Текст книги "Sweetly Broken (ЛП)"

Автор книги: LadyKenz347

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

– Зачем тебе этот чёртов колокольчик! Он абсолютно бесполезен.

– Э-э-э, я тоже рад тебя видеть, Малфой. Могу я чем-нибудь тебе помочь этим прекрасным утром? Кроме защиты своего колокольчика.

– Извини, – нервно провожу рукой по волосам и сглатываю, вспоминая, что я здесь ради одолжения. – Первый раз выхожу из Норы, и мне…

– Херово? – предлагает Джордж с ухмылкой, и моё раздражение немного смягчается.

– Я собирался сказать, не по себе, – сужаю глаза.

– Одна фигня. Пойдём, покажу тебе твой офис, – говорит он небрежно и сворачивает в захламлённый проход, заваленный гудящими игрушками и свистящими мётлами.

Мне требуется некоторое время, прежде чем отойти от шока и броситься за ним.

– Мой что? – глаза широко распахиваются, как и положено при таком шуме…

– Ты же за этим здесь, нет? Тебе нужна работа? – он продолжает кричать через плечо.

– Конечно, нет, – моя грудь раздувается от праведного негодования.

Он останавливается и резко разворачивается, от чего я чуть не врезаюсь ему в грудь. Близнец смотрит на меня, забавно подёргивая лоб.

– А? Пришёл за блевательными батончиками? Тебе не хватило за последние месяцы?

– Отвали, – усмехаюсь, на что Джордж заливисто смеётся. – Ладно, ладно. Да, я здесь по поводу работы, – слова вылетают слишком быстро, и меня ужасно бесит, как это звучит со стороны. Но у меня был план.

– Круто. Она твоя. Сюда, – он быстро уходит, я стараюсь не отставать. – Начнём потихоньку, я месяца на четыре отстал в ведении бухгалтерии. Итак, мне нужно, чтобы ты начал разгребать документы и вести учёт. За плату…

– Мне не нужны деньги, – быстро отвечаю я. Мне кажется лишним брать любую сумму, которую может предложить Джордж, особенно учитывая, что на моём счету средств больше, чем я могу потратить за жизнь.

– Я не могу не платить тебе, приятель. Моё огромное эго уничтожит меня. Как насчёт… я отдам тебе квартиру наверху. Она крохотная и дерьмовая, но она твоя. И добавлю мизерные семьдесят пять галеонов в неделю.

– Мне действительно не…

– Я настаиваю, Малфой, – говорит он достаточно твёрдо, на что я лишь закатываю глаза, решая больше не настаивать.

– Твой офис здесь, – он указывает на небольшую лестницу в глубине магазина, под которой находится чулан, который всё это время каким–то образом маскировался под офис. Дверь со скрипом открывается, и я вижу стол и стул, вся остальная мебель скрыта под пылью. – Ты можешь начать завтра. Я принесу канцтовары и первую партию бухгалтерских журналов. Вопросы?

Отрицательно покачав головой, я отмахиваюсь от него, хотя у меня около сотни вопросов, потому что я, честно говоря, довольно хреново разбираюсь в бухгалтерском учёте.

– Отлично. Пойдём, я покажу тебе квартиру.

Он уходит, а я всё ещё стою там, изучая свой чулан-офис. Меня охватывают непонятные эмоции, очень похожие на гордость. И я замираю, чтобы дать этому чувству впитаться в мои кости ещё на минуту.

***

Квартира – это грёбаная шутка. Честно говоря, это даже квартирой нельзя назвать. Это просто ещё один чулан, чуть больше офиса – тут есть ванная и маленькая прихожая. Спальни нет.

Была одна женщина – не помню её имя – к которой мать обращалась для оформления интерьера поместья. И, прежде чем мой разум начинает тянуть за эту нить воспоминаний, я выстраиваю стены.

Мама. Отец. Наркотики. Война.

Мне не стоит об этом думать.

Мне не хочется находиться здесь, и я аппарирую обратно на свой чердак. Как только вокруг меня появляются очертания комнаты, моё сердце замирает, потому что я вижу Рона, сидящего спиной ко мне на кровати.

– Вот ты где, – он встаёт и поворачивается ко мне. На лице отчётливо считывается обвинение.

– Уизли, – я пытаюсь совладать с пассивной агрессией, но мой голос дрожит. Нервы ещё не восстановились после похода в Косой переулок, и я совершенно не готов выслушивать любую чушь, извергающуюся изо рта этого идиота. – Чем могу быть полезен?

– Ты можешь убраться из моего чёртового дома, – его челюсть яростно щёлкает.

– Конечно, рыжий. Только потому, что ты так мило просишь, – я закатываю глаза.

– Мне не нравится, что трёшься рядом с моей семьёй. Даже если ты смог обмануть каждого в этом доме, я слишком хорошо тебя знаю. Я хочу, чтобы ты ушёл…

Подняв руку, я резко обрываю его:

– Я ухожу, ладно? Отвали.

– О, ты только что решил уйти? И куда же ты пойдёшь? – его глаза подозрительно сужаются.

Улыбка, расплывающаяся по моему лицу, слишком сладка, чтобы держать при себе, и я поворачиваюсь, чтобы он мог её видеть.

– Ну, кажется, Джорджу нужна была небольшая помощь в магазине. Я буду работать с ним, и он великодушно предложил мне квартиру.

Есть что-то странно удовлетворяющее в том, как его веснушчатое лицо окрашивается в красный. О да, он разгневан. Неважно, сколько мне будет лет, я всегда буду получать искреннее удовольствие от того, что разозлил конкретно этого Уизли.

– Это… ну, – он по-идиотски заикается; пытается сосредоточиться, но глаза бегают по комнате. – Этого не будет, – говорит он медленно, почти про себя. – Я хочу, чтобы ты исчез нахрен из моей жизни, Малфой.

– Я хочу этого не меньше, – моя голова сочувственно наклоняется. – Однако, кажется, боги посчитали нужным пока сталкивать наши пути. Так почему бы нам не сделать друг другу одолжение и держаться подальше?

Моя шея дёргается, и ноготь указательного пальца безжалостно впивается в кутикулу большого – странное утешение от растущего беспокойства.

Его подбородок втягивается в грудь, а зубы сжимаются в оскале, пока он смотрит на меня потемневшими от злости глазами.

– Я хочу, чтобы ты убрался из моей грёбаной жизни. Тебе нет здесь места, ты, хренов Пожирате…

– Рональд Уизли! – кричит Молли у двери. На её лице такие ярость и потрясение, что даже я делаю шаг назад.

– Мама… – Уизли бледнеет.

– Как ты смеешь так разговаривать с гостем в моём доме. Что, чёрт возьми, на тебя нашло?

– Разве ты не видишь, что он играет с тобой? – глаза Уизли блестят, в голосе слышится недоверие. – Он явно здесь за чем-то, – Рон резко поворачивает голову в мою сторону и кидает злобный взгляд.

– За чем, по-твоему, позволь узнать? Охотится за нашими деньгами? Или за нашим чудесным имуществом? Я не знаю, что на тебя нашло с тех пор, как закончилась эта проклятая война, но тебе следует помнить, кто ты такой, когда входишь в этот дом. Ты можешь быть Рональдом Уизли, героем войны, где угодно. Но здесь, под моей крышей, ты всё ещё мой сын. Мой сын, в котором воспитывали уважение к каждому человеку, будь то министр магии или нищий на улице.

– Только не к нему, – его трясущийся бледный палец указывает на меня, и мне ничего не хочется сильнее, чем надрать его жалкую задницу. Но это не выход. По крайней мере, сейчас.

– Молли, всё в порядке. Я здесь, чтобы сказать вам, что Джордж предложил мне работу и квартиру, так что я всё равно ухожу.

– О Мерлин, я так рада за тебя, дорогой! – она ослепительно улыбается мне, искренняя доброта её глаз обезоруживает меня. – Однако, – на её лице снова гнев, – это не оправдывает твоего поведения, Рональд. Извинись перед Драко сейчас же.

Рон неловко фыркает и закатывает глаза.

– Ни за что. Что вообще за херня между вами происходит?

Пронзительный визг вырывается из лёгких Молли, и я снова вздрагиваю.

– ВОН! – она указывает на дверь. – Вернёшься, когда достанешь манеры из того места, куда их засунул.

Уизли в последний раз рычит на меня и проходит мимо своей матери. Я слышу, как он продолжает ворчать, спускаясь по длинной лестнице.

Наступает долгая многозначительная тишина. Ненавижу эти моменты, где кто-то, вероятно, должен извиниться или обнять, или сделать другую пуффендуйскую чушь, которая считалась бы предосудительной в Слизерине.

Молли просто смотрит на меня печальными, широко раскрытыми глазами, и я могу с уверенностью сказать, что она чувствует себя виноватой, хотя у неё нет причин для этого.

– Рон не должен был говорить такие вещи, – наконец произносит она.

– Я слишком давно перестал заботиться о том, что говорит Рон Уизли. Уверен, что и он тоже. Вам не нужно было заступаться за меня, он ведь ваш сын.

– Он не прав, – пожала она плечами. Вот так просто.

Моя мать всегда придерживалась моей стороны, даже если я творил полную дичь. Особенно когда творил полную дичь. Нет, у неё не было такой слепой любви и преданности по отношению к моему отцу и ко мне… она просто…

Нет. Не сейчас.

Я снова выстраиваю стены вокруг воспоминаний о ней. Это всё, что я могу сделать.

– Э-э, – нехарактерно заикаюсь я.– Спасибо вам за всё, – не могу смотреть на неё. – Извините, если я всё испортил своим присутствием.

– Ты не сделал ничего плохого. Этот дом был местом исцеления для меня. Не только для меня. Я рада, что он помог и тебе, – в её голосе звучит гордость и храбрость.

Если когда-либо в этом мире существовал или существует идеальный представитель Гриффиндора, то это определённо она: львица, которая открыла своё логово змее. Которая не переживала за своих детёнышей, потому что знала, что, в конце концов, она сильнее и сможет их защитить.

========== 4. Крушение поезда ==========

Unbreak the broken

Unsay these spoken words

Find hope in the hopeless

Pull me out the train wreck

Unburn the ashes

Unchain the reactions now

I’m not ready to die not yet

Pull me out the train wreck

James Arthur – Train Wreck

***

Я листаю страницы с бессмысленными числами. Передо мной коробка с накладными, а на ней – маленькое чёрное устройство с выгравированными цифрами и символами.

Исходя из моего ограниченного понимания бухгалтерского учёта, мне нужно сложить цифры в первой колонке, вычесть цифры из второй колонки, и в результате получится прибыль.

Легко.

Проблема заключалась в том, что все эти цифры нужно где-то проверять, и Джордж не шутил, когда лаконично называл себя профаном. Нет никакого алгоритма или процесса, по которому он бы фиксировал расходы или доходы. Счета покрыты пятнами чая и размыты; квитанции смяты или, вообще, потеряны.

Я издаю стон отчаяния и дёргаю себя за волосы, пока кожа головы не начинает гореть.

–Тук-тук, – раздаётся весёлый голос Грейнджер из щели в двери.

Я неуклюже вскакиваю на ноги и пытаюсь разгладить гнездо на своей голове.

– Грейнджер! – неловко приветствую её, и она застенчиво улыбается. – Я, э-э, – тихо бормочу, – я не ждал тебя.

– А когда ты меня ждал? – она иронично усмехается. – Я принесла тебе кое-что! – роется в сумке на плече, и достаёт маленькое растение. Морщусь и нервно протягиваю руку, чтобы взять его.

– Что это? – мои брови сходятся на переносице, когда я осматриваю маленького незваного гостя.

Я опасаюсь того, что безобидный на вид маленький папоротник может внезапно укусить меня.

Грейнджер только смеётся и закатывает глаза.

– Это магловское растение. Ты можешь расслабиться. Я бы не принесла тебе плотоядный подарок на новоселье.

– О. Ну что ж, спасибо, – пожимаю плечами.

– Ещё я принесла это, – она снова лезет в сумку и на этот раз достаёт книгу.

Я молча читаю название.

– Бухгалтерия для чайников? – усмехаюсь и возвращаю книгу ей, потому брать я это не намерен, увольте.

Через несколько мгновений она с громким стуком кидает её на мой стол.

– Я не пыталась назвать тебя чайником, так что перестань выёживаться, Малфой. Это магловская серия о том, с чего начать и что делать. Они охватывают самые разные темы: как фотографировать, писать, менять масло в машине. Я просто подумала, что это может тебе помочь, – она пожимает плечами и прислоняется к дверному косяку.

В этих подарках есть что-то пугающее. От одной мысли о том, что кто-то может без серьёзного повода дарить мне подарки, кожа начинает саднить. Я неловко отодвигаюсь и прячу руку, мой палец уже принялся за кутикулу.

– Спасибо, – лепечу я, всё ещё глядя на обложку книги. Когда смотреть в глаза стало так интимно? Клянусь, у меня никогда не возникало проблем с поддержкой зрительного контакта, но сейчас я чувствую, как будто во мне грёбаное окно, где можно увидеть весь объём моего стыда. И все смотрят прямо на него.

Ну, в целом, мой позор не такой уж и секрет.

– Тебе нужна какая-нибудь помощь?

Моя рука сжимается в кулак. Большая часть меня хочет, чтобы она ушла. Меньшая, однако, нуждается в её помощи.

Как бы давно моя гордость ни была уничтожена, я всё ещё чувствую её призрачное присутствие.

– У меня есть один вопрос, если не возражаешь, – стараюсь говорить небрежно, но не сильно получается. Она бодро соглашается, призывает стул, подтаскивая его к моему маленькому столу, и садится напротив.

Неужели она должна сидеть так чертовски близко?

Я чувствую запах её духов, лёгких и цветочных. Это напоминает мне о кустах в мамином саду, и мои глаза вспыхивают на мгновение, пока мозг подкидывает картину матери, срезающей бутоны.

Стоп.

– Итак? Что за вопрос?

Я протягиваю ей устройство, которое лежало на коробке. Она смотрит на него и усмехается.

– Это графический калькулятор, – говорит она, высокомерно поднимая брови, как будто я имею какое-то грёбаное представление, что это может значить.

Я отказываюсь задавать какие-либо уточняющие вопросы. Изначально не стоило спрашивать.

Выхватываю калькулятор из её рук, и, плотно сжав губы, бормочу неблагодарное «спасибо».

Она замолкает и поворачивается ко мне ухом, демонстрируя, что ждёт от меня чего-то ещё.

Стискиваю зубы и выгибаю бровь – думаю, выгляжу довольно грозно, хотя мои внутренности уже превратились в желе от такого длительного зрительного контакта.

– Не хочешь попросить меня показать тебе, как им пользоваться? – спрашивает она с игривыми искорками в глазах.

Моё лицо расплывается в раздражённой гримасе.

– Нет, – честно отвечаю я и начинаю тыкать пальцем в кнопки устройства.

Она насмехается надо мной, в ответ на её самодовольство я только стискиваю плотнее губы.

– Ты делаешь это неправильно, – гордо заявляет она, высоко подняв лоб.

Я всё ещё отказываюсь смотреть на неё и продолжаю раздражённо жать на кнопки калькулятора.

– Ох, ну какой упрямый болван! Дай мне, – она тянется за ним, и пока ещё не все мои рефлексы притупились, я быстро отвожу его за плечо, подальше от неё.

– Так-так, Грейнджер. Не следует хватать то, что тебе не принадлежит.

– И ты просто продолжишь валять дурака, случайно тыкая на кнопки? – раздражённо отвечает. Она очаровательна в своём гневе. Её брови сходятся в отчаянии, в ответ моя щека вздрагивает, почти растягиваясь в улыбке.

– Откуда ты знаешь, что я делаю это случайно? Ты же не знаешь, какая у меня цель, – язвительно отвечаю, хотя мы оба знаем, что я без малейшего понятия, как эта штука работает.

Её глаза сужаются – она смотрит на меня так, словно я намеренно пытаюсь вывести её из себя.

А я пытаюсь. Но не суть. Мне никогда не требовалось прикладывать много усилий, чтобы взбесить Грейнджер.

Она делает глубокий успокаивающий вдох через гневно раздутые ноздри, пытаясь сосредоточиться. Забавно, как же легко её вывести из себя.

– Я знаю наверняка, что ты не умеешь этим пользоваться, потому что ты не вводишь никаких чисел. Я видела, что ты нажал клавиши факториала и равно, хотя не ввёл ни единой цифры! – её голос становится всё громче, и я облизываю губы, чтобы не рассмеяться – даже прикусываю нижнюю губу, но плечи всё равно дрожат. – Дай мне калькулятор, и я покажу тебе, что нужно делать.

Она топает ногой для пущей убедительности и выжидающе протягивает ладонь. С минуту я подозрительно смотрю на неё, а потом качаю головой.

– Нет, – спокойно отвечаю, и она почти рычит, вскакивая на ноги и бросаясь ко мне. Я откидываюсь на спинку стула и держу калькулятор подальше от её рук. Продолжая рычать на меня, она обходит стол и делает последнюю попытку. Как только я встану на ноги, у неё не будет ни единого шанса. Она бросает на меня последний угрожающий взгляд и делает резкий рывок, её пальцы почти достают заветную штуку.

Я уже вовсю смеюсь над её раздражением.

– Почему ты просто не позволишь мне помочь тебе? – фыркает она, и этот вопрос отрезвляет меня.

Мой разум ненадолго возвращает меня в тот миг, когда она помогала мне в последний раз. Тяжесть момента с треском обрушивается на меня.

Я опускаю руку и сглатываю, устремляя взгляд в пол. Она видит резкую перемену в моём поведении, её лицо напрягается, брови опускаются, и, к счастью, она делает шаг назад.

– Что случилось? – искренне спрашивает.

Я бросаю взгляд на её лицо – оно нервирует. Она настолько искренна в своих переживаниях. Абсолютно не пытается их скрыть.

– Может, мы встретимся в другой раз, чтобы разобраться с калькулятором? У меня запланирована встреча с декоратором, которая будет работать над моей квартирой.

Это не враньё, разве что немного. Дизайнер придёт ещё не скоро, но этот момент, действительно, заставляет меня чувствовать себя некомфортно.

Не могу объяснить себе почему, но я определённо не готов к дружбе или к чему бы то ни было, что она пытается мне предложить. Я не готов к тому, чтобы кто-то приносил мне растения и, в целом, лез в моё личное пространство.

Мне нужна Небула.

Но я чист сорок три дня, поэтому нет.

– Конечно, – смущённо говорит она, а затем поворачивается и берёт свою сумку, одаривая меня застенчивой улыбкой, прежде чем пойти к выходу.

– Грейнджер! – выпаливаю не подумав.

– Да? – она оборачивается через плечо.

Я не думал о том, что нужно говорить; инстинктивно, мне только хотелось продлить её присутствие. Она пристально изучает моё лицо, в то время, как моя грудь поднимается и опускается, скрывая тысячи слов, которые я, вероятно, должен сказать.

– Спасибо, – неуверенно говорю я. – Ну, за растение и за… нелепую книгу, – мои губы кривятся в полуулыбке.

– Не за что, Малфой. Увидимся, – она улыбается в ответ, и я киваю, прежде чем её силуэт скрывается за дверью.

***

Я работаю не покладая рук всю оставшуюся неделю, практически не прерываясь на обед или отдых. Каждый раз, когда мне кажется, что я начинаю понимать бухгалтерский учёт, я стопорюсь.

Ярко-жёлтая книга, которую принесла мне Грейнджер, прочитана дважды и помечена цветными стикерами и различными закладками. Нехотя я признаю, что этот том оказался настолько мне полезен, что за последние несколько дней стал моим постоянным спутником.

Раздаётся стук в дверь, и я неохотно отрываю взгляд от чековой книги, лежащей передо мной, чтобы посмотреть на своего нового незваного гостя.

Озорная ухмылка Джорджа выглядывает из-за двери, я молча киваю ему.

– Мне кажется, я знаю, что будет нашим новым продуктом! – он резко распахивает дверь, и та с грохотом падает на одинокий стул для гостей в моём крошечном кабинете. Он игнорирует это и протискивается внутрь.

– Да? – мне не нравится, как он говорит «нашим», будто я замена того, что он потерял. Это не мой бизнес; я не его брат. – Захватывающе, – отвечаю я, не отрывая взгляда от документов.

– Ты не хочешь узнать, что это? – в голосе Джорджа явно слышится необузданное возбуждение, но оно никак не передаётся мне.

– Это шоколад, от которого можно обосраться в штаны? – я растягиваю слова, разглаживая квитанцию от производителя из Хорватии, который, кажется, продал Джорджу пятьсот низкосортных любовных зелий.

– Нееееет, – поддразнивает он с нетерпеливой усмешкой.

– Может, ты просто расскажешь мне? Ощущение, что мне придётся перечислять всё дерьмо, которое способен придумать твой больной мозг, – пренебрежительно машу рукой, надеясь поскорее закончить этот разговор.

– Ну, конечно, он ещё на самых ранних стадиях разработки, но… что ты думаешь о Бесконечном Шампуне? – он издаёт такой заразительный смешок, что я, наконец, поднимаю на него широко раскрытые глаза и чувствую, как уголки моего рта растягиваются в непроизвольной улыбке. Качаю головой.

– Конечно, просто шампунь, ага. В чём подвох? – спрашиваю я, приподняв бровь.

– Да только представь! – он пытается подавить очередной приступ смеха. – Вот ты моешься в душе в Хогвартсе, и кто-то подменяет твой шампунь, и тебе приходится ополаскиваться в течение многих часов! – он хлопает себя по колену и откидывает голову назад, когда у него начинается новый приступ визга и воя. И, чёрт бы всё побрал, но теперь я тоже смеюсь – не над отвратной идеей, которая пришла ему в голову, а над его обезоруживающей радостью по этому поводу.

– Смотрю, ты просто боготворишь свои дерьмовые идеи, – я закатываю глаза.

Наконец его смех затихает, и он вытирает слёзы из уголков глаз тыльной стороной ладони.

– В любом случае, мне нужна твоя помощь в разработке…

– Что? – шиплю я. – Я по уши увяз в чёртовых журналах учёта. Я не смогу ещё и взять на себя разработку твоего шампуня.

– Тебе не придётся разрабатывать его с нуля, Малфой. Вынь уже трусики из своей задницы.

Я раздражённо стону, потирая руками усталое лицо.

– Что тебе нужно от меня? Говори прямо. И быстро – мне есть чем заняться. И вообще-то, мне нужно разгребать как раз твоё дерьмо, – я указываю на кипу документов, которые он свалил на мой стол.

– Ой, счета могут подождать – они и так долго ждали, – говорит он, пожимая плечами, и я уже готов закипеть от раздражения, когда он продолжает. – Вот это, – он указывает на пространство между нами, – вот то, что мне действительно нужно. Мне нужен тот, с кем я могу поделиться идеями, тот, кто поможет с оформлением упаковки и тестированием. Мне нужна правая рука…

– Я не твой брат, мать твою! – рявкаю я на него, в моих глазах вспыхивает гнев.

Его взгляд мгновенно тускнеет, брови опускаются, и, кажется, даже его руки, обмякли на коленях.

Я задыхаюсь, тревога скручивает мой живот.

Я жду, что он ударит меня, или, по крайней мере, перевернёт мой стол.

Но он этого не делает.

Он просто смотрит на меня глазами, полными боли, его кадык подпрыгивает в горле, когда он проглатывает свои эмоции.

– Прости, – качаю головой и снова смотрю на кипу документов. – Я не должен был… Я не должен был этого говорить. Я просто ужасно устал, – я почти готов признаться ему, как мне тяжело обходиться без зелья, и что мне хочется вообще ничего не чувствовать. – Но я не должен был этого говорить.

Эта долгая пауза между нами давит на грудь.

Я вот-вот потеряю эту дурацкую работу, вот-вот потеряю квартиру – ту, на отделку которой уже потратил слишком много денег, ту, в которой ещё не ночевал, потому что на данный момент чердак – единственное место, где я чувствую себя дома.

– Забудь, приятель, – Джордж издаёт измученный вздох. – Я понимаю, что ты не Фред, ладно? Но, когда я попросил тебя прийти сюда, это было не потому, что я посчитал, что тебе нужны работа, квартира или семьдесят пять галеонов в неделю. Я предложил тебе, потому что считаю, что нам было бы неплохо поработать вместе. Я помню, что в Хогвартсе ты был тем ещё козлом, но у тебя неповторимо острый ум. Я не прошу тебя занять место Фреда, никто – даже мои настоящие братья – не могут этого сделать, и именно поэтому я не предложил работу Рону. Я попросил тебя, потому что думал, что ты мне подходишь. Ты можешь сейчас оттолкнуть меня и не высовывать нос из грёбаных документов сколько захочешь. Но когда ты будешь готов к чему-то большему, у меня будет кое-что для тебя.

Джордж встаёт и выходит, не сказав больше ни слова.

Я откидываю голову назад, начиная снова дёргать себя за волосы.

Почему мне всегда нужно всё портить?

***

Я стою перед дверью своей новой квартиры, направляя палочку на дверную ручку. Заклинание, открывающее замок, не слишком простое, что, в целом, неплохо для защиты моего нового пристанища.

Но не сложность заклинания мешает мне войти.

Я редко бываю честным сам с собой, но, если признаться, сейчас мне ужасно страшно оставаться одному.

Не то чтобы я не был один на чердаке, но в Норе всегда был кто-то ещё. Кто-нибудь бы заметил, что я не съел оставленную еду, или почувствовал бы гнилостный запах моего разлагающегося тела.

Здесь я легко могу умереть в одиночестве. Наверное, это ещё одна причина не бежать за новым флаконом Небулы. Одна слишком большая доза – и я буду гнить здесь неделями. Может, только Джордж заметит моё отсутствие через несколько дней. На этом всё.

Закрываю глаза, позволяя своим инстинктам управлять сложной работой палочки – щелчок – путь открыт, и я вхожу. Мои глаза удивлённо вспыхивают, когда я окидываю взглядом работу декоратора: повсюду современная мебель из тёмно-вишнёвого дерева, матовое стекло. Небольшая перегородка отделяет мою новую спальню от остальной части квартиры – где уютно расположились небольшой диван и мягкое кресло, покрытые серым бархатом. На кухне расположились большая кафельная стойка и плита.

Это уже больше напоминает мой стиль. Чем дурацкий чердак, который я называл домом все эти дни.

Я прохожу, лениво проводя руками по столешницам и спинке дивана. Он гораздо меньше, чем я себе представлял, но он мой.

***

Первые несколько ночей в моей квартире так чертовски тихо, что я не могу заснуть.

Очень иронично.

Разум постоянно наполняется мыслями, в которые я отказываюсь погружаться, тянет меня в направлениях, которые, несомненно, приведут меня в Лютный переулок, где я смогу утонуть в Небуле, пока мои глаза не закатятся так сильно, что их конечным пунктом будет обратная сторона моего черепа.

Я чист сорок семь дней, поэтому нет.

На следующее утро засыпаю за своим столом. Я искренне подумываю вернуться в Нору, чтобы вздремнуть, когда меня будит скрип открывающейся двери, и я нерешительно киваю Джорджу.

– Эй, приятель, – Джордж стучит костяшками пальцев по дверному косяку моего кабинета, эта его привычка сводит меня с ума. – Мама хочет убедиться, что ты приедешь в эти выходные.

Я смотрю на него мутными непонимающими глазами – с таким же успехом он мог бы говорить на китайском.

– Объяснись, – зеваю. – Только не говори много.

Джордж напрягается и внимательно смотрит на меня, изучая моё лицо, на котором ярко выражены признаки бессонницы.

– Малфой, – его голос сухой. Я моргаю несколько раз, а затем прижимаю ладони к покрасневшим глазам. Он входит и тихо закрывает за собой дверь; теперь он занимает всё пространство офиса. – Я не хочу спрашивать об этом. Я, правда, чёрт возьми, не хочу спрашивать… Но ты опять нюхаешь, приятель? – его глаза сверлят меня так усердно, что я теряюсь, пока его обвинение не обрушивается на меня как снег на голову. – Мне ты можешь сказать. Мы снова приведём тебя в порядок… – Джордж торопливо выговаривает слова, и я со вздохом откидываюсь на спинку стула, пощипывая переносицу.

– Нет, я ничего не принимал, – чувствую нетерпеливое подёргивание в шее, и неистово тру её, пока это не становится просто тупой болью. – Я просто устал. Я не спал несколько дней. Не знаю, что со мной не так, но квартира слишком…

– Тихая? – заканчивает Джордж, понимающе вскинув бровь. – Да, со мной было то же самое, – падает в кресло напротив. – Ты до конца не понимаешь, сколько звуков окружает человека, пока он жив. А потом? Остаётся тишина? Это чертовски угнетает.

Абсолютно точно. Киваю ему, мои губы растягиваются в натянутой улыбке.

– В любом случае, – он хлопает ладонями по своим бёдрам и поднимается, – мама говорит, что ужин в пять вечера в воскресенье, значит, в Норе надо быть уже в четыре тридцать.

– О каком ужине ты говоришь? Я не собираюсь ни на какой чёртов ужин… – моё лицо морщится.

– Боюсь, собираешься, приятель. Если только ты не хочешь сообщить об этом маме, потому что, Мерлин знает, я не буду этого делать, – говорит с озорной усмешкой. Джордж останавливается в дверном проёме и, прежде чем выйти, бросает через плечо. – Мама любит цветы, а ещё сказала, что одеться нужно нарядно. Не забудь что-нибудь для Грейнджер.

– Грейнджер? – мои глаза вспыхивают.

– Ужин в честь её дня рождения.

По причине, которую я не могу понять, мои внутренности сжимаются.

Джордж ухмыляется моей реакции. Без понятия почему.

========== 5. Слабое место ==========

It’s a long night and a big crowd

Under these lights looking ‘round for you

Yeah, I’m steppin’ outside under moonlight

To get my head right, lookin’ out for you, yeah

Could it be your eyes

Didn’t know that I’ve been

Waitin’, waitin’ for you

When your by my side, everything’s alright

Crazy, I’m crazy for you

Oh, here I go, down that road

Again and again the fool rushin’ in

But I can’t help when I feel some kind of way

Do you feel the same? ‘Cause

And I fall, I fall for you

You caught me at my weakest

And I fall for you

James Arthur – At my weakest

***

Артур Уизли – неплохая компания. У него, конечно, бывают моменты, когда его неизлечимое легкомыслие может быть слегка ошеломительным, но, в целом, он… нормальный.

Что-то явно произошло с этим миром, если я заручился поддержкой ещё одного Уизли – на этот раз в поисках подарка для Гермионы Грейнджер.

Паника накрыла меня после того, как Джордж настоял, чтобы я принёс что-нибудь для неё. Мама всегда выбирала подарки за меня, и это ещё одно болезненное напоминание о том, что её здесь нет.

Я стоял в магазине мадам Малкин, уставившись на вешалки с различными нарядами, когда Артур налетел на меня, раздражённо фыркнув и хлопнув по плечу. За все месяцы, что я пробыл в Норе, я меньше всего общался с Джинни, а почётное второе место в этом чарте занимает Артур.

– Я ищу что-то на день рождения Грейнджер, – признаюсь я, уставившись на свои дорогие туфли в попытке скрыть румянец.

– О, мой мальчик, – Артур, казалось, почти побледнел. – Ты же не можешь просто купить женщине что-нибудь из одежды. Особенно такой, как Гермиона. Нет, нет, здесь нужно что-то особенное.

Я в отчаянии вскидываю руки и тихо рычу:

– Я же не могу просто прийти во «Флориш и Блоттс» и выбрать хорошую книгу, не так ли? Чёрт возьми, она там работает. А дарить украшения – это что-то вроде «С днём рождения, спасибо за то, что убирала мою блевотину. Вот тебе ожерелье».

Брови Артура сдвигаются на переносице, пока он обдумывает мои слова. Его лицо внезапно проясняется, и на нём появляется заговорщическая улыбка.

– Я знаю, кто может помочь! Нам нужно зайти в Гринготтс и разменять несколько галеонов…

– Разменять? На что? – спрашиваю я, смущённо качая головой.

– На фунты, мой мальчик, – его глаза весело блестят. – Мы отправляемся в магловский Лондон.

***

Я никогда не был в таком магазине как «Харродс». Здесь самый большой ассортимент товаров, который я когда-либо видел. Здесь всё – от посуды для дома до нижнего белья. Я стараюсь не разевать рот, чтобы не врезаться в суетливых покупателей, которым, к счастью, нет до нас никакого дела.

Мы трансфигурировали свою одежду: на мне тёмные джинсы, рубашка с длинным рукавом и лёгкая куртка. Артур же одет в тёмно-фиолетовый костюм, который никак не сочетается с зелёными ботинками и странной магловской шляпой с торчащим в сторону пером.

Он скачет по торговому центру и останавливается у подножия движущейся лестницы. Я бросаю все силы, чтобы глаза не выпали из орбит при виде маглов, спокойно встающих на этот агрегат и поднимающихся на следующий этаж.