Текст книги "Война взаперти (СИ)"

Автор книги: maybe illusion

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц)

– Сам виноват, что к тебе так отнеслись! Идиот несчастный.

То ли болезнь давала о себе знать, то ли пережитые треволнения, но Лили всерьез разозлилась на него.

– И зачем я только с тобой связалась? Из-за тебя я…

– А ну перестань вопить! – вмешалась появившаяся в дверях Маргарет. – Если продолжишь в том же духе, сюда вся деревня сбежится.

Лили ошалело уставилась на нее и покраснела до ушей. И правда, что за поведение? Откуда такая раздражительность?

– Этот парень, – Маргарет ткнула пальцем в сторону Деррика, – спас твою жизнь. Я бы на твоем месте десять раз подумала, прежде чем повышать на него голос.

– Не преувеличивай, – возразил тот.

Лили принялась нервно комкать пододеяльник. О чем они вообще? Почему они объединились? Маргарет ведь на дух не переносила чужаков. Почему Деррик не ушел? И почему Лили восприняла его присутствие рядом как нечто естественное? И где Джейк? И что вообще случилось-то?..

***

…В тот день Маргарет с самого утра чувствовала себя отвратительно. Здоровая и крепкая, она никогда не жаловалась на недомогания, но после пробуждения у нее явно подскочила температура. Бросало то в жар, то в холод; но по большей части в жар.

Неохотно натягивая одежду, она обнаружила на теле несколько красных пятен.

«Безликая болезнь», – отметила она безо всяких эмоций.

Вот и конец ее короткой и жалкой жизни, полной обмана и неоправданной подлости. Она умрет через несколько дней, вслед за тремя беднягами, слегшими якобы от ветрянки. Маргарет всегда кричала, что Безликой болезни не существует, но на деле знала – эпидемия реальна. Но Джейк запечатал ей рот. «До нас ничего не дойдет, – усмехался он, когда разговор заходил о новостях с Юга, – а южанам подобная встряска только на пользу». И Маргарет соглашалась. «Не волнуйся, – убеждал ее он, когда эпидемия докатилась до границы, – все под контролем». И Маргарет не волновалась. «Отрицай болезнь, – предлагал он, когда три соседа разом слегли, – от паники никакой пользы, а я знаю выход». И Маргарет отрицала. И верила, что Джейк действительно знает выход.

Но он лгал. Ему не было никакого дела ни до серых, ни до эпидемии, ни даже до Маргарет. Он вернулся с Юга чужаком, хладнокровным наблюдателем, преследующим неясные цели. Он не собирался никого спасать, да и не смог бы. Жаль, что она поняла это слишком поздно. А теперь она умирала. Так ей, впрочем, и надо.

Все утро она прослонялась по деревне, не зная, чем себя занять. Смотреть в глаза соседям стало невыносимо. От напряженной атмосферы жар усиливался. В голове не осталось ничего, кроме мыслей о скорой смерти, сердце сжималось от страха.

Ближе к полудню Маргарет пришла в голову идея покончить с собой. Утопиться в Центральной реке ничего не стоило: течение там бешеное, захочешь – не передумаешь. По крайней мере, можно уйти из жизни добровольно и почти без мучений, а не обезображенной, обезумевшей от боли; как живое – до поры до времени – опровержение собственного наносного скептицизма.

Приняв решение, Маргарет отправилась выполнять задуманное. Все внутри скручивалось, но она заставляла себя горланить песни по пути, чтобы хоть как-то взбодриться и отвлечься. По сути дела, жизнь – чепуха. Чего ради за нее цепляться? Как будто в ней было что-то хорошее. Ложь и несправедливость – ничего больше.

Вода оказалась ледяной, и Маргарет заставила себя сразу окунуться с головой, чтобы немного привыкнуть.

– Просто чтобы не догада-ался ты… – затянула она. От холода стучали зубы и дрожал голос. Слезы потекли сами собой. – Как же я тоскую безжа-алостно… И как я жалею, что лишилась тебя в своем повседневном ха-аосе…

«Ты слышишь, Джейк? Нет – тебе плевать. Жалею я или нет, тоскую я или нет – тебе всегда плевать!»

Подавив рыдание, она сделала несколько шагов в глубину – и в этот миг ее окликнула Лили.

Странное дело, но суицидальный порыв Маргарет улетучился с такой скоростью, будто ее застали за чем-то неприличным. Может, дело было в самой Лили, а может, Маргарет просто не хотелось тонуть при свидетелях – но из воды она вылетела пулей. Еще меньше времени понадобилось на то, чтобы напустить на себя бодрый и беззаботный вид. Глупая рассеянная Лили плохо разбиралась в людях и никогда не видела дальше собственного носа – провести ее ничего не стоило. Иногда Маргарет казалось, что она вполне могла вручить Лили черный предмет и заставить поверить, что он белый.

Джейк говорил, что у таких, как Лили, по сути дела, нет личности. «Это очень удобно, – утверждал он со свойственным ему цинизмом. – Если как следует поработать над ее природной внушаемостью, в конце концов она будет слепо исполнять любое мое желание. Я прикажу ей что угодно – и она послушается. Если мой приказ будет расходиться с ее взглядами, она изменит их». Маргарет не хотела соглашаться с ним – по-своему она любила Лили и чувствовала вину перед ней. Иногда – в прошлом – в решениях и поступках Лили ясно виднелся твердый стержень, но после потери ребенка она словно перешла из легкой дремы в бессознательное состояние. Маргарет начала избегать Лили: в каком-то роде та стала напоминать безвольную куклу, и это пугало. Не Джейк ли сделал ее такой?

Появление Лили в почти-смертный-час показалось Маргарет судьбоносным. «Раз уж нам всем суждено умереть, – решила она, – пусть лучше я ее заражу – по-дружески так».

Кроме того, в Маргарет теплилась злорадная надежда, что Лили в свою очередь успеет заразить Джейка. Сама она не осмелилась бы: робела перед ним. Одна лишь мысль о том, чтобы навредить ему, причиняла такую боль, будто Маргарет ранила себя; если не хуже. В ее руках была его жизнь: Маргарет давно могла бы рассказать о дьявольском бездушии Джейка, лжи, попытках манипулировать соседями – и те разорвали бы его в клочья. Но язык отказывался служить ей. И Джейк это отлично знал. Он уедет вовремя и будет в безопасности; никто не помешает ему, и Маргарет – не исключение. Но если ударить через Лили?

Последняя тащила полные ведра, что взбесило Маргарет. Это ж надо – преспокойно набирать воду, да еще и с запасом, будто впереди полно времени, чтобы пить или даже купаться. Пить больше не нужно, как и смывать с себя грязь. Все утратило смысл. Все разваливалось.

Напустив на себя сахарный вид, Маргарет начала настойчиво звать Лили в гости. Хватит ей спать и слушать лживые речи Джейка. Пусть посмотрит в глаза реальности. На тех троих, кто болен отнюдь не ветрянкой, на искаженные страхом лица соседей. В Серую деревню пришла смерть, но не остановилась – она двинется дальше, и Лили не успеет спастись. И Маргарет будет той, кто откроет ей глаза и заразит ее. Учителем и палачом.

Но все мысли и планы полетели кувырком, когда они дошли до деревни и встретили сумасшедшего южанина, который всерьез утверждал, что его кровь поможет бороться с Безликой болезнью. С первой секунды, едва только эти слова слетели с его губ, Маргарет твердо решила, что заберет его себе. Пусть даже он дарил ложную надежду – лучше такая, чем никакой. Терять уже нечего. И не будет Маргарет им делиться ни с умирающими, ни с толпой; толпой, кстати, легко манипулировать. Их много, а он один. Его на всех не хватит, а ей некогда ждать, пока он восстановится или пока спасенные им больные поправятся и сами смогут стать донорами. Маргарет всегда ненавидела чужаков, но их кровь, бесспорно, тоже красного цвета, и состав у нее такой же. Можно не любить животных, но употреблять их в пищу; то же верно и для людей.

Она крутилась рядом, пока Деррика избивали, и, возможно, своими стараниями не допустила его смерти. Ей удавалось отпихивать назад самых агрессивных, она даже умудрилась отобрать палку у старикашки Брауна. В итоге кто-то заехал ей кулаком в переносицу, хлынула кровь, и Маргарет заголосила, что ее убивают свои. Вопль подхватило несколько опомнившихся соседей, и все постепенно успокоились. Деррика решили не трогать до тех пор, пока старосты окрестных деревень не придумают на собрании, что с ним делать.

Маргарет проследила, чтобы его заперли поближе к ее дому, и затаилась, ожидая ночи. План был прост и вместе с тем почти невыполним: напасть на охранника под утро, убить, если потребуется, и перепрятать Деррика у себя. Всякие шприцы и что там еще требуется – можно стащить; если Деррик сам ничего не смыслит в процедуре, нетрудно заставить фельдшера сделать это дурацкое переливание.

И вновь Лили оказалась той, кто смешал все карты. Уж чего-чего, а того, что она явится спасать Деррика, Маргарет точно не могла ожидать. Вот тебе и безвольная кукла. Легко внушаемая! Исполняющая любое желание! Хотелось бы Маргарет взглянуть на Джейка, когда тот услышит о поступке жены. Останется ли его лицо невозмутимым?

Вряд ли Маргарет узнала бы ответ на этот вопрос. Подслушивая разговор Лили со старикашкой, она ломала голову над тем, как теперь быть. Убить гада, если что, ничего не стоило – давно руки чесались, – но Лили? Совсем другое дело. Сейчас, когда появилась слабая надежда на спасение, Маргарет раскаивалась в том, что всерьез желала заразить Лили, использовать как орудие мести. Разумеется, нужно помочь и ей тоже. Но можно ли склонить ее на свою сторону? Ту, привычную Лили – без сомнений, но эта – какая-то другая, и что у нее на уме – неизвестно. Что вообще ей понадобилось от Деррика? Любовь с первого взгляда, что ли?

Решение, как часто бывает, пришло само, и его подсказало сердце. Маргарет видела, как Лили вышла вместе с Дерриком; потом откуда ни возьмись появился хихикающий старикашка, и ситуация стала предельно ясна – его нужно сию же секунду устранить. Маргарет побежала за лопатой.

Вернувшись во всеоружии, она перемахнула через забор и бесшумно приземлилась в траву. Подкралась почти вплотную к беглецам, прячась за деревьями. За время ее отсутствия ситуация стала хуже некуда: старикан все не мог угомониться, Лили почему-то потеряла сознание, Деррик опустился на землю, придерживая ее за плечи. Что это с ней? Тоже Безликая болезнь? Но Лили не могла слечь так скоро после контакта с Маргарет. Выходит, они заразились одновременно? Или Лили – даже раньше? Если так, то и Джейк уже болен? Не может быть.

В сердце всколыхнулась странная смесь злорадства и беспокойства. Вот бы и правда помучился. В конце концов, он заслужил. А Маргарет могла бы ухаживать за ним и дать ему свою кровь. Разумеется, при условии, что сначала ей удастся выздороветь самой и стать потенциальным донором. А для этого нужно сейчас же отнять Деррика у серых – действовать, а не мечтать.

Между тем старикан продолжал хохотать.

– Ах ты юный герой, – стонал он, – хочешь сбежать из плена с прекрасной дамой в объятиях? Серьезно, настоящая мелодрама!

«Сейчас я тебе покажу мелодраму», – подумала Маргарет и легкой тенью скользнула в кусты прямо за ним.

Но Деррик не пытался удрать. Если бы он бросил Лили, то мог бы попробовать, но он вцепился в нее с какой-то одержимостью и только смотрел на своего тюремщика, не моргая. Должно быть, бедняга был шокирован и совсем ничего не соображал – как ни крути, не похоже, что дома его каждый день били, запирали в сарае и угрожали оружием. От такого кто угодно умом двинется, а Деррик, надо признать, с самого начала производил впечатление слегка чокнутого.

– Слушай, старик, – наконец сказал он, опомнившись и заставив себя оторвать взгляд от ружья, – ей нужна помощь. Даю слово, что не сойду с места, но, пожалуйста…

– Ха-ха-ха, что мне с того, что ей нужна помощь?

– Она твоя хорошая знакомая, разве нет? Разве тебе плевать, что с ней станет?

«Не на того напал, дурень, – подумала Маргарет, перехватив лопату покрепче. От жара руки противно дрожали. – Эх, сейчас как вмажу!»

– Почему же, мне не плевать, – насмешливо отозвался старикан. – Мне очень интересно. Понаблюдать за тобой и этой шлюшкой. Такая доступная! Не стесняйся, представь, что меня здесь нет.

Подобные шутки были вполне в его стиле и относились к разряду самых безобидных, но Деррик явно к ним не привык. Возмущенный, он выпустил Лили и вскочил на ноги. Вероятно, он бы бросился на обидчика с кулаками, но тот немедля вскинул ружье и выстрелил.

От неожиданности Маргарет уронила лопату. Вот это да! На такой шум точно должны подняться все соседи. Думать и колебаться некогда. В ее распоряжении осталось несколько секунд, не больше.

Деррик упал на колени, схватился за руку чуть выше локтя. Старикан палил мимо – явно просто развлекался – но его жертву все-таки задело. Как неприятно. Истечет еще своей бесценной кровью. Земля напьется, но не Маргарет. Где справедливость?

А веселье старикашки достигло апогея. Хохоча в голос, он перезарядил ружье, прицелился, и в этот миг произошло два события одновременно: Деррик швырнул в него фонарь, а Маргарет – огрела по затылку лопатой.

Раздался еще один выстрел, на сей раз в воздух, и злосчастный старикан рухнул на землю. Теперь-то его поганый рот не смеялся. Ружье откатилось в сторону. В ближайших окнах уже зажегся свет, кое-где хлопали двери.

– Бегом! – Маргарет схватила Деррика за плечо и пихнула в сторону своего дома. – Забирай Лили, первая дверь направо, быстрее!

Тот сразу повиновался: может ведь соображать, если хочет. Маргарет чувствовала себя хозяином, спасающим от стада волков скотину, которую завтра же планировалось зарезать и съесть. Странно. Гадко. Жар давал о себе знать. Упав на колени перед неподвижным телом, она истошно завопила:

– Убил! Удрал! Чужак! Убил нашего старикана!

Хоть бы тот и правда умер!

Сбежавшимся на шум и крики соседям Маргарет указала в сторону леса, утверждая, что Деррик скрылся там. Вскоре новость облетела всю деревню, сколотили целый поисковый отряд, и, решив, что они прекрасно продолжат без нее, Маргарет отправилась домой.

Она еле передвигала ноги и напрасно пыталась придумать, как обеспечить беглецам безопасное укрытие. Пожалуй, у нее уже не осталось сил. Вот-вот рухнет в обморок, как Лили. Будет весело, если после всего, что случилось, Деррика найдут и убьют, потому что Маргарет не успела его спрятать.

Уже на пороге она запнулась, и Деррик поддержал ее.

– Осторожней, – сказал он. – Тебе надо лечь.

С каких пор животные дают советы хозяевам?

– У меня нет времени валяться, – отрезала Маргарет. – И не думай, что я помогла вам по дружбе.

– Догадываюсь, – отозвался Деррик.

Молодец. Надо знать свое место. Но, собственно, почему он не удрал, пока она голосила на улице и отвлекала внимание соседей? Маргарет совсем упустила из виду, что на сей раз у него была свобода передвижений. Планировалось, что он останется связанным и просто переменит место заточения, но теперь вышло, что он торчал у нее по собственной воле, хотя вполне мог воспользоваться случаем и попробовать ускользнуть – в противоположную от направления поисков сторону. Конечно, это опасно, но едва ли в большей степени, чем нынешнее положение Деррика – в самом сердце вражьего логова, на попечении девицы, которая активнее всех поливала его грязью буквально вчера и отчасти спровоцировала все то, что с ним приключилось за день.

Что за покорная и бестолковая скотина! Понятно, что Маргарет воспринимала его как вещь, но сам-то он не должен считать себя таковой. Или он пытался втереться к ней в доверие и усыпить внимание? Чего ради? Проще было бежать при первой возможности.

А не остался ли Деррик из-за Лили? Нет, глупость какая. Они едва знакомы. Но и Лили поступила безрассудно, явившись к нему. Идиотизм в уплату за идиотизм? Какая между ними могла возникнуть связь – настолько крепкая, чтобы бездумно рисковать собой? Любовь с первого взгляда?

Если они друг другу не чужие, несмотря на всю нелепость такого предположения, то можно манипулировать одним, используя другого. Значит, пока Лили без сознания, Деррик никуда не денется. Прекрасно.

– Я больна со вчерашнего утра, – выпалила Маргарет. – Мне нужна твоя кровь.

– Лили тоже нужна, – заметил Деррик.

Помешался он на ней, что ли? Но пусть не обольщается: она пойдет номером вторым.

– Ты сможешь помочь нам? – спросила Маргарет. – Я в этом ничего не понимаю.

– Я тоже, – Деррик усмехнулся. – Только один раз пробовал. У себя на родине. Наш фельдшер забрал у меня стандартную дозу, около полулитра, и перелил себе…

– Он поправился?

– Когда я уходил, ему стало лучше.

– Тогда ты дашь нам литр.

Деррик пожал плечами:

– Как тебе угодно.

– А ты не помрешь? – спросила Маргарет с подозрением. Впрочем, какое ей дело? Дают – бери.

– Не должен, – беспечно ответил Деррик и добавил со смущенной улыбкой: – Абсолютно точно выживу, если ты поможешь мне перевязать руку, а то меня немного задело. И еще я два дня ничего не ел…

Маргарет смерила его оценивающим взглядом. Действительно – бледный, да и кровь надо поскорее остановить, все-таки ценный материал, который нельзя растрачивать попусту. Конечно, все равно, сдохнет Деррик или нет, но пока что пусть живет.

Вздохнув, Маргарет придвинула к нему ногой табуретку:

– Присаживайся. Сейчас я принесу бинты и погрею суп. Только сначала разберусь с Лили, о ней ведь тоже надо позаботиться.

– Не беспокойся, – заявил Деррик, – я уже ее уложил и все такое, пока ты была на улице.

Однозначно помешался. Ну что ему за дело до девушки, которую он знает ровно один вечер? Прямо лучшие друзья. Оба рехнулись, факт.

– Как мило, – усмехнулась Маргарет. – Кстати, может, ты объяснишь мне, что на нее нашло? Вообще-то она тихая мышка и никогда бы не решилась на такую авантюру. Смотрю на тебя и теряюсь в догадках. Чем ты ее привлек?

Деррик уселся на табурет и уставился в пол.

– Сам не знаю.

***

Как ни пыталась Лили вытянуть из своих спасителей, что случилось, пока она лежала без сознания, и почему они объединились, ей так ничего и не удалось. Деррик, похоже, сам мало что понимал, а Маргарет отмалчивалась, ограничиваясь общими фразами: «Все хорошо», «Не переживай». К тому же она так трогательно ухаживала за больной, что было даже неловко приставать к ней с расспросами.

Лили позволила напоить себя бульоном, приняла ванну, переоделась в чистое, потом вернулась в постель и снова задремала. На сей раз сны оказались пусты.

Когда она проснулась, за окном уже пролегли вечерние тени. В доме висела странная тишина: никто не топал, не гремел посудой и не разговаривал. Лили захотелось встать и проверить, не ушли ли ее благодетели – вдруг они бросили ее одну? – но общая вялость велела только плотнее закутаться в одеяло. Мысли лениво бродили в голове. Лили чувствовала себя выжатой и пустой.

Строго говоря, валяться здесь дальше и злоупотреблять гостеприимством Маргарет не осталось повода. Да, Лили еще слаба, но вполне здорова.

«Побуду здесь до завтра, – решила она, – а утром вернусь к Джейку».

Было страшно представить, какую встречу устроит ей муж, но от судьбы никуда не деться. Не прятаться же только потому, что боязно идти домой. Да и чем дольше длятся подобные моральные пытки, тем сильней выматывают. Лучше разобраться с этой историей поскорей и забыть уже о ней. А может, Джейк ничего не узнал? Если Деррик жив и преспокойно торчит здесь, значит, серых удалось как-то провести, а старикашку – заткнуть… убить?

Лили затрясла головой: не хотелось признавать, что мысль о возможной смерти старика принесла радостную надежду. Какое зверство, какой цинизм! Но, что и говорить, его молчание значительно облегчило бы ей жизнь.

Точно. Это вовсе не ее мысли. Она не способна желать кому-то зла, даже вредному старикану. Но та, другая – в голове – может и не такое выкинуть. Только кто ей давал право думать за настоящую Лили? Кто ее вообще звал? Пусть проваливает или хотя бы сидит взаперти и не кажет носа наружу.

Лили зажмурилась и сжала виски ладонями. «Прекрати, прекрати, прекрати это!» – твердила она себе, пока ее тихое безумие не прервал голос Деррика:

– Эй, ну как ты там?

Он заглядывал в приоткрытую дверь не без робости. И все-таки мог бы и постучать. Лили бросила на него сердитый взгляд.

– А что тебе нужно?

– Тут такое дело… – Деррик тихо притворил дверь за собой. Он выглядел собранным и напряженным. Неужели наконец решил рассказать подробности той ночи? – Такое дело, – повторил он, – что тебе, наверное, опасно здесь оставаться. Я ухожу, и я хотел предложить… Мы могли бы объединиться…

– Что-что? – Лили не поспевала за ним. – Ты уходишь? Правильно, давно пора. Не понимаю, почему ты до сих пор здесь. Но какая тут связь со мной?

Что за чушь? Чужак есть чужак, а Лили – своя. Даже серые знают ее с детства. Каковы бы ни были ее прегрешения – а они не так уж и велики – здесь ее родина, а дома не может быть опасно. Но, похоже, Деррик не разделял ее спокойствие.

– Ты что же, – спросила Лили, когда до нее окончательно дошел смысл его слов, – равняешь меня с собой? Предлагаешь идти с собой? На основании чего?

Ей стало смешно. Это признание, что ли? Предложение сбежать вдвоем? Вот нелепица! Он что, забыл, что она замужем? Как у него вообще хватило наглости сказать такое? Лили не могла вспомнить, чтобы давала ему какие-то авансы. Ах да, ну разве что пришла вызволить его из плена под утро, рискуя собственной репутацией, а то и жизнью. Сущая мелочь, не стоило все так серьезно воспринимать. Конечно, Деррик ей интересен – исключительно в контексте снов – но это ведь не повод бросать привычную жизнь и бежать с ним.

– Боюсь, твои соседи тебе уже не обрадуются, – сказал Деррик и опустил голову. – И твой муж тоже. А все из-за меня. Вот… – Он сунул руку в карман, достал свернутый вчетверо листок бумаги и протянул ей. – Это Маргарет тебе оставила. Она ушла совсем недавно…

Он хотел добавить что-то еще, но Лили уже вскочила с постели и вырвала у него письмо. С чего бы ей не обрадовались? Неужели старикашка все разболтал, и Джейк для нее навсегда потерян? Поверил бы он в подобные бредни? И повод ли это вообще покидать своих?

Привет, Лили, – писала Маргарет. – Сразу предупреждаю: я всем растрезвонила, что вы с Дерриком были вместе той ночью. И придумала, что вы якобы сбежали вместе.

– Что? – Лили вздрогнула. – Но зачем?

Она не верила своим глазам. Наверное, это какой-то глупый розыгрыш и не более того. Да, скорее всего, Деррик сам все и написал! Что за шутки, ненормальный тип, честное слово. Однако почерк, несомненно, принадлежал Маргарет, более начитанная Лили даже узнавала типичные для той ошибки. Возможно ли настолько точно скопировать чужую манеру письма? Едва ли неотесанный дурень вроде Деррика способен на подобное.

Такая глупая овечка, как ты, – поясняла Маргарет, – ни за что не догадается, почему я это сделала. Конечно, чтобы рассорить тебя с Джейком! Чтоб ты знала, я любила его с самого детства. Я подружилась с тобой, чтобы стать ближе к нему! Ты ничего не замечала. Наивная!

Да может ли быть такое? Лили закрыла глаза, силясь вспомнить хоть что-нибудь подозрительное, подтверждающее столь громкое и неожиданное признание. В памяти ничего не всплыло. Первый поцелуй ночью, когда пели цикады. Тогда они с Джейком как раз шли к Маргарет. Свадьба, на которой та напилась до свинского состояния. Они всегда были втроем. Неразлучны. Фотокарточка здесь, в спальне – не игра на камеру, а неподдельное отражение их дружной жизни, их маленького общего мира. Что с этой близостью не так?

Либо ничего, либо – все.

Лили до крови закусила губу. Может, это проделки другой? Устав баламутить сны, она пролезла в реальность и начала искажать жизнь хозяйки? Предположим, пришла с появлением Деррика. Он принес с собой другую – вернее, ее призрак, который обрел дыхание и плоть, едва только Лили взглянула на Деррика. Она попалась, когда поверила, что мистическая связь – существует, что все неспроста. А потом еще помогла им обоим, пойдя на поводу у снов и отправившись на выручку к Деррику. Ведь явно она не сама действовала, хотя создалась полная иллюзия этого. Надо было сидеть дома и остаться собой.

Право, не стоит смешивать видения с жизнью – иначе они могут подменить и разрушить саму жизнь.

– Наверное, я ошиблась дверью, – пробормотала Лили. – Миром? Упала в обморок и очнулась в другом измерении.

– Ты – это ты, – некстати вмешался Деррик. – И ты там, где всегда была.

Только тогда Лили сообразила, что он до сих пор стоит рядом и наблюдает за ней. Чужак! А она и не заметила. Стыд! Абсурд! Вот уж правда – другое измерение. Она уже открыла рот, чтобы прогнать его, но строки письма неумолимо влекли дальше за собой, открывая все более страшные и неожиданные истины.

К несчастью для нас, Джейк захотел нас обеих. Но я не могу иметь детей, поэтому он женился на тебе. Я довольствовалась ролью любовницы. Меня все устраивало. Я спала с ним, когда он сделал тебе предложение. Я спала с ним, когда ты потеряла ребенка. Мы все жили во лжи. Но я устала. Я хочу правды. Я чуть не умерла, ты в курсе? Знаешь, а перед лицом смерти на многие вещи начинаешь смотреть иначе. Потому что все летит кувырком.

Лили застыла на месте. Ребенок. Желанный. От любимого мужа. Крепкая и счастливая семья. Можно попробовать еще раз.

Как будто доселе она пребывала в сладком и нелепом мире собственных иллюзий, а теперь жестокая реальность смеялась над ней, отвешивая пощечину за пощечиной. Как если бы снежный дворец, возведенный с любовью и тщанием, растаял от первого прикосновения солнца. Вот только, в отличие от нее, никто никогда не допускал мысли, что дворец – настоящий.

Пока ты болела, – продолжала Маргарет, – те трое бедняг – они ведь умерли. Фельдшер болен. Многие больны. Старикашка умер. Все рушится. Деррик мог спасти любого из них, но он выбрал тебя и меня. Мы убили тех троих. И старикана. Но мне все равно. Главное, что я жива. И я буду счастлива. А тебе уже не отмыться.

Ты наверняка заразила Джейка. Я должна спасти его, и я это сделаю. За два дня я совсем поправилась. Думаю, что смогу стать донором для него. Я буду с ним, и не пытайся мне помешать.

Твоя бывшая подруга

Маргарет

Дочитав письмо, Лили скомкала его дрожащими руками. В содержание по-прежнему не верилось, но где-то в глубине сердца она уже знала, что все написанное – правда. Однако еще утром Маргарет ухаживала за ней – как забота могла вязаться с жестокими строками, выведенными той же рукой? И как Джейк умудрялся крутить роман с Маргарет таким образом, что никто из соседей ничего не знал? Или все просто не говорили Лили? Смеялись над ней за ее спиной. Над ее слепотой и наивностью. Настоящая мелодрама ведь, как сказал бы старикашка Браун. От скуки наблюдать за подобным – то, что надо. Очевидно, страсть Маргарет была неподдельной и достойной любых жертв, если оправдывала унижение и обман.

А что насчет самой Лили? Что она чувствовала к Джейку? Любовь? Зависимость? Привязанность? Привычку?

Что бы это ни было – сейчас оно причиняло страшную боль.

– Я… Они… Как они могли? – прошептала Лили. – Как они могли так поступить со мной?

Рука Деррика мягко легла ей на плечо.

– Прости, – сконфуженно произнес он, – я нечаянно услышал часть содержания. Маргарет диктовала себе вслух.

– Дурак, – всхлипнула Лили. – Если услышал лишнее – помалкивай!

– Но…

– Заткнись!

Ощутив неожиданный прилив сил, она вскочила на ноги. Ей стало ясно, что нужно делать. Найти этих двоих, взглянуть им в глаза. Швырнуть в лицо Маргарет дурацкое письмо. Как она посмела оставить Лили без возможности дать отпор? Ведь могла бы сказать то же самое вслух, но, очевидно, ей не хватило духу. Как подло! Но Лили ответит ей. Пусть не думает, что последнее слово осталось за ней. Пусть даже не надеется, что имеет право решать судьбу Лили.

Накинуть шаль и натянуть башмаки оказалось делом трех секунд. Игнорируя протестующий возглас Деррика, Лили бросилась наружу.

Странно, но на улице ей не встретился никто из соседей. Окна ближайшего дома – там жил старикашка Браун – оказались заколочены. Сразу за ним что-то пылало, причем никто не пытался тушить пожар. Лили вдохнула всей грудью запах гари и немедля закашлялась.

– Стой! – Ее догнал Деррик. – Не надо! Ты куда?

Он попробовал поймать ее за руку, но она не далась. Нужно во что бы то ни стало найти Маргарет. Больше ничего не имело значения.

Лили побежала дальше, Деррик – за ней. Спотыкаясь, налетая на камни, выкашливая пепел. Через всю Серую деревню, оставляя позади гниль, смерть, пожар, удивленные восклицания и свист.

– Да это же Лили!

– А с ней этот…

– Они же вроде сбежали?

– У него есть лекарство!

– Его кровь – лекарство!

Безумная гонка неизбежно оборвалась, не успев толком начаться. Лили пришлось остановиться, когда какой-то верзила перегородил ей дорогу и грубо схватил за плечо. Это оказался юный Эд Браун – дальний родственник старикашки. В подростковом возрасте он пытался ухаживать за Лили, но полудетское чувство осталось в прошлом, и сейчас в его холодных глазах не было ни капли симпатии.

Сразу перед ними рухнул на колени Деррик. Казалось, он вот-вот выкашляет легкие. Странно, пробежал всего ничего, а так запыхался.

– Эй, парень, – обратился к нему Эд. – Отдай свою кровь.

Деррик все не мог отдышаться. Спутанные волосы липли к его лбу, руки дрожали.

– Эдди, ты не видел Маргарет? – спросила Лили невпопад. Вынужденная задержка не казалась ей серьезным препятствием – лишь раздражала. – Я должна во что бы то ни стало…

– Маргарет уехала, – неохотно пояснил тот. – Вслед за твоим Джейком. Он, кажется, подался в город.

– Я должна найти ее! – взвыла Лили. – И Джейка! И все объяснить ему! Пусти!

Она рванулась что есть силы, но Эд Браун без труда удержал ее.

– Да кого волнует, что ты там должна, – сказал он с раздражением. – Тут вся деревня болеет! И сейчас сюда народ сбежится – из тех, кто еще держится на ногах. Парень, готовь свою кровь, я первый на очереди.

– Я бы с радостью, – прохрипел Деррик, – но не могу. Мне нужно идти дальше, а не умереть здесь.

– Что за громкие слова? От тебя не так уж много надо.

– Но я уже отдал почти литр.

Что? Лили разом очнулась от своего гнева и горя. Столько крови? Деррик отдал – им с Маргарет, что ли? Неудивительно, что он на ногах не держался. Когда Лили увидела его в первый раз на танцевальной площадке серых, он уже выглядел не лучшим образом – усталый, потрепанный, явно голодный, а ведь потом его избили, заперли, ранили…

Сердце наполнилось горячей признательностью – чувством, которое почему-то не возникло, когда Маргарет отчеканила: «Этот парень спас твою жизнь». Только теперь Лили стало ясно, на какие жертвы пошел Деррик. Да, пожалуй, он свой долг отплатил сполна – если считать ту ночную авантюру одолжением.

– Да мне все равно, сколько там у тебя крови осталось, – между тем сказал Эд. – Мы тебя заставим поделиться. И я знаю, что ты убил моего двоюродного деда, между прочим. Не то чтобы я его сердечно любил, но все-таки нельзя это так оставить.