Текст книги "Призвать Бездну (СИ)"

Автор книги: NVanina

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 32 страниц)

За окном медленно сгущались сумерки. Темнота неслышно вползала в комнату, сливаясь с тенями, постепенно вбирая в себя предметы, поглощала их, оставив лишь смутные очертания. Сидевший рядом со мной человек, за последние дни отчего-то ставший удивительно близким, медленно наклонился и, как тогда, во сне, прижал мою ладонь к своей щеке. Свободной рукой я осторожно коснулась его волос. Не поднимая головы, он еще теснее прижался к моей ладони. Я закрыла глаза. Казалось, время остановилось. От тишины звенело в ушах. Наконец, я не выдержала: - Сережа… Он поднял голову. Пронзительные серые глаза оказались рядом с моими, и, не выдержав, я отвела взгляд. Сердце было готово выпрыгнуть из груди. - Посмотри на меня, – хрипло попросил Сергей. Я подняла глаза, с твердым намерением что-то сказать, но, встретив его взгляд, осеклась, и через секунду он закрыл мне рот поцелуем. Время перестало существовать. Остались только тьма, он и я, а еще его губы на моих губах, и жар его рук на моем теле. Ни мыслей, ни слов. Жаркая, тягучая волна подхватила меня и, закрутив, потащила за собой. В ушах шумом прибоя отдавался стук сердца, сильные руки держали на плаву, не давая утонуть, провалиться в беспамятство. Обрывки мыслей – его и мои – перемешавшись, слились, заставляя нас еще теснее прижиматься друг к другу. …Почему я так долго тебя искала? Где ты был все это время? Почему не приходил? Как я жила, не зная, что на свете есть ты? Я никогда не оставлю тебя… …Где я ходил, почему не встретил тебя раньше? Все эти годы, что я пытался справиться с одиночеством, ты была совсем рядом. Ходила на работу, смеялась, плакала, читала вечерами книги, закутавшись в плед. Какие шутники-боги решили посмеяться над нами, отняв тебя у меня? Я всегда буду рядом… …Я никогда… …Я всегда… …Я никогда… …Я всегда… Тьма стала нашим союзником, раскинув над головами свой бархатистый полог. Перед глазами вспыхивали и гасли звезды, нежно звенели лиловые колокольчики вереска… ========== Глава 8 ========== Павел Сергеевич Волин не находил себе места. Уже второй день, после встречи с Виктором его мучило чувство, что где-то что-то пошло не так. Прокручивая в голове раз за разом последний разговор, он пытался зацепиться за это слабое ощущение неправильности, но память лишь услужливо подсовывала образ дымящейся сигареты, забытой в пепельнице на столике. С чего бы это Витька снова стал курить? Он сумел избежать этой пагубной привычки в подростковом возрасте, когда мальчишки выделываются друг перед другом и перед проходящими мимо девчонками, стоя за углом школы с сигаретой в зубах. Он не курил и будучи студентом, несмотря на то, что дымили почти все его друзья. Свою первую пачку сигарет Виктор распечатал в день смерти жены. За сутки он скурил их не меньше пяти, стоя под окнами роддома, где лежала в морге жена и боролась за жизнь новорожденная дочь. Павла передернуло. Воспоминания были еще свежи, несмотря на то, что с того дня прошло уже больше десяти лет. С Валей, женой Виктора, они познакомились на студенческой вечеринке. Знакомый Павла пригласил его к себе в общежитие, чтобы отметить двадцать пятое января – день студента. Идти одному в практически незнакомую компанию страшно не хотелось и Павел, заручившись согласием приятеля, позвал с собой Виктора. Валю он заметил сразу. Среди полупьяных девиц, разнузданно размахивавших стаканами с дешевым вином, она выделялась как белая ворона среди своих черных собратьев. Когда кто-то подносил ей вино, она, улыбаясь, вежливо, но твердо, качала головой. Толстая русая коса, совсем как у русской красавицы, которая «и коня на скаку» и в «горящую избу», спадала на спину, резко диссонируя с пергидрольными кудряшками однокашниц. В ней – худенькой и невысокой – было какое-то скрытое достоинство, выделявшее ее из многоликой толпы. Надо к ней подойти, решил Павел, но не успел сделать и шаг, как его перехватил пригласивший на вечеринку приятель, уже успевший к этому времени изрядно набраться. Отбиваясь от восторженных воплей «Старик! Рад тебя видеть! Ну рассказывай, как жизнь молодая!», краем глаза Павел видел, как Витька подошел к заинтриговавшей его девушке и что-то у нее спросил. Та, улыбнувшись, ответила, Виктор расхохотался, и Павел с досадным чувством понял, что девушка уплывает у него буквально из-под носа. Через полчаса Виктор постучал его по плечу. - Паш, ты не будешь возражать, если я уйду? – спросил он. Павел взглянул в сторону выхода. Там, накинув на плечи полушубок, ждала та самая девушка, внимательно наблюдая за ними. Точеное лицо в обрамлении пушистого воротника казалось еще милее и привлекательнее. Павел скрипнул зубами. - Иди. - Никаких проблем? - Никаких! – вымученно улыбнулся тот. Возвращаясь домой поздно ночью, пьяный в хлам, он думал о том, почему судьба так несправедлива к нему. Все лучшее всегда доставалось Витьке – у того были любящие родители, а у него, Павла, лишь мать, чьи уроки рукоприкладства он усвоил с раннего детства. Виктору с легкостью давались все предметы в школе, а Павел был вынужден часами зубрить ненавистные уроки. Виктор всегда нравился девчонкам, Павел же перестал тушеваться в их обществе всего год-два назад. И вот теперь, девушка, которая по праву должна была стать его, ушла с Виктором. Он и сам удивился тогда острому чувству ненависти, внезапно вспыхнувшему по отношению к лучшему другу. Наутро, проспавшись, он понял, что оно никуда не делось. Виктор с Валей начали встречаться. У Павла хватало ума ничем не выдавать свои чувства, и когда ребята подали заявление в ЗАГС, они пригласили Павла стать их свидетелем. В тот день он напился снова. Любовь к Вале, неожиданно вспыхнувшая во время той вечеринки, никуда не делась. На свадьбе он поднимал тост за здоровье и счастье молодых, а в душе желал сопернику лютой смерти. Через три года Виктор со счастливо-дурацким лицом сообщил Павлу, что они с Валей ждут ребенка. «Если будет мальчик, то назовем Пашкой», - пообещал он. И не понял, почему друг неожиданно начал смеяться как сумасшедший, утирая слезы, выступившие на глазах. А Павел, в свою очередь, оценил юмор ситуации – человек, которого он проклинает последние несколько лет, готов назвать в его честь собственного сына! Ну разве не комедия? Беременность протекала непросто. Валю часто госпитализировали то с отеками, то с чрезмерно высоким давлением. Когда однажды душной июльской ночью в квартире у Павла раздался звонок, он сразу догадался, кто это мог быть. - Паш, Вальку забрали в роддом. – Хрипло произнес в трубке голос Виктора. – Отошли воды. Паш, ей же еще два месяца ходить! - Я сейчас приеду. Им двигало не сочувствие к другу, но желание хотя бы таким образом быть ближе к любимой женщине. Всю ночь они просидели на кухне перед нераскрытой бутылкой шампанского. Каждые пять минут Виктор звонил в роддом, в надежде услышать заветное «Родила. Поздравляем». Но каждый раз усталый женский голос твердил, что пока никакой информации нет. А под утро трубку взял мужчина. Сухим, лишенным эмоций голосом он сказал, что Гудвинова Валентина Петровна скончалась от сильного маточного кровотечения. Девочка, которую она родила, находится в реанимации, на аппарате искусственной вентиляции легких, и шансов выжить у нее практически нет. Побелевший Виктор тупо смотрел на телефонную трубку, безжалостно и навсегда изменившую его жизнь, а потом схватил бутылку с так и не открытым шампанским и с размаху швырнул об стену. Зеленые осколки усеяли пол, прозрачная жидкость, шипя, растеклась широкой пенящейся лужей. Все последующие дни Павел не отходил от Виктора. Лишь вид его боли заставлял стихать его собственную; наблюдая за тем, как мучается товарищ, ему становилось легче. «Это ты виноват, - думал он, сжимая кулаки в бессильной ярости. – Если бы она вышла замуж за меня, ничего бы этого не случилось! Я бы уберег ее, не дал умереть! Это ты виноват!». Пустой, застывший как у покойника взгляд Виктора лишь подогревал его ненависть. В день похорон Павел, вернувшись после поминок в квартиру друга за забытым зонтом, увидел Виктора стоящим на табуретке, хладнокровно накидывающим себе на шею петлю из бельевой веревки. «Ну нет, так просто ты не отделаешься!» - пронеслось тогда в его голове. «Ты будешь жить. Жить и помнить ее. То, что ты с ней сделал. А уж я позабочусь об этом»… Павел вздрогнул и покачал головой – говорят, боль с годами притупляется, посмотреть хотя бы на Виктора – то в петлю лез, а нынче только обручальное кольцо, которое он до сих пор носит, и напоминает о Вале. У Павла же горечь утраты с годами становилась только острее, также как и ненависть на того, кого он считал виновником ее смерти. И все-таки…все-таки…почему он курил? Неужели и вправду исчезновение этих его «ребяток» так на него подействовало? Значит, он действительно так к ним привязан, что впервые за долгие годы снова вернулся к привычке, начало которой положил огромный стресс? Павел задумчиво постучал карандашом по столу, а потом поднял трубку телефона: - Николай, есть дело, зайди. Через несколько минут дверь открылась, и в комнату зашел начальник службы внешней безопасности компании. - Мне нужно, чтобы твои люди организовали слежку за Виктором Гудвиновым, - холодно распорядился Павел. – Вот его телефоны, адреса – домашний и рабочий. Есть информация, что на него может выйти наш Плясов. Обо всех его передвижениях сообщать мне лично, в любое время дня и ночи. Выполняй. Вошедший кивнул, взял бумажку и вышел. - Береженого Бог бережет, - пробормотал Павел. Пальцы что есть силы сжались в кулак. Раздался треск, и он с удивлением уставился на две половинки карандаша в своей ладони. *** Виктор Борисович приехал в офис в семь утра. Сегодня предстояло много дел, необходимо было тщательнейшим образом продумать каждую мелочь – слишком многое зависело от того, насколько все пойдет по плану. Стас с Егором через пару часов поедут обратно в Боняково, за них он не беспокоился. Вчерашняя встреча прошла как нельзя более удачно. Удалось сделать все, что он планировал, не подвели ни Егор, ни Анна Леонидовна. Но этого было мало. Для того, чтобы найти оружие против «Тристара» требовалось нечто большее. Гудвинов прошел в самый дальний конец офиса и открыл неприметную дверь, ведущую в комнату айтишников. Как он и предполагал, Гарик и Дима были там. Судя по беспорядку в одежде и совершенно ошалевшим глазам, ночевали они на работе, не желая уходить, не выполнив задание шефа. Оба держали в руках по бутылке с колой, время от времени делая оттуда по большому глотку. - Не отравитесь заморской дрянью? – скептически поинтересовался Виктор Борисович, поздоровавшись. Дима с сомнением посмотрел на свою бутылку и тяжело вздохнул. - Без этой дряни мы сейчас бы спали как суслики. А так пара ложек растворимого кофе на стакан – и ты свеж и бодр по меньшей мере два часа. Правда, потом допинг приходится повторять. Гудвин осуждающе покачал головой. - Сердце ведь посадите. - Мы не злоупотребляем, Виктор Борисович, - ответил за двоих Дима. – Вы не волнуйтесь. Да и задачка была интересная, ради такой стоило ночь не поспать! - Что-нибудь получилось? – оживился начальник. - А то! – расплылись в улыбке ребята. – Червячок вышел убойный – Касперский от зависти съест свой кулер! Исходя из вашего рассказа, мы замкнули его на три кодовых слова – Радамант, Плясов и мелатонин. Как только он попадет в компьютерную сеть «Тристара», автоматически запуститься программа поиска файлов, содержащих эти слова. Червь будет цепляться к ним, как репей к собачьему хвосту и уничтожать все документы, в которых встречается хотя бы одно кодовое слово. Он абсолютно автономен: будет рассылать сам себя по всей адресной книге «Тристара» и, попадая на другие компьютеры, искать кодовые слова на них. Он будет на серваке у янки в течение получаса после активации. Если нам повезет, и те стримерные кассеты, о которых вы говорили, они хранят не в сейфе под семью замками, то вирус запустит авто-лоудер, считает с кассет всю информацию и отформатирует их, после чего они станут девственно чистыми. - Отлично! – Гудвин в волнении потер руки. Это было даже лучше, чем он мог надеяться. Разве что вот еще какой момент… - А можно, прежде чем стирать найденную вашим червем информацию, переписать ее на какой-нибудь носитель? Для нашего, так сказать, пользования? – обратился к ребятам Виктор Борисович. Дима утвердительно кивнул. - Можно сделать все, только чем больше наворотов, тем больше весит червь, и тем проще его отследить. Он может не пройти через почтовую программу, его придется запускать вручную. - Делайте. – Не раздумывая, кивнул шеф. – Я знаю, кто нам сможет в этом помочь. *** Встречаться с Денисом Виктор Борисович изначально планировал сам, но потом, подумав, решил отказаться от этой затеи. Светиться около «Тристар Фармасьютикал» ему было опасно, лучше уж подстраховаться и не совершать излишних телодвижений, пусть на встречу поедет Гарик. Он сможет более внятно объяснить Денису, что от него требуется, и при этом не привлечь к себе излишнего внимания. Поэтому в час дня, завершивший работу над червем, отчаянно зевающий айтишник, сидел за столиком неприметной пельменной возле метро Павелецкая. Судя по контингенту, пельменная пользовалась популярностью у челноков и таксистов, изобилующих возле вокзала. Глядя на пластиковые столы, кое-как протертые после предыдущих клиентов, на сероватые занавески в жирных пятнах и хмурое лицо единственной официантки, можно было не опасаться, что сюда заглянет кто-то из сотрудников «Тристара». После бессонной ночи и пары литров колы на голодный желудок, Гарику до рези в животе хотелось есть. С кухни наплывали запахи готовящейся еды, вызывая слюноотделение как у собаки Павлова, но заказать что-нибудь кроме чашки кофе, программист не решился - боялся, что, наевшись, заснет прямо за столиком. Кофе оказался отвратительным. Глотнув один раз, Гарик отставил чашку в сторону и стал смотреть через окно на улицу, туда, откуда должен был появиться Денис. Они договорились, что для того, чтобы они без труда смогли узнать друг друга, у Дениса в руках будет свернутый в трубку журнал, но когда в очередной раз хлопнула входная дверь, айтишник подумал, что они могли бы и не заморачиваться дурацкими шпионскими играми. Если сам Гарик с его потертыми джинсами и невзрачной курткой еще худо-бедно сливался с обедающим в пельменной народом, то вошедший Денис смотрелся как принц Чарльз, забредший на огонек к лондонским бомжам. Даже издалека было заметно, что его пальто куплено не на Черкизовском рынке, а ботинки – не на дешевой распродаже. Гарик слегка поморщился. Сам он предпочитал в одежде либеральный стиль, иными словами никогда и не при каких обстоятельствах не вылезал из джинсы, и терпеть не мог подобных щеголей. Тем не менее, когда подошедший к нему молодой человек улыбнулся и протянул руку для пожатия, Гарик без тени сомнения протянул в ответ свою. Уж больно открытая и по-детски застенчивая была у того улыбка. Даже не посмотрев на сомнительной чистоты стул, Денис, уселся напротив Гарика и сказал: - Вы не представляете, какое я испытал облегчение, когда вчера позвонил Егор. После того, как он не связался со мной два дня назад, я уж и не знал, что думать. Спасибо Вам и Вашему начальнику, что решили нам помочь. - Да не за что, - широко зевнул Гарик и, проморгавшись, добавил, – может на ты, а? - Не вопрос! – снова улыбнулся Денис. – Итак, что от меня требуется? Гарик положил на стол небольшую флешку. - Здесь вирус. Твоя задача вставить этот девайс в любой из компьютеров и запустить записанную на нем программу. Сделать это желательно после того, как из офиса уйдет системный администратор. Программа запустит в вашу сеть червя, который уничтожит все файлы, связанные с «Радамантом», причем не только у вас, но и в Штатах. Но предварительно, она скинет на эту флешку информацию, которую червь сможет обнаружить. Таким образом, у нас в руках будут доказательства того, чем занимается ваш «Тристар». - Сколько это займет времени? – уточнил Денис, задумчиво подкидывая на руке флешку. - Сложно сказать. Сам червь активируется сразу же, а вот скидывать тебе информацию он будет до тех пор, пока будет ее находить. Я бы подождал около получаса. За это время, червь обнаружит документы, где кодовые слова встречаются наиболее часто, то есть те, с которыми наиболее активно работают. Думаю, этого будет вполне достаточно. Денис серьезно кивнул. - Хорошо, я понял. Когда мне передать эту флешку обратно тебе? - Завтра с утра. Ты во сколько идешь на работу? - К девяти. - Значит, встретимся здесь же без двадцати девять. Устроит? - Вполне. - И постарайся, чтобы тебя не поймали. За такие дела лично я, будь я вашим сисадмином, оторвал бы тебе руки и прибил их над входной дверью в назидание остальным. - Надеюсь, до этого не дойдет, - расхохотался Денис. – Ладно, я пошел. До завтра. Было приятно познакомиться. - Взаимно.