Текст книги "Das ist Grey (всё началось с иго-го) (СИ)"

Автор книги: Qrasik

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 27 страниц)

Часть 25 (премьер-министр)

=* Кэти Белл, девушка с Земли *=

В воздухе витал слабый запах побелки и старого камня, а где-то вдалеке, на часовой башне, смотритель передвинул стрелки, что отсчитывали длинные часы и минуты этого странного мира.

Девица, даже не пытаясь юлить или запутывать собеседника красивыми фразами, а вывалила всё как на духу. Ответная, пошлая шутка жеребца настроила её на конструктивный лад, а упоминание близости с принцессой, которую Грей, для понимания англичанки, перевел как «королеву», и вообще расставило всё по своим местам.

Девушка осознала, что к ней пришел кто-то очень важный, возможно сам король или, что вероятнее, премьер-министр. До неё дошло, что её выкупили «у дикарей», но у лошадок есть к людям счеты и в её отношении есть два варианта:

Либо она сотрудничает и, чем черт не шутит, ей позволят жить. И не в статусе скота, а человеком, пускай и где-нибудь на отшибе и при пригляде компетентных органов. Судьба не сказать что завидная, но, по сравнению с тем, что было до этого… подобна личному раю. Тихая размеренная жизнь без потрясений.

Либо она может продолжить хамить, и лошадки, если и не сами, то при помощи тех странных существ, которые напоминали антропоморфных собак, опять отправят её в пучину страданий и издевательств. В конце концов, если они её не то выкупили, не то выкрали, кто им мешает продать, нежелающую сотрудничать землянку, кому-нибудь ещё?

Дед девушки рассказывал ей, что мода на содержание людей в зоопарках закончилась перед второй мировой. И если сами люди таким занимались, то, что мешает сделать это лошадкам?

Девушка представила себе что-то вроде сельской ярмарки, где она будет сидеть в клетке, вокруг которой будут бегать жеребята с мороженым в копытцах. Кто-то попытается подкормить её конфетой, но наверняка найдутся и задиры, которые попробуют ткнуть в неё веточкой или швырнуть огрызком яблока. По крайней мере, однажды в зоопарке, сама девушка именно так и поступила, кинув огрызком в зверя, что сидел в клетке.

Довольно вкусная и обильная еда, которую принёс пони, попросилась наружу от накатившего ужаса, и стоило больших усилий, чтобы удержать её в себе. Почему-то, судьба зверя в зоопарке напугала девушку сильнее, чем неиллюзорная опасность попадания на обеденный стол псов в виде первого блюда.

– Прошу вас говорить более внятно как… хм… например как диктор английского радио, – вежливо попросил серый пони, но его взгляд был безразличный, словно он смотрел уже на труп. – Я понимаю, что это невозможно, но попытайтесь. Как вы понимаете, у меня было мало практики в этом языке, мне просто не с кем разговаривать.

О да, девушка осознала двойной смысл этой фразы. Видимо был кто-то, кто решил пойти по второму пути и… и всё… Премьер-министру пони больше не с кем разговаривать.

Так что внятная английская речь, только сухая констатация фактов, изложенная чётко и строго. С дополнениями и уточнениями по первой просьбе…

– Вижу, вы утомились, – прервал беседу пони. – Не вижу смысла мучить вас, беседу мы можем продолжить и завтра.

Жеребец, местный премьер-министр, вышел из камеры и, закрыв замок, неспешно пошел по коридору, а девушка нервно сглотнула, ведь вежливая, с виду, фраза, могла быть и не вежливостью вовсе, а обыденной констатацией факта от существа для которого английский это не родной язык.

– Я вижу, что вы готовы сотрудничать, продолжайте так и впредь и вас не будут пытать, – мысленно перефразировала девушка, после чего тихонечко всхлипнула и провалилась в блаженное забытье.

=*=

Я медленно потянулся, разминая шею, и лишь затем прикрыл глаза, давая мыслям устаканиться.

Что ж… интересный разговор получился.

Выходя из камеры, я с удивлением обнаружил, что инквизиторы-пони, видимо, решили, что их работа на сегодня окончена, и ушли, оставив мне маленький, но крайне важный подарок – ключ, торчащий в замочной скважине.

Пришлось самому закрыть замок. Щелчок запорного механизма раздался особенно громко, словно подчеркивая финал этой сцены. Я проверил решётку, убедившись, что та заперта, после чего неспешно двинулся в сторону выхода, позволяя себе в полной мере осмыслить услышанное.

12 августа 1977 года. Именно в этот день эта девушка, по её же словам, возвращалась со встречи с друзьями-хиппи, немного под кайфом, поэтому её попадание в иной мир сначала казалось ей всего лишь странным наркотическим трипом.

И черт бы с ней, ей-богу, я же не отец её, чтобы осуждать. Да и, если честно, мало меня волнует её моральный облик. Но вот что меня действительно выбило из колеи, так это одно небольшое, но ужасающие своей нелепостью несоответствие. Между её попаданием и моим прошло больше пятидесяти лет.

Как так вообще?

Я непроизвольно замедлил шаг, бросив взгляд в узкое окно-бойницу, через которое лился тусклый свет заходящего светила.

Я ведь не просто так принял эту мысль так спокойно, да? Я уже давно привык к странностям этого мира. Говорящие пони, магия, общество, которое работает по совершенно иным, в целом, милым законам. Но «это» – это что-то совершенно иное.

Значит ли это, что между мной и этой девицей были и другие? Или же другой вопрос – насколько время «здесь» соответствует времени «там».

С такими мыслями я и толкнул дверь, ведущую из «застенков». Толкнул, сделал шаг и замер.

Передо мной стояла небольшая группа знакомых инквизиторов, но без привычных форменных попон. На них красовались только шапочки из местного аналога газеты, а в копытах и даже зубах – метёлочки, тряпки и ведра с водой. Смотрелось это настолько абсурдно, что на мгновение я даже задумался: может, я тоже слишком устал, и у меня начались галлюцинации?

Но нет. Видимо, реальность решила в очередной раз доказать мне, что фантазия самых безумных авторов – это лишь жалкое подобие настоящей жизни.

Я чуть прищурился и скептически качнул головой.

– Ваше высочество? – всё же уточнил я, поднимая бровь. – Что вы тут делаете в таком виде?

Патина Игнис, стоящая во главе этой веселой компании, смерила меня оценивающим взглядом. Чёрная, как сама ночь, кобыла, принцесса с железным нравом… и с мокрой тряпкой в магическом захвате. Вот уж никогда бы не подумал, что увижу её такой.

– Знаю я вас, жеребцов, – лениво протянула она, делая пару шагов вперёд. – Вы на своих обидчиков сразу с копытами кидаетесь и бьёте до тех пор, пока не изгваздаете всё вокруг.

Я ухмыльнулся.

– Это в стиле: кровь, говно, кишки по стенам?

Но почему-то никто не рассмеялся. Никто из инквизиторов даже не улыбнулся. В воздухе повисло молчание, а принцесса только устало выдохнула.

– О ветер… Стены же…

Она с укором посмотрела на меня, будто я сам являлся источником всех её проблем, а затем обернулась к своим пони:

– Милые мои, а известку мы взяли? Если кровь попала на стены, придётся перебеливать.

Пони за её спиной поспешно кивнули, демонстрируя какие-то пакеты.

Я снова оглядел их всех и понимающе цокнул языком.

– Так вот зачем вы тут… – протянул я, усмехаясь. – Кровавые подтеки соскрести, да?

Патина кивнула, не сводя с меня изучающего взгляда.

– Ребята, вы зря здесь собрались в таком виде, – вздохнул я, покачав головой. – Жив ваш человек, я её и копытом не тронул. Да и зачем применять копыта, если тебе и так охотно отвечают на заданные вопросы?

Принцесса скептически изогнула бровь, но, бросив быстрый взгляд на инквизиторов, всё же кивнула.

– Кажется, мы поторопились… – протянула она, опуская тряпку в ведро.

Тем не менее, один из пони всё же сорвался с места и побежал проверить камеру. Я сощурился, наблюдая, как он скрывается за углом. Оставшиеся инквизиторы молча ждали вердикта.

Не прошло и минуты, как посланник вернулся.

– Жива. Спит, – коротко доложил он. – Оттирать ничего не надо.

Все как по команде синхронно подхватили свой инвентарь и начали расходиться, явно не испытывая ни малейшего желания тратить вечер на генеральную чистку застенков.

Я лишь хмыкнул и, не торопясь, двинулся к выходу. Принцесса последовала за мной.

Как только я вышел за порог, в ноздри тут же ударил прохладный вечерний воздух. Я вскинул морду, глубоко вдохнув. Свежесть, лёгкий запах дождя вдалеке, далёкие огни фонарей… После чистенькой, но камеры, всё это ощущалось особенно приятно.

Рядом со мной встала Патина. Я покосился на неё.

– Ты понимаешь речь врага? – негромко спросила она, не глядя на меня.

– В целом да, – кивнул я, пожав плечами. – Но этот человек из другой местности и… Такое впечатление, словно из другого времени… было не просто.

Принцесса медленно повернула ко мне голову, в её глазах мелькнула острая заинтересованность.

– Мерцающий межмировой портал, – задумчиво пробормотала она. – Об этом артефакте ещё Ынь По записи оставил.

– Причём тут это? – я нахмурился. – Или ты имеешь в виду, что знаешь как она сюда попала?

– Верно, – кивнула она и продолжила: – Мы знаем, что он существует, но беда в том, что мы не знаем, где находится этот артефакт.

Я скривил губы.

– Эта самка человека помнит, как оказалась в каких-то развалинах, в которых долго плутала, перед тем как смогла выйти на поверхность, – задумчиво протянул я. – А ещё она ходила по округе в поисках других людей, пока не наткнулась на псов.

Принцесса резко вскинула уши и нахмурилась.

– Земли псов?

Она задумалась на несколько секунд, после чего прищурилась, явно просчитывая варианты.

– Если это приграничное княжество, мы можем организовать набег… – протянула она, чуть склонив голову. – Или, если повезёт с тамошним князем, просто подкупим его. Они там все живут не по средствам и с удовольствием прильнут к копыту дающего.

Я усмехнулся, скосив на неё взгляд.

– И что из этого тебе больше по душе, принцесса? Хлесткий удар понями специальной выучки, что насадят противника на копья из засады, или неспешный шорох пера по писчей бумаге и звон золотых монет отправляемых на подкуп?

Она повернула голову и посмотрела на меня с любопытством.

– А ты как думаешь?

Я прищурился, пытаясь уловить в её словах какую-то нестыковку, но решил просто перевести тему беседы на иное:

– И почему мы говорим именно о приграничных землях? – спросил я, чувствуя, что где-то здесь кроется неочевидная деталь.

Принцесса, не меняя невозмутимого выражения, кивнула.

– Учитывая, откуда её выкрали подкупленные нами псы и твои слова о развалинах, по которым она бродила, чтобы выбраться на поверхность…

– Эм… – я замялся, не подозревая, к чему она клонит.

– Хоть ты и не помнишь, но наверняка побывал в том же месте, – продолжила она, буравя меня взглядом. – А раз ты смог вернуться в королевство, значит, это пограничье. Там псы хоть и держат стражу, но бараньего поголовья очень мало, а те, что есть, под замком и присмотром. Солдат много, да глаз мало, а главное – множество укромных мест, где можно затаиться.

– Есть где пропетлять и есть коряги, под которыми можно залечь, – я кивнул, прокручивая в голове варианты. – Тогда нужно рассмотреть и нашу приграничную территорию. В конце концов, зачем бы мне соваться на земли псов?

– Спрашиваешь – зачем? – задумчиво пробормотала Патина. – Они всё ещё похищают пони, но теперь это большая редкость.

– А почему редкость? – нахмурился я. – Устраиваешь ответные вояжи или полюбовно договорились?

– Бывали и вояжи, но Псовия – рыхлое образование, – пояснила она, наклонив голову. – Одни князья творят зло, другие за него выхватывают. В итоге и виновный не пострадал и невиновный обижен… Когда были большие набеги, там да, сожжёшь два-три города – и лет на двадцать тишина.

– Но даже отдельных пони им оставлять нельзя, – мрачно заметил я. – Но что делать, ума не приложу.

– Не спорю, нельзя, – кивнула принцесса. – Потому, когда они сменили тактику с массовых набегов на одиночные вылазки, я применила магию на самих пони.

Я вскинул уши.

– И что за магия?

– Теперь поедание мяса пони приводит к тяжёлым последствиям, ведущим к мучительной смерти, – с холодной удовлетворённостью произнесла она. – Не спорю, богатых псов всё ещё могут вытянуть маги, но за эти годы они уже привыкли, что пони несъедобные.

Я моргнул, осмысливая сказанное.

– Хитро… и гениально, – пробормотал я. – Полный восторг.

Патина лишь усмехнулась, словно это был комплимент.

Впрочем, это действительно был комплимент. С соседями по дому стоит быть дружелюбным и милым – хоть иногда и скрипя зубами. Но с теми, кто видит в тебе лишь суповой набор, любезничать не стоит. Если тебя ударили по щеке – не подставляй вторую. Ударь в ответ, повали врага на землю и затопчи копытами, чтобы впредь даже мысль о нападении вызывала у него дрожь в коленях. Но помни, что враги злопамятны. Если есть возможность – лучше не ограничиваться трепкой. Иногда надо решать проблемы… окончательно.

Такова уж политика. Как в бронзовом веке появилась, так никогда и не менялась больше.

– Ну ладно, мне пора домой, – сказал я, бросив взгляд на солнце, медленно скрывающееся за горизонтом.

Патина фыркнула, словно услышала что-то забавное.

– Ты читаешь мои мысли, – протянула она с хитрой улыбкой и, не дав мне опомниться, шагнула ближе, мягко прижимаясь боком. Её шерсть была тёплой, а голос приобрёл мурлыкающие нотки. – Я специально выжидала целую неделю, чтобы удостовериться, что мои чувства к тебе – это любовь, а не тривиальная течка.

Я моргнул, обдумывая её слова.

– Вот ведь… – только и смог выдать я.

– А я и дары захватила, всё честь по чести, как и обещала, – продолжила Патина, кивнув на сумки на своих боках. Её дыхание коснулось моего уха, а затем она тихо, почти интимно прошептала: – Мы ведь уже скрепили договор… Пора и мне выполнить свои обязательства.

По спине пробежала волна мурашек. Ну, бывает, однажды просыпаешься в новом мире в теле пони, а потом выясняется, что тебя активно добивается принцесса с суровыми взглядами на международную политику. Жизнь, конечно, та ещё авантюра…

– Я ведь от тебя не отделаюсь? – вздохнул, прекрасно зная ответ.

– Не-а, – кивнула Патина, ухмыляясь так, будто я только что спросил, мокрая ли вода.

– Если Фрейя будет против, выгоню тебя взашей, – посулил я, отступая в этом вопросе. Ну а что? Если моей первой жене не понравится вся эта идея, пусть принцесса ищет себе другого жеребца для «иго-го».

– Не будет, – хмыкнула черная кобыла. – Иначе, зачем бы она просила меня достать матрас для нас троих?

Я моргнул.

– Уже сговариваетесь за спиной жеребца? – фыркнул я, покачав головой. – Табун – это тебе не королевство, тут все на доверии держится и на его главе.

– Да властвуй, я же не против, – безразлично отмахнулась принцесса. – Можешь даже и корону мою себе забрать. Мне за эти столетия давно стоило взять отпуск… хм… по беременности.

Я издал какой-то невнятный звук, от неожиданности запнувшись копытом о выбоину в тропе.

– Что, уже?!

– К сожалению, нет, – с легким разочарованием вздохнула Патина, но по глазам было видно, что она эту ситуацию планирует исправить.

Ну и дела…

В молчании мы достигли ворот, а затем, не сговариваясь, прибавили ходу. Легкий галоп, свежий вечерний воздух, последние теплые лучи солнца – казалось бы, ничего особенного, но после утомительного дня это бодрило не хуже крепкого кофе. Да и стоило успеть воспользоваться остатками дневного света: как бы ни были кони устойчивее двуногих, а на полном ходу встретить камень копытом – перспектива так себе.

Когда же солнце окончательно спряталось за горизонтом, звезды разлились по небу холодным серебром, и темень окутала дорогу, мы, по здравому размышлению, перешли на шаг. Всё-таки геройствовать и ломать ноги – разные вещи.

Тишину нарушил голос принцессы.

– Муж мой… – обратилась ко мне Патина, явно смакуя старинное, чуть архаичное обращение.

Я слегка напрягся. Не то чтобы у нас были натянутые отношения, но…

– Ты поражаешь меня своей инфернальной способностью смеяться над очень страшными вещами.

Я покосился на нее с нескрываемым любопытством.

– Да? И когда это я так отличился?

Патина задумалась, отводя взгляд в сторону, словно перетряхивая в голове недавний разговор.

– Возможно, я выразилась недостаточно точно, – поправилась она, чуть склонив голову. – Меня поразило другое: ты восхитился моим решением. Оно тебя не смутило, не напугало, не вызвало ни тени сомнения… А ведь мы говорили о том, как защитить пони от поедания.

Я хмыкнул.

– А что тут такого? Хорошее решение – чего ему не восхищаться?

Принцесса фыркнула.

– Большинство бы содрогнулись.

Я усмехнулся и чуть подался вперед, лукаво сощурив глаза.

– А я не большинство, милая моя супруга.

Она на секунду пристально взглянула на меня, словно оценивая, насколько далеко зашли наши отношения.

– К слову о страшных вещах… – протянул я, решив, что это как раз удачный момент ткнуть принцессу носом в суровую жуть. Не всё же ей меня подстёбывать. – Твои слова напомнили мне одно местечко, где я побывал. И знаешь, что интересно? Некоторые ужасы, пережитые там, могут принести пользу и здесь.

Она напряглась. Слегка, почти незаметно, но я-то уже привык к ней, к её мимике и жестам.

– О чём именно ты говоришь? – голос ровный, но в глазах зародилось то самое подозрение, которое обычно возникает перед тем, как ты осознаешь: «А не совершаю ли я сейчас ошибку?»

Я сделал вид, что не заметил.

– Я размышлял о технологии людей, которую они называли консервированием, – начал я учёным тоном, специально нарочито, чтобы поддразнить её. – Представь: после того, как с пони отделяли мясо…

Патина вздрогнула, и я с трудом удержался, чтобы не улыбнуться.

– …они аккуратно упаковывали его в небольшие металлические банки и подвергали их обработке. В результате готовый к употреблению продукт мог храниться не менее года, а то и двух лет.

Я сделал паузу, давая информации осесть в её голове. Принцесса, между прочим, была крепким орешком, но сейчас её безупречная маска дала трещину. Взгляд – настороженный, с оттенком… страха? Ну, надо же, а я думал, она бесстрашная оторва.

– Я вот тут подумал… – продолжил я будничным тоном, будто обсуждал сбор урожая. – Мы, конечно, не едим мясо животных. Но рыба – это ведь тоже мясо.

Она моргнула.

– А значит, её тоже можно законсервировать. Представь: с одной стороны, это позволит нам растянуть сезон заготовки и транспортировки рыбы. С другой – даст возможность накапливать стратегические запасы.

Тишина.

Патина смотрела на меня так, словно впервые видела. Долго. Очень долго. Кажется, даже зажегся где-то внутри крохотный костёр внутреннего конфликта. Наконец, спустя добрые две минуты, она осторожно спросила:

– Тебя… не смущает, что эта самая… консервация… использовалась для плоти пони?

Я хмыкнул.

– А тебя не смущает общение с твоими агентами в Псовии?

Шах и мат.

В уголке её губ дрогнула едва заметная усмешка.

– Ты омерзителен, – констатировала она. – Но до ужаса рационален.

– Спасибо, стараюсь, – поклонился я, не теряя самодовольной ухмылки.

– Ты поэтому так долго общался с этой человеческой самкой? – в голосе Патины скользнула нотка… ревности? Нет, скорее, того же самого исследовательского интереса, с которым она смотрела на меня всё это время.

Я аж фыркнул.

– О, нет! Нет-нет, – покачал я головой, делая большие честные глаза. – Меня интересовал технологический прогресс в целом.

Принцесса прищурилась, будто пытаясь поймать меня на лжи.

– Эта самка знает что-то полезное?

Я слегка качнул головой.

– И да, и нет. По нашим меркам, она как молоденькая кобылка, что ещё живёт в табуне родителей, но уже жаждет большего и, само собой, набивает свои собственные шишки.

Патина задумчиво хмыкнула, а потом, словно подытоживая, процитировала из местного философского трактата:

– Наблюдая за падающей каплей, можно догадаться, что есть сила, которая заставляет её падать.

Я чуть улыбнулся.

– Именно. Обыденные для неё вещи могут оказаться удивительно востребованными открытиями у нас. Например, полёт. Я бы не отказался полетать, как птица.

Принцесса на мгновение растерялась, будто не знала, смеяться ей или принять мой энтузиазм всерьёз.

– Ну… – протянула она, явно неуверенно. – Я могу изобразить что-то вроде очень высокого и медленного прыжка. Если залезешь ко мне на спину, сможешь испытать что-то вроде полёта. Ну, почти.

Я чуть не поперхнулся воздухом.

– За предложение спасибо, но нет, – отмахнулся я, всё-таки не сдержав смешок. – Я говорил об ином. Само знание о том, что люди умеют летать, уже достаточно, чтобы понять: это возможно. Значит, есть путь, по которому уже кто-то прошёл.

Принцесса кивнула, принимая довод, но было видно – ей ещё нужно переварить это.

– Ты всё ещё думаешь о способах быстрой связи?

Я приосанился, вскинув голову с видом аристократа, пойманного за не самой благородной забавой.

– Ваше высочество, – перешёл я на высокий слог. – Вы ведь не расстроитесь, если порывы этого пони окажутся предельно низменными и эгоистичными в этом вопросе?

Она чуть наклонила голову, задумавшись.

– Не могу связать между собой полёт и низменные порывы.

– Мне просто хочется насладиться полётом, – протянул я, мечтательно глядя в небо. – И когда я говорю «полёт», то не имею в виду сброс моего бренного тела с высокого обрыва или запуск в небо при помощи катапульты.

Я весело рассмеялся, но, кажется, Патина уже представляла оба варианта в красках.

– Осознаю, что умение летать, можно использовать для полезных дел в королевстве, но изначально моя мечта сугубо личная.

Принцесса задумчиво всмотрелась в мои глаза, словно проверяя, нет ли там подвоха. Потом криво улыбнулась и, к моему удивлению, прижалась ко мне.

– Учитывая то количество изобретений, которые ты уже привнёс, было бы странно, если бы тебе не помогли с твоей личной, но один пёс полезной для королевства мечтой.

Я одобрительно хмыкнул. Люблю, когда люди… кхм… кобылы понимают очевидные вещи.

– Твои мечты не похожи на те, что были у дворян, – продолжила она, чуть мягче. – Ты напоминаешь мне дедушку.

Я вскинул бровь.

– Вот как? – переспросил я, и тут же в голове вспыхнула шальная мысль и я пошутил: – Он тоже мечтал летать над головами врагов и заливать их ядом?

Патина замерла. Не просто замерла – остановилась как вкопанная.

Я почувствовал, как на меня упал её взгляд. Тяжёлый, оценивающий… И это был не взгляд супруги. Это был взгляд принцессы.

– А вот с этого места поподробнее, муж мой, – её голос стал чуть ниже, чуть медленнее… и чертовски настораживающим.

О-о-о, похоже, я случайно ткнул копытом в нечто… очень важное.