Текст книги "Угроза эволюции (СИ)"

Автор книги: Коркханн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 30 страниц)

Глава 3.2

В левом крыле комплекса белоснежных зданий Новоаркадского отдела Конгрегации располагался служебный псиэм-лекториум, в который я полюбил захаживать. Как всегда, когда надо было углубиться в серьёзные мысли, ноги несли меня в место, наиболее способствующее размышлениям. В тихом зале лекториума можно было вольготно развалиться в индивидуальной кабинке на удобном раздвижном кресле и неслышно для других получить требуемую псиэм-информацию с сопутствующим визуалом.

Заняв привычное место и выбирая псиэм-материал, который включу фоном для собственных мыслей, я вновь вспомнил обстоятельства назначения в Нова Аркадию – шикарный город у тёплого моря, административный центр одноимённой провинции.

Три месяца назад, прилетев в столицу из опостылевшей Фармины, где прозябал на хреново мне подходящей позиции ликтора-наставника, я явился пред грозны очи Главы Конгрегации очищения Кастора, мать его, Вартимуса. Входя в кабинет на двадцать четвёртом этаже особняка Конгрегации на площади Трансгуманизма в Иггарде под настороженным взглядом ликтора-секретаря Ариты, я не имел ни малейшего представления, что меня ждёт. По итогам разгрома инкубатора в Фармине Главе поступили две характеристики. Старый квестор Арк Таль Рениус по итогам весьма пристрастного расследования объявлял меня конченым мудаком. Начальник же Фарминского отдела, чью задницу я вытащил из-под смертельного удара альсеиды, расхваливал мою служебную эффективность. Веса и авторитета в конторе у них обоих было примерно поровну, так что Вартимус вынужден был реагировать и взвешивать всё лично.

Как всегда, в его кабинете я ощутил невероятную концентрацию псиэм-воздействия, исходящего от символов на стенах и потолке, но больше всего – от самой массивной фигуры в кресле. Почти не мигающие глаза Вартимуса смотрели на меня со странным выражением, в котором было поровну одобрения и осуждения. Это сбивало с толку и не давало возможности с ходу выстроить какую-то линию защиты. Да и надо ли защищаться?

– Sanctum superior! – первым поприветствовал я согласно субординации.

– Сядь, – коротко ответил Вартимус, псиэм-сигнал которого тут же активировал вокруг свечение символов по грифу "Secretum mortis".

Помолчав некоторое время, он выдал:

– Ну, что же ты за наставник такой – двоих ликторов потерял?

Подготовившись к встрече как следует, я привёл собственный псиэм к полному спокойствию. Знал, что Глава будет пристально следить за эмоциями, раскачивать их, проверяя, насколько я сохранил эффективность.

– Виноват, не доработал, Sanctum superior, – я смотрел прямо ему в глаза. – Надо было быть настойчивее.

– Ладно-ладно, – кивнул Вартимус. – Знаю, что имеешь в виду. Ты не виноват в их смерти. Считаешь, что виноват Рениус, и что должен был предпринять больше усилий, доказывая его неправоту.

– Есть такие мысли, – подтвердил я. – Впредь я буду…

– Впредь ты будешь делать ровно то, что скажу я, – перебил Глава. – С наставничеством покончено, вижу, что это не твоё. Но то назначение было необходимо. Далеко не всё тебе известно, так что прими как данность. Я проанализировал все отчёты, ознакомился с твоими достижениями. Ты неплох. Ну-ка, выскажи соображения по состоянию Фарминского отдела, да и в целом… Что думаешь?

К этому я был готов. Заранее продумал, что хочу донести до Главы.

– Личный состав отдела Конгрегации в провинции Фармина весьма предан нашему делу, но недостаточно силён. Если позволите откровенно, то просто слаб. Потому что варится в собственном соку. В Фармине оказалось множество скрытных инсектантов и альсеид, организующихся в стабильные ульи. Там нужны, в частности, сильные ищейки, а их нет. Из-за этого ту ферму и профукали. Страшно подумать, кто бы оттуда выполз, если бы я случайно через одну местную, пардон, курву не наткнулся. А сил ликторов-ищеек там, к примеру, на императив "Domini oculus" попросту не хватит. Как искать? – я помолчал и добавил, вовсе не желая "топить" коллег, – Начальник отдела Кирм Ванс проводит хорошую работу, все направления прикрыты, он профи, ребята стараются. Но новые вызовы, которые время ставит перед Конгрегацией, требуют адекватных подходов.

– И ты знаешь каких? – взгляд Вартимуса прямо-таки сверлил меня.

– Кто я такой, Sanctum superior? – хмыкнул я. – Так, кое-какие наблюдения. В Фармине одна истощённая, толком не очнувшаяся и не осознавшая новых возможностей альсеида с двадцать два лир нам всем люлей навешала, простите за прямоту. А если такая полная сил и опытная будет? Да не одна, а несколько? Кранты коллегам, при всём уважении. Моя рекомендация – существенно усиливать штат отдела в Фармине. Нужно укреплять кадровый потенциал, внедрять новые технические средства.

Вартимус вздохнул и поджал губы.

– Хорошо, я обращу особое внимание на Фарминский отдел, усилю их, – неожиданно согласился он. – Буду направлять вексилляции из Иггарды, командирую сильных коллег. Когда-то нас так направляли для реформ Новоаркадского отдела, и результат был.

Я навострил уши, вспомнив, что двадцать пять лет назад и моего отца, Публия Диль Варруса, командировали в Нова Аркадию. С этой историей была, возможно, связана тайна происхождения Вивы, которая могла оказаться моей единокровной сестрой. Но Глава не стал продолжать тему давних поездок, вернувшись к решению моей судьбы. При этом, будто прочитав мысли, тоже упомянул девушку:

– Вспомни, почему случился перевод в Фармину. Альсеида, эта Вивьен. Ослушался моего приказа. Я говорил: от её нейтрализации зависит твой cursus honorum. А ты её отпустил. Да ещё и продолжаешь шашни крутить. Думаешь, не знаю, что она к тебе в Фармину приезжала?

Я весь подобрался, поджал губы и закрылся глухой защитой псиэма. Кто мог настучать? Неужто Кассия из ревности? Я подумал о рыжеволосой коллеге, с которой, едва начавшись, судя по всему, тут же и завершился бурный роман, поскольку она всё поняла о моих чувствах к Виве. Не хотелось верить, что она доносит.

Вартимус вновь продемонстрировал пугающую проницательность:

– Нет, ликтор Литис ни при чём, она ничего не сообщала. У меня свои источники, иначе я был бы хреновым Главой. Наоборот, ты лучше обратил бы побольше внимания на таких стабильных женщин как Кассия Литис. А тебя всё к необычным альсеидам тянет, прямо как отца.

Я удивлённо вскинул глаза. Но Вартимус уже перешёл к другому.

– Ладно уж, хрен с ней, с той альсеидой, ты на другом реабилитировался. То, что технологию апгрейда вскрыл, большое достижение. Но раз уж влез, теперь с этим бороться и будешь. Правильно опасался, эта пакость расползлась по стране. Наши ищейки и аналитики, основываясь на данных из Фармины, обнаружили несколько инкубаторов в провинции Нова Аркадия. Туда и отправишься со спецполномочиями. Первоочередная задача – найти эти точки и разгромить, собрав при этом побольше информации. С чем дело имеешь – знаешь по Фармине, тебе и карты в руки, как когда-то на Земле говорили. Поступаешь в распоряжение Тиберия Карры, начальника Новоаркадского отдела, самого заслуженного нашего ветерана. Пользуйся возможностью пообщаться, набраться опыта. Но докладывать будешь также и мне лично – раз в месяц и по особым случаям.

– Понял, Sanctum superior.

Я испытал смешанные чувства. С одной стороны, Нова Аркадия – город у моря, куда многие стремились попасть. С другой, мне отчаянно не хватало ритма Иггарды, хотелось снова служить в столице, быть в эпицентре событий. Но спорить я, естественно, не собирался. Кроме того, было ещё кое-что, о чём пока старался даже не думать в присутствии прозорливого Вартимуса.

– Теперь что касается должности, – продолжил Глава. – Ты вырос в плане личной силы и эффективности, это очевидно для опытного глаза. Ещё одна ступень, и догонишь меня в твоём возрасте. Чему, кстати, буду рад. Но верховного ликтора пока дать не могу, ты всё-таки недостаточно равновесен. Верховный – это, помимо силы, прежде всего, гармония и уравновешенность. Тебе пока этого не хватает. Послужи на позиции старшего ликтора. Этого хватит для амбициозного охотника – бегай, дави гнид сколько хочется.

– Благодарю, постараюсь оправдать…

– Да брось эти избитые фразочки, – поморщился Вартимус, погладив рукой лысую голову. – Оправдаешь, никуда не денешься. Или погибнешь. Дела серьёзные заворачиваются.

Глава пристально посмотрел на меня и продолжил:

– Ещё одно, особое указание. Присмотрись к ключевым фигурам в штате Новоаркадского отдела. Кто на что способен, не вызывает ли подозрений. Потом спрошу твоего мнения. Да не кривись, будто оса в зад ужалила! Я из тебя квестора или соглядатая не делаю. Хочу свежего взгляда, а у тебя он цепкий. Ты своеволен, на бабах помешан, но мозги работают как надо. Рассчитываю на внимательность.

– Конечно, Sanctum superior, – я сдержанно кивнул.

Затем последовал ещё ряд указаний, которые новоиспечённый старший ликтор в моём лице принял к неукоснительному исполнению.

Выйдя в приёмную Главы и традиционно подмигнув глядящей на меня неоднозначным взглядом Арите, я решил спуститься на памятный и дорогой мне четырнадцатый этаж.

Там, в моём прежнем кабинете, расположился как дома какой-то молодой холёный ликтор с наглой усмешкой и всего лишь, как я успел сразу почувствовать, второй ступенью личной силы. Кивнув ему через открытую дверь, я прошёл в соседний кабинет, где обитал давний друг Вэрм Квинтис. Тот уставился на меня, скривив такую рожу, будто к нему вдруг заползла м2-саранча, воняющая стайным феромоном.

– Ты водки из Фармины привёз? – спросил он вместо приветствия.

Это было вполне в духе нашего общения, и я порадовался, что прошедшие месяцы ничего не поменяли.

– А то! Но её у меня Сам отобрал, – я ткнул пальцем вверх в предполагаемом направлении кабинета Вартимуса. – И выпил с ходу, пока меня с дерьмом смешивал.

– Не верю, – встав из-за стола, покачал головой Вэрм, – что жизнь в Фармине сделала из тебя идиота, который не способен спрятать от начальства хорошую выпивку.

Он подошёл, и мы тепло обнялись.

– Рад тебя видеть.

– Взаимно. И да, ты прав, водка внизу, в машине, – ухмыльнулся я.

– Другое дело, – он хлопнул меня по плечу. – Потом выпьем и всё расскажешь про эти северные еб… гм, края. А пока вот что…

Квинтис между делом закрыл дверь и псиэм-сигналом врубил быструю ритмичную музыку на инфопанели.

– Не доверяю пока этому хрену, которого к тебе в номер вселили, – показал большим пальцем в сторону моего бывшего кабинета. – Из новой поросли. Говорят, имеет отношение к семье Луциллиев.

Я понимающе кивнул. Бьянка Луциллиус, одна из наших соправителей – Триумвиров, возглавляла разветвлённый клан, влияние которого простиралось на многие государственные, коммерческие и общественные структуры. Как, впрочем, и семей двух других Триумвиров. Конгрегация старательно берегла свои ряды от подобных аффилированных лиц, пользуясь изначальным правом на автономию, обусловленную спецификой нашего статуса и призвания. Но полностью оградиться от проникновения тех, кто служил кланам, было невозможно – это представили бы как открытое неповиновение Триумвирам и Сенату.

– Вот что тебе скажу: среди ребят ходят слухи, что после того, как мы мэрию и Институт нейроисследований протрясли, делом и всеми причастными заинтересовались кланы. И таких, как этот щенок из Луциллиев, немало стали в наши ряды пропихивать. Сам пыхтит, как может отсеивает, но совсем отбиться не может, ты понимаешь. Так что думай пуще прежнего, с кем и о чём тут языком чесать. Да и в провинциях тоже.

Я молча кивнул и поблагодарил псиэм-выплеском.

– Кстати, – продолжил Вэрм, – колись теперь, тебя в столице оставляют или опять куда спихнут?

– А что, Вартимус приказ ещё не выкинул? – удивился я, тут же проверив базу общего доступа Конгрегации.

– Тишина, – развёл руками Вэрм.

Убедившись, что он прав, я удивлённо пощипал кончик носа. Нетипично. Раньше Глава сразу выдавал приказы в базу, если они не были секретными.

– Видишь? – подмигнул Квинтис. – Что я говорил? Темнит Сам, не хочет, чтобы засланные говнюки сразу всё узнавали. Ну так что?

– Нова Аркадия, старший ликтор, – коротко отчитался я.

– Ох ё, так то курорт! – расплылся в улыбке Вэрм. – За такое одной водкой не отделаешься, Sanctum senior lictor[27]27
  [27]. Sanctum senior lictor (лат.) – святой старший ликтор.


[Закрыть].

В тот вечер мы приговорили не одну бутылку, и я узнал от Вэрма немало полезного и интересного о новшествах в жизни столичной Конгрегации за время моего пребывания в Фармине.

Я вынырнул из воспоминаний и, наконец, остановил выбор на классической псиэм-лекции о концепции обращения и причастий. Не знаю почему, ведь каждому ликтору это прекрасно известно с первого курса Академии Конгрегации, но мне вдруг захотелось фоном для собственных размышлений послушать всё в системном изложении.

Погрузившись в окутывающее псиэм-поле, расслабился, перевёл спинку кресла в полулежачее положение и закрыл глаза. Приятный ровный женский голос зазвучал в голове одновременно с трансляцией визуала.

– В первое десятилетие жизни на Нова Роме колонисты с Земли обнаружили, что царящие в атмосфере проникающие излучения оказывают системное воздействие на человеческий организм. Ни с чем подобным люди не сталкивались на других освоенных экзопланетах. Вреда зафиксировано не было, напротив, это дало части общества доступ к тому, что стали именовать псиэмом, – способностям мозга к телепатическим и телекинетическим воздействиям, экстраординарной чувственной перцепции и разносторонним коммуникациям с другими разумами. Потенциал стал проявляться по-разному, усиливаясь в поколениях, рождённых уже на Нова Роме. Однако в случае полёта в космос, отбытия на другую планету, то есть выхода из зоны атмосферных излучений, у человека обретённые возможности за исключением некоторых базовых коммуникативных навыков быстро пропадали (слушай: "Редукция псиэма").

Я дал сигнал пропустить ссылку. Тем временем вспомнил, что одним из направлений работ по проекту "Буддхи" в Иггардском Институте нейроисследований, как нам выдали восемь месяцев назад допрошенные инсектанты, было как раз обретение возможности сохранять силу псиэма вне планеты. Космическая экспансия инсектантов, полулюдей-полунасекомых – что могло быть мерзопакостней для жителей Земли и других колоний? Этого нельзя допустить. Пришла мысль: а ведь всего несколько месяцев осталось до того дня, когда Иггардский астропорт примет один из крайне редких грузовых астроковчегов. Не заготовили бы какой пакости наши "клиенты".

Мягкий голос тем временем успел поведать об обнаружении проторазумов у насекомых и паукообразных Нова Ромы, а также о радикализации части людей, обретших силу псиэма. Она заключалась, помимо крайней агрессивности, в трансформации поведенческих схем и склонностей к доминированию по аналогиям с местными насекомыми, которых отличала сильная, но извращённая социальность. Я снова вслушался, позволяя лекции подталкивать мысли к чему-то новому и полезному.

– Выяснилось, что радикализация имеет корреляцию с половым диморфизмом, различаясь у лиц женского и мужского пола. Некоторые девочки рождались со склонностью к искажению псиэма, которое проявляло себя в период полового созревания. Они получили название "альсеиды" (слушай: "Дискуссия о терминах, отказ от названия "ведьма").

Вновь пропустил ссылку. Этические аспекты разных наименований меня мало волновали. Псиэм-голос вещал дальше:

– Радикализация девочек в пубертате приводила либо к самостоятельному превращению в полноценную альсеиду при накоплении достаточной силы (слушай: "Автообращение", – вновь мой сигнал на пропуск), либо к возникновению пограничного состояния потенциальной альсеиды. Во втором случае требуется проведение обряда обращения полноценной альсеидой. Интуитивно женщинами был подобран соответствующий псиэм-ритуал, нередко сопровождающийся лесбийской сексуальной связью для достижения требуемого эмоционального всплеска.

Моя богатая фантазия услужливо предложила на выбор пару образов на эту тему (гораздо более откровенных, чем транслируемый визуал), но я их быстро прогнал, вслушиваясь в ровный бесплотный голос.

– После обращения тем или иным образом, альсеида обретает возможность принять от более опытной женщины так называемое Высокое причастие – по сути, структурированный пакет базовых псиэм-программ для лучшего управления своими способностями. Получение такового наделяет альсеиду возможностью проводить в отношении людей ритуал Низкого причастия, в ходе которого над человеком устанавливается полная доминация (слушай: "Люди-рабы").

После очередного отказа перейти по ссылке голос продолжил:

– Особую группу составили дочери ликторов Конгрегации очищения, которые вместо обращения в альсеид могут обретать способности своих отцов. У мальчиков же, рождающихся с выдающимися псиэм-способностями, автообращения не происходит, личная сила растёт равномерно, формируя потенциал для раскрытия при вступлении в симбиоз – либо физический с паукообразными, на который установлена легальная монополия Конгрегации очищения (слушай: "Ликторы; Доминантное причастие" – снова пропуск), либо ментальный с насекомыми. Таким образом, существенная радикализация псиэма у лиц мужского пола происходит только в случае прохождения инсекцикла.

Я в который раз поймал себя на мысли, что природа личной силы едина для нас и наших "клиентов". Потому-то и рождаются у ликторов Конгрегации как дети, готовые идти по их стопам и принимать наше Доминантное причастие, так и дочери-альсеиды. Только пути разные, и различно влияние, которое оказывают пауки и насекомые. По сути, наш эволюционный статус – переходная форма, нужная для борьбы с большим злом.

Лекция тем временем перешла к пояснению Низкого причастия.

– Альсеиды разработали эффективную форму ритуала НП. Вербальная (основанная на их тайном языке, пошедшем частично от звукоподражания насекомым, "бормотанию" проторазумов) и психоэмоциональная части ритуала усиливают друг друга, устанавливая эффективную полную доминацию над обычным человеком. Это происходит независимо от степени владения жертвой собственными псиэм-способностями, наличия или отсутствия у него технического средства для доступа к псиэм-сфере (слушай: "Вживляемые модули для псиэм-невосприимчивых людей").

"Пропустить", – снова скомандовал я, думая о мерзости полного ментального подавления людей, становящихся безвольными рабами, способными по приказу альсеиды или инсектанта убить когдо угодно, даже собственных родителей или детей. Подчинение в улье заменяло все человеческие чувства и свободный разум. Задумавшись о структурах, формируемых нашими "клиентами", мимоходом дал лекториуму запрос: "Разум улья". Потом спохватился, поняв, что некорректно его сформулировал и, значит, ничего не получу. Я имел в виду структуру подчинения разумов людей в ульях инсектантов и альсеид.

Собравшись уже переформулировать запрос, вдруг с удивлением понял, что предупреждения о некорректности нет. Вместо этого псиэм-голос после некоторой паузы ответил:

– Для доступа к разделу "Разум улья" требуется допуск по грифу "Secretum mortis".

У меня отвисла челюсть. Вот те раз!

– Подтверждаю, – проговорил я вслух. – Старший ликтор Сиор Диль Варрус, уровень допуска соответствует.

– "Разум улья", "Alveare Mens"[28]28
  [28]. Alveare Mens (лат.) – коллективный разум, разум улья.


[Закрыть] – дискуссионная гипотеза наличия в сообществах насекомых Нова Ромы признаков коллективного разума. Отвергается официальной доктриной Конгрегации очищения. Развивается отдельными исследователями на сомнительной доказательной основе (слушай: «АЭ»).

Интуиция заставила притормозить на этой ссылке. Я задал псиэм-вопрос о расшифровке "АЭ". Со странной задержкой, будто нехотя, лекториум выдал ответ: "Апокриф эволюции".

– Что ещё за хрень? – озадаченно пробормотал я, одновременно уловив настороженное удивление Араха.

Псиэм-сигнал перейти по ссылке встретил неожиданный блок.

"В доступе отказано, требуется допуск по грифу "Secretum suprematic"[29]29
  [29]. Secretum suprematic (лат.) – секрет превосходства.


[Закрыть].

Последний гриф в иерархии! Небось, только сам Глава, да ещё с пару дюжин человек во всей Конгрегации имели такой допуск. В задумчивости я потёр пальцами виски и пробормотал несколько неприличных слов. Сказать, что охренел от такого поворота, всё равно, что ничего не сказать.

В который раз пришла мысль, что я не знаю чего-то важного для тех игр, в которые ввязался и пытаюсь играть.

Глава 3.3

Дневной бриз с моря принёс прохладу, приглушив дыхание жары. Остановившись в тени огромного дерева, которое по земной традиции именовалось пальмой, я скинул с головы капюшон лёгкой чёрной ветровки, входившей в летний комплект «полевой» формы ликтора. Поправил волосы, собранные в короткий хвост.

Набережная, уставленная столиками многочисленных летних кафе, была отсюда видна как на ладони. Я позволил псиэм-восприятию легко и незаметно плыть над землёй, едва задевая отголоски и отблески чужих чувств, стремлений, желаний. Как всегда, хотел прикоснуться, понять, но не встроиться. Пёстрый узор людских эмоций не затягивал меня, хотя и привлекал разнообразием красок и смыслов.

Но искал я один конкретный след.

Вот о чём не решался думать в кабинете Вартимуса, будто опасаясь, что он прочтёт мои мысли. Ещё будучи в Фармине, я понял, а потом и получил подтверждение по некоторым своим каналам, что Вивьен Септимус, моя загадочная альсеида, прячется именно в Нова Аркадии. Здесь она скрывалась от бывших коллег по Институту нейроисследований, желавших отомстить ей за то, что в прошлом году помогла мне раскрыть их масштабный заговор. Желание найти девушку стало важной причиной, по которой я с интересом воспринял перевод в эту провинцию.

Так уж сложилось, что где бы я ни служил, помимо основных обязанностей в свободное время выходил на одиночную охоту. С этой своей азартной страстью ничего не мог поделать, инстинкт потомственного ликтора был в крови. Но здесь, в Нова Аркадии, я вёл поиски только одной альсеиды. Моей! Той, к кому испытывал весьма интересные чувства, и которая, нежданно приехав ко мне в Фармину, ошарашила подозрением, что её отцом мог быть Публий Диль Варрус. С нашими чувствами и подозрениями о возможном родстве нужно было разбираться. И потому я искал свою Виву.

Конечно, если по ходу дела натыкался на кого-то из "клиентов", отрабатывал по полной. Но казни не были в приоритете. Я нырял в глубокое псиэм-море курортного города и плавал как хищная рыба, сужая круги, чтобы ухватить желанную добычу – малозаметный псиэм-след моей альсеиды, который она умела хорошо скрывать.

На это ушло немало времени. В Нова Аркадию я прибыл в середине квартуса – аналога земного апреля. На всех освоенных людьми планетах по традиции и для удобства сообщения с метрополией старались придерживаться условной системы двенадцати месяцев, естественно, с поправками на реальную продолжительность года. Период обращения Нова Ромы вокруг Децимы был несколько дольше земного года, и потому из положения вышли, "расширив" себе лето. За порядковым квинтусом, пятым месяцем, следовали три длинных месяца, получившие имена арахнус и инсектус – в честь доминирующей местной живности, а также венчающий лето триумвиус – в честь системы тройной звезды, в которой состояла Децима со своими более далёкими от нас сёстрами – Ноной и Мортой. Ну а затем уж, как и на Земле, не соответствуя своим порядковым номерам, шли септембус, октавус, новембус и децимус.

Сейчас, в середине инсектуса, курорт был заполнен толпами отдыхающих. Псиэм-море бурлило яркими эмоциями съехавшихся к морю обычному жителей столицы и всех провинций Romanus orbis. Тем труднее было в нём отыскать единственный нужный след. Но мои терпение и концентрация вместе с желанием устроить Виве такой же сюрприз, какой она преподнесла мне в Фармине, нагрянув совершенно неожиданно, дали результат.

– Поймаю. И не отпущу, – пробормотал я, повторяя то, что когда-то сказал Вартимусу, поставившему задачу в первый раз отыскать эту странную альсеиду. – Где-то там, Арах.

Паук лениво пошевелил конечностями, что выглядело как плавное колебание линий чёрно-зелёной татуировки на руке. Его псиэм тут же обострил моё восприятие, и я потянулся к одному из кафе с фиолетовыми столиками. Вивьен явно выбрала его неслучайно, предпочитая этот цвет, свойственный её псиэм-образу.

Она была не одна. Чувствовался чей-то неровно пульсирующий, будто нервный и неуверенный псиэм. Я подобрался ближе, не выходя из тени пальм и тщательно маскируя собственный след.

Мужчина с прилизанными волосами и короткой бородкой что-то увлечённо рассказывал сидящей напротив Вивьен, явно стараясь произвести впечатление. Девушка слушала и вежливо кивала, но в её позе и псиэм-волнах читалась отстранённость. Я мысленно хмыкнул: вряд ли парню что-то светило.

Решил не вклиниваться, понаблюдать. Встреча закончилась через несколько минут – явно раньше, чем хотелось бы бородатому. Вива улыбнулась ему улыбкой, которой на сто процентов подходило название "дежурная", парень встал и, пробормотав что-то ещё напоследок, свалил к морю. Девушка не проводила его взглядом, явно углубившись в собственные мысли. В стоящем перед ней бокале с ярким освежающим коктейлем медленно таял лёд.

Мои шаги были лёгкими и неслышными, псиэм – спокойным и невесомым. Удалось подойти почти вплотную, когда девушка вдруг вздрогнула всем телом и резко обернулась, моментально поймав мои глаза в фокус своего взгляда. Обалдевшего, обрадованного! Её щёки раскраснелись, псиэм-выплеск донёс гамму красок и целый спектр эмоций. Губы еле слышно прошептали моё имя.

Как всегда в её присутствии, меня захлестнуло с головой ощущение чего-то очень близкого. Подошёл и встал рядом, глядя сверху вниз.

– Отшила ухажёра? – я усмехнулся.

– Вежливо распрощалась с информатором, – в тон мне ответила Вива. – А что, ревнуешь?

– Мне нельзя, – с нарочито серьёзным видом я покачал головой. – Опасно. Если начну к кому-то ревновать, его же Арах сразу прикончит.

Вива засмеялась, посмотрев столь привычным нежным взглядом.

– Я соскучилась, – тихим, каким-то почти детским голосом сказала она, взяв меня за руку и прижавшись щекой к ладони.

– Это взаимно, – ответил я, гладя другой рукой её шикарные чёрные волосы.

Потом сел рядом, подвинув стул ближе. Вива окинула меня взглядом больших зеленовато-жёлтых глаз. Я знал, что выгляжу для неё непривычно. Во всём чёрном, несмотря на летнюю жару, с трёхдневной щетиной на лице, которое привыкла видеть гладко выбритым. Волосы стали короче, виски, которые перестал брить, заросли. Черты лица стали резче, постоянная сосредоточенность на служебной эффективности давала о себе знать.

Девушка тоже чуть-чуть изменилась. Явно похудела, хотя и раньше была стройной. Псиэм-волны стали более задумчивыми. Будто в ней поселилась некая грусть, которая отступила только сейчас – с моим появлением. Её глаза светились, хотя в них и таилась печаль.

– Что же раньше со мной не связалась, раз скучала? – спросил я, прищурившись. – Знала ведь наверняка, что я в городе.

– Конечно, знала, – улыбнулась она. – Мои источники в Конгрегации всё ещё на связи, твой перевод мимо меня не прошёл. А связаться собиралась позже, когда буду окончательно кое в чём уверена. Сегодня, собственно, вот только что получила для себя подтверждение.

– Что я тебе нравлюсь больше, чем этот бородатый полудурок? – засмеялся я.

– Нет, не такое подтверждение, – Вива тоже засмеялась. – Что ты мне больше нравишься я и так уверена. А вот информацию бородатый полудурок ценную принёс. Подтвердил моё наблюдение, которое тебе будет интересно.

– Поделись, – сказал я, кладя руку на стол так, чтобы девушка могла коснуться её своими пальцами.

Уж это мы могли себе позволить в любом случае. Нам обоим хотелось большего, это было очевидно. Но нельзя было сбрасывать со счетов подозрения о том, что двадцать пять лет назад, будучи именно здесь, в Нова Аркадии, мой отец мог позволить себе нечто большее с женщиной, родившей после этого прекрасную дочь. Мы с Вивой смотрели друг на друга глазами, в которых плескались весьма неоднозначные яркие чувства, не имеющие права на существование, если мы всё-таки окажемся братом и сестрой. Но я решил не начинать с этой темы. Вива тоже.

– Как помнишь, моя карьера в Институте нейроисследований была окончена после того, как я сдала вам руководителя проекта "Буддхи", – начала Вива, неосознанно поглаживая мои пальцы. – Скрывшись здесь, я через некоторое время по подложному псиэм-ID устроилась работать в лабораторию по производству искусственного заменителя крови. Ну, знаешь, для медицинских нужд. Такой суррогат уже многих спас при срочных операциях. Включая ваших раненых ликторов, кстати. Так вот, им для насыщения суррогата псиэм-компонентой потребовался как раз специалист по неокогнитивистике с опытом работы в сфере псиэм-исследований. Я подошла. Но ты знаешь, я люблю глубоко копать. На Земле есть такая слеповатая хрень… как там её?

– Крот, – подсказал я с усмешкой.

– Вот-вот. Я – идеальный крот. Как и в своём Институте, здесь тоже раскопала за пару месяцев что-то мутное. Кровью они занялись неспроста.

Я вмиг посерьёзнел и весь обратился в слух. В последнее время мне везло на всякие мерзопакостные тайны. Да и Вива превосходно умела их ловить.

– Оказалось, что это ширма, – подтвердила мои опасения девушка. – Мало того, что на минус первом этаже здания этой конторы оказалась нычка, где проводят массовые инсекциклы, так ещё и выяснилось наличие более глубокого уровня. Вот этот мой несостоявшийся ухажёр, которого ты видел, сегодня как раз подтвердил, что там проводятся эксперименты, которые я уже давно предполагала.

Арах требовательно сжал предплечье. Мне тоже стало невероятно интересно. Что может быть ещё круче, чем инкубатор апгрейда? Вопросительный взгляд был красноречив, и Вива продолжила.

– Сиор, там проводят эксперименты по переливанию крови альсеид обычным мальчикам! – псиэм Вивы донёс вспышку её гнева, и я вспомнил, как сильно моя замечательная альсеида переживает за детей. – Помнишь, я рассказывала, что сыновья альсеид наиболее стойки при попытке ввести их в инсекцикл?

Я кивнул. Дети, прошедшие насильственный инсекцикл, по задумке должны были усиливать сверх обычных лимитов радикализацию контролирующих их взрослых инсектантов – так называемых отцов-кураторов. Но мы до сих пор не знали, был ли уже хоть один ребёнок, выживший при слиянии с насекомым и включённый в такую схему.

– Как понимаешь, сыновей альсеид не так уж и много, а частые их похищения могут вызвать подозрения у Конгрегации, да и жандармерии, – продолжила Вива. – Поэтому, видно, эти мерзкие уроды решили попытаться повысить выживаемость обычных мальчиков в инсекцикле, переливая им значительные объёмы крови альсеид, испытывая на совместимость. Но принимает её детский организм плохо. Опять мучения детей!