Текст книги "Призвать Бездну (СИ)"

Автор книги: NVanina

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 32 страниц)

- Да, это жуть, Егор. Но они хотели войну, и они ее получат. У нас со Славкой мало патронов и когда они закончатся, я не собираюсь задрать лапки кверху и ждать, пока меня прикончат. Я жить хочу. Стас, как у нас со временем? Стас прислушался к себе и передернул плечами. - Пока, вроде, есть. Я скажу, когда будет совсем близко. - Отлично. Егор, сможешь дойти до сарая и принести оттуда как можно больше бутылок? - Да. - Тогда, вперед. И возьми с собой Рея, а то еще сунет, не дай Бог, нос в известь. Егор свистнул собаку и вышел на улицу. Идти после вчерашнего приступа было непросто. Тело плохо слушалось, от слабости на лбу моментально выступила испарина. Ноги разъезжались, как на льду. Добравшись до сарая, он прислонился к стене, чтобы немного передохнуть и огляделся. Быстро привыкнув к полумраку, глаза различили контуры садового инвентаря, аккуратно расставленного вдоль бревенчатых стен. На небольшом рабочем столе лежал забытый топор с треснувшим топорищем, над ним, на вбитом гвозде, словно огромное гнездо, прилепилась к стене плетеная корзина. На полу валялись старые грабли, ведра, коробки с гвоздями. Клубки пыли и паутина покрывали все толстым, равномерным слоем. То, что ему было нужно, обнаружилось под столом. Там стоял целый ряд серых от пыли бутылок, по большей части пивных, но попадались и водочные, а также несколько квадратных - из-под рома и текилы. Егор усмехнулся: видать, покуролесили ребята на славу, сам он после такого количества спиртного просто по-тихому склеил бы ласты – он всегда плохо переносил алкоголь. Сняв со стены корзину, он сложил в нее как можно больше стеклотары и осторожно двинулся в обратный путь, к дому. Дурнота накатила, когда он уже подходил к крыльцу. Внезапно стало трудно дышать, небо и земля поменялись местами и завертелись в безумном хороводе. Пропал контроль над телом – попытки преодолеть оставшиеся несколько метров приводили только к нелепым взмахам руками и ногами. Перед глазами поплыли черные круги, к горлу подкатила тошнота. Корзина с бутылками полетела в грязь, жалобно звякнуло стекло. Последним усилием мутнеющего сознания Егор попытался крикнуть, в надежде, что в доме его услышат, но вместо крика вышел невнятный стон, и Егор медленно осел на землю. Последнее, что он почувствовал – горячий, влажный язык, вылизывающий щеку… - Нет, ну его только за смертью посылать! – Стас в третий раз выглянул в окно, выходящее на задний конец участка, где находился сарай. – Объясни мне, сколько можно нести десяток бутылок? Или он их там каждую в вату обворачивает, чтобы не разбить?! Сергей мрачно пожал плечами. - Шут его знает. Пойду схожу, потороплю. Но не успел он сделать и шаг в сторону двери, как на крыльце послышался быстрый топоток собачьих лап, и Рей заскребся, требуя пустить его в дом. Сергей открыл дверь, и пес сразу заметался вокруг хозяина, скуля и заглядывая в глаза. - Что случилось, малыш? – присел на корточки хозяин. Собака в ответ схватила его за штанину и потянула к двери. Переглянувшись, друзья бросились наружу. Со стороны могло показаться, что Егор просто устал и присел отдохнуть, если бы не вода и грязь, пропитавшие насквозь одежду, и не мертвенно бледное, запрокинутое вверх лицо. - Твою мать! – Коротко и зло выругался Стас, привычно подхватывая его на руки. – Да что ж за непруха такая?! Он пинком распахнул входную дверь, прошел в комнату и осторожно уложил бесчувственного Егора на кровать. Быстро освободил от верхней одежды, положил руку на лоб и прошипел что-то сквозь стиснутые зубы, когда подошедший следом Сергей тронул его за плечо. - Слав… Стас дернул плечом, сбрасывая руку. - Слава! Он обернулся. - У нас нет на это времени. - Серега, я должен… - Ты должен сейчас помочь мне. Потому что, если ты этого не сделаешь, помогать ему, – Сергей кивнул в сторону неподвижно лежащего Егора, - будет уже некому. Стас нехотя встал и, кинув последний взгляд на кровать, вышел из комнаты. Егор остался один. Его глаза под плотно сомкнутыми веками быстро двигались из стороны в сторону, точно ему снился какой-то живой и яркий сон. ========== Глава 11 ========== Отъехав от дома километра на полтора, я заглушила мотор и без сил уронила голову на руль. Слезы струились по щекам, застилая дорогу, голова горела как в огне. Все попытки успокоиться приводили только к тому, что я еще сильнее начинала всхлипывать. В голове творилось черт знает что. Мысли бессвязно метались, словно вспугнутые птицы, не в состоянии сосредоточиться на чем-то конкретном. Перед глазами молниями проносились образы: Сергей прижимает меня к себе, а меньше чем через минуту ледяным тоном обвиняет в эгоизме; растрепанный Стас приказывает идти к Егору, и он же с безразличным лицом, кидает через всю кухню ключи; вытянутая в запрещающем жесте рука Сергея, когда я попыталась коснуться его… Почему он отшатнулся от меня? Чем объяснить злой, колючий холод в его глазах? Размахнувшись, я с яростью ударила по рулю. Нет, так дело не пойдет. Пока я не успокоюсь, ничегошеньки не пойму. Нужно взять себя в руки и начать мыслить связно. Несколько раз глубоко вздохнув, я попыталась очистить голову от эмоций и мысленно снова вернулась к тому моменту, когда Сергей подошел ко мне в комнате. Короткое, эмоциональное объятие, как будто он… Стоп. Я резко выпрямилась. Как будто он знал, что будет дальше! И заранее – нет, даже не извинялся, но…что? Забыв дышать, я вцепилась в руль, лихорадочно вспоминая. Было что-то еще… до того, как я повернулась к нему – мелочь, замеченная краем глаза деталь, на которую я бы обратила внимание, если б он меня не отвлек. Застонав, я сжала руками виски. Дрожащие пальцы запутались в растрепавшейся косе. Всего час назад я, напевая, аккуратно заплетала ее, убирая от лица тяжелые, непослушные волосы, теперь же прическа превратилась в то, что моя школьная приятельница эмоционально именовала «взрывом на макаронной фабрике». Машинально, не замечая боли, я принялась раздирать сбившиеся в неприглядный колтун пряди. Что же это было? Что??? В памяти неожиданно всплыл недавний рассказ Сергея о его первом командире, учившем их, молодых новобранцев, азам выживания. Я словно увидела нас со стороны – с серого неба сыплется мелкая морось, теплое ватное одеяло окутывает плечи, едва слышно поскрипывают ветхие доски крыльца. Пальцы Сергея тесно переплелись с моими и, забавно копируя интонации, он произносит: - Слушайте меня, ребята. Слушайте очень внимательно, потому что когда-нибудь то, что я вам сейчас скажу, однажды может спасти вашу жизнь. Вот вы смотрите сейчас вокруг себя, и вам кажется, что вы все видите, на самом же деле, вы видите далеко не все. И для этого я тут и поставлен, чтобы научить вас смотреть. Потому что для того, чтобы выжить, вам будет необходимо одним единственным взглядом увидеть больше, чем иной человек видит за всю свою жизнь. А то, что вы не увидели с первого взгляда, можно будет увидеть потом, глазами памяти. Ибо разница между увиденным и не увиденным может стать для кого-то разницей между жизнью и смертью. Между жизнью и смертью… Я видела, что-то очень важное! Господи! Я застонала, снова прислонившись лбом к прохладной коже руля. Перед мысленным взором как кинокадры проносились картинки – я разговариваю с Егором, он встает, выходит из комнаты, я поправляю его постель и поворачиваюсь к кровати Стаса, отмечая про себя, что она вся скомкана, будто ему всю ночь снились кошмары. Откидываю прикрывающее подушку одеяло и…Сердце внезапно заколотилось, на лбу выступила испарина. Вот оно! На подушке был след от крови. Небольшое, подсохшее уже пятнышко, оно ярким пятном выделялось на белой наволочке. У Стаса иногда шла носом кровь, если он слишком долго «работал», используя свои способности. Или же…или же если у него были предчувствия. Я резко выпрямилась, случайно нажав на гудок. Звук сигнала разнесся по напитанному влагой воздуху, заставив меня испуганно подскочить. Идиотка! Дура набитая, как же я сразу не догадалась?! Вот почему они не давали дотронуться до себя, они боялись, что я почувствую, пойму… И вот почему, не удержавшись, так крепко обнял меня Сергей. Он не извинялся. Он прощался. Закусив губу, несколько секунд я смотрела сквозь лобовое стекло на черные, бесконечно тянущиеся сколько хватало глаз поля, а потом завела мотор и, резко крутанув руль, утопила педаль газа. *** Они ехали плотной колонной, изредка пробуксовывая колесами в многочисленных промоинах, разбрызгивая вокруг жадно чавкающую, черную как деготь грязь. Четыре больших темно-серых машины, от которых волнами расходилась опасность. Сидевшие внутри люди практически не разговаривали, перебрасываясь лишь короткими фразами, и только водители, как один, матерились сквозь зубы, чуть ли не усилием воли вытаскивая машины из очередной наполненной водой и глиной ямы. Получив последние инструкции от Волина, Николай смотрел на однообразный пейзаж, медленно проплывающий за окном, и думал о том, что им крупно повезет, если они не застрянут на этой проклятой Богом дороге. И ладно еще, если это случится до. Общими усилиями шестнадцать человек как-нибудь вытолкают засевшую в этом болоте машину. Но вот если какие-то накладки начнутся после, они рискуют вляпаться в нешуточные неприятности. Когда все закончится, сваливать из деревеньки надо будет по-быстрому, хрен знает, как у них тут милиция работает, лишние неприятности им ни к чему. Про себя он уже решил, что оптимальным вариантом будет использовать, как и в прошлый раз, иглы с сильнодействующим снотворным. В этом их преимущество перед пистолетом – доказать, что жертвы несчастного случая сначала перестреляли друг друга, а потом аккуратненько сложились штабелями в доме и самовозгорелись, будет весьма проблематично. Только действовать надо с умом, а не соваться очертя голову вперед, считая противника слишком ничтожным, чтобы соблюдать элементарную безопасность. Это их давеча и сгубило. Кто думал, что Плясов способен концентрироваться одновременно на нескольких объектах? Что его спутники вдруг так рьяно возьмутся его защищать? Правильный ответ – никто. Вот и не стоит удивляться закономерному результату в виде двух трупов и провала тщательно спланированной операции. Но подобное не повториться. Их не ждут – даст Бог, может вообще удастся незаметно пробраться в дом и один за другим нейтрализовать всех, кто окажется внутри. В первую очередь Плясова, как пирокинетик он представляет наибольшую угрозу. Затем мужчин. Девчонку оставить напоследок. Николай хищно улыбнулся. Насчет девчонки никаких особых указаний не поступало, но он планировал вдоволь потешиться, прежде чем отправить эту троицу на жертвенный костер. Он отметил ее, еще просматривая запись наружки – невысокая, худенькая, смотрит презрительно, в глазах неоновой надписью горит – не подходи, убьет. Ему всегда нравилось обламывать таких вот гордячек. Смотреть, как в конце они способны только сопли размазывать, распрощавшись с былой гордостью. В предвкушении он сладко зажмурился. В конце концов, он имеет на это право, хотя бы уже потому, что тащится сейчас по этой жуткой дороге, рискуя отхватить себе пол-языка на выбоинах. Головная машина мигнула стоп-сигналами и замедлила ход. Дождавшись, пока она остановится, Николай опустил стеклоподъемник и высунулся наружу. Из машины выскочил человек и, увязая по колено в грязи, подбежал к Николаю. - Почему остановились? – недовольно спросил тот. - Посмотрите вперед, - вместо ответа человек указал на что-то большое и черное, раскорячившееся впереди метрах в пятнадцати. Николай открыл дверцу и вгляделся. Прямо посреди дороги, развернувшись к ней под странным углом, будто в чисто поле собирался рвануть, да передумал, стоял большой черный джип. Дверь водительского сидения была распахнута, в салоне никого не было. - Видно пытались развернуться и увязли в этой грязище. Боюсь, дальше нам не проехать. - Ты с ума сошел? – яростно зашипел Николай. – Ты предлагаешь нам пешком оставшееся расстояние тащиться? Быстро сел за руль и убрал его с дороги! Еще не хватало завалить всю операцию из-за какого-то придурка, не умеющего ездить! - Николай Степанович, - сотрудник серьезно взглянул ему в глаза. – Это не просто какой-то придурок. Вчера мы ехали именно за этой машиной. *** Стрелки часов медленно подползли к цифре двенадцать и, перевалив, двинулись дальше. Звонка от Стаса не было. Виктор Борисович, застыв, гипнотизировал глазами телефон, как будто усилием воли был способен заставить его зазвонить. Мысли лихорадочно крутились в голове. Почему нет звонка? Опоздал? Застрял где-то в дороге? Или все намного хуже - Павел в очередной раз наврал про имевшееся у них время, и ребят уже нет в живых? Отчаянно стискивая кулаки, Гудвин подумал, что душу дьяволу заложил бы за то, чтобы узнать, что сейчас происходит в этой забытой Богом деревеньке. А еще лучше, за возможность быть там. В сотый раз он взглянул на часы. Майор в Плавске сказал, что нужно не менее сорока минут, чтобы быть на месте. Сорок минут… Ребята и десяти не продержатся. У Сергея со Стасом есть оружие, у обоих ПМ, в магазине которого стандартно восемь патронов. Нет, у Сергея семь, одна пуля была истрачена во время инцидента у дома Яны. Итого, пятнадцать. Мало, слишком мало. Патроны расходуются быстро, пистолет – оружие ближнего боя, из него сложно бить прицельно на большое расстояние. К тому же, они не ждут нападения, могут вообще не успеть ничего сделать и приехавшая на место группа найдет только догорающие бревна. Впервые за всю свою жизнь, не верящий ни в Бога, ни в черта Гудвинов, начал молиться. *** Я с трудом подняла правую ногу. Проклятая грязь сыто чавкнула, неохотно отпуская добычу. Левая нога тут же ушла вниз практически по колено. В сапог, и без того промокший насквозь, радостно журча, полилась ледяная вода. Стоя на одной ноге, как цапля, я безнадежно выискивала глазами хотя бы один островок сухой земли, до которого можно было бы добраться. Черт бы побрал это болото! Как тут вообще можно жить и передвигаться? Теперь понятно, почему здесь так мало народу, они не уехали в город, они просто сгинули в этой топи, жадно засасывающей все, что попадало в ее ненасытную пасть! А те, кто остались в живых, дождались, когда дорога подсохнет и сбежали, пока их не постигла участь односельчан. Леший, я бы тоже сбежала, случись мне здесь жить. Я со злостью махнула ногой, сбрасывая с нее огромный ком налипшего чернозема. Другая нога тут же заскользила, как по льду, я замахала руками в попытке удержать равновесие, не удержала и обеими руками ухнула в грязь. В сантиметре от лица надулся и лопнул огромный пузырь, обдав меня черными брызгами. Замечательно. Просто великолепно! Говорила же я, что не умею управлять внедорожником. И вот, пожалуйста, при попытке развернуться, застряла, угодив двумя колесами в канаву. Стас бы наверняка справился, вытащив полноприводной Лэндкрузер за пару минут. Меня же хватило только на то, чтобы бестолково погазовать, распространяя вокруг себя огромное облако выхлопных газов, и, убедившись, что вылезать из ямы машина категорически отказывается, бросить ее, не придумав ничего лучшего, как добираться до дома пешком. Дурацкая идея обернулась катастрофой. Сдуру я решила ускорить процесс и срезать дорогу через поля – надо было лишь пройти метров триста до небольшого, поросшего кустарником пригорка, а оттуда уже был виден дом, где остались ребята. Первые шагов пятьдесят я шла вполне бодро: довольно часто попадались островки слежавшегося снега, оставалось только перепрыгивать с одного на другой, стараясь не попадать ногой в месиво между ними. Но чем дальше в поле я продвигалась, тем меньше становилось этих островков, и тем чаще мои ноги попадали в едва прикрытые водой ямы. Комья почвы, налипшие на сапоги, казалось, весили целую тонну, приклеивая меня к земле, словно муху к липкой ленте. С каждым шагом становилось все труднее оторвать подошву, мышцы, не привыкшие к подобной физической нагрузке, протестующее кричали от напряжения. Остановившись, чтобы оглядеться, я почувствовала как медленно, но верно погружаюсь вглубь. Попыталась выдернуть ногу и вот на тебе – стою на четвереньках, по уши в грязи. Для полноты картины оставалось только хрюкнуть.