Текст книги "Гарри Поттер, неучтённый фактор и всё остальное. Часть вторая (СИ)"

Автор книги: РавиШанкаР

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 52 страниц)

– Ссешуа! – радостно прошипел Томми-Ник. – Ты меня помнишь?

Огромная змея сделала стремительный рывок, оказавшись рядом с ним, раздвоенный язык заскользил по воздуху, то и дело касаясь лица Томми-Ника.

Наконец василиск прошипел:

– Насс-ледник… Ты вернул-ссся… Ты сменил тело и вернуллссся… Я рад-ссс…

Томми поднял руку и начал почёсывать гигантскую рептилию под челюстью, а Ссешуа умилённо шипел:

– Наследник вернулсссяя, детёныш привёл Наследника… Теперь васс двое…

Вот и славно. Не забыл.

И я достал из поясной сумки уменьшенный окорок, на который были наложены чары Стазиса. Одним движением пальцев я вернул окороку первоначальный вид и предложил:

– Не желаешь перекусить, Ссешуа?

– Очшеннь… – отозвался василиск, гигантская голова придвинулась ко мне, деликатно смахнула языком окорок – раз, и всё!

– Вкуссно, – прошипел василиск. – Спассибо, детёнышшш… Зачем вы меня поссвали?

– Ты знаешь что-нибудь о странном существе, которое владеет парселтангом и передвигается по вентиляции? – спросил я, переходя к делу.

– Не зссснаю-ссс, – отозвался Ссешуа после долгого раздумья. – Но оно есссть… Потому я и проссснулссся…

Комментарий к Глава тридцать седьмая. В которой герой прогуливается по экзотическим местам Автору на кофе с валерьянкой, Музу на провод для котиков! Сил никаких нет!

https://money.yandex.ru/to/410014057127193

====== Глава тридцать восьмая. В которой герой ищет ответ, а находит портрет ======

– Ты знаешь что-нибудь о странном существе, которое владеет парселтангом и передвигается по вентиляции? – спросил я, переходя к делу.

– Не зссснаю-ссс, – отозвался Ссешуа после долгого раздумья. – Но оно есссть… Потому я и проссснулссся…

– То есть, – уточнил я, – это не мы тебя разбудили?

– Нет-сс… – ответил Ссешуа. – Что-то чужое в зссамке-ссс… Что-то опасное-сс… Но я не могу понять, что-ссс…

– Это «что-то» слышали мы с Гарри, – задумчиво произнёс Томми-Ник. – Оно злое. Оно говорило «убить», «разорвать»…

– Плохо-ссс, – проворчал Ссешуа. – Опасссно… Буду иссскать… Но я выроссс… Не везде смогу прополссти…

Действительно, как у Роулинг василиск ползал по вентиляционным шахтам? Или он по канализации ползал? Это какого диаметра должна была быть канализация, чтобы по ней свободно ползала змеюка толщиной с автобус? А в фильме василиск был реально огромный… Или на василиска распространяется правило: «Котики – это жидкость»?

Ссешуа, конечно, выглядит поменьше, чем та жуткая змеюка из фильма, но тоже не маленький, толщиной примерно с «газель». Что-то я сильно сомневаюсь, что в средневековом замке канализация или вентиляция такого диаметра. А это значит, что тварь, которая ползает по замку, всё-таки не так велика. Но как же её искать? Учитывая то, что её следов не смогли обнаружить ни Нагайна, ни Паша… а Паша обещал ещё и Мишу подключить… А если предупредить домовиков… найдём заразу, никуда не денемся, хотя… Глава же говорил мне, что домовикам открыт не весь Хогвартс, может, и с нашими фамильярами так? И вообще, я же Ссешуа про Тайные комнаты Основателей хотел спросить. Хорошо, хоть вспомнил вовремя.

Змей, выслушав мой вопрос, немного подрожал горлом, я еле понял, что это он так смеётся. Но потом Ссешуа всё-таки выдал:

– Детёнышшш, я же всё-таки большая-ссс зссмея, хоть и волшебная. Да, за этим залом есссть комната ссс книгами-ссс и ссстранными штуками-ссс… Там есть магия-ссс… Она может вам открыться-ссс… Но про другие комнаты-ссс я не знаю… Было бы странно, есссли другие Осснователи-ссс беседовали бы о них с огромной змеёй-ссс…

Томми-Ник моментально пожелал увидеть эту самую комнату, а я сник. Я так надеялся получить от Ссешуа информацию о комнатах других Основателей, а тут такой облом. Но в комнату Салазара я всё-таки пошёл, друга одного отпускать не хотелось, мало ли какие сюрпризы мог приготовить Салазар для незваных гостей. О том, что и мне колдовство Слизерина могло оказаться не по зубам и мы могли угодить в ловушку оба, я как-то не подумал.

К счастью, никаких ужимок и прыжков для того, чтобы войти, не потребовалось. Видимо, Салазар решил, что Ссешуа – вполне себе достаточная защита.

Василиск просто толкнул головой одну из змеиных статуй, украшавших зал, та плавно отъехала в сторону, открывая узкий проход в форме арки.

– Заходите-ссс, – прошипел Ссешуа. – Вреда не будет-ссс… Только вот можно вассс попросить-ссс…

– Конечно, Ссешуа, – ответил Томми-Ник, почёсывая шею умницы-василиска.

– Там есссть портрет-ссс Хосссяина… Не зсснаю, ожил ли он, но я прошу вассс вынессссти его сюда… Мошшно-ссс??? Я уже не смогу-ссс войти туда ссам…

Такая преданность василиска меня тронула, и я дрогнувшим голосом ответил:

– Если у нас получится, то мы непременно вынесем сюда и оставим, чтобы ты мог посмотреть на хозяина. Но потом, когда мы придём в следующий раз, портрет лучше убрать. Здесь довольно сыро, я боюсь, что краски пострадают.

– Да-ссс, – прошипел Ссешуа. – Только вынесите его…

И мы вошли в комнату. Я сумел разглядеть на двери и полках Охранные чары, но слабенькие, словно выдохшиеся. На нас они вообще не отреагировали. Да, худо дело. Если чары были запитаны на Источник… а лично я бы так и сделал… то когда Источник стал иссякать, то и сами чары стали слабеть. Но ничего – будем уходить – подновим.

Тайная комната Салазара представляла собой несколько комнат, расположенных друг за другом – анфиладой. В двух первых на книжных полках были аккуратно расставлены книги. Разные – от даже выглядевших древними рукописных – толстых, в переплётах, отделанных золотыми накладками и камнями, огранёнными в форме полусферы, с сотнями разных закладок, до папирусных свитков, помещённых в деревянные футляры, и глиняных табличек в специальных ящичках. Среди книг не было ни одной печатной, ну правильно, во времена Основателей книгопечатания ещё не существовало, зато бумага, похоже, уже была. Мне встречались на полках аккуратные стопки бумажных листов, исписанных тонким летящим почерком. Язык… ага, похоже, латынь. Неужели сам Салазар писал? Или кто-то другой из Основателей? Неважно, это всё вещи немыслимой старины и ценности, собственно говоря, я бы сделал Музей Основателей, если удастся найти Тайные комнаты остальных. Но вот пока не стоит ворошить все эти груды – не по зубам нам пока это… Разве что Регулус на пару с Барти-младшим смогли бы с этим разобраться – книгочеи же оба.

Как я уже сказал, полки с книгами и иными носителями информации были только в первых двух комнатах, в следующей за ними было оборудовано что-то вроде рабочего кабинета. Заваленный книгами и свитками стол, высохшая чернильница с пером, несколько свёрнутых пергаментов. Ещё несколько перьев вызывающе торчали в подставке, сделанной из человеческого черепа с вставленными в глазницы крупными изумрудами. С моей точки зрения, слишком крупными, чтобы быть настоящими.

Томми у меня за спиной судорожно сглотнул.

– Ты видишь портрет, о котором говорил Ссешуа? – спросил он, хотя мог бы и не спрашивать. Стены «кабинета» были обиты толстыми кусками материала, напоминавшего войлок – видимо, для тепла. Странный серо-зелёный узор змеился по ним. Никаких картин на стенах не было.

Томми-Ник подошёл к столу и осторожно дотронулся до сравнительно небольшой книги, переплетённой в тонко выделанную кожу. Внутри были покрытые странными значками сшитые вручную бумажные листы. Я подошёл поближе, неожиданно странные значки расплылись у меня в глазах, а потом превратились во вполне узнаваемые английские буквы. Я даже прочёл кусок фразы: «…продолжаю опыты с субстанцией номер двенадцать, она удивительна. Ровена же увлеклась созданием химер и даже подбивает меня на то, чтобы вывести Царя Змей…»

– Это дневник, – хриплым от волнения голосом произнёс Томми-Ник. – Дневник самого Салазара Слизерина. Гарри, ты представляешь, какая это редкость и ценность? Давай я возьму хотя бы его, а?

– Ладно, – согласился я. У меня возникло ощущение, что, взяв дневник, мы сделаем всё правильно.

Хорошо, что у Томми-Ника был такой же кошель, как у меня. Из него он достал бумажный пакет, пробормотал заклинание и заклинанием же переместил дневник в пакет, и только потом положил пакет в кошель.

– Думаю, сначала стоит показать его Северусу, – вздохнул он.

Я одобрительно кивнул. От Северуса нам и так попадёт, а такая ценность, как дневник Слизерина, способен немного снизить накал воспитательного момента. Но где же всё-таки портрет?

– Гарри, – сжал мою руку Томми-Ник, – смотри, там ещё дверь. Поглядим?

За дверью ожидаемо оказалась превосходно сохранившаяся зельеварня-лаборатория со множеством реторт, перегонным кубом и расставленными на полках у стен разнообразными котлами – от крошечного прозрачного, вроде бы стеклянного, до огромного каменного, высеченного из цельного куска базальта и тщательно отполированного.

В общем и целом оборудование зельеварни выглядело вполне рабочим, хоть и немного старомодным. И вот там, на одной из стен и обнаружился искомый портрет.

Увы, но он не двигался и не говорил, зато само изображение привлекало внимание яркостью красок и качеством исполнения. С портрета с лёгкой улыбкой смотрел на нас молодой кудрявый темноволосый парень – смуглый, немного скуластый, с яркими зелёными глазами, одетый в расшитый серебром и жемчугом зелёный бархат. Ничего общего с обезьяноподобным изображением, которое описывалось в книге, и бородатым лицом статуи, изо рта которой и вылезал василиск.

– Симпатичный, – выдал Томми, глядя на портрет. – Смотри, ему тут на вид всего лет двадцать.

– Ты же знаешь, что маги стареют гораздо медленнее обычных людей, – отозвался я. – Так что здесь Салазару может быть и сорок, и шестьдесят.

– Всё верно, – согласился Томми-Ник. – Абраксас в шестьдесят выглядел почти ровесником двадцатипятилетнего Люциуса. Думаю, что он бы и сейчас выглядел ненамного старше… если бы не драконья оспа. И в связи с этим у меня вопрос – почему Дамблдор выглядит таким старым? Да, ему больше ста лет, но эта сияющая седина и морщины… Как-то странно для волшебника его силы.

– У меня есть две версии, – заметил я, продолжая осматривать зельеварню. – Первая, самая простая – откаты. Сам понимаешь, Добрый Дедушка успел натворить такого, что даже амулет не справляется. Тем более что источник Хогвартса слабеет.

– Логично, – согласился Томми-Ник. – А какая ещё?

Я усмехнулся:

– Ты только не возражай. Думаю, что поддерживает такой имидж сознательно. Добрый старик, белая борода, ласковая улыбка… Никого не напоминает?

– Санта-Клаус, – проворчал Томми-Ник. – Думаешь, этот имидж он специально создал для маленьких магглорожденных?

– Почему бы и нет? Дети верят в волшебство, а главная волшебная традиция, которой придерживаются магглы, это Рождество. Разве не так? Ёлка, подарки, Санта-Клаус на оленях… Даже взрослые делают вид, что верят в это. А тут у ребёнка появляются магические способности, его приглашают в волшебную школу… Грамотно, кстати, придумано это путешествие на лодочках через озеро – с такого ракурса Хогвартс с суши не видно. Ты же помнишь – лодочки, темнота, мелочь даже Люмос зажечь не догадается, страшно, непонятно всё… И вдруг словно из озера поднимается волшебный замок. После долгой дороги голодным перепуганным детям он кажется самым прекрасным и безопасным местом на земле… А в замке они видят старого волшебника с белоснежной бородой и доброй улыбкой, немного чудаковатого, но такого уютного, такого безопасного…

– Бррр… – встряхнул плечами Томми-Ник. – Думаю, что в этот момент у большинства магглорожденных происходит положительное запечатление на этот образ. После не самой лёгкой дороги – тепло, безопасность, вкусные запахи…

– Именно, – согласился я. – Вот отсюда и зарождается абсурдная вера в Величайшего и Светлейшего. С чистокровными ему ловить нечего – а вот так называемые магглорожденные, да ещё из тех, кто забыл свои корни – для старого паука лёгкая добыча. Вот они и становятся преданными Светлейшему пешками. Пушечным мясом, которое не жалко.

– У Тома Риддла не получилось запечатления… – хрипло произнёс Томми-Ник. – Дети из приютов редко верят в сказки. Но даже так… если бы бородатый урод помог остаться на каникулах в школе, когда на Лондон падали бомбы, Том тоже был бы предан ему до конца дней своих. Но у Светлейшего были другие планы…

– Я знаю, Томми, – тихо сказал я и приобнял его за плечи. – Я знаю, братик… Том Риддл – тоже жертва. Из него растили Тёмного Лорда. У мальчика из приюта было мало шансов против взрослого опытного манипулятора. Отпусти Тома Риддла. Отпусти. Ты не Том Риддл. Ты – Ник Мэннинг. Я больше не буду звать тебя Томми. Только Ник.

Том… Нет, уже просто Ник ткнулся мне лбом в плечо и прошептал:

– Ты прав, Гарри, во всём прав… Я постараюсь. Но Том Риддл уйдёт окончательно только тогда, когда мы узнаем, что стряслось с последним осколком души.

Его трясло. Мне очень хотелось его успокоить, и я прошептал:

– Мы найдём его, Ник. Обязательно найдём.

– Да, – согласился Ник. – Главное, чтобы он не нашёл нас раньше.

Ника перестало трясти. Он сильнее прижался лбом к моему плечу, но вдруг резко поднял голову и расхохотался. Так нормально, так заразительно, что я не смог не присоединиться.

Глубоко в подземельях Хогвартса, неподалёку от терпеливо ожидающего нас василиска, мы с Ником стояли, обняв друг друга, и громко смеялись. И именно в этот момент мне стало окончательно понятно, что Тёмный Лорд не воскреснет. Что он мёртв окончательно и бесповоротно, несмотря на тот осколок души, который находился в неведомом нам месте. Потому что это было правильно.

Наш смех прекратился так же резко, как и начался, и Ник сказал озабоченным тоном:

– Слушай, у тебя есть идеи, как снять этот портрет со стены? Нехорошо будет, если мы не покажем его Ссешуа, он ждёт.

– Не проверим – не узнаем, – хмыкнул я и, подставив к стене массивный табурет, стоявший в углу кабинета, забрался на него, чтобы рассмотреть, как прикреплён портрет.

Как ни странно, он держался на паре гвоздей и даже не был закреплён, так что снять кажущийся массивным портрет оказалось неожиданно легко.

– Ну вот, – улыбнулся Ник. – Пора возвращаться. Только приберёмся сначала и Запирающие чары наложим.

Пара взмахов палочкой, и тонкий слой пыли, покрывавший зельеварню и комнаты, исчез, более того, приятно и тонко запахло лавандой. Мы отлевитировали портрет ко входу, наложили Сигнальные и Запирающие чары и продемонстрировали Ссешуа портрет любимого Хозяина.

В стене скального зала обнаружилась удобная ниша, где мы и установили портрет. Довольный Ссешуа ласково шипел, касаясь наших щёк длинным раздвоенным языком, но тут Ник наколдовал Темпус и заметил:

– Ого… Три часа утра… Гарри, нам пора.

Точно. А у нас ещё и зельеварение с утра. Мне уже страшно представить, что может сделать с нами разъярённый Северус. А то, что он будет зол – к гадалке не ходи…

Так что пришлось в ударном темпе распрощаться с василиском, ещё раз взять с него обещание поискать неведому зверюшку и скрасить разлуку ещё одним копчёным окороком. М-даа, при размерах Ссешуа это для него всё равно, что шоколадная конфетка – вкусно, но мало. Правда довольный василиск заверил нас, что следующей ночью непременно выберется в Запретный лес и подкормится – там ведь так много вкусных больших акромантулов. Вот же ж, а я и подзабыть успел про эту разведённую Хагридом членистоногую пакость. Жаль акромантулов мне не было нисколечко, так что идею Ссешуа побывать в Запретном лесу я только одобрил.

Василиск немного подвёз нас – до входа и даже поднял наверх, так что в туалет Плаксы Миртл мы вернулись за считанные минуты.

Призрачная девочка так и продолжала сидеть на краю умывальника. Лицо её было сосредоточенным и печальным, губы шевелились. Молится? Вспоминает заклинания?

Увидев нас, вылезающих из чёрного зева за умывальником, Миртл подпрыгнула и зависла в воздухе:

– Мальчики! Вы вернулись! Ужас Хогвартса не тронул вас!

Потом она чуть сникла:

– Значит, я снова без компании… А я уже думала, как прекрасно нам троим было бы сидеть здесь и размышлять о смерти… Но всё-таки хорошо, что вы живые! Живые вы мне больше нравитесь. Ничего, Гарри, я вас подожду.

– Ну, спасибо, Миртл, – с чувством произнёс я. – Извини, но нам пора. Мы ещё зайдём. Обязательно.

– Заходите, – уже более радостно сказала Миртл. – Вы хорошие и не дразнитесь.

После этого призрачная девочка описала под потолком что-то вроде мёртвой петли, вытянулась столбиком, словно прислушиваясь к чему-то, весело сказала:

– Пойду, проверю ванную старост! – и с громким плеском исчезла в унитазе. Сочувствую той парочке, которая сейчас в этой ванной уединилась. Так и заикой можно стать.

– Силли! – громко позвал я, и домовушка, возникшая перед нами в ту же секунду, перенесла нас в башню Гриффиндора.

Там всё было тихо. Джоуи спал, Конни дремал на моей кровати, перед ним на подушке лежало сквозное зеркало. Когда мы появились, он поднял голову и сонно произнёс в него:

– Крёстный, они вернулись. Всё в порядке.

После этого Конни отрубился с чувством выполненного долга, а мы с Ником отправились в душ. Когда я улегся в постель, спящий Конни обхватил меня руками и ногами, при этом умудрившись даже не проснуться, его сонное сопение в ухо подействовало на меня не хуже снотворного, так что вырубился я мгновенно.

Гадский будильник разбудил нас вовремя…

Комментарий к Глава тридцать восьмая. В которой герой ищет ответ, а находит портрет Зельеварня-лаборатория:

http://orig01.deviantart.net/27c0/f/2010/315/1/0/vindictus_magic_laboratory_by_xngel-d32m1ag.jpg

Портрет Салазара Слизерина:

http://fanfics.me/images/fanart/2016/04/06/486181459928579.jpg

Основатели:

https://pbs.twimg.com/media/DGaHj1lWAAEYwyu.jpg

====== Глава тридцать девятая. В которой герой варит зелье ======

С праздником вас, мои дорогие читатели!

Гадский будильник разбудил нас вовремя… Что делать – давши слово, держись. Я схватил спортивный костюм и кеды, растолкал Ника и Конни, и мы отправились на пробежку. К тому, что мы бегаем к озеру и обратно, народ уже начал привыкать, и даже отчего-то спозаранку торчавший в гостиной Перси не сделал нам замечания – просто привычно кивнул.

Судя по тому, что перед ним на столе лежали лист дорогого пергамента с золотым обрезом, чернильница и перо, а так же раскрытая книга обложкой вверх, Перси сочинял какое-то важное послание. Увидев нас, он смутился, прикрыл название рукой, но я успел разглядеть: «Обряды магические. Помолвка и брачные узы. Рекомендации Почётной свахи Фредегонды Уитетерби».

А Перси-то озаботился устройством личной жизни, похоже. В принципе, правильно, он теперь не Предатель крови, а вполне себе воспитанник Лорда Прюэтта. Если будет ждать – всех симпатичных девчонок просватают, придётся искать на стороне, а у Перси с красавицей Пенелопой всё серьёзно – сразу видно.

Ник, похоже, тоже успел заметить название книги, но его лицо осталось невозмутимым, хоть в глазах и заплясали черти. А сонный Конни вяло переставлял ноги, находясь в состоянии «поднять – подняли, разбудить забыли»… Ждал нас вчера… Волновался. Вот и не выспался.

На душе стало удивительно тепло, но потом это самое тепло словно сконцентрировалось в горячий такой «мячик», поднялось вверх, в плечо, скользнуло по руке вниз, и, когда я поднял руку, чтобы погладить слегка растрёпанную белокурую шевелюру, «мячик» соскользнул и словно впитался в макушку Конни. Тот аж подпрыгнул:

– Ты что сделал? Так спать хотелось, а теперь ни в одном глазу, я тааакой бооодрый… Пошли скорее, побегать хочется!

– Ого, – хмыкнул Ник. – Ты ему чуть-чуть магии слил, вот Конни и взбодрился. Истинная помолвка и так может работать, жаль, что с Драко так нельзя.

– А причём здесь Драко? – удивился я. В этот момент мы уже дошли до просторного холла.

– А вон, глянь, – хихикнул Ник.

Зрелище и впрямь было презабавнейшее. Сонный Маркус Флинт с большой кружкой кофе (вот как он у домовиков умудрился кофе выпросить? Я тоже хочу!) в одной руке, другой поддерживал аккуратно прислонённого к стеночке Драко. Тот явно спал стоя, хотя одет был честь по чести – синий с белой полосой по рукавам спортивный костюм и кроссовки.

Узрев нас, Флинт жизнерадостно улыбнулся, одним глотком допил кофе и заявил:

– Принимайте!

– А что он такой сонный-то? – удивился я.

– Так вчера полночи заснуть не мог, – невозмутимо ответил Флинт, уставившись в чашку с явным намерением её выжать, чтобы получить оставшиеся капли кофе. – Конни, небось, переживал, а магические близнецы это чувствуют. Да ещё и декан Снейп не в духе был. Я слышал, что он обещал надрать чьи-то гриффиндорские задницы. Чьи бы это могли быть задницы? – самым невинным тоном заключил он.

И, выпустив эту парфянскую стрелу, Флинт удалился в подземелья, обещав, правда, встретить Драко после пробежки.

– Может, всё-таки получится Драко подбодрить? – спросил я Ника. – Они ж с Конни магические близнецы…

– Тебе ещё один супруг нужен? – ехидно спросил Ник. – Давай, подбодри. Только вряд ли Люциус обрадуется.

– Почему так? – удивился я. – Из-за того, что Конни с Драко магические близнецы?

– Именно, – кивнул Ник. – Это хорошо, что ты их не одновременно встретил, а то точно бы быть триаде. Но Драко – Наследник, как и ты, Гарри, тут могли возникнуть сложности… упс… Пошли скорее на свежий воздух, пусть на улице взбодряется…

Именно в этот момент Ник успел подхватить Драко, который честно пытался проснуться, но получалось у него это плохо. К счастью, именно в этот момент появились Невилл, Дадли и примкнувший к ним Рон, а затем и Гермиона.

Невилл тут же оценил сонное состояние Драко, вытащил из похожего на мой кошеля пузатую металлическую фляжку и предложил Драко:

– Выпей, это лучше, чем Бодрящее зелье. Мёд по старинному рецепту Рода Долговых. Клянусь, не повредит.

Драко поднёс фляжку к губам, сделал глоток, облизнулся… потом ещё один… Хотел сделать третий, но Невилл отобрал фляжку и заявил:

– Хорошего – помаленьку! Побежали!

Драко, тут же превратившийся из сонного бледного привидения в весёленького живчика с моторчиком, только головой кивнул и вперёд нас побежал по тропинке к Чёрному озеру… да, у русских магов свои секреты.

Честно говоря, урока зельеварения я побаивался. Кто знает, насколько сильно разозлился Северус из-за нашего с Ником похода к Ссешуа. Нет, я не думал, что в классе зельеварения нас встретит канонный Северус Снейп, но…

После завтрака мы втроём отправились в подземелья не в самом лучшем настроении. Оставалось только надеяться, что Сев уже немного успокоился и не жаждет нашей кровушки немедленно.

У класса зельеварения нас ожидали слизеринцы, мирно беседующие о чём-то между собой. Драко с Конни сыграли в традиционные обнимашки, словно и не бегали вместе на пробежке каких-то полчаса назад, Винс и Грег солидно кивнули нам, Дафна, Милли и Панси заулыбались, подошли поближе к Падме, Фэй и Парвати и стали делиться последними сплетнями.

– Представляете, вчера ночью Плакса Миртл внезапно появилась в ванной старост… и до смерти напугала одну парочку, которая решила хорошо провести там время, – хихикнула Панси.

– А что за парочка? – тут же навострила ушки Фэй.

– Говорят, с Равенкло, – ответила Миллисента, – но что-то с утра Пьюси ходит злой, как мантикора. Неспроста это. А ещё говорят, что Пивз…

На этой фразе я перестал прислушиваться к разговору, ибо в коридоре появился бледный, в чёрной мантии, застегнутый на все пуговицы Северус, больше похожий на Ужас Подземелий, чем когда-либо.

Дверь в класс зельеварения распахнулась сама собой, причём её скрип мне живо напомнил сериал «Байки из склепа». Притихли даже слизеринцы.

– Заходите, – сказал Северус, при этом взглянул на нас с Ником так, что мне послышалось: «…смертники». Оба факультета бесшумными тенями проскользнули в класс, гриффиндорцы устроились за столами слева, слизеринцы – справа, но тут Северус, вставший за кафедру, произнёс:

– Нет, не так. Будете работать в паре – Слизерин-Гриффиндор.

– Но нас же меньше, чем слизеринцев, – осмелилась пискнуть Фэй.

– Значит, повезёт не всем, мисс Данбар, – ледяным тоном ответствовал Северус. – Итак – пересаживаемся. Поттер – Гойл, Мэннинг – Крэбб, Малфой Канопус – Дэвис, Стэнли – Нотт, Патил Падма – Малфой Драко, Патил Парвати – Престон, Данбар – Паркинсон… Далее… Гринграсс – Буллстроуд, а вам, Забини, придётся работать в одиночестве, но в ваших талантах я не сомневаюсь.

– Да, профессор, – хором ответили мы и стали пересаживаться. Здоровяк Грегори тихо пробормотал:

– Ты… Не обижайся, если что. Я в зельях не особо… Кхм… Главное – котёл не расплавить…

Да уж. Весело. Похоже, Сев твёрдо вознамерился так или иначе устроить нам с Ником отработку. Крэбб-то тоже в зельях «не очень», что, впрочем, и понятно – Крэбб с Гойлом боевики потомственные, результат магической селекции нескольких поколений… Правда, им, похоже, кровь обновлять придётся обязательно, эта самая селекция уже на внешности сказываться начала. Но очень, очень ошибётся тот, кто будет считать Винса и Грега туповатыми неуклюжими магически слабыми болванами, какими они, собственно, и были показаны в каноне. Угу, а то, что один из них вызвал Адское Пламя – это вам так, семечки. Слабые, ага… Причём, когда эта парочка подрастёт, то ошибившийся будет жалеть о своей ошибке уже с того света. Но факта, что мы запросто можем получить «тролль», это не отменяет.

– Поттер! – ехидно произнёс Северус. – Наша новая знаменитость, по чьей милости школа уже лишилась двух преподавателей…

Угу, ты ещё скажи «лучших» и «безвременно», сам расплачусь.

Я встал и раскланялся. Народ, невзирая на факультетскую принадлежность, захихикал. А что? Поиграем в неприязнь друг к другу, порадуем дедушку. Соглядатай-то вон, рядом с Ноттом сидит. А у Северуса явный актёрский талант – не знай я его так хорошо, точно бы поверил в лютую ненависть к сыну Джеймса Поттера.

– Шшут! – прошипел Северус так, что Ссешуа бы обзавидовался. – Минус пять баллов с Гриффиндора! Сядьте, Поттер.

Я молча сел, выслушал инструктаж по технике безопасности, который нам рассказал Северус. Причём, не только рассказал. У каждого из нас была папка с листами пергамента или маггловская толстая тетрадь на пружинке – старшекурсники уже предупредили нас, что рецепты, которые даёт профессор Снейп, лучше списывать с доски – они короче, понятнее и легче, чем те, что приведены в учебнике.

Так вот, повинуясь воле Северуса, небольшие листочки пергамента с текстом инструкции скользнули к каждому из нас и приклеились – у кого-то к папке, у кого-то – к обложке тетради.

– К следующему занятию выучить наизусть! – злобно прошипел Северус. – Каждого лично проверю!

Народ затрепетал, а Северус выдал вполне себе канонную речь, насчёт «разлить по флаконам славу и закупорить смерть», а когда закончил, сделал МХАТовскую паузу и прошипел:

– Поттер!

Я поднялся, сделав лицо как можно невиннее. А я – что? Я – ничего!

– А скажите мне, Поттер, какова простейшая классификация зелий по Родриго Борджиа?

– Да, профессор, – смирненько ответил я и начал:

 – Согласно Родриго Борджиа Зелья подразделяются на Собственно Зелья и Яды. Каждый из подвидов подразделяется на Простые и Многокомпонентные. Простые и Многокомпонентные Зелья подразделяются соответственно на Лекарственные, Бытовые, Питательные, Ритуальные и Вспомогательные. Простые и Многокомпонентные Яды подразделяются соответственно на Медленнодействующие и Быстродействующие…

Классификацию Родриго Борджиа я помнил наизусть – сам же Северус её мне в головушку и вколотил. Талантливый был мужчина Родриго Борджиа, а уж интриган и отравитель… Просто некоторые члены его семьи – Александр и Чезаре пользуются куда более мрачной известностью, в том числе и в маггловском мире. Его классификация считается самой простой, до неё зельевары пользовались куда более сложной, придуманной ещё Локустой Римской, да и после были попытки придумать нечто более удобное. Наиболее приемлемой из них является классификация Эстебана Забини, прадедушки Блейза, между прочим. Я и о ней упомянул, чтобы сделать слизеринцу приятное – а что, мне не трудно, а хорошие отношения со змейками я твёрдо намерен сохранять.

В общем, тарахтел я минут десять без перерыва, Северусу едва удалось меня заткнуть, он злобно прищурился и даже дал Гриффиндору пять баллов, отчего и львята, и змейки впали в состояние, близкое к коматозному. Больше ко мне вопросов не было, для приличия Северус поднял ещё парочку слизеринцев, задал им по простенькому вопросу, удовлетворился ответами и дал своим по пять баллов, а потом эффектно эдак взмахнул рукой, и на доске возник рецепт зелья.

– Перед вами простейший восстановительный бальзам! – провозгласил Северус. – Всего пять компонентов, зелье относится к Простым Бытовым. Прошу всех надеть защитные фартуки и шапочки. Если хоть один волос попадёт в зелье – оно поменяет свойства и выпивший его станет напоминать свеженького инфери в течение трёх часов. Так что будьте осторожны, если результат меня не устроит, я заставлю вас принять его внутрь!

Народ проникся. Ходить на уроки в образе свежеподнятого инфери не хотелось никому, поэтому все послушно натянули фартуки из кожи какой-то неведомой зверюшки и защитные шапочки. Девочки тщательно заправили локоны, я тоже убрал свой хвостик под шапочку. Вообще-то Северус не шутил. Как-то я выпил такое неудавшееся зелье и потом пугал обитателей особняка на Гриммо не три часа, а двое суток. Северус ворчал, что это из-за моей слишком уж большой магической силы и ее… эээ… специфической направленности. Хорошо вышло, качественно. Во всяком случае, Старый Сигнус, узрев меня в таком виде, потянулся было перекреститься и только потом сообразил, что ему это не комильфо.

Северус придирчиво осмотрел нас и милостиво разрешил забирать ингредиенты из кладовой. Я велел Гойлу поставить котёл на огонь и отправился за ингредиентами. Хорошо, что у Северуса всё было разобрано на аккуратные маленькие подносики по числу студентов. Так я просто взял подносик, проверил всё, что на нём было разложено… Ага, сушёных листьев щитовника не хватает, где они?

Нашёл я искомое в коробочке у стены, взял три штуки – ровно столько, сколько в рецепте, я вовсе не хотел, чтобы Гойл бросил в зелье лишку, и отправился назад. К счастью, Грегори прекрасно знал о своём антиталанте и не рвался к самодеятельности, послушно исполняя мои приказы. Толок, резал, натирал… Это у него получалось очень неплохо. Хоть и нервничал он, конечно, руки тряслись, так мне пришлось пару раз бегать в кладовую за новыми ингредиентами под ледяным взглядом Северуса, взиравшего так, словно я каждый раз отрезал от него по куску тела.