Текст книги "Девять ночей (СИ)"

Автор книги: love and good

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 26 страниц)

Зато он есть у Фрейра, ступающего к отцу лёгкой походкой. Есть он и у Фрейи, везде следующей за милым братом.

Ньёрд улыбается, глядя на своих детей. Фрейя мягко и плавно опускается рядом с ним, не мешая, но как-то умудряясь положить голову отцу на плечо. Фрейр же держит два факела, освещая ему работу.

– Мы пришли скрасить скуку твоей работы, – Фрейя мурлычет почти так же, как кошки, которых она так любит. Щурится хитро, кстати, один в один, как они.

– Расскажи, отец, как прошло твоё последнее путешествие, – Фрейр присаживается на корточки напротив, неотрывно глядя на родителя.

Ньёрд усмехается уголками губ и прикрывает глаза. Что ж… Немного времени, прежде чем работа будет завершена, у него всё же есть, а потому…

Он может утолить детское любопытство.

========== Вопрос 1 ==========

Комментарий к Вопрос 1

«Ответьте на вопрос, который сами хотели бы задать своему персонажу»

«Почему тебя так манит вода?»

Большую часть времени он проводит в море. Надолго уходит в плавания, лишь изредка возвращается обратно на сушу, да и то не задерживается там особо.

Вода давно манит его, ещё с детства. А теперь, когда Нертус ушла от него обратно в воду, из которой в мир и приходит всё живое, так и подавно.

Ньёрд часто задаёт себе вопрос: почему? Неужели он до сих пор в подсознательном отчаянии пытается найти Нертус? Ищет её денно и нощно и так никогда и не находит.

Эгир, старый-добрый друг, часто скрашивающий ему часы одинокого плавания, смотрит с печальным сожалением. Иногда Ньёрду кажется, что он понимает его даже лучше, чем он сам.

«Она не вернётся», – так и читается в глазах морского великана, и Ньёрд спешит отвести взгляд.

Он знает это. Но всё равно ничего не может поделать с тем зовом, что каждый раз ведёт его за собой в воду. Гонит прочь с суши, оттуда, где остаётся всё его хозяйство и их с Нертус дети.

Даже они, последние напоминания о давно ушедшей матери, не могут надолго удержать Ньёрда.

Быть может, тогда это сможет сделать новая жена?

Скади холодна и неприступна. Их брак – чистая случайность и такая же чистая формальность. Ньёрд поначалу думает, что ничего из этого не получится, однако…

Норны прядут для него другую нить. И сплетают две дороги в одну. И Скади, холодная, неприступная Скади, навсегда поселяется в сердце Ньёрда.

Он влюбляется в неё неожиданно даже для самого себя. Она наполняет его сердце смыслом так же, как когда-то его наполняла Нертус. Вот только не везёт всё равно вану-мореходу: Нертус, любящая его взаимно, навсегда покидает своего мужа и брата, в то время как Скади остаётся рядом, но она не любит Ньёрда.

В конце концов, она и вовсе возвращается в свой чертог. Не навсегда, конечно, но тем не менее дом её случайного мужа тягостен и неприятен ей. В нём она не чувствует себя дома, чувствует в нём себя чужой, а потому считает лучшим вернуться в пустынный дом своего отца.

Какая, в конце концов, разница, где коротать одинокие дни: в пустом отчем доме или в доме мужа, вечно пропадающего в море?

Ведь Ньёрд снова и снова чувствует этот зов морских глубин.

Вода манит его и успокаивает. Исцеляет израненное сердце. Тихо и плавно идёт корабль по волнам под песни дочерей ворчливой Ран, и душа Ньёрда устремляется следом за ними. Нет ни покоя, ни утешения вану-мореходу, но вода и морской ветер гонят прочь гнетущие печали.

И каждый раз возвращаясь домой, на сушу, Ньёрд надеется, что там его будут ждать и встречать. Он надеется, что настанет тот день, когда вечные поиски завершатся успехом, и сойдя на берег, он получит своё сокровище и свою награду.

Объятия и поцелуи любимой женщины, что скучала по нему, ожидая его. И думая об этом, всё чаще и чаще Ньёрд представляет, что такой женщиной будет именно Скади, а не навсегда ушедшая в воды Нертус.

========== Вопрос 2 ==========

Комментарий к Вопрос 2

«Расскажи о матери Фрейра и Фрейи»

Нертус прекрасна в своём воплощении. Она – любовь и добро, плодородие и жизнь, чистота. Везде, где она проходит, смерть отступает, и новый цикл начинается.

С маленького семечка, из которого прорастёт могучее дерево; с крошечной пульсации жизни, из которой на свет появится дитя.

Нертус – радость и надежда. Люди любят и чтят её, почитают благодетельницу и подательницу жизни. Всё, что связано с ней, священно и непорочно, прекрасно и не может быть осквернено. Её превозносят на самую вершину и называют великой матерью, и любят её действительно как мать.

Ньёрд, её брат и супруг, всегда пребывает в её тени. Но он никогда не противится этому и не возмущается. Наоборот, глядя на прекрасную сестру и супругу, он восхищается ею не меньше, чем смертные, и из раз в раз приносит ей изысканные дары.

Нертус на это всегда смеётся чистым звонким, словно ручей, смехом и обвивает тонкими белыми руками могучую шею. Ньёрд в такие моменты всегда затаивает дыхание и не смеет прикоснуться к прекрасному в ответ.

Он вообще считает, что касаться Нертус – страшнейшее из всех преступлений. Кощунство, от которого не очиститься и не откупиться. Она, однако, переубеждает своего прекрасного брата и супруга в обратном и сама накрывает его губы своими.

«Ты часть меня. А я часть тебя»

Поцелуи Нертус всегда сладки. Они словно наполняют силой и жизнью. Она словно даже через них дарует своё благословение и одобрение, когда её пальцы скользят ниже, а сильные руки Ньёрда сжимают мягкие женские округлости.

Нертус ведь всё-таки в первую очередь подательница жизнь и мать-родительница.

И в общем-то, это вопрос времени, когда она вместе с Ньёрдом зачинает в своей утробе новую жизнь. И даже не одну.

С крошечной пульсации жизни на свет появится их общее дитя. Даже если это будет последнее чудо, что доведётся сотворить прекрасной угасающей Нертус.

========== Вопрос 3 ==========

Комментарий к Вопрос 3

Текст на первоапрельский ивент, где божества – дети

Ньёрд ещё с раннего детства знал: он – мужчина, и его главная задача защищать свой дом и добывать еду, чтобы прокормить и себя, и сестру. К охоте у него никогда не лежала душа, но вот вода манила к себе, тянула, и Ньёрд научился корабельному делу быстрее, чем взял в руки боевую секиру и пошёл с другими мужчинами в свой первый поход.

Нертус, его любимая трудолюбивая сестра, вместе со служанками хлопотала по дому, вела хозяйство и занималась в поле, в то время как её брат надолго уходил на рыбалку, бесстрашно выходя в море.

Они были ещё детьми, когда остались одни, без родителей, а потому повзрослеть им пришлось намного быстрее срока.

Ему едва минует двенадцать зим, а у него уже огрубевшие от постоянных мозолей руки, обветрившееся от солёных морских ветров лицо, хотя его губы ещё не тронуты даже юношеским пушком, и извечная складка над переносицей от постоянно нахмуренных бровей. Суровый взгляд и железная хватка, бесстрашие, с которым он выходит в море, и непоколебимость – Ньёрд, ещё по сути мальчишка, уже давно превращается в доблестного мужа.

Он выходит неисчислимый раз на рыбалку в море. Его воды спокойны, а дующие с берега ветра не сулят непогоды. Ньёрд щурится, вглядываясь вдаль, и серьёзно кивает сам себе: рыбалка должна быть удачной, ничто не должно пойти не так.

Лодчонка легко скользит по водной глади. Ньёрд с усердием налегает на вёсла, что с тихим хлюпом разгоняют воду. Судёнышко плавно идёт вперёд, всё дальше и дальше отдаляясь от берега, и лишь когда он окончательно скрывается из виду, Ньёрд отпускает вёсла и выбрасывает за борт сети.

Даже не подозревая, что за ним уже давно наблюдают чужие любопытные девичьи глаза.

Дочери морского великана Эгира, единственного хозяина и господина всех морей, замечают чужака, что повадился рыбачить в этих водах, не выказывая должного уважения их отцу. Он – ещё совсем мальчишка с повадками и претензиями взрослого, умудрённого жизнью мужа. Девушки-волны пересмеиваются друг с другом, поглядывая на сурового паренька, тонкими, ещё неокрепшими руками вытаскивающего тяжёлые сети, полные запутавшейся в них рыбы, и при этом пытающегося удержать равновесие на шатающейся лодчонке.

Он, этот забавный малый, приходит сюда на лов с завидной регулярностью. И дочерям Эгира, ещё совсем девчонкам, скучно одним в бескрайнем царстве их отца. А потому странный мальчишка, по их мнению, оказывается отличным объектом для игр.

Бюлгья и Кулга смеются, и вода вокруг них пенится, качая хиленькое рыбацкое судёнышко. Мальчишка на нём хмурится и тянется к парусу, натягивая его и пытаясь выровнять опасный крен лодки. Сёстры хихикают и подзывают к себе остальных, и уже все девять резвятся вокруг лодчонки. Мальчишка из последних сил удерживает тугие канаты, хмурится сурово-сурово и молча скрипит зубами.

К удивлению сестёр, он оказывается не таким, как все те, с кем им удавалось играть до этого. Стойкий и сильный, даже в таком юном возрасте ему хватает навыков, сил и умений, чтобы уберечь свой кораблик и свою жизнь, и девятерым дочерям Эгира становится не до смеха.

«Кто ты?»

«Кто же ты?»

«Не человек и не турс»

«Кто ты?»

Ньёрд хмурится напряжённо, осматривается по сторонам. Отзвуки голосов доносятся от него отовсюду вместе с девичьим смехом и солёным холодным ветром. Кажется, это море не так и просто́, как он думал изначально.

Хотя море в принципе не может быть простым.

Вода вокруг него расходится в стороны, и из неё выходит великан – владыка и господин всех вод.

– Кто ты, ребёнок? – девять дочерей Эгира приводят своего отца поглазеть на необычного мальчишку, и теперь он стоит, хмуря брови и скрестив руки на груди.

– Моё имя Ньёрд, – голос юнца не дрожит, и сам он смотрит прямо и бесстрашно. – А кто ты, владыка здешнего края?

Морской Царь в удивлении от наглости мальчишки лишь приподнимает бровь. Пацан, представившийся Ньёрдом, продолжает смотреть прямо и бесстрашно. Несколько мгновений они так и буравят друг друга тяжёлыми взглядами, пока морской великан не разражается громогласным смехом, от которого дрожат фьорды.

– Я – Эгир, ребёнок, – с весельем в голосе отзывается он. – Я – хозяин и господин всех морей, в которые ты выходишь.

– И чего ты хочешь от меня, Эгир? – Ньёрд щурится подозрительно, и взгляд его тяжелеет. – Мне нужно возвращаться на берег, меня с уловом ждёт сестра.

– Э нет, парень, – Эгир ухмыляется, наклоняясь к Ньёрду. – Ты пришёл в мои владения без приглашения и не выказав мне должного уважения. Я заберу тебя с собой – моя супруга Ран жалуется, что ей не из чего приготовить похлёбку, чтобы накормить наших девятерых дочерей.

– И ты хочешь приготовить её из меня? – Ньёрд скрестил руки на груди, продолжая хмуро глядеть на великана.

– А почему нет? – тот прищурился, окинув Ньёрда оценивающим взглядом. – Но так как ты смог заинтересовать и меня, и моих дочерей, то я хочу предложить тебе сделку: выполнишь три мои испытания, и я отпущу тебя домой и даже одарю ценным даром, а нет – сварит из тебя Ран похлёбку!

Ньёрд прищурился с подозрением. Он понимал, что отказать великану всё равно не мог, а его дар, меж тем, и вправду мог бы сгодиться юному мореходу.

– По рукам! – в итоге кивнул мальчишка, в то время как Эгир расплылся в предвкушающей улыбке.

– Тогда вот тебе первое задание, парень: я хочу позвать тебя в гости, в свой подводный дворец. Но вход в него находится между теми фьордами. Ни один корабль не может пройти мимо них целым! – морской великан махнул рукой в сторону длинной гряды, между которой действительно существовал очень узкий проход.

Ньёрд подналёг на вёсла, подплывая ближе. Проход и вправду был узким – даже его судёнышко не пройдёт сквозь него, но вот сам Ньёрд…

Несмотря на свой юный возраст, он был опытным мореходом и знал, что там, где высились над водой подобные скалы, дно не было глубоким. Экипажи суден чаще всего погибали из-за силы удара, с которым те врезались в камень, либо же из-за того, что сами травмировались во время падения в воду. Но а что до корабля Ньёрда, то парень сам его собрал из досок и, проявляя чудеса мастера судостроения, ещё тогда спрятал в своей верной лодчонке маленький секрет.

Бесстрашно спрыгнул юноша в воду, хватаясь за шершавую холодную скалу, пытаясь удержать равновесие на скользком камне под собой. Вода доходила ему почти до шеи, и Ньёрду пришлось поднять вверх руки, притягивая судёнышко к себе. Заставив его упереться носом в твёрдый камень, Ньёрд ловким движением охотничьего ножа перерезал верёвки, держащие парус. А далее лодчонка как по волшебству вдруг сложилась сама в себя, превращаясь в груду спаянных досок, которую Ньёрд с лёгкостью протолкнул сквозь узкую щель, а далее как ни в чём ни бывало проплыл следом за ними, минуя проход.

Эгир, наблюдающий с любопытством, не смог не отметить мастерство юнца, отчего интерес к нему у него возрос ещё сильнее.

– Неплохо, парень, – как только Ньёрд выплыл на той стороне прохода между фьордами, с лёгким удивлением похвалил его морской великан. – Оставляй свою лодку здесь и иди за мной. Будь гостем в моём доме!

Ньёрд пошёл с неохотой, но без страха. Он переживал, что не сможет дышать в подводном дворце Морского Царя, но, к счастью, дом Эгира оказался окружён куполом из воздуха, позволяющим редким гостям великана не чувствовать неудобств.

– Однако прежде чем ты отобедаешь с нами, как хороший гость, чтящий хозяев, помоги мне с моим садом – для такого умельца, как ты, это не должно составить труда, – заведя Ньёрда на внутренний двор своей усадьбы, лукаво улыбнулся Эгир. – Ран должна приготовить обед через час, так что поторопись, дорогой гость! – с этими словами великан ушёл, оставляя Ньёрда один на один с зарослями водорослей в своём саду.

Парень нахмурился, осматриваясь в поисках инструмента. Чуть в стороне, прислонённый к стене дома, стоял серп, и именно его юнец и схватил, намереваясь выполнить свою работу.

Острое лезвие легко скашивало нежные стебли, и Ньёрд подумал, что успеет управиться за десять минут. Однако не успевал он скосить один ряд водорослей, как они, зачарованные, вырастали вновь, становясь ещё длиннее, чем до этого. И сколько бы Ньёрд не пробовал, все его попытки были тщетны.

Времени на выполнение работы становилось всё меньше, и Ньёрд почти отчаялся управиться в срок, как вдруг увидел дивную рыбу, приплывшую в сад. На её рыбьем носу, словно специально кем-то туда вогнанный, был длинный костяной отросток. Прямой и ровный, острый, словно меч – он этот самый меч и напоминал – рыба случайно срезала им пару ростков, и водоросли не стали отрастать вновь на срезанном месте.

Это был шанс для Ньёрда, и упустить его он не намеревался.

Поймать рыбину опытному, хоть и юному, рыбаку не составило труда даже голыми руками. Цепко схватив пытающуюся вырваться рыбу, Ньёрд уверенными выверенными движениями тут же принялся ею косить водоросли-траву сада Эгира.

Последний росток упал на землю ровно в тот момент, когда Эгир пришёл проверить чужую работу. Ньёрд, поблагодарив рыбу, отпустил её на волю, а после посмотрел на изумлённое, но вместе с тем восхищённое лицо морского великана.

– Ты замечательно потрудился, мой дорогой гость, – с одобрением произнёс Эгир. – После такой работы не грех и сытно поесть. Пойдём, ребёнок, моя старуха приготовила вкусный обед…

Вопреки ожиданиям Ньёрда, в доме Эгира оказалось удивительно пусто и тихо. Кроме него и самого хозяина, больше никого не было, отчего ели они в подозрительной тишине. И лишь когда насытились достаточно, Эгир, снова лукаво усмехаясь, обратился к гостю с последним заданием:

– Ты проявил своё мастерство и ловкость, теперь прояви свой ум, парень. Помни, от этого зависит, вернёшься ты домой или нет. Станешь мне добрым другом или врагом, которого я поражу. Слушай меня внимательно: лишь одна из моих девяти дочерей может касаться своими ногами земной тверди поверхности. И лишь она одна сможет вывести тебя из моего царства обратно домой. Найди её, – не успел голос Эгира стихнуть, как в светлицу одна за другой вышли девять прекрасных дев.

Все они были красивы лицом и похожи друг с другом, и на мгновение Ньёрд растерялся, не зная, кто из них кто. Тут же, однако, взял себя в руки и стал пристально вглядываться в каждый лик.

Девушки улыбались приветливо, тихо хихикали, лукаво сверкая глазами, смотрели на Ньёрда с пытливым любопытством. Но не интересовало его ничего из этого, но напротив одной из них он всё же остановился.

Прекрасная дева была краше других лицом и фигура её более чем у других сестёр дышала жизнью и полнотой крови. Понял Ньёрд, что она старше всех остальных. Понял он, что среди дочерей Эгир также спрятал и их мать – «старуху» Ран.

– Нет среди них той, что способна отвести меня домой, – твёрдо произнёс Ньёрд, прямо глядя на Эгира.

Тот же тот час разразился весёлым раскатистым, словно прибой, смехом и посмотрел на своего гостя полным добродушного восторга взглядом.

– Ты здорово развеял мою скуку, Ньёрд! – громко произнёс он. – За это буду я тебе благодарен. Ты прошёл все мои испытания, и за это я стану тебе добрым другом. Двери моего дома будут открыты для тебя, а мои дочери станут тебе словно сёстры. Идём, Ньёрд, ты доказал, что достоин того дара, которым я награжу тебя!..

Домой юный мореход вернулся, когда солнце уже утонуло в водах Мирового Океана, разливая по краю небосвода свои прощальные лучи. Нертус, тревожась за брата, выглядывала его на пристани, куда и причалил дивный богатый корабль, впереди которого шла прекрасная дева. Бара, старшая из девяти дочерей Эгира, вела дар своего отца – чудесный корабль, способный выдержать любой шторм, чьи доски никогда не прогниют и не разлезутся, и выдержат столько рыбы, сколько Ньёрд сам сможет поймать.

– Брат мой! – Нертус сжимает его в крепких объятиях, но смотрит со встревоженным удивлением, заглядывая в холодные лазурные глаза брата, чей взгляд всегда теплеет только для неё. – Что это значит?..

– Сегодня, Нертус, – Ньёрд улыбается, глядя в морскую даль. – Я нашёл удивительного друга…

========== Вопрос 4 ==========

Комментарий к Вопрос 4

«Расскажи о Скади и ваших отношениях»

Их брак становится чистой случайностью и, откровенно говоря, полной неожиданностью для Ньёрда. Он, пребывающий в вечном плаванье, после ухода Нертус как-то и не планировал жениться ещё раз. Один, однако, обязывает каждого мужчину Асгарда выполнить долг, и Ньёрд поначалу жалеет, что всё это случается именно в то редкое мгновение, когда ему суждено пребывать на чужбине, где он заложник.

Асы пытаются задобрить мстительную воительницу, у которой они же отняли отца. И высокородный супруг для неё не более чем откуп.

Ньёрду, впрочем, нечего переживать по этому поводу. Ведь среди ног, из которых дева выбирает себе мужа, вряд ли ей приглянутся именно его.

Норны, словно специально смеясь, делают всё так, чтобы именно его холодная Скади и выбрала. А сам Ньёрд нежданно-негаданно вдруг сам захотел подчиниться.

Их брак – случайность и чистая формальность. Попытка отмахнуться от неистовой воительницы. «На, забирай, делай, что хочешь. Уходи» – примерно так это выглядит. Никто и не ждёт от этого брака ничего: ни сотрудничества, ни детей, ни уж тем более любви, но Ньёрд…

Возможно он просто слишком долго тосковал в одиночестве, один на один с холодными морскими глубинами.

Он любит Скади. Действительно любит её всем своим суровым сердцем. И если бы он мог, он бы хотел демонстрировать ей эту любовь каждый день. Но Скади не любит его в ответ, сам Ньёрд уже давным-давно забыл, как это любить, и друг с другом их всё ещё ничего не держит.

Ни сотрудничество, ни дети, ни хозяйство.

Скади уходит на большую часть года в Трюмхейм. Ньёрд как обычно уходит в море. Идеальные отношения, в которых муж и жена предоставлены сами себе, вот только…

Ньёрд особенно остро чувствует своё одиночество и тоску; Скади же переживает нечто сродни разочарованию. Чувствует себя стеснённой, хоть и сейчас, пожалуй, свободна как никогда. Однако случайный брак тяготит её, и Ньёрд видит это. Видит и не знает, что должен сделать для того, чтобы помочь Скади.

Возможно, отпустить ещё и её?..

========== Вопрос 5 ==========

Комментарий к Вопрос 5

«Каждому Богу люди подносят дары, будь то сладости или дорогие сокровища. Расскажите о своих самых любимых приношениях и что Вы чувствуете, заполучив их?»

Нередко к Ньёрду взывают с просьбами и мольбами о помощи и заступничестве. Здесь, на суше, он не самый могущественный и почитаемый, здесь, на суше, ему предпочитают других покровителей, сведущих в этой сфере. Ньёрд, вообще-то, и не претендует, ведь знает, что никто другой не сможет помочь там, где господствует Мировой Змей.

Вода коварна и опасна. С водой всегда плохи шутки. Глупцы те, кто не понимают это, и те, кто относятся к воде с пренебрежением. Она не прощает ошибки и забирает к себе безвозвратно и алчно, не выпуская из своих объятий.

Прекрасные и опасные дочери Ран становятся любовницами и сёстрами тем, кто попадает в ловушку воды. Тем, кому более не суждено увидеть солнечный лик.

Смертные боятся воды и уважают её. А потому прежде чем их корабли попадут в её мягкие прохладные объятия, они всегда взывают с мольбами к нему, Ньёрду.

– Будь добр к нам, удачливейший из мореходов, – возле алтарей они оставляют дары своего дома и диковинные заморские сокровища, которые привозят из торговых поездок или сокрушительных набегов.

Хлеб и вино – это выглядит даже немного символично, и возможно, Ньёрд был бы уязвлён такими дарами, если бы их не разбавляли умелицы-женщины.

Колдовские травы и морская вода смешиваются с терпким вином, что больше похоже на кровь. Ньёрду такая жертва всегда приходится по вкусу. Она отдаёт воспоминаниями о далёкой родине, с которой он пришёл вместе с другими. Она служит данью уважения: «Ты не просто удачливейший из мореходов, Ньёрд, но и главный защитник нас, купцов-авантюристов».

Ньёрду по нраву такое отношение. Ему по нраву то, как чтят его, покровителя мореходов. Никому более, ни одному асу, ни одному вану, путешествующие по воде не отдают больше свои почести.

И даже всезнающий и всевидящий Один бессилен там, где хозяйствует Ньёрд.

Он принимает дары с удовольствием и всегда оберегает тех, кто подносят их ему с чистым сердцем, от капризов вспыльчивой Ран или чрезмерных шалостей её дочерей. Заступается он за каждого, кто надлежащим образом просит его об этом, кто проявляет ему уважение.

И наполняет непростое морское путешествие лишь попутным ветром да не оставляющей удачей.

========== Вопрос 6 ==========

Комментарий к Вопрос 6

«Расскажи о Ванахейме»

О своей родине у него смутные воспоминания. Он давно не был в Ванахейме, проводя большую часть времени либо в море, либо в Асгарде. С недавних пор – ещё и в холодных лесах Трюмхейма.

Но его родина, кажется… солнечная. Наполненная жизнью, богатый плодородный край, никогда не знающий нужды. Его дети любят этот мир и, кажется, когда долг не обязывает их быть в Асгарде, возвращаются туда с удовольствием.

Ньёрду же как-то нет особого дела. И Ванахейм дальше своего собственного чертога он практически не знает.

Ноатун, Корабельный двор, полностью оправдывает своё название. Он стоит на берегу, там, где начинается море. От него всегда отходит Ньёрд, когда отправляется в свои долгие морские походы, и в него же он возвращается, не задерживаясь, однако, надолго.

В Ноатуне воды прилива ласкают деревянные сваи причала. Они мягко колышут оставленные корабли, что дожидаются своего хозяина, который отправит их в очередное плавание. В Ноатуне средоточие всего того, в чём Ньёрд хорош, всего того, в чём он сведущ.

Ноатун – словно свой собственный миниатюрный мирок Ньёрда.

В Ванахейме лишь один выход к большой воде. Огромное озеро, похожее на море, плавно перетекает в пролив между фьордами, что выводит суда в открытый бескрайний океан. Это стихия Ньёрда, его вотчина и его дом. Не щедрые богатые золотые поля, не тёплая земля, не родящие поля – всё то, чем славится Ванахейм, его родина, всё то, что царит в нём в изобилии, нет.

Но холодные воды, протекающие сквозь все девять миров, перетекающие и связывающие их. И Ноатун – перевалочный пункт, в который Ньёрд всегда возвращается. Но никогда не задерживается надолго.

========== Вопрос 7 ==========

Комментарий к Вопрос 7

«Описание внешности, как можно подробнее»

Ньёрд высокий, самый высокий среди всех асов. Крепко сбитый, широкоплечий – весь он – словно скала, одна из тех, что нависают над скандинавскими проливами. Мощная фигура, об которую разбиваются ветра и воды шторма.

У Ньёрда сильные руки. Мышцы словно из крепчайшего металла, о который разбиваются мечи и секиры его врагов. Несокрушимая мощь, которую не сдвинуть с места простым усилием. Ньёрд с лёгкостью тянет по мелководью деревянный корпус драккара, не чувствуя ни усталости, ни дискомфорта.

Его ладони испещрены глубокими реками линий. Кожа на них груба и шершава от постоянных мозолей, которые натирают тугие грубые канаты.

Белёсые линии шрамов странным образом покрывают всё тело Ньёрда. Он редко ходит в битвы, так что ему негде получать ранения. Так что многие из этих шрамов добыты им в морях – в сражениях с морскими чудищами да в покорении и удержании рыболовецких тяжёлых сетей, полных рыбы и других океанских обитателей. В случайных неосторожностях и порезах, на которые подчас Ньёрд просто не обращает внимания.

Однако не все его шрамы столь мирны. Выпуклость между лопаток – место, куда вонзилась секира кого-то из асов, пущенная в их войне. Широкие полосы на груди – рассекающий плоть меч его товарища, которому Ньёрд в неистовстве берсерка голыми руками свернул шею и размозжил череп. Пусть война и не мила ему, но это вовсе не значит, что Ньёрд не сможет сражаться на равных с теми, кто ею живут и дышат.

Линии шрамов переплетаются в дивный узор с сакральными узорами, которые заговаривала на удачу и добрый улов ещё Нертус. Геометрические фигуры и плавные изгибы замыкаются друг в друге, змеятся вверх по предплечьям, замыкаясь под ключицами. Руки и грудь, выше на шею и ниже по рёбрам, перебираясь на спину, сплетаясь в единый узор со шрамами. Руны и спирали, полукружия и линии – одни вытекают из других, вплетаются друг в друга, и их значения известны только Ньёрду и больше никому.

Светлые, белокурые и вправду почти белые волосы, жёсткие от соли, но всё ещё слегка вьющиеся. Они не такие, как у доблестных асов, что носят свои волосы длинными и гордятся ими, считая атрибутом красоты. Волосы Ньёрда короткие, их не заплетёшь в косички, в которые сплетены его усы и борода, они торчат, топорщатся, и Ньёрд по-своему гордится ими.

Зато борода у него густая, да. Усы срастаются с ней, и он заплетает её в косички. Вплетает в них бусины с рунами, украшая и защищая.

Лицо у Ньёрда широкое, суровое, почти всегда хмурое, отчего над переносицей залегла глубокая складка. Густые светлые брови тяжёлыми дугами нависают над глубоко посаженными лазурными глазами. Черты лица острые, угловатые, чёткие, и каждая линия, каждая деталь заметна.

Ньёрд улыбается редко, но даже если это происходит, улыбка его теряется в бороде. Ньёрд строг и молчалив, отрешён и почти меланхоличен. Одиночка, посвятивший себя вечным странствиям, он не любит шумные пиры и компании и мало на них разговорчив даже под хмелем.

Тем не менее он верен в своих привязанностях и любви. И, вероятно, именно потому норны определили ему в супруги Скади, о чём Ньёрд ещё ни разу не пожалел.

========== Вопрос 8 ==========

Комментарий к Вопрос 8

Текст на ивент по Гарри Поттер АУ

Он разбрасывает кости, и руны на них горят предзнаменованием. Хмурит густые светлые брови, одними пальцами призывая к себе магические знаки. Кости повинуются призыву заклинателя, опускаясь в его широкую ладонь, и Ньёрд прячет их в мешочек, висящий на поясе.

Он – великий шаман и могущественный колдун. Самый старый из магов племени и самый уважаемый старейшина, к чьим словам прислушиваются всегда с особым вниманием и уважением.

– Что говорят руны, мудрейший? – вождь смотрит с тревожным ожиданием, готовясь принять любой ответ великого провидца.

– Они говорят, что надвигается опасность. Римское войско форсирует Рейн и уже очень скоро оно будет здесь, – басит в ответ Ньёрд.

– Мы не успеем собраться и укрыться, – вождь качает головой, мрачно констатируя факт. – И после последней битвы у нас не осталось сил, чтобы дать римлянам бой.

– Слушай меня, вождь, и делай, как я скажу. Руны говорят, что из этого боя мы выйдем с победой…

Ньёрд великий маг народа, где магия тесно переплетается с традициями и обычаями не-магов. Простой люд боится, но почитает своих одарённых сородичей и именно на них всегда рассчитывает в первую очередь, когда надвигаются беды, с которыми простыми силами не справиться. Они верят в то, что эти избранные одарены самими богами, если не сами боги воплоти, и верят в то, что лишь они могут защитить и уберечь от верной гибели и рабства.

– Оставьте свои пожитки, – Ньёрд говорит вождю, и тот внимательно внимает чужому гласу. – Уведи женщин, детей, стариков и раненых в лес. Оставь крепких мужчин-воинов и моих учеников и верь в то, что мы сможем воплотить предсказание рун.

Вождь следует словам шамана беспрекословно. Выполняет всё точь-в-точь, как тот говорит, и в поселении Ньёрд остаётся один вместе с немногочисленными мужчинами и тройкой своих учеников.

– Вы, не рвитесь в бой, – он суровым взглядом окидывает воинов, предупреждая. – Ваши жизни ценны для нашего народа. Но кричите с яростью и неистовством и стучите своим оружием. Когда римляне ринутся к вам, все вместе бегите к реке. Они пойдут следом за вами, чтобы дать вам бой, но вы не поддавайтесь гневу в своей крови. Слушайте меня, и когда добежите до воды, укройтесь под выступом обрыва. Что произойдёт дальше – уже не ваша забота.

Мужчины не рискуют спорить, боятся навлечь на себя и свои семьи гнев могучего. Удивительно послушно следуют его словам, и Ньёрд готовится к самому главному действу, слыша лязг и тяжёлую поступь римских легионеров.

Он делает глубокий вдох, и кривая грубая палочка, которую он сам тешет себе как того требует обычай, взмывает в его руке. Шум воды в поднимающейся реке всё нарастает и нарастает, поднимаясь высокой волной, что обрушивается яростью природы на захватчиков, стоит им лишь показаться на краю обрыва.

Вода утаскивает за собой каждого, никому не даёт спастись, и лишь редкие маги, пошедшие служить в легионы, пытаются ей противостоять. Но Ньёрд старый, могущественный, опытный колдун, и в гневе защитника своих земель и людей он ломает чужое сопротивление.

Тем, кто ищет славы и наживы на чужом горе и страданиях, нечего делать в здешних лесах, и Рейн, великая река, станет могилой для каждого дерзающего. Уж Ньёрд и его ученики позаботятся об этом.