Текст книги "Das ist Grey (всё началось с иго-го) (СИ)"

Автор книги: Qrasik

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 27 страниц)

Глава 7 (ещё никогда Штирлиц не был...)

=*=

Дело оказалось не в рыбе. Не до неё всем было.

Первое что бросилось в глаза это пара незнакомых жеребцов, что разместились на однотипных подстилках перед нашей хатой и трескали явный сухпай, запивая его компотом, который им, судя по котелку, презентовала Фрейя.

При моём приближении, они синхронно отложили свой перекус и встали на ноги.

– Вы жеребец Грей? – спросил один из них, тот, что был темной масти.

– Да это я, – кивнул. – С кем имею честь говорить?

– Я секретарь канцелярии её высочества принцессы Пати́ны. Моё имя Туман, – произнес жеребец и показал пластинку на которой был выбит профиль какой-то лошадки, а под ним находилась надпись: «Туман», а ниже: «секретарь №53». Только через мгновение до меня дошло, что на пластинке изображен достаточно точный профиль этого самого Тумана. Учитывая то, что я был уже знаком с ценами на металлообработку и возможностями общедоступных кузнецов… на текущий момент это и в самом деле идеальные документы.

– Приятно познакомиться, – вежливо ответил я и покосился на второго жеребца.

– Курьер фельдъегерской роты города Обел, – что ценно, этот жеребец тоже продемонстрировал пластинку, но уже не столь пафосную. Это было что-то вроде полицейского значка, как их показывают в фильмах про штаты. – Моё имя Мирам.

– Что привело вас? – повернул морду к коню-секретарю.

– Принцесса спрашивает вас, вы ли придумали способ тиражирования свитков и если это не вы, то просит указать на пони, что сделал это открытие.

Какой непростой вопрос. Так бы я, конечно, поостерегся присваивать изобретение книгопечатанья, но и указать изобретателя я не могу. Мало ли, ещё заставят копытом указать на истинного изобретателя, не удовлетворившись словами о некоем случайном пони из случайного же города.

– Я не могу указать на другого пони, единственный пони, который известен мне как тот, кто предложил этот метод, это я сам.

– Хм… В ваших словах нет лжи, только неуверенность, – кивнул секретарь и дополнил: – Простите, что проверял ваш ответ магией. Этот вопрос является темой государственной важности.

Твою бога в душу мать! Ходячий полиграф. Это я удачно перестраховался.

– Прошу вас описать ваше изобретение, – вынув из подсумка тубус, попросил пони.

Поскрипев мозгами, принялся излагать основную концепцию книгопечатанья, а мой собеседник, сорвав пломбу, вскрыл тубус и принялся читать содержимое небольшого свитка, точнее даже листка бумаги.

– Благодарю, ваше описание соответствует ожидаемому, – кивнул конь-секретарь. – Позвольте поблагодарить вас от имени принцессы и поздравить с присвоением статуса «почётный пони». Слава о вашем вкладе в общее дело будет освещена в веках.

– Эм… Кхм… Вы извините, я так растерян, что даже не знаю, что надо отвечать, – закосив под молодую коняшку, которой и являлся снаружи, проблеял я.

– Мало кто удостаивался этой чести дважды, но какие ваши годы, юный жеребец, – улыбнулся секретарь и вынул из того же тубуса конверт. – Это послание от её высочества.

Мне вручили конверт из серой бумаги, который был запечатан добротной такой печатью. На миг у меня в голове всплыло воспоминание из детства, в котором сотрудница почты наливала сургуч на бумажный пакет и прижимала к нему штампик.

– Мирам, ваша очередь, – произнес конь-секретарь.

И пока я стоял с невскрытым конвертом, как с писаной торбой, оживился второй посетитель. Он вынул из своих походных сумок холщевый мешочек с удивительно знакомой железной горловиной. Сорвав уже знакомого вида пломбу с зажимного механизма, мне выдали двадцать монет и заставили приложить небольшую бумажку к носу, которую затем положили в тот же мешочек вместе с остатками пломбы.

– По-доброму я бы должен был остаться и рассказать вам о полученном статусе, но мне нужно передать ваш ответ как можно скорее. К счастью, кобылка из вашего табуна знакома с этой темой и обещала всё вам рассказать. Простите, но я вынужден откланяться.

– Задержались бы на часок, заодно бы и пообедали нормально, – поманив поней рыбкой, предложил я. – Учитывая время на обратную дорогу, задержка будет незначительная.

– Вы просто не понимаете, о чем говорите, – покачал головой конь-секретарь. – Изобрети вы что-то другое, можно было бы и подождать, но вы повлияли на формат королевского новостного ежемесячника. Когда я получил приказ найти вас, пробную печать уже произвели и приступили к подготовке выпуска.

Распрощавшись с лошадками, я, так и удерживая письмо и монеты на весу, вошел в хату. Точнее, попытался, так как споткнулся о пустой котелок из-под компота, но, к счастью, ног у поней достаточно, и упасть я не мог даже чисто теоретически.

Сгрузив добычу на крышку сундука с вещами, я с недоумением посмотрел на понурившуюся кобылку.

– Фрейя, ты чего там, случилось что? – вернув котелок на положенное место, спросил я у неё.

Кобылка вздрогнула и обернулась, торопливо вытирая морду копытом.

– Всё хорошо, правда, – неестественно улыбаясь, выдавила она из себя и кинула что-то в пламя очага, рядом с которым я и стоял. Да-да, тут уже мои новые рефлексы сработали. Если что-то падает – используй копытокинез. Вот я и использовал, перехватив смятый листок.

– Эм… Так… А кто такой Копытин? Это твой родственник? – понимая, что беспардонно сунул морду в чужую переписку, спросил я, прочтя про чью-то смерть.

– Ну, ты и… Грей, – Фрейя криво улыбнулась. – Клевер Копытин, это же знаменитый путешественник и естествоиспытатель. Его все пони знают.

– Ах! Этот! – с умным видом покачал головой, словно бы только что вспомнил, о ком именно она говорит. – Выходит, ты знакома с такой знаменитой личностью?

– Ну да, была, – вздохнула кобылка и ещё раз провела копытцем по мордочке. – Преподавал он у нас. А ещё обещал взять с собою в экспедицию после моей двухлетней службы на посту поселкового целителя.

Физический контакт, расспросы о смешных случаях в учёбе и вроде бы мою подругу расклинило, ну а там и посторонние в хату набились, приглашая нас на мероприятие. Я ведь знать не знал, что «почетный пони» это что-то настолько важное для них, что из-за этого целый посёлок бухать будет. Как по мне, невелик почёт, если за него всего двадцать монет дают. Но я был бы полным идиотом, если бы брыкался, так что чаянья коллектива я поддержал, и мы устроили гулянку на открытом воздухе, благо погода потворствовала.

=*=

Фрейя, видимо, переживая из-за учителя, целенаправленно набралась и уснула в сене ещё в самом начале мероприятия, а вот я поддался общему веселью и впервые в жизни набрался до беспамятства. Но всё же помню, как под конец мою плохо соображающую тушку подбрасывали в воздух, где меня, в итоге, и стошнило. Впрочем, итог у всех был один, лично я обнаружил себя утром в куче постанывающих тел, которые уже начали отпаивать местные жеребята, что целенаправленно разносили воду.

– Так вот что на самом деле имели в виду, говоря, что дети хотя бы стакан воды подадут в старости, – вынув морду из опустошенного мною ведра, отдуваясь, простонал я. – Ох ветер вездесущий, зачем было так напиваться? Никогда не пил – не*ер было и начинать.

С трудом поднявшись на ноги, я понял, что четырёх точек опоры больше недостаточно для статической устойчивости. В общем упал.

– Эй! Понибудь.

– Мистер Грей, вам ещё воды? – уточнили у меня, но так как перед глазами малость плыло, я лишь догадывался, что это кто-то из жеребят со мной разговаривает.

– Лучше расскажи, чем вчера всё закончилось?

– Ну-у… – судя по задумчивому «у» мой собеседник был в курсе событий, но не знал, что именно рассказывать и в какой последовательности.

– Надеюсь, я ни к кому вчера не приставал?

– Скорее наоборот, – фыркнули у меня над головой. – Вы сказали, что возьмете в табун тех кобыл, которые смогут вас поймать в течение ста ударов сердца.

– Твою же… Сколько их теперь?

– Как и вчера, я у тебя одна, – оповестил меня голос Фрейи. – Ты вчера всех страшно испугал, знаешь ли.

– Я? – разлепив глаза, уставился на достаточно бодро выглядящую подругу.

– Вы прыгнули в реку и поплыли как рыба, – ответил мне жеребячий голосок. – А когда выбрались на другой берег, безумно хохотали и кричали – парта!

– Спарта, – поправил я и таки ухватил обрывки воспоминаний на эту тему. – И это от нескольких черпаков какого-то сидра? О ветер, как же стыдно!

– Не такой уж простой сидр тебе подали, – размахивая надо мной передними копытами, пробурчала подруга. – Ты, Грей, уникальный конь.

– Да, я такой, – перевалившись на спину, натянуто улыбнулся. – А в чём именно я уникален?

– В своей устойчивости к любовным зельям, – серьезным тоном ответила Фрейя и по моему телу, словно теплая волна прошла, от чего стало удивительно хорошо. И вертолётить прекратило. После магической помощи я всё же смог встать и даже не упал.

– Зелья? Вот ведь… а с виду приличные пони, – сплюнул я себе под ноги густую, горьковатую слюну, что наполнила рот.

– Так ты же их на спор и пил, – поразила меня кобыла в самое сердце.

– А потом вы рассказывали страшные истории, – поддакнул жеребенок, что стоял рядом с Фрейей. – Но нас, к сожалению, сразу домой отправили.

– Как тебе такая жуть в голову вообще приходит? – согласно кивнула Фрейя. – Алую до сих пор трясёт. Она как-то слишком близко к сердцу приняла твои выдумки.

Неопределённо угукнул, так как помнить не помнил, что именно я мог такое рассказывать, тем более в угашенном состоянии, да ещё и под магией. Надеюсь ничего компрометирующего, а то мне здесь, в целом, нравится, и ещё раз умирать я не спешу.

– Дядя Грей, а когда мы пойдём охотиться на рыб? – пристала ко мне парочка жеребят, что возвращались к колодцу с пустыми ведрами.

– На охоту? – застопорился я, но вездесущая Фрейя, которая закончила колдовать над очередной лошадкой, пояснила: – Ты вчера организовал клуб юных любителей рыбы.

– Я?! – даже опешил от такого заявления. – Ты-то откуда знаешь? Ты же заснула в самом начале мероприятия.

– Как заснула, так и проснулась, – фыркнула кобыла. – Не недооценивай лекарей-новичков.

– Так и что там с клубом? Что я ещё по его поводу говорил?

– Это тебе члены клуба расскажут, – отмахнулась от меня подруга.

– Расскажем-расскажем, – загалдели жеребята.

Глава 8 (снежное безмолвие)

=*=

Ртуть… это альфа и омега алхимии, средневековой медицины, а также это важный компонент электротехники. Впрочем, она была не столь важным компонентом моего творчества, но она многое упрощала. Ну и да, барометр и термометр это наше всё. Я даже сделал специальный ящик с этими устройствами на улице, чтобы хоть немного соблюсти правила метеостанций двадцатого века.

– Дядя Грей, а для чего это нужно? – озвучил один из трех жеребят, что ходили за мной хвостиком.

– Помните, я как-то говорил вам, что всё в природе взаимосвязано и, поняв эти закономерности, при помощи умения считать, можно узнать, что именно произойдёт? – полюбовался яростными кивкам. – Зная насколько холодно и какое давление… хм… в общем, зная насколько ветер давит своим копытом на землю, можно предсказать погоду.

– Так её и без приборов предсказывают. По облакам.

– Верно, по облакам смотреть, это тоже хороший способ, но часто так бывает, что одного лишь наблюдения за ними недостаточно. Например, наш барометр показывает, что через день-два погода испортится.

Жеребята задрали мордахи и уставились на небо, которое всеми силами демонстрировало, что погода просто восхитительная.

– Так как приборы не откалиброваны и показывают плюс-минус копыто, то сказать точнее сложно. Но резкие изменения в показаниях барометра это явный знак, что что-то будет.

– А нам, нам можно?

– И даже нужно, – кивнул. – Проблема этого метода в том, что нужны ежедневные наблюдения, так что я сейчас научу вас заполнять журнал.

– Круто!!! – взвыли жеребята, но я был уверен, что через неделю их запал закончится. Но общение с заинтересованными людьми… кхм… общение с заинтересованными понями это всегда приятно. Чего я не ожидал от слова совсем, это того, что через неделю запал закончился у меня, а детвора продолжила изо дня в день занималась наблюдениями. Что ценно, старики поддержали почин молодых лошадок и совмещенный прогноз он прям да, поразил меня своей точностью. Оно, знаете ли, цепляет, когда точность прогноза малолетних лошадок выше, чем то, к чему ты привык в технологическом мире со всеми его спутниками и суперкомпьютерами.

Вторым моим занятием в преддверии холодов было налаживание производства фонариков. Так уж получилось, что я познакомился со стекольщиками Обела и, обуреваемый тягой к упрощению и паранойей, разработал метод цельнозапаяных ламп со встроенной внутрь катушкой и нитями накала. Так-то лампы на основе бутылочек тоже работали, но даже для своего времени это было не сказать что великое достижение. Можно было сделать лучше и практичней. Что я и сделал.

Мастера-стеклодувы снабжали меня полуфабрикатами, в роли которых выступали полностью запаянные сосуды с теми компонентами, которые я для них подготовил. Ну, а получая эти колбы, я пользовался тем, что дано местным поням от рождения, я использовал копытокинез на том, что было запаяно в этих самых колбах. Словами не передать, насколько невероятные штуки можно творить, когда можешь «двигать» предметы в запаянных объемах. И да, основная хитрость была в химии и том, что не приходилось заботиться о температурном расширении. Снаружи оно смотрелось максимально примитивно и понятно, просто маленькая склянка с ушком под шнурок, но… хе-хе… дьявол как всегда крылся в мелочах. Даже зная состав гильзы с химией, без индукционного нагревания сборку было невозможно закончить. Но проклясть я свою паранойю конечно же проклял, так как получить вихревые токи копытокинезом было хоть и возможно, но очень и очень муторно.

К сожалению, из-за нежелания раскрывать секрет сборки и прорезавшейся лени, я был вынужден закупаться необходимыми частями у разных мастеров и под заказ, теряя на этом немалую долю прибыли, но, после того, как мы застелили пол досками, а я сложил нормальную печь… Ну, как нормальную? Обычная голландка с поправкой на местные условия и обстоятельства. Словом, к моменту первых морозов мы, фыркая от разлетавшейся во все стороны соломы, заменяли наше гнездышко на какой-никакой, но матрас и одеяла. А деньги… у нас всё было. А чего мне не хватало, то в любом случае придётся изобретать и делать своими копытами.

И у меня, конечно, были задумки, которые стоило бы воплотить в жизнь, но для них не требовались какие-то совсем уж чудовищные деньги. А многое могло пригодиться не одному мне, и под эти проекты можно было подтянуть окружающих. Словом, последующие события меня, конечно, порадовали, но то ли я зажрался, то ли бытие понькой наложило свой отпечаток.

– Здравствуйте, я курьер Лилия, – поздоровалась с нами лошадка, что была одета в припорошенную снегом форменную попону. Что ценно, сей персонаж сначала постучал копытом по двери летней веранды, где Фрейя до холодов принимала страждущих, а уже затем вломился в обогреваемый печью объем.

– И вам здравствовать, курьер, а мы Грей и Фрейя, – ответил я, и обернулся к подруге, что выбралась из-под одеяла, которое тестировала. – Милая, тебе тут жалование принесли.

– Всё верно, жалование для кобылки Фрейи и стипендия для жеребца Грея.

– Что-что? Стипендия? – удивленно переспросил я, оборачиваясь. – Мне?

– Ну да, ты же почетный пони, – обойдя меня, ответила Фрейя, приглашая курьера к столу. – Лилия, не желаете ли теплого морса с лепешкой? Мы только что испекли.

– Отказываться не буду, – ответила кобылка, с благодарностью принимая чашку. – На улице хоть и не мороз, но ветер всё портит.

Фрейя поболтала с курьерской кобылой, которая и в самом деле отсчитала монеты нам обоим. И да, в этот раз монет снова было двадцать. Ну, а когда гостья ушла, я демонстративно посмотрел на подругу.

– Я что, не рассказывала? – смутилась Фрейя.

– Нет.

– Ах, ну да, мы же сразу на праздник пошли, – кивнула кобылка. – В общем, если учитывать какой ты обормот, важны только три момента. Во-первых, ты имеешь право написать принцессе лично. Во-вторых, право голоса в местных собраниях. В-третьих, могут назначить стипендию или пансион. Тебе назначили стипендию.

– И как долго её будут платить?

– Ну, я не уверена, но скорее всего пока не умрешь.

От неожиданности я уселся на круп там, где стоял. Двадцать полновесных монет это, конечно, не ахти какие деньги, но если есть крыша над головой, а это редкая редкость, чтобы пони бомжевал, то тут и на поесть и на помыться в термах и даже на несколько походов в театр хватит. Понятно, что если жрать деликатесы и заливаться сидром, то надолго этого не хватит, но я ведь про другое. Фактически этих денег достаточно, чтобы высвободить время. Ну, либо это может стать приятным бонусом к твоему доходу, если лишнее время тебе не нужно.

Пока я размышлял, кобыла подошла и уселась рядом, прижавшись своим боком ко мне.

– Давай перед походом в баню испробуем наше новое ложе.

=*=

Самое страшное во время бурана это то, что ты чувствуешь, как сходишь с ума. Ни тебе ютубчика, ни даже книги. Можно, конечно, рискнуть и добежать до соседей, чтобы поиграть в шашки или реверси, но это уже даже пополам с сидром не лезет. И ведь ещё хорошо, что у меня одна кобыла, а не целое стадо, как у некоторых. Вот уж где начинаешь понимать, что перерывы в общении телами тоже нужны… А может это просто погода на гормональную систему действует.

Я лежал в кровати, копытами кверху и бездумно смотрел на то, как вокруг работающего фонарика новой модели по эллиптическим орбитам, словно планеты вокруг светила, летали мочёные яблоки. Правда летали они сразу в трех плоскостях, но у меня и не было задачи повторить строение солнечной системы. Просто коротал время, забавляя себя тем, чем мог.

– Сразу видно городского жеребца, – потрепав меня по гриве, улыбнулась Фрейя. – Пока снег не лёг, ты постоянно носился и что-то делал, смущая окружающих своей активностью.

– Пойду, дров принесу, – поднявшись на ноги, даже не глядя вернул яблоки в тарелку на столе.

– В такую погоду? – с сомнением уточнила кобылка и, усмехнувшись, напомнила: – Ты уже забыл, что перед непогодой устроил дровяной склад на веранде?

И тут, словно сама вселенная сжалилась и к нам в дверь неуверенно поскреблись.

– Здравствуйте Грей, – поздоровалась кобылка, что оказалась облеплена снегом буквально вся. – Здравствуйте Фрейя, я к вам.

– Плохо себя чувствуете? – подобралась подруга.

– Нет, слава ветру нет, но у жеребенка странные симптомы.

– Ни слова больше, – вклинился я. – Милая, идём, жеребёнок в опасности.

– Он у меня городской, от вынужденного безделья на стену лезет, – пояснила ситуацию Фрейя. – Вы продолжайте, а я пока попону накину.

Не стал слушать про температуру носа и цвет языка больного, торопливо одеваясь. И хоть у лошадок с одеждой всё достаточно прозаично, надеть зимнюю попону закрытого кроя, не такое простое дело, как кажется. Но для того, кто сутками напролет крутит яблоки вокруг фонарика и устраивает потешные воздушные бои древесных щепок, одеться без посторонней помощи не проблема. Фрейя лишь ругнулась невнятно, когда её комплект зимней одежды, под моим управлением, буквально накинулся на неё, закутывая в себя.

Сказать, что нам обрадовались, это ничего не сказать. Местный жеребец, Вальд, чуть не прослезился, переведя стрелки на Фрейю.

– Грей, родненький, срочно заводи себе ещё кобылу или две, иначе мы с парнями издохнем от черной зависти.

– Что, всё так плохо, – покосившись на консилиум, что собрался вокруг несчастного жеребёнка, внимательно посмотрел на собеседника.

– Обыденная же простуда, но из-за того, что вынуждены третий день кряду дома сидеть, мои совсем озверели. Сидр будешь?

– Уже не лезет, – повинился я, и покосился на греющих уши жеребят. – Детвора, вижу, тоже мается.

– Не хочешь сидр, давай выморозки жахнем, а? Ну реально никаких нервов уже не хватает. Я же копыта на себя наложу такими темпами.

– Ладно-ладно, убедил, – вздохнул я, уже зная, что местные кони вымораживают сидр с целью получить более крепкое пойло, а отходы используют как основу для компота. Правда, компот тот всё одно с градусами, но зимой это самое то.

– Не vodka конечно, но штука ядрёная, – просипел я, зажевав снегом.

– Отож, – приосанился жеребец. – Грей, может, историю какую расскажешь, а?

– Пап! Мы тоже хотим послушать. Ну, па-ап! – заныли жеребята хором, окружив Вальда.

– Какой сложный случай, – я даже копытом за ухом почесал. – Что-то не припомню я историй без потеков крови и похабщины.

– Мистер Грей, мы верим в вас! – жеребята оставили отца в покое, и обступили уже меня. – Только что-нибудь не очень страшное, чтобы ночью в туалет не хотелось, а то на улице метёт.

– Не очень страшное? А я так хотел рассказать про богов хаоса и kosmodesant… – пошутил я, но видя просящие мордашки, был вынужден уступить: – Ладно-ладно, есть у меня для вас подходящая история.

– А закончится хорошо? – уцепившись за меня как за родного, вопросила самая молодая лошадка в этой банде жеребят.

– Хорошо закончится, – отодрав лошадку от себя, всунул её в копыта Вальда. – В общем… В одном сказочном городе жили…