Текст книги "Изобретатель (СИ)"

Автор книги: L.Luft

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 38 страниц)

– Мы могли всё изменить!

– Нет, не могли! – гневно воскликнула Изобретатель и посмотрела на Доктора. Повелитель времени отложил книжку на центральный постамент помещения. – Да как ты не поймешь, мальчик с Галлифрея! Я – будущее этой планеты, ты – ее прошлое. Мы не могли изменить его без наступления катастрофического парадокса! А если бы и могли, то это бы сделало нас богами! Такую роль никто не должен брать на себя!

– Ты говоришь теорией, на практике всё иначе!

– На практике? – Изобретатель нервно хохотнула, доставая из кармана установку телепорта. – На практике?! На практике это стало бы возможным, будь нас чуть больше, чем двое на все Вселенные, которые мы теперь обязаны защищать, – она схватила его за руку и, бросив последний взгляд на дверь, вдавила в кнопку. Пространство вокруг рассыпалось.

<…>

Две ТАРДИС стояли на опушке леса, где несколькими днями ранее они высадили каждый своего пилота. Промышленный комплекс, виднеющийся вдали, окутывал плотный защитный купол, а зону вокруг обносили защитной системой, называемой «Саркофаг». Планетарная система оповещения не утихала, разнося по округе мерзопакостный гулкий свист. Все службы столицы были стянуты на предотвращение распространения радиации от взорвавшегося реактора, до которого добрался вирус. Изобретатель стояла у дверей своей ТАРДИС.

Теперь многое становилось на места: и осведомлённость Доктора, и причина столь быстрого реагирования служб, и … другое-другое. «Время-шремя», – Изобретатель посмотрела на сутулую фигуру Доктора. После бегства из комплекса он не проронил ни слова. Привычно-болтливый сейчас Доктор молчал, ссутулился и избегал смотреть на неё, отчего пилот чувствовала подступающее чувство вины. Вздохнув, Изобретатель постучалась затылком о двери ТАРДИС и, припомнив данные учебников истории, решила сама начать разговор:

– Гонтеро. Лидер партии демократов. Герой, один из основоположников проекта поправок Конституции. Его последователи из партии восстановят этот проект, доработают. В будущем, через лет пять, он будет принят большинством голосов Сената, ещё через лет десять Правительство утвердит пакет законов, что позволит начать уравнительную процедуру, которая затянется на следующие пятьдесят или шестьдесят лет, – она спрятала руки в карманах комбинезона и медленно подошла к Доктору, который со слабым интересом посмотрел на неё. – Опять-таки по инициативе демократов. В конце концов, лидером Сената станет полукровка, права инородцев будут значительно расширены. И не только инородцев, многих социальных меньшинств, притесняемых в это время. Эта ситуация…

Изобретатель помедлила, выдохнув.

– Эта ситуация сплотила обычный народ СТО и продемонстрировала, что простые могли работать бок о бок и с инородцами, и с частично кибернетизированными, и другое-другое. Ксенофобия была по большей части в умах политиков и тех, кто не мог мыслить самостоятельно.

Она вдруг указала на пролетевший над ними ало-белый пузатый транспортник. Он сел в границах защитного экрана комплекса.

– Тринадцатая экстренная бригада, – с улыбкой продолжала Изобретатель, – проектная группа демократов, которая состояла и из инородцев, и из людей. Они как раз и показали, что различия … Они в голове, а не… В общем, – пилот поёжилась.

– Если бы не катастрофа, демократы бы никогда не смогли добиться своего, – подытожил Доктор.

– Да. Вернее. Они-то добились, но это бы затянулось на ещё долгие и долгие столетия, – Изобретатель потянула носом воздух.

– Ты оказалась права, – нехотя произнёс он и, наконец, улыбнулся.

Пилот облегчения от его слов не почувствовала. Она снова осмотрела комплекс, чувствуя подступающую изнутри панику. В следующее мгновение перед глазами предстали события на орбитальной станции, а сознание в точности воспроизвело фразы будущего Доктора, сказанные с ненавистью и злобой. Изобретатель дрогнула.

Оставалось ещё одно незавершённое дело треклятой «фиксированности».

– Ты говорила, что будущее фиксировано. Я не послушал. Как тогда на Марсе. Спас людей, что должны были умереть. Думал, что смогу ещё раз, но… Теперь понимаю, какой бы это обернулось катастрофой, – Доктор обернулся и осмотрел две мирностоящих ТАРДИС.

– Иногда для спасения будущего целой планеты нужно пожертвовать несколькими. Как бы это ни было больно и тяжело. И трудно, – Повелитель времени обратилась к своей памяти, выискивая что-то, что помогло бы ей вызвать ненависть у Доктора. На задворках сознания раздался шёпот, похожий на зов часов, и Изобретатель копнула глубже в отголоски чужих воспоминаний. – Ответь вот на такой вопрос мне, Доктор. Если бы у тебя была хоть малая возможность спасти Галлифрей во время Войны и вернуть его, ты бы воспользовался ею?

Она посмотрела на небо так, будто упомянутый дом Повелителей времени располагался где-то в космосе не так далеко от планеты СТО. Доктор проследил за её взглядом и на несколько минут замолчал. Изобретатель зацепилась за страх, возникший при упоминании планеты, и принялась разворачивать его, выискивая источник. Её руки дрогнули, а глаза заслезились, меж тем в сознании снова зазвучал размеренный ритм, слышимый когда-то ранее. Стучал и стучал, и с каждым стуком страх поднимался всё выше, отдавался в висках и сжимал горло.

– Да, – ответ Доктора бросил Повелителя времени в ледяной ужас. Она посмотрела на него и попятилась. – Это наш родной дом.

Изобретатель отошла практически к дверям ТАРДИС и дистанционно запустила предстартовую подготовку.

– Изобретатель? – Доктор обеспокоенно осмотрел её.

– А я бы ни за что не возвращала Галлифрей, – голос дрожал. – Упивающийся властью Совет, возомнивший о себе как о Богах, и триллион погибших товарищей и тех из них, кто верил в избранность правителей, – Повелитель времени точно вспомнила эту фразу, которую когда-то настоящий Изобретатель говорил Давросу. – Ты спрашивал, как я выбрался из Войны времени? Далеки бы не стали трогать второго из своих создателей, пускай и первого они довели до безумия сознания и разложения его плоти, – голос сломался и стал грубее. Шёпот из воспоминаний уже подсказывал следующие слова. – Даврос создал биологическую часть далеков и посредством мутаций и экспериментов заставил их совершенствоваться и ненавидеть всех, кто не был им подобен. Я создал их корпус, дал оружие, помог довершить ему начатое. Хах. Ответственность за Войны лежит на моих плечах.

Изобретатель кинулась в ТАРДИС. Окутавший её барьер помешал Доктору приблизиться ближе чем на два метра. Повелитель времени потянула за рычаг перемещения, забыв о том, чтобы выставить координаты. Где-то раздалось встревоженное завывание А5, сознание окутали ментальные волны ТАРДИС, но пилот не услышала их. Она сделала пару шагов и упала на пол, не в силах более стоять на ногах. Остаточный шёпот стихал, пропадал голос профессора в голове, но вместе с тем на их место приходила паническая атака.

Изобретатель поступила так, как велели правила времени и соблюла последовательности, однако вместе с тем нажила себе врага в лице отца. «Вот и всё», – Изобретатель зажмурила глаза и тихо всхлипнула, слушая отдалённый вой систем перемещения ТАРДИС.

========== Ноубл & Ноубл ==========

Тихая улица Лондона, где-то в центре или нет… Но точно не так далеко от знаменитой Бейкер Стрит, вокруг которой последние полгода точно происходило что-то неладное: то произойдёт локальное землетрясение, то пропадут все подростки этого района города, то у тех же подростков начнёт «оживать» техника, то милая старушенция прямо напротив знаменитого музея Шерлока Холмса вдруг станет трёхголовой, то она же – уже в совершенно нормальном земном обличии – будет угощать детишек улицы подозрительными конфетами, у которых после покраснеют щёки и появится много-много голубых пятнышек на лбу.

Местные пребывали в постоянном напряжении, часто видели служебные машины с обозначением таинственной организации «ЮНИТ», реже – «Торчвуд», которые вскоре совершенно перестали появляться в этом проклятом Богом районе. Зато вместо них возле одного конкретного дома на Глостер Плейс появлялись самые настоящие чудики. Так, однажды местные приметили даму пожилых лет с огромной шляпой, на которой как-то было приделано огромное перо, что переливалось всеми известными цветами и оттенками и… распространяло свист. А другой гражданин – порядка двух метров ростом – имел ноги уж точно не пропорциональные верхней части тела. Он носил длинное пальто, длинный шарф и был таким тощим, что если бы крался поздно ночью по Портман-стрит, то смог бы умело замаскироваться под фонарный столб. Видели на злосчастной улице ещё и маленькую девочку. Она частенько выгуливала картонную собаку, что катилась за девчушкой на скрипучих колёсиках. Вот только старожил Мэрион клялся – когда девчушка с собачкой задерживалась у конкретного дома на Глостер Плейс и говорила с хозяином, то говорила не она, а картонная собака! А вот девчонка совсем по-собачьи лаяла.

Сам восемьдесят шестой дом был проклят. И не только из-за важных машин с важными эмблемами, не только из-за чудаковатых жителей Лондона – таких не встретишь даже в метро! —, но и потому что по ночам на третьем этаже всегда горел свет, а последние пару месяцев минимум дважды на пересечении Глостер Плейс и Крофорд-стрит то появлялась, то пропадала полицейская будка. И вот она беспокоила местных больше чудиков, автомобилей и проклятого дома – ведь как это оставить раритет без присмотра?

Местные восклицали: «Чертовщина!» – и жаловались священнику, который учтиво кивал как болванчик, загадочно улыбался и говорил, что примет меры. Меры не принимались, а странности продолжались. И там, где они начинались, всегда видели рыжеволосую женщину и высокого мужчину. Оба обязательно таскали в руках или на спине какие предметы, что напоминали больше безделушки из научно-исследовательских фильмов.

Сейчас такая парочка обнаружилась сворачивающей с Бейкер-Стрит, где сегодня днём произошло небывалое происшествие со старушкой, конфетами и детьми, у которых покраснели щёки и появились синие пятна.

– Думаешь, детям больше ничего не угрожает?

– Что ты, Донна? – удивлённо воскликнул мужчина и так посмотрел на спутницу, будто оскорблённый её словами. – Эти тратайрские леденцы, наоборот, укрепят их иммунитет!

– Но у них были красные лица! И эти синие пятна!

– Ай, это потому, что слишком много дома сидят!

– То есть эти леденцы – во благо?

– Ну ты же ешь те рыжие витамины!

– Они довольно противны. И мне их прописал врач.

– Зато полезны, и от них у тебя рыжий язык, хах! – Корин улыбнулся, на что Донна хмыкнула. – Рыжие волосы, рыжий язык, рыжий-рыжий. Рыы-ы—ыжий, – растянул он и, проведя рукой по волосам, задумался.

– О нет, Корин! – Донна остановилась, всплеснув руками. А после поспешила нагнать собеседника. – Ты уже красился в рыжий! И вспомни, к чему это привело, когда мы приехали в Сохо! Те странные чудики постоянно называли тебя, хм… Краули?

– Нет, не то.

– Кривли?

– Не-е-ет! – Корин хохотнул. – Кроули!

– А-а-а! Точно! Странные типы!

– Ещё бы! Говорили о нижнем царстве! Знаешь, даже если и предположить, что оно существует хм. То оно располагается ниже силурианских общин или…

– Корин…

– Или оно и есть силурианская община?

– Корин!

– Или они уживаются вместе. Тот мужчина так походил на ящерицу, что я не удивлюсь тому, что он окажется гибридом силурианца и человека, – Корин остановился и подумал чуть дольше, а потом замотал головой. – Нэ! Эт плохо! Представь! Ой, ужас!

– КОРИН!

– Что? – он глянул на Донну, которая сложила руки на груди и посмотрела на него так, будто он снова вместо сытного завтрака съел всё сладкое в доме. – А оу, да. Плохая шутка. Насчёт гибрида.

Донна склонила голову и поджала губы.

– Ладно, вообще плохая идея!

– Спасибо.

Оба свернули, наконец, на Глостер Плейс. Однако не прошли и десять метров, как вдруг Корин остановился и постучал рукой по корпусу сканера Измерений, что неистово запищал.

– Да что такое-то? Совсем вышел из строя?

– Ты просто держишь его не так, – Донна забрала кастомный сканер, провела по нему пальцами в мягком поглаживающем жесте, и тут индикаторы переключились одномоментно с алых на зелёные, а из динамиков перестал доноситься скрип. Корин скривился. – И надо нежнее, – Ноубл с улыбкой отдала ему прибор, на что Корин пожал плечами, забирая его:

– Или лучшая калибровка. И-и-или он просто ожил и вдруг обрёл сознание, что невозможно! – он спрятал сканер во внутренний карман.

Вскоре Донна и Корин дошли до того самого проклятого дома, что, по мнению местных, и являлся источником всех бедствий квартала Марилебон. На входной двери висела табличка: «Детективное агентство: «Ноубл & Ноубл». И ещё ниже совсем незаметная приписка, сделанная когда-то Донной: «Здесь вам помогут даже если вы думаете, что безумец». Корин улыбнулся и мигом помрачнел, когда заметил, как Донна направилась не к дверям, а к машине, припаркованной чуть дальше.

– Отправишься в Чизвик? Так поздно? – он спрятал руки в карманы.

– Корин, идиот ты земной, – фыркнула Донна. Она обошла машину и, сняв сигнализацию, открыла багажник. Всё ещё сбитый столку Корин подобрался ближе:

– В смысле земной?

– То есть насчёт идиота нет возражений? – Донна достала чёрную спортивную сумку, скривившись от того, насколько она оказалась тяжёлой. Корин тут же отобрал её, ощутив настойчиво расползающееся в груди тепло, что пришло на место холоду. – Ну куда я поеду в такую темень? К тому же завтра у матери очередной сбор клуба домохозяек, – протянула она.

– И ты сбежала? – с улыбкой воскликнул Корин, взяв сумку поудобнее. Внутри что-то опасно звякнуло, и он потупил взгляд на вещь.

– Мама передала нам поесть и твои любимые пирожные, – пояснила Донна, захлопнув багажник.

«Да ладно?»

– Те с банановой начинкой?

– До-о-о, те с банановой начинкой, – она вдавила в кнопку ключей, и установка сигнализации испустила подтверждающий сигнал. Фонари автомобиля несколько раз мигнули и погасли.

– Какая забота! – Корин широко улыбнулся, с успехом начав напоминать сверхновую. Опасная теплота всё больше ютилась в груди, и спутник довольно поёжился. Он проводил взглядом Донну, которая направилась обратно к дверям. Будто не веря в происходящее, Корин посмотрел на машину, на Ноубл и, развернувшись на пятках кед, поспешил за ней.

А вот сама Донна видимо схожего довольного настроения не испытывала. Она тяжело вздохнула, внимательно осмотрела Глостер Плейс, пробежалась взглядом по тёмным крышам домов и задержала его на мигающей лампочке уличного фонаря, и только после протянула:

– Да, она слишком много о нас заботится.

– Ну так потому мы и подыскали дом не только лишь для детективного агентства. Сделали жилые комнаты для тебя, Уилфа, меня, чтобы было место, где спрятаться, хах! – Корин перекинул лямку сумки через плечо и закопошился в карманах, выискивая ключи от входной двери. – Хотя Сильвия, – ключи обнаружились во втором внутреннем кармане, Корин спешно пересёк несколько метров до дверей, – знаешь, я её понимаю! Или нет. Она просто хочет как лучше или затевает что-то странное, – Корин резко замолчал, всем нутром ощутив на себе тяжёлый взгляд.

Он посмотрел на Ноубл и приметил, как Донна тут же отвела свой, отстранённо прошептав:

– Точно, затевает. Вот уже как полгода, что ты живёшь в Лондоне.

– Счастливых дружеских полгода, – хмыкнул Корин тише и растерялся ещё больше. Донна крепче сжала руками ключи машины, скривив губы. «Что не так?» – он также ментально ощутил промелькнувшее… разочарование? Это заставило его ещё больше потеряться, а злосчастные ключи так и вовсе чуть не ускакали от него.

Придя в себя, Корин вставил ключ в замочную скважину, повернул его несколько раз, но не спешил открывать двери. Он провёл свободной рукой по тёплом чёрному дереву, задумавшись. Состояние Донны и её реакция не выходила из головы.

– Донна? – осторожно позвал её Корин и заметил на себе уставший взгляд тёплых доверчивых глаз, в которых совсем ненадолго мелькнуло ещё что-то. Что-то подобное искорке.

– М?

– Пойдём, – Корин протянул ей руку и поманил пальцами. – Я поставлю тебе чаю, повечерим вместе – и я не буду просить сначала сладкое, а потом сытное, – оба улыбнулись друг другу, – можем посмотреть Питера Кушинга.

– Питер Кушинг? – в непонимании повторила Донна, крепко беря его за руку.

– О! Ты не знаешь Питера Кушинга! Всё! Сегодняшний вечер я посвящаю ему!

Корин открыл, наконец, входную дверь, но тут сканер стал издавать поистине омерзительный свист. Спутник резко достал вещицу и тут же открутил параметры звука на минимальные значения. Помогло слабо – теперь вещь распространяла тихий мерзопакостный свист, а все до единого кнопки горелым алым.

– Снова неисправность? – Донна поморщилась, тревожно поглядывая то на Корина, то на прибор.

– Не думаю, – он спустился по лестнице обратно вниз и осмотрел улицу.

Писк всё нарастал. И вскоре этот звук дополнился ещё одним – скрежещущим свистом, что прокатился по всей улице. Поднятый из ниоткуда ветер разметал мусор и листья. Свет уличных фонарей сбился и замигал. Корин услышал облегчённый вздох Ноубл и сам улыбнулся, стоило заметить, как прямо посреди проезжей части материализовалась ТАРДИС всё в том же знакомом виде полицейской будки. Спутник щёлкнул по кнопкам сканера, отключил его, после спрятал прибор во внутреннем кармане.

– Я пойду поставлю чай, – Донна хлопнула Корина по плечу и скрылась в доме.

ТАРДИС закончила материализацию. Корин придирчиво глянул на фонарь будки, приметил как он не распространял свет, после вприпрыжку обошёл машину и хмыкнул, увидев знакомую надпись «Злой Волк».

– Изобретатель! Что с твоими навыками парковки? – с усмешкой протянул он и остановился напротив дверей.

Ответа не последовало. Более того ментальное восприятие вдруг опалили незнакомые подступающие панические веяния, от которых Корин замер. Он тяжело потянул носом воздух и поёжился.

Когда одна из створок отворилась наружу, спутник поднял взгляд и столкнулся с заплаканным взглядом девчонки.

– Изобретатель? – он сделал шаг к ней, ещё один и ещё.

Вовремя! Корин успел подхватить Повелителя времени до того, как она шлёпнулась бы на асфальт.

– Я устала… Я так устала, – шепнула Изобретатель, крепко хватаясь руками за его плечи. Её била крупная дрожь, лицо бледнело, краснели глаза.

«Всё плохо», – Корин обнял девчонку, кладя одну руку на её затылок, а другой прижимая к себе. Он сконцентрировался на хаосе мыслей – сознание Изобретателя горело в агонии от неосторожно поднятых отголосков чужих и собственных мутных воспоминаний, а потом Корин наткнулся на ещё кое-что, что заставило его замереть.

Та-да-да-дам. Та-да-да-дам.

«Не то сердца, не то…»

– Я не могу. Я больше не могу, – продолжала слабо говорить девчонка.

Корин опомнился. Он разом надавил на хаос и заставил его заглохнуть, в тот же момент ужасный шум и стук прекратился, что вызвало новую дрожь. Но уже у Корина. Он посмотрел на девчонку – Изобретатель продолжала удерживаться за него руками, а вот взгляд всё мутнел, направленный куда-то сквозь Измерения.

– Я просто не могу, – повторила она.

– Ш-ш-ш. Ты в безопасности, слышишь? – Корин поднял Повелителя времени на руки и, развернувшись, направился обратно в дом.

Ему в спину донёсся шум дематериализации ТАРДИС, а в окнах третьего этажа агентства заиграл бело-лунный свет.

<…>

Изобретатель сидела на диване, укутанная во все возможные одеяла и пледы и чувствуя себя плохо. Всё ещё плохо. Её знобило. Хотелось постоянно плакать или кричать. Хотелось просто… «Я не знаю», – простонала она и шумно всхлипнула. Взгляд зацепился за ТАРДИС, что стояла в углу комнаты, и Изобретатель улыбнулась.

Она снова осмотрела знакомую гостиную жилого этажа детективного агентства, которая на деле занимала весь третий этаж дома. Здесь пахло застоявшимся типографным запахом, пылью и травяным чаем. Библиотекой, чем на деле и являлся третий этаж дома – стены практически полностью были заставлены стеллажами со всевозможными книгами, пособиями, хрестоматиями. На полу, столе, на любом доступном клочке пространства – всюду разбросало множество листов, скреплённых скобами, скребками или зажимами. Они были полны сбивчивых каракулей, что присутствовали и на доске, стоявшей в противоположном конце этажа между окном и письменным столом. Изобретатель прищурилась и разглядела ряд красивых галлифрейских знаков, и совсем рядом такие же, но достаточно кривые. Она удивлённо моргнула.

– Я пытаюсь учить Донну, – пояснил Корин. – Пока выходит так себе. Но ей интересно!

Повелитель времени не стала комментировать. Она пробежалась взглядом по столу, по стеллажам разных форм и размерам, по аккуратному ряду фоторамок, стоящих на одном из них, по картинам, среди которых она различила яркие репродукции Ван Гога. Им противостояли несколько более спокойных картин Айвазовского и ещё парочки неизвестных Повелителю времени авторов. Средь стопок книг Изобретатель приметила небрежно лежащий пёстрый полосатый шарф, а в подставке для клюшек гольфа обнаружился зонтик с ручкой в виде вопросительного знака. Она улыбнулась и снова посмотрела на ТТ-капсулу. Единственное место, которого не коснулся хаос и небрежность, – как раз-таки место парковки ТАРДИС, что разительно контрастировало с остальной частью комнаты. Изобретатель припомнила, как парковалась в прошлый раз и ощутила, как щёки потеплели – да уж, после того случая немудрено, что было создано подобное пустое пространство!

А5 до этого мирно сидевший рядом на подушках, перебрался на колени и упрямо уселся в кольце из рук. Изобретатель, поджав губы, провела пальцами по куполу помощника, снова тяжело вздохнула, пошмыгав носом, и прямо посмотрела на Корина, сидевшего в кресле сбоку. На мгновение сознание сыграло злую шутку. Изобретатель увидела другие одежды, стала замечать, насколько нахмурилось это высокое лицо и…

«Нет! Это Корин!» – вскрикнула она про себя и облизнула пересохшие от страха и волнения губы.

Изобретатель медлила. Вслушиваясь в то, как со стороны кухни доносился шум воды и звон посуды, она снова понемногу начала успокаиваться и верить в то, что она оказалась на Сол III, в Лондоне, в детективном агентстве друзей. В безопасности.

– Я… – Изобретатель снова медленно провела пальцами по куполу дроида. – Я… не знаю, что сказать. Я не знаю.

– Говори то, что чувствуешь и то, что считаешь нужным, – Корин одобрительно ей улыбнулся, но Повелитель времени всё равно медлила.

Она прикрыла на мгновение глаза и дрогнула, ощутив тёплые телепатические волны от ТАРДИС. Изобретатель посмотрела на её двери и крепко зажмурилась, стоило приметить импульс света, отразившийся в окнах. Снизу перестал доноситься шум воды. Только раздавался звон посуды и хлопки холодильника, после зашумел электрический чайник, в котором вскипела вода.

«Я на Сол III», – настойчиво повторила себе Изобретатель и, обхватив руками дроида, прижала к себе. А5 издал удивлённый «гук», который Повелитель времени расслышала отстранённо. Даже звуки из кухни стали доноситься будто через фильтр. Она вздохнула глубже, сосредоточилась и позволила себе шагнуть в болезненные воспоминания.

– Мы были на СТО.

– На твоей родной планете?

– Да, – пауза. – Но не в моём временном сегменте, – она, открыв глаза, качнула головой. – Та эпидемия, о которой я рассказывала. Она снова как-то уцелела, и ТАРДИС переместила меня в прошлое. Наверное, чтобы разобраться, откуда всё пошло и что конкретно с этим делать.

– Многое узнали?

– Достаточно, – Изобретатель кивнула. – Возможно… Скорее вероятно, это далековское творение. Невозможно и вместе с тем возможно! – она посмотрела прямо на Корина, который удивлённо вскинул брови:

– Далеков? Такое чудовище и далеки? Без брони?

– Ага, я тоже удивилась. Оказывается, раньше под старым комплексом был захоронен корабль-невидимка, внутри которого и был найден вирус. Знаешь, – Повелитель времени хмыкнула. – Я теперь понимаю, что и резервуар-то, в котором держали первого мутировавшего, был с корабля. В таких выращивали самих далеков. Ладно. Там был демократ. Лидер их партии. Он заставил нас работать на него под угрозой уничтожения ТАРДИС с помощью дематериализатора, – она снова посмотрела на двери ТТ-капсулы.

– Вот оно что, – растянул Корин, проследив за её взглядом.

Изобретатель откинулась на спинку дивана и, сложив руки, поднесла пальцы одной к губам. От неуверенности она покусала подушечку большого, вперив взгляд в разложенные на столе кексы, шоколад и удивительно странные на вид леденцы. Изобретателю показалось, что они переливались под ниспадающим светом, а судя по заинтересованному гулу А5 – не показалось.

– Гонтеро, – отняв руку от лица, продолжила Повелитель времени. – Я считала его героем. А он хотел уничтожить всю планету.

– Причины?

– Он слишком долго боролся за будущее, слишком долго против консерваторов, что не желали меняться. Он хотел использовать вирус с целью обличения людей. Но это привело бы к войне, или чего хуже.

– В таком случае его можно понять. Не оправдать, но хотя бы понять, – выдохнул Корин. Он сложил руки вместе и посмотрел также на леденцы. После на дроида, который чётко вознамерился ими завладеть, снова на леденцы, на дроида, и мета-кризис поспешил захлопнуть коробку. – Конфисковали сегодня у старушки, – он поднялся и отошёл к ближайшему шкафу, где спрятал коробку на самой верхней полке.

Дроид ехидно затянул трель – Изобретатель шикнула на него.

– Она кормила ими детей.

– Леденцы с Трайтарии, – Повелитель времени улыбнулась. – У меня от них всё было в синих пятнах, а язык синий-синий, – припомнила вдруг она.

– Оу! – Корин плюхнулся обратно в кресло. – Ты тоже значит домоседка. И у тебя плохой иммунитет!

– У Повелителей времени и плохой иммунитет, – пожурила его Изобретатель.

– Если он выше соланианского, это не значит, что он безупречный. Повелители времени тоже болеют и тоже имеют ра-а-азный набор заболеваний!

– Ну да, согласна, – Изобретатель улыбнулась, потянув носом воздух. – Я не позволила Доктору переписать историю, – на выдохе выпалила она, потупив взгляд на купол помощника, что мягко мигал тёмными цветами. – Он хотел спасти гуманоидов в лаборатории, спасти то, что скрыто под вирусом, но если бы… если бы…

Голос дрогнул, и Изобретатель захрипела. Перед глазами предстали картинки недавно пережитого прошлого и возможного будущего, отчего Повелитель времени затряслась. Она ощутила ментальное прикосновение к сознанию. Буря стала стихать, воспоминания блёкнуть и не причинять столько боли. Изобретатель благодарно посмотрела на Корина и продолжила:

– Если бы он сделал это, демократия на СТО так и не достигла рассвета.

– Это не то, что тебя тревожит, – проговорил Корин.

– Да, – после недолгого молчания произнесла Изобретатель. – Если бы он спас их, остановил вирус, не только вся история СТО была бы нарушена. Моя история пошла бы к далекам под репульсоры, – она помедлила, вздохнув. – СТО далеко не идеальна в плане демократии. Даже когда я уже обучалась в школе, – Изобретатель говорила с расстановкой. От нервов и внутренней дрожи она принялась сминать край одеяла, периодически бессознательно то накрывая им дроида, то убирая его с купола, что постепенно начинало напрягать помощника. – Когда я обучалась в школе и в колледже, это – ксенофобия, расизм – всё ещё было. Но были социальные гарантии, – она снова накрыла А5, – были пособия, поддержка, – сняла ткань, – и … Работа для таких странноватых, как я. Или нет. Я не подхожу.

Дроид вновь оказался погребён под пледом. И на этот раз не выдержал. Он стукнул хозяйку манипуляторами по рукам, отчего Изобретатель сипло пробубнила: «Прости» и растерянно замерла – она не представляла, куда деть руки. На помощь пришёл Корин. Мета-кризис подался вперёд, накрыл её руки своими, и Повелитель времени посмотрела ему в глаза.

– Всё хорошо. Продолжай.

Сипло вздохнув и медленно выдохнув, Изобретатель кивнула и заговорила снова:

– По документам я была зарегистрирована как человек, конечно. И у нас не было гарантий, да. Но они были у моего друга Кото. Я даже работала у него в мастерской! – Повелитель времени припомнила мастерскую в космопорту столицы, семью друга и его самого: темнокожего юношу из клана ульманел с необычными серыми глазами и белыми-белыми как снег волосами. – Но если бы Доктор. Если бы он нарушил эту фиксированную точку, меня бы… Я бы… Я бы перестала существовать, понимаешь? – голос задрожал. Повелитель времени вцепилась в руки мета-кризиса, пытаясь удержаться. – Мать не смогла бы воспитать нас в будущем, я бы не пошла в школу! Да что там! Я могла бы вообще не родиться. И тогда был бы… Я бы…

– Парадокс, – подсказал Корин именно то слово, которое боялась произнести Изобретатель.

– Да! – она посмотрела на него и, поджав на мгновение губы, продолжила:

– Вселенная просто горела бы в агонии, а виновата была бы в этом я! Снова я! – воздуха не хватило. Изобретатель беспомощно открыла рот, но не смогла вздохнуть.

Паника снова начала накатывать на неё. Дроид тревожно загудел, привстав на манипуляторах. Корин пересел на диван рядом с Изобретателем, обхватил руками её лицо, и она вновь ощутила вмешательство в сознание. Буря из эмоций, страхов и переживаний постепенно затихала, отражаясь уже более тупой болью.

– Ты сделала всё правильно.

– Но нажила себе врага в его лице!

– Я не думаю, эй. Эй, посмотри на меня, – Корин утёр большими пальцами подступившие слёзы, но Изобретатель упорно отводила свой взгляд. – Изз. Пожалуйста, посмотри на меня.

Повелитель времени нехотя глянула на него и громко шмыгнула носом.

– Ты и не представляешь, что сделала. Ты сохранила фиксированные точки, ты сохранила не только историю планеты СТО, но и свою историю. Ты дала возможность Роуз Тайлер, – Изобретатель дрогнула при упоминании имени матери, – в будущем обосноваться на СТО.

– Я сказала ему про далеков.

– Я видел.

– И он ненавидит меня. Окончательно и бесповоротно. Я сама к этому склонила! Сама!

На этот раз Корин помолчал, а Изобретатель продолжила тише:

– Я помню, что было на станции. Помню мою первую встречу с ним, когда он ненавидел меня. Я должна была это сказать, понимаешь?

– Понимаю, – он снова утёр её слёзы, на что Повелитель времени сипло вздохнула, зажмурилась и выпалила следующее:

– Корин, я ужасна, да? – голос сорвался на хрип. – От меня одни только беды.

– Изз, ну что за глупости, – Корин крепко обнял её и провёл руками по волосам в успокаивающем жесте. Изобретатель затряслась. Она уронила голову ему на плечо и крепко стиснула руками его свободную руку.

– Вечная пародия, вечные ошибки, вечные… трудности, – она ткнулась в ткань пиджака, – я просто… – дальнейшая речь оборвалась тихими всхлипами.