сообщить о нарушении
Текущая страница: 31 (всего у книги 32 страниц)
Он снова дернул за волосы, пригибая меня к земле. В десяти метрах от нас яростно гудело пламя, пожирая дом, но почему-то здесь не чувствовалось никакого жара, ни одна искра не упала рядом, как будто я смотрела на огонь сквозь экран телевизора. Против воли глаза скользнули за угол, к крыльцу, но сжавшая пряди рука пресекла эту попытку новым мощным рывком. Не удержавшись, я закричала.
- Правильно, кричи. – Усмехнулись рядом. – Все равно никто не услышит. Ну что, надумала говорить или продолжим?
Я не ответила. Правая рука, неожиданно нащупала в кармане куртки тяжелый металлический предмет. В голове раздался требовательный голос Сергея: «Обещай мне. Если придется защищаться, то ты сможешь. Обещай!»
Я всхлипнула от сжавшей сердце боли.
- Что? Не слышу! – Безжалостная рука схватила меня за подбородок, повернула к себе.
- Я…я скажу, только не бейте больше!
Рука, нырнувшая в карман, отчаянно пыталась нащупать рычажок предохранителя. Господи, какой же идиот сконструировал эту хреновину так, что ничего не найдешь?!
- Ну?!
Пара секунд! Мне нужна еще пара секунд! Пальцы, наконец, наткнулись на какой-то выступ и передвинули его вниз.
- Он…он в одном из заброшенных домов на краю деревни.
Человек с удовлетворением оскалился и немного ослабил удерживавшую волосы хватку, позволив мне выпрямиться.
- Так бы сразу. Показывай, где.
Пальцы обхватили рукоять. Молясь, чтобы в последний момент пистолет не зацепился за ткань куртки, понимая, что другого шанса уже не будет, я сделала полшага назад и, вытащив оружие, не целясь, что есть силы нажала на спусковой крючок.
Его изумленный крик утонул в грохоте выстрела. Заложило уши, противно запахло пороховым дымом. Державшие меня пальцы разжались. Расширившимися от ужаса глазами я наблюдала за тем, как на его боку набухало, быстро расширяясь, темное пятно. Пистолет выпал из руки в благодарно чавкнувшую грязь.
Человек неверяще поднес к глазам вымазанную красным руку.
- Ах ты, … !!!
Несколько секунд смотрел на нее, словно видел впервые, а затем прижал ладонь к бедру и, шатаясь, двинулся в мою сторону. Застыв, я смотрела, как тянутся ко мне скрюченные от боли пальцы, а затем, стряхнув оцепенение, попятилась назад. Ноги не слушались, не желая идти. Так бывает в кошмарных снах, когда хочешь убежать от опасности, но вместо этого можешь лишь медленно плестись, всем телом ощущая приближающееся дыхание у себя за спиной.
Шаг. Еще шаг. Быстро оглянувшись, в нескольких метрах позади я увидела черную тень колодца и стала двигаться чуть быстрее. Мне нужно увеличить расстояние между нами, иначе… Додумать он не дал, сделав неожиданный коварный выпад в мою сторону. Кончики пальцев скользнули по куртке, уцепившись за пуговицу. Взвизгнув, я отпрянула назад и, не удержавшись, упала на ягодицы, заскользив по устилавшему землю месиву. Резкий выброс адреналина придал силы. Взбивая грязь ногами, я стала быстро отползать назад, под прикрытие темной, маячившей за спиной тени. Слева показались разбухшие от влаги, черные бревна, сплошь в мелких дырочках от поработавших на славу жучков.
Земля подо мной словно дышала. Пятясь, я миновала колодец, отползла от него еще на пару метров и остановилась, задыхаясь. Мой преследователь тоже замер. Его лицо осветила злорадная улыбка, ноги сделали шаг. В каком-то отупении, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой, я смотрела, как, не торопясь, он приближается ко мне.
Земля раздалась, когда нас разделяло чуть больше метра. Почва просела, послышался противный скрежет, стоявшая в лужах вода устремилась в быстро углублявшуюся воронку. Нелепо взмахнув руками, человек попытался прыгнуть вперед, но только упал грудью на ускользающую из-под пальцев грязь. Отчаянным рывком приподнялся на локтях и, выбросив вверх правую руку, уцепился за мой сапог.
Колодец накренился, складываясь, словно карточный домик. Ворот вывернулся из петель, устремив к небу ржавую ручку. Треснула крыша. Сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее он заскользил в образовавшуюся яму, отчаянно скрипя каждым бревнышком. Вывороченные комья земли с шумом посыпались вниз, обнажив белесые корни. Еще секунда – и со страшным грохотом колодец ушел под землю.
Державшая ногу ладонь сжалась крепче. Закричав, я попыталась вырваться, извиваясь на скользком, как масло, черноземе, словно насаженный на крючок червяк. Однако попытки за что-нибудь ухватиться оканчивались ничем, я чувствовала, что проигрываю, медленно, но верно сползая вниз. Упершись локтями в осыпающуюся почву, ухмыляясь безумной улыбкой, убийца неторопливо стягивал меня за собой, туда, где под его ногами зияла черная бездна…
Прозвучавший выстрел грохотом расколол небо. В лицо плеснуло чем-то горячим. Остолбенев, я смотрела, как на том месте, где секунду назад горел безумием левый глаз, внезапно образовалась огромная, красная дыра, с торчащими в стороны белыми осколками. Пальцы в последний раз судорожно сжали ногу, а затем, словно нехотя, выпустили. Скрюченная рука проскребла по земле, оставив на ней глубокие борозды. Тело медленно заскользило вниз и исчезло в провале. Но и я не могла остановиться, словно по льду съезжая все ближе и ближе к краю. Ноги потеряли опору, ладонь ухватила пустоту…
Сильные руки обхватили меня за плечи, оттаскивая назад, крепко, до боли, сжимая в объятиях. Как сквозь туман, я смотрела в серые глаза, боясь отвести взгляд и обнаружить, что они мне снятся. Вдалеке слышался приближающийся вой сирен. Я прикоснулась к лицу Сергея, все еще не веря, что под руками окажется его кожа, а не бесплотный дым моей чрезмерно бурной фантазии. Он поймал мою ладонь и прижал к губам.
Медленно я опустила глаза. В куртке, напротив сердца, по-прежнему виднелось небольшое пулевое отверстие. Заметив мой непонимающий взгляд, он полез в пробитый нагрудный карман и достал небольшую фляжку. Потемневшая от времени вещь была смята и искорежена в том месте, где в нее вошла пуля.
- Если бы ты не заставила меня переодеться… - глухо произнес Сергей. – Куртка армейская, фляжка в ней уже сто лет лежит. Я и забыл про нее…
Подушечками пальцев он тихонько провел по моим распухшим щекам, стирая следы слез и побоев, но я отстранилась, пытаясь поймать старательно ускользающий взгляд.
- Где Стас?
Он отвернулся.
Я медленно встала, и, обойдя по дуге провал, поковыляла в сторону дома. Он поймал меня за руку уже через несколько метров.
- Яна, не надо, не ходи туда.
Я вырвалась.
- Пусти.
Он загородил мне дорогу.
- Яна…
- Я прошу тебя, пропусти.
Я старалась говорить спокойно, но внутри все кричало от боли. Он посторонился. Догорающий дом освещал двор колеблющимся, неверным светом. И по-прежнему, не чувствовалось жара. Совсем.
Ноги как будто налились свинцом. Не доходя нескольких метров до крыльца, я споткнулась и чуть не растянулась на земле. Сергей подхватил меня, не давая упасть, и дальше шел рядом, держа за руку.
Он лежал в грязи, запрокинув к небу залитое кровью лицо. Светлые волосы покрылись мерзкой маслянистой коркой, одна рука все еще лежала на теле Рея. Глаза пса были закрыты, но заросшие густой шерстью бока тяжело вздымались и опадали. В отличие от человека, вынесшего его из огня. Я осторожно опустилась на колени и провела ладонью по бледному лбу, откидывая назад слипшиеся от крови пряди. Чуть выше виска голова теряла форму, превратившись в нечто бугристое, покрытое запекшейся коркой.
Рядом послышался странный звук. Впившись зубами в костяшки пальцев, зажмурившись, глухо и страшно плакал Сергей.
***
Дым, висевший над Боняково, был виден издалека. Матюгнувшись про себя, Иван Николаевич был вынужден признать, что наводка этого ненормального из Москвы оказалась не пустышкой. Что-то там происходило, вопрос только в том, успеют ли они ко второму акту, или же только на аплодисменты – машины тащились со скоростью черепахи, ползущей вверх по стеклу.
- Сань, вызови пожарных. Там, похоже, полыхает не по-детски, – обратился он к сидевшему рядом молоденькому лейтенанту, подпрыгивавшему на сидении от возбуждения и дорожных рытвин. Тот кивнул и достал рацию, но вдруг, оборвав на полуслове разговор, прислушался и фамильярно ткнул в бок Сокова.
- Слышите? Кажись, стреляют!
Иван Николаевич напряг слух и действительно, через несколько секунд до него долетел грохот выстрела.
- Твою ма-ать…- тоскливо протянул он. Да что ж за день такой?! – Слушай, ты так и будешь плестись как на похороны? Ускориться не можешь? – вызверился он на водителя. Тот лишь отмахнулся в ответ, мол, сам видишь, какая дорога, так чего же спрашиваешь.
До места добрались лишь через двадцать минут, и сразу стало ясно, что опоздали. За воротами стояло несколько пустых внедорожников, а перед догорающим домом в разнообразных позах застыли несколько человек в камуфляже, сплошь покрытые грязью и кровью. Как кролик на удава, не отводя глаз, и, кажется, даже не моргая, они смотрели на постепенно затухавшие языки огня, пребывая в каком-то подобии транса. Чуть дальше, у крыльца, расположилась еще одна живописная группа – неподвижно лежавшие на земле здоровенный мужик с собакой, и склонившаяся над ними девушка с еще одним мужиком, поменьше.
СОБР высыпался из машины как горох из рваного пакета. Радость, что скачка по колдобинам закончилась, придала утроенную энергию. Мигом оцепили территорию, носом в землю положили даже не сопротивлявшихся закамуфлированных товарищей, все пытавшихся вывернуть шеи и вновь уставиться на дом. К ногам милиции полетело странное оружие с иглами вместо пуль. У одного, правда, в кармане обнаружился еще и «Глок» - его уважительно отложили отдельно, предварительно на радостях саданув счастливого обладателя прикладом в спину.
Окружили группу возле крыльца. Убедившись, что опасности нет, Иван Николаевич подошел к безразлично взиравшей на маски-шоу паре. Лицо девушки выглядело так, словно по ней проехался танк – сизо-черные синяки расплывались на распухших щеках, один глаз превратился в узкую щелочку, из второго безостановочно бежали слезы. Обнимавший ее мужчина не поднимал глаз, но по тому, как вздрагивали его плечи, было понятно: ему тоже худо.
- Что здесь произошло? – Резко спросил Соков, обращаясь одновременно к обоим. Не дождавшись ответа, махнул рукой СОБРовцам, приказывая препроводить их в машину.
- А с этими что делать? – Присев на корточки, один из бойцов ткнул пальцем в лежавших на земле человека и собаку.
- Что-что? Труп криминалистам, собаку к тем двоим.
- Да он, кажись, не труп еще, - задумчиво произнес СОБРовец, приложив два пальца к шее человека.
При этих словах парочка резко повернулась в сторону говорившего, вырвавшись из рук державших их под локти служителей порядка.
- Хрен его знает, - между тем продолжил СОБРовец. – Вроде пульс нитевидный прослушивается. А может и глючит меня… Но он по любому не жилец, полбашки разворочено. Его и трогать-то страшно, до больницы не довезем.
Не обращая внимания на сердитые окрики стоявших вокруг, девушка одним движением оказалась возле Ивана Николаевича, мертвой хваткой вцепившись в форменную куртку.
- Пожалуйста… - прошептали распухшие, покрытые запекшейся коркой губы. – Пожалуйста… у вас есть мобильный телефон? Дайте мне позвонить!
Только вечером, припоминая подробности этого насыщенного событиями дня, Ивана Николаевича поразила одна мысль, почему-то не пришедшая в голову раньше. Огонь от полностью выгоревшего дома, к счастью, не перекинулся на другие дома, погода была тихая, влажная. Но это не объясняло тот факт, почему все действующие лица могли стоять в метре от скользивших по обугленным бревнам языков пламени, и при этом не чувствовать жара. Словно его и не было.
========== Глава 12 ==========
- Ты что здесь делаешь?! – Гневный окрик застал меня в тот момент, когда я воровато оглянувшись, тихонько пробиралась на свое рабочее место. На лице Гудвина было написано такое возмущение, словно он поймал меня за подсыпанием слабительного в его чашку с кофе.
- Виктор Борисович, - жалобно заныла я. – Ну не могу я больше дома сидеть! Я нормально себя чувствую, не переживайте так!
Гудвин окинул сомневающимся взглядом мое все еще сильно опухшее лицо, переливавшееся всеми цветами радуги.
- Тебе что врачи сказали? Постельный режим и полный покой минимум неделю, а ты уже на третий день сбежала. Ты-то куда смотрел? – Напустился он на стоявшего рядом Сергея.
Тот только развел руками.
- Ее разве удержишь? Не могу ж я ее наручниками к батарее приковать.
- А надо бы… - Гудвин задумчиво сощурился, видимо прикидывая, не стоит ли проделать этот трюк со мной в офисе, но я поспешно ретировалась Сергею за спину и оттуда заканючила:
- Виктор Борисович, честное слово, у меня дома крыша едет. Как подумаю, что вы все здесь что-то делаете, а я вынуждена таблетки глотать, мне только хуже становится. Пожалуйста, не отсылайте меня назад! Хотите, я вам все бумажки по папочкам разложу?
Гудвин отвернулся, пряча улыбку. Он прекрасно знал, что заставить меня подшивать документы в папки, можно было только под угрозой немедленного увольнения. Я восприняла это как знак капитуляции и быстро прошмыгнула за свой стол.
Шеф неодобрительно покачал головой, но промолчал и махнул Сергею, приглашая его в кабинет. Убедившись, что тот закрыл за собой дверь, негромко спросил:
- Как она?
Сергей вздохнул.
- Пытается держаться. Хотя, досталось ей, конечно – не всякий мужик вынесет, а она девчонка еще... Но на работе ей и правда лучше будет, дома она только и делает, что каждые пять минут в больницу названивает – вдруг какие новости появились.
Гудвинов помрачнел и отвел глаза. Чтобы перевезти Стаса в Москву он поднял на уши половину города, однако тот до сих пор был в коме, и прогнозы врачей были самыми неутешительными. Пуля задела ствол головного мозга, ее удалось извлечь, но оценить нанесенные повреждения возможно будет только тогда, когда он очнется. Если вообще очнется. Виктору Борисовичу удалось устроить его к лучшему нейрохирургу Москвы, но даже он не давал никаких гарантий, осторожно намекая, что если Стас и придет в себя, то, скорее всего, на всю жизнь останется инвалидом, не способным даже говорить.
- Она просится туда. – Неожиданно произнес Сергей, прервав печальные мысли шефа.
Гудвинов удивленно приподнял брови.
- Зачем? К нему пока даже родственников не пускают.
Сергей взял со стола начальника небольшую подставку для мобильного телефона в виде широко улыбающейся коровы и начал рассеянно крутить в руках. Потом решился и поднял глаза.
- Она думает, что сможет помочь.
- Помочь?! Как?!
- Сложно объяснить. Славка ее всегда прекрасно чувствовал, говорил, что они с ней на одну волну настроены. И способности у них схожие. А Слава несколько раз смог достучаться до Егора, когда тот… Ну, в общем, у него получалось его вернуть. Вот и она надеется, что сможет, в свою очередь…достучаться…
Виктор Борисович тяжело вздохнул и внимательно взглянул на Сергея.
- Скажи честно, ты в это веришь?
Тот мрачно покачал головой.
- Спроси Вы меня об этом пару недель назад, ответил бы, нет, не верю. А сейчас не знаю. Но уверен только в одном: если есть хотя бы один шанс на миллион, мы обязаны его использовать.
Гудвинов отвернулся к окну, забарабанил пальцами по подоконнику. Этот парень не должен увидеть в его глазах то, что он сам видит каждый раз, заглядывая в зеркало – ненависть к самому себе. За то, что втянул их в эту мерзкую историю. За собственную глупость и бессилие что-либо изменить.
- Я попробую договориться с врачами. – Произнес он, не оборачиваясь. – Иди.
- Спасибо.
Сергей с легким стуком поставил на стол корову, но вместо того, чтобы направиться к выходу, подошел к Виктору Борисовичу и легонько дотронулся до его плеча.
- Перестаньте себя казнить.
Развернулся и вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь. А Гудвинов так и остался стоять, прижавшись лбом к холодному стеклу, по которому неспешно ползли прозрачные дождевые капли.
***
Шеф подошел ко мне после обеда. По его лицу ничего нельзя было прочесть, он снова нацепил маску невозмутимости и спокойствия.
- На вас с Сергеем выписан пропуск на завтра. В десять утра вы должны быть в больнице, спросите Леонида Григорьевича, скажете, что от меня, он вас проведет куда надо. Времени у тебя будет не больше получаса.
- Спасибо Вам! – От души поблагодарила я. Он махнул рукой в ответ – не за что.
- Виктор Борисович, а можно спросить? – Собравшийся уже уходить шеф слегка вздрогнул, но, тем не менее, согласно кивнул. – Гарик мне рассказал про Дениса. Получается, что фактически все было напрасно? Даже если вирус стер у «Тристара» всю информацию о «Радаманте», они все равно заполучили ее назад вместе с флешкой. Неужели им все так и сойдет с рук? Ведь доказать причастность тех, кого взяли в Боняково, к «Тристару» - это еще постараться надо! Как же так, Виктор Борисович?
Голос у меня, наверное, стал совсем жалким, потому что шеф переменился в лице, присел на стоявший рядом стул и взял мои ладони в свои.
- Яна, скажи, ты мне доверяешь?
Всхлипнув, я кивнула.
- Тогда просто поверь мне на слово – никому и ничего с рук не сойдет. Я тебе обещаю. Веришь мне?
- Да.
