Текст книги "Призвать Бездну (СИ)"

Автор книги: NVanina

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 32 страниц)

Гарик как будто прирос к месту. Через окно он видел, как Денис быстрым шагом, почти бегом, пересекал площадь. Он вел себя так, как будто за ним гнались, и Гарик даже привстал, пытаясь разглядеть, от кого он так бежит. Перед дорогой Денис остановился и оглянулся. Гарик не видел того, что увидел он, но это что-то заставило его броситься вперед очертя голову. «Куда???» - попытался крикнуть Гарик, уже понимая, что сейчас произойдет, но горло сдавил спазм. Визг шин, глухой удар, затем еще один и секунду спустя все было кончено. Глядя на суетившихся на месте аварии людей, программист понимал, что необходимо подняться со стула, подойти, узнать, нужна ли помощь, но не мог заставить себя даже встать. Тело сотрясала крупная дрожь, руки дрожали так, что все попытки сжать их в кулак заканчивались ничем. Тем не менее, он не мог оторвать взгляда от окна и увидел, как два человека, одними из первых подбежавших на место трагедии, склонились над телом, и один из них что-то вынул из сжатого кулака Дениса, после чего оба быстро растворились в толпе зевак. «Флешка», - подумал Гарик. – «Вот и все. Все напрасно». Надо было уходить, но для этого пришлось бы миновать место, где собиралась и разбухала толпа людей, жаждущих полюбоваться на труп. Несколько раз Гарик порывался встать, а затем снова, без сил, падал на стул. Наконец, взяв себя в руки, айтишник поднялся и быстрым шагом, почти зажмурившись, вышел из пельменной. Не поднимая глаз, он продрался через толпу и остановился, когда расстояние, разделявшее их, составило метров триста. Только тогда он смог вытащить мобильник и набрать забитый в память номер. ========== Глава 9 ========== Меня разбудило что-то холодное, ткнувшееся в пятку. Промычав нечто невразумительное, я перевернулась на другой бок и попыталась поджать под себя ногу, но одеяло, как живое, уползло в сторону и к ощущению холода прибавилось чувство, будто кто-то, сладострастно урча, вылизывает мне ступню. Захихикав, я открыла глаза и увидела возле кровати Рея, смотревшего на меня с немой укоризной – время близилось к одиннадцати, а вывести пса на улицу до сих пор никто не удосужился. Я покосилась на спящего Сергея. Будить его было жалко, но как вылезти из кровати, не потревожив его, я тоже не представляла: даже во сне он продолжал крепко прижимать меня к себе. Рей снова ухватился зубами за одеяло и мотнул головой. Я попыталась поймать краешек, но не успела и через секунду в распоряжение живоглота поступила и моя вторая пятка. - А чего ты его не лижешь? – шепотом поинтересовалась я у пса. – Или у вас мужская солидарность? Рей смешно склонил голову на бок, как бы говоря, что у его терпения тоже есть пределы, и если кто-то сейчас не поторопится… Вздохнув, я повернулась к Сергею с твердым намерением потихоньку выползти из-под руки, но наткнулась на смеющийся взгляд. - И давно ты проснулся? – наигранно возмутилась я. - Одновременно с тобой, - ответил он без тени раскаяния. - Замечательно! Тогда тебе с ним и выходить. – Я плюхнулась обратно, зарывшись лицом в его плечо. - Угу. Выйду. Сейчас. Через минутку. Его губы были теплыми и нежными, но насладиться поцелуем нам не дали. Рей, которому надоело ждать, пока на него обратят внимание, перешел к решительным действиям и, запрыгнув всеми четырьмя лапами на кровать, начал пихать носом нерадивого хозяина. Простонав, тот все же встал, оделся и повел несчастное животное на улицу. Я же снова натянула на себя одеяло и попыталась привести мысли хотя бы в относительный порядок. Впервые я была так счастлива. Просто счастлива, без всяких условий, оговорок, без всяких «но». На душе было легко и радостно. Кажется, ты влюбилась, Славина! Впрочем, какое там «кажется»?! Влюбилась по уши, как школьница, краснеющая при виде предмета своих мечтаний. Впервые я не думала и не хотела думать о том, что будет дальше. Мне было достаточно «здесь» и «сейчас», лишь бы в них присутствовал этот странный человек с пронзительными серыми глазами, от взгляда которых у меня начинала кружиться голова. Лежать расхотелось. Я встала, быстро оделась и вышла на крыльцо. Сергей, чья макушка виднелась из-за забора, помахал мне рукой. Я махнула в ответ и пошла умываться. Воды в ведре не оказалось - видимо, в своих неудачных попытках приготовить ужин, я вчера всю ее извела, а набрать заново не удосужилась. До этого водовозом работал Стас, оберегая Серегино плечо и мои хрупкие женские руки, но сегодня я ничего не имела против того, чтобы прогуляться к колодцу за водой. Подхватив звякнувшие ведра, осторожно спустилась со скользкого крыльца и направилась в дальний конец участка. Ночь принесла оттепель – снег, еще вчера лежавший огромными грязновато-белыми кучами, стремительно таял, растекаясь тысячами ручейков. Негромко журча, они прокладывали в осевших сугробах паутину тонких русел и скапливались в глубокие лужицы. Случайно попав в одну из них, я моментально промочила ноги. Чертыхаясь и звеня ведрами в попытке сохранить равновесие и не упасть, я подняла голову, чтобы оценить оставшийся до колодца путь и внезапно замерла. Что-то было не так. Что-то знакомое было в этих темных, разбухших от влажности бревнах. Казалось, я уже видела эти слегка покосившиеся стены, почерневшую от времени ручку ворота. Сердце кольнуло предчувствие беды. - Яна! – донесся до меня громкий окрик. Едва не рухнув от неожиданности, я обернулась. Неприятное ощущение дежа вю исчезло, словно подхваченная ветром пыль. Сергей стоял на крыльце и оживленно махал мне рукой. Увидев, что я обернулась, эмоционально покрутил пальцем у виска. - Ты куда направилась? Возвращайся сейчас же! - Сереж, у нас воды нет, - в доказательство своих слов я приподняла пустые ведра. - А где ты воду собралась набирать, я стесняюсь спросить? В колодце, в котором последние лет двадцать ее никто не видел?! - Но как?.. – Я осеклась, сообразив, что проще вернуться обратно, чем кричать друг другу на всю деревню. Сергей спустился мне навстречу с крыльца и отобрал ведра. - На минуту тебя оставить нельзя! – укоризненно попенял он. – Я же, когда мы приехали, всем сказал, что этот колодец мало того, что пустой, к нему вообще подходить опасно! Земля, на которой он стоит, стала проседать еще лет семь назад, он в любой момент может рухнуть вниз, а там глубина – метров пятьдесят. Его бы засыпать надо, но я так редко здесь бываю, что каждый раз это дело откладываю. Я вздрогнула, представив, что меня ждало, подойди я ближе. - Я не слышала, как ты это говорил. А где же тогда воду набрать? - В десяти метрах от калитки есть колонка, там и наберу, - ответил Сергей, направляясь с ведрами к выходу. - Но твое плечо… Он остановился, приподняв бровь в ироничной полуулыбке. - Ты серьезно думаешь, что я позволил бы тебе тащить два ведра по двенадцать литров каждое, а сам стоял бы и смотрел, как ты корячишься? - Ну почему же корячусь? – обиделась я. – Дотащила бы нормально. - Иди-ка лучше в дом, нормальная ты моя. И покорми Рея, если не сложно, а то он уже мышковать с голодухи начал. Действительно, пес увлеченно что-то вынюхивал в снегу, останавливаясь только за тем, чтобы с энтузиазмом охотника разгрести его передними лапами, а затем снова засовывал нос в сугроб так, что видны были только острые кончики ушей. Видимо, там и впрямь был кто-то живой, потому что мне пришлось трижды его окликнуть, прежде чем он подбежал ко мне, виновато виляя хвостом – мол, извини, был занят, не слышал. Я насыпала ему в миску корм, и он жадно проглотил его до последней крошки, а потом долго пил, разбрызгивая вокруг себя воду. Вернулся Сергей. К колонке ему пришлось ходить дважды, нести полное ведро в раненой руке он пока не мог. - Ну и стоило так надрываться? – укоризненно спросила я, видя, как он, поморщившись, ставит ведра на приступку. Вместо ответа он чмокнул меня в нос – замена неравноценная, но вполне приемлемая, удовлетворившись ею, я не стала развивать тему дальше. После завтрака, глянув в окно, я вновь вспомнила про неприятное чувство, охватившее меня возле старого колодца. Оно почему-то ассоциировалось с тем днем, когда в моей квартире появился Егор. - Ты чего? – поинтересовался Сергей, видя, как я усиленно морщу лоб в надежде припомнить детали того дня. - Не знаю, - честно призналась я. – Мне уже который день кажется, что я здесь была. Ну, то есть не была, - поправилась я, заметив, как удивленно поползли вверх его брови, - а видела многие предметы… то ли во сне, то ли где-то еще, но это чувство меня не оставляет, и это плохое чувство, Сереж. Оно меня пугает. Мне кажется, это было своего рода предупреждение, но вот какое, о чем – я бьюсь третий день, но не могу вспомнить! И боюсь, что упускаю что-то важное. Я опасалась, что он станет смеяться, но он воспринял мои слова на удивление серьезно. - С какими конкретно предметами у тебя связаны эти ассоциации? - Сложно сказать… Иногда я смотрю на них, и они кажутся абсолютно обычными, а иногда… - я запнулась, подбирая слова. – Иногда я вижу, например, вот эти тарелки, и уверена, что уже держала их в руках, мне даже рисунок их знаком. И колодец этот… - Что колодец? - Не знаю, у меня от него мурашки по коже. И не оттого, что ты мне про него рассказал. Когда ты меня окликнул, я как раз стояла и, глядя на него, вспоминала, где я могла его видеть и почему он мне так не нравится. Я беспомощно посмотрела на Сергея. Судя по его лицу, ничего толком он так и не понял, но и доказывать мне, что я просто переутомилась, слава Богу, тоже не собирался. - Иди сюда, - позвал он, раскрывая навстречу руки. Я подошла и ткнулась лбом в его грудь. Вдохнула запах туалетной воды, стойко державшийся на коже, потерлась носом. Он крепко прижал меня к себе. Я не видела его лица, но голос звучал спокойно и уверенно: - Мы разберемся, что означают твои предупреждения. Вот приедет Стас, и вы вместе попробуете понять, что к чему. Ты же знаешь, ему это под силу. Так что не забивай пока голову. Договорились? Я кивнула. Искренняя забота, звучавшая в его словах, наполнила сердце теплом. Но где-то в глубине ширилось и росло осознание того, что ни Стас, ни кто-либо другой вряд ли смогут мне помочь. Эту задачку должна была решить я сама. И чем скорее, тем лучше. Я не стала говорить Сергею о том, что к чувству дежа вю добавилось еще одно – ощущение утекающего сквозь пальцы времени. И с каждым часом его оставалось все меньше. *** День медленно клонился к вечеру. Неожиданно пришедшее тепло за несколько часов изменило окружающий пейзаж. Снег таял с такой скоростью, будто кто-то включил подогрев. На смену белизне пришла грязь. Кучи черного, ноздреватого снега буквально на глазах проседали, давая начало очередному мутному потоку, стекающему к колодцу – участок имел небольшой наклон в его сторону. Около крыльца образовалась огромная лужа. После того, как я, пытаясь перепрыгнуть через нее, чуть не упала, Сергей взял лопату и кое-как раскидал вокруг снег, проделав небольшое русло. Лужа обмелела, но судя по интенсивности таяния снега, ненадолго. Лопата так и осталась стоять возле крыльца – повторять прокладку водоканала крыльцо-колодец приходилось каждые два часа. Чтобы немного развеяться, я предложила пойти прогуляться, но Сергей отказался. Вместо этого он вытащил на крыльцо допотопную скамейку, и мы просидели там почти два часа, обнявшись, закутавшись в старое ватное одеяло. Рей лежал рядом, периодически тяжко вздыхая и кладя морду то на мою ногу, то на ногу Сергея. Мы по очереди чесали ему за ухом, и пес блаженно жмурился, подставляя под пальцы наиболее чувствительные местечки мохнатой шкуры. Чем ближе был вечер, тем сильнее становилось беспокойство. Внутри как будто установили скрытый часовой механизм, отсчитывающий время, оставшееся – до чего? Я не знала. Оставалось только надеяться, что возвращение Стаса с Егором положит конец этому ноющему чувству тревоги, однако шло время, а их все не было. Наконец, когда за окном сгустилась тьма, а стрелки часов перевалили за девять, послышался шум мотора и наши ворота осветились мощными фарами Лэндкрузера. С души как будто свалился огромный булыжник. Выскочив на крыльцо, и едва не споткнувшись о вертевшегося под ногами Рея, я с облегчением увидела, как из машины показалась долговязая фигура Стаса. Подскочив к нему, я на радостях подпрыгнула и повисла у него на шее, а он, рассмеявшись, закружил меня по воздуху. - Слава Богу! Мы так волновались! Стас, прищурившись, с хитрой улыбкой посмотрел мне в глаза: - Да я уж чувствую, как вы тут волновались. - Стас!!!!!! - Все-все, молчу. – Он внезапно посерьезнел. – Ян, помоги мне с Егором, ему что-то совсем худо. Я заглянула в машину. Егор сидел на заднем сидении, полуприкрыв глаза. Голова безвольно свесилась на грудь, время от времени он вздрагивал, конвульсивно дергал плечом, проделывал какое-то хитрое вращательное движение кистью, и снова впадал в неподвижность. Казалось, он даже не понял, что путешествие окончено. Я тихонько окликнула его. Он поднял голову: глаза были совершенно мутными, явно не осознающими происходящее. Мы проводили практически здорового человека, вернулся же полный инвалид. - Что случилось? – ужаснувшись такой перемене, прошептала я. - Я не знаю, - так же тихо ответил Стас. - Он такой последний час. Неожиданно начал заговариваться, а потом как будто просто отключился. К нам подошел Сергей. Коротко обнял друга, о чем-то тихо спросил. Тот в ответ отрицательно покачал головой. Я тем временем пыталась отстегнуть ремень безопасности, удерживавший Егора в вертикальном положении. - Подожди, я помогу, – отстранил меня Стас. Быстро щелкнул замком и подхватил готового завалиться Егора. Я пошла вперед открывать дверь. Вокруг была тишина, нарушаемая только тяжелым дыханием Стаса и далеким лаем собак, и внезапно мне показалось, что я слышу шум двигателя. Мгновение помедлив, я попыталась определить, приближается звук или удаляется, но тут перед домом Стас поскользнулся и едва не упал. Шедший сзади Сергей подхватил его под руку, помогая удержать равновесие, но при этом сам зашипел от боли, и я, забыв про все, кинулась помогать. Как и два дня назад, мы внесли Егора в дом. Стас осторожно сгрузил его на кровать и со стоном разогнулся: - Черт возьми, у меня что, на роду написано таскать его на себе, как Ленин бревно?! Если да, то я бы предпочел тебя, Ян, ты килограмм на двадцать легче. - Типун тебе на язык, - открестилась я. – Я предпочитаю сама ходить. Стас усмехнулся и присел на кровать рядом с Егором. Положил ему руку на голову, прикрыл глаза. Покачал головой: - Как об стенку биться. Вообще пустота. - И что это значит? - Я не врач, как некоторые, похоже, вообразили! – окрысился он, но руки не убрал. Через сорок минут стало ясно, что Стас исчерпал все возможности. Сам похожий на привидение, с посеревшим лицом, он, наконец, сдался и, резко двинув стулом, встал и вышел на крыльцо. В состоянии Егора не было никаких изменений, он лежал, апатично глядя перед собой, ни на что не реагируя. Я хотела пойти следом, но Сергей, покачав головой, удержал меня и сам вышел из комнаты. Я слышала, как они о чем-то тихо переговаривались. Наконец, хлопнула дверь. Зазвенели тарелки, зашипело на плите приготовленное мной рагу. Укрыв Егора одеялом, я вышла на кухню. Стас, немного порозовев, сидел с полной тарелкой и с аппетитом ел. - Расскажешь нам, что вы делали в Москве? – спросил Сергей, появляясь в дверях с бутылкой водки и стаканом в руках. - В двух словах, лады? Все подробности завтра, сегодня уже сил нет. Эй, а почему только один стакан? - Я же до сих пор на антибиотиках. - Не, тогда я тоже не буду. Давай лучше чаю. - Стас, так что в Москве? – поторопила я, наливая в стакан заварку. - Ну, если коротко, то, во-первых, как я и предполагал, во всей этой чертовщине замешан друг детства нашего шефа. Как Гудвин это выяснил – ума не приложу, но сомнений у него нет. Это раз. Шеф придумал какой-то ответный ход, в подробности которого нас не посвятил. Когда мы встретились, он отвез нас к своей знакомой на Шаболовский телецентр, они там с Егором часа три пробыли, я в это время в кафе ждал. Насколько я понял, он хотел, чтобы Егор им интервью дал. И еще Гудвин сказал, что ему понадобиться помощь Дениса. Это два. Нам он велел завтра около двенадцати позвонить ему и получить новые вводные. Это три. Есть еще четыре, но это уже из серии «маразм крепчал». - А именно? – заинтересовался Сергей. - А именно, Потапыча на днях выписывают из больницы. Подожди, Ян, это не все! – подавил он мой радостный возглас. – Жена перед его возвращением решила отвезти машину на мойку, чтобы встретить нашего героя в лучшем виде. Угадайте, что нашли ребята, пылесосившие салон? - Неужели?.. - Именно. Диск с записью пожара в лаборатории. - Очешуеть можно! – не сдержалась я. – Он что, там все время лежал? - Видимо, да, просто вывалился из кармашка сумки и закатился под сиденье. - Не верю своим ушам, - я потрясенно поставила на стол чашку. – Гудвин же просил его жену поискать диск в машине!