Текст книги "Война взаперти (СИ)"

Автор книги: maybe illusion

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)

– Жизнь абсурдна, – заметил Ральф, разливая чай. – Зачем же ты пришла?

– Потому что я люблю Лили.

– О, ну это меняет дело.

– А ты мне тоже нравишься, – продолжила Маргарет, и Лили поперхнулась. – Мне кажется, ты хороший человек. Другой бы нас вытаскивать из заварушки не стал. Да и Деррика ты подобрал, а Деррик что – мусор.

– Я так не думаю.

– Это потому что ты добрый. Вот бы и Джейк был как ты. Но меня угораздило влюбиться в порядочную сволочь.

– Что ж, мы не выбираем любимых.

– А жаль! Лучше бы мне достался парень вроде тебя.

Ральф улыбнулся. Лили взглянула на Маргарет с неодобрением: да что за неуместное кокетство? Попытка его умаслить? Будто он может изменить мнение о них. Отвратительно. Лили подыгрывать никому не будет. Ей и молчать-то все труднее. Сама мысль, что Деррик находится за стеной, вызывала желание вскочить с места и бежать к нему, но почему-то Лили должна была сидеть смирно, слушать глупости и смотреть, как потеет этот паук в очках. Но ничего, она подождет, сколько хватит терпения. Она еще свое возьмет.

– А вот тебе полюбился Деррик, – рассуждала дальше Маргарет, – а он возьмет и уйдет хоть завтра, как ушел от нас. Плевал он на всех, и на тебя в том числе.

Лили залпом осушила чашку и поморщилась от неприятного привкуса. Честное слово, Маргарет тоже заслужила удар в лицо.

– Это не исключено, – отозвался Ральф.

– И вот вечно так, да? Любишь человека, все ему даешь, а он ушел и напоследок о тебя ноги вытер. И как дальше-то жить?

Ральф явно был далек от надрыва, окрасившего разговор. Он только рассмеялся:

– Нужно забыть его и встретить кого-то еще.

– Легко сказать! – вскипела Маргарет. – Может, по нам и не видно, но нам с Лили досталось от мужчин.

– Я верю.

– И Деррик тоже сильно обидел Лили, когда ушел от нее.

– Тут ничего не поделать, – отрезал Ральф и вытер со лба испарину. – Нельзя прожить жизнь и никого не ранить.

Он явно устал. И к чашке не прикоснулся. Лили не знала, что могло его утомить, но втайне радовалась. От болтовни проку никакого, но потянуть время полезно.

– Я просто хочу сказать, – продолжила Маргарет вкрадчивым тоном, – вдруг Деррик не понимает, как важен для Лили? А если ему объяснить хорошенько, то он изменит мнение.

– Он все понимает. И думает, что так будет лучше для обоих.

– А можно нам разок поговорить с ним?

– Нет. – Ральф оперся о стол. – Хватит, я больше не могу вас развлекать. Пять минут, и идем.

– Но ты же обещал, что мы пробудем у тебя не меньше часа? – подала голос Лили.

– Я передумал. Хватит и пятнадцати минут. Стандартный визит вежливости.

– А можно еще чаю выпить?

Ральф бросил на нее тяжелый взгляд, потом вздохнул и повернулся к умывальнику. Пока он набирал воду, Маргарет похлопала Лили по руке и шепнула: «Не расстраивайся, мы придем в другой раз». Конечно, это ведь не она сидела как на иголках, вынужденная подчиняться жалкому клопу; не ей запретили даже видеть Деррика, не то что говорить с ним или звать к себе. Должно быть, она воспринимала визит к Ральфу как забавное, а то и приятное приключение, не более. Лили злилась на обоих все сильней. На Маргарет нечего полагаться, она не готова грызть глотки за Деррика; ну а Ральф не менее упертый, чем сама Лили, и ни за что не уступит. Пора действовать, пока не поздно.

– Ты плохо себя чувствуешь, да? – обратилась к нему Маргарет. – Поэтому и выгоняешь нас?

– Да так, голова немного разболелась, – отозвался Ральф и снял с огня вскипевший чайник.

– Жалко. Приятно было поболтать с тобой. Желаю тебе успехов, прославиться со своими картинками.

– Ха-ха, спасибо. И ты разберись с любовью.

– Как-нибудь непременно!

Улыбаясь, Ральф налил всем новую порцию помоев. Лили взяла чашку, подалась вперед и быстро выплеснула кипяток ему в лицо. Ральф вскрикнул, неловко мазнул по носу рукой и уронил очки. Похоже, стекла спасли его глаза. Секунда промедления – и он сможет защищаться. Лили подцепила со стола чайник, замахнулась и что есть силы ударила Ральфа, целясь в висок. Тот свалился на пол, но сразу попытался подняться, и тогда Лили ударила еще раз. Потом принялась бить его ногами куда придется: в лицо, в спину, в живот. Она едва успела подумать, что зря оставила на улице булыжник, когда ее схватила и оттащила в сторону Маргарет:

– Прекрати! Он уже не двигается.

Лили села на пол, тяжело дыша. Только сейчас она заметила, что кровь всюду: на чайнике, у нее на башмаке. Перед ней лежал Ральф с разбитым и обожженным лицом. Стекло от очков впилось ему в руку, а он никак не реагировал – безобразный, безжизненный ком.

– Ты вообще соображаешь, что творишь? – шипела Маргарет. – Тебя посадят в тюрьму!

– Мне плевать, – пробормотала Лили. – Он мешал, поэтому пришлось убить его.

– Ты с ума сошла! Нельзя просто убивать тех, кто тебе меша…

Лили уже ничего не слышала. Она была свободна и наконец-то могла идти к Деррику. Недолго думая, она поднялась, отряхнула юбку и побрела в комнату. Ноги стали ватными, в голове появилась странная легкость. Если Деррик откажет, Лили его убьет. Все ясно, переживать не о чем.

Он лежал на раскладном диванчике, укрытый одеялом и пледом сверху. На полу стоял графин с водой, в изножье – несколько полотенец. Одно было у Деррика на лбу. Лили приблизилась, жадно вглядываясь в его лицо. Спокойное, белое-белое. Словами не передать, как она соскучилась. Лили протянула руку, чтобы погладить его по щеке, и тут заметила на ладони кровь. Сердито вытерла о юбку, но одежда оказалась еще более грязной. Багровые пятна зажигались одно за другим, кричали, сигнализировали: «Убийца!» Лили в панике схватила полотенце, прижала к лицу. Незнакомый запах, как ни странно, отчасти вернул ей самообладание.

Ничего не скажешь, Деррик окружен заботой: умытый, укрытый, во всем чистом. Очевидно, они с Ральфом поладили. А это значит, что когда Деррик очнется, то непременно спросит, где его новый друг. И придется отвечать.

Что же она наделала? Дала волю злости, не задумавшись, к каким последствиям приведет ее поступок. Но в тот момент, когда она била Ральфа, все казалось правильным и естественным. И как будто другого пути не было.

Лили опустилась на пол, беспомощно глядя на Деррика. Ей стало страшно будить его. Пусть он и нашелся, но какой ценой? Все равно что потерялся окончательно. Потому что Лили подняла руку на доброго, отзывчивого человека. Не обстоятельства, не другая, а сама Лили, не дрогнув и не задумавшись. Потому что, вероятно, другой никогда и не существовало. Не наваждение и не проклятие вынудило ее бить Ральфа ногами, не Джейк заставлял калечить Деррика – всегда действовала лишь она одна, неизменно удивленная, запертая в лабиринте желаний и обид. Ее тело и душа принадлежали плохому человеку, который не заслужил быть с Дерриком. И нельзя вылезти из этой отвратительной оболочки и поискать новую. Лучше бы она умерла от Безликой болезни и никогда не встретилась с ним взглядом в толпе.

Зарывшись носом в полотенце, Лили зарыдала. Ее душила боль и ненависть к себе – почти как год назад, после потери ребенка. Как и тогда, она корила себя за глупость и неосторожность, а теперь еще – за непостижимую жестокость.

Чья-то рука опустилась ей на плечо. Она вздрогнула и сразу обмякла: конечно, это был Деррик.

– Что с тобой? Что ты тут делаешь? – Он смотрел внимательно, встревоженно.

– Я пришла за тобой, – Лили схватила его ладонь и, ошалев от неожиданной ласки, принялась целовать. Он быстро отнял руку.

– Почему ты продолжаешь меня преследовать? И где Ральф? Откуда эта кровь?

Вот и все, теперь пора ответить за преступление. Лили сглотнула. Она чувствовала себя побитой собакой.

– Ну, он не хотел пускать меня к тебе, и я ударила его… несколько раз.

Деррик обжег ее незнакомым, страшным взглядом, вскочил и бросился к двери. Лили даже не попыталась последовать за ним – осталась сидеть на полу, глядя в пустоту. Она была абсолютно раздавлена. Ей казалось, что сейчас она начнет кашлять чернотой, как в далеком кошмарном сне.

***

Сначала Маргарет хотела бежать за Лили, предотвратить новые глупости, но ноги не послушались. Паника захлестывала горло. Маргарет чувствовала, что Лили и ее способна ударить, не колеблясь. Страшно видеть на месте лучшей подруги бездушное чудовище. Да и незачем дальше торчать в получившемся бардаке и подвергать себя опасности. Сегодня в полдень Маргарет должна встретиться с Джейком, и если он не застанет ее на месте, то заподозрит неладное. Маргарет зажмурилась: скрутило живот от мысли, что Джейк может найти их с Лили. Хуже всего, что он вряд ли удивится или разозлится. Вероятно, у него уже готов план действий на случай предательства Маргарет. Какой-нибудь запасной человек, готовый ее заменить. А сама Маргарет – что с ней станет?

Насколько было бы проще, если б она могла крушить все без разбору, как Лили. Думать только о себе и действовать лишь в своих интересах. Но с одной стороны ее душила страсть к Джейку, с другой – симпатия к Лили. Хуже сочетания не придумать.

Маргарет взглянула на часы на стене. Стрелка дрожала, показывая полдень. И куда делось время? Крадучись, Маргарет попятилась к выходу и уже готова была выскользнуть – сбежать – когда услышала позади сдавленный стон.

О нет, неужели этот несчастный еще жив? Лучше бы ему умереть и не создавать проблем. Маргарет стиснула зубы: надо спешить к Джейку, некогда отвлекаться.

Дернув дверь, она услышала новый стон и почувствовала, как от страха выскакивает сердце. Нет, так нельзя. Если она сейчас уйдет, то одно из двух: либо Лили добьет Ральфа, либо тот встанет на ноги и донесет на Лили куда следует. И будет прав, черт бы его побрал.

Не желая признавать, что ей жалко Ральфа, Маргарет вернулась и осторожно приблизилась к нему. У него шла кровь горлом; вот почему Лили испачкалась.

– Бедненький, – сказала Маргарет. – Так ты правда болеешь.

Она огляделась в поисках полотенца, но обнаружила лишь грязную тряпку в раковине. Ничего, можно и сполоснуть. Что сделает Лили, когда вернется сюда? Хоть бы не пришлось этого беднягу от нее защищать: трудно вообразить ситуацию глупее. Маргарет отстирала ветошь в умывальнике, наклонилась и приложила к ожогу на лице Ральфа. Тот молчал и не шевелился; лишь смотрел мутными глазами и хрипло дышал.

– Чем я могу помочь? Вызвать вра… – Маргарет не договорила, закрыв рот рукой: дура, какого еще врача? Тот увидит побои, расспрашивать начнет, а Лили пока здесь, между прочим. И вообще, чем Маргарет тут занималась? Она бросила взгляд на стену: по-прежнему полдень. Часы стояли.

Холод побежал по спине. Так сколько на самом деле времени? Вечер? Вечность? Маргарет снова рванулась к выходу, но обнаружила, что держит в руке оправу от очков Ральфа. Вернулась, положила на стол. Знать бы, зачем: все равно оба стекла выпали.

– Прости нас, – сказала она неожиданно для самой себя.

Да кто забывает попытку убийства? Маргарет мысленно выругалась. Должно быть, Джейк уже давно ждал, а она стояла тут и зачем-то пыталась извиниться. И все же не могла она молча развернуться и уйти.

Ральф тяжело оперся на локти, пытаясь сесть, но сразу свалился обратно. Тут его накрыл приступ кашля, и Маргарет вспомнила, что так же мучился ее сосед, который умер десять лет назад. И все его родные умерли, а ей запрещали играть с его детьми – заразные.

Но что это по сравнению с Безликой болезнью? Маргарет опустилась на колени, обхватила Ральфа за пояс и помогла сесть. Сама устроилась рядом и стала вытирать кровь с его лица рукавом. С пола тянуло холодом, ноги начали стыть. Вредно, наверное, с плохим здоровьем сидеть на сквозняке.

– Спасибо, – прошептал Ральф, а в следующую секунду в кухоньку ворвался Деррик:

– Что тут произошло?

У Маргарет задергался глаз. Еще не хватало объясняться с этим придурком. Она уйдет отсюда или нет?

– А куда ты дел Лили? – быстро спросила она. – Очень странно, что ты жив.

Деррик ошалело уставился на нее, потом на Ральфа, и постепенно у него на лице появилось странное выражение. Если б Маргарет видела такое раньше, может, она решила бы, что Деррик тоже человек. Даже жалко его стало: бедняга испытывал смешанные, невыразимые эмоции, каких прежде не замечалось за ним, вечно спящим с открытыми глазами. Он будто впервые разглядел, кто перед ним. Словно очнулся.

Наклонившись, он протянул руку к лицу Ральфа, но тот дернулся в сторону, и Деррик дотронулся лишь до холодной стены. Секунду или две простоял в растерянности, а затем выпрямился и повернулся к Маргарет.

– Я принесу одеяло, – голос у него был усталый. – Не знаю, что еще сделать. Или поможешь перетащить его на диван?

– Для начала надо выгнать Лили. Чем она там занимается?

– Сидит, плачет.

Если бы Деррик хоть раз взглянул на Лили так, как сейчас на Ральфа, наверное, та б умерла от счастья. Интересно, он это понимал? Маргарет стало обидно за Лили: уже давно таскается за Дерриком, а все без толку, не замечает он ее. А Ральфа достаточно было избить, чтобы Деррик проникся к нему нежностью. Может, тогда и Лили по башке дать? Месяц-другой назад вышло бы без труда. Маргарет усмехнулась про себя: вспомнила письмо, которое накалякала перед отъездом из Серой деревни. Думала, что наконец очистит совесть, откроет Лили глаза на происходящее и придаст сил, а на деле лишь наивно извела бумагу. Некоторые фразы до сих пор помнились: стыд за них брал. «Я буду с ним, и не пытайся мне помешать» – как будто это возможно, смех один. «Твоя бывшая подруга» – для рисовки приписала, чтобы вышло как в кино. Глупость.

Наверное, так и должны кончаться игры в благородство, когда в них участвуют не прекрасные экранные герои, а несуразные люди вроде Маргарет. Неловкость, беспомощность, напрасные усилия. Лили не окрепла, а превратилась в чудовище. Джейк не умер и не увез Маргарет за собой в синюю даль, а сейчас ждет возле заброшенного лодочного причала, там, где кончается улица Береговая. И надо идти, даже если время шагнуло непростительно далеко за полдень.

Когда Маргарет была в кино в последний раз? Не так уж давно – в сентябре. А кажется, что прошло сто лет.

– Слушай, Деррик, я б с радостью помогла, но я опаздываю на важную встречу, – сказала она и поднялась на ноги.

Тот успел сходить в комнату, вернуться с одеялом и полотенцами, и тщетно пытался соорудить из них подобие кокона, действуя только здоровой рукой.

– Хотя бы уведи отсюда Лили, – попросил он. – У тебя ведь есть на нее влияние?

– Дурачок, это у тебя оно есть. Пообещай, что пойдешь с ней, куда она захочет, и она станет шелковой.

– А куда она хочет?

– На Север.

Деррик пожевал губу.

– Не понимаю, почему я должен потакать ее желаниям. Потому что она в любой момент возьмет палку? А если б все так делали?

– А разве не делают? – вспылила Маргарет. – С тех самых пор, как пришла эпидемия. Выживаем, как можем.

Ведь есть и ее вина в том, что Лили озлобилась. Одно письмо чего стоило. Легко отчитывать бедняжку за дурные поступки, будто она родилась испорченной. Но ничего не взялось из пустоты.

– И не тебе здесь о своих правах говорить, – бросила Маргарет. – Ты – никто.

Деррик вскинул на нее глаза – бесцветные, как не бывает у людей.

– Я знаю.

В его голосе не слышалось ни обиды, ни горечи. Маргарет помолчала, ожидая пояснений, но он ничего больше не добавил.

– Тогда соглашайся на условия Лили, а мне пора, – наконец пробормотала она, пряча смущение. Деррик отвернулся и продолжил неловко и бестолково кутать Ральфа, впавшего в бессознательное состояние.

Перед уходом, уже накинув пальто и натянув башмаки, она заглянула в комнату. Из окна было видно, как крыши окрест полощет дождь. Лили сидела на полу и всхлипывала.

– Эй, – позвала Маргарет.

Лили подняла растрепанную голову. Красное, опухшее лицо – жалкое зрелище.

– Опять сопли жуешь, – упрекнула ее Маргарет. – Все в порядке, ты никого не убила. Дура, хоть бы проверила. Иди извиняться. А я вернусь к вечеру!

Будто ее кто-то станет ждать. Маргарет выкопала из кучи пыльных ботинок зонтик со сломанными спицами и выскользнула из квартиры.

Ливень притушил любопытство обитателей Двадцать девятой улицы, поэтому никто не вылез из конуры и не обеспокоил Маргарет. Зато она с порога угодила в серую жижу, да и ноги мгновенно промокли. Когда зонтик раскрылся, она шмыгнула носом и побрела через лужи, чувствуя острую жалость к себе, Лили, Ральфу, Деррику и всем, кому приходится жить и страдать.

Желание бежать и сверяться со временем улетучилось. В сущности, даже хорошо, если полдень давно миновал: ведь Джейк не нашел их. Он не волшебник, его возможности не безграничны.

На перекрестке она поймала такси и, преодолев внутреннее сопротивление, спросила у водителя, сколько времени. «Десять минут первого», – последовал ответ. Маргарет откинулась на сиденье и закрыла глаза. Порядок, Джейк сам постоянно опаздывает.

Ни у кого в Серой деревне не было автомобиля. Маргарет видела их только в городе, когда приезжала в кино. Вспомнилось детство: маленький Эдди Браун катает ее и Лили на телеге. Они обмениваются бессмысленными колкостями, Эдди обижается, бросает поводья и убегает. Старая кляча удивленно фыркает. Маргарет знает, что он влюблен в Лили и до сих пор не научился вести себя как мужчина; все ровесники дразнят его ревой. А Лили много кому нравится, ведь у нее мягкая улыбка и ровный, веселый нрав. Рядом с ней Маргарет – попросту дурнушка: грубая, долговязая, конопатая. Ей бы водиться с такими же парнями-нескладехами, но ее тянет к умному, сдержанному Джейку, который рассказывает истории о жизни в других регионах и мечтает «вырваться из этой дыры».

Тогда он казался Маргарет гением, особенным, и за его похвалу она сделала бы что угодно. А сейчас, когда шоры давно спали с глаз, – почему она не могла освободиться? Ральф тоже неглуп, но при этом – совершенно другой человек, чудак и добряк. А у Джейка мозги будто заменили душу.

Машина остановилась, как только кончилось дорожное покрытие, а вместе с ним и постройки. В салон ворвался запах гнилой речной воды. Маргарет расплатилась с водителем, шагнула в сырость и побрела дальше. Она ни разу не была на Береговой улице, но знала, что в паре сотен шагов от последнего дома, где-то среди тростника, должен прятаться заброшенный сарай для лодок, а рядом с ним – причал.

Дождь кончился, и стынущее солнце выглянуло наружу. Медленно и равнодушно катилась к морю Центральная река.

Необычное место для встречи. Уединенное. Маргарет привыкла сторожить Джейка возле «Бюро статистики», или как там эта мутная контора называлась, поэтому от смены обстановки стало вдвойне неуютно. Соскучился он по родной деревне, что ли, по природе?

Тропинка в зарослях привела к сооружению из ржавых листов жести. Ни забора, ни охраны. Черный зев на месте двери приглашал войти. На берегу ютились лодки с полным дном воды. Тишина непривычно давила на уши. Маргарет ступила внутрь и в тот же миг вздрогнула, услышав:

– Ты опоздала на двадцать семь минут.

Джейк щелкнул крышкой карманных часов и поднялся с груды сваленных в угол досок. Его промокшие волосы завивались и торчали во все стороны, на пальто и ботинках виднелись пятна грязи. Он явно тоже попал под дождь, и Маргарет ощутила острый приступ нежности. Как-то забылось, что и с Джейком случаются житейские неприятности.

– Ух, да просто ливануло, – объяснила она. – Долго не могла такси поймать.

– Неужели? Раньше ты как будто не опаздывала.

– Мы ведь в центре города встречались. Конечно, туда проще добраться.

– Хм. Я окоченел, пока тебя ждал. – Джейк поежился и кашлянул в кулак. – Если я слягу, ты будешь виновата.

Это был грубый прием, но у Маргарет на секунду перехватило дыхание от волнения. Джейк взглянул на нее – пристально и вместе с тем равнодушно. Наслаждался реакцией, паршивец. Маргарет стало так гадко, что она даже сумела собраться и придать себе спокойный вид. Нечего его баловать.

– Как обстоят дела? – спросил Джейк.

– Порядок. У меня есть нынешний адрес Лили.

– А Деррик с ней?

– Ну-у, не совсем, он немножко удрал. Я работаю, ищу его. – Маргарет выдала заготовленный ответ, но голос отчетливо дрогнул.

– Напоминаю, что для завершения дела мне нужны оба.

– В городе не так просто кого-то найти.

– Конечно, поэтому я и дал тебе работу. – Джейк прищурился и быстро добавил: – Тебя видели в районе Тридцатой улицы.

Маргарет опешила и сразу поняла, что зря показала растерянность.

– Так получилось, что я поручил кое-кому перекопать те трущобы, – продолжил Джейк и сделал шаг к ней. – У меня есть сведения о живущих там переселенцах с Юга, и как минимум один может обладать способностью. Словом, у меня там глаза.

– С Юга? Что за глупости! – отрезала Маргарет. – Если они и были, то их давно забили до смерти.

– А тебе откуда знать? Что за близкие контакты с тамошними жителями?

Она чувствовала, что вздрагивает от каждого вопроса и выдает себя. Пришлось помолчать с минуту, безуспешно пытаясь унять сердцебиение.

– Разве мне нельзя там ходить? Я ведь ищу Деррика. По всему городу. Я делаю свою работу.

– Да, но, похоже, ты его уже нашла, просто не спешишь сообщать об этом мне. – Джейк шагнул еще ближе. – Более того, ты пытаешься спрятать от меня Лили.

– Неправда! – Маргарет попятилась и уперлась в стену. Спину лизнул холод. – Можешь сам пойти и убедиться в том, что она живет по адресу, который я достала.

– Я верю. Но меня интересует другой адрес. – Джейк подался вперед, взял ее за подбородок и притянул к себе. – Быстро говори улицу и номер дома.

– Тогда скажи, что ты собираешься сделать с Лили! – пискнула Маргарет. – Ты хочешь убить ее? Это опасно?

Джейк сразу отпустил ее и рассмеялся. Его лицо смягчилось, будто речь шла не о жизни и смерти, а об игре, которая казалась ему невероятно забавной.

– Мэгги, ты не в том положении, чтобы ставить мне условия, – ласково пояснил он. – Ты знаешь, что происходит с людьми, которые владеют ценными сведениями и утрачивают доверие?

Маргарет до боли в костяшках стиснула канцелярский нож в кармане. Сейчас бы один бросок – и полоснуть Джейка по горлу. Проще некуда, но что-то внутри трепетало и обрывалось, мешало принять решение.

– И что, ты выкинешь меня и подрядишь очередного «кое-кого» на личное дело? – предположила она. – Ведь ни у Лили, ни у Деррика нет чертовой «способности». Лучше бы сосредоточился на поисках, которые тебе поручили по работе.

– Это тебя не касается. Говори адрес.

– Я ничего не знаю! – крикнула Маргарет.

– Напрасно ты упрямишься. Если не скажешь, я ведь все равно выясню. Вопрос пары дней.

Он снова приблизился; Маргарет, дрожа, съежилась у стены.

– Дело не в сведениях, – выдохнул Джейк ей в лицо, – а в твоей преданности. Очень жаль, но, похоже, я зря на тебя рассчитывал. Иди, ты свободна.

Он отступил. В тяжелой тишине Маргарет не сразу догадалась расправить плечи. Что-то изменилось – или скорее исчезло – но она пока не могла понять, что.

– Когда мы встретимся в следующий раз? – беспомощно спросила она.

– Больше не приходи.

Спокойные, безжалостные слова впились в сердце. Маргарет опустила голову, повторяя про себя, что это еще не конец. Джейк просто издевался над ней, думая, что она станет ползать у него в ногах, вымаливать прощение и делиться всем, что знает. Но она морально подготовилась ко встрече и не даст помыкать собой.

Хотя зачем она уперлась, понимая, что у Джейка везде глаза и уши? Если он и впрямь нащупает каморку Ральфа в течение пары дней, то сейчас Маргарет только зря испортила с ним отношения.

С другой стороны, до сих пор ведь не нащупал. Значит, блефует. Нельзя поддаваться. «Район Тридцатой улицы» – это еще не точный адрес. Надо быстрее предупредить всех, чтобы убирались с квартиры. Да и вообще, в городе оставаться опасно.

– Слушай, – заявила Маргарет бодрым голосом, – а если ты найдешь человека со «способностью», то оставишь Лили в покое? Тебе просто нужна добыча, напичканная всякой мистикой, чтобы продвинуться по службе. Я правильно понимаю?

– А что, у тебя есть такой на примете? – равнодушно отозвался Джейк. – Нет ведь. Поэтому хватит отнимать мое время.

– А вдруг я помогла бы найти? Ты только объясни, как искать.

– Тут мне не нужна помощь глупой бабенки.

Маргарет почувствовала, как глаза застилает постыдный туман слез.

– Вот как? Ну и черт с тобой, ты мне тоже не больно-то нужен. Чтоб ты сдох, – бросила она на прощание, отвернулась и побрела наружу, к зарослям тростника.

Не таким виделся неизбежный разрыв. С одной стороны, она прекрасно понимала, что Джейк никогда ее не ценил и ни во что не ставил, но с другой – до последнего надеялась, что ошибается. И канцелярский нож в кармане только зря занимал место – конечно, даже теперь, когда терять нечего, Маргарет не осмелится напасть на Джейка.

Нет, не нужно опускать руки. Сейчас она уйдет, а потом обязательно придумает, как снова наладить связь. Надо лишь успокоиться и не показать Джейку, что она уничтожена. Сохранить остатки гордости и хладнокровия.

– Просто чтобы не догада-ался ты, как же я тоскую безжалостно… – затянула Маргарет под нос песню из последнего виденного кинофильма, надеясь, что голос звучит беззаботно. Но он дрожал.

Помнится, точно так же Маргарет подбадривала себя перед малодушной попыткой самоубийства. Тогда было гораздо хуже, но ведь удалось выжить. А уж от разбитого сердца и подавно умереть не выйдет. Даже жалко.

Маргарет замолкла, быстро вытерла лицо и оглянулась. Джейк вышел наружу и смотрел на нее, держа руку в кармане пальто. Чего ему надо еще, насладиться напоследок чужим горем? И как же он притягателен – несмотря ни на что. Строгий и вместе с тем расслабленный. Мерзавец. Хоть бы его разорвало.

– И как я жале-ею, что лишилась тебя… – продолжила она, собравшись с силами, а затем раздался резкий хлопок, спину обожгло, воздух из груди вышибло, и Маргарет упала.

Джейк опустил револьвер и прислушался, закрыв глаза. Эхо от выстрела распластало вдали. Остался только ветер, который забирался под воротник и шумел в тростнике.

========== 14. Зеркало ==========

Если б можно было навеки остаться в пустой комнате, уткнув голову в колени и проливая слезы, Лили так и поступила бы. Маргарет перед уходом немного подбодрила ее, но радость быстро уступила место новой волне вины и стыда. Легко сказать: «Иди извиняться» – будто Лили простят. Пусть она и не убила человека, но серьезно покалечила. И теперь не получится посмотреть в глаза Деррику. Лучше незаметно сбежать.

Она подползла к двери, прильнула к замочной скважине, прислушалась. Тихо. Заснули они там все, что ли? Времени строить предположения не осталось: в любой момент Деррик может зайти в комнату. Странно, что до сих пор не зашел.

Надо лишь прошмыгнуть мимо кухни, обуться и удрать. Дело двух секунд. Лили тихонько толкнула дверь, но та открылась с рвущим душу скрипом. После такого грохота продолжать красться и прятаться не было смысла. Лили выпрямилась – и сразу столкнулась с Дерриком.

– Объясниться не хочешь? – осведомился он.

Да, в глаза ему посмотреть невозможно. Лили будто каменной глыбой придавило.

– Я не знаю, что сказать. – Ее голос прозвучал незнакомо – противно и жалко.

«Ты не должна оправдываться, – вскинулась внутри другая. – Чего ты испугалась?»

– Не знаешь? – переспросил Деррик. – Как это понимать? Ты хотя бы сожалеешь о своем поступке?

Значит, вот он какого о ней мнения? Решил, что совестью ее совсем обделили? Лили скрипнула зубами, но поднять взгляд так и не посмела; сделала вид, что рассматривает отставший от стены кусок обоев с пятнами плесени. Поганое зрелище, как раз под стать ощущениям.

– Чего тебе от меня надо? – пробормотала она. – Извинений? Какой в них смысл, если ты меня не простишь?

Деррик опешил: похоже, ее ответ прозвучал слишком нагло. Но ведь она чувствовала и стыд, и вину, так почему он не хотел заметить это? Незачем выпытывать, что у нее на душе. Обидно, когда и человеком-то не считают.

– А я думал, мне решать, кого тут прощать или нет, – вмешался в их разговор Ральф. Лили вздрогнула; он возник в дверном проеме, кутаясь в одеяло и прижимая что-то к щеке. Его лицо скрывала тень. Было ясно, что речь дается ему с трудом.

– Ложись, ты чего встал? – забеспокоился Деррик, но Ральф сразу парировал:

– Могу то же адресовать и тебе. Мы с ней сами разберемся.

– Ну уж нет. – Деррик сжал руки в кулаки, и тут Лили с удивлением заметила, что он как будто свободно владеет правой, раненой. – Все случилось из-за меня! Я виноват, что…

– Глупости! – перебил его Ральф. – Мир не крутится вокруг тебя. Что за удовольствие на себя чужую вину взваливать?

– Да ведь она за мной пришла. Это я ее к себе подпустил…

Он не успел договорить, потому что Ральф закашлялся. Деррик немедля метнулся к нему и поддержал за плечо.

Словно черный ком подступил к горлу Лили, потянулся наружу ветками-щупальцами. Тугим обручем перетянуло виски. «Ты только взгляни на них, – плевалась изнутри другая, – сущая идиллия! Этот бродяга за пару дней добился большего, чем ты за все время ваших скитаний. Чего ты стоишь? Действуй».

Лили сглотнула, протянула руку в сторону Ральфа: скорее в молящем жесте, чем угрожая. Тот стоял, опершись на Деррика, и пытался перевести дыхание. К щеке он прижимал лед, завернутый в тряпицу. Лицо, отекшее, покрытое ссадинами, было страшно. Красный след ожога отмечал нос, поднимался до виска и тянулся к уху.

Лили опустила руку и сказала чуть слышно:

– Ты будешь доносить в полицию?

«Струсила? – взбесилась другая. – Сдаешься?»

– Делать мне больше нечего, – сухо ответил Ральф.

Это прозвучало как пощечина; Лили вмиг вскинулась.

– Что, не боишься меня? – спросила она, нет, другая. – Напрасно.

– Ты всего лишь одержимая девчонка. И тебе пора домой. – Ральф кивнул в сторону выхода.

Лили будто хлестали по лицу. Другая, едва успев поднять голову, тут же съежилась. Она беспомощно взглянула на Деррика, но тот сразу отвернулся.

– Простите меня, – пробормотала она.

Ответом послужило молчание. В темноте оказалось трудно найти свои башмаки. Лили сунула ногу в первый попавшийся и почувствовала укол застарелой пыли. Это точно не ее обувь. Но рыться под чужими тяжелыми взглядами не хотелось больше ни секунды, поэтому Лили наобум натянула второй башмак и вышла, не попрощавшись.

Снаружи она заметила, что на ней мужские ботинки, к тому же оба правые. Чертыхнувшись, сбросила обувь и побрела босиком. Дождь царапал кожу, мешался с кровавыми разводами на одежде. Улица молча и покорно тонула в грязи.

Спрашивается, за что Лили выгнали? Ведь она никого не убила. Она не заслужила холодного обращения. Может, Ральф и хороший человек, но какие у него права на Деррика? Прекрасно бы и дальше жил сам по себе, малевал картинки. А вот Лили без Деррика никак не выживет, надо же понимать. Проклятый эгоист этот Ральф, и больше ничего. Хоть в петлю лезь теперь.