Текст книги "Гарри Поттер, неучтённый фактор и всё остальное. Часть вторая (СИ)"

Автор книги: РавиШанкаР

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 52 страниц)

– Так-то оно так… – ещё более задумчиво сказал Ник, и меня стало одолевать нехорошее предчувствие. Слава Мерлину, Доброго Дедушки сейчас в Хогвартсе нет, так что пока слежка за нами не возобновится. Но Ник прав, нужно быть готовыми ко всему.

Большой зал встретил нас непривычно строгим убранством – чёрная кайма на скатертях, чёрные мантии деканов и преподавателей, чёрные ленты на флагах факультетов. Кажется, сейчас будет неприятная новость. И не одна, если я правильно думаю.

Едва большая часть школьников расселась за столами, с места поднялась Макгонагалл, успевшая сменить изумрудную мантию на траурно-чёрную. Народ затих. Учитывая пустующее директорское кресло, версии в головах начали возникать самые разные, но лично мне было страшно жаль, что это только версии. Ух… Лично бы венок на могилку заказал. Из ста роз «Страсть Лили Поттер». И тортом «Шоколадная смерть Джеймса Поттера» гостей на поминках накормил бы. Но увы, мечты, мечты…

Так вот, Макгонагалл поднялась со своего места и громко, хорошо поставленным голосом произнесла:

– Тишина!

Нет, Сонорус она не применяла, но профессор Трансфигурации пользовалась достаточно большим уважением, чтобы привлечь к себе внимание без всяких Сонорусов. Народ стих и внимательно стал разглядывать декана Гриффиндора. Та же продолжила:

– Хоть я и сложила с себя обязанности заместителя директора, пока Попечительский Совет не нашёл никого на эту должность, коллеги присвоили мне право распоряжаться, как временному директору школы. Но это ненадолго, только до возвращения нашего дорогого директора Альбуса Дамблдора.

Большинство сидящих за столами выдохнуло, всё-таки директора многие искренне любили. А Макгонагалл продолжала говорить:

– Увы, но вы уже видели убранство Большого зала и поняли, что мои слова будут посвящены весьма прискорбному поводу. Так оно и есть. Буквально час назад пришла печальная весть, в больнице святого Мунго скончался Джоуи Стэнли, первокурсник Гриффиндора. Он был в магической коме от неизвестного проклятия, так говорят целители. Все помнят, что мальчик пал жертвой злой шутки. Но это уже не шутки, и администрация школы не намерена спускать дело на тормозах.

По залу поползли шёпотки.

Ох, госпожа декан. Вряд ли вам удастся реально покарать того, кто наложил проклятие. Ибо Рабский ошейник был для Джоуи воистину проклятием, и если бы его не удалось снять, траур стал бы настоящим.

–  Но аврорат не смог найти того, кто наложил проклятие. Дело закрыто, – горько сказала профессор. – Однако, как я уже сказала, администрация школы будет искать нарушителя, раз нашим доблестным защитникам правопорядка сие оказалось не под силу.  А сейчас давайте почтим память маленького мальчика, который только пришёл в волшебный мир… и так недолго в нём пробыл. В память о Джоуи…

Хорошо так сказала, проникновенно. Кое-кто из девчонок всхлипнул, наши однокурсницы ревели все. А потом все четыре факультета молча поднялись со своих скамей и некоторое время простояли в полном молчании, опустив головы.

Наконец Макгонагалл сделала знак рукой, все уселись, но на этом речь декана не была закончена:

– Не стоит удивляться отсутствию уважаемого директора. Увы, его внезапно вызвали в МКМ, к тому же неожиданно скончался его брат Аберфорт Дамблдор. Так что по возвращении директор будет заниматься похоронами брата и некоторое время его не будет в школе. Прошу всех отнестись к этому с пониманием.

Народ стал перешёптываться ещё интенсивнее, но тут перед всеми появился завтрак, и вечно голодные студенты с энтузиазмом принялись его уничтожать, а я подумал, что пока Дамблдора нет в школе, у нас есть шанс что-нибудь сотворить с горгульей, чтобы освободить маму Кайшесса. Решено. Вот этим и займёмся. Интересно, кого же выберет Попечительский совет Дамблдору в заместители?

После завтрака мы втроём быстренько отправились к кабинету Чар. Воронята уже были там, и мне просто в глаза бросилось встревоженное лицо Гермионы. Странно, на завтраке она так не выглядела.

– Гарри, – сумела более или менее непринуждённо произнести девочка, – подскажи, правильно ли я написала это слово?

И подсунула мне блокнот, на листке которого было крупными буквами написано:

«Лаванда узнала, что Невилла после завтрака вызвали в кабинет директора. Зачем?!»

– Правильно, Гермиона, – кивнул я. – Я так же написал. Но есть ещё вариант. Смотри.

И нацарапал на листке ниже: «Спокойно. Попробуем узнать».

Что-то мне всё это не нравится…

Комментарий к Глава пятьдесят пятая. В которой герой чувствует нечто неясное Минута молчания:

https://vignette.wikia.nocookie.net/harrypotter/images/b/b7/Spontaneous_assembly.jpg/revision/latest?cb=20150313132300&path-prefix=ru

Ник и Наги:

https://i.pinimg.com/736x/e2/95/17/e295177fb34262c846cd109c3e3b8893—awesome-art-art-google.jpg

Вот такие Гарри и Конни:

http://i80.beon.ru/88/83/88388/39/9856839/x_4b87e5f6b1.jpeg

====== Глава пятьдесят шестая. В которой герой тревожится ======

– Гарри, – спросила Гермиона – подскажи, правильно ли я написала это слово?

И подсунула мне блокнот, на листке которого было крупными буквами написано:

«Лаванда узнала, что Невилла после завтрака вызвали в кабинет директора. Зачем?!»

– Правильно, Гермиона, – кивнул я. – Я так же написал. Но есть ещё вариант. Смотри.

И нацарапал на листке ниже: «Спокойно. Попробуем узнать».

Что-то мне всё это не нравится…

Поэтому, когда мы с Конни уселись за парту, я мысленно попросил Конни:

«Конни, нужно как-то передать Севу, что Невилла вызвали в кабинет директора. Что-то случилось? Дамблдор вернулся в школу?»

Конни кивнул, скривился, схватился за живот и довольно громко сказал:

– Ох, что-то мне плохо. Гарри, скажи профессору, что я немного задержусь… Ну, ты понимаешь?

– Конечно, – изобразил я тревогу. – Может быть, тебе нужно в Больничное крыло? Тебе помочь?

– Нет, нет, позже… – ещё более страдальчески скривился Конни и пулей вылетел из класса Чар. Народ особо не удивился – несмотря на то, что готовили домовики хорошо, животы порой побаливали у многих первоклашек. Сказывалась разница домашнего и Хогвартского меню.

Конни вернулся минут через пять, успев проскользнуть в класс перед самым приходом профессора Флитвика, и уселся на своё место.

«Всё в порядке, – прозвучало у меня в голове. – Драко всё передаст Северусу. Сейчас у них зелья».

«Умница», – похвалил я, и урок пошёл своим чередом. Нашей группе профессор доверил самостоятельную отработку заклинаний, а сам занялся второй, проверяя и опрашивая их лично. Вторая часть пары была уделена уже нам, пока другая группа читала и конспектировала материал учебника. В общем, Флитвик был нами доволен, что прекрасно сказалось на баллах, полученных и Гриффиндором, и Равенкло за урок. Особо довольной была Гермиона – что ни говори, а этой девочке ужасно нравилось, когда её хвалили, а на похвалы старательным ученикам Флитвик был щедр. Он и другой группе отсыпал баллов. Вообще, на уроках у маленького профессора атмосфера была дружелюбной и доброжелательной.

Или дело в том, что Равенкло всегда больше интересовали знания, чем внутрихогвартские разборки? Интересно, как получилось, что орлята тырили вещички у Луны Лавгуд? Девочка в книгах была абсолютно безобидной, хоть и своеобразной, но таких оригиналов на Равенкло каждый первый, и все со своими тараканами. Хотя канонные Чжоу Чанг и Мариэтта Эджкомб мне не нравились никогда. В этой реальности я их видел пару раз, но меня не впечатлили ни та, ни другая. Да, Чжоу симпатичная, но не более того. Того огонька, который делает из просто симпатичной девчонки красавицу, по которой сохнет полшколы, в ней не было. Хотя летает хорошо, что да, то да. Эджкомб же была совершенно непримечательная. Ни блондинка, ни брюнетка, ни красавица, ни уродина, ни толстая, ни худая… Такая квинтэссенция обычности. Подобных девочек долго и с трудом вспоминают на вечерах встречи, потому как вспомнить, в принципе, нечего. В общем, нужно попробовать познакомиться с Луной раньше второго курса. Что-то мне подсказывает, что это будет правильное решение.

Довольные проведённым уроком, мы отправились на Трансфигурацию. Вот её нам предстояло провести с Хаффлпаффом. И то, что в кабинете не было Невилла, заставило моё сердце тревожно бухнуть.

«Гарри, что-то явно происходит…» – прорезался у меня в голове голос Ника.

«Сам понимаю, – отозвался я. – Но как понять – что?»

«К кузену подойди, – посоветовал Ник. – Может быть, он в курсе».

Ну да. Умный я, как утка. Дадли и Рон наверняка могут что-то знать.

Я взглянул на хаффлпаффскую половину класса и кивнул Дадли – подойди, мол. Тот, выглядевший не менее встревоженным, чем я, подошёл к нашей с Конни парте. За ним подтянулся Рон. Хаффлы, точнее троица Финч-Флетчли-Макмиллан-Смит проводила его подозрительными взглядами, и я, развернув свиток с домашним эссе, ткнул в него пальцем, якобы спрашивая что-то из заданного. Дадли понятливо втиснулся третьим за нашу парту и вперившись взглядом в свиток, шёпотом спросил:

– Ты из-за Невилла беспокоишься?

Я кивнул.

– К нему вроде бы бабушка приехала, – прошептал Дадли. – Декан его отвела в кабинет директора и вернулась очень злая. А профессор Макгонагалл до сих пор там.

– Спасибо, Дадли, теперь всё понятно, – громко сказал я, и Дадли с Роном вернулись на место.

Макгонагалл задерживалась, и дети занялись своими делами. Большинство тихо перешёптывалось о своём, некоторые вытащили книги «для лёгкого чтения», кое-кто, пользуясь случаем, дописывал лишние абзацы в заданные домашние эссе, Шеймус Финниган и Дин Томас начали играть в морской бой, Падма, Парвати и Фэй втроём разглядывали свежий номер «Ведьмополитена», а вот хаффлпаффское нехорошее трио маялось дурью. Некоторое время они мешали своим, но тут Дадли выразительно потёр кулак, по размерам приближавшийся к голове Смита, и им пришлось прекратить. Вместо этого дурная тройка решила снова проехаться по мне, такому нехорошему и неправильному. Дадли начал привставать из-за парты, но я взглядом попросил его не вмешиваться. Это троицу, которую, по словам Драко, уже начали в узких слизеринских кругах именовать за*ранцами, только раззадорило. То, что им может прилететь в обратку, компания Финч-Флетчли понимать не желала, принимая наше стремление не вступать в лишние конфликты за слабость, а то, что они уже не в первый раз оказывались в этих конфликтах стороной, понёсшей потери, доходило до парней как-то туго. Поэтому для начала они решили поизощряться в остроумии. Шутки были настолько убогие, что приснопамятный Петросян показался бы рядом с ними столпом гениальности.

Некоторое время мы втроём не обращали внимания на их реплики, но тут Финч-Флетчли достал из кармана самую обычную маггловскую рогатку, вырвал лист из своей тетради (у него, как и у многих магглорожденных первачков, была самая обычная маггловская тетрадь и шариковая ручка), смял его в комок и запустил из рогатки в сторону Конни. До Конни, само собой, комок не долетел. Стукнулся о невидимый щит и отрикошетил прямо в лоб Джастину, существенно потяжелев в полёте, так что на лбу мальчика вспухла большая шишка. Щит поставил я, а с бумажкой постарался Ник. Причём, отскочив от лба Джастина, комок вновь потерял вес и упал на пол обычной мятой бумажкой.

Народ расхохотался, Финч-Флетчли взвыл, выронил рогатку и схватился за лоб, и тут наконец-то появилась профессор Макгонагалл. В весьма дурном настроении, так что в классе моментально наступила мёртвая тишина.

Пострадавшего Финч-Флетчли профессор тут же углядела и поинтересовалась, что за безобразие тут творится, и кто ему является причиной.

Финч-Флетчли ожидаемо заявил:

– Это Поттер виноват! Это он!

– А вот это, – тут профессор брезгливо подвинула рогатку носком туфли, – тоже Поттера?

Джастин замолчал, но вот Рон молчать не собирался. Он вежливо поднял руку, дождался кивка и спокойно сказал:

– Извините, профессор Макгонагалл. Пока мы Вас ждали, Финч-Флетчли вырвал листок бумаги и запустил его из рогатки в сторону парты Поттера. Но листок отскочил и попал ему в лоб. Всё.

– И никто из вас не вытаскивал палочку? – строго спросила Макгонагалл.

– Нет, профессор, – нестройно ответил весь класс.

Макгонагалл беспалочково призвала несчастный бумажный комок, внимательно на него посмотрела, взвесила в руке, ещё раз взглянула на шишку на лбу Финч-Флетли и заметила:

– Что ж, вынуждена Вас просить, мистер Финч-Флетчли более не шутить подобным образом. Думайте о последствиях.

Джастин побагровел, пробормотал:

– Да, профессор, – и смерил меня ненавидящим взглядом. Да уж, эта небольшая проблема начинает превращаться в серьёзную. Не очень мне хочется ходить и оглядываться, тем более, что хаффлпаффское трио уже просекло, что совсем не обязательно причинять вред мне. Нет, само собой, я покараю, и кара будет жестокой, только вот до чего могут додуматься три озлобленных придурка, неведомо даже мне.

Профессор Макгонагалл махнула рукой, на доске возникла тема урока, и она уже хотела начать, когда поднял руку Дадли.

– Да, мистер Дурсль? – сердито спросила Макгонагалл.

– Простите, профессор, а где Невилл?

– Мистер Лонгботтом в данный момент решает семейные дела со своей бабушкой и своей опекуншей миссис Долговой, – ответила женщина. – Он присоединится к нам позже.

Уфф… От сердца отлегло. Ядвига Долгова никакого безобразия не допустит. Но что же всё-таки случилось, что она так срочно прибыла… аж из России?

Невилл появился только к концу пары и был сумрачен. На наши вопросительные взгляды он только рукой махнул, типа, «Потом!», и молча погладил сидевшего на плече Ванюшу по шишковатой башке. Жаб, кстати, чуточку подрос, на плече у Невилла помещался с трудом, но покидать своего хозяина не желал категорически. Ванюша, как и Невилл выглядел смурным, даже яркая окраска слегка поблёкла, а глаза выглядели сонными. И что там такое случилось? Непонятно…

Третьей парой у нас была История Магии с профессором Бингли, снова с Хаффлпаффом. Пока все переходили из кабинета в кабинет, мы успели чуть поотстать, чтобы оказаться рядом с Невиллом.

– Бабушка в Мунго, – коротко сказал он. – Если бы не Ванюша… И не Ядвига… Мне пришлось бы её хоронить.

Мы дружно переглянулись. История выглядела всё загадочнее и загадочнее. Невилл вздохнул и очень коротко рассказал нам суть произошедшего.

Не так давно Августа Лонгботтом неожиданно потребовала вернуть опекунство над Невиллом ей, об этом мне говорил ещё Сириус. Именно тогда она практически перестала общаться с Блэками, из-за этого застопорились некоторые общие проекты, в частности книга «Жизнь и обманы Альбуса Дамблдора», над которой продолжала работать Рита Скитер. Деятельная, как суслик по весне, журналистка уже дошла до событий Первой Магической войны, то есть, ей позарез требовалось вставить в книгу историю Фрэнка и Алисы, продолжавших пребывать в Мунго в отделении для безнадёжных больных.

Да, их планировалось переправить в магическую Россию, но в том состоянии, в котором они пребывали ныне, они были нетранспортабельны. Да, Северус начал варить для них зелье, но оно было сложным и весьма капризным, там только основу требовалось настаивать несколько месяцев… первую основу Сев, кстати, благополучно запорол, и не по причине собственной профнепригодности, а по не зависящим от него обстоятельствам. Теперь у него «доходила» вторая, которую он надеялся довести до ума. За зельем присматривал специально выделенный домовик, ингредиенты все были в наличии, но время, время…

Сметвик, кстати, клялся, что пациенты дождутся зелья, их состояние было неприятным, но стабильным, леди Августа ждала и надеялась, но в одно далеко не прекрасное утро она получила конверт, запечатанный печатью больницы Святого Мунго. Леди решила, что это очередной больничный счёт, привычно проверила письмо, не нашла никаких вредоносных чар и распечатала его.

Зря она это сделала. Как выяснила Ядвига Долгова, в печать больницы была впаяна крошечная ампула с несколькими миллиграммами сильнодействующего вещества. Когда леди вскрыла конверт, она переломила ампулу, от контакта с воздухом крупинки вещества стали выделять сильный парализующий газ. Августа застыла… и тут сработала вторая часть письма. Это было что-то вроде вопиллера, незнакомый мужской голос перечислил всё, что она должна сделать. Вероятно, в ампуле помимо парализующего вещества был ещё синтезированный неизвестным умником газообразный аналог «Империо». Родовая защита не сработала по одной простой причине – она не смогла распознать угрозу в газе, а потом было уже поздно. Родовые амулеты Леди Лонгботтом сняла сама.

Короче говоря, главным приказом было вернуть опекунство над Невиллом, а потом передать его «ввиду слабости здоровья» директору Хогвартса Альбусу Дамблдору, затем от Леди Августы требовалось прекратить общение с Тёмным Родом Блэк, были и другие, но Невилл не стал нам о них рассказывать, просто упомянул.

Леди Лонгботтом так и сделала, но попытка вернуть себе опекунство с треском провалилась. В своё время Августа настояла на передаче опекунства над Невиллом по кельтскому обряду, который невозможно было отменить извне. Была только одна лазейка – опекаемый мог отказаться сам. Невилл в первый раз отказался категорически, за что леди Августа перестала разговаривать с внуком и пригрозила лишить его права наследования, вероятно посчитав, что Невилл быстренько примчится извиняться и решение своё поменяет.

С канонным Невиллом бы это, может, и прокатило, но не с этим. К тому же Невилл написал Ядвиге Долговой. Он всерьёз был обеспокоен состоянием бабушки.

Вторая попытка была предпринята сегодня. Леди Лонгботтом твердила, что Невиллу необходимо вернуться к ней, что он не научился ничему хорошему в этой дикой России и что своими поступками он убивает отца и мать. Леди была уже готова проклясть внука, сдерживало её только присутствие деканов Спраут и Макгонагалл, но женщина явно была на грани, когда посреди директорского кабинета материализовалась седая, коротко стриженная женщина с моложавым лицом, одетая в камуфляжную форму и высокие ботинки на шнуровке. Ядвига Долгова.

Ей хватило только одного взгляда, чтобы оценить обстановку. Одним движением руки госпожа Ядвига обездвижила Августу, обозвала обеих деканш «бестолковыми курицами» и велела Неву призвать фамильяра.

Жаб Ванюша немедленно вылез из-за пазухи Невилла, Ядвига взяла его в руки, щёлкнула по носу и посадила на плечо неподвижно лежащей Августе. Жаб оскалил немаленькие игольчатые зубки и вонзил их в плечо женщины. Макгонагалл и Спраут дружно вскрикнули и вскинули палочки.

– Цыц! – рявкнула Долгова, а перстень Невилла тут же засветился зеленовато-голубым светом, ставя щит между ним, бабушкой и Ядвигой с одной стороны и деканами с другой. Ту болванку, которой Невилл пользовался для отработки заклинаний на уроках Чар, он даже и не подумал вытаскивать.

Ванюша оторвался от шеи Августы, вид у него был явно больной, и Ядвига, достав из поясного кошеля крохотную коричневую горошинку, втолкнула её в рот Жабу. Тот вяло сглотнул, с трудом вспрыгнул Невиллу на плечо и закрыл глаза.

Зато открыла глаза сама Августа, быстро приказала внуку заткнуть уши и выругалась так, что деканы стали тёмно-бордовыми. Почтенная Леди немедленно заверила обеих деканов, что была не в себе, попросила прощения у Невилла и Ядвиги и снова вырубилась.

Пришлось вызывать целителей из Мунго, которые дружно заявили, что в данный момент здоровью Леди Лонгботтом, которая пережила сильнейшее отравление зельями неясной этиологии, ничего не угрожает, но пациентку в Мунго они всё-таки забирают. Во избежание, так сказать. Кстати, именно в этот момент, уже к шапочному разбору появился Северус и некоторые животрепещущие подробности этой истории мы узнали несколько позже и от него.

После этого Ядвига Долгова сказала Невиллу несколько тёплых слов, похвалила за стойкость и бдительность и велела идти на урок. Сама она осталась в кабинете, но слова, сказанные ею деканам Спраут и Макгонагалл, были совсем не такими тёплыми. Вот и вся история.

Правда, Невилл немного задержался, вернувшись в общагу Хаффлпаффа для того, чтобы скормить Ванюше ещё одну дозу противоядия, а потом сбегал в Больничное крыло, чтобы узнать, благополучно ли доставили бабушку в Мунго. Мадам Помфри предупредила профессора Макгонагалл об этой задержке, а та просто не стала нас посвящать во все эти нюансы. Оттого Невилл и пришёл на урок позже гриффиндорской деканши.

Выслушав эту историю, мы все прониклись почтением к Жабу Ванюше. Оказалось, если бы не секрет, который выделяет эта личинка Змея Горыныча при укусе, Леди Августу вряд ли удалось бы спасти. Сам герой вяло дремал на Невилловом плече и оживился только тогда, когда хозяин пообещал угостить его крупными мучными червями.

Уфф… Всё хорошо, что хорошо кончается. Похоже, мы своим обрядом спутали Доброму Дедушке очередной далеко идущий план. Если бы не откат, то он бы точно присутствовал на встрече в кабинете, а вдвоем с полувменяемой Августой они вполне могли бы дожать Невилла, чтобы тот отказался от опекунства, а если слово было бы произнесено, Ядвига Долгова уже ничем не смогла бы помочь… То есть жизнь Невилла оказалась бы в полном распоряжении Дамблдора. Похоже, Великий Светлый решил, что одного Избранного ему недостаточно.

А вот это уже даёт простор для размышлений. Одно дело, если Дамблдор просто решил, что Избранный, в которого прямо-таки вцепились неправильные Блэки, больше не пригоден для его планов, а другое… другое, если в его голову закралась мысль всё-таки объявить меня новым Тёмным Лордом, ставшим таковым под воздействием крестража и тех же злокозненных Блэков, а это уже чревато. И не только для меня.

А это значит только одно. Хватит обороняться. Пора нападать. В противном случае нас могут переиграть на собственном поле.

К тому же, сам способ покушения на Августу… Он слишком не английский, слишком технологичный. А это вновь наводит на мысль о приснопамятной «Гринвуд компани». И о том, что слишком уж похожи фамилии Гринвуд и Гриндевальд. И о том, что самого Гриндевальда нет в Нурменгарде.

Думаю, Великий Светоч понял, что не справляется сам и решил бросить в бой тяжёлую артиллерию. Последний резерв, так сказать… И если мы не найдём адекватный ответ, может начаться Вторая Магическая война. Раньше, чем в каноне, страшнее, чем в каноне, и, что характерно, с куда большим количеством участников.

Похоже, на подходе Толстый Полярный Лис…

Комментарий к Глава пятьдесят шестая. В которой герой тревожится Ядвига Долгова:

https://iconicfocus.com/wp-content/uploads/MarianMoneymaker_Iconic85808Gflat.jpg

Автору на кофе, Музу на печеньки:

https://money.yandex.ru/to/410014057127193

====== Глава пятьдесят седьмая. В которой герой вновь общается с Плаксой Миртл ======

На Историю Магии мы ожидаемо опоздали всей тёплой компанией. Ненадолго, минут на десять, но опоздали. Профессор Бингли так же ожидаемо рассердился, снял с каждого из нас по пять баллов и назначил отработки с Филчем на ближайшие два дня. Ха. Страшно, аж жуть. При лояльности Филча ко мне он и всю нашу тёплую компанию гнобить не будет, а уж шваброй помахать… Лично я в этом проблемы не видел, остальные – тоже. Тем более что снятые баллы мы на уроке умудрились закрыть хорошими ответами и даже немного заработали сверху.

Профессор Бингли к концу занятия явно пожалел, что погорячился, но отменять отработки не стал, видимо, не хотел ронять собственный педагогический авторитет. Жаль только, что ожидаемое открытие спортзала пришлось отложить на два дня, поскольку все инициаторы внезапно угодили в подчинение к Филчу.

В понедельник большинство занятий у нас было с Хаффлпаффом, после обеда нам предстояло Маговедение и Магический этикет с профессором Паркинсон. Сия дама умела держать дисциплину, но всё занятие я просто физически чувствовал, как волны недоброжелательства исходят в нашу сторону от хаффлпаффского трио. Блин, ну когда уже они успокоятся? Неужели профессор Спраут не нашла способа вывезти троицу в Мунго? Я просто копчиком чувствовал, что здесь не обошлось без зелий и ментальной коррекции, Сев, кстати, был со мной согласен, только вот своеобразный хогвартский этикет мешал ему предложить свои услуги мадам Спраут первым. Вот если бы мадам декан сама к нему обратилась – тогда дело другое… К тому же, к несовершеннолетним детям запрещается применять легилименцию, это позволено только целителям, а Северус, хоть и имел начальные целительские навыки – без этого Мастерство в зельях и ядах не получить – всё-таки не имел достаточного допуска для этой деятельности.

Это Дамблдор мог ползать к ученикам в мозги, как в собственный сортир, и ничего ему за это не было, поскольку авторитет Великого Светоча в глазах обывателей непререкаем до сих пор, а Северусу с его Пожирательским прошлым припомнили бы все прегрешения до последнего ломаного кната. Если на него принесут жалобу те же Смиты или Макмилланы – разбирательств не избежать. А нам оно надо? Тем более что идиотов хватает везде – и в Министерстве, и в Визенгамоте, и даже аврорат с ДМП не миновала чаша сия. Сева Блэки, скооперировавшись с Малфоем, понятное дело, вытащат из любых разборок, но это долго, хлопотно и противно. И очень дорого. К тому же, после такого скандала он точно слетит с должности профессора и декана, а нам нужен взрослый вменяемый союзник, который не подведёт. Поэтому мои мысли плавно утекли в область Прикладной Гадологии. Единственное, до чего я смог додуматься, это доставить хаффлпаффскому трио столько проблем, чтобы у них уже не оставалось времени на нас. И вот тут просто бесценным союзником становился Пивз…

Итак, отучившись на Маговедении, мы отправились в Штаб Мародёров – делать уроки и устроить что-то вроде мозгового штурма. Точнее, пошли все остальные. Я сказал, что догоню ребят позже. На самом деле я хотел связаться с Сири по зеркалу и озадачить его своими мыслями по поводу странного состояния Леди Августы и не менее странного способа покушения на неё. В конце концов, Индия – Индией, а часть ребят Сивого можно и в Америку послать. Пусть копают, не даёт мне покоя эта «Гринвуд компани». К тому же американские силовые структуры куда более лояльны к оборотням, чем британские, тем более, что половина этих самых структур оборотнями и укомплектована. А что? Сила, скорость, нюх, быстрота реакции… А если учесть, что все оборотни, служащие в американском аврорате, ещё и маги… В общем, сплошные плюсы. Понятное дело, что служат в силовых структурах только Истинные оборотни, умеющие контролировать оборот и не зависящие от влияния Луны, но таких в магических Штатах каждый первый. Поэтому там и нет таких проблем, какие описывала Роулинг в каноне. Да и канонный Люпин вместо того, чтобы страдать от «пушистой проблемы» мог бы принять своего внутреннего зверя, как это делают Истинные оборотни, но нет… мы будем разводить страдашки, нищенствовать и травить себя аконитом. К чему это привело – все знающие канон в курсе. Какое счастье, что здешний Римус совершенно не такой…

В общем, предавшись этим размышлениям, я быстренько свернул после урока в туалет Плаксы Миртл, достал сквозное зеркало и изложил Сири суть проблемы, стараясь быть максимально кратким и точным. Сири выслушал меня, сказал «Гм», и на некоторое время замолчал, переваривая всё сказанное. На это ушло минуты три, потом крёстный заявил, что моя информация – весьма ценная, мои размышления заслуживают внимания и будут сегодня же всесторонне обсуждены на Гриммо, с тем, чтобы выработать план действий, который немедленно начнёт претворяться в жизнь. Мне ещё раз было строжайше велено быть осторожным и, прежде чем влезать непонятно куда, всегда ставить в известность Северуса. Я согласился. Не время сейчас играть в излишнюю самостоятельность, кто знает, сколько ещё планов-ловушек составил Добрый Дедушка, и как они могут сработать в самое ближайшее время.

Тут я вспомнил про странный разговор между Пьюси и Финч-Флетчли и рассказал Сири ещё и о нём. Крёстный озадачился. Если учесть, что практически все крестражи удалось собрать на Гриммо, на свободе, так сказать, оставался один-единственный, который, предположительно, был где-то скрыт самим Дамблдором, то перспективы вырисовывались весьма странные. И ни мне, ни Сири они не нравились. Тем более, если верить канону, то для воскрешения неадекватного психа достаточно было всего одного-единственного крестража с совершенно ничтожным осколком души.

Мы бы ещё пообщались с Сири, но за дверью туалета неожиданно послышались голоса. Конечно, это могли быть Ник или Конни, которые решили меня поторопить, но судьбу испытывать я не стал, просто юркнув в ближайшую кабинку и заперев дверь заклинанием. Одновременно я быстренько наложил на кабинку Чары Отвлечения Внимания, так что ломиться ко мне по идее никто не должен.

Поэтому я уселся на унитаз и стал ждать, пока неожиданные визитёры отправятся восвояси. Подслушивать я не намеревался, но беседа, которая велась на повышенных тонах, поневоле привлекла моё внимание.

– Пьюси, ты совсем чокнулся? Дерзить декану – не самый лучший способ самоубийства! – сердито сказал незнакомый мне старшекурсник.

Я насторожился. Пьюси. Очень интересно. С кем это он там?

– Не лезь не в своё дело, – отрезал Пьюси. – Ты ничего не понимаешь!

– Неужели? – ядовито спросил собеседник. – Декан относится к нам лояльно, защищает перед всей школой и не вводит таких наказаний, как в прошлом году. Понравилось розги получать? Забыл, как еле живой доползал до Больничного крыла? Что с тобой происходит, Пьюси?

– Я не буду подчиняться какому-то полукровке! Я – чистокровный! Мне должны подчиняться полукровки и магглорожденные! Если бы Лорд не погиб…

– Заткнись, придурок! – прошипел собеседник. – Ты своими бреднями о чистоте крови наведёшь большую беду на весь факультет. Лорд мёртв, и, исходя из рассказов моих родителей, пусть оно так и остаётся.

– Трус! Все вы трусы и предатели! Из-за вас погиб Лорд, – начал страстную речь Пьюси, но собеседник перебил его:

– Вообще-то Лорд убился об мелкого Поттера, если ты не помнишь…

Ответом ему было почти змеиное шипение:

– Ненавижу… Ещё один полукровка… Но ничего, ничего, когда Лорд вернётся, он наградит верных и накажет трусов и предателей…

– Агуаменти! Охолони, придурок! Что ты несёшь? С того света не возвращаются!

– Хиггс! – голос Пьюси наконец-то зазвучал нормально. – Ты спятил?

– Нет, дружок, это ты спятил! Агуаменти! Агуаменти!

– Протего! Хватит, я успокоился!

– И ты извинишься перед деканом Снейпом? Ступефай!

Звук упавшего тела, несколько ругательств и продолжение монолога Хиггса: