Текст книги "Незнакомцы (СИ)"

Автор книги: kraska-91

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 29 страниц)

– А ты видел его? – все же вновь вопрошает Нобару не отрываясь от мужчины, и говорит так вкрадчиво и тихо, будто боится своего любопытства девичьего. – Видел Кенрюи? Какой он был? – повторяет снова. Стискивает в руках ткань своей одежды.

– Он был страшен. – отвечает ей Лис так же тихо, предаваясь воспоминаниям прошедших столетий. – Великая мощь заключалась в его теле, и видеть эту мощь воочию – было поистине пугающим зрелищем, не передаваемым. Не стираемым с памяти. Он был опасен, хитер, смертоносен, могуч. И прекрасным, несмотря ни на что.

И в тиши ночной. Под рокот стихающего дождя за окном, еще теребящего черепицу крыши. Все так же не отрывая головы от груди мужчины. Она слышит сакральный рассказ о былом. О сокровенном и тайном от мира людей. О падении небесного воина, последнего представителя своего рода.

Про то как Боги Идзумо прослышали о связи Кровавого демона с лихим зверем. О том, как вскоре после этого того сразила стрела божественного лучника. Как попала она ему в самое сердце, пробившись меж крепки чешуй его могучей брони. Как хрипел и бился в агонии зверь взмывая ввысь. И о том как грудь его Брата в тот же миг пронзила та же боль. Да такая сильная и дикая, словно вбили ему копье, прошив раскаленным железом плоть. Он говорил о том, как тот пал на колени, как хватал жадно ртом воздух. И какие муки отразились на его лицо в тот час. Как всем своим естеством демон ощущал приход смерти, как чувствовал уход змия к своим пращурам, то, как сливался тот с камнем и звездами ночи, как огонь поедал его тело.

Поведал и о том, что последовало после. Как переполнились в ту ночь глаза Брата всполохами ярого огня с единственной жаждой расплаты. Какой страшной силой и лютыми эмоциями завибрировал его голос. И как месть за смерть окупила сполна все страдания зверя, окрасила божественный мир кровью, пропитала смертью, тленом и пеплом. Говорил о том, каким страшным пыткам подвергал Акура каждого своего пойманного пленника, как упивался он их криками и мольбами. Пока кости их дробились с глухим хрустом, пока глаза плавились, а кожа свисала обгоревшими лоскутами. Как он награждал той же болью, что испытал в ту ночь сам.

И Нобару видела, как взгляд демона становился с каждым словом все мрачнее. Как медленно, но верно, все более и более полнился голос его не добрыми чувствами. Слышала, как ускорилось сердце в его груди. А когда Лис замолк, она просто кивает, и жмется щекой к его руке, привлекает взор. Кладет свою ладонь поверх его. И льнет к нему так безотчетно, обнимает крепко-крепко. Обхватывает своими руками столь порывисто. Словно дарит сгусток тепла и ядреных чувств из своего сердца.

Закрывает зеленые глаза и будто видит ту яркую, искрящую на солнце позолотой чешую, гагатовые очи со смарагдовыми бликами. Наверное она бы хотела быть рядом, хотела бы даже помочь. Но ей ли желать этого. Ей ли тянуться к зверю, сжигавшему подобных ей. Ведь в рассказах, дошедших из тех темных дней, пересказанных из уст в уста, было много плавящихся костей и опаленной плоти, криков и стонов умирающих, детского плача и запаха смрада.

А Лис ощущает себя не иначе как глупцом. Дивится своей открытости. Незачем было говорить о сокровенном, о тайном, о былом. Доносить до её ушей. Просто есть что-то в ней. Столь притягательное для него. Тайное. Такое близкое. То ли свет, то ли вера, а может это яро выраженное волнение глаз, с которым она теперь взирает на него.

– А еще я видел хладных драконов, – добавляет Лис усмехаясь, отвлекает её от сказанного ранее. – Те еще твари. Огнем не дышат, но когти и клыки их несут погибель каждому. – И Нобару улыбается вслед его словам так открыто и доверчиво. Такая близкая для него теперь.

***

Рей смотрит на Нобару внимательным взглядом. Та сияет. Волосы у нее еще растрепанные, слегка примятые, она старается не отвлекаться, и аккуратными стежками подшивает пояс, надорванный прошлой ночью. Глаза её блестят лихорадочным блеском. И от всей фигуры будто исходит невероятное тепло. Удивительного толка, практически какого-то неземного. И тогда Рей плюхается рядом с ней, складывает руки на невысокий обеденный стол, хмыкает лукаво и с улыбкой легко толкает ту в плечо. Уголки губ Нобару все же дергаются и она все так же старательно давит улыбку.

– Сам порвался? – задает вопрос прислужница не без намека. Глазами хитрыми следя за подругой.

– Сам, – выдыхает Нобару чуть замявшись. И слышит тихий смешок. Конечно та смеется, она всегда над ней смеется. Девушка только напущено закатывает глаза, но счастливая улыбка скоро все же обнажает ряд её белоснежных зубов, но тут же шикает, закусывая проколотый палец. И до Лиса, еще только миновавшего порог спальни, сразу доносится истый девичий смех искрящийся весельем да проказой. Тот самый, живой, не искусственный. Звонкий. Невольно заставляющий его хоть и не надолго, но замереть на месте.

– Оставь это, – скажет демон заходя на кухню. Размеренными шагами подступая к чуть притихшим девушкам. – Оставь, – повторит настойчиво, просто и быстро выхватывая ткань из женских рук.

– Томоэ, верни! – воскликнет тут же Нобару, подскакивая словно малый ребенок за отобранной игрушкой. – Я же почти закончила, – и смотрит с непониманием и возмущением на довольного Лиса перед собой. Руку протянула, ждет, злится понемногу от подобной вольности. Взгляд ее зеленых глаз взрослый, строгий, но и одновременно удивительно детский. И обида в них плещется такая наигранная. Совсем ненастоящая.

– Не нужно подшивать, – добавляет мужчина, и голос его сочится нежностью, да лаской. Смотрит на нее с улыбкой, кладет руку на тонкую женскую талию привлекая к себе ближе.

– Верни, – все же бурчит Нобару. Но теперь уже тише. Спокойнее. Отводит глаза большие в сторону. Ладонями едва касаясь мужчину.

– Какой цвет тебе нравится больше всех остальных? – спрашивает Лис, а она плечами жмет. Стоит все так же насупившись. – Может красный? – снова спрашивает. А Нобару молчит, хмурится еще немного, но все же удержаться не получается, и он подмечает слабую улыбку на манящих губах. – Значит снова красное, – и искры запрыгали перед её глазами с последним оборвавшимся словом. Краски всего мира будто смешались в едином вихре размазанных по воздуху ярких всполохов синего огня. Переливаясь между собой.

И Нобару всхлипнув, вцепилась в него с такой силой, что наверное даже причиняла легкую боль. Жмется жмурившись сильнее. Дыхание снова перехватывает, спирает где-то в горле. Непротолкнуть. Голова кругом, ноги чуть подкашиваются. Держится крепче. И вдруг все затихает, но всего на короткое мгновение, и лишь для того, что бы разгореться с новой силой.

Нобару распахивает свои большие глаза и ахает. Лицо её невольно вытягивается от увиденного, рот приоткрывается. Она вертит головой оглядываясь, и держится все так же за ворот хаори на демоне. Словно потерять боится. Хотя, наверное действительно боится. Оказавшаяся точно в самом центре водоворота жизни. В окружении самых разных «людей» и существ. С самым разным цветом кожи, размером лап и головы, и ног. Спешащих и бормочущих каждый о чем-то своем.

И стоит она не иначе как на перекрестке. На улице меж высоких домов, упирающихся остроконечными крышами в бесконечную высь багряного неба над головой. И верно если взглянуть с высоты хоть одного из них, то может даже почудится будто река внизу бежит. Быстра, шумная. Вот только течет в ней отнюдь не пресная вода, а демоны другого мира.

– Нам сюда, – слышит она знакомый голос на ухо и словно онемевшая головой отчаянно мотает. Когда Лис хочет руки её отцепить от своей одежды. Цепляется только еще сильнее. Так отчаянно и крепко. – Главное, не отходи от меня, – добавляем мужчина, мягко подталкивая её в спину и Нобару переступает порог ближайшей лавки.

Лиса встречают глубоким поклоном. Почтенным, не иначе как уважаемого гостя. На побелевшую же девушку рядом с ним, смотрят едва ли снисходительно. Кидая косой взгляд. Но пара коротких слов и все разом сменяется в одночасье.

Красный, желтый, зеленый, синий, голубой, оранжевый, лиловый. Краски всех цветов замелькали перед её распахнутыми глазами. Целая радуга. Разноцветная, солнцем писанная. Легкая, прозрачная. Вопросы сыпятся со всех сторон.

– Как твое имя? – слышит где-то сбоку.

– Нобару, – отвечает все так же растерянно.

И когда она поворачивает голову, смотрит сквозь казалось бесконечную преграду пестрых тел только на него, прямо в его глаза, не отрываясь. Он едва заметно кивает ей. И тогда она наконец снова улыбается. И улыбка её видится ему самой удивительной и светлой на всем свете.

Лис вдруг верит, что это наверное и есть пресловутая судьба, что это тот самый рок и дар детей великой Ама-но Дзяку – Небесной Наоборотной Принцессы. Давшей жизнь всем ёкаям от низших до высших. Первородных. Находить тех единственных, кто предназначен самим небом и звездами. Потому что для него это становится так. Потому что он кажется просто влюблен. Словно юнец. И вот она уже подхваченная под руки, еще не до конца осознающая происходящее, скрывается от его за тонкой перегородкой. В окружении таких же девиц. Громких голосов. И женского смеха.

Её рядят в пестрое платье тончайшего шелка, с длинными рукавами, и юбкой до самого пола. Ткань за осиной талии затянута сильно. Волосы в высокой прическе зацеплены канзаши, оголёна тонкая белая шея. Да и все так быстро, что Нобару даже не поспевает. Черной тушью теперь выведены её густые ресницы, с дорисованной им лишней длинной. Тонкие губы покрыты краской. И когда она смотрит в зеркало, то не узнает саму себя. Эта статная девушка в прекрасном кимоно, с ярко-красным цветом на губах и подведенными глазами кто угодно, но только не она. Совмем не та девчонка, что так часто носилась босой, да с головой взьерошиной. Нобару удивляется. Крутится рассматривая себя. И вздрагивает от промелькнувшего лика мужчины в отражении за спиной.

========== Ойран ==========

Она стоит перед большим зеркалом, выводит губы кроваво – алым оттенком. Цвет западает в мягкие складки, наливается, словно сияет еще ярче. И женщина пытается улыбнуться своему отражению. Да толком нечего не получается. Выходит лишь кровавый оскал. Плотоядный, пугающий. Научилась у Лиса, не иначе. Так она думает давя усмешку, когда берет в руки угольный карандаш.

Глаза её подведены броско, пошло, ярко. Чернеют непроглядной темнотой. Настолько сильной, что в ней будто теряются все прочие эмоции. И взгляд горит пеплом прожженной жизни, тьмой на белоснежной коже. Шелковая ткань по изгибам тела, обтягивает сочную грудь. Подчеркивает талию. Длинная бледная шея открыта, так же как и линия ключиц. Пусть смотрят. Все правильно. Все на своем месте.

Она закалывает последнюю шпильку в темные волосы и делает шаг назад от зеркала. Хлопает густыми ресницами. Тонкие пальцы затягивают широкий пояс туже, вяжут узлом с большими петлями. На передней стороне кимоно. Только так, на спине ему не место. Дело обязывает.

Подошва дзори у нее высоченная. Так она выглядит эффектнее, выше, тоньше. Словно поднимается над этим прогнившим миром. В который сама же с головой окунулась, когда так сильно рвалась за недоступной мечтой. За ним. Она наклоняется чуть ближе к зеркалу и пальцем аккуратно смахивает лишнюю краску, что сыпется с век на белые щеки. Теперь все прекрасно.

Ногти на её руках длинные, острые, демонические. И остры настолько, что даже можно выколоть глаза. Женщина приоткрывает рот и чуть дует на пальцы, тени сыпятся на пол, падают к ее ногам. Проводит рукой по талии, поворачивается в пол оборота и приподнимает грудь. Добавляет еще одну канзаши в прическу. Пусть будет больше. Больше чем нужно. Больше, чем носят другие. Она не они. И кому какое дело, что творится внутри. Она просто соответствует обертке. Просто стала тем, кем быть не хотела. Живет так, как никогда бы не стала. А теперь остается лишь наслаждаться этим по полной. И она наслаждается.

Ойран.

Так скажут все.

Так надо.

Улыбнется она.

Женщина бросает на себя последний взгляд в зеркало. В нем отражается страшное чудовище. И что страшнее, она даже сама не знает. То ли ее нездоровый оскал на лице, то ли порок в глазах, то ли вся эта маска осточертеневшая до адова пекла. Женщина разворачивается, замирает на короткое мгновение и выходит, громко хлопая «дверью».

Она минует коридор, спускается по лестнице на нижний этаж. Ей улюлюкают какието мужчины, подмигивают, пошлости срываются с их языков. Женщина же только легко уворачивается от их лап и идет дальше. Перед ней распахиваются седзе и она заходит в просторную гостевую комнату. Свет здесь всегда приглушенный, окна прикрытые, деревянный пол застилают татами. На далеком столике клубятся благовония, безуспешно пытающиеся перебить запах алкоголя, что бьет в самый нос.

Взгляд её сразу застывает на госте развалившемся на софе. Он заливает в глотку чашку полнящуюся саке. Кимоно его едва подвязано, рукава небрежно закатаны. А вся поза выражает расслабленность и удовлетворение жизнью.

Мразь.

А сама улыбается ему так приторно, так ядовито, так сладко, что вот-вот кроваво-красная кислота закапает с ее губ. Делает первый шаг, змеей направляясь к нему. И тогда тот обращает на нее внимание.

– Иди сюда, Акеми, – лениво тянет он, а она покорно подступает ближе.

И когда садится мужчине на колени, то тот с несдержанным рычаньем разводит ткань платья на её груди обнажая женское тело. Зарывается лицом в пышную грудь, берет в рот, жадно кусает. Она же умело изображает страсть, граничащую с крайней пошлостью. Ее острые ногти проходятся по его шее, больно надавливают, ерошат волосы. Он сжимает её талию, грудь, его руки ныряют под юбку, лапают за ягодицы. Жмет ее тело так развратно и грубо, что она сцепляет зубы стараясь не терять лицо.

– Какая горячая, – ухмыляется он когда ныряет крючковатыми пальцами меж ее ног. Резво, быстро. Голова его откидывается на спинку «дивана», и он смотрит прямо ей в глаза. – Почему мне всегда приходится настаивать на встрече с тобой? Ты же знаешь, я за ценой не постою.

– Знаю, – шепчет она в ответ, склоняясь к его губам. Улыбается вульгарно, почти страшно. Ни капли искренности. Ведь все это сделка. Банальная и простая сделка, где каждый получает свою выгоду.

Она лишь выгибает шею, шипит, ярится. Стараясь отвернуться от его дыхания. Пока он берет ее с такой силой, что у нее кажется трещат кости, крошатся прямо в ее теле. Платье откинуто. Кровь шумит в ушах, влажные волосы липнут к лицу. В движениях мужчины нет и намека на нежность или ласку. Он просто берет свое. Мощно, жестко. Берет то зачем пришел. Без компромиссов. Без пощады. И лишь воздух сквозь зубы.

Когда все заканчивается, Акеми остается подле мужчины еще на какое-то время. Она поправляет платье, одергивает юбку. Вяжет оби снова на перед. И прикладывается ртом к токкури, делая несколько жадных глотков. Морщится чувствуя, как алкоголь обжигает гортань. А после поклонившись, почти вылетает за «двери». Перед глазами мутно. Она опирается рукой о стену, выходит на улицу.

Стоит прислонившись спиной к торцу дома, запрокину голову. Смотря в бесконечную высь перед собой. И даже кажется, что само небо её осуждает. Акеми в этом почти уверена, когда давит клокочущие эмоции в глотке. Не давая вывод скопившейся боли. Проглатывая её раз за разом. Снова и снова. Ведь у нее все хорошо. Она самая известная ойран. Самая желанная всеми. Та, которую провожают завистливыми глазами. Быть может если повторят это чаще, то станет даже легче верить.

Акеми делает рваный вдох, глотая воздух. Опускает взгляд на оживленную улицу и видит его.

– Вернулся, – само слетает с алых губ. И глаза карие, на бледном лице точно оживают. Он улыбается. Столь тепло и добродушно. Пепельные волосы за его спиной едва теребит легкий ветер. Рука мужчины мягко подхватывает под локоть юную девушку и сердце Акеми пропускает удар. Холодком пробегая по спине вдоль острых позвонков, осознание бьет основание шеи.

Новенькая.

Та самая человеческая девчонка.

Демон наклоняется к ней, чуть ближе положенного. Заглядывает в глаза белокурой девушке и что-то говорит, прижимает ее к себе крепко, надежно. А та дарит ему улыбку в ответ, принимая легкий поцелуй. И влечение его столь очевидно, лаской так яро горит каждое движение мужчины. В нем кроется столько затаенной нежности, столько невысказанных чувств. Столько бережности. Что губы Акеми дергаются исторгая сиплый выдох.

Она так и стоит с широко распахнутыми глазами. Слепо отказываясь верить в происходящее. Застыла словно тонкое творение умело выведенное кистью художника.Этого просто не может быть. Все еще продолжая надеяться, что ошибается. Ведь он не такой. Он не станет. Ему не нужны простые девушки. Пройдет и не взглянет. Это она знает точно. Лучше, чем кто-либо другой. С того самого дня, когда увидела впервые. Как провожала еще невинными глазами. Как потянулась за недостижим За несбыточным. И почти достала. Единственная из всех. Отказавшаяся от себя, ради близости тел.

Акеми моргает. Часто. Слезы это слабость, а значит они не допустимы в её жизни. И снова пытается улыбнуться. Вернуть прежнюю маску на лицо. Но получается слишком фальшиво и деланно. Ведь он всегда был тем самым, что не давало сломаться окончательно. И хоть несколько часов или целую ночь, раз в неделю или две он был только её. Приходил всегда к ней, пусть и мелькали другие женщины, но она оставалась, была постоянной. И это казалось настолько неоспоримо и так правильно. Тем во что хотелось верить. К чему хотелось тянуться. Кого действительно хотелось касаться. Кому хотелось дарить себя.

Акеми возвращается тихими шагами. Бредет перебирая ватными ногами, заходит в свою комнату. И больше всего на свете сейчас хочется рыдать. Горько, глухо, царапая горло всхлипами, вздувая вены на шее. Ей хочется лупить по жесткой каменной стене со всей силы, сдирая костяшки пальцев в кровь. Быть может хоть так она даст выход всей боли.

Она скидывает дурацкую обувь. Стягивает шлюховатую одежду с плечь, стирает с губ краску. Одевает простую неброскую юкату. И морщится ощущая на себе еще запах чужого мужчины. До тошноты до рвоты. Так что хочется сорвать его с себя прямо с кожей. Глаза щиплет. И Акеми плачет. Глухо, больно, тихо.

Комментарий к Ойран

Ойран – высокоранговая проститутка.

========== Прогулка ==========

Когда Лис целует её. Столь осторожно и нежно, казалось бы едва касаясь её рта своим. Глаза у Нобару сразу распахиваются, становятся на удивление такими большими. Такими огромными. Ведь подобная откровенная близость на людях просто недопустима, есть правила приличия. Так нельзя. Но кажется подобная чепуха волнует только девушку, ведь мужчина спокойно берет её за руку, и дальше ведет за собой. И тогда она улыбается. На лице её расцветает чистая улыбка, щеки снова вспыхивают алым румянцем и Нобару сплетает с демоном свои пальцы. Держится за него еще крепче, еще сильнее.

– Идем, – слышит его голос. Чувствует, как рука его сильная и горячая ложится на её талию. И мир точно переворачивается рядом с ним. Другими красками сияет. – Ты голодна? – шепчет он ей на ухо. А она замечает, как живот вновь начинает предательски скручивать от волнения. От близости и ласки сквозь каждое его прикосновения.

– Да, – отзывается девушка и тут же одергивает себя спешно, – То есть нет. – добавляя почти сразу. И тихий грудной смех мужчины достигает её слуха, теплый воздух от его дыхания бьет по тонкой шее.

– Тогда что ты хочешь, – снова спрашивает Лис.

А Нобару хмурит брови, и слабо качает головой: – Ничего. – отвечает тихо и замирает заглядывая в его глубокие глаза. Смотрящие на нее с непередаваемым согревающим теплом. И будто теряется на мгновение. Ведь действительно, большего ничего и не нужно. Большего просто не может и быть. Но за грудиной от чего-то тихонько скребет. Ведь белое всегда сменяется черным. Так было всегда, и Нобару лучше чем кто-либо знает об этом, и более чем не понаслышке. И наверное даже боится. Боится, что вся эта чудесная сказка в которую она смогла как-то попасть, вдруг оборвется так же быстро, как началась. От того и сжимает его руку в своей ладони еще крепче. И что-то чуть заметное едва промелькнет в зелени её глаз.

Хотя наверное лучше гнать эти мысли куда бы подальше. Ведь все хорошо. Твердит она сама себе. Потому и подступит на шаг к нему ближе. Уткнется доверчиво лицом в мужскую грудь, да вдохнёт поглубже, как почувствует его руки смыкающиеся за её спиной. И станет от того так спокойно. Так тихо. Так хорошо. И слегка заметная улыбка снова появится на её лице, потянет уголки тонких губ.

– Я хочу, – тихо шепнет она не отрывая лица. – Я хочу с тобой… – говоря совершенно не думая.

– Это твое желание? – услышит сразу где-то над головой и вздрогнет от мысли, что сказала то вслух.

– Какое желание? – скажет Нобару, сразу отступив на шаг, пряча порыв своей искренности. Откровенности не столь уместной. Красная по самые уши, румяная. Глазами по земле скользит.

– Желание с прошедшей ночи, – пояснит Лис, переводя взгляд с нее на шумную торговую улицу, что окружает их со всех сторон.

– А разве я победила? – усмехнется Нобару его словам, – Ведь ты же сказал, что обе мои истории лживы.

– Лживы, – согласится мужчина. Вновь беря под руку свою спутницу.

– Но почему? – возразит в непонимании девушка выгибая шею, снова заглядывая в лицо мужчины. – Первая, про тануки, она была правда. – добавит и губу себе закусит скривившись от несдержанности. Хотя, чего теперь уж таить.

– Нет, – простой ответ и Нобару останавливается. В глазах не согласие.

– Да, – выдавливает она как-то сдавленно и растерянно. Словно и сама уже засомневаться успела. – Это была правда, – дополняет и смотрит на него так серьезно и сосредоточенно.

– Нет, – снова скажет демон. Подмечая её возмущение не иначе как сущее чудачество. – То был простой зверь, Нобару, не ёкай. – и улыбнется ей, – Тануки конечно достаточно легкомысленны, но не столь глупы.

– Тануки-оборотни? – как-то тихо спросит она поднявшись к нему чуть на цыпочках. Точно шепча на ухо. Ведь в мире полном демонов говорить о подобном наверняка слишком неприлично. И быть может даже не простительно. А мужчина кивнет на этот вопрос, убирая когтистыми пальцами короткие прядки с милого сердцу лица за розовеющую ушную раковину. – Они тоже с ушами и хвостом, – дополнит так же тихо. Чертя руками по воздуху над головой своей углы остроконечные. Заставляя Лиса снова улыбнуться.

– Тоже, – так же шепотом ответит мужчина с наигранным тоном, – И Большинство из них потомственные гейши, Нобару.

– Они девушки? – воскликнет Нобару полная удивления, и тут же обе ладошки ко рту прижмет озираясь. Хотя что её так удивить могло. – Как Рей, да? Рей тоже тануки? – добавит уже спокойнее. Ступая под руку с мужчиной. Немного отвлекаясь на встречных прохожих, на внешность их незатейливую.

– Рей, не тануки, – ответ Лис подмечая её удивленный взгляд задерживающийся на встречных лицах. И некую растерянность в глазах.

– А кто? – снова её вопрос. И взглянет на него на него с легкой полуулыбкой на устах и открытым ожиданием.

– Вот у нее и спроси, захочет – расскажет. – и Нобару губы надует на такой ответ, так чисто по-женски, да улыбнется тут же с тихим смехом. Счастье его шальное с искорками света в больших глазах.

– Ну, скажи, – заканючит она. И ладонь свою положит ему на грудь, с полуулыбкой на устах манящих. Точно светящаяся теплом. И более всего в тот миг ему захочется её снова обнять, прижать к груди своей широкой и задохнуться в этом свете удивительном. Но свет, как и тепло, нельзя обнять. Это сочится с кончиков пальцев. Это сияет во взгляде. Живет где-то внутри. Такое вечно и столь хрупкое.

Но мужчина непреклонно качает головой в ответ. «Нет» и точка. Снова нет. Говорит без слов. И Нобару губы подожмет ступая вперед, развернувшись к спутнику своему спиной. Дуется.

– Ты вредный, – совершенно по-детски произносит она через плечо. – И противный. – Заключает Нобару, через несколько шагов полного молчания. Она – сущий ребенок в его глазах. Вот здесь и сейчас. Снова. Пусть и одета в тончайшие шелка иного мира, с прической высокой и такими яркими алыми губами на румяном лице. Но все та же. Хрупкая и тонкая. Естественная. Настоящая. Его. И Лис не может не улыбнуться.

– Я не вредный, – слышит Нобару его голос. – И уж точно не противный. Я просто…

– А правда говорят, что красота гейши подобна небесному цветку сакуры? – не дослушав перебьет Нобару звонким голосом, снова развернувшись к мужчине, ступая спиной вперед. И улыбка не спадает с её лица. Задорная. Такая полная жизни, энергии, сил.

– Не у всех, – коротко ответит демон, делая шаг к ней навстречу. Не отрывая взгляда от ее глаз. Шаг вперед, она назад. И Нобару смотрит с хитринкой, давит рвущийся смех. Снова шаг вперед и снова она назад.

– Вот бы взглянуть на них хоть разочек? – выдохнет как-то слишком мечтательно и пискнет взмахнув руками чуть не оступившись, ногой цепляясь за попавшийся на дороге камень небольшой. Зажмурится ожидая падения и почувствует мягкий поцелуй. Демон стиснет фигуру девушки своими руками, прижимает к себе крепко, целуя тепло, даже горячо.

– Говорил же не отходи от меня, – его дыхание едва сбитое, а её губы блестят. – Хочешь к ним? – снова его шепот у самого уха. А Нобару так и стоит замерев, уцепилась руками за ворот его одежды. Такая растерянная с глазами большими.

– Что? – наконец слышится её голос. А он уже ведет её дальше. Держит за руку и она ступает следом стараясь поспевать. И чем дальше они идут, будто все больше народу становится. Поток голосов, различных наречий и слов бьет по ушам со всех сторон. Нобару озирается, вертит головой. Дивится и держится за демона еще крепче. Руку боясь его выпустить из ладони своей. Они заворачивают за угол высокого здания, проходят еще несколько шагов.

– Не волнуйся, – говорит ей Лис на ухо и кладет свою широкую ладонь на ее талию, когда они переступают порог какого-то заведения. Запах сладких благовоний бьет сразу в нос. Аромат приятный, пряный. И шум галдящих улиц за спиной точно исчезает за тонкими стенами. На смену рокота чужих голосов приходит смех женский и мужской, звуки музыки заполняют уши. А встречает их женщина средних лет. С почтенным поклоном, а после выпрямившись, взгляд не понимающий свой задержит на девушке. Точно меряя ту с головы до ног. И Нобару замнется, отступая на назад, потупит глаза об пол, чувствуя себя как-то неуместно, да упрется тут же спиной в своего спутника стоящего позади.

Лис попросит позвать майко и подать зеленый чай. Представляет свою гостью и женщина лукаво улыбнется, почти приветливой улыбкой. Хмыкнет чуть слышно скосив на нее свои глаза, раздвигая седзе и Нобару двинется вперед подгоняемая рукой мужчины со спины. Окунаясь в новый мир. В тот, что видела лишь на картинках, да слышала украдкой. В мир где правит красота от каждого жеста, до каждого слова. Тонкий и эфемерный, иллюзорный, созданный умелыми искусницами своего дела. Тайный от прочих глаз.

Идет, ступая по широкому коридору, мимо девушек и женщин разных возрастов, дарящих ей приветливую улыбку, встречаясь глазами. С замиранием и тлеющим ожиданием какого-то запретного чуда. Чувствуя, как все тело немного потряхивает от напряжения. Сердце начинает биться в груди громко, ухает так, что внутри все вибрирует, отдается набатом, громогласным звоном. Оборачивается назад и на нее смотрят пара глаз. Теплых, обволакивающих, приятных. Лис идет следом. И Нобару чуть успокаивается от этого осознания.

Зайдя в просторную комнату, и почти не успев толком осмотреться вокруг, она в ту же секунду оказывается окружена женскими голосами со всех сторон, пестротой жизни, феерией эмоций и чувств. Почти подхваченная под руки такими же девицами как сама. И весь тот день она сияет до самой ночи. Улыбка не сходит с ее лица, преображая его черты. Глаза блестящие, полные жизни. Ей весело, так весело, как не было уже давно. Нобару смеется, когда её кружат с завязанными глазами. Смеется, когда падает на татами, а девушки садятся рядом. Нобару хохочет так громко, что у нее самой закладывает уши, а глаза мокрые – слезятся от эмоций. Она пытается остановиться – скулы уже болят, дышать больно и все в мутной соленой пелене. Человек – существо странное. Плачет от смеха. Плачет от горя. Суть одна, а вещи несравнимые, думает Лис ловя её глазами, выпивая следующую и следующую кружку чая, проводя час за часом наблюдая, как она расцветает еще ярче, еще пуще прежнего.

Нобару верно и сама не очень то замечает, в какой момент чай в её чашке сменяется сладким фруктовым вином. И пьет она его с таким удовольствием глоток за глотком. Как мир вокруг начинает кружиться еще больше прежнего. Как чуть заметно начинает колоть кончики пальцев, как вся тревога уходит куда-то далеко. Они общаются, говорят обо всем, перешептываются сохраняя секреты. Такие же девчонки, но совсем другие. Чуть старше, чуть младше. Дарящие эмоции своим гостям. Веселящие столь умело.

– Кто твой мужчина? – произнесет самая старшая вопрос свой Нобару, когда в руке у той окажется лучина подожжённая, что идет по кругу от одной к другой.

– Эм, – девушка открывает рот и тут же захлопывает его. Доискивает нужные слова. Отвечать на подобное ей от чего-то трудно. Хоть и сама игра требует заведомой открытости от участниц. То ли от того что в нескольких шагах сидит Лис, то ли есть иная причина. – Я не замужем, – говорит все же тихо, немного тушуется, хмурит брови, зачем-то трет шею. Нервничает. И взгляд свой затуманенный пьянящей дымкой, старается сфокусировать на огоньке, что мигает в её руке.

– Глупая, я не о муже спрашиваю, – сразу отзывается тануки со смехом на такую реакцию. Казалось бы простого вопроса для нее. Жмурится, забавно морща нос, кривя губы в улыбке.

– А кто твой? – тут же вставляет Нобару, передавая ей подожжённую веточку.

– Я – услада для сотен глаз. – с нескрываемым самолюбованием отвечает та. – Я оставляю улыбку на устах каждого мужчины пришедшего ко мне. – и взгляд её столь лукав и хитер.

– А вот у меня если и будет данна, то только один, – встревает тут же другая строго поглядывая на старшую сестру, – И тот кого я сама выберу, – дополняет так же скоро, будто торопясь заявить о себе побыстрее, в этом щепетильном вопросе.

– Вразумись уже. – говорит, как отрезает. Твердо и уверенно первая. – Твоим покровителем будет тот, кому ты приглянешься, а не наоборот. – и вторая взвизгнет подпрыгнув, от того как ощутит острые когти подруги на своих ребрах.

– А кто твой? – задаст вопрос Нобару самой тихой. Той, что сидит слева от нее. Стараясь не обращать излишнего внимания на возню напротив. – Ты тоже ждешь покровителя? – и та отрицательно мотает головой, все так же не отрывая глаз от сестер, шумно дразнящих друг друга.