Текст книги "Shadow to my light (СИ)"

Автор книги: Paper Doll

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)

Наверное, Крэйг заметил и в моих глазах что-то, потому что я распознала застывший на его посинелых сухим губах вопрос. Я тоже приоткрыла рот, чтобы быть готовой ответить, но наш момент прервал резкий спуск вниз. Это осталось в моей памяти навсегда.

– Мы можем пойти на колесо обозрения, если хочешь, – предложил Крэйг, когда мы уставшие уселись на лавку, чтобы поедать одну сладкую вату на двоих. Я не видела его лица, но моё сердце продолжало чувствовать тот момент, и это было что-то вроде следующего этапа необратимого процесса влюбленности. Это меня пугало и смущало, но одновременно я находила в этом нечто новое, ранее мной неопознанное, а потому невероятно притягательное.

– Все трое? – я тихо хихикнула, бросив взгляд на огромного медведя, что находился между нами и спасал меня от дикого желания прикоснуться к Крэйгу, поцеловать его.

– Полагаю, Беатрис не будет против.

– Беатрис? Я вообще-то думала, что это мальчик.

– Нет, это…

– Айви… Мистер Лэнгфилд… Какая неожиданная встреча, – кусок сахарной ваты прилип к моей щеке, но я не спешила его оттуда убирать, так как застыла в оцепенении, увидев перед собой Дарси, что стояла под руку с Говардом. Девушка начала указательным пальцем почесывать свою правую щеку, давая мне явный намек, но я пришла в себя лишь, когда чужая рука больно ущипнула меня за щеку, вытирая остатки ваты. Это был Крэйг.

Мои глаза превратились в два больших блюдца, когда я переводила взгляд от Дарси к Говарду и обратно. От удивления я не могла даже заставить себя моргнуть. Мне казалось, будто кто-то представил передо мной отфотошопленную картинку, сведя этих двух вместе.

Нас с Говардом разделяла лишь непрочная стенка между двумя столами, соединённых вместе. Он пришел в «ЛэнгфилдБукшелф» спустя год после меня, так как я не справлялась со всем объёмом работы. С первых секунд нашего знакомства Говард показался мне забавным молодым человеком, которого мне даже в голову не приходило воспринимать всерьез. Воротник его белой рубашки был всегда накрахмален, большие очки значительно увеличивали зрачки голубых глаз, светлые волосы парень причесывал на левую сторону.

Дарси могла выпустить книгу анекдотов, так часто она шутила над Говардом, критикуя его от макушки до пяток. Парень же в свою очередь задавал много вопросов касательно моей подруги, вроде тех, какой тип парней ей нравится, говорила ли она о нем и прочее. Меня это всегда забавляло, ведь я знала наверняка, что Дарси никогда не пойдет на свидание с Говардом. Даже если бы её попросила об этом сама английская королева.

И вот к чему мы пришли. Дарси стояла под руку с Говардом и, кажется, была смущена этой встречей. В глубине души я надеялась, что после этого столкновения у подруги будет меньше поводов спрашивать у меня о Крэйге.

– Так это всё-таки правда… – только и успел удивленно произнести Говард, как Дарси ткнула локтем его в бок.

– Что правда? – непринужденно спросил Крэйг, будто ему действительно это было искренне интересно, а не для того, чтобы просто поддразнить бедного парня. Говард приподнял плечи, намереваясь скрыться за высоким воротником пальто. За толстыми стеклами очков я заметила растерянность в глазах, которых будто уже коснулась зима. Он неуверенно взглянул на Дарси, которая выглядела неимоверно злой и уже была в стойкой позиции нападения, если парень произнес бы ещё хоть слово.

– Правда, что ты больше не работаешь. Знаешь, в последнее время у меня работы только прибавилось, – Говард неуверенно улыбнулся. Он смотрел на Крэйга, который готов был громко рассмеяться в ту же секунду, когда я наоборот не знала, куда себя деть. Фактически я была уволена, и мистер Лэнгфилд навряд ли был бы рад увидеть меня в своем офисе, но вся работа вправду свалилась на плечи Говарда, и в этом была моя вина.

– На следующей неделе займемся поиском новой кандидатуры, – продолжал в своей непринужденной манере Крэйг. Я заметила, как он вовсе развалился на лавке, будто она была удобным диваном где-то посреди гостиной, где играло фортепиано и вокруг него суетились фаворитки. – Дарси, поручаю тебе провести собеседования.

Дарси уставилась в оба глаза на меня. Клянусь, я смотрела на неё тем же отупевшим взглядом. Вся романтика моих внутренних переживаний испарилась. Когда я посмотрела на Крэйга, и мы даже встретились взглядами, тот уже не был столь самоуверенным.

Что ж, это было слишком неловко.

– А теперь нам пора идти. Мы хотели пойти… – Крэйг спохватился с места, потянув за собой чёртового медведя. Он кивнул мне головой, подавая знак, что мы должны убираться отсюда.

– На колесо обозрения? – перебила его Дарси, которая воспользовалась своим талантом переводить тему за считанные секунды, что вовсе не избавляло эту ситуацию от неловкости. – Мы как раз туда направлялись.

– Нет, нам в совершенно другую сторону, – парень схватил меня за руку и потянул на себя, заставив подняться с места. Крэйг не был глупым парнем и понимал, что стоит мне открыть рот, и мы вернемся к самому началу. Если бы он только знал, что я сама больше всего на свете не хотела, чтобы магия этого места испарилась за считанные секунды лишь из-за малого недоразумения.

Я лишь пожала плечами, провожая Дарси извиняющимся взглядом. Она смотрела на нас вопросительно, и её явно задела резкость Крэйга.

– Полагаю, тебя это мало беспокоит, но это были мои друзья, – мелкими, но быстрыми шажками я пыталась угнаться за Крэйгом. В одной ладони я удерживала сахарную вату, розовый кусочек которой заприметила в своих волосах. Другую мою ладонь крепко сжимал в своей Крэйг. Это было вроде как в порядке вещей, поэтому прикосновение его рук к моим, когда я чувствовала его суховатую кожу, что электризовала всё моё тело, не было чем-то необычным для меня.

– Ты хотела пойти вместе с ними? Мы можем вернуться, – парень улыбнулся, глядя искоса на меня. Он немного замедлил шаг, и мне стало проще. Крэйг знал, что я не хотела идти на чёртово колесо обозрения c Дарси и Говардом, но в тот момент я была убеждена в том, что он это сделал для себя, а не для меня. Хотя по большей мере я была обеспокоена не столько самой встречей с подругой, сколько её неожиданностью. – В любом случае, у меня для тебя был ещё сюрприз. Это было лишь для того, чтобы тебя немного расслабить, – он махнул рукой в сторону парка, что остался позади нас.

Яркие огни исчезали из виду, и от этого мне даже становилось грустно. Мне казалось, будто я оставляю там нечто особенное, тот самый короткий момент, что прошиб меня вспышкой света, что стал единственным источником жизни среди темных закоулков того мрака, который я выращивала в себе долгие месяцы.

Я ни слова ему не ответила. Я просто доверилась Крэйгу, потому что выбора у меня особо и не было. Я не могла перестать думать о том, что как только он вернется к Эйвери, всё это прекратится. Я даже не смогла бы с ним общаться, как с другом, каковым он меня считал, потому что мои чувства были сильнее. Двадцать четыре года – далеко не предел, не было надобности убеждать в себя в том, что я ещё смогу полюбить, потому что я это и так знала, хоть и не понимала, как смогу это сделать.

Это было совсем не как с Дереком. Я не ожидала, что он уйдет. К тому же он был моим парнем, и я делала всё, чтобы сохранить наши отношения, потому что должна была это делать. Крэйгу я помогала за так. Мне и слов благодарности не нужно было. И я знала, что он влюблен в другую, которая его законная жена, вроде как. Но проще мне от этого не было.

– Ты ведь знаешь, что тебе не обязательно держать меня за руку всё время? Мне не пять лет, я не потеряюсь.

Мы ехали в автобусе. Людей здесь было мало в это время, большинство из них тоже возвращались из парка развлечений с багажом воспоминаний, приятных или плохих. Я прислонилась лбом к холодному стеклу, покрытому испарениями тепла, что согревало людей внутри от того холода, что странствовал снаружи.

Я сжимала ладонь Крэйга в своей так же, как и он мою. В этой тишине мне вдруг стало совсем жарко от этого прикосновения, оно будто обжигало мою руку. Мне нравилось это до дрожи во всем теле, но мой рот, как и прежде, работал быстрее головы. Слова сорвались с языка, и я опустила испуганный взгляд на наши руки.

– Мне нравится. У тебя такие мягкие руки, – он начал поглаживать большим пальцем руки мою ладонь. Я не смогла сдержать глупой улыбки, которую спрятала в размытом отображении в окне.

– Наша остановка, – парень потянул меня за руку.

Я сразу узнала место, где мы были. Немного выше по улице находился книжный магазин моей матери (никак не могла свыкнуться с мыслью, что он стал моим). И мы шли именно в том направлении.

Я ничего не спрашивала, потому что видела озорной огонёк в глазах парня, который едва ли на месте не подпрыгивал, шагая. На его лице была такая дурацкая улыбка, что одновременно и вводила меня в заблуждение, и веселила.

Морозный ветер кусал за щеки, оставляя на них свои красные поцелуи. Я чувствовала легкое покалывание на кончиках пальцев, когда Крэйг отпустил мою руку, чтобы открыть двери, которые по-прежнему были изрисованы граффити. Пока парень возился с замком, я копалась в памяти, пытаясь вспомнить, когда я давала ему ключ.

– Давай, открывай, – тихий щелчок сбил меня с мысли. Крэйг уже спрятал руки в карманы, а вместе с ними и ключ. Я не спешила делать то, что он просил, вместо этого я с подозрением всматривалась в его улыбчивое лицо. Улыбка будто приклеилась к нему, приросла. – Айви, быстрее, пожалуйста. Там не заложена бомба, если тебе это вдруг пришло в голову, – я тихо хохотнула в ответ, избавившись от серьезности в выражении лица.

Я нажала на ручку, толкнула двери вперед. Меня встретила темнота, стоило мне зайти внутрь. Позади щелкнул выключатель, и я так и застыла на месте от той красоты, что увидела.

Стены вокруг были темно-синего цвета холодного моря. Стена справа от меня имела вид книжной страницы. Присмотревшись, я поняла, что это и были чёртовы страницы из различных книг, которые были застеклены в маленьком аквариуме, в котором хоть и не было рыбок, но где я заметила искусственные водоросли и кораллы. Книжные полки были полностью прозрачными, сделанными не то из стекла, не то из пластика. Здесь было полным полно новых книг, которые ещё даже не успели выйти в продажу в других магазинах. В углу было подобие мини-бара, за которым стояла небольшая кофемашина, а также красивая фарфоровая посуда под поверхностью. Мини-бар плавно переходил в стойку для продавца, который напоминал скорее морскую волну, нежели просто стол. Позади стеллажей с книгами я заметила у стены три маленьких столика с ноутбуками и прозрачные стулья возле них.

– Их никто не сможет украсть, потому что они…

– Боже, Крэйг, я люблю тебя, – я бросилась обнимать парня со слезами на глазах.

Я не могла передать словами, насколько была счастлива в ту секунду. У меня всё внутри переворачивалось от счастья. Причиной столь большой радости было не облегчение от того, что кто-то финансово помог мне, обеспечил, а то, что это сделали для меня. Это было для меня и ни для кого другого.

– Айви, прости, что ты сказала?

========== 15. ==========

Мокрый снег всегда казался мне фальшивой тревогой. Вроде как природа хочет немного поглумиться над человеком, совершая такую вот подставу. Вроде бы, казалось, снег как снег, но нет в нем ни мягкости, ни пушистости, никакой к чёрту магии. С людьми так тоже бывает. Смотришь на человека и думаешь, что он вроде бы нормальный из себя – на обеих ногах ходит и говорит вроде бы дельные вещи, а человек этот оказывается ещё тем скользким и неприятным типом.

Таким оказался Дерек. По крайней мере, для меня. Для своих родителей он был лучшим сыном, свободу выбора которого они делали вид, что уважали. По крайней мере, один из его выборов пришелся им не по вкусу, это я знаю наверняка. Первое Рождество с этой сумасшедшей семейкой я никогда не забуду. Но об этом я не хочу говорить даже к слову. Просто его родители не любили меня, и ничего я с этим поделать не могла. С недавних пор я задумалась о том, что они и сына своего, наверное, не так уж сильно любили, потому что любовь измеряется слепотой к недостаткам тех, кого мы предполагаем любить. Чем меньше видишь, тем больше любишь. Я прозрела слишком поздно.

Я задумываюсь всё чаще над тем, вижу ли я как следует других искренне любимых мною людей, таких, как Дарси, Лавина или Адам. Я вижу лишь одну сторону каждого из них, но правильная ли это сторона, определяет ли она то, кем они есть на самом деле. Может, напротив, они стоят ко мне достаточно близко, поэтому даже с дефектом зрения я могу распознать их истинные сущности.

Что насчет Крэйга, так я видела, как он вел себя со своим отцом, со своими подчиненными, с незнакомыми людьми, в конце концов. Каждая из его сторон представлялась мне не в лучшем свете, но что-то всё равно привлекало меня в нем. Даже эта его небрежность по отношению ко мне нисколько не пугала. Как может развиднеться небо, на котором и так нет ни единого облачка? Я видела Крэйга кристально чисто, безо всяких фильтров. Кажется, будто он стоял ближе всех ко мне, поэтому мой расфокусированный взгляд не был затуманен обманом его ненастоящей сущности, потому что я видела его таким, каким он был. По крайней мере, я так думала.

Так вот все эти люди, да и Крэйг в их числе, они тот самый пушистый белый снег, который мягко ложится на землю и скрипит под ногами. Тот самый, который поймает тебя лишь для того, чтобы ты сделал ангела, оставив по себе след. Тот самый, который остается на волосах и ресницах и на тех фото, которыми ты хвастаешься в Инстаграме.

Но в этот день на улице было слишком зябко, и мокрый снег беспрестанно продолжал идти. Я не думала о Дереке, потому что эти глупые ассоциации возникли у меня совсем недавно. Я думала лишь о том, застану ли я в такую погоду Джеффри, которому я приготовила горячего куриного бульона. Мне стоило быть осторожней с обещанием вернуться, но всё же лучше поздно, чем никогда. Иногда не стоит забывать, чтобы не было слишком поздно.

Моё лицо к тому времени из лилового превратилось в пожелтевшее, как старая газета, на которой были расписаны проблемы прошлого, которые уже давно никому не были интересны. Прятать эти следы за тональной основой было гораздо проще. Крэйг сказал, что я выглядела не такой уж и побитой жизнью, хоть и всё ещё вызывала жалость.

Последние дни мы не занимались ничем. Прямо-таки вовсе ничем. Кочевали из гостиничного номера на съемную квартиру безо всякого соображения, где мы остановимся на следующую ночь. Мы съели столько пиццы и суши, что всю последующую жизнь я была готова готовить себе самостоятельно. Выпили столько газировки, что у меня в крови один только сахар и остался. Ещё мы пересмотрели бесконечное количество фильмов, начали читать одну книгу на двоих и выбили из подушек все перья и всякое дерьмо друг из друга.

Ленивые дни, вроде этих, по-своему прекрасны. Дни отшельничества, когда все телефоны выключены, а связи оборваны, просто, как затянувшаяся пижамная вечеринка со дня рождения, который прошел ещё дней пять назад. От долгого лежания у меня всё тело болело, что я считала даже невозможным. Ещё мне показалось, будто я в весе прибавила, что даже пошло мне на пользу, но Крэйг сказал, что с самого начала заметил пробивающиеся под моей одеждой опухлости. Я бы обиделась на него, если бы это не звучало смешно.

Я заставила себя наконец-то выбраться из дома не для того, чтобы слоняться по городу, заполняя его своим громким глупым смехом, а для того, чтобы вернуться к нормальной жизни. Жить в пузыре всё время не выйдет. В этом и смысла особо-то нет. Можно отгородиться от внешнего мира и вполне себе жить вот так, припевая от счастья, но жизнь от этого даже становится скучноватой. Я не заметила, как пролетели первые дни нашей свободы, но затем они тянулись как резина. Секунды превращались в минуты, а те – в долгие часы. Мне нравилось быть с Крэйгом, но отчего-то пребывать с ним становилось всё сложнее.

Наверное, всё дело было в сообщении Эйвери, которая поблагодарила меня и сообщила о том, что временно улетает во Францию, где примет окончательное решение. Это напомнило мне о том, что Крэйг не был для меня даже другом, а всего лишь временным отвлечением от проблем. Чёртово сообщение стало для меня ещё той занозой, после которой даже самое невинное объятие парня становилось для меня отталкивающим. Эйвери возникла между нами так неожиданно. Она будто сидела между нами и вместе смеялась над очередной глупой комедией или читала вместе с Крэйгом вслух книгу. Она бродила с нами по городу и ложилась вместе с нами спать. Эйвери стало слишком много, хоть и разговоров о ней вовсе и не было.

Проснувшись раньше Крэйга, я была особенно тихой. Я не хотела его будить, в некой мере даже боялась этого. Мне захотелось немного передышки, и мокрый снег, что встретил меня этим утром на улице, хоть и не был приветлив со мной, но позволил мне вдохнуть немного свежего воздуха.

Я хотела встретиться с Джеффри, потому что мне как никогда раньше нужен был совет. К тому же идея, что просветила мою голову, едва ли я успела проснуться, казалась мне просто великолепной. Стоя у плиты и помешивая ложкой бульон, я так и не могла перестать хвалить саму за себя за изобретательность. Не впервые ли в жизни я почувствовала, что могу сделать что-то полезное. Я могла спасти другую жизнь, и это звучало, как неплохая цель, к достижению которой я была близка.

В некой мере я помогала и Крэйгу. У меня не было ощущения, будто я спасала его. Хоть я и стала на его сторону против отца, чего не сделал никто другой, помогала вернуть жену, причем результаты моих стараний были увенчаны успехом, и была просто другом, который поддерживал, выслушивал и просто был рядом, что бы ни произошло. Только вот совсем неправильно было чувствовать при всем этом, будто это Крэйг меня спасал. Он всего лишь был рядом, и мне по глупости казалось, что этого достаточно. Только стоило мне подумать о том, что я слишком уж доверилась и привязалась к тому, кого в течение месяца и вовсе не будет в моей жизни, как я уходила ко дну, испытывая внутри боль ещё больше той, что пронзила меня после ухода Дерека.

Направляясь к месту, где я встретила Джеффри в прошлый раз, я думала лишь о том, как подвела его. Обещала, что всё будет, как прежде. Ему ли не знать, каково чувство, когда тебя бросили. От него отвернулось общество, от меня – всего лишь парень, с которым я истратила четыре года своей жизни. Он здорово подсобил мне, когда я была безо всякой надежды в душе, а я даже не вернулась.

Оглядываясь вокруг, мне казалось, будто это было то самое место. И тот самый дом, и бордюр, на котором мы сидели. Людей здесь было предостаточно, которые не останавливались, когда я замедлила свой темп, а затем и вовсе остановилась, застопорив на месте.

Джеффри не было. Мне пришло в голову, что я просила его вернуться на прежнее место, что он вполне мог сделать, только и в «БукшелфЛэнгфилд» я давненько не возвращалась, завязав с этим делом, похоже, раз и навсегда.

Мне нравилась моя работа, хоть я и не была в восторге от неё. Я из тех людей, которые любят стабильность и все время к ней стремятся. Только именно таким людям жизнь любит подбрасывать разные испытания вроде драки в караоке-клубе или поцелуй с чёртовым мистером Макдэниэлом. Конечно, всё могло быть и гораздо хуже. Я потеряла отца, но, кажется, мой брат стал заботиться обо мне лучше. От меня ушел парень, но мои подруги все ещё со мной, несмотря на мой надоедливый дурной характер. Меня уволили с работы, но у меня теперь будет собственный книжный магазин. Я встретила на своем жизненном пути Крэйга, и в этом есть свои преимущества и недостатки.

– Айви! – знакомый хриплый голос окликнул меня. Я оглянулась, но вокруг продолжали проходить люди, некоторые из них теперь глазели на меня, ведь я была той, кого звали, и нельзя было не заметить моего замешательства. Я крутилась вокруг, словно собачонка, которая гоняется за собственным хвостом и в упор не видела Джеффри, что звал меня. – Здесь же я.

Я повернулась на голос, и смогла увидеть Джеффри, только когда он поднялся с места. На нем была всё та же старая одежда, грязное лицо украшала рыжая борода. Он стоял на лестничном подъеме, под навесом, прямо у дверей какой-то адвокатской конторы. Я неуверенно поднялась по лестнице вверх, но не стала садиться рядом с мужчиной, когда он опустился вниз.

– Тебя отсюда не выгонят? – я указала пальцем на табличку, где были указаны имена неких Билла и Роджера Смитов. Не уверена, настоящие ли это даже имена, но звучали они не весьма доверчиво.

– Ты ведь сюда не для этого пришла, что во-первых. А во-вторых, здесь никто не появлялся уже более двух месяцев, – он по-доброму улыбнулся мне. В руках у мужчины была одноразовая тарелка, по которой было размазано серое вещество, которое, скорее всего, являлось овсяной кашей. Выглядело ужасно, но у Джеффри не было возможности быть разборчивым к еде. – Среди этих детей есть и добрые. Это настоящая гадость, но лучше чем ничего, – мимо внимания мужчины не прошел мой полный брезгливости взгляд, которым я вдумчиво всматривалась в его тарелку. – Обычно они только и знают, что колотить нас, потому что для них вся жизнь как забава. Но эти дети точно знают, как устроен мир, – он снова искренне улыбнулся, когда я лишь исказила губы в подобие улыбки. – Что случилось, Айви?

– Я просто хотела тебе помочь, – я пожала плечами, переводя взгляд на улицу, где прохаживались люди. Они прятались от снега, который мне теперь не был помехой. – Хочу начать с этого, – я достала из сумки большой термос, где ещё теплился наваристый бульон. Это было моё маленькое «прости», в котором скорее нуждалась я, нежели Джеффри.

– Последнее время только об этом и мечтал, – мужчина отставил в сторону тарелку с кашей и потянулся за термосом, который я ему передала. Не став медлить ни секунды, он открутил крышку и налил в неё бульон.

– Я хотела предложить тебе работу, – я внимательно следила за последующей реакцией Джеффри на мои слова и едва ли сдерживала горделивую улыбку, но он оставался невозмутимо спокойным, словно такое ему предлагали ежедневно.

– Какую же это? – прихлебывая бульон, спросил он.

– Может быть, охранником в моем книжном магазинчике, – я начала покачиваться на пятках, в нетерпении увидеть хотя бы тень радости на измученном лице Джеффри. Я вроде как жизнь ему намеревалась спасти, протянуть руку помощи. Лишь глядя на него, во мне всё больше гаснул энтузиазм. В моей голове зарождалась назойливая мысль о том, что всё это глупости. Может, своим предложением я ненарочно смогла унизить Джеффри.

– И ты за это мне вроде как деньги будешь платить? – он поднял на меня взгляд своих добрых светлых глаз, в которых не было ни тени иронии, ни капельки зла, а лишь любопытство.

– Пока что не знаю, как, но да. Как только будут первые продажи, так сразу, – я резво начала мотать головой, точно как умалишённая. – Я даже подумала о том, что можно будет устроить тебе ночлежку в подсобке. Там, конечно, тесновато, но…

Мой поток остановили слезы, что начали струиться по лицу мужчины, умывая его. Он начал их вытирать грязными ладонями. Соленые капли застревали в спутанной бороде, среди которой затаилась и улыбка.

– Чёрт, в таких условиях я могу и бесплатно работать. Хоть до конца своей жизни, – он громко засмеялся. Оставив в стороне термос с бульоном, от которого в воздухе развеивался пар, Джеффри поднялся с места и буквально схватил меня в свои медвежьи объятия. От него разило не самым приятным запахом, но я всё же сомкнула руки вокруг него в ответ.

Под неприятной тяжестью мокрого снега на плечах, мы пошли в сторону книжного магазина. Джеффри хлебал бульон, всё время приговаривая, что этот день стал его вторым днем рождения. Люди на нас странно поглядывали. Уверенная в том, что в подвалинах их жизней хранятся и более постыдные секреты, нежели дружба с бездомным, я и не думала обращать на это своё внимание.

Джеффри болтал о разном. Говорил так много, будто и живого человека он видел впервые за несколько десятков лет. Я молча слушала его, кивая головой в ответ. Разговаривая, он и не заметил, как я залипла в телефоне, в чате, где Дарси и Лавина договаривались о встречи, не спрашивая меня ни о времени, ни о месте, лишь толкуя о том, что и я должна обязательно присоединиться к ним. Я предложила встретиться за рождественским шопингом, что стало решением долгих споров. Затем Дарси спросила меня о Крэйге, и я покинула этот разговор.

– Так откуда у тебя появился целый магазин? – мы были всё ближе, и теперь уже я не могла перестать рассказывать Джеффри о том, что он должен был увидеть собственными глазами спустя считанные минуты.

– Мой отец передал мне его в наследство. До этого он принадлежал моей матери, – мне неловко было говорить о родителях. Знал ли Джеффри, что случилось с его или вообще кто они?

– Ладно, но откуда у тебя появились деньги на его содержание и…

– Мне Крэйг помог. Тот парень, о котором я тебе рассказывала, – говорить о Крэйге оказалось более чем неловко.

– Вы, должно быть, счастливы вместе.

Сначала я улыбнулась, а затем за душу меня царапнула реальность, которая была далека от того мыльного пузыря, в который мы погрузились. Ведь сам этот наш симбиоз был лишь временным ограждением от жизней наших, которые шли в порознь. Мне приятно любить Крэйга, когда он рядом. Но признаться ему в любви было крайне глупо. Он посмотрел на меня так странно тогда, я даже не могла разобрать, что он чувствовал. Наверное, недоумение. Для меня и самой это было большой неожиданностью.

– Да, но мы всего лишь друзья.

– Друзья не делают так много для друзей.

– Я обещала ему вернуть все деньги со временем, – я усмехнулась очередной фразе Джеффри.

– Я говорю не о магазине. Я вижу по твоим глазам, что он дал тебе гораздо больше. Ты, может, сама не замечаешь того, что другие, но ты изменилась. Это правда. На такое способна лишь любовь. Только посмотри, куда она привела меня…

***

На прошлое Рождество я подарила Дереку часы. Они стоили мне всей зарплаты, поэтому на скромные подарки девочкам, Адаму, отцу и миссис Лифтман я занимала понемногу у каждого. Отдавала до самого дня Матери, но тогда мне казалось, что это того стоило. Я ещё сделала на них гравировку – «За время, проведенное вместе с тобой».

Мы должны были провести уютный зимний вечер дома за день до того, как начнутся праздники и Дерек уедет домой. Весь день я не могла сидеть на месте. То и дело читала тексты, пропуская мимо себя огромное количество ошибок. Я даже не уходила на обеденный перерыв, чтобы скорее покончить с работой. И как только мистер Лэнгфилд ушел из офиса, я позволила и себе сбежать незамеченной. Крестная фея по имени Дарси обещала прикрыть меня в случае чего.

Я мчала домой, словно на крыльях. Это должен был быть наш последний день, проведенный вместе, прежде чем мы бы разлучились. Для меня это многое значило. Я готова была даже в самый последний момент бросить Дарси, сказать ей, что я не пойду с ней на бал, если бы Дерек только остался.

Реальность была такова, что когда я пришла домой, вся запыханная и взволнованная, Дерека не было там. Он оставил мне чёртову записку, в которой сообщил, будто не мог никак до меня дозвониться (хоть у меня и ни одного пропущенного звонка не было), и улетел домой раньше времени, потому что, видите ли, его мать попросила заявиться раньше. В постскриптуме Дерек написал, будто под елкой, как следует, меня ждал мой рождественский подарок, который оказался дурацкой красной кружкой в белый горошек с нарисованными двумя оленями.

В тот вечер я напилась в хлам. Даже не позвонила Дереку, чтобы поговорить с ним об этом, потому что мне казалось, будто всё и без того было понятно. Мне, ясно как белый день, казалось, что вот оно, не причина ли для разрыва с этим человеком? Но на утро я нашла для Дерека ещё с десяток оправданий ко всему прочему и, позвонив ему рано утром, первым делом сказала, что люблю его.

Спустя год я сидела на втором этаже Cabot Circus под стеклянный куполом, что открывал вид лишь на серое небо, и пила кофе с глазурованными пряниками в виде пингвинов в милых шарфах и шапках. Лавина поедала полярных медведей, а Дарси довольствовалась бородатыми Сантами.

– Не верится даже, ты встречаешься с Говардом, а мы об этом ни сном ни духом, – Лавина повторяла это, наверное, уже в десятый раз и, похоже, не собиралась на этом останавливаться.

– Я сходила с ним лишь на одно чёртово свидание. Ты будешь это мне теперь до конца жизни вспоминать? – сквозь зубы процедила Дарси, резко откусив половину головы Санты. – Прошу не забывать об Айви и её маленьких тайнах, связанных с мистером Лэнгфилдом-младшим.

– Ладно, не вмешивай только меня в свои грязные делишки. Как твоя интрижка с Говардом вообще связана со мной? – я отпила немного кофе и обожгла язык. Лавина хихикнула, а Дарси, кажется, и не заметила, будучи слишком обозленной на весь мир за то, что мы узнали о ней и Говарде.

– Вообще-то он довольно-таки милый. Но вряд ли у нас что-то выйдет. После новогодней вечеринки я уезжаю в Лондон, – блондинка мечтательно закатила глаза, подпирая подбородок обеими ладонями. В этом красном свитере со снеговиком, она выглядела довольно-таки мило. Подстриженная челка ей была к лицу. Дарси выглядела отчасти даже разочарованной сложившимися обстоятельствами.

– Ты не рассматривала перспективу того, чтобы уехать в Лондон вместе? – Лавина, как всегда, взяла на себя роль мамочки, с которой, как обычно, отлично справлялась.

– Одно свидание не может убедить другого человека сорваться внезапно с места и начать жизнь, в буквальном смысле этого слова, заново. Ему придется уволиться с работы, уехать из дома…

– Это ему пора бы уже давно сделать, – Лавина заговорщически посмотрела на меня, и мы обе усмехнулись. – И к тому же, почему он не может занимать ту же должность в Лондоне? Разве им не нужны будут квалифицированные работники и там? – не успела девушка договорить, как пара карих глаз уже смотрела на меня с надеждой. Я находила всё это крайне глупым. Когда и Лавина присоединилась к Дарси, я так и расхохоталась.

– Чего вы ждете от меня? Мне принять его на работу в «БукшелфЛэнгфилд»? – я сделала ещё один большой глоток кофе и снова обожглась.

– Ты могла бы поговорить об этом с Крэйгом, например, – предложила мне Дарси, словно это было для меня как два пальца об асфальт. Вообще-то с тем, чтобы поговорить с ним об этом, у меня не возникало сложностей, кроме той, что я не хотела злоупотреблять его доверием.