил шакалов разбираться — его исчезновения они не заметили, продолжая кричать что-то про амперы и ватты. Лис и пёс обменялись крепким лапопожатием:
— Ненавижу этих болванов. Обычные удлинители, на чёртовы шестнадцать с половиной ампер! У меня техники всего на тридцатник! Да какой там тридцать! Двадцать с чайником…
— Что за переполох? — решил спросить я, и лис наконец-то поздоровался и со мной.
— Да это, по всему поезду тянут кабель на двадцать квадратов фаза, ну и я себе решил немного оттяпать. Полковник разрешил! — заверил он меня, увидев погоны.
— Да я и не сомневался, — я пожал плечами.
— Ну, а я попросил у них новых проводов, да бесперебойников — мало ли, что там жахнет у них на паровозе.
— А что у них там может жахнуть? — спросил я, усмехнувшись.
— А ты не слышал о Чернобыле? — спросил лис, поправив очки, — Вот мы с собой сейчас будем его таскать — а вдруг авария или с рельс сойдём?
— И что тогда?
— И тогда нахлебаемся радиации так, что людьми станем! — всплеснув лапами ботаник и пошёл разнимать сцепившихся друг в друга шакалов. Добб оказал в этом не последнюю помощь, после чего мы зашли в купе к лису.
Как я и ожидал — одна пока была для пассажира, и ещё одна, самая верхняя, служила по своему назначению — постелью лиса. Столик был завален всевозможными чипами и микросхемами, на полу стояла паяльная станция. Все остальные четыре полки были заставлены всевозможной громоздкой техникой, типа всяких компьютеров, каких-то переходников и раздетлителей. Лис всё это как-то по-умному называл, а я не понимал в этом не зги. Знал только одно — сейчас всё было обесточено, не горело ни одной лампочки — а на полу стояли какие-то новые с виду белые ящики.
— Ну-с, с чем пожаловали? — спросил нас ботаник, снимая очки, — Ты-то, Добб, понятно зачем, а вам, товарищ старший лейтенант, что нужно?
— То же, что и ему, — на правах старшего ответил я и толкнул Добба в бок — пусть уж он говорит, если притащил меня к нему.
— Вот, приобрели тут, — сразу начал пёс, протягивая лису идентификатор на костюме, — можешь что-нибудь сделать?
Лис внимательно рассмотрел маркировку на наших костюмах.
— Тринадцать дробь семь. Последняя модель. Отличная покупка, парни, она вам много частей тела сбережёт.
— Ага. Хотелось бы побольше, — пёс похлопал себя по правому рукаву, улыбнувшись лису.
— Тебе можно и свой использовать, всё равно мощнее не найду! — лис махнул лапой и полез куда-то на полки, — а, чёрт с вами!
— Что скажешь?
— Дам вам чипов, хватит на вторую Европу…
— Вторую Европу? — переспросил я, но Добб тут же пояснил:
— Операционка такая.
— Крутая?
— Не очень, — вставил Ботаник, слезая с полки, — но у меня всё равно ничего круче нет. А операционка и то только первая.
— Так нахрена нам на вторая? — спросил я, но Добб тут же огрел меня по затылку свой ладонью. Я сразу почувствовал действие костюма — обычно, от такого подзатыльника я складывался пополам, а сейчас только слегка покачнулся. Но это не уменьшило звон в голове, и я пропустил начало пояснения лиса:
— …Подойдут вам. Тебе видео-чип вообще не нужен, и не проси.
— Подумаешь…
— Оперативки много не дам, мне своя… нужнее, — сказал ботаник, вставляя в костюм Добба какую-то маленькую плашку с чёрными моделями.
— Сколько?
— Четыре, — заверил лис, — И то, по старой дружбе. К шакалам не ходи — оберут как липку, а вставят только гиг, и ещё не пойми какой!
— Так мы же за этим к тебе и пришли?
— По старой дружбе, Добб!
Меня снова кольнул укол дружеской ревности — мы с доберманом и в походы ходили, и миску последней лапши на двоих делили. А у него друзей, видимо, всё равно больше.
— Ладно, а мне-то что? — спросил я.
— Мы вами вот-вот займёмся… — лис потряс руку Добба, и на ней загорелся маленький жидкокристаллический дисплей, — сам справишься?
— Конечно!
— Отлично, тогда я займусь Лейтенантом.
Лис вытащил из какой-то коробки нужные запчасти и вскрыл какую-то приборную панель на правом рукаве. Туда он вставил небольшой квадратный чип, золотистого цвета, судя по всему, являвшегося процессором, ещё одну небольшую плашку с памятью и какую-то позолоченную фигню в мониторчик. Всё это он сделал быстро и профессионально — через минуту он уже тряс мою лапу.
Экранчик загорелся совсем тускло и высветил мне схематичное изображение зверька — явного псового.
— Батарейки мало. Ну ничего, денёк походишь, они у тебя зарядятся, — заверил лис, отпуская мою лапу.
— Эй, а обучить? — неловко спросил я, не опуская руку.
— Просто тыкай во все кнопки подряд и разберёшься.
— А если я там кнопку самоуничтожения найду?
Добб посмотрел на ботаника, и тот замотал головой:
— Я слышал, что такое есть только в системе Universe, и то не всегда срабатывает. Можете не волноваться.
— То есть такая возможность всё-таки есть? — переспросил я, но лис отмахнулся лапой. Вместо этого он взял небольшой ноутбук и каким-то проводом подсоединил его к нашим костюмам. Обоим, надо сказать, сразу. Из компьютера стали доносится какие-то звуки, а экраны на броне погасли.
— Как и обещал — Первая Европа, версия один два.
— На первое время хватит, — сказал Добб, держась за провод.
— Слушайте, а почему Европа? — спросил я, поправляя провод и садясь поудобнее, — Почему не форточки какие-нибудь?
— Я без по… — начал Ботан, но его перебил Добб:
— Это по названию захватываемой территории. У нас — Европа. Чуть западней уже будет Азия. Есть ещё американские системы Африка и Антарктида. Системы делались под погодные условия и под специфичные костюмы.
Добб замолчал и, кажется, загрустил немного. Лис продолжил за него:
— Операционки для силовой брони любого типа — это верх лаконичности и быстроты. Лишь самые нужнее функции и драйверы — а остальное контролируется механикой и простыми алгоритмами. Система лишь смотрит, чтобы с ними всё было в порядке.
— А зачем она вообще нужна?
— Будете ставить дополнительные блоки — следите, чтобы стояла нужная система. У нас по всей России есть блоки для этих костюмов — а вот как они работают, почти никто не знает, хотя достаточно заглянуть на нужные сайты в интернете, — выдал Ботаник.
Компьютер в его лапе тоненько пискнул, и лис захлопнул его, отсоединив провода от нашей брони.
— Готово. Идите погуляйте, чтобы зарядить батареи — вам понадобится часа два-три.
— Два-три часа гулять?
— Да-да. Лучше будет заняться какой-нибудь физической деятельностью — побегать, или потаскать тяжести, короче вести себя поактивней.
— Ладно… Пошли, Добб, потаскаем тяжести?
— Ага, как же! — шутливо рыкнул пёс, поднимаясь с полки, — Ладно, Ботан, спасибо за помощь!
— Всегда пожалуйста — и приходите ещё. Может, найду для вас чего интересного…
Мы распрощались с лисом и вышли в коридорчик. Два шакала уже ушли куда-то, забыв у двери Ботаника коробку проводов. И, судя по всему, они покидали это место в большой спешке.
— Куда это все направились? — доберман отодвинул занавесочку на окне, смотря на перрон. Многие наши солдаты бежали к головному вагону.
— Пошли, посмотрим? — предложил я.
— С этого всё и начинается… Пошли.
Мы спрыгнули на платформу и уверенно, быстро пошли к началу поезда.
Я заметил, что в костюме стало немного тяжелее — он явно был рассчитан не на самого хилого зверя, но всё равно мои усилия пропадали только когда я расслаблял ногу или лапу — костюм заряжался на остаточных движениях, чтобы не напрягать носящего ещё больше.
Уже за три вагона мы почувствовали, как дрожит перрон,. и поняли, почему все стремятся туда — это работал локомотив. Судя по звуку — дизельный.
Наконец мы растолкали толпу зверей и заняли лучшие места на самом краю платформы, с торца. Вдалеке на буксире у мощного тепловоза волочился огромный чёрный локомотив.
— Ядерный паровоз! — крикнул кто-то в толпе, и все дружно разнесли эту весть по всему вокзалу. Набежала ещё большая толпа народа, включая начальство.
— Везут наконец… — раздался знакомый шипящий акцент рядом со мной. Генералу никого расталкивать не пришлось — либо это делали за него его телохранители, либо толпа расходилась сама.
— Товарищ генерал! — тут же среагировал доберман, — Здравия желаю!
— Вольно… Ты посмотри, красота-то какая…
Паровоз приближался к вокзалу задом, и теперь дизель его больше толкал, а не тянул. Постепенно он приблизился к первому вагону, и мощный зацеп локомотива встал в пазы вагонной сцепки.
— Крепи! — приземистый машинист высунулся из кабины дизеля и махал нам лапами. Тут же несколько бойцов спрыгнули на рельсы и закрепили прицеп.
Ядерный паровоз был почти таким же, каким и был раньше — огромный восьмиколёсный тягач слегка прибавил в высоту и весь оброс какими-то медными трубками, оплетающими его снаружи.
— Система охлаждения, а? — спросил восхищённый змей, показывая на эти самые трубки.
— Так точно, товарищ генерал! — ответил его адъютант, — Ничего лучше мы не придумали!
— Молодцы, правильно придумали! — заверил генерал.
Пока машинист отцеплял дизельный локомотив от паровоза, все успели немного испугаться этого гиганта и нескольких символов радиации на его корпусе. Некоторые из офицеров достали дозиметры, замеряя окружающий фон.
Машинист с неприсущей ему прытью перебежал по локомотиву к кабине машиниста и высунулся в окно, оглядывая восхищённую публику.
— Запускай! — скомандовал генерал, махнув лапой, и вся платформа тут же начала скандировать:
— За-пус-кай! За-пус-кай! За-пус-кай!
Машинист кивнул и с видом необычайной ответственности исчез в своей кабине. Раздались щелчки механических приводов, зашипела пневматика, и от паровоза послышался ровный, переливчатый гул.
Все тут же отошли подальше. У некоторых защёлкали в лапах дозиметры. Защёлкало что-то и у меня в ухе.
Я посмотрел на мониторчик, на котором светилась весёлая надпись: «до летального исхода вы можете находится в данной местности ещё 650 дней». Такая же горела и у добермана, но фон был очень несущественен, поэтому я спокойно стоял у самого паровоза.
Потом от его корпуса начало нести сильным жаром — после декабрьского холода мы это сразу почувствовали. Над самим паровозом возникла оптическая иллюзия исходящего от него тепла. Лежавший до этого на перроне снег быстро растаял и стёк под колёса гиганта.
— Поехали! — донеслось из кабины, и все восемь гигантских колёс провернулись в холостую.
— Работает! — на радостях заорал адъютант, всплеснув лапами. Но праздновать было рано.
Колёса провернулись ещё и ещё раз. Потом машинист снял их с тормоза и дал полный ход.
Поезд закрутил всеми колёсами и застучал поршнями — но сам при этом даже не трогался с места! С каждой секундой поезд набирал обороты, и казалось, что локомотив хотел сделать дырку в рельсах. Точнее, шестнадцать дырок.
— Что он делает? — обеспокоенно спросил генерал, придерживая свою фуражку.
— Спускает давление, товарищ генерал! — сообщил лис, — Это чтобы можно было нормально тронуться и не тратить воду!
Внезапно колёса резко остановились, и машинист высунулся в окошко:
— По местам, все, быстро! Кататься едем!
— По местам, рота! — закричал какой-то командир.
— Все в вагоны! — повторил Генерал, развернувшись к толпе, — Все, я сказал!
— Есть!
— По местам! — закричал я, на правах старшего лейтенанта. Раздались выстрелы в воздух.
— Не трать патроны, полудурок! — рявкнул на стрелявшего Добб.
Весь перрон быстро пришёл в движение и рассосался по вагонам. Когда мы подбежали к своему, я задержал Добба:
— А как же терминатор?
— Да мы только на испытательное кольцо едем! — догадался доберман, поднимаясь в вагон, — Никуда мы без него не денемся, полезай!
Состав дёрнуло по всей длине. Машинист медленно набирал ход.
— Давай, машина! — крикнул какой-то зверь, высунувшись из окна.
— Эй, я знаю место получше! — крикнул я Доббу, увидев небольшую лесенку между вагонами, — ай-да на крышу, дружище!
— Отличная идея!
Мы вместе с ним залезли на грязную крышу нашего вагона и подошли вперёд. Атомовоз совсем не дымил, и всё было отлично видно. Все его механизмы работали слаженно.
Проехав несколько сот метров на самом малом ходу, паровоз свернул на какой-то боковой путь и начал аккуратно маневрировать, сворачивая в сторону. Мы с моим лучшим другом стояли на крыше вагона, смотря, как пятисот тонная махина, ворочая своими тележками, тащила нас на испытательный круг.
