Текст книги "Shadow to my light (СИ)"

Автор книги: Paper Doll

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 22 страниц)

– Замечательно. Теперь давайте в немного ускоренном темпе, – хлопая в ладоши, живо произнес Мигель. Глядя на его яркую улыбку, можно было понять, что свежий воздух явно пошел ему на пользу. Когда я благодарно улыбнулась Крэйгу, он поцеловал меня в лоб, на секунды сняв усталость.

Дело пошло быстрее. Ещё час, и я выглядела так, будто танцевала вальс всю свою жизнь. Ладно, полжизни. Мне даже нравилась эта усталость в теле и боль в мышцах. Результат явно того стоил. Мне хотелось всё больше кружить и кружить в танце, представляя саму себя на своем месте, а не на чужом. Когда музыка включилась в последний раз, я почувствовала себя настоящей Золушкой в руках Принца. Мечта стала реальностью. Я чувствовала себя легкой и воздушной, приятный теплый ветер уносил меня за собой. Уносил в страну Оз, где волшебник, в руках которого я была, исполнял моё единственное желание – быть счастливой.

– Где ты научился так танцевать? – спросила я, когда мы сидели на лавке, уставшие, потные и радостные. Я откинула голову на танцевальный станок, прикрыв ненадолго глаза. Я разминала руками ноги, освободившееся от туфлей. Открыв глаза, я заметила, как парень рядом снял футболку, а затем откинулся точно так же.

– Если помнишь, я был женат. Эйвери была помешана на том, чтобы на свадьбе всё прошло идеально, – он смотрел на меня и по-глупому улыбался. Не сразу я раскусила слово «был» в его предложении, отчего нахмурила брови. Но Крэйг, кажется, не обратил на это даже внимания. – Помимо того моя мама была хореографом. У неё была своя школа танцев.

– Ты никогда о ней не рассказывал, – я подняла голову, сложила руки на коленях и сверлила парня взглядом, явно ожидающим продолжения. Деликатности во мне всегда не хватало, я не умела быть аккуратной в словах, хоть и всегда пыталась. Это было во мне больше от отца, нежели от матери. Та всегда умела сглаживать углы, особенно часто между Адамом и папой.

– Что ж с ней у меня отношения были лучше, нежели с отцом, хоть и с ней я ссорился время от времени. В любом споре она становилась на его сторону, так что… Поэтому мы с ней и ругались, – он сжал губы в тонкую линию, опустив глаза вниз. Эта женщина значила для него гораздо больше, нежели он хотел показать. Детские обиды разбередили старую рану, оставив на языке вкус горечи. Наверное, он привык быть одиночкой.

Я никогда не слышала ничего о друзьях парня. За его остроумием пряталось одиночество, которое некогда скрашивала Эйвери, но у неё была своя стена. Крэйг мог сотни раз отрицать свою отчужденность от сего мира, но я была достаточно близко, чтобы понять, что он отчаянно хотел стать его частью. Людям нужны люди. Моей глупостью было отталкивать самых близких в моменты отчаянья, когда те спешили мне на помощь.

– Она умерла, когда мне было пятнадцать. Это была годовщина свадьбы моих родителей, и мама прождала весь вечер дома, дожидаясь отца. Надела новое платье, сделала красивую прическу, приготовила ужин и ждала его. Уже было за десять, его всё не было, на звонки не отвечал. Она взяла с собой его любимый пирог и поехала в офис. Застала его за изменой, бросила ему пирог в лицо, выдрала клочья волос у той девушки, – он улыбнулся воспоминаниям, хотя моё лицо оставалось непроницаемым. Я слушала, затаив дыхание. Только мужчина может с такой иронией относиться к женской любви. – Поехала на ночь глядя в бар, чёрт знает, в какой глуши. Напилась до чёртиков, села за руль и… – Крэйг набрал побольше воздуха в легкие. – И разбилась насмерть, – на выдохе произнес он.

– Мне так жаль, – моя ладонь непроизвольно сжала ладонь парня. Я вспомнила и о своей матери, от чего мне стало вдвойне тоскливее.

– Всё в порядке. Я пережил это. Вообще-то она даже умудрилась убить двух молодых людей, у которых, скорее всего, свидание какое-то было или что-то типа того. Отец некоторое время судился с их семьями, и даже одержал победу. Хотя, скорее это его деньги и связи одержали победу, а не он. Но что меня всегда поражало в нем так это то, что его больше беспокоили убытки, последовавшие за смертью жены, нежели сама её гибель.

Я сжала его ладонь сильнее. Хоть Крэйг и говорил полушепотом, но мне казалось, будто сами стены могли нас слушать, радуясь тем горестям, о которых был разговор. Душа парня была передо мной нараспашку, и я неволей увидела его ещё яснее. За каждой новой историей я смотрела на него по-другому. Каждое слово подобно ещё одному рывку притягивало нас друг к другу.

Мы сидели молча. Мой взгляд застыл на руках, обхвативших одну большую ладонь. Крэйг смотрел на меня. В тишине мне казалось, что я чувствовала его. Какая благодать, что Мигель нуждался в свежем воздухе время от времени, потому что я нуждалась в этих секундах немого понимания. Держась за руки, мы были как двое потерянных на безлюдном острове, цель которых спастись вместе.

– Может, расскажешь мне о своей матери хоть немного, – его тихий голос разрушает шелковую ленту, которым мне были застланы глаза. Тишина всё ещё казалась мне самым главным, но его желание узнать и меня, была важной. Меня не смущало его желание проникнуть внутрь, под самую кожу, а наоборот грело теплотой близости, в которой я нуждалась.

Не успела я даже открыть рот, чтобы вымолвить и слово, как двери открылись, и ворвавшийся человек напомнил нам о том, где мы были и при каких обстоятельствах. Это был Мигель, который так и расплылся в улыбке, глядя на оголенное тело Крэйга. Я словно и сама только сейчас это заметила. В тот же час смутившись, я освободила ладони парня.

Когда на мои плечи легла тяжесть любимого пальто, я почувствовала, как в кармане завибрировал телефон. Это была Дарси (кто же ещё). Секунды раздумий – принять или отклонить, но затем моя совесть напомнила мне о том, что именно девушка договорилась об этих дурацких занятиях танцами.

– Айви! – закричала она громко в трубку. Мне мог бы потребоваться слуховой аппарат, если я собиралась общаться с Дарси и дальше (что я вообще-то собиралась делать). – Дай, пожалуйста, телефон Крэйгу.

– Почему ты вообще решила, что он сейчас рядом со мной? – понапрасну возразила я. – А что ты хотела?

– В издательство пришла женщина по имени Беттани Харви, которая заявила, что с места не ступит, если мы не напечатаем её кулинарную книгу, – взволнованным голосом сообщила мне подруга, которая похоже была озадачена.

– Похоже, тебе придется согласиться на её условия, – ответила я, вспомнив о своей долге перед Беттани.

***

В книжном стало вовсе тепло. Крэйг решал любые вопросы в два счета. Ему достаточно было сделать один звонок, чтобы появился свет. Ещё один – и здесь жарче, чем на экваторе. Журналистика и раньше казалась мне именно той сферой, где можно завязывать полезные связи, но я даже не могла подумать, что некоторые из них могут быть такими важными. Я никогда не читала материалы Крэйга, хоть и давно намеревалась. Наверное, он пишет на действительно серьезные темы.

Я оглядывала всё вокруг и не могла свыкнуться с мыслью, что всё это принадлежало мне. Хоть и не было души моей в этом месте, когда здесь всё менялось, но готовый результат заставил меня сердце положить на это дело и любить его. Мне нравилось абсолютно всё и, наверное, я испытывала то же радостное волнение перед открытием. Иметь что-то своё всегда приятно. Свой маленький уголок, отраду для души и глаз. Место, куда всегда можно возвратиться. Этот книжный магазин стал вторым домом для моей матери, чья невидимая рука лежала на моем плече, теперь здесь нашла своё место и я.

– Так ты приютила здесь бездомного, да? – спросил у меня Адам, складывая кровать в подсобке. Места здесь было мало, но я всё равно хотела сделать хоть какой-то уют для Джеффри. Это был его маленький приют, где всё же лучше, нежели на улице. В голосе брата я не услышала насмешки, а лишь живой интерес. Он был сосредоточен на своем деле, как и прежде, но решил не упустить редкой возможности завязать со мной разговор, чего между нами давно не было.

– Да. Места здесь хоть и мало, но всё же… – я держала в руках большую чашку с горячим напитком и наблюдала за Адамом, время от времени ещё раз озираясь вокруг светящимися от радости глазами.

– Ты очень сильно похожа на свою мать, – он улыбнулся краешком губ, даже не глядя на меня. Его слова легким холодком проникли мне под кожу, кольнув в сердце. Мама была хорошим человеком, несмотря ни на что. По большей мере во мне всё же было отцовского упрямства, но она справлялась и со мной, и с папой, и с Адамом, который был вообще несносным. Когда она умерла не нужно было даже копаться в памяти, выискивая в её короткой жизни всё хорошее, потому что сложнее было найти в ней недостатки, которыми она была бедна. Её смерть по-своему разрушила всех нас. В день её похорон я заметила и на глазах брата слезы.

– Спасибо, – только и ответила я, грустно улыбнувшись.

Мы погрузились в тишину. Каждый молчал о чем-то своем. Мы были здесь одни, поэтому пытались подслушать мысли друг друга, но это были тщетные попытки. Между нами было слишком много упущенного времени, которое стоило наверстать. Мы только не знали, с чего стоило начать – с совместного ужина или обычного разговора?

– У тебя с этим парнем всё серьезно?

– С которым? – спросила я, прежде чем поняла, что речь была о Крэйге.

– С тем самым, из-за которого ты в полицейском участке оказалась.

Я закатила глаза. Сейчас было не самое время для семейной ссоры, ведь я так и не успела накричать на Адама за то, что тот всё рассказал Дереку.

– Мы не встречаемся, но у нас всё в порядке, – сухо ответила я, дав понять мужчине, что мне не нравился тон его разговора со мной.

– Извини, я не хотел, – как хорошо, что мы поняли друг друга. Встав на ноги, он взял из моих рук кружку и сделал большой глоток обжигающего напитка, опустошив половину чаши. – Недавно встретил в супермаркете Дарси, она сказала мне, что вы встречаетесь.

Конечно же, кто же ещё мог скомпрометировать меня, как не Дарси? Это даже было очевидно. Я даже не разозлилась, а лишь добродушно рассмеялась. Моя любимая подруга не может жить без того, чтобы не приукрасить действительность, которая гораздо сложнее картинки, сложенной в головах и Дарси, и Лавины. Мне сложно объяснить им, как это я, почти что влюблена в Крэйга, помогаю ему вернуть другую, в которую влюблен он. Не будь я в этом омуте с головой, мне бы и самой было сложно поверить во что-нибудь подобное, что случилось бы с кем-то из моих подруг или с братом.

– А знаешь с кем встречается Дарси? Об этом она тебе не сказала? С занудой Говардом! – слишком по-детски, но я не могла воздержаться, чтобы не ответить что-либо в этом роде. Дарси – настоящее трепло, и хоть я не такая, но порой могу и себя побаловать такого рода распространения слухов, которые к тому же, кажется, вполне достоверные.

– Тот, с которым ты свою зарплату делила? – Адам усмехнулся, искоса глядя на меня. Чёрт, умеет же он надавить на больное. – Мне он показался хорошим парнем, хоть я виделся с ним только раз… – мне так и хотелось упрекнуть брата в том, что Говард должно быть его родственная душа – такой же правильный и скучный, но воздержалась от этого комментария, заняв свой рот остывшим в руках напитком. – Странная у вас дружба. Он ведь везде носиться за тобой, – Адам вернулся к разговору о Крэйге, решив меня ещё немного понервировать.

– Это неправда.

– Правда.

– Его здесь даже нет.

– Да, но я слышал, как ты по телефону сказала ему, чтобы он купил тебе банановый маффин.

Чёрт. Он хотя бы иногда может не быть правым?

– Готово! – Адам встал возле меня. Кровать была собрана, и он был действительно доволен результатом своей некропотливой работы. Мужчина так и светился от радости. На его лбу блестели капельки пота, а в глазах озорные огоньки. Как мало иногда человеку нужно для счастья.

Завершительным штрихом стал матрас, возложенный сверху, опустившись на который я так и утонула. Мне даже самой захотелось здесь жить. Я начала качаться на месте, но Адам велел мне перестать, опасаясь того, что все его труды пойдут насмарку. Это наверняка могло разбить сердце моему брату, от чего я всё же перестала.

– Вы уже начали своё переселение? – я решила перевести разговор на более нейтральную тему, вроде тех, которые точно не приведут к ссоре.

– Да, мы перевезли уже большую часть вещей. Скорее всего, к Рождеству уже переедем туда. Бланш нравится новый дом, говорит, что там будет больше места для её кукол, – мы оба усмехнулись. – К тому же мы с Майей говорили о наших планах на старую квартиру и решили, что было бы неплохо, если бы ты туда переехала…

У меня язык к нёбу присох. Я открыла рот от изумления, когда на глазах выступили капельки слёз. Мне нравилась моя съемная квартира, но иметь свою собственную, к тому же даже просторнее, было вне всяких моих мечтаний. Я бросилась обнимать брата, не давая ему возможности договорить.

– Спасибо, спасибо, спасибо, – затараторила я, сжимая его в своих руках крепко-крепко.

– Я знал, что это будет лучшим рождественским подарком для тебя, – он скромно улыбнулся, поправив очки, что сползли к носу. Я отстранилась от брата, а улыбка моя не меркла. Он смотрел на меня несколько оценивающим взглядом, и я не могла понять, в чем дело. Когда я вопросительно приподняла брови, он мне сам ответил:

– Ты очень сильно изменилась в последнее время.

– Ох, ты не первый, кто мне это говорит. Всему виной все эти приятные перемены в жизни, – я обвела взглядом магазин. – Всё дело в том, что я наконец-то счастлива.

– Дело не только в этом. Ты стала менее требовательна к окружающим и менее эгоистична.

– Это тебе говорить мне об эгоистичности?

– Айви, это ты задирала в школе тех популярных девчонок, а затем лишь получала по заслугам. Я видел, как ты первая затевала все драки. И хоть ты почти всегда проигрывала, но ты всё равно была неправа. Ты всегда жаловалась на то, что я тебя не защищал, и всё время говорила о том, как я себя неправильно вел по отношению к отцу и твоей матери. Но ты ни разу не спросила, как я себя чувствовал всё это время. Знаешь ли, каково это, когда твоя мать за решеткой, а ты вынужден жить с женщиной, которую отец выбрал вместо моей матери. Или каково это даже друзей не иметь в школе. Я был замкнутым в себе и злым, но не потому что так хотел, а потому что обстоятельства сделали меня таким. А вот теперь моим осознанным выбором стало отпустить это всё. Надеюсь, твои изменения тоже стали твоим осознанным выбором.

Я молчала. Мне стало действительно стыдно. Я словно посмотрела на себя глазами Адама, и всё сказанное им было неоспоримой правдой.

Входная дверь отворилась. Крэйг громко оповестил нас о том, что прибыл с целой дюжиной банановых маффинов.

– Надеюсь, он тоже твой осознанный выбор, чего бы там между вами не было.

Нет.

========== 17. ==========

Я очень плохо спала ночью. Всё время вертелась, и стоило мне закрыть глаза, как из темноты подкрадывались самые наихудшие опасения накануне предстоящего дня. Крэйг сказал, что самое время открывать книжную лавку за неделю до Рождества, когда весь город окутан суетой предпраздничного настроения. В нем этого настроения не было ни капли, как, впрочем, и во мне. Невзирая на убранство улиц, что облачились в золотисто-красные краски, внутри всё равно пустым оставалось то место, что принадлежало рождественскому чуду.

Мне не хватало не то снега, не то определенности в том, что мне будет с кем разделить своё счастье. Дерек дарил мне хоть и ничтожное, но всё же чувство привязанности к человеку. Отправляясь на бал, я больше всего ждала возвращения домой, когда смогу позвонить парню и скрасить свой неполноценный праздник хотя бы жалким разговором с ним, который завершался, едва начавшись коротким «С Рождеством, любимая». С этими словами, в которых был лишь оттенок теплоты, я усаживалась на диване за просмотр рождественских фильмов, в которых героиням, подобным мне, было не место.

Ночью всё же пустился снег. Сидя на краю кровати с чашкой остывшего чая, я слушала не отличающиеся радостным настроем треки Тома Оделла. Дело всё же было не в снеге. Наверное, даже не в волнении перед предстоящим днем. Дело было всего лишь в том, что я устала. У меня совсем не осталось сил на борьбу. А если бы они и были, я не знала наверняка, с чем или за что должна бороться. У меня не осталось ни мечтаний, ни надежд. Будущее спряталось за дымкой тумана, что был таким густым, что я не могла завидеть и кончика собственного носа. Я потеряла себя в своих желаниях, в вечном беге от проблем, кажется, забежала не туда, куда стоило. Потерявшись в дебрях, я не знала, у кого мне спросить обратной дороги. С другой стороны, прежде чем пуститься в бег, я слишком много времени потратила на то, что бездумно стояла на месте. Ни то, ни другое не дало результатов.

Дверь в комнату заскрипела. Я почувствовала вес чужого тела на матрасе рядом со мной. Длинные пальцы жаром обожгли кожу на щеках, вытерев на них следы тех капель, что пустились в бег. Я и сама не заметила, как заплакала. Затем эти же пальцы бессовестно вытащили из одного уха наушник.

– Мне стоит как-нибудь поработать над твоим музыкальным вкусом, – Крэйг бережно забрал из моих рук телефон, вытащив второй наушник. На моем лице появилась грустная улыбка, что не несла в себе ни капли облегчения, которое должно было появиться после безобидной шутки. – Достаточно тебе переживать из-за всяких пустяков. Я уверен, что всё пройдет отлично, – парень накрыл наши плечи отброшенным в сторону одеялом. Так он казался гораздо ближе, хоть и расстояния между нами почти что не было.

Я ничего не ответила на это. Не нашла слов или не посчитала нужным, самой бы ещё знать почему. Прежние страхи испарились, и меня не пугал туман перед моим будущим, потому что я хотела остановить время теперь. Положив голову на плечо Крэйга, я тяжело вздохнула. Слова застряли где-то в глотке.

Мы сидели в тишине и наблюдали за снегом. Не видеть Крэйга, но чувствовать его крепкое плечо было всем, в чем я нуждалась в эту бессонную зимнюю ночь. Ему стоило лишь появиться на пороге моей комнаты, как я ощутила, будто мне укололи успокоительного. Действие его коротко, но какими же сладкими кажутся секунды забвения под его воздействием.

– Снег такой красивый, – сумела наконец-то произнести я, после чего почувствовала улыбку парня. Его руки обвили мою талию, создавая ещё более тесный контакт между нами. Моё сердце отбивало такт рядом с его. Я не слышала гулких ударов, но кровь в моих жилах была подогрета терпким ощущением близости, что пьянило мой разум, заставляя говорить глупости.

– Не беспокойся, к утру он уже растает, – подавляя смех, ответил парень.

– Боже, ты такой отвратительный, – я сделала попытку вырваться из его рук, которая была даже не серьезной, что он и сам понял, прижав меня только ближе к себе.

– Я просто пытаюсь трезво смотреть на вещи. Не придумывать ничего лишнего, а принимать лучшие и худшие стороны.

– Ты не из числа мечтателей, – я наконец-то подняла глаза вверх, только чтобы замереть в ту же секунду от того, каким прекрасным казалось его лицо под серебряным мерцанием луны, земным помощником которой был обычный уличный фонарь. Глаза Крэйга показались мне грустными, либо, скорее всего, грустным был мой взгляд, что внутренним опустошением, менял все краски вокруг на тон темнее. Когда он посмотрел вниз на меня, я закрыла глаза.

– И у меня есть мечты. Иногда я позволяю себе о многом помечтать, – его голос такой спокойный, тихий, убаюкивающий. Такой мягкий, что прямо так и ласкает слух. – Я могу остаться у тебя, если хочешь, – его руки развязали крепкий узел, что хранил тепло, и мне в ту же секунду захотелось вернуть всё на место.

– Это то, о чем ты мечтаешь? – не подумав, выпалила я, в тот же миг краснея за собственную глупость и простоту.

– Может быть, – он ухмыльнулся мне в ответ. Его руки отпустили меня. Одеяло выпустило наше тепло. Крэйг уже лег слева, призывая меня лечь рядом. Когда я так и осталась сидеть на месте, Крэйг просто схватил меня и повалил рядом с собой. Накрыв меня одеялом и повиснув надо мной, он тихо смеялся, разрезая тишину, а затем, дабы вызвать смех и у меня, начал тереться своим носом о мой. Что ж, это сработало. – Признай, ты мечтала затащить меня в свою постель с самой первой встречи. Я сразу распознал тот похотливый взгляд.

– Нет, хватит. Ты начал перегибать, – я оттолкнула парня от себя, приподнявшись на локтях.

– Разве? – он нахмурился, глядя на меня. – Ладно, прости. Так о чем ты мечтаешь?

– Мечтаю о Рождестве, – упав на подушку, ответила я. Перевернувшись на бок, мы были лицом к лицу.

– Похоже, твоя мечта очень скоро осуществится. Даю предсказание, что это случится через неделю.

– Не совсем, – я негромко засмеялась. – Я мечтаю о таком Рождестве, которого у меня не было лет уже сто, наверное. Чтобы сидеть дома и не хотеть никуда уходить. Чтобы было тепло и празднично. Чтобы было, как у всех, но по-своему, – шепотом произнесла я, словно безмолвная ночь могла украсть у нас этот сокровенный момент. Рука парня легла на изгиб моей талии, заставив кожу под тонкой материей покрыться мурашками. Я дышала тем воздухом, что он выпускал. И всё же под одним одеялом нам не было тесно, когда моё тело так и тянулось к нему ближе.

Мы развязали долгий разговор, в котором каждое предложение начиналось с нового «а ещё…». Мы были вместе в каждом произнесенном слове, и все мечты казались такими реальными, что туман рассеялся, стоило мне лишь надеть розовые очки, сквозь линзы которых всё теперь выглядело иначе. Ночь сохранила в себе наш разговор, записав его на диктофон памяти. Я уснула с блаженной улыбкой на лице без осознания того, что все эти разговоры не заполнили мою пустоту, а лишь оставили иллюзию внутренней наполненности.

Крэйг оказался не прав, снег продолжал идти, оседая на промозглую землю, и когда мы проснулись рано утром. Я почувствовала, как его рука покоилась на моем оголенном животе, щекой он прижался к моей спине.

Мы оба были слишком ленивы, чтобы подниматься в столь ранний час. Если бы не чёртов будильник, мы не проснулись бы ранее обеденного времени. Но этот день обещал быть насыщенным, и пропустить его у нас не было права.

– Мне кажется, я заболел, а потому не могу подняться, – промычал сквозь сон парень.

– Но это не мешает тебе отпустить меня, чтобы я смогла подняться. Мне кажется, я совершенно здорова.

– Тебе лишь так кажется, – его губы коснулись моей спины, что заставило меня выпустить тихий стон. Пока Крэйг не заметил моей уязвимости, я решила вырваться из его цепких рук, что оказалось сложнее, чем мне казалось. Все мои мышцы разом заныли, сопротивляясь каждому резкому движению, но за последние дни я привыкла к этой боли. Сумев выбраться с постели, я стянула одеяло с Крэйга, который в тот же миг не поскупился на пару красноречивых слов.

Мы собирались в спешке. У меня то и дело всё валилось из рук. Темно-зеленый пуловер я едва не прожгла утюгом, чёрную юбку едва ли не загрязнила клубничным джемом, колготы не сумели не пострадать от стрелок, что прошлись вдоль левой ноги.

– Стой, – Крэйг остановил меня, когда я вооружилась своей скудно набитой косметичкой и собралась в ванную. Он вытер большим пальцем уголок моего рта, а затем ещё облизал его. – Господи, обожаю клубнику.

С макияжем у меня тоже не особо задалось. Стрелки получились не совсем ровными, поэтому пришлось от них отказаться. Туш оставила свои следы на щеках, но это я быстро исправила. С нежного оттенка бежевой помадой проблем не было. Волосы я едва ли не сожгла плойкой, поэтому пришлось собрать их в чёртов высокий хвост, что удался мне тоже не с первой попытки.

– Ты ведь понимаешь, что выглядишь очаровательно и без всего этого? – спросил у меня Крэйг, когда я смотрела на себя в зеркало и пыталась улыбнуться своему отображению, что не весьма меня радовало. Я оставалась обычной собой, хотя в этот день мне хотелось хотя бы немного измениться.

Я смотрю на отображение Крэйга, и тот улыбается, когда наши глаза встречаются. Что-то в нем переменилось после первой нашей встречи. Или может быть, это я стала смотреть на него иначе. Может быть, люди вообще не меняются, хоть и воображение того, будто это мы их меняем, так греет сердце.

– Ты плох во вранье, – я покривлялась ему в ответ, затем, хлопнув по плечу, вышла из ванной.

Мы добирались к книжной лавке на такси. Крэйг сжимал мою потную ладошку, когда я от волнения обгрызала ногти на другой руке. Габриэлла и Эрика неплохо поладили с Джеффри, потому что когда мы пришли они весело болтали о разном. Джеффри было не узнать. Умытый и побритый, он выглядел совсем непохожим на себя. Должна признать, он даже показался мне симпатичным.

– Вам не стоит волноваться, я могу заговорить любого до смерти, – весело заговорила Габриэлла, розовые волосы которой были завязаны в два премилейших (ужаснейших) хвоста. – Да ладно вам, я шучу, – неуверенно проговорила девушка, встретившись глазами с Крэйгом, что стоял за моей спиной.

– Если бы я здесь не работала, то обязательно бы пришла, – Эрика сделала попытку подбодрить меня, что, откровенно говоря, не совсем сработало. Я ей слабо улыбнулась, взглянув на Джеффри, который всегда умел подбирать нужные слова. Тот лишь пожал плечами, указывая на двери:

– Ты просто должна это сделать.

Крэйг подталкивал меня вперед, девушки смотрели на меня завороженно, а Джеффри – спокойно, с ласковой улыбкой, что так сильно напомнила мне отцовскую. Выпрямив спину, я набрала побольше воздуха в легкие и повернула в двери ключ, с трепетными мурашками по всему телу перевернула табличку на «Открыто».

Я стояла напротив двери, словно в неё в ту же секунду должна была ворваться толпа людей. Чувствовала себя ребенком в преддверии праздника, который только и дожидался, когда ему вручат подарки. Секунды превращались в вечность, а мерцающее в душе волнение остывало, оставляя внутри подавляющее чувство неоправданной надежды.

Прошел час, прежде чем дверь отворилась, и мы все вместе повернули головы. Я обреченно вздохнула, когда услышала знакомый голос, что принадлежал никому другому, как Дарси. Я в это время лежала в кресле, насилуя себя старой доброй классикой. Период драмы был явно не для меня.

– Какая прелесть! – воскликнула девушка, когда я даже не сдвинулась с места, а напротив спрятала лицо за книгой. – Где хозяйка этого чудного места? Мы должны её видеть!

Лишь слово «мы» заставило меня всё же обратить внимание на Дарси, подле которой стояла Лавина. В отличие от блондинки, она молча рассматривала всё вокруг с тем же восхищением в глазах. Обнаружив меня, Дарси не могла не прилипнуть ко мне, словно пиявка.

– Куда подевался благородный принц? – девушка села мне прямо на живот, заставив вскрикнуть от боли. Вытащив из моих рук книгу, Дарси поморщилась, отбросив её на другое кресло, куда неуверенно на самый краешек присела Лавина, испепеляющая подругу взглядом.

– Его унесла во все дали белая лошадь, – я толкнула девушку в спину, отчего та едва не упала. Перекинув ноги, я уселась в кресле поудобнее, расправив юбку.

– Гостеприимности тебе не отнимать, – хмыкнула девушка и всё же умудрилась усесться подле меня. Мне было жутко неудобно, но, когда Дарси обняла меня обеими руками и положила голову на плечо, я немного расслабилась.

Девушки не переставали восхищаться проделанной работой. В душе мне стало так тепло и радостно от их слов, но и одновременно стыдно от того, что во всем этом была рука Крэйга, а не моя. Частичка его души была в каждой отделанной до совершенства полочке. Скорее, это место завладело моим сердцем, нежели изначально я отдала его в жертву, что сделала моя мать несколько лет назад.

Мне было спокойнее в компании подруг. Крэйг оставил меня только для того, чтобы устроить для меня какой-то сюрприз, в котором я совершенно не нуждалась и за который чувствовала себя его должником вдвое сильнее. Он заставлял меня испытывать неловкость, хоть и делал всё с наилучшими намерениями. Наверное, я просто не привыкла к этому.

Спустя ещё один час Джеффри сидел на одном из кресел, когда мы все трое взгромоздились на другое, и рассказывал истории, что хоть и казались невероятными, но были вполне правдивыми. Габриэлла и Эрика с тем же восхищением слушали его. Глаза Дарси уже сверкали от слез, а Лавина больно сжимала мою ладонь в своей. Я же не могла отвести взгляда от двери, поглядывая на нее с нетерпением время от времени, но она молчала. Дело казалось безнадежным.

Я потеряла счет во времени, когда мы все сели в круг, раздвинув кресла, и Габриэлла показывала нам основы медитации. Это было немного странно и даже неловко, но похоже, что дискомфорт испытывала лишь я, потому что остальные послушно следовали указаниям девушки. И именно в тот момент, когда она велела нам закрыть глаза, я повернула голову, дабы ещё раз убедиться в том, что посетителей у нас по-прежнему не было. Но именно в ту же секунду, похоже, бог решил, что хватит с меня этих бессмысленных мучений, ведь удачей я была обделена достаточно продолжительное время. Внутрь зашла пара молодых людей, что сперва смотрели на нас настороженно, а затем решили присоединиться.

Это было странно, но после этого людей становилось только больше. После медитации, для которой было слишком мало места, большинство согласились на чтение, которое доверили Дарси. Рассевшись на мягком ворсистом ковре, молодые люди, которых здесь собралось достаточно много, наблюдали за тем, как Дарси не упускала возможности продемонстрировать свои театральные способности.

Моё сердце так и трепетало от радости. День близился к вечеру, и касса уже полна денег, которых хоть и было мало для того, чтобы я смогла отдать Крэйгу долг, но достаточно для того, чтобы это можно было назвать неплохим стартовым капиталом. Ещё год и я точно расправлюсь с долгом.

«Как идут дела?» – написал сообщение Крэйг, что заставило меня улыбнуться. Он писал каждые полчаса, наверное, готовый каждый раз успокоить меня, но теперь это было напрасным. Я отправила ему фото, что было красноречивей многих слов.

Крэйг набирал новое сообщение, и я вся была поглощена этой перепиской больше, нежели маленьким выступлением подруги, что, кажется, уже подготовила свою речь для Оскара или Золотого Глобуса, никак не меньше. Телефон выпал из моих рук, когда я почувствовала, как кто-то затормошил меня за плечо. Я схватилась за сердце, когда парень, что спугнул меня, уже протягивал мне упавший телефон. Это был Оскар.

– Она уже давно там? – он указал в сторону своей сестры, усмехнувшись.

– Уже где-то около двух часов.

– Странно, что здесь вообще ещё кто-то есть, – парень поднял руку вверх, чтобы обратить внимание девушки, полностью поглощенной самой собой. Пока Лавина, сидящая рядом, не одёрнула её, Дарси было бы не остановить. Нахмурившись, девушка посмотрела в нашу сторону, но затем захлопала радостно в ладоши.