Текст книги "Повесть о великом мире"
Автор книги: Кодзима-хоси
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 31 страниц)
3
МНЕНИЕ О СРАЖЕНИИ МИУРА ОТАВА
В таких условиях Ёсисада также подумал, что у него не хватает умения, а Миура Отава Хэйроку Саэмон Ёсикацу, поскольку он давно знал о намерении Ёсисада, взял с собой Мацуда, Комура, Тохи, Цутия, Хомма и Сибуя из войска провинции Сагами – а всего более шести тысяч всадников – и в вечерних сумерках пятнадцатого дня прискакал в лагерь Ёсисада. Ёсисада очень обрадовался, спешно встретился с ним, отвесил глубокий поклон и, пригласив придвинуться к нему, изволил спросить его мнение о последнем сражении. Хэйроку Саэмон послушно молвил:
– Теперь Поднебесная поделилась на две части. Они сражаются между собой, чтобы добиться победы, и само собой разумеется, что и десять, и двадцать раз их ожидают то победы, то поражения. Однако окончательный результат решается по воле Неба, поэтому в конце концов Небо доведёт нас до великого мира. Какие тут могут быть сомнения? Когда Ёсикацу повёл своё войско сражаться, то сто с лишним тысяч всадников всё равно не доставали до численности войска противника. Тем не менее, в теперешнем сражении победитель определиться не может.
Ёсисада на это промолвил:
– Это так. Как могут усталые воины доблестно сражаться с крупным противником?
Ёсикацу к его словам добавил:
– В сегодняшнем сражении мы обязательно должны были победить. Потому что, когда в древности сражались государства Цинь и Чу, циньский полководец У Синьцзюнь располагал всего восемьюдесятью с лишним тысячами всадников, но он победил чуского полководца с его войском в восемьсот тысяч всадников. Было отрезано больше четырёхсот тысяч голов. После этого У Синьцзюнь в душе проникся самонадеянностью, забыл об обороне и стал недостаточно остерегаться циньских воинов, Чуский помощник военачальника, воин по имени Сун И, видя это, сказал:
– Говорят, что, когда военачальник-победитель в сражении проникается самонадеянностью, он обязательно бывает разбит. Таков сейчас У Синьцзюнь. Чего он ждёт, если не гибели!?
В результате, в будущем сражении У Синьцзюнь погиб в единственной битве, пал от стрелы Чжан Ганя, командовавшего левым флангом войска противника.
Ёсикацу вчера тайно послал лазутчика осмотреть лагерь противника – самонадеянность его была точно такая, как у У Синьцзюня. То есть, всё было так, как говорил Сун И. Как бы там ни было, но в завтрашнем сражении, если Ёсикацу использует свежие силы, он пустит их вперёд и попробует внести путаницу в ряды противника.
Ёсисада согласился, и в соответствии с этим, план следующего сражения велел выполнять Миура Хэйроку Саэмон. Когда рассвело, в час Тигра в шестнадцатый день пятой луны Миура прежде всего выдвинул сорок тысяч всадников и атаковал равнину Бумбай. До того, как они приблизились к лагерю противника, они специально не опускали навершия знамён и не издавали боевые кличи.
Это было неожиданностью для противника и сразу лее определило победителя. Как и предполагали, накануне в нескольких сражениях устали все – и люди, и кони. Кроме того, в лагере думали, что теперь противник приблизиться к нему не может, поэтому коней не осёдлывали и доспехи в порядок не приводили. Некоторые лежали, деля подушку с гулящими женщинами и распустив пояса, другие проводили время, допьяна напившись сакэ, а были и такие, кто спал без памяти.
Для тех, кто ощущает действие закона причинной связи, это было не что иное, как приглашение к себе самоуничтожения.
Увидев теперь приближение атакующих, люди, стоявшие лагерем на речном берегу, сказали: «Сейчас на нас с фронта со свёрнутыми знамёнами, потихоньку понукая коней, движется большое войско. Не противник ли это? Будем осторожны!».
Все, начиная со старшего военачальника, отвечали им:
– Да, такое дело есть! Мы слышали, будто Миура Отава собрал войско провинции Сагами. Думается, что это, наверное, оно. Радоваться особенно нечему.
Ни один человек не удивился. Как бы там ни было, люди изумлялись только тому, насколько истощилась их судьба.
Между тем, войско Ёсисада и Миура вторглось в передние ряды вражеского лагеря, сто с лишним тысяч всадников разделило на три части и одновременно атаковало их с трёх сторон. Эсё[773]773
Прим.15 Свиток 10:
Эсё – монашеское имя полководца Ходзё Ясуиэ (Сиро Сакон-но-таю).
[Закрыть], удивившись его боевому кличу, в ответ на этот шум растерянно крикнул: «Коня! Доспехи!» – а воины Ёсисада и Ёсисукэ уже беспрепятственно сновали вдоль и поперёк. На помощь оборонявшимся пришёл Миура Хёроку, восемь отрядов Хэй из Эдо, Тосима, Касаи, Кавагоэ и Бандо, а также семь отрядов из Мусаси он разделил на семь частей и ударил по всем нападавшим и «паучьими лапками», и двойными кругами, и крест-накрест.
Хотя у Вступившего на Путь Сиро Сакон-но-таю и были главные силы, они были разрушены из-за тогдашних замыслов Миура, отступавшее войско было рассеяно и бежало в Камакура. Не счесть было тех, кто пал от стрел. Вступивший на Путь старший военачальник Сакон-но-таю, как говорили, тоже, должно быть, убит в окрестностях Сэкито.
Но Ёкомидзу Хатиро остановился на одном месте, за короткое время поразил стрелами двадцать три всадника и спас его, а сам, в числе трёх человек погиб вместе со своими слугами. Трое, Вступивший на Путь Абу-но Докан с сыновьями, а следом за ними сто с лишним воинов замертво пали на одну подушку.
Кроме того, от стрел погибли больше трёхсот слуг наследственных вассалов Ходзё – воинов, выразивших в одном слове свою признательность им. За это время старший военачальник, Вступивший на Путь Сиро Сакон-но-таю, благополучно отступил в горы.
Во время сражения Нагасаки Дзиро Такасигэ при реке Кумэ его воины взяли две головы противников, тринадцать голов противников отрубили и, связав их вместе, отдали слугам. Стрелы, торчавшие в доспехах, не вынимали, и кровь, бежавшая из ран, постепенно окрашивала белые нити, которые скрепляли доспехи, в алый цвет. Медленно подъехали к усадьбе господина Камакура[774]774
Прим.16 Свиток 10:
Господин Камакура – Ходзё Такатоки.
[Закрыть] и остановились в почтительных позах у центральных ворот.
Навстречу им вышел, радостно взирая на мир, Вступивший на Путь дедушка владельца усадьбы. Он сам отсосал кровь из раны и сказал сквозь слёзы:
– Хотя старинная пословица гласит: «Сын на отца не похож», считать, будто ты плохо служил делу господина, и не любить тебя было большой ошибкой. Избежав сейчас десять тысяч смертей, ты получил взамен одну жизнь, а то, что разрушил лагерь противника, можно расценить как трудный подвиг Чжэнь Пина и Чжан Ляна. Укрепив своё сердце, ты и впредь будешь стараться считать сражения важнейшим занятием нашего дома, прославлять имя предков и тем отблагодаришь его милость Ходзе за его благодеяния.
Когда он так, вместо обычного нагоняя, восхвалял теперешнюю отвагу Такасигэ, тот уткнул свою голову в землю, и из обоих его глаз побежали слёзы.
Тем временем, пришло известие о том, что Рокухара были разбиты и в Бамба, провинции Оми, все покончили с собой, поэтому, когда в Камакура услышали, будто сейчас в самом разгаре сражение с главными силами противника, там были безмерно ошеломлены, будто погасили большой пожар; когда же об этом услышали подданные и родственники Ходзе, ни с чем было не сравнить их стенания и скорбь. Сколь отважны они ни были, эти люди почувствовали, что лишились сил и совсем не разбираются, где восток и где запад.
Однако было решено, что отступая от этих главных сил противника, надо пробиваться на Киото, а прежде дать сражение в Камакура.
Об этом противник не должен был знать: всё следовало делать в тайне.
Но он обо всём услышал, и не было у него людей, которые бы не обрадовались и не воспряли бы духом, считая такое решение одолжением для себя.
4
СРАЖЕНИЕ ПРИ КАМАКУРА
Между тем, прошёл слух, что Ёсисада одержал победу в нескольких сражениях, поэтому воины восьми провинций[775]775
Прим.17 Свиток 10:
Восемь провинций к востоку от застав – Сагами, Мусаси, Ава, Кадзуса, Симоса, Хитати, Кодзукэ и Симоцукэ.
[Закрыть] последовали за ним подобно облакам и туману. В Сэкито они делали остановку на один день, и в книге регистрации прибывших войск было записано шестьсот семь тысяч всадников. Там это войско разделили на три части, каждой придали двух полководцев, назначили для всех трёх армий общего командующего. У одной части командующим левым крылом сделали Отати-но Дзиро Мунэудзи, командующим правым крылом – Эда-но Сабуро Юкиёси. Всё это войско из ста с лишним тысяч всадников направили к дорожной выемке у Гокуракудзи, храма Крайней радости. У другой части старшим командующим сделали Хоригути Сабуро Садамицу, а помощником командующего – губернатора провинции Сануки Осима Мориюки. Это войско общей численностью более ста тысяч всадников направили к склону Кобукуро[776]776
Прим.18 Свиток 10:
Кобукуро – местность в горах в окрестностях Камакура.
[Закрыть]. Ещё одно войско, получив приказ полководцев Нитта Ёсисада и Ёсисукэ, окружило со всех сторон приверженцев Хоригути, Ямана, Ивамацу, Фида, Момонои, Сатоми, Торияма, Нукада, Итинои и Ханэкава, общей численностью более пятисот семи тысяч всадников, наступало со стороны склона Кэваи.
Хотя и говорили, что камакурцы в сражениях при реке Бубай и Сэкито ещё до вчерашнего и даже позавчерашнего дня растеряли своих сторонников, они по-прежнему не придавали значения войску противника и относились к нему с пренебрежением, но отнюдь не выглядели потерявшими самообладание и велели Вступившему на Путь Сиро Сакон-но-таю, противостоявшему военачальнику центрального крыла, перейти в атаку и во вчерашних вечерних сумерках оттеснить его к Яманоути.
Командовавший обороной задних ворот замка, направленный к берегу реки Симокава губернатор провинции Мусаси Канадзава Садамаса потерпел поражение от судьи Ояма и Тибаносукэ и от нижней дороги повернул назад, на Камакура, и тут все заволновались: какое это неожиданное и редкостное происшествие! В конце концов, в час Зайца в восемнадцатый день пятой луны в пятидесяти с лишним местах, таких, как Мураока, Фудзисава, Катасэ, Косигоэ и Дзиккэдзака, зажгли костры, и противник стал с трёх сторон наступать. Воины заметались в разные стороны на востоке и на западе, в горах и долинах перемешались между собой знатные и низкорождённые.
Это напоминало гибель чжоуского Ю-вана после того, как под звуки Радужной мелодии сотрясали землю в Юйян наступательные барабаны и зажигали сигнальные костры на пространстве в тысячу ри, выглядело так же, как начало заката танского Сюань Цзуна[777]777
Прим.19 Свиток 10:
Примеры из истории Китая, описанные в «Исторических записках» Сыма Цяня.
[Закрыть]. Об этом думали, это знали, но были жалкими, не в силах остановить слёзы.
Между тем, прошёл слух, что воины Ёсисада наступают с трёх сторон. Тогда в Камакура старшие военачальники помощник начальника Левых конюшен Сагами Таканари, старший помощник Дзё-но-сикибу Кагэудзи и генерал-инспектор из Тамба Сакон-но-таю Токимори разделили войско на три части и стали обороняться. К одной части добавили генерал-инспектора Канадзава Сакон-но-таю из провинции Этиго, и с войском в тридцать с лишним тысяч всадников из Ава, Кадзуса и Симоцукэ он укрепил склон Кэваи. В другой старшим военачальником назначили губернатора Рикуоку Дайбуцу Саданао и следом за войсками из провинций Каи, Сина-но, Идзу и Суру га с пятьюдесятью тысячами всадников укрепили впадины по дороге к храму Крайней радости, Гокуракудзи. В третьей части старшим военачальником назначили прежнего губернатора провинции Сагами Акахаси-но Моритоки, и с шестьюдесятью с лишним тысячами всадников из провинций Мусаси, Сагами, Дэва и Осю направили навстречу противнику из Сусаки. Кроме того, оставшиеся восемьдесят с лишним человек из дома Хэй с десятью с лишним тысячами воинов из разных провинций оставили в Камакура, чтобы их можно было направить в те места, которые окажутся слабыми.
Тем временем, в час Змеи того же дня началось сражение, которое продолжалось круглые сутки. Наступавшие представляли собой большое войско, перемещали, опять перемещали и вводили в бой свежие силы, поэтому Камакура стал укреплённым оборонительным пунктом. Оборонялись, нанося один за другим ответные удары. Боевые кличи, раздававшиеся с трёх сторон, голоса поющих стрел из обоих лагерей оглашали небо и двигали землю. Построившись в форме рыбьей чешуи, раскрывшись крыльями журавля, нападавшие имели успех спереди и сзади, поддерживали друг друга слева и справа; дорожа выполнением долга и пренебрегая своими жизнями, в одночасье определяли положение дел, сражались, оставляя в поколениях память о своей отваге или трусости; даже когда сыновья погибали от стрел, отцы пересаживались на их коней и скакали вперёд, на врага, Когда поражённые стрелой падали предводители, на их коней пересаживались слуги. Бывало так, что некоторые открывали стрельбу на победу или поражение, а некоторые с противником рубились, и оба погибали. Глядя на этих храбрых воинов, можно было увидеть, как на десять тысяч мёртвых приходился один живой, на сто разбитых повозок – одна целая, и не было видно, когда сражение закончится.
5
О САМОУБИЙСТВЕ АКАХАСИ, ГУБЕРНАТОРА САГАМИ, И О САМОУБИЙСТВЕ ХОММА
В таких условиях Акахаси, губернатор Сагами, тем же утром направлялся в Сусаки, но эта битва между двумя лагерями была ожесточённой, и на протяжении одного дня и одной ночи происходило до шестидесяти пяти схваток.
Из-за этого и среди вассалов в схватках пало много десятков тысяч всадников, а в живых осталось всего триста с лишним всадников. Старший военачальник самураев, обратившись к Нандзё Саэмон Таканао из своего лагеря, промолвил:
– Хотя в войне между Хань и Чжоу, продолжавшейся восемь лет, Гао-цзун проигрывал сражения всякий раз, он сумел однажды выиграть битву при Уцзян, и Сян Юй был убит. Хотя Чжун Эр[778]778
Прим.20 Свиток 10:
Чжун Эр – личное имя Вэнь-гуна из княжества Цзинь.?-628 г.
[Закрыть] в семидесяти сражениях между княжествами Ци и Цзинь никогда не одерживал победу, в конце концов, напав на границы Ци, он сохранил своё государство. Избежав таким образом смерти десять тысяч раз, спасти свою жизнь единожды, проиграв сто боёв, выиграть один – таковы уроки сражений. Хотя сейчас, в этом сражении, противник, как представляется, несколько ближе нас к победе, я, всё-таки, не думаю, что сегодня судьба нашего дома[779]779
Прим.21 Свиток 10:
Данного дома – дома Ходзё.
[Закрыть] зашла в тупик. Однако из наших только у Моритоки не дошло до проверки его верности, но глава лагеря собирается разрезать себе живот. Моритоки с его милостью Асикага связан узами родства по женской линии, и все наши родственники, начиная с его милости губернатора Сагами, не могут от этого отрешиться. Для героя это стыдно. Когда Даню из княжества Янь его наставник Тянь Гуан рассказывал о государственных делах, он говорил: «Выход этому не давай», – а чтобы избавиться от сомнений, он лишился жизни и умер перед яньским Данем. Сражение в их лагере было ожесточённым, и все воины устали. Какова бы ни была моя собственная репутация, но отступи я из этого укреплённого лагеря и вернись домой, обуянный сомнениями, сохраню ли я хотя бы ненадолго свою жизнь?
Сказав это, он, несмотря на то, что битва ещё не достигла и середины, в своей ставке снял с себя и отбросил доспехи, полоснул себе по животу крест накрест и лёг головой на север.
Увидев это, Нандзё сказал:
– Старший военачальник уже покончил с собой. Ради кого надо жалеть свои жизни простым солдатам? В этом случае они, наверное, станут его спутниками.
Вслед за тем он разрезал себе живот, больше девяноста человек его сотоварищей-самураев повалились друг на друга, разрезав себе животы. Так, к сумеркам восемнадцатого дня больше всего был разрушен Сусаки, и правительственное войско Ёсисада вошло в Яманоути.
И здесь Хомма Ямасиро-но Саэмон, как человек, который много лет пользовался милостью Дайбуцу Окусю Саданао, был особенно близок к нему, но ненадолго попал в немилость и, не получив разрешение выходить на службу, оставался в своём собственном жилище.
Уже ранним утром девятнадцатого дня пятой луны передавали, что в битве на впадине по пути к Гокуракудзи, храму Крайней радости, камакурские войска потерпели поражение, и противник вторгся в город. Поэтому Хомма Ямасиро-но Саэмон вместе со ста с лишним молодыми воинами и разными своими сторонниками в самом конце сражения вырвались оттуда и направились к холму у храма Гокуракудзи. Старший военачальник противника Отати Дзиро Мунэудзи врезался в самую гущу войска в тридцать с лишним тысяч всадников, бывшего перед ним, большое войско перед собой, кичившееся своей отвагой, рассеял на все восемь сторон, а когда старший военачальник Мунэудзи сталкивался с противником, он неизменно наступал. Тридцать с лишним тысяч всадников через некоторое время рассеялись и отступили до границы города.
Хомма продвигался вперёд чересчур яростно, поэтому Мунэудзи, старший военачальник противника, развернулся и начал сражение с ним по собственному замыслу, встретился со слугами Хомма, стал рубиться с ними и упал ничком. Хомма очень обрадовался, слетел с коня и, взяв его голову, насадил её на остриё своего копья и, поскакав в лагерь Саданао, склонился перед его палаткой:
– Много лет я служил господину и в этом сражении отплатил за многодневные его милости. Случись мне сгинуть в немилости у господина, я до грядущего мира упорствовал бы в заблуждениях, а ныне же, получив признание господина, могу со спокойным сердцем проследовать в мир тьмы! – сказав это, он вытер бегущие слёзы, разрезал себе живот и умер.
Можно сказать, «он смог захватить командующего тремя армиями[780]780
Прим.22 Свиток 10:
Парафраз слов Конфуция о том, что в войсках эпохи Чжоу было три армии по двенадцать тысяч пятьсот человек, но если у воинов этой огромной армии сердца лишены спокойствия, можно захватить их командующего.
[Закрыть]». О нём же можно сказать: «оказал благодеяние, испытывая вражду[781]781
Прим.23 Свиток 10:
Намёк на слова Конфуция из «Луньюй».
[Закрыть]». Это Хомма, из-за которого в душе испытываешь стыд за себя.
Сказав это, Саданао вытер слёзы и со словами:
– По сути дела, мы тоже разделяем стремления Хомма, – сам покончил с собой, а среди его подчинённых воинов не было никого, у кого не побежали бы слёзы.
6
О ТОМ, КАК ПОСЛЕ ОТЛИВА СТАЛ СУХИМ МЫС ИНАМУРА
Тем временем, услышав, что Окати Дзиро Мунэудзи, направленный в сторону впадины у Гокуракудзи, храма Крайней радости, пал от стрелы Хомма, а воины его отступили до Катасэ и Косигоэ, Нитта Ёсисада, командуя больше, чем двадцатью тысячами доблестных воинов, в середине ночи двадцать первого числа окружил Катасэ и Косигоэ и повёл наступление на склон у Гокуракудзи.
Когда при свете луны он осмотрел многолюдный стан противника, там на севере до самой придорожной впадины высоко в горах шла крутая дорога, а над нею, наподобие ограды, в ряд стояли щиты, между которыми были проходы. В лагере находилось несколько десятков тысяч воинов. На юге, на мысу Инамура, над узкой песчаной дорогой до самой кромки волн густо рос терновник, а в открытом море, в черырёх-пяти тё, выстроились в ряд большие корабли, оборудованные башнями для лучников, которые были готовы стрелять с обоих бортов.
Ёсисада увидел, что действительно, там сделано всё, для того, чтобы никому не было по силам атаковать этот лагерь, и всякий отступил бы, поэтому он сошёл с коня, снял с себя доспехи, зашёл далеко в море и опустился в поклоне, обратясь с молитвой к богу-дракону[782]782
Прим.24 Свиток 10:
Бог-дракон – морской бог, охраняющий буддийский мир, управляющий стихией дождя и водной стихией.
[Закрыть].
– Почтительно передаю, что наша госпожа со времени основания Японии, Великая богиня Аматэрасу из Исэ, сокрыла свою изначальную сущность в почитаемом образе Дайнити, будды Великого Солнца, а явленный след её проявляется в боге-драконе синего моря. Моего же господина, их потомка, из-за его мятежных вассалов носит по волнам западного моря. Ёсисада до конца прошёл путь верноподданного, поэтому он предстал перед вражеским станом с секирой в руках. Намерения его служат единственно добродетелям государя и спокойствию народа. Я почтительно прошу богов-драконов восьми сторон внутренних и внешних морей: «Сделайте подданных образцами верности, прилив отодвиньте за пределы десяти тысяч ри, а дороги велите открыть для трёх армий.
Так он молился, преисполненный верой, сам же обнажил свой золотой меч и бросил его в море. Поистине, бог-дракон, видимо, это подношение принял, и той ночью при закате луны на мысе Инамура, где давным-давно сухости не было, вдруг на двадцать с лишним тё поднялась суша и образовалась песчаная равнина. Много тысяч военных кораблей, нацеленных на лучную стрельбу с бортов, были увлечены отливом и унесены далеко в открытое море. Удивление людей было беспримерным. Увидев это, Ёсисада[783]783
Прим.25 Свиток 10:
«… позднеханьский» – в тексте ошибка. Должно быть: раннеханьский.
[Закрыть] распорядился:
– Передают, что когда позднеханьского полководца Эр Ши обвинили в том, что в крепости недостаёт воды, он обнажил меч и вонзил его в каменную скалу. Вдруг из неё вырвался поток водопада. Говорят, что в нашей стране, когда императрица из комплекса синтоистских святилищ[784]784
Прим.26 Свиток 10:
По-видимому, имеется в виду императрица Дзингу, которая, по утверждению «Нихонги» (свиток 9), приняла сан синтоистской жрицы.
[Закрыть] изволила напасть на Силла[785]785
Прим.27 Свиток 10:
Силла – одно из государств на Корейском полуострове в средние века.
[Закрыть], сама взяла жемчужину засухи[786]786
Прим.28 Свиток 10:
Жемчужина засухи (жемчужина отлива) была вручена богом моря богу Хикохоходэми-но микото для того, чтобы он мог отомстить своему брату. Упоминается в мифах «Кодзики» и «Нихонги».
[Закрыть], оросила её в море, после чего приливная вода далеко отступила, и в конце концов императрица смогла назвать эту жемчужину драгоценностью победы. То и другое – два прекрасных примера из истории Японии и Китая, старинные и нынешние повторные проявления чудесных предзнаменований. Так двинемся же вперёд, о воины!
И тогда, начиная с людей Эда, Отати, Сатоми, Торияма, Танака, Ханэкава, Ямана и Момонои, шестьдесят с лишним тысяч всадников из войск провинций Этиго, Кодзукэ, Мусаси и Сагами стали единым целым и прямым, как цифра I, строем выехали на мыс Инамура, далеко высохший от прилива и вторглись в центр Камакура.
Увидев это, многочисленные воины обороны хотели ударить противника с тыла, но их атаковал авангард наступавших. Захотели обороняться от противника спереди, но крупное войско арьергарда преградило им дорогу и намерено было по ним ударить. Они растерялись, не зная, куда двинуться, заблудились между востоком и западом и не могли вести сражение, прямо развернувшись к противнику фронтом.
Был в Камакура человек по имени Симадзу Сиро, который славился владением мечом. Он поистине превосходил обычных людей внешним обликом и телосложением, поэтому являлся тем человеком, который должен был вершить большие дела. Сам Вступивший на Путь Нагасаки совершал над ним обряд надевания головного убора[787]787
Прим.29 Свиток 10:
Обряд надевания головного убора – обряд надевания взрослого платья, обряд инициации.
[Закрыть]. Доблестью он один равнялся тысяче, поэтому, когда теперь вступил в решительное сражение, то не стал искать места, где можно из него выйти, а нарочно остановился возле особняка Вступившего на Путь из Сагами.
В этом месте отряды охраны побережья были разбиты. Люди шумели, что Гэндзи уже пробились к дороге Вакамия кодзи[788]788
Прим.30 Свиток 10:
Вакамия кодзи – дорога в центре г. Камакура.
[Закрыть], поэтому Вступивший на Путь из Сагами вызвал Симадзу к себе, сам угостил его, и когда трижды преподнёс ему чашечку сакэ, то провёл его в конюшню в три кэн[789]789
Прим.31 Свиток 10:
Кэн – мера длины, 1,81 м.
[Закрыть] и велел вывести для него под седлом с серебряной лукой коня по кличке Сиранами, Белая волна, в Канто не имевшего себе равных. Среди людей, которые это видели, не было таких, кто бы сказал, что не завидует Симадзу. Симадзу поскакал на этом коне от самых ворот, под ветром с берега бухты Юинохама, который овевал его гербы в виде тёмно-красных зонтов. Взяв три вещи и четыре вещи[790]790
Прим.32 Свиток 10:
Три вещи – нагрудная пластина, нарукавники и шлем. Четыре вещи – меч, лук, стрелы и попона.
[Закрыть], он поскакал навстречу противнику, рассчитывая на успех.
Увидев это, многочисленное войско решило, что это действительно всадник, который один равен тысяче воинов. До сих пор он пользовался милостью вышестоящих и более всего отличался заносчивым поведением, – так считал каждый, и других людей не было.
Увидев-Симадзу, воины Ёсисада вскричали: «О, вот это противник!» – и начиная с Курифу, Синодзука, Хата, Ябэ, Хоригути, Юра и Нагахама, доблестные воины, которые пользовались славой силачей, наперегонки двинули навстречу ему коней, решив тут же определить победителя.
На обеих сторонах были прославленные силачи, и они сражались, не смешиваясь с другими людьми. С громкими криками «Смотри туда!» противники разом затаили дыхание. По ним струился пот, и все удерживались от того, чтобы глазеть на них. Здесь Симадзу спрыгнул с коня, снял шлем, поправил на себе одежду, посмотрел, что ему делать дальше, а потом преспокойно сдался в плен и перешёл на сторону войска Ёсисада Не было никого из благородных и подлых, высоких и низких, кто, увидев это, не сменил бы хвалебные слова о нём на дурные.
Те, кто сдаются в плен, это или наследственные вассалы, или в течение многих поколений прямые подданные сёгуна, которые бросают своего господина и становятся пленниками, бросают своих родителей и переходят к противнику. Видеть их невыносимо.
В общем, Гэн и Хэй, те и другие, используя свою власть, заставляли Поднебесную сражаться и считали, что сегодня-то этому уже виден конец.
