Текст книги "Девять ночей (СИ)"

Автор книги: love and good

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 26 страниц)

Тех, кто знают, что их время пришло, а жертва их определённо даст свои плоды.

Лишь с ними делит Один дорогу. Лишь с ними делится знаниями и своей мудростью. Лишь им, висельникам, суждено в день Рагнарёка стать великими колдунами и мудрецами вставших вновь мертвецов.

Честный обмен, ответственная судьба, почётная смерть и великая участь в последнем столкновении, когда мир разрушится и воссоздастся вновь – всё так, как и задумывалось с самого начала.

Всё так, как видел и познал Один тогда, когда сам висел, повешенный и повесившийся. Всё так, как открыли ему великие руны тогда, когда он познал их.

Всё так, да… А потому Один на этом пути лишь проводник.

========== Вопрос 33 ==========

Комментарий к Вопрос 33

«Не мучила ли тебя совесть за то, что случилось с детьми Локи? Не было ли тебе их жаль?»

«Сделайте ответ из 55 слов»

Такова необходимость. Злая судьба, которую он пытался отвратить. Великий конунг, первый среди равных, отец своего народа – он хотел защитить его. Уберечь доверившихся ему от неминуемой гибели.

Жалость в принятии такого решения – неуместная слабость. Троице детей надлежит стать проводниками смерти. Он не мог этого допустить. Делал всё, чтобы избежать судьбы.

На самом деле, лишь приближая её.

========== Вопрос 34 ==========

Комментарий к Вопрос 34

«Расскажи о своих волках, Гери и Фреки»

Гери и Фреки – волки, что грозными тенями предостережения следуют за великим Всеотцом. Верные спутники здесь, на земле, в то время как Хугин и Мунин зоркими глазами обозревают мир с высоты.

Они ступают вкрадчивой тихой ходой. Чёрные, словно смоль, скалят они свои пасти, и низкий утробный рык доносится из нутра Фреки. Гери же воет высоким воем, призывая к готовности все великие стаи.

Вот-вот начнётся охота, гон, где волки, неистовые и жестокие, будут разрывать в клочья свою добычу. Никому не укрыться от их острого нюха, никому не сбежать от их безумного бега. Воют волки, и горячая слюна пенится у их пастей и капает горячими каплями на промёрзлую землю.

Первыми среди них идут верные спутники Всеотца. Они – не просто волки. Тотемы, с которыми Один делит свою мощь и силу. Они – его отражение, отражение его могущества и отражение его сущности.

Жадный. Прожорливый. Лживый. Хитрый. Смертоносный.

Один опасен в своём неистовстве и гневе. Жесток он в битвах и расправах над своими врагами. Гери и Фреки, идущие по обе стороны от него, вкрадчивые и безжалостные, даже от своего хозяина не потерпят слабость духа и плоти и сомнений.

Они – его суть. Верные спутники, отражения и тотемы. Проводники и защитники, которых не сокрушить ни могучим чарам, ни ратным воинам.

Они – спутники, достойные великого Всеотца.

========== Вопрос 35 ==========

Комментарий к Вопрос 35

«Кроссовер с любым историческим событием»

В те далёкие дни Один ещё был не совсем Одином. Куда чаще смертные обращались к нему, называя его Вотаном. Мудрецом и хитрецом он был – качества, что редко встречались у прямолинейных германцев.

Однако если хочешь выжить и защитить свою родину, любые средства пойдут в ход, даже те, что казались и вовсе недоступны. И вот тогда могучим покровителем за их спинами и выходит Вотан.

Выходит за спиной мальчишки, напуганного и отобранного силой. Принесённого в жертву, в залог верности и покорности.

Какая невежественная наивность!

Арминий, его любимец, не только силён, но и хитёр. Наделяет его Один своей исключительной милостью и следует за ним даже в чужую далёкую страну, куда его забирает победитель.

Ещё не знает он, спесивый и возгордившийся, что победа его мимолётна и эфемерна.

В те дни Рим расцветал. Не было страны могучее и больше, но в жадности и ненасытности была она слепа. Мало ей было того, что она имела уже, и хотелось ей большего, намного большего.

Так она подобралась к самым границам Рейна, за которыми раскинулись непроходимые леса и чащобы и жили народы, чтившие Вотана.

Рим хотел войны. Всегда хотел войны. Был он неудержим в своём желании завоеваний. Он хотел укрепиться на чужих землях и обратить их жителей в рабство. Но никто другой, кроме него, этого не хотел. Никто не хотел становиться частью одного целого, чтобы в итоге раствориться в ней.

И тогда Один пришёл к Арминию.

Мальчишка, взятый в заложники. Гордый воин, из которого пытались вырастить римского патриция – никогда он, на самом деле, не смог бы стать таким. Ведь всегда был он чужим, был он чужаком в этой стране и на этих землях, а потому никто лучше него не смог бы справиться с этой задачей.

Никто, кроме того, кто знал врага изнутри, не мог вонзить ему по самую рукоять кинжал в спину.

Поступок бесчестный, зато настолько эффективный, что навсегда отвадил Рим от рейнской границы, так и не дав перейти её ему. В борьбе за выживание все средства идут в ход – враги и обстоятельства безжалостны, и если они хотят остаться и не потерять себя, они должны забыть о чести.

Зерно предательства зреет в душе Арминия и всходит на благодатной почве. Прорастает всё глубже в сердце, укореняясь в разуме вероломным и коварным планом. Римляне, слепые в своей ненасытности и гордыни, и даже не подозревают, что сами себя загоняют в ловушку, доверяя и следуя за тем, кого считают своим союзником.

Вот только сами они для Арминия никогда не были союзниками. Скрытым врагом, что вот-вот да ударит.

Арминий выбирает себе другую участь. Руку его ведёт сам Вотан, и он наносит первый удар.

Тевтобургский лес коварен и опасен. Тем, кто не знают местность, пройти его сложно, почти невозможно. Становится он идеальным хранителем тайны, свидетелем кровопролития и безмолвной могилой, из которой никому не дано выйти живым.

Вотан скалится довольно, и мрачный низкий смех теряется между чёрных деревьев. Обозревает он пиршество смерти на трупах римских легионеров и спускает своих фамильяров вдоволь насытиться свежей плотью. Воют волки и каркают вороны, пресыщаясь кровью павшего врага, пока Вотан провожает довольным взглядом покидающих лес победителей и сегодняшних триумфаторов.

Германцы идут с победой, возвращаются домой, на свои непокорённые земли. И первым среди них идёт его любимец. Первым среди них идёт Арминий.

========== Вопрос 36 ==========

Комментарий к Вопрос 36

«Модерн!АУ.

Список хедаконов или полноценный ответ»

– «вечно молодой, вечно озорной».

– о точном количестве своих детей не знает даже сам.

– в молодости был актёром, а потом что-то пошло не так, и он возглавил мафиозную семью.

– ну как семью… Отдуваться за это приходится по большей мере только Видару, Вали и Хермоду.

– любитель эффектно и не очень укатить в закат и путешествовать инкогнито по миру.

– из своего актёрского прошлого до сих пор сохранил любовь к театральности и спецэффектам.

– чел, который всех бесит, но никто ему об этом не говорит.

– имеет двух воронов и двух волкодавов, которые везде следуют за ним.

– все знают о его существовании, но никто в глаза его не видел.

– тысяча и один липовый паспорт на все случаи жизни.

– и сам толком не помнит, как его зовут на самом деле.

– на самом деле если бы не Фригг, до сих пор снимался бы в низкобюджетных фильмах.

========== Фрейр. Вступление ==========

Не было покоя и утешения прекрасному и доброму Фрейру. Печаль и тоска сковали его сердце, и ничто и никто не могло прогнать с него тяжёлые думы.

Не было радости и привычного тепла в светлом богатом чертоге щедрого Фрейра. Солнечные лучи были тусклыми и совершенно не грели, в то время как душой благородного вана обуревали бури меланхолии и грусти.

Никто не знал, в чём причина тоски всегда добродушного и открытого Фрейра. Никто не знал, какая печаль отбирает у него радость и заставляет с каждым мгновением тускнеть всё сильнее и сильнее. Никто не знал, как помочь преодолеть страшную нужду горюющему вану.

Невдомёк было доблестным в битвах и ратных спорах асам понять, отчего так тяжело на сердце Фрейра и отчего он так не весел.

Ах, если бы они только знали!.. Если бы они только знали, то непременно разделили бы печаль Фрейра.

Ведь как мог он быть весел, пока рядом с ним не было красавицы Герд, лучшей из всех женщин, самой прекрасной и благородной. Даже солнцеликая Фрейя, желанная всеми мужчинами сестра, не сравнится красотой с Герд. С Герд, любви которой Фрейру никогда не добиться, но…

Быть может, удача улыбнётся Скирниру, доброму другу и советчику, всегда выручающему Фрейра в затруднительных ситуациях. А пока…

Ожидание ответа мучительно, а каждое мгновение, проведённое без возлюбленной Герд, подобно медленной смерти и вечным страданиям, на которые глаза Фрейра, однажды увидевшие прекрасную деву, обрекли его душу. И нет ничего и никого, кто способен хоть на время прогнать любовную тоску и скрасить ожидание.

Если только не найдётся кто-то, кто сможет завлечь томящегося вана в увлекательную беседу.

========== Вопрос 1 ==========

Комментарий к Вопрос 1

«Помнишь ли что-то о своей родине, Ванахейме? Скучаешь по ней?»

Асгард отличался от Ванахейма. Впрочем, это было и не удивительно – не было ни одного среди девяти миров, который повторялся бы с остальными. Но Асгард всё же был другим.

Свою родину Фрейр вспоминал часто. Закрывая глаза, он видел перед собой разлитые, словно мёд, яркие солнечные лучи. Сверкающее золото и обволакивающее мягкое тепло. Чёрная маслянистая плодородная почва, на которой прорастёт, кажется, даже камень. Бескрайние поля, засеянные пшеницей, чьи тяжёлые колосья гнутся к самой земле. Зелёные холмы, покрытые диким клевером и вереском. Густые леса, наполненные тишиной и покоем.

Ванахейм – это жизнь.

Ванахейм – это плодородие.

Ванахейм – это тепло.

Ванахейм – это изобилие.

Милая родина, в которой царит дружба и покой. Там не бывает распрей и ссор, и каждый мужчина в первую очередь земледелец, а уже потом – воин.

К своему сожалению, в родном доме Фрейр бывал не так часто, как ему хотелось бы. Скромное жилище в пролеске наполненного магией и тайнами леса Барри большую часть времени пустовало, ожидая, когда его хозяин и господин вернётся после долгого отсутствия. Ожидал этого времени и сам Фрейр, в редкие моменты покоя представляя перед собой щемящую сердце родину.

Шум прибрежных вод, в которые в плаванье часто уходил его отец; перешёптывание листьев и летняя прохлада леса в жаркий знойный день; сочная зелень холмов, у подножий которых зарыты несметные богатства; разлитое по кромке небосвода золото, перетекающее на чёрную землю и смешивающееся с ней.

Милые, хоть и всегда сдержанно-строгие черты возлюбленной супруги, выходящей из густого пышного сада, в котором она – госпожа и царица. И мягкие губы, одаривающие скупыми, но всё-таки нежными поцелуями. И пахнущие землёй и травами руки, и пропитанные цветами волосы, и…

Разлука с родиной в моменты воспоминаний становилась просто невыносимой.

Фрейр никогда не забывал родной чертог. И хотя в Асгарде его приняли более чем достойно, и хотя он стал равным в среде асов, тоска о милом доме то и дело сковывала сердце, делая краткие визиты на родину тем слаще и одновременно с этим горше.

Ведь рано или поздно всегда наставал миг расставания.

========== Вопрос 2 ==========

Комментарий к Вопрос 2

Хэллоуинский ивент, темой которого была окончательная смерть

В том месте, где очутился Фрейр, не было ничего из того, что он запомнил в последний миг своей жизни. Ни боли в сгоревшем заживо теле, ни слепящего света огня, ни шума битвы, ни запаха крови и гари. Здесь была лёгкость в теле, что стало невесомым словно воздух; здесь была непроглядная тьма; здесь была давящая тишина; здесь был абсолютный покой.

Статичность.

Посмертие выглядело странно. По крайней мере, Фрейр мрачное царство Хель представлял себе явно не так.

Он осмотрелся по сторонам, осторожно ступил вперёд, но ничего не изменилось. Тьма не рассеялась, воздух не наполнился звуками и запахами, тело по-прежнему парило в неизвестности. Фрейра, однако, это не сильно смутило.

Он шёл вперёд, в неизвестность. Во тьму и тишину, из которых не существовало выхода. Так, по крайней мере, считали смертные. Но Фрейр не был одним из них. Он был ваном, благородным и могущественным божеством, а потому ему были известны вещи, о которых смертные не подозревали.

Например, что существование таких, как он, циклично. И так же, как смерть настигает его, так его ждёт возрождение, возвращение к жизни и подготовка к новой гибели. Вечный непрерывный цикл, повторяющийся из раза в раз. Ну, а пока…

Одинокий путь в мрачной тишине могли скрасить только мечты о будущем. Мечты о долгожданной встрече с теми, кем Фрейр всегда дорожил особенно сильно.

Отец, сдержанный и строгий, кивнёт в знак приветствия и спрячет свою радость в скупом похлопывании по плечу.

Лучший и самый верный друг, наоборот, улыбнётся широко и солнечно, и он единственный, кому дозволено будет сжать Фрейра в крепких объятиях, от которых затрещат рёбра.

Любимая сестра непременно ухмыльнётся лукаво, не задерживая брата в своих объятиях, но крепко сжимая его предплечья. Встреча с ней словно придаст сил и уверенности перед самой важной и долгожданной встречей.

Гордая и молчаливая возлюбленная же посмотрит долгим взглядом. Она не выкажет своей радости так же, как это делают другие жёны, но лёд в её глазах растает, а губы тронет сдержанная, но искренняя улыбка. Она будет красноречивей всех слов, и Фрейр будет до скончания веков хранить её в своей памяти, влюбляясь в гордую Герд ещё сильнее, чем до этого.

От сладостных мечт душа переполняется нетерпением и сладостным томлением, и Фрейр не может дождаться, когда наступит этот миг, но…

Фрейр отчётливо чувствует, что он не наступит никогда.

Цикл завершается, и то, что Фрейр выпадает из него, – гармоничная данность. Не все погибшие вернутся назад, и в этот раз Фрейр находится в их числе.

Не дождутся его ни строгий отец, ни друг-хитрец, ни очаровательная сестра, ни милая сердцу супруга… Никто не дождётся прекрасного Фрейра.

Потому что ждать его некому.

========== Вопрос 3 ==========

Комментарий к Вопрос 3

«Открываем аудиоальбом, ставим на рандом песни и пишем по первой, которая заиграет, ответ»

Пламя Сурта сжигает его до тла. Он горит снаружи и изнутри, и отчаянный крик боли застревает где-то посередине.

Та сторона встречает его одиночеством и небытием. Фрейр в смирении закрывает глаза.

В конце концов, когда-нибудь это должно было случиться.

Здесь тихо и абсолютно безлюдно. Нет никого и ничего, и Фрейр опасается, что за время, проведённое здесь, он может забыть то, что при жизни было важно.

Кто он?

Что он?

В чём его смысл?

Ждёт ли его кто-то?

Фрейр закрывает глаза и гонит сомнения прочь. Вместо них он думает о тех, кого любит. О тех, кто остался в другом мире и кто теперь ждал его возвращения.

Отец, сестра, лучший друг и…

Герд.

Фрейр улыбается с горечью в уголках губ, когда перед закрытыми глазами встаёт образ холодной и отчуждённой возлюбленной. Он отдал ей всё, на раскрытых ладонях преподнёс ей своё сердце, а она…

Не отвергла его, нет. Но и не приняла.

А Фрейр всегда знал, что гордая Герд отличается от всех остальных женщин. Она отличается от всех остальных жён и вряд ли она как и они будет ждать своего мужа со смиреной тоской и кроткой печалью расставания.

Интересно, она будет его ждать в принципе? Или оставит свой взлелеянный сад в Ванахейме и вернётся в дом к своему отцу?

От одной только мысли сердце Фрейра дрожит и срывается, разбиваясь тысячей осколков.

Как же милая недосягаемая Герд отреагирует на его возвращение? Будет ли в её глазах хоть немного радости или?..

Фрейр не знает. Но за тягостными мыслями время летит незаметно, и минуты растягиваются часами. Растекаются годами, а может быть и целыми столетиями, тысячелетиями – этого Фрейр тоже не знает. Лишь ждёт терпеливо, когда очередной цикл завершится, и он сможет вернуться.

Это случается внезапно.

Просто в какой-то момент он открывает глаза и видит перед собой родные золотистые поля Ванахейма. Он не может сдержать улыбку, а внутри растекается тепло и – самую малость – горькая тоска.

Герд не придёт. Или…

Её поступь всегда тиха и легка, и сердце внутри Фрейра замирает, когда он резко оборачивается. Его прекрасная холодная Герд стоит напротив. На её красивом лице нет места явной радости, какая была на лице Фригг; в её груди не томятся громкие стенания счастья, какие были у Сигюн; в её руках нет нежности и крепости объятий, какие были у Сив – лишь привычные холод и отчуждение, но…

На её губах цветёт тёплая искренняя улыбка, а в тёмных глазах искрится робкая радость и облегчение.

«Наконец-то ты вернулся ко мне»

«Я скучала по тебе»

«Без тебя мне было одиноко»

Фрейр едва сдерживает слёзы счастья и молча привлекает любимую подругу к себе, заключая её в крепкие объятия.

И влюбляясь ещё сильнее, хотя казалось, что сильнее любить уже невозможно.

– Я дома.

========== Вопрос 4 ==========

Комментарий к Вопрос 4

«Расскажи о Скирнире»

Фрейр смотрит на своего друга. Скирнир ухмыляется тонко, едва прищуривая раскосые глаза. Худощавый, высокий и проворный – меньше других он похож на воина, меньше других от него и требуют воинской доблести. Скирнир и не жалуется. В конце концов, его забота заключается в другом.

Он сам приходит к Фрейру, когда тот впервые появляется в Альвхейме. Обозревает один из девяти миров, полученный в подарок, и думает над тем, как в нём лучше и эффективней построить хозяйство, приносящее альвам радость и благо, а не горькие слёзы и нужду.

Скирнир, благородный, но хитрый альвский муж, оказывается первым, кого Фрейр встречает на этих землях.

– Я стану помощником тебе и другом. Правдивым советчиком и верным гонцом, – предлагает себя добровольно и по привычке едва заметно щурит раскосые глаза. – Не отказывайся, господин, я тебе ещё здорово пригожусь.

Фрейр, всегда удивительно точно чувствующий обман, лишь улыбнулся в ответ. Не отказывая альву, он принял его предложение и уже очень скоро убедился в правильности своего решения.

Проницательный и очень умный, хитрый и изобретательный – с гибкостью и практичностью его ума мог бы посоревноваться даже Локи, равно как и с поразительной бессовестностью, проявляющейся всегда, когда надо выполнить очередное поручение господина. Фрейр никогда не одобрял такие методы, но Скирнир, поразительно верный, был готов на всё, лишь бы отстоять интересы своего друга.

В конце концов, весь смысл его существования теперь – служение солнечному Фрейру.

Острый на язык, грубоватый и резкий, хитрый, вечно себе на уме и в вечной настороженности – не ровен час, где затаился враг – Скирнир будет первым, кто разоблачит его. Он будет первым, кто примет на себя его удар, будет первым, кто пойдёт в царство Хель, проторяя дорогу любимому господину.

– А то ещё, норны всезнающие, заблудишься по дороге, – Скирнир дразнится, поддевая друга беззлобно, и Фрейр смеётся беззвучно одними глазами.

Он ценит и любит своего верного товарища и слугу, для которого не существует невыполнимых поручений. Он знает, что там, в мире По-Ту-Сторону, будет скучать по нему не меньше, чем по желанной супруге или любимой родне, но…

Не в этот раз, Скирнир.

– Ты отлично справлялся со всеми моими поручениями, так что вот тебе ещё одно.

Дождись меня.

========== Вопрос 5 ==========

Комментарий к Вопрос 5

«Расскажите о своей любимой семье и отношениях с ближайшими родственниками»

Семья у Фрейра совершенно не большая. Совсем мелкая, можно даже так сказать. Всего-то он один да сестра-близнец. Ну, и отец с мачехой.

Своей матери Фрейр практически не помнил. Она ушла почти сразу после их с Фрейей рождения, и он не знал точно, просто ли она ушла, или же её поглотило забвение.

Нертус, некогда могучая и любимая богиня плодородия.

Ньёрду, её супругу и отцу Фрейра, повезло в этом плане больше.

Спокойный, сдержанный и молчаливый – практически сколько Фрейр себя помнит, он всё время проводит у воды. В тихой заводе, у озера или уходит вверх по течению лесного ручья, доходя до водопада. Или же надолго уходит в море, с гостеприимством принимаясь добродушным великаном Эгиром.

Ньёрд не любит подолгу оставаться на земле, не тогда, когда его супруга, богиня земли, навсегда оставила его. Вода тянет одинокого вана-морехода, и даже собственные дети не могут удержать его от долгих путешествий.

Фрейр, наверно, его понимает. Хоть и никогда не говорит с отцом на эту тему. Да и вообще в принципе почти никогда не говорит с ним. Так же, как и почти не говорит со своей мачехой, которая появляется в один момент и совершенно случайно.

Скади сурова, молчалива и холодна. Она родом из тех мест, где никогда не тают снега, и сама она – что тот ледник. Цветущий, тёплый, солнечный Ванахейм чужд ей, да и постоянное отсутствие случайного супруга не поддерживает в ней желание надолго оставаться в чужой стране. Она, в конце концов, уходит и возвращается лишь тогда, когда возвращается Ньёрд.

Который вопреки здравому смыслу и любой логике внезапно сильно привязался к своей случайной супруге.

Так они и живут, странная молчаливая семья, где все друг для друга чужие. Отчуждённые и отстранённые – даже милая сестра-близняшка держится от Фрейра поодаль. И вместе с тем пребывает ближе всех из родни к нему. Усмехается лукаво, чуть щуря глаза, и тоже молчит. Она всё понимает, она всё знает и неизменно никогда не осуждает.

Фрейра это более чем устраивает. И он не чувствует себя одиноким, нет. В мире, в котором он живёт, на это просто не остаётся времени. Да и, в общем-то, это абсолютно бессмысленное занятие. Ведь судьба у них у всех всё равно одна.

========== Вопрос 6 ==========

Комментарий к Вопрос 6

«Расскажи об Альвхейме»

Альвхейм был удивительным и странным миром. Многогранным и пластичным, напрочь лишённым статики и постоянства. Всё в нём менялось в динамичном разнообразии, не оставаясь надолго на одном месте.

Фрейр и любил, и не любил это место.

Мир, полученный в дар, всё равно оставался для сияющего вана чужим. Загадкой, разгадать которую было практически невозможно. Да и… Фрейр не особо эту разгадку искал.

Альвхейм жил собственной жизнью. Тягучая пластика искажала восприятие и само пространство. Время здесь жило по своим законам, и никогда нельзя было предугадать, сколько же его прошло на самом деле.

Альвхейм был сложным и тяжёлым миром. Переполненным магией и пригодным только для альвийского существования. Он словно сам по себе был отдельным живым существом со своими чувствами, эмоциями и желаниями. Изменчивостью и переменчивостью, уследить за которыми было практически невозможно.

Фрейр потому редко бывал в своих чертогах в этом мире.

Он был там явно лишним, тем, кто абсолютно не вписывается в привычную картину альвийского мира.

Как минимум потому, что был единственным, кого в нём не прятали иллюзии.

Иногда Фрейру казалось, что весь Альвхейм – одна сплошная иллюзия. Истинный облик тысячеликого мира был спрятан не за одним слоем иллюзий, отчего даже банальные вещи приобретали совершенно иной смысл.

Скрытая, осторожная, собственническая натура альвов как нигде лучше проявляется в их собственном мире. В отталкивающем, настораживающем месте, в которое не пойдёшь без видимой на то причины.

Фрейр всё-таки не любит Альвхейм. Изменчивый, тысячеликий, не стоящий на месте, сокрытый иллюзиями – он словно выпивает все соки, доставляя усталость и измученность, которые особенно ярко проявляются стоит только Фрейру вернуться в свой чертог в Асгарде или Ванахейме. Там, где стабильность и покой, солнцеликому вану намного проще и спокойнее, а потому без лишней надобности он старается не покидать эти миры.

И переживать поездки в Альвхейм исключительно в своих воспоминаниях.

========== Вопрос 7 ==========

Комментарий к Вопрос 7

«Отвечающие, расскажите, почему вы выбрали именно таких богов?»

Почему именно Фрейр? Хороший вопрос, особенно если учесть, что у меня на него нет ответа, хех.

Впрочем, как и на вопрос, почему именно какой-то другой из тех богов, за которых я отвечаю.

Фрейр – солнечный и добрый бог, бог любви и плодородия, но вместе с тем доблестный защитник и храбрый воин, первый бросающийся на врага в Рагнарёк и погибающий от его руки.

Было какое-то влечение, интуитивное, подсознательное понимание: он один из тех, кого я должна раскрыть и познать сама. Словно он сам звал меня, сам пришёл ко мне и сам выбрал меня. Тогда, когда я практически ничего не знала о нём.

Сейчас же я понимаю, что, наверно, это была судьба. Ведь чем больше я познаю Фрейра, тем яснее понимаю: он тот, кто сейчас мне очень нужен.

Отчасти он – отражение самой меня. Мягкое добро и безграничная любовь, идущие рука об руку с силой, решительностью и непоколебимостью. Отчасти он – мужчина, которого я бы хотела когда-нибудь найти. Вряд ли в качестве возлюбленного; скорее как доброго понимающего друга, что никогда не предаст.

Вопрос лишь в том, захочет ли он сам видеть во мне такого друга? Или же всё-таки посчитает меня недостойной? – этого я знать не могу, но до тех пор, пока меня не отвергают, я пытаюсь по максимуму узнать то, что меня интересует.

Ну, а насколько хорошо у меня это получается, судить уже не мне.

========== Вопрос 8 ==========

Комментарий к Вопрос 8

Текст на новогодний ивент, тематикой которого было рождение

Когда Нертус узнаёт, что беременна, её охватывает радость. В изменчивом мире, где никто не может точно знать свою судьбу и уготованную участь, останется её частичка. Пусть даже она будет забыта смертными, но её дитя будет хранить память о своей матери и будет нести её до своего собственного конца.

Когда Нертус узнаёт, что вместо одного ребёнка носит двоих, её радость удваивается, но к ней также присоединяется ещё и страх.

Там, где смертные потихоньку начали забывать её, рождение двоих близнецов могло стоить ей слишком дорого.

Ньёрд хмурится, глядя на свою супругу. Она безмятежна и нежно гладит большой круглый живот. Что бы с ней ни случилось, она всё равно рада, что сможет дать жизнь своим детям.

А она, богиня плодородия, действительно сможет.

Ньёрд смотрит на два маленьких комочка на своих руках и всё-таки не может сдержать улыбку. Маленький мальчик и маленькая девочка спят, синхронно смешно сморщив крохотные носики и тихонько кряхтя. Ньёрд крепче прижимает к себе своих детей, а на его лицо ложатся тени, и он тяжело вздыхает.

Нертус лежит на лавке. Длинные светлые волосы разметались, молодое лицо нахмурено, и женщина тяжело дышит. Ньёрд тихо проходит в комнату, присаживается на край лавки и вглядывается в лицо супруги. А затем аккуратно проводит пальцами по горящей лихорадочным румянцем щеке. Он прекрасно знает, как ей тяжело после таких долгих родов. Но Нертус ни о чём не жалеет.

Она дарует жизнь двум крепким и здоровым младенцам, которым предстоит вырасти сильными и любимыми божествами. Такими же, как когда-то была их мать.

– Позаботься о них, – на губах Нертус – слабая улыбка, голубые глаза устремлены на спящих на руках отца детей. Тонкая бледная ладошка слабо сжимает сильный локоть мужа в жесте последней поддержки.

– Они вырастут сильными, – Ньёрд кивает жене, пряча предательские слёзы, что так и норовят покатиться по щекам. – Такими же, как их мать, – Нертус хрипло и расслабленно смеётся и закрывает глаза, отворачиваясь.

Её время медленно, но верно настигает её.

– Спасибо, – Ньёрд ещё раз проводит рукой по щеке супруги и ловит её усталую, вымученную улыбку, прежде чем её глаза закрываются навсегда.

Маленькие Фрейр и Фрейя крепко спят на руках отца.

========== Вопрос 9 ==========

Комментарий к Вопрос 9

«Боги, в современном мире вы «вышли на пенсию». Расскажите о своих занятиях в XXI веке. Кем вы работаете? Что делаете? Посвящаете себя своим хобби или незаметно продолжаете выполнять свою божественную работу?»

В собачьем кафе Тюра было удивительно пусто. Псы дремали под стеночками и столами, пока не было посетителей. Лишь за барной стойкой, помимо самого хозяина заведения, сидело трое мужчин.

Тор, сияя едва ли не в прямом смысле, не отрываясь, смотрел на собеседника справа от себя. Внимательным тяжёлым взглядом на него же смотрел единственным глазом сидящий с другой стороны Один.

– Рассказывай, – отставив стакан в сторону, решительно потребовал у Фрейра, к которому нынче были прикованы все взгляды, Тюр. Его глаза странного цвета небес, озарённых северным сиянием, горели нетерпением и предвкушением.

– Нет, погоди-погоди, – замахал руками Тор и, глубоко вздохнув, восторженно спросил: – Вы поцеловались?

– Да, – счастливо зажмурившись, ответил Фрейр. Троица его собеседников тут же переглянулась друг с другом.

Тюр молча сделал торжествующее движение сверху-вниз локтем; Один прошептал что-то подозрительно похожее на «ну наконец-то»; Тор же чуть не свалился со стула от восторга.

– И что? И что? Как это было? – схватив друга за предплечье, чуть не ударившись лбом о его лоб, подался вперёд Тор.

Фрейр, пребывающий на седьмом небе от счастья, странно покачнулся и блаженно зажмурился.

– Не-ве-ро-я-тно, – по слогам прошептал он. – У Герд такие мягкие губы, и наш поцелуй был таким лёгким и нежным, мне совершенно не хотелось его разрывать. Я бы и не разрывал, если бы мне не перестало хватать воздуха.

Тор зажмурился, широко улыбаясь, и до синяков сжал чужое предплечье. Один же удовлетворительно прикрыл глаз, покивав головой и похлопав витающего в облаках Фрейра по плечу. Тюр от переизбытка чувств по новой принялся протирать и без того чистый стакан.

Горе-отношения между Фрейром и Герд были отдельным сериалом на двести с лишним серий для всех посетителей собачьего кафе. Сам же его владелец уже чего только не видел и не слышал, начиная от пьяных разглагольствований Скирнира, которого, не спрашивая, сделали главным посыльным и, по совместительству, козлом отпущения, и заканчивая не менее пьяными слезами Фрейра и драматичными восклицаниями «не мил мне этот свет без любимой Герд, пойду на крышу и спрыгну вниз». Теперь же эта романтическая комедия набрала новый оборот, ознаменовавшись первыми ответными шагами неприступной холодной девушки к пылко и безумно влюблённому в неё Фрейру.

Для главных зрителей в лицах Тора, Одина и, конечно, Тюра это был ещё тот знаковый поворот сюжета. И всем при этом было абсолютно плевать, что аналогичная компания женщин во главе с Фригг, обсуждающая долгожданный поцелуй, пришла к самому что ни на есть прозаичному выводу: ну поцелуй и поцелуй, с кем, в конце концов, не бывает? Герд на это лишь пожимает плечами, даже не подозревая, до какого общего будущего уже додумался окрылённый Фрейр.

Ибо любовь – страшная сила.

========== Вопрос 10 ==========

Комментарий к Вопрос 10

«Как относишься к Скади? Помнишь что-то о своей матери Нертус?»