Текст книги "Я подарю тебе тьму (СИ)"

Автор книги: Лора Олеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 24 страниц)

Глава 30

Когда получаешь розовую козу с желтою полосой

Эта ночь еще более мучительная. Меня утешает лишь то, что Льерен, желая мне приятных снов, шепчет:

– Я из-за тебя не смогу до утра заснуть.

Ну приятно все же, что не мне одной теперь мучиться.

Но утром я беру себя в руки. У меня столько дел! Вчера ближе к вечеру сапожник прислал мне записку с просьбой прийти к нему, «если госпоже Астре будет угодно». Угодно, еще как угодно. Я едва не бегу в лавку.

– Господин Капрак!

– Госпожа Астра!

Хозяин лавки рассыпается в любезностях, а его жена уже без намека приносит и чай, и свежие ватрушки, и варенье в вазочке. Отказываться неудобно, поэтому мне приходится завтракать вторично. А потом я приступаю к делу.

Желающих защитить свою обувь от воды и грязи оказалось предостаточно, и я целых два часа корплю над работой. Хорошо хоть, что краски у меня еще хватает в баночке: я ведь не трачу магическую краску бездумно.

– Я вот еще подумал, – рассчитавшись со мной сполна, предлагает господин Капрак, – ведь зимние сапоги тоже промокают.

– Ну разумеется, – пожимаю я плечами. – Снег – это ведь замерзшая вода. В принципе, зимой это не так страшно, но бывает и оттепель.

– Согласен. Может, предложить клиентам зачаровать и их зимнюю обувь? Как вы думаете?

А сапожник не дурак – понимает, как можно больше заработать.

– Почему бы и нет? Если им угодно платить, – поддерживаю я эту полезную идею.

Я выхожу из лавки, приятно обремененная серебрушками. И еще у меня к поясу подвешена очаровательная кожаная сумочка.

– Вам удобно будет в ней носить ваш инструмент, – с подобострастной улыбкой отдал мне подарок сапожник.

Подлизывается, понятное дело. Сегодня я на минуту задержалась на улице у другой сапожной мастерской. Она стоит чуть наискосок на противоположной стороне улицы. Заходить я в нее не стала, так, постояла пару минут, разглядывая вывеску. Зная, что господин Капрак видит мой маневр. И сапожник таки сделал вывод: если волка не кормить, то он в лес убежит. Я не стала даже заикаться сегодня о том, что мои чары делают его обувь эксклюзивной. Думаю, он это и сам понимает. А эксклюзивность вещь дорогая. Однако рвать плод надо лишь основательно созревшим. Искусственное дозаривание тут может все испортить. Так что к составлению письменного договора и к увеличению моего процента от прибыли мы еще вернемся, господин Капрак. А пока зрейте, зрейте.

Придя домой, я сажусь корпеть над рунами, которые мне показал вчера Льерен. Защитный амулет для бедной женщины надо сделать как можно быстрее. Дополнительная проблема состоит в том, что знаки надо написать достаточно мелкими, чтобы поместить, скажем, на медальоне или плоском кулоне. Но на худой конец сойдет и что-то вроде чокера, кожаного или матерчатого. В конце концов, жить захочешь, и не такое на себя напялишь.

Однако во второй половине дня силы меня покидают. В глазах рябит от черточек и завитков. К тому же мне не дает покоя одна задумка.

Что стоит у женщины на пути к саморазвитию и счастью? Правильно – быт! А тут, в этом отсталом Гросте, быт особенно отсталый. Ни тебе стиралки, ни тебе посудомойки, ни тебе холодильника. Ну ладно, это вещи сложные. Я слабо себе представляю их внутреннее строение. Хотя насчет холодильника стоит и подумать. Но пока Арвета превосходно обходится и погребом за домом. А вот что я могу попробовать изобрести прямо сейчас – так это пылесос!

Нет, ну а что? Это же просто! Он просто берет и… м-м-м… всасывает в себя. А потом это всосанное нужно выбросить. Магия, я полагаю, может заменить сложный механизм.

По моей просьбе господин Кримир изготовил из старой шляпной деревянной коробки что-то вроде пылесоса. Он проделал дыру и вставил внутрь полую железную трубку. Из нее выходит кожаный чулок. Он, по моему разумению, может заменить шланг. Вокруг выходного отверстия на чулок я приклеила коротко постриженную щетину от щетки. Ко дну коробки муж Арветы приделал колесики, а сверху ручку. Нет, ну а чем не пылесос?

Узнай Арвета про мою просьбу, она завалила бы меня вопросами, зачем мне это понадобилось. Но ее муж только внимательно выслушал и обещал подумать, как лучше смастерить такую странную вещь. И таки смастерил. Принес и молча отдал. Золото, а не человек.

Конструкция, конечно, выглядит кондово и бредово, признаюсь я сама себе. Но ведь все первые прототипы так выглядели, нет? Эта мысль служит мне утешением. А теперь главное.

Я долго продумывала, какие чары нанести на современный аналог пылесоса. И мне показалось, что я придумала такую комбинацию рун. «Сосать» и «сор» подходит идеально. В будущем можно будет добавить руну «вертеться». Ну а что? Пусть будет аналогом робота-пылесоса. Чем плохо? Сидишь, чай с Арветой попиваешь, а этот тут шуршит, ездит, чистоту наводит. Я такое на экране видела.

Что ж. Арвета хозяйничает на кухне, а мага пока нет. Пора! Зова трубит! То есть труба зовет! Пора приступать к экспериментам. Руки у меня не просто чешутся, а даже дрожат от предвкушения.

Я несколько раз прописываю придуманную мной комбинацию рун на листке чернилами. Потом красками. Обычными. Наконец достаю из футляра магическую кисть и с трепетом обмакиваю ее в черную краску. Рука у меня дрожит от волнения и нетерпения, но я заставляю себя успокоиться. Быстро наношу три руны на верхнюю часть моего деревянного франкенштейна. Руны вспыхивают и гаснут. Я быстро мою кисточку в заранее приготовленной воде, вытираю ее и убираю в футляр.

Сажусь на корточки перед моим изобретением и жду реакции. Коробка не двигается. Не дрожит. И не гудит. А она, вообще, должна гудеть? – запоздало догадываюсь я. Это наш земной пылесос громкий, а здесь он, может, беззвучный будет. Но как понять, сосет ли он пыль? Провожу хоботом по полу. Хм. Вот я дура. Чего ему сосать, если пол чистый? Хватаю мелкий сор с окна и пытаюсь его убрать. То есть вдуть. Короче, что он там делать должен. Без изменений.

Хм. Отрицательный результат тоже результат. Но надо понять, где ошибка. Хватаю учебник лестраля и начинаю проверять правильность написания рун. Тут вот так. Ага. И у меня так. Пересчитываю черточки, их соотношения между собой. Стоп! Руна «сор» чем-то отличается. В основе многих рун лежат общие элементы. Например, элемент, напоминающий человеческую руку, используют не в одной руне. К нему добавляют другие элементы. В руне «сор» основной элемент – это «земля». А к нему уже можно добавить другие, чтобы изменить значение символа. Так, что-то у меня не сходится. Точно! Вот этот элемент неправильно написан. Это у меня другая руна получилась. Вот как так? Глаз, что ли, уже замылился? Я, наверное, сегодня перезанималась. Ладно, дело поправимое. Надо, наверное, просто стереть руны… А можно ли магические руны стирать? Хм. Почему я об этом Тиэрена не спросила?

Я поворачиваюсь и застываю на месте. Ой-ой-ой! Это что такое еще?

Перед хоботом пылесоса я вижу большую проплешину. Куда-то делись половые доски, и снизу видна пустота подвала. Я осторожно подхожу к дыре и заглядываю в нее. Оттуда тянет сыростью и холодом. Черт! И правда подвал! На моих глазах дыра начинает медленно расползаться. Черт-черт-черт! Это что я такое тут наволхвовала? Может, все дело в руне? Я снова бросаюсь к учебнику и листаю его. О нет! Нет-нет! Руна, которую я по ошибке изобразила на моем недопылесосе, это руна «мир», «Земля». Это что же я наколдовала-то? Засосать мир? Всю планету? Да ежики зеленые! Надо срочно что-то делать: деактивировать этот аппарат, убрать его из комнаты. Секундную мысль спрятать его в шкаф и сделать вид, что все так и было, я давлю в зародыше. Нет, как ни крути, но придется сдаваться.

Я порываюсь было бежать за помощью, но застываю. Пока я занималась самобичеванием и впадала в панику, эта сволочь успела отъесть еще один кусок пола, и теперь перед порогом зияет конкретная такая дыра. Я бы, может, ее и перепрыгнула бы, но дверь-то закрыта. А она открывается внутрь.

– Арвета! – кричу я истошно. – Арве-е-е-ета-а-а-а!

Сейчас я завидую, что не обладаю таким трубным голосом, как у служанки.

– Что такое? – недовольно говорит явно оторванная от важных дел служанка.

– Ты это… осторожно дверь открой, только в комнату не входи! – умоляю я женщину.

Дверь скрипит, приоткрываясь. Арвета стоит с метлой наперевес, явно ожидая худшего. Плохо подготовилась, с сожалением думаю я.

– Это еще что такое? – выпучивает она глаза.

Потом тычет метлой в дыру. На наших глазах щетина начинает таять, да так быстро, что уже через секунду в руках у служанки оказывается одна палка. От испуга она роняет ее, и остаток инструмента летит куда-то вниз.

– Детка, это что? – басит Арвета и делает шаг назад.

– За Льереном пошлите! Срочно! – чуть не плачу я. – Пока она меня не сожрала.

Арвета кивает, разворачивается и с криком: «Фаран! Фаран!» – бежит по дому. Ну правильно, в каждой непонятной ситуации зовите мужа. Я тоже вот Льерена позвала.

– Сейчас маг придет и разберется с тобой, дура ты магическая! – вещаю я шляпной коробке.

Но она не обращает на меня никакого внимания. Дыра продолжает расти, причем скорость ее разрастания увеличивается. Это что же, она мир в себя засасывает? Ой-ой-ой! Что сейчас со мной Льерен сделает? Почему-то гнев мага меня пугает больше, чем перспектива всему миру схлопнуться в черную дыру.

Через полчаса переживания о своей будущей участи меняются на переживания об участи текущей. Потому что дыра растет, и в нее благополучно проваливается стул, а пустота переходит на кровать. При этом сам чертов пылесосный монстр завис в пространстве и никуда не проваливается. Так и болтается посередине пустоты, как дерьмо в проруби. Он же скоро так весь мир пожрет! И как его спасти? Господи! А вдруг Льерен уехал или ушел куда-то по делам? И что тогда делать? Для начала, что делать и как спасаться конкретно мне?

Окно! Это мое последнее спасение. В крайнем случае я его выбью и сбегу. Перепрыгивая с одного предмета оставшейся мебели на другой, я собираю ценные для меня предметы и передислоцируюсь на подоконник. Учебники, сумочка с красками и инструментами, новые зимние сапожки и еще пара дорогих мне вещей лежат у моих ног горкой. Я с сожалением смотрю на зеркало на стене, которое я любовно разрисовывала несколько дней. Нет, с зеркалом бежать будет труднее. Да и не пройдет оно в окно: раскладка слишком частая. А я сама-то пролезу. Прежде чем я соображаю, что такое важное забыла, монстр засасывает в себе одну оставленную на полу туфлю. Жалко туфли, симпатичные были. И платья в шкафу жалко. А себя жальче в сто раз. Никогда так больше делать не бу-у-у… У-у-у!

Когда я уже примериваюсь кочергой, как лучше разбить окно, в коридоре слышится топот бегущих людей. И на пороге, который еще чудом не провалился в тартарары, появляется всклоченный Льерен с горящими глазами. Он так страшен сейчас, что мне начинает казаться, что быть распыленной магическим пылесосом не самая худшая участь в мире.

Глава 31

Последствия

– Что за грахх тут происходит, ташра тебя побери, Астра? – рычит маг.

Его глаза обегают исчезающую в пустоту комнату и останавливаются на моем миресосе.

– Это откуда? Кто принес?

– Это была шляпная картонка. Господин Кримир по моей просьбе ее усовершен… изменил, – пищу я с подоконника, глядя на подбирающуюся к столу дыру. – А я не те руны нанесла. Вместо руны «сор» я руну «мир» нарисовала. Вот эта штука и стала засасывать все пространство.

Я искренне радуюсь, что меня отделяет от мага аннигилирующая дыра – не сунется сразу убивать. А там, глядишь, и отойдет. Может быть. Я же ему нужна. Пока. Чтобы проклятие снять.

– Отойди за угол! – кричит Льерен, собираясь убегать.

– За какой угол? – жалобно кричу я ему вдогонку. – Я слезть отсюда не могу.

– На стол!.. – шипит маг.

Я явственно слышу в его шипении слово «идиотка», но предпочитаю сделать вид, что не расслышала. Хватаю дорогое моему сердцу барахло и осторожно ступаю на стол. Он качается: одна ножка у него уже нависает над пустотой, поэтому надо быть акробаткой, чтобы не сверзиться сейчас вместе с ним в черную дыру. Я качаюсь и жду не пойми чего.

А! Теперь поняла. В саду появляется Льерен.

– Астра, поберегись! – кричит он.

Я прячусь за угол, и через секунду окно разлетается на тысячи осколков. Я едва успеваю закрыть лицо.

– Сюда, Астра! Живей!

Я перебираюсь на подоконник. В босую ногу тут же впивается осколок стекла. Но я не думаю об этом, а просто бросаю под окно свои вещи, а затем прыгаю в руки мага. Он ловко подхватывает меня и несет к деревянным качелям.

– Сиди пока здесь! И только попробуй усовершенствовать за это время еще что-нибудь! – рявкает он и скрывается в доме.

– Ой детка! Ты что учудила-то? – трубно ахает Арвета, которая, собрав мои вещи из-под окна, подходит ко мне.

– Я как лучше хотела, – всхлипываю я, вытаскивая из окровавленной ноги осколок. – Я вас от части работы хотела освободить. Пылесос делала…

– Пыле… что? Святая Иллозита! И зачем было такую пакость мастерить?

– Я же не думала, что оно так случи-и-и… у-у-у!

Тут мы вздрагиваем, потому что от дома раздается сильный хлопок. А потом я вижу клубящийся в моей комнате зелено-черный смерч. Он раскручивается с бешеной скоростью. В нем вспыхивают голубые молнии и слышно потрескивание. Потом эта тьма сливается в один комок и тут же взрывается. Из окна в сад вылетают обломки мебели. Одна ножка от кровати долетает до нас: меня, сидящей на качелях с отвисшей челюстью, и застывшей соляным столпом Арветы, – и падает у наших ног. На ветке клена сиротливо покачивается клок от моих панталон – таких веселеньких, с кружавчиками.

– Льерен! – шепчу я, а потом срываюсь с места и, шипя от боли в ноге, бегу в дом.

– Астра! Детка! Стой! – кричит Арвета, но я ее не слушаю.

Я бегу вокруг дома по ледяной земле, прихрамывая, огибаю угол и влетаю через черный вход в кухню. На полу в коридоре наталкиваюсь на сидящего у стены Льерена. Лицо у него совершенно белое, а глаза закрыты. Я сама мучнею и падаю на колени рядом с ним.

– Льерен… – мне страшно прикоснуться к нему.

Мужчина поднимает на меня как будто замутненные тьмой глаза. Отсутствующий взгляд с трудом концентрируется на мне.

– Пойдемте я отведу вас в постель, – говорю я, кусая губу, чтобы не расплакаться: я чуть не убила Льерена своей глупостью.

Маг молча кивает и, послушно опершись о мое плечо, ковыляет со мной на второй этаж: внизу теперь все равно нет ни одной пригодной кровати. Разгром в коридоре придется еще долго разгребать. А на то место, где раньше была моя комната, мне даже не хочется смотреть.

Мы поднимаемся медленно, беря штурмом каждую ступеньку. Льерен падает в постель и молча протягивает ко мне руку. Без возражений укладываюсь рядом. Мужчина обнимает меня и прижимает к себе, после чего замирает: то ли проваливается в обморок, то ли засыпает. Худо ему, короче. Я лежу испуганной мышкой и только слышу, как бьется мое сердце. Так мы лежим полчаса, почти без движения.

– Мне лучше, – говорит наконец маг и садится на постели.

Я тоже робко сажусь, косясь на своего жениха. Наказывать будет? Ругать? Ох, хоть бы это уже осталось позади!

– Откуда ты руны знаешь? – спрашивает меня Льерен усталым голосом.

– Так это… Тиэрен мне объяснил, как их писать. И книги дал. И про лестраль рассказал. И у меня даже одни чары получилось наложить правильно.

– Получилось, говоришь? А что еще вы делали с Тиэреном такого, о чем ты мне не удосужилась рассказать? И он, кстати, тоже.

Температура тона явно понижается на несколько делений, стремясь к нулю. Я виновато смотрю на мага.

– Ничего. Только это. Я целыми днями тренировалась, – грустно говорю я. – Если бы Тиэрен не пропал, я бы у него спросила, как лучше сделать пыле… ну, ту штуку. Проконсультировалась бы…

– То есть мне ты сообщать не собиралась, я верно понимаю? И в консультанты я тоже не гожусь, так? Ну ясно. Куда мне до Тиэрена!

Господи! В женской точке Джи десятки тысяч нервных окончаний, но даже она не такая чувствительная, как мужчина с уязвленной гордостью.

– Я сюрприз вам хотела сделать! – выкрикиваю я. – Удивить вас!

– И надо сказать, сюрприз удался, – говорит Льерен. – Удивила.

И он начинает смеяться – сардонически и издевательски. Я вскакиваю и бегу, вся разобиженная, к двери. Резко распахиваю ее и едва не сталкиваюсь лбом с Арветой.

– Я тут твои пожитки принесла, Астра. Те, что остались, – говорит она, отводя глаза. Подслушивала! Ну точно подслушивала.

Я хватаю в охапку свое барахло, желая сбежать отсюда куда-нибудь подальше. Да хоть в Туманный лес гарракам на съедение. Но Арвета загораживает мне выход, не давая мне выйти из спальни.

– Там Фаран окно забивает, – сообщает она магу. – Но в полу дыра. Дует оттуда как из преисподней. Делать-то что?

– Там ремонта не меньше чем на златушку будет, – безнадежно машет рукой Льерен.

У меня дрожит подбородок. Я бросаю на кровать все свои вещи и трясущимися руками достаю кошелек, который я, естественно, захватила с собой.

– Вот! – кричу я и кидаю его прямо в мага. Кожаный мешочек ударяет мужчину по руке и падает на кровать, рассыпая монеты. – Тридцать серебрушек для начала. Я и больше заработаю! Так что весь ущерб возмещу.

Слезы катятся у меня градом. Я отворачиваюсь, чтобы никто их не видел. Бесшумно подошедший Льерен стальными руками хватает меня за плечи и резко разворачивает к себе.

– Откуда деньги, Астра? – грозно вопрошает он.

Меня так и подмывает сказать, что на панели заработала, но, кажется, сейчас не лучшее время для подобных шуток.

– Деньги я от господина Капрака получила. Мой процент за то, что на осенние сапоги чары наложила от промокания.

– А почему не призналась? – продолжает допрашивать меня маг. – Снова сюрприз хотела сделать? – его голос сейчас такой же, каким он разговаривает со своими подозреваемыми.

Но я упрямо отворачиваюсь от него. Глаза не поднимаю. Льерен тяжело вздыхает.

– Ну вот что мне с тобой делать?

– Не знаю, что вы будете, – вмешивается наконец Арвета, – а я девочке ногу должна обработать. По всему дому кровавые следы идут.

Льерен опускает глаза вниз на пол и цокает.

– Сам все сделаю! – говорит он. – Ты только постель перестели, Арвета! Заляпали кровью. И пол протри.

– Так я…

– Действуй, Арвета. А нам с Астрой серьезный разговор предстоит.

Я переглядываюсь со служанкой. Посылаю ей взглядом С. О. С., но Арвета, тяжело вздохнув и состроив жалостливую мину, басит:

– Держись, девочка! – и начинает стягивать с постели запачканное белье.

Льерен без объявления войны подхватывает меня на руки и несет в ванную. Там сажает на край ванны и включает воду.

– Хорошенько промой рану. Я, конечно, не лекарь и заживлять не умею, но боль сниму, кровь остановлю и заражению не дам распространиться.

Льерен копается в угловом шкафчике, пока я промываю прохладной водой ноги. Рану щиплет. Льерен, достав чистую ткань и какую-то жидкость в пузырьке из темного стекла, встает передо мной на колени.

– Давай ногу!

– Я сама! – упрямо поджимаю я губы.

Льерен только кидает на меня свой обжигающий взгляд глаз-кристаллов, и я послушно отдаю ему раненую ногу. Мужчина осторожно вытирает ее, осматривает рану, потом проводит рукой по подошве ступни, словно купая ее в зеленом огне. У меня мурашки пробегают по спине.

– Больно?

– Нет, – коротко бросаю я.

Льерен поливает рану жидкостью из флакона. Я шиплю: это похоже на йод или зеленку, – и пытаюсь вырвать ногу. Но мужчина не дает этого сделать, а начинает дуть на рану. Как маленькому ребенку!

– Сейчас все пройдет! – ласково говорит он, поглаживая мне щиколотку.

– Если хотите ругать, то ругайте сейчас, – бурчу я, стараясь скрыть чувства, которые во мне вызывает это поглаживание.

– Я не хочу тебя ругать, – говорит Льерен. Он заматывает и наконец выпускает мою ногу. – Пойдем я отнесу тебя в постель. Тебе сегодня надо лежать, чтобы рана чуть-чуть зажила. Завтра она уже затянется.

– Я сама могу!

Но маг берет меня на руки и несет в спальню. Там Арвета заканчивает взбивать подушки.

– Где же Астра спать будет? – спрашивает она.

– Здесь! – коротко отрезает маг.

– Но господин Нэрвис…

– Да я с нее теперь глаз не спущу! К ноге прикую. А завтра со мной на службу поедет. Ее же нельзя одну оставлять. Завтра – глядишь! – еще что-нибудь вытворит.

Я хочу возмутиться, но Льерен прожигает меня взглядом, и я захлопываю рот.

– Но!..

Такой же взгляд посылается Арвете, и она суетливо собирает грязное белье и ретируется.

– Я вам ужин сюда принесу, – кричит она, уходя.

Я испуганно оглядываюсь. Ночевать с Льереном! Да ташра меня побери!

– И нечего так на меня смотреть, – говорит Льерен, сбрасывая с себя перепачканную рубашку с порванным рукавом. Морщится, видя около локтя здоровенный ушиб, прикладывает ладонь, врачуя себя магией.

– Как смотреть?

– Как овечка смотрит на волка. Я, Астра, против желания девушки на нее не набрасываюсь. И с ушами у меня все хорошо: слово «нет» я умею слышать.

Я молчу. Смогу ли я сказать слово «нет» – вот в чем вопрос.

– Так что вы мне хотели рассказать? – спрашиваю, любуясь фигурой Льерена. Вот и плюс совместного проживания: буду видеть его частенько голым. Так, Астра, соберись! Опять мозги поплыли не в ту степь!

Льерен, натянув чистую рубашку, садится за столик и наливает вина из графина, стоящего там. Задумчиво стучит пальцами по столешнице.

– История, Астра, это тяжелая, – нехотя начинает рассказывать он. – Это история про молодых, глупых и очень самонадеянных темных магов. Которые решили, что они настолько умней других, что могут сделать невозможное. То, что до них никому не удавалось. Только кончилось все трагедией.

Лицо Льерена мрачнеет. В глазах загорается боль. Он отпивает вина из бокала. Ставит бокал на стол, едва не отбив ножку. Я вижу, как пальцы на его руке сжимаются в кулак так, что даже белеют.

– Их было трое. И лет им было почти столько же, сколько тебе… – начинает рассказывать маг.