Текст книги "Kids are not okay (СИ)"

Автор книги: Paper Doll

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 21 страниц)

– Всего лишь, хотела попить воды.

– Я слежу за тобой, – он выпустил меня, а затем сам поднялся и сел на край кровати. – Мне следует тебя провести домой.

Налив стакан воды, я вернулась и включила свет, а затем упала в чёртово кресло, от которого у меня начинала болеть спина после пяти минут сидения. Чёртова газета всё ещё валялась на полу, приковывая к себе внимание.

– Будет достаточно провести меня до автобусной остановки.

– Ещё, между прочем, хотел спросить. Не хотела бы ты сходить со мной в кино? Мы постоянно прячемся либо у меня дома, либо в классе. Я могу провести тебя только до автобусной остановки, что находится в двух шагах от дома и лишь потому, что уже темно.

Я оторвала взгляд от чёртовой газеты. Трой смотрел в окно и выглядел совершенно расклеенным. Я вроде бы всего лишь отлучилась на минуту, чтобы налить воды из крана, а ему уже в голову пришла подобная нелепость.

– Ты же понимаешь, что мы не можем показаться вместе на людях. Если мой отец узнает, мы не сможем видится даже так, – оставив стакан воды на столе, я поднялась с места, чтобы сесть подле Троя и заставить его посмотреть мне в глаза. Наглядный опыт Вайлет подсказывал, что с отцом шутки были плохи. Я бы не смогла выдержать того контроля, что терпела сестра, потому что всю свою жизнь не позволяла никому нарушать своего личного пространства. Чего хуже он отправил бы меня в чёртову закрытую школу за полгода до окончания школы, чего мне хотелось ещё меньше. И хотя этот случай не шел в сравнение с тем, что вытворила Вайлет, но опасения оставались.

– Мы могли бы поехать в другой город. Провести там целый день вместе. Летом у нас это неплохо получалось, – и он посмотрел на меня таким жалостливым взглядом, которому нельзя было отказать.

Эта просьба казалась мне такой странной, хоть и одновременно понять Троя не было сложно. Просто мы лежали вместе на кровати, моя голова покоилась на его плече, он спал, и всё было хорошо, как в следующую минуту всё изменилось. Со стороны Троя повеяло холодом.

– Могу ли я обдумать твоё предложение?

– Если ответ будет «да», то конечно.

****

К концу недели я успела затеять скандал со школьной газетой. Дело дошло и до директора, который, осознав, что проблему эту никак нельзя будет решить, сбросил груз ответственности на школьный совет. Там обещали рассмотреть дело в следующем семестре, предварительно изучив обстоятельства, что означало, что нам с минуты на минуту стоило ждать, как наше собрание вновь будет прервано очередным независимым наблюдателем.

Мы с девочками все вместе совершили набег на книжный магазин и запаслись феминистической литературой. Первой в стопке была Сидони-Габриэлла Колетт, о которой я к тому же собиралась писать сочинение для колледжа, включив её имя в список личностей, что вдохновляли меня. Я разослала всем видео с долгими речами Эммы Вотсон, предупредив, что буду строго проверять, усвоенное. Кроме того, пришлось умолять Вайлет помочь нам со всем этим, но та заупрямилась, ответив, что большего сказать не сможет.

Благодаря статье нам пришлось добавить некоторых новых девочек в клуб. Я посвятила их в наши планы на декабрь, отменив официальные встречи, что мы проводили лишь для того, чтобы показать, что деньги школьного комитета шли не на коктейли из Старбакса, а на дело. Теперь всей четверкой нам только и оставалось, что проводить большую часть свободного времени в Старбаксе, совершенствуя свои знания о феминизме.

Домашнее задание приходилось делать едва ли не до утра, поэтому на протяжении недели пришлось несколько раз пропустить утреннюю пробежку, чтобы выспаться. Двадцати четырех часов перестало хватать на совершение рутинных дел, и всё стало выходить из-под контроля.

Тем не менее, я решила выделить время для того, чтобы пойти в Троем в кино. В субботу пришлось встать пораньше. В этот раз я не могла пропустить пробежку, а потому пробежала несколько дополнительных километров, что вовсе меня изнурили. Бегло забросив в рот остатки завтрака, я весь день проторчала в комнате, выполняя домашнее задание. Чрезвычайно осталась довольна собой, когда смогла немного почитать новоприобретенной литературы.

Мы пошли с Троем на компромисс. Я попросила его пойти в кино на сеанс, начинавшейся в половине десятого вечера, где обычно собиралось немного народу. Мы купили бы билеты по отдельности, но рядом, не вызывая ничьих подозрений. После должны были вернуться к Трою, где могли бы провести первую ночь вместе, что волновало меня больше всего.

У меня не было охоты езжать в другой город, что заняло бы, по меньшей мере, два часа. Это могла быть невероятно романтичная поездка, о которой можно было только мечтать, но каждая минута свободного времени была на счету, и у меня не было привилегии их растрачивать. И всему виной была дурацкая статья.

За час до выхода из дома я начала собираться. Надела теплый бордовый свитер, уютный в холодные бесснежные зимние дни, чёрные джинсы и высокие сапожки, что хоть и казались не по погоде, но были в тон моему настроению. Завязав в тугой узел волосы, я основательно принялась наносить макияж, приводя усталое лицо в порядок, как кто-то негромко постучал в двери комнаты. Не дождавшись разрешения, отец вошел.

– Ты куда-то собираешься? – он сел позади меня на край кровати. Я могла видеть его унылое отображение в зеркале, и вид у отца был ещё более измученный, нежели у меня. Тем не менее, я могла заметить в его глазах бдительность, которой он стал наделен с возвращением Вайлет.

– Я утром тебе говорила. Мы с Норой идем в кино. Затем я останусь у неё на ночь, – я продолжила подкрашивать ресницы, краем глаза наблюдая за мужчиной, что окунулся в глубокую задумчивость.

– Кажется, что-то такое припоминаю, – грустная улыбка на лице взывала к жалости. – А почему так поздно?

– Это ужастик. Ранних сеансов не было, – ложь во благо любви разрешена.

– Думал, тебе не нравятся такие фильмы, – задумчиво произнес он. Это была правда. Я ненавидела ужасы, потому что каждый скример заставлял мою кровь холодеть. Я была ужасной трусихой и не переносила подобного. На пятнадцатое день рождение Эмма подарила мне «Американского психопата», после прочтение которого я не могла спать около недели. Кошмары прошли только после того, как я усердно пересматривала лучшие фильмы начала 2000 о подростках, в половине которых главная роль отводилась Линдси Лохан, а другая – Аманде Байнс.

Я была немного поражена тем, что отец помнил об этом, потому что это вроде как было не такой уж и значительной вещью. Тем не менее, он сделал мне приятно, упомянув эту деталь, хоть и сам того не понял.

– Где Вайлет? – врала я не так искусно, как она, а потому лучшим решением было перевести тему.

– Уехала к Делайт. Та попросила её посидеть с Эллой. Такой премилый ребенок, – ещё одна грустная улыбка разбила моё сердце. – Когда я смотрю на неё, думаю о том, как быстро прошло время. Кажется, ещё совсем не давно и ты была такой же крошечной. Знаешь, когда тебе было чуть больше года, ты называла меня «мамой», а маму – «папой». Это было так смешно. Ещё каждый раз, как ты была чем-то недовольна, начинала выбрасывать вещи из шкафа и прыгать на них. А однажды решила выбросить их через окно, после того, как увидела, как соседка выбросила вещи своего мужа, что ей изменял. Я вошел в комнату, а ты стояла коленями на подоконнике, так близко к окну. У меня едва сердце не остановилось. Мы с Амандой в тот день сильно поругались, она ведь должна была присматривать за тобой, пока я был на работе. Когда я пришел тебе читать на ночь сказку, ты извинилась передо мной, будто в нашей ссоре была твоя вина, но дело никогда не было в тебе, – он обессилено склонился, закрыв лицо обеими ладонями. – Прости меня, Лавина.

– Тебе нет за что извиняться, – я оставила приготовления к вечеру. Обернувшись, взяла мужчину за руку, и тот благодарно пожал её. В последнее время он многое взвалил на свои плечи, хотя того от него никто не требовал. Наша семья давно расклеилась, а то, что он хотел поддержать было лишь приятным воспоминанием о прошлом, которое так и следовало оставить.

– Мы слишком отдалились. Я не должен был допустить того, чтобы моя дочь чувствовала себя неуютно в собственном доме…

– Прекрати, я отлично себя здесь чувствую, – звучало слишком неуверенно, но мне хотелось убедить отца в этой лжи, иначе я бы чувствовала себя виноватой за этот неожиданный срыв. – Я в порядке.

– Я даже не знаю, кем ты хочешь быть, куда поедешь учиться, в каком платье хочешь пойти на выпускной…

– Поверь мне, о последнем ни один отец в мире даже не задумывается, – капля иронии не могла помешать утешению. Подняв на меня те же карие глаза, что были и у меня, мужчина краешком губ улыбнулся. Слишком слабо, но всё же уже с меньшей долей грусти, что была до того. – Давай завтра вдвоем пойдем в кафетерий, закажем кучу вредной еды и заполним эти пробелы. Ладно?

Он некоторое время молчал, изучая моё лицо. Наверное, снова вспомнил что-то, но в этот раз не стал озвучивать.

– Ладно.

– Ты кстати красиво выглядишь, – мужчина поднялся с места и уже направился к двери.

– Спасибо, – я полуобернулась к зеркалу, но не продолжала краситься, пока отец не покидал комнаты. – Так, для чего ты приходил?

– Хотел спросить, не захочешь ли ты вместе посмотреть фильм. Пустяки, – он махнул рукой, а затем вышел из комнаты, аккуратно закрыв за собой двери. И всё же немного мне его было жаль, невзирая ни на что.

Я злилась на отца, возложив на него ответственность за руины внутри нашей семьи, но он оставался единственным, кто пытался их поднять из пепла и, вернуть всё обратно, как было. Мама никак не могла прийти в себя, Вайлет искала ответы на вопросы и стремилась к прежней свободе, а я винила всех в том, что у меня ничего не получалось. Теперь, когда дела на личном горизонте стали обстоять лучше, я перестала ненавидеть всё вокруг и обвинять в ложных неудачах. Я перестала чувствовать тяжесть семейного разрушения на своих плечах, и дышать стало гораздо легче.

Каким-то образом это отошло на второй план, перестав быть наряду с другими проблемами, что выбивали меня из привычной колеи. В один момент это перестало меня так сильно беспокоить. Я будто отделилась от этой ситуации, ведь решить её всё равно никак не могла. Я облажалась, рассказав обо всем Вайлет, но опасения оказались напрасными. Она никого не убила, даже не сделала попытки покушения. Она кое-что вспомнила и, кажется, ей самой это только пошло на пользу. Сложно было представить, каким образом, она могла всё забыть (или, скорее всего, её заставили это сделать), но в этом отец перегнул палку. Моя лепта была внесена. Остальное было не в моих силах.

Завершив макияж, что хоть и был вершиной моего мастерства далекого от совершенства, но всё же, полагаю, можно было назвать приличным, я готовилась выходить из дома.

Настроение немного упало после разговора с отцом, и у меня были большие надежды на то, что Трой постарается мне его поднять.

Когда я проходила мимо гостиной, отец смотрел фильм. Обнимал подушку и смотрел. Он даже не заметил, как я прошла мимо, а потому я оделась быстро и без лишнего шороха и, тихо прикрыв за собой двери, ушла.

Зима не радовала снегом, которого в начале декабря не стоило даже дожидаться. Рождество здесь часто оставалось бесснежным, хоть и осени были безумно холодными. С октября начинался период теплых свитеров, ярких пальто, тяжелых ботинков и больших шарфов. Снег зачастую выпадал в середине января, а бывало и вовсе в феврале, обычно, когда никто его уже не ждал. Тем не менее, ожидание его в течение всего декабря никогда не прекращалось. И эта вера жила внутри маленькой сказкой, что давно была прочитана и забыта.

Подъехав к кинотеатру, я сразу же отправила сообщение Трою. На стоянке оказалось ещё два автомобиля, которые я не узнала, а значит они не принадлежали людям, которые могли бы узнать и меня. Трой написал, что успел купить билет и расположится в зале, я незамедлительно вышла из машины и лениво побрела к кассе, оборачиваясь на незнакомый смех или громкий говор.

Купив билеты, я мигом проскочила внутрь. Оказавшись в зале, первым делом я оценила обстановку. Кроме Троя, что резко подскочил вверх, заприметив меня, на заднем ряду находилось ещё две пары, которых я не узнала.

– Что же, поздравляю тебя с нашим первым свиданием, – Трой крепко обнял меня, поздравив ещё и пламенным поцелуем в губы. Продолжая смотреть ему через плечо, я, в конце концов, успокоилась, заметив, как никто не обратил на нас внимания.

– Летом у нас разве не было свиданий? – весело спросила я, когда мы присели. Трой положил свою руку мне на колено, а я удобно улеглась на его плече.

– Кажется, мы тогда были совсем другими людьми. Только, если ты этого хочешь…

– Нет, пусть будет так.

Мы сплели наши пальцы вместе и стали рассматривать их, как пара пожилых людей, что провели вечность, и никак не меньше, вместе. И это было так сладко романтично, что если бы кто-нибудь другой на моих глаза делал нечто подобное, я бы стала ненавидеть этих людей за проявление подобных сантиментов. Но я не стала думать об этом, потому что тот момент сумел развеять грустные мысли, оставшиеся после разговора с отцом и настроить меня на совершенно другой лад.

Идиллия длилась недолго. Буквально за несколько секунд до того, как свет успел выключиться, я успела заметить удивленное лицо Делайт. Я резко выдернула свою ладонь из руки Троя, хоть и следующей моей мыслью было то, что я могла ошибиться, и это вовсе не Делайт застыла на месте от изумления. Но ошибки, к сожалению, не было. Она вместе с мистером Филлипсом заняли места прямо позади нас.

– Вот чёрт, – прошептал Трой, дав подтверждение моим худшим догадкам.

Мы отодвинулись в разные стороны, словно это ещё могло нас спасти. Кровь прилила к щекам, а уши стали ужасно гореть. На месте Делайт мог быть кто-угодно, но это была именно она, и ничего хуже я не могла представить.

– Давно не виделись, Лавина. Я просила Вайлет передать тебе привет, но она, наверное, постоянно забывает это сделать, – её голос над моим ухом звучал так самодовольно, что мне захотелось тут же её ударить, но вместо этого я лишь сложила руки на груди и сжала губы в тонкую полоску. На этом вся моя злость заканчивалась. – Не зря говорят: «Хорошо смеется тот, кто смеется последним», – её ухмылка буквально выжигала тавро на моем теле. Я ещё никогда не ненавидела Делайт больше, чем тогда.

Больше она не подавала голосу, но я чувствовала, будто она дышала мне в затылок, а от того не могла никак расслабится. Я не могла смотреть фильм или даже смотреть в сторону Троя. Нужно было послушаться его и уехать в чёртов другой город, где бы нас точно никто не узнал. Я чувствовала себя в безопасности, а что важнее этого – в спокойствии от чужих пересудов, как было в чёртовой Флориде, кажется, вечность тому назад. Как легко один человек может испортить прекрасное мгновенье. Если бы это был кто-нибудь другой. Господи, да пусть даже Нора. Пусть даже отец. Пусть даже директор чёртовой школы. Но мне попалась худшая из зол. И весь сеанс я провела в оцепенение из-за незнания того, чего стоило ждать дальше.

А дальше было только хуже. Фильм закончился, свет включили, а я по-прежнему не могла подняться с места, зная, что теперь мне снова придется видеть довольное до отвращения лицо Делайт. Лишь заметив краем глаза уходящую фигуру девушки, я выдохнула с неким облегчением. В глазах стояли слезы, в горле застрял ком размером с земной шар.

– Всё будет хорошо. Они никому об этом не расскажут, – Трой попытался взять меня за руку, но я резко её отдернула. Он даже представить себе не мог, насколько плохо всё было. Мне было плевать расскажет Делайт кому-то об этом или нет, потому что худшее уже случилось. Об этом узнала сама Делайт. И дело было совсем не в том, что я боялась осуждения девушки, но в том, что я делала в точности то же самое, за что её осуждала. Это было, как попасть в собственную ловушку, и не суметь с неё выбраться. Тот день запомнился мне, как невероятно ужасный, хоть и первого места в длинном списке не занял.

Как и стоило ожидать, чета Филлипсов ждала нас снаружи. Делать вид, будто всё это было глупым недоразумением или случайностью, было глупо, а потому мы даже не стали притворяться, будто верили в злой рок. Мы просто вышли на улицу, опустив головы, как два провинившихся ребенка.

– Могу ли я с тобой поговорить, – мистер Филлипс подоспел к нам, когда Делайт осталась стоять на месте. На его лице вырисовалась неловкая улыбка, не таящая в себе никаких злых помыслов, но я не смогла ответить ему тем же.

– Не уходи, пожалуйста, – шепотом попросил у меня Трой, прежде чем отойти.

Я всё же осталась, хотя соблазн сбежать и спрятаться был слишком велик. Конечно же, Делайт не могла оставить меня в стороне. Чувствуя собственное преимущество, она словно подплыла ко мне, даже не пытаясь скрыть с лица самодовольную улыбку.

– «Маленькая потаскушка с дефицитом отцовского внимания». Кажется, так ты меня назвала посреди школьного коридора на глазах у всех, – надо же, как в точности, запомнила. Будто всё время ждала этого момента. – «Ты теперь у всех контрольные таким образом пересдаешь? Или делаешь исключение только для некоторых?» Боже мой, кажется, и это я где-то слышала. Не напомнишь, кто это говорил? – и это была моя последняя капля.

Я ударила Делайт. Дала ей звонкую пощечину. Немного отшатнувшись назад, девушка не стала выжидать, а вцепилась мне в волосы, когда я нацелилась царапать ногтями её лицо. Подраться вдоволь нам не дали, став вмиг рассоединять.

– Даже не смей сравнивать меня с собой! Я не забеременела до того, как получила право сдавать на водительские права! – Трой держал за спиной обе мои руки, но это не могло закрыть мне рта.

– По крайне мере, моя семья не разваливается! – кричала Делайт, которую мистер Филлипс, поддерживая так же, пытался увести.

– Потому что у тебя нет семьи! Когда ты в последний раз разговаривала со своей матерью?!

И она умолкла. Перестала рваться вперед, норовя ударить меня или плюнуть в лицо. Вот оно! Уязвимая Делайт. Я нашла её больной мозоль, и тогда улыбка озарила моё лицо. И я не постеснялась вслух посмеяться, хоть это и было слишком жестоко.

– Жди разоблачения, Лавина. Скоро весь твой милый розовый мир разрушится на части. И ты ничего не сможешь с этим сделать, – ровно и без единой запинки проговорила девушка. Затем она вырвалась из тесных рук мужа, развернулась на пятках и, не озираясь назад, ушла.

– Что ты имеешь в виду? Ты угрожаешь мне? – я сделала большой шаг вперед, когда Трой остановил меня, потянув за руку. Делайт больше ничего не сказала. Притворилась, будто не услышала меня. Из груди вырвался нервный смешок. – Она угрожала мне. Ты слышал это? Она угрожала мне!

Не ответив на это ничего, Трой просто заключил меня в объятия. И я не стала испытывать свою гордость, позволив себе заплакать. Моё тело содрогалось, но я оставалась беззвучной. Никогда не выпускала и звука во время рыданий, которые всегда мог кто-то услышать, уличив меня в слабости. Я ведь, в сущности, не была слабой. Пыталась такой не быть.

– Я с тобой, – проговаривал Трой, гладя мою голову. – Всё будет в порядке.

И я ему верила. Всё будет в порядке. Если не со всем миром, то со мной точно.

========== 16. ==========

Вайлет

После необычного сеанса доктора Треверс я повела Кеннета в Старбакс, чтобы мы могли перекусить перед его отъездом, но по большей мере за тем, чтобы наблюдать за его изменениями, если таковы произошли. Применив к парню гипноз, разрушивший и мою память по воле отца, я сделала Кеннету одолжение. Ему не стоило помнить о той ночи, когда он невольно стал соучастником незапланированного убийства. Я видела, как его это терзало изнутри, как одно воспоминание заставляло ненавидеть себя, как это медленно убивало его. Кеннет заслуживал лучших воспоминаний, и я решила подарить их ему, прибегнув к этому проверенному способу.

Он не сказал и слова с тех пор, как мы вышли из кабинета. Пришлось дать доктору Треверс суму, что мой отец истрачивал за три сеанса, и я не покидала надежд на то, что это того стоило. Ей эти деньги нужны были позарез, как и мне её услуги. Взяв у меня назначенную суму, она не стала корчить превратные рожицы, делая вид, будто с большой любезностью пошла ради меня на поступок вроде этого, но без лишних слов заверила в том, что это останется исключительно между нами. Сама по себе она была женщиной умной, хоть и оказалась в столь дурацкой ситуации, что буквально сводила её с ума. Она сама нуждалась в психотерапевте и непременно посетила бы его, если бы не погрязла в самоанализе, из которого очень сложно было найти путь обратно. К тому же и денег для этого у неё не было много.

Кеннет выглядел немного отстраненным, совсем как человек, которому промыли мозги. Я решила не занимать его расспросами, что вывели бы меня на тропу истины о действительном положении дел в голове парня. Наблюдала за ним искоса, но он не подавал даже каких-либо признаков жизни, что немного пугало. Он заговорил единожды, заказав кофе и дурацкий кекс с изюмом, а потом снова вернулся в состояние молчаливой угрюмости. И когда мы расположились за столиком, Кеннет принялся пялится в окно, даже не притрагиваясь к еде.

Я успела выпить три стакана кофе и съесть два мафина с черникой, когда прошло больше часа, а Кеннет продолжал пребывать в невесомом состоянии. Хотелось взять его за плечи и встряхнуть, но я продолжала сидеть почти так же неподвижно, как и он, пытаясь понять, что происходило внутри его головы. Ещё чуть позднее стала задумываться о том, выглядела ли я подобным образом после собственного стирания памяти.

– Мы отлично провели выходные, не так ли? – произнес наконец-то парень. Его голос почти сливался с общим гулом, но я сумела разобрать бормотание. Это уже было что-то. Я даже встрепенулась от неожиданности, но быстро сумела вернуть своему лицу миловидную улыбку, которая придала бы и тону фальшивой сладости.

– Это были лучшие выходные. Что тебе больше всего понравилось? – спросила я предельно аккуратно, наклонив голову набок. Кеннет продолжал смотреть в окно, хотя его выражение лица, кажется, изменилось. Мышцы немного расслабились, уголки губ приподнялись. Он опустил глаза вниз, а затем перевел их на меня. Его романтичный взгляд вернулся, но я по-прежнему не спешила выдыхать с облегчением.

– Мне понравился этот город. Думаю, я хотел бы здесь жить. Зря ты говорила, что это большая дыра, – он полностью обернулся ко мне, продолжая говорить. С него будто кто-то одним взмахом волшебной палочки снял заклинание, и я не могла до конца понять, что происходило. – Хотя осени здесь, правда, холодные.

– Тебе стоило одеться потеплей, – моя улыбка не была уже столь уверенной, когда я пыталась распознать нотки притворства в поведении парня, что сменилось за доли секунды. Актер из Кеннета был абсолютно ужасным, а врать он вовсе не умел. Но эта резкость не давала мне покоя. Это казалось практически невероятным столь быстро вернутся к той версии парня, которую я знала ещё в Плимуте. И хоть я была несказанно рада, но всё же ожидала более медлительного восстановления.

– Да, мне не стоило предполагать, будто ты преувеличивала, – Кеннет притронулся губами в холодному стакану с кофе и поморщился. – Единственное, что мне не понравилось это лишь то, что я ничего не помню после нашей пьянки. Наверное, не стоило смешивать водку с пивом, – и это было то, что я хотела услышать. Это было ничто иное, как подтверждение того, что Кеннет ничего не помнил. Улыбка на моей лице расцвела, как бутоны цветов при первых проявлениях весны.

Наш разговор прервала ворвавшаяся в Старбакс Делайт. Заметив за столом Кеннета, девушка немало удивилась, что немудрено. Отправляя ей сообщение о том, что я ждала её через час, я и сама не могла представить, как долго предстоит возится с парнем.

– Привет, – девушка подошла к нам и расположилась возле меня, чтобы получше рассмотреть парня. – Я думала, ты будешь она, – это звучало несколько игриво, как раз в стиле Делайт.

– Да, мы с Кеннетом немного разговорились, но ему уже пора ехать домой. В понедельник ему уже нужно возвращаться на работу, – похоже, самому Кеннету не нравилась эта идея, и он сделал вид, что всего лишь позабыл об этом, а не знал, как было в действительности.

– Жаль, что нет времени для знакомства, но я был рад встрече… – он привстал, но остановился на полуслове, так как не знал имени моей подруги.

– Делайт, – отрекомендовалась она, мило улыбнувшись. Они пожали друг другу руки и на этом их знакомство завершилось.

Я вышла на улицу, чтобы попрощаться с парнем. Его приезд не был напрасным, только едва ли самому Кеннету стоило об этом знать. По большей мере, парень помог мне даже больше, чем я могла от него ожидать, хоть и сперва его визит казался таким неуместным и несвоевременным.

– Спасибо, что нашел меня, – я обняла парня на прощание.

– Надеюсь, скоро твой домашний арест пройдет, и ты сможешь навестить и меня, – он крепко-крепко сжал меня в руках, подняв над землей, что заставило меня взвизгнуть от неожиданности. – Кстати, на счет, твоей подруги… – спросил он, едва мы успел отстраниться.

– Даже не мечтай. Она замужем, – я пригрозила ему пальцем, и он сделал вид, будто этот факт его ужасно расстроил. Кеннет состроил смешную рожицу, а я продолжала упрямо не понимать, как быстро произошла эта перемена. Больше часа он находился, будто в каком-то трансе, а затем как по щелчку пальцев стал прежним собой. Это всё ещё выдавалось невероятным.

Я продолжала стоять на улице до тех пор, пока машина не скрылась за поворотом, а Кеннет исчез из моей жизни, как будто его в ней и не было. Я чувствовала себя немного странно, но точно не потому, что начала скучать и тосковать за парнем. Мне было немного жаль его и не больше, хотя и это чувство было вымученным.

Вернувшись обратно в теплый зал кафетерия, я заметила Делайт, что уже вовсю жевала пончики, политые мятной глазурью и пила кофе, делая почти убедительный вид, будто что-то вычитывала в своем телефоне. Девушка прикупила пончик и для меня только с шоколадной глазурью и ещё один стаканчик кофе, который у меня навряд ли получилось бы осилить.

– Что же, должна признать, что он невероятно милый. Впрочем, другие на тебя и не клюют, – Делайт отложила телефон в сторону и обратила всё своё внимание на меня. – Между вами что-то было?

– У тебя только одно на уме, – я отвела глаза в сторону, но девушка продолжала выжидающе смотреть. – Только в Плимуте, – соврала я, чтобы она наконец-то отстала. На лице девушки появилась странная улыбка, говорящая сама за себя. Вечно она чувствовала подобные связи между людьми. Подобным образом она узнала обо мне и Джейкобе, и это её странное шестое чувство нельзя было отрицать.

– Какой у нас план дальше? Когда ты отправляешься в гости к дяде Йену? – тон её стал серьезней. Было странно называть его дядей, но, наверное, ещё более странным казалось знать, что он был моим биологическим отцом.

– Вчера вечером я купила билеты на поезд, поэтому уезжаю уже на следующих выходных. Как раз накануне каникул.

– Отличный будет подарок перед Рождеством, не правда ли? – в этот раз вялая улыбка подруги не сулила ничего хорошего. Она была взволнована не меньше меня. Правда могла ведь оказаться не весьма утешительной. Хотя, теперь после того, как я узнала, что Либби уже умерла, я даже не знала, что мне стоило знать ещё. Почему меня удочерили Аманда и Вебстер? Что с ней случилось? Какого чёрта Йен называл меня Кристиной? Да, вопросов было по-прежнему много.

Неутешительными были ожидания ещё и потому, что в прошлый раз, когда я знала всё, я хотела покончить жизнь самоубийством. Меня это невероятно пугало, потому что малейших предположений, что я могла такого узнать, чтобы пойти на подобный поступок, у меня не было.

– Лучше и не придумаешь, – я натянуто улыбнулась, почувствовав, как посреди горла стал ком.

– Может, мне стоит поехать с тобой? – с заботой спросила Делайт, и мне стоило ожидать подобного предложения от неё.

– Это лишнее. Я сделала это однажды, смогу сделать ещё раз.

– Ты уже решила, что скажешь Вебстеру?

Я и не думала что-либо говорить отцу. Я специально заказала билет на поезд, отправляющийся в пять утра, чтобы к моменту, когда мужчина проснется, я была достаточно далеко от дома, чтобы он мог меня остановить. Говорить ему о поездке, казалось, крайне плохой идеей, потому что он не отпустил бы меня, даже если бы я соврала, будто отправлялась в поездку со всем классом. Пусть Вебстер и позволял мне немного больше, чем первое время по моему возвращению, но это было слишком.

Когда я рассказала об этом Делайт, девушка опешила. Её глаза сделались круглыми, как два блюдца и, казалось, она забыла, как моргать.

– Это всё глупости, – наконец-то произнесла девушка. – Как только он заметит твоё отсутствие, как тут же примется тебя искать. Не исключено, что он обратится в полицию, только бы найти тебя, а затем вышлет гораздо дальше Плимута и без шанса на возвращение.

– Но…

– Нет, я не хочу больше ничего слышать, – Делайт даже не дала мне шанса объясниться. – Нам нужно придумать версию. Может, сказать, что ты останешься у меня на ночь? Он же несколько раз уже разрешал тебе это делать… – девушка даже отставила в сторону полупустой стакан с кофе, принявшись раздумывать вслух.

– Мне не хватит одной ночи. Я не смогу вернутся к следующему дню. Я договорилась с Йеном, что останусь у него на все выходные.

– Ладно. Чёрт, – девушка принялась смотреть в окно и грызть ноготь на большом пальце. – Совместная поездка в другой город. К моему отцу, например. Мы давно не виделись, и мне позарез нужна будет твоя поддержка. Как тебе? – она залпом допила весь кофе.

– Он не поверит в это. Звучит не слишком правдоподобно. Нужно что-то связанное с Эллой. Она ему нравится, – предложила я.

– Мне стоит опасаться этого? – без намека на шутку спросила девушка. Я заверила её, что сказано это без всякого злоумышленного подтекста. – Нет, ничего не могу придумать. Может, скажем, что едем в Лондон на концерт какой-то популярной американской группы?

– Издеваешься? Он не отпустил бы меня даже если бы Фрэдди Меркури восстал из мертвых, – звучало иронично забавно, хотя смеяться не было из чего. – Я всё ещё за вариант, в котором я ничего ему не рассказываю, а тихо ухожу, оставшись незамеченной, – заключила я, не в силах переносить эту пытку. Мы не могли придумать ничего вразумительного, из-за чего положение вещей становилось лишь хуже, когда прежде всё казалось предельно простым и ясным.