Текст книги "Орёл, несущий копьё (СИ)"

Автор книги: Lutea

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 31 страниц)

– И много у вас таких полиглотов? – поинтересовался Снегг.

– Много, – кивнул Деян, на протяжении рассказа молчавший. – Больше половины.

– У нас знающие три языка не считаются полиглотами, – добавил Влад. – Адлер, к примеру, помимо официальных языков школы и английского знает сербский и хорватский, кроме того неплохо понимает по-французски.

– Весьма разносторонне развитый юноша, я смотрю, – протянул Малфой, на которого Гриндевальд явно произвёл накануне большое впечатление.

«Адлер может быть собой доволен», – подумал Влад и быстро взглянул на Снегга; тот был непроницаем, и угадать, о чём он думает, не представлялось возможным. Впрочем, Адлер не приемлет заявлений о невозможности чего-либо, так что необходимо добиться результата во что бы то ни стало.

В воцарившемся молчании маги неспешно зашагали в направлении левого крыла замка. Переход на стене был крытый, и начавший падать снег не коснулся группы; открыв деревянную, окованную железом дверь, Деян с каменным лицом жестом пригласил всех внутрь замка.

– Этот корпус учебный, – сказал Влад, становясь сбоку от Снегга, шедшего рядом с Малфоем. – Здесь расположены все аудитории, а также библиотека и две башни. Одна, к которой ведёт вот этот коридор, отдана учителям; на первом этаже учительская, а над ней – покои преподавателей. В другой башне, Директорской, вы уже были. В правом крыле, соответственно, находятся студенческие общежития, Гостевая башня, медпункт и Дуэльный зал. На участке между корпусами расположен холл, за ним – Зал собраний. Как видите, замок намного меньше вашего Хогвартса, всё расположено компактнее.

– Но у нас территория больше, – заметил Деян. – Все леса вокруг, озеро и горы – всё принадлежит школе.

– Пожалуй, от экскурсии по ней мы откажемся, – произнёс в ответ Малфой. – Расскажите лучше о вашем дуэльном клубе.

– Мы стараемся устраивать ночи сражений часто, – заговорил Деян. – Хотя бы раз в пару недель, по пятницам. Так есть возможность тренироваться…

Пока прочие Пожиратели внимали рассказчику, хогвартский профессор отошёл к окну.

– Вас не интересуют дуэли? – спросил у него Влад, подойдя.

– Крайне мало, – ответил Снегг. – Куда больше меня, как преподавателя, занимают отношения студентов, в первую очередь между собой. Вы говорили, что отделения не держатся обособленно и не конфликтуют друг с другом.

– Так и есть.

– Однако в любой школе неминуемо присутствуют разногласия.

– У нас они носят несколько иной характер, – медленно, словно нехотя, произнёс Влад, показывая, что не слишком любит обсуждение этой темы. – С одной стороны, противостояние имеет место между объединениями учеников, вроде нашего, а с другой… Видите ли, маги чистых кровей не слишком-то любят водиться с прочими.

– Не спорю, наследники древних родов порой бывают нетерпимы к простым смертным, – проговорил Снегг, чуть хмурясь, – но неужели в Дурмстранге не жалуют даже полукровок?

– В Дурмстранге нет ни одного маглорождённого, – негромко сказал Влад и отвернулся.

Какое-то время они помолчали, а затем тема закрылась сама собой, когда группа двинулась дальше. Ещё около часа маги употребили на то, чтобы обойти школу, после чего распрощались до вечера – британцы отправились на обед в покои директора. Деян вызвался их проводить, и Влад, оставшись один, развернулся на каблуках и неспешно пошёл обратно в общежитие Семёрки. Хотя теперь и подходила к концу первая неделя зимних каникул, в школе всё равно оставалось много учеников, однако они предпочитали сидеть по тёплым комнатам и общим залам отделений, и продуваемые всеми ветрами коридоры были пусты. Именно в такие моменты Влад любил Дурмстранг: в моменты тишины, покоя и одиночества.

Однако в этом замке расслабляться не стоило никогда, опасность могла таиться где угодно. Вот и сейчас на ровном, казалось бы, месте Влад запнулся о мгновенно сгустившийся воздух и чуть не упал; устоять ему помогла лишь сноровка и выработавшаяся за годы бытия жертвой магических подножек привычка не ходить быстро. Пока он ловил почти утраченное равновесие, из смежного хода навстречу ему вышли трое парней – скандинавов с крайне недобрыми выражениями на лицах.

– Что-то не так, Штайнер? – издевательски поинтересовался один из них, Ларсен – высокий детина с кривым носом. – Даже пол дыбится, не желая носить грязнокровку?

– Возможно, однажды ты сможешь придумать нечто более остроумное, – отчеканил Влад, украдкой ища пути для отступления. – Хотя сомневаюсь, что столь сложная мыслительная операция тебе по силам.

– Сомневаешься, да? – процедил Ларсен, надвигаясь на него. – Ну так я тебя отучу, червь, сомневаться в словах чистокровного!

От первого выпущенного заклинания Влад ещё увернулся – но тут же пропустил второе, рассёкшее бровь. Из-под разбитой кожи заструилась кровь, Влад потерял ориентацию; его толкнули на стену и прижали к ней лицом.

– Знай своё место, грязнокровка, – жёстко проговорил Ларсен, вжимая его в холодный камень щекой под глумливый гогот дружков. – Не смей выступать, иначе в следующий раз…

Магическая волна отбросила парня прочь, не дав закончить, и Влад, наконец, смог нормально вздохнуть. Повернувшись, он увидел в нескольких метрах от себя Макса с палочкой в руке. Отброшенный на пол Ларсен тоже поглядел на него; поднявшись на ноги, он скривился.

– А-а, защитник пожаловал, – парень брезгливо сплюнул на пол. – Что, Грин послал? Или сам проникся любовью к убогим?

– Выбирай выражения, – Макс поднял палочку выше, стоило противникам потянуться к собственным. – Даже не думайте. Не хотите встретить закат в образе петухов? Тогда исчезните.

Повисла опасная пауза. Все пятеро юношей не двигались с мест, напряжённо следя друг за другом, однако никто шевелиться не рисковал. Затем, наконец, Ларсен фыркнул и, махнув товарищам, отступил. Только тогда Влад позволил себе полностью убрать обратно в держатель на предплечье палочку, которую уже наполовину извлёк, хотя и понимал, что большого толка от него с бою всё равно не будет.

– Благодарю, – флегматично произнёс он.

– Не за что, – не менее хладнокровно отозвался Макс.

До общежития Семёрки юноши не обменялись больше ни словом. Миновав полутёмное помещение на первом этаже, они поднялись в студию и там сразу разделились: Макс занял своё любимое кресло у камина, возле которого на коврике лежал Локи, а Влад подошёл к вернувшемуся за обеденный стол Адлеру, у которого на коленях вновь была тетрадь. Напротив него расположился Петар Марков, уже принявшийся за жареные колбаски и картошку.

– Как прошло? – не подняв головы, спросил Адлер.

– Лучшим образом, – ответил Влад, опустившись на соседний стул. – Малфою ты нравишься, со Снеггом я, пока Деян занимал его спутников, побеседовал – полагаю, он теперь настроен менее скептично на наш счёт. Двое других Пожирателей мало интересовались происходящим, однако, как ты сам говорил, это особой роли не играет.

– Верно, – согласился Адлер, покусывая кончик пера. – Хорошая работа. А что по второму делу?

– Всё прошло так, как ты и планировал, – лаконично ответил Влад.

– Не беспокойся, отыграли безупречно, – бросил со своего места Макс. – У Влада талант к изображению жертвы насилия.

– Не скалься, Макс, всё равно ведь не укусишь, – пробасил Петар, покосившись на Винтерхальтера. Тот хмыкнул и, взяв с невысокого столика книгу, открыл её на заложенном месте и погрузился в чтение.

Дописав до конца особо большой абзац и поставив точку, Адлер поднял голову и внимательно посмотрел на Влада, задержав взгляд на свежей ране. Взяв его лицо за подбородок, Грин повернул к свету, чтобы лучше видеть.

– Кто? – только и спросил он.

– Судьба-злодейка, – уклончиво сказал Влад, но вырываться не рискнул, терпеливо замерев, пока Адлер не удовлетворит своё любопытство. – А всё из-за деда. Если бы он не пошёл в своё время за твоим прадедом, мой отец вряд ли бы женился на маглорождённой, и у меня бы сейчас не было таких проблем.

– Хочешь сказать, косвенно я виноват? – отпустив его, Адлер чуть прищурился, но на сей раз скорее шутливо.

– Нет, разумеется, – покачал головой Влад. – Говорю же – судьба.

– Дурак ты, Штайнер, – проворчал Петар, запустив пальцы во всклоченную гриву чёрных волос, ещё больше их растрепав. – Сказал бы, кто тебя разукрасил – мы бы его отучили палкой махать.

– Всё было согласно замыслу. К тому же, полагаю, внушений Макса тем парням вполне хватило.

– Будем надеяться – ради самих этих парней, – произнёс Адлер, закрывая тетрадь и поднимаясь. – Последуйте примеру Петара и пообедайте без меня – Аларикус изъявил желание обсудить некоторые детали его эксперимента. После вы свободны, однако вечером жду всех в Дуэльном зале; задания, уверен, вы помните. И Влад, убери рану.

– Как угодно, – безразлично отозвался Влад и заказал у эльфов обед. Настойка бадьяна и немного магии легко устранят следы недавней стычки.

После трапезы он удалился к себе и посвятил время разбору ингредиентов, привезённых им с Буяна – частью не совсем легальных, но необходимых для различных исследований. К счастью, финансы на покупку всего имелись.

Вниз Влад спустился лишь ближе к половине девятого, однако спутника ему всё равно пришлось ждать – то ли Макс и сам ушёл в свои занятия с головой и забыл о времени, то ли просто считал себя выше того, чтобы приходить первым на встречу с полукровкой. Когда же Винтерхальтер, наконец, изволил явиться, Влад не укорил его, да и Макс не сказал ни слова, и в Дуэльный зал они направились в традиционном для них молчании.

Дуэльный зал находился на втором этаже правого крыла; когда отворились его массивные двери, молодые маги оказались на верхнем ряду большого амфитеатра, каменные ступени которого спускались к просторной квадратной арене, отгороженной магическим барьером. Ровно над ней под самым высоким потолком висела огромная люстра из нескольких квадратных металлических каркасов разного размера с закреплёнными в углублениях на них свечами. Ни окон, ни других источников света в помещении не было.

Влад и Макс подоспели как раз в тот момент, когда на арене кто-то из болгар мастерски сразил Оглушающим заклятием своего оппонента, на что собравшиеся зрители отреагировали одобрительным рёвом. Пройдя сквозь толпу, юноши спустились почти до самого низа, свернули налево и вошли в ложу, выдававшуюся вперёд, от остальной трибуны второго ряда отделённую бордюром до колена. Располагавшаяся напротив учительская ложа была как всегда полупуста. Директора в зале не было.

– А вот и ещё два рыцаря моего Круглого стола, – объявил Адлер магам из Британии.

– Добрый вечер, – приветствовал Влад собравшихся.

Ограничившись коротким кивком, Макс опустился в строгое деревянное кресло по правую руку от Адлера и стал демонстративно следить за сражением – наверняка всё ещё раздражён из-за плана. Скользнув взглядом по компании – Адлер усадил Малфоя слева от себя и теперь вернулся к оживлённой беседе с ним, а Деян что-то объяснял двум другим Пожирателям, – Влад занял место рядом со Снеггом.

Тем временем на арене закончился очередной бой – публика взорвалась аплодисментами. Недавние противники вежливо поклонились друг другу; магический барьер исчез, и они вернулись на свои места среди зрителей. Когда собравшиеся немного поутихли, вперёд вышел Тим – немец-семиклассник, в последний год всё время на дуэльных собраниях бравший на себя роль конферансье.

– Грин! – выкрикнул он, и студенты заорали так громко, что, казалось, содрогнулись стены.

– Пожелайте мне удачи! – весело попросил Адлер и, подмигнув хмурому Максу, легко спрыгнул из ложи прямо на арену. – Ну что?! – задорно крикнул он, поворачиваясь на месте, обводя вызывающим взглядом зал. – Кто-нибудь хочет сразиться со мной?

– Да! – донеслось откуда-то с верхних рядов. На ноги поднялся и спустился на арену крепкий парень с русыми волосами.

– Всегда к твоим услугам, Илья, – Адлер достал из специального крепления на поясе, сходного с ножнами, волшебную палочку. – Прошлая наша дуэль доставила мне массу удовольствия.

– О чём они говорят? – спросил Снегг.

– Ничего интересного, – ответил соседу Влад. – Адлер любезничает.

– Значит, знаете русский?

– Это мой второй язык после немецкого.

Противники тем временем встали напротив друг друга и легко поклонились; в тот же миг магический барьер поднялся вновь, отгородив арену от зрителей. Парни на площадке развернулись, двинулись прочь друг от друга, но через десять шагов остановились, резко развернулись на каблуках – а дальше происходило то, что, судя по лицам, безмерно потрясло Пожирателей Смерти. Палочки сражающихся студентов двигались так быстро, расчерчивая воздух, выпуская заклятия одно за одним, что за ними было почти не уследить. Юноши кружили по площадке, обмениваясь магическими выпадами, выставляя щиты, всё, конечно же, невербально.

Дуэль длилась довольно долго, но в конце концов Адлеру удалось зацепить чем-то противника – и тот тяжело упал на одно колено, схватившись за повреждённую руку.

– Хватит, – пробормотал Илья сквозь зубы. – Достаточно на сегодня.

– Победитель – Грин! – восторженно выкрикнул Тим.

Зрители заорали пуще прежнего, приветствуя своего любимца. Ореховые глаза Адлера засверкали; не без самодовольства улыбнувшись, он подошёл к Илье, колдовавшему над своей висевшей плетью рукой.

– Давай сниму, – Адлер совершил несколько движений палочкой, а затем протянул недавнему оппоненту руку и помог ему подняться на ноги.

– Илья – один из лучших бойцов у русских, – сообщил тем временем Деян Пожирателям Смерти. – Он и Грин уважают один одного.

– Друг друга, – ворчливо поправил его вошедший в ложу Петар. – Надо говорить: друг друга.

– Петар Марков, наш специалист по тварям, – представил его Деян, приняв замечание товарища к сведению.

– Приятно, господа британцы.

– Я думал, ты уже не придёшь, – протянул Макс.

– Не могу же я пропустить, как сцепятся Орёл и Боров, – усмехнулся Петар и занял место рядом с Деяном.

За время, пока они разговаривали, Илья ушёл с арены, а Адлер, убрав палочку обратно в «ножны», вновь принялся расхаживать взад-вперёд, подзадоривая публику.

– Ну же, ну же! – говорил он, весело улыбаясь. – Подайте мне второе блюдо!..

– Как насчёт со мной сразиться, Гриндевальд?!

– Понеслось, – довольно рыкнул Петар, наклоняясь вперёд, словно хотел быть ближе к разворачивавшемуся действу.

– Эберт! – Адлер повернулся к поднявшемуся с места сурового вида юноше; тот был очень высок, никак не меньше двух метров, мускулист, широкоплеч. – Тебя я думал приберечь на десерт, но раз настаиваешь…

Ничего не ответив, парень спрыгнул на арену и приблизился к Грину.

– Эбер! Эбер! – скандировали его приятели, с силой топая ногами.

– Это Эберт Оллард, но все его зовут Эбер – по-немецки Боров, – пояснил Петар Пожирателям. – Глава Викингов – второй по силе группировки в школе. И Грина он терпеть не может.

– Знаешь, Эберт, – Адлер чуть склонил голову набок, не спеша доставать палочку, – я безмерно рад, что ты, наконец, решился бросить мне вызов лично.

– Прекрати паясничать, Гриндевальд, – гневно проговорил Оллард, возвышаясь над противником подобно тому, как Дурмстранг возвышается над находящимся у подножия гор озером.– Я хочу, чтобы ты держал ответ за то, что творит твоя Семёрка.

– И в чём же мы провинились перед тобой на этот раз? – закатил глаза Адлер, откровенно выводя из себя оппонента собственной показной беспечностью.

– Нападения на моих людей ты считаешь недостаточно серьёзным проступком? – уже прорычал Оллард.

– Забавно, я хотел спросить то же самое у тебя, – Адлер прищурился. – Буквально сегодня твои ребята крайне некрасиво повели себя с Владом.

– Полукровка должен знать своё место, – Оллард повернулся к ложе Семёрки и посмотрел прямо на Влада. – Может, по имени он и аристократ, но сил у этого… – он скривился, – аристократа хватает только на то, чтобы жаловаться тебе, Грин, – не дождавшись со стороны жертвы оскорблений никакой реакции, Оллард сплюнул. – Жалкий трус! Мог бы и сам выйти на бой, а не прятаться за спиной хозяина!

Откинувшись на спинку кресла, Влад плотнее сжал губы, прожигая противника взглядом, – но упорно продолжал молчать.

– Влад у меня зельевар, если ты забыл, – вежливо вмешался Адлер в их переглядки. – Зельевару вовсе не надо размахивать палочкой – не его профиль.

– Так ты поэтому для охраны приставил к нему своего цепного пса, да?

В своём кресле Макс резко подался вперёд.

– Я не Штайнер, я могу и выйти на арену, – угрожающе процедил он и в самом деле начал подниматься с места.

– Нет, – Адлер не повысил голоса, но опалил товарища таким взглядом, что тот вынужден был вновь сесть. – Давай не будем делать наши недопонимания достоянием общественности, хорошо, Эберт? Мы здесь, чтобы сразиться – давай же этим и решим вставшую проблему.

Он выхватил волшебную палочку так быстро, что Влад даже не уловил его движение. Впрочем, противник Грина не сплоховал и выставил щит прежде, чем заклятие достигло его. Проворно отбежав назад и в сторону, Адлер сделал изящное движение палочкой – и вот уже во врага летит сгусток пламени, в воздухе принявший форму орла. Оллард быстро наколдовал толстую стену воды, а затем, когда атака была отражена, направил жидкость на противника, однако Адлер превратил её в лёд и, неожиданно выскочив из-за образовавшийся на полпути между ними стены, прицельно выпустил в противника какое-то проклятие. На своё счастье Оллард успел увернуться, и чары, просвистев буквально в нескольких сантиметрах от него, ударились в заградительный барьер – тот засветился в месте столкновения и издал тонкий, тревожный звук.

– Гриндевальд, замечание! – грозно крикнул герр Казаков, преподаватель боевой магии. – Слишком Темно.

– Пардон, случайно вырвалось! – отозвался Адлер и увернулся от атаки противника. Они продолжили обмениваться заклятиями, Грин – с весёлой улыбкой на губах, Эбер – сосредоточенный, решительный. Студенты Дурмстранга нестройным хором выкрикивали имена тех, кого поддерживали, топали ногами, просто орали; складывалось впечатление, что во всём зале молчат только преподаватели – и Семёрка. Петар и Деян следили за боем с такими выражениями, словно находились на матче по квиддичу; в противоположность им, Макс всё так же хмурился и крайне гневно глядел на противника Адлера, а сам Влад продолжал держать себя напряжённо.

Но вот Адлер, воспользовавшись тем, что Оллард принял его отвлекающий выпад за полноценную атаку, улучил момент и выпустил проклятие прямо в грудь врага. Его чары были так мощны, что Олларда отбросило назад, он врезался спиной в барьер, заметно вздрогнувший при этом, и грузно упал на каменные плиты площадки, не в силах подняться.

Зал затаил дыхание. Все молчали, и посреди этой звенящей тишины раздавался лишь стук каблуков Гриндевальда, когда юноша медленно приблизился ко врагу. Заметив это, Оллард потянулся было дрожащей рукой к лежавшей неподалёку палочке, но Адлер предупредил его движение и носком сапога отшвырнул магический инструмент прочь. Несколько томительно долгих мгновений Гриндевальд молча стоял над поверженным противником, сверху вниз взирая на него с таким выражением, с каким мог бы смотреть на грязь, приставшую к обуви; затем он опустился на корточки рядом с Оллардом и что-то сказал ему, но так тихо, что никто не разобрал слов.

– Победитель – Грин! – крикнул Тим, нарушая тревожную паузу.

Зал вновь взорвался криками: частью гневными, но в большинстве своём – радостными. Поднявшись на ноги, Адлер принял как должное овации товарищей по обучению, после чего быстро поднялся по ступеням амфитеатра, даже ни разу не обернувшись при этом на потерявшего сознания оппонента, которого теперь уносили из зала приятели, и вошёл в ложу.

– Ну, как-то так, – пожал он плечами, обращаясь одновременно ко всем, и уселся.

– Странно ваши учителя реагировали на откровенные разборки между школьными группировками, – заметил Малфой.

– А точнее, практически не реагировали вообще, – вставил один из его молчаливых спутников.

– Приказ директора Лихачевича, – как всегда коротко ответил Деян.

– Понимаете ли, – продолжил его мысль Петар, – при Каркарове это дело было пущено на самотёк: школьные группы сражались где и когда хотели, пару раз почти доходило до драк прямо во время занятий. И никому ничего за это не было, потому что все прекрасно знали: пока не трогаешь Виктора Крама – директорского любимца – Каркарову до происходящего дела нет. Однако с тех пор, как у нас поменялся директор, всё изменилось; Лихачевич чуть ли не первым делом ввёл очень жёсткие наказания за потасовки в школе, но взамен разрешил нам выяснять отношения вот на этой арене, причём без каких-либо наказаний и последствий. Сейчас, конечно, тоже без периодических стычек в коридорах не обходится, но если кого поймают за подобным – последствия очень серьёзные. Куда проще прийти сюда и открыто вызвать обидчика на бой, чем пытаться отомстить ему из-за угла.

– Мерлин, вот же практичный мужик ваш директор! – усмехнулся Пожиратель, одобрительно кивая.

– Не без этого, – бодро рыкнул в ответ Петар.

Дуэли продолжились и дальше, но после сражений Адлера большая часть из них казалась скучной, неинтересной. Постепенно зрители стали расходиться; противники всё мельчали и мельчали, а когда на арену вышли мальчишки лет четырнадцати, Адлер поднялся с места.

– Всё, тут смотреть больше не на что, – сообщил он. – Когда вы, говорите, уезжаете, лорд Малфой?

– Завтра с утра, – отозвался Малфой, лениво поигрывая тростью. – Однако профессор Снегг останется здесь, чтобы подобрать для Тёмного Лорда ещё потенциальных новобранцев.

– Если вам будет угодно, могу дать некоторые рекомендации.

– Пожалуй, я воспользуюсь вашим предложением, – кивнул Снегг.

– Тогда позвольте на этом откланяться; Деян проводит вас. Лорд Малфой, мистер Крэбб, мистер Гойл, хорошего путешествия. Профессор Снегг, я завтра же свяжусь с вами и предоставлю обещанные рекомендации.

На том и простились, после чего юноши вчетвером вернулись в общежитие. Хотя время и приближалось к полуночи, расходиться не спешили – здесь никто не ложился спать рано; товарищи расположились у камина, а когда к ним присоединился Деян, заказали чай.

– Все великолепно справились, – вынес свой вердикт Адлер. – И ведь оказалось всё не так жутко унизительно, как ты опасался, верно, Макс?

– Всё равно бы предпочёл, чтобы ты меня больше не впутывал в подобное, – проронил тот, поглаживавший положившего ему голову на колени Локи.

– Только если не возникнет в этом необходимости, – строго сказал Адлер.

– Зная тебя и твои планы – возникнет, – проворчал Петар и спросил: – Что дальше?

– Не торопись, – протянул Адлер, сделав глоток чая. – Давайте сегодня просто насладимся хорошо выполненной работой и спокойным вечером. Захватывать мир будем завтра.

========== Арка 1. Глава 3. На Буяне ==========

Прибыв на Буян ближе к вечеру, Люциус и его спутники сразу отправились в рекомендованную Лихачевичем гостиницу «Буревестник», располагавшуюся на центральной площади города. От порта она находилась в нескольких кварталах, а ведущие к ней улицы довольно круто забирали в горку, что раздражало Люциуса, привыкшего к вышагиванию по более ровным поверхностям: по саду своего менора или же по идеально гладким коридорам Министерства магии. На этом острове много что действовало ему на нервы: и перекрикивающиеся у пристаней рабочие, и кони с телегами на нешироких, обледенелых улицах, и чумазые дети, бегающие туда-сюда, чуть не попадая под ноги прохожих или копыта животных, – и Люциус не понимал, почему директор Дурмстранга решил собрать аристократов из числа бывших сторонников Тёмного Лорда именно здесь. Казалось, что менее подходящее место для встречи представителей высшего света найти сложно.

Гостиница, однако, превзошла его ожидания – она была не особенно велика, но весьма просторна, хорошо меблирована, а по холлу прогуливалось несколько весьма почтенного вида беседовавших по-немецки магов в дорогих мантиях. Завидев в дверях посетителей, хозяин спешно подошёл к ним, вежливо уточнил продолжительность визита и запросы, после чего провёл Пожирателей на верхний этаж и показал свободные номера. Остановив свой выбор на убранной в русском стиле комнате с окнами, выходящими на площадь, Люциус заказал ужин в номер и, уединившись, стал продумывать план дальнейших действий.

Он полностью отдавал себе отчёт в том, что с Лихачевичем ему, по сути, просто повезло: он оказался идейным сторонником Тёмного Лорда. Но аристократы – Люциус понимал, как никто, ведь сам был таким же – чтут прежде всего не идеи, а личную выгоду. Его выгода была в том, чтобы остаться на стороне победителей, а кроме того уберечь жену и сына от расправы не терпящего предательств хозяина. Однако чем он может заинтересовать здешних глав влиятельных семей?

Поломав как следует голову, Люциус несколько часов спустя имел ряд планов, выбирать из которых он решил уже на месте, после чего, удовлетворённый проделанной работой, устроился на отдых.

Утром в воскресенье за завтраком, на который Люциус всё-таки изволил спуститься в находившийся на первом этаже ресторан, один из слуг принёс ему на подносе письмо. Сломав печать с гербом Дурмстранга, Люциус, игнорируя явный интерес Крэбба и Гойла к посланию, принялся за чтение:

Уважаемый лорд Малфой,

Желаю сообщить вам, что собрание, о котором мы говорили, состоится этим вечером в Красной палате. Обо всём договорено, гости прибудут к восьми часам; я встречу вас там.

Иван Лихачевич

– Ну что? – спросил Патрик.

– Приём состоится сегодня в восемь, – ответил Люциус, – в месте под названием Красная палата. Герр Новицкий, – окликнул он находившегося неподалёку хозяина гостиницы; у того с немецким было значительно лучше, чем с английским.

– Что угодно, герр Малфой? – вежливо уточнил, подойдя, хозяин. – Желаете ещё кофе?

– Нет, благодарю. Лучше помогите нам сориентироваться. Где находится Красная палата?

Хозяин уважительно крякнул.

– На самом верху холма, большое красное здание со стрельчатыми окнами и золотыми куполами на башенках – не пропустите, даже если захотите. Особое место, там все знатные собираются, когда приезжают на остров.

– И часто здесь подобные собрания бывают?

– Довольно, раза три за год точно. Из всех мест Восточной Европы, что населены только магами, Буян удобнее всего для встреч, потому что знатные господа – те, у кого сыновья учатся в Дурмстранге – хорошо знают, где остров находится, и могут легко добраться сюда. У некоторых и вовсе есть здесь своё жильё.

– Вот значит что… Понятно, – Люциус кивнул, отпуская хозяина; тот поклонился и отошёл к другому столику, за которым завтракала престарелая супружеская пара.

После еды Люциуса неожиданно охватило желание пройтись по городку. Поднявшись к себе, сделав вид, что хочет побыть в номере, он накинул тёплый, подбитый мехом плащ, взял перчатки и, так ничего и не сказав спутникам, вышел на улицу.

С бледно-серого неба падал крупными хлопьями снег, и Люциус поднял воротник плаща, чтобы было теплее. Сделав круг по главной площади, рассмотрев красивые фасады выходивших на неё домов, бегло взглянув на витрины магазинов, он остановился перед скульптурой-фонтаном из белого мрамора, блестящего так, словно его только что отполировали; вода и сейчас, несмотря на мороз, падала в бассейн изящными струйками, наледь совершенно не трогала волшебную композицию. Фигура на невысоком постаменте представляла собой девушку в струящемся платье и лёгкой накидке, ткань которых переходила в птичьи перья, и с удивительной конструкцией на голове, отдалённо напоминавшей диадему, богато украшенной, – Люциус не знал её названия.

– Вам она нравится? – раздался сбоку звонкий голосок.

Повернув голову, Люциус опустил взгляд и обнаружил подле себя мальчишку лет восьми; одет он был просто, но, в отличие от носившихся по улицам сорванцов, чисто и опрятно.

– Её зовут Царевна-Лебедь, – продолжил рассказывать мальчишка, словно бы его об этом просили. – То есть, её по-другому на самом деле зовут, но теперь этого уже никто не помнит – все так привыкли звать, потому что она умела превращаться в лебедя. Она была сильной волшебницей и жила на острове много-много лет назад.

– Весьма познавательно, – проговорил Люциус, которого мальчик неожиданно позабавил – немного напомнил любознательного Драко в детстве.

– А хотите, я покажу вам город? – неожиданно предложил тот. – Вы ведь не здешний и не знаете ничего.

– А разве я выразил желание осмотреть город?

– Но вы же гуляли по площади и рассматривали дома, – мальчишка улыбнулся и провозгласил: – Вы не стали бы, если бы вам не было интересно.

Люциус задумался ненадолго. Время было полуденное, делать – решительно нечего до самого вечера, а план – готов. Отчего бы не потратить пару часов на изучение нового места?

– Хорошо, – кивнул он.

– Тогда идёмте! – мальчишка подпрыгнул на месте и замахал рукой.

Первым делом они спустились в порт, и провожатый показал Люциусу корабли и назвал каждый из них, рассказал, куда какой ходит. После повёл в портовую канцелярию – основательное каменное здание, где трудились очень серьёзного вида маги, которыми командовал худощавый мужчина с острой бородкой. Затем они вновь поднялись вверх, но в сторону от главной площади и вскоре вышли на совсем немного уступавшую той по размеру рыночную. Там стояли прилавки под деревянными навесами, и горожане торговали и покупали, перекрикиваясь по-русски. Посреди площади высилась ёлка – огромная, футов тридцать высотой, и такая пушистая, что даже Люциус, ежегодно имевший на Рождество в своём доме лучшие деревья Британии, был поражён. Ёлку украшали шары – красные, жёлтые, синие, прочих цветов, – игрушки, изображавшие животных – котов, коней, птиц, медведей, – настоящие леденцы и гирлянды из переливающихся, меняющих цвет магических огоньков. В украшении здесь не было плана или системы, потому, наверное, дерево и смотрелось так органично, так уместно среди неразберихи и суеты рынка.

– Самовары! Самовары медные, латунные, серебряные!..

– Баранки-пряники для честной компании! Конфеты детишкам к новогоднему столу!..

– Настоящий янтарь! Бусы, браслеты, серьги! Броши зачарованные – от сглаза и порчи, от хворей, от неудач!..

– Чем согреться лютой зимой, как не доброй медовухой!..

Старый мастер с длинной, заплетённой в косу бородой махнул палочкой над деревянными рыцарями на своём прилавке – и те ожили, подняли щиты и мечи и стали сражаться, сорвав восторженные возгласы детей. Неподалёку женщина в лоскутной накидке торговала травами и зельями, а её упитанный сосед – котлами для зельеварения и весами. В палатке возле самой ёлки молодой маг показывал покупателям, как зачаровать гусли, чтобы они играли сами.