Текст книги "Дети Абсолюта. Храбрость и Скромность (СИ)"

Автор книги: Клена Харб

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 24 страниц)

– Пожалуйста, воспользуйтесь нашей картотекой.

– Этих данных нет в картотеке. Но в лаборатории мне сказали, что вскрытие уже провели.

– Тогда подождите пару дней, пока данные не занесут в базу.

– У нас нет пары дней! Пожалуйста, мне нужно лишь узнать причину смерти, – чуть ли не умолял дежурного офицер.

– Хорошо. Я думаю, что могу поделиться с вами этой информацией без официального запроса. Вы знаете номер листа?

– А, три, эл, восемь, о, пятьдесят семь.

– Шинхерломан Кабур. Причина смерти: кардиомиопатия, – сказал дежурный через какое-то время. – Это все?

– Спасибо вам большое, Спенсер. Это все, – голос у Ааррона был подавленным.

Лана выключила машинку и выжидающе посмотрела на нас с Харди.

– И что все это значит? – спросил Дональдс. – Что такое эта кардиомиопатия?

Хозяйка квартиры кинулась искать значение термина в поисковике.

– Что-то вроде гормональной перегрузки организма, – пояснила она, пролистав несколько сайтов. – Например, из-за сильного стресса.

– Мне кажется, что эти два происшествия связаны между собой... – я почувствовала, что мой голос охрип, и отпила пива из банки. – Как будто кто-то в нашем городе пугает людей до смерти.

Лана кивнула. На ее лице заиграла загадочная улыбка.

– У нас в Кенсвуде появился настоящий маньяк!

Глава 5. Стремительное падение.

21-е число Голубого Месяца, 1056 г. Атария, Кенсвуд. Квартира Нейтана. Счастливая влюбленная.

Капля пота скатилась по его щеке и упала в ложбинку на ее груди. Мужчина сделал последнее движение и замер, тяжело дыша. Она нежно обняла его, зарывшись пальцами в короткие мягкие волосы. Сладкая истома и манящая теплота тела ее любовника затуманивали Эйвери разум.

– Я люблю тебя, – произнесла она и осеклась. Эта сложная, избитая фраза хлыстом рассекла воздух, пропитанный мускусными ароматами неутомимой ночи.

Воцарилось напряженное молчание. Эви тут же следовало заткнуться и сделать вид, что ничего особенного не произошло, но когда тебе девятнадцать, а мир вокруг наполнен мечтами о прекрасных, воздушно-розовых отношениях, сложно заставить себя замолчать в такой момент. И она сочла уместным дополнить несвоевременное признание, дабы Нейтан осознал всю насыщенность переполняющих ее чувств.

– Я не могла в тебя не влюбиться! Знаешь, мне кажется, что я ради этого и переехала в Кенсвуд. Встретить тебя и полюбить. Наверное, я сейчас зря это все говорю, но ты должен был услышать мое откровение. Может, я даже живу лишь ради того, чтобы тебя любить, – на последней фразе ее голос неуместно громко зазвенел в тишине ночной жизни жилого дома. Эви остановилась, но тут же продолжила снова, уже шепотом. – Это самое восхитительное событие, которое со мной когда-либо происходило!

Нейтан слегка приподнялся, чтобы видеть лицо Эйвери, освещенное мягким лунным светом. Он ласково убрал мокрую прядь коротких волос с ее лба и улыбнулся.

– Моя маленькая глупенькая девочка, ты знаешь, что достойна самого лучшего?

– Но ты и есть самое лучшее! – ее слова прозвучали несколько возмущенно. Будто недооценив себя, он в какой-то мере оскорбил и выбравшую его девушку.

– Я уже достиг порога, а ты только в самом начале пути, – попытался объяснить свою правду Нейтан. – Когда-нибудь я поделюсь с тобой всем, чем владею. Тебе же придется идти дальше. Таково течение жизни!

– Тебе не нравится проводить со мной время? – Эви всеми силами старалась верно расшифровать витиеватые речи любовника.

– Стал бы я это делать, если бы мне не нравилось?

Он дотронулся губами до ее лба и аккуратно поднялся, чтобы слезть с кровати. Тусклый свет очерчивал его тело – тело человека, малознакомого со спортом, которому от природы повезло с метаболизмом. Эйвери не могла видеть лица возлюбленного, поэтому начала разглядывать стены и потолок. Но она слышала звук откупоривания бутылки и мерное журчание жидкости.

Кое-кто, на ее взгляд, слишком много пил. Конечно, Нейтан всегда вел себя адекватно во время их встреч. Казалось, алкогольная горячка попросту не брала его. Но зачем же тогда нужны были эти постоянные обильные возлияния? Фелтер не считала уместным расспрашивать друга о его делах и состоянии. Все равно на любые беспокойные вопросы он отвечал: "Все в порядке". Ей же было очевидно, что это не так. У них, у мальчиков, было принято, что делиться с кем-то своими проблемами – признак слабости. Но что же тогда оставалось делать Эйвери? Вести себя так, будто ничего не происходит? А если у него развилась серьезная зависимость?

– Я в душ! – голос Нейтана вывел Эви из мутного круговорота беспокойств и размышлений. Она молча кивнула, хотя вряд ли ее любовник увидел этот безразличный жест. Дверь негромко хлопнула, и Фелтер осталась одна в комнате. Она старалась не думать о чем-то негативном, что касалось бы их с Нейтаном отношений. И это было нелегко. Но все же проще, чем унимать тянущую, болезненную пустоту, образовавшуюся у нее в груди.

****

22-е число Голубого Месяца, 1056 г. Атария, Кенсвуд. Вторая гимназия трех красных лент. Тимоти Филтон.

Ден с компанией вывернули из-за угла в паре метров от меня. Я захлопнул шкафчик и прислонился к нему спиной. Убегать было бесполезно. Рядом со мной стоял Блэнк Пинкерман, чьи попытки не слишком удачного флирта с девушками были известны во всей гимназии. Он посмотрел на меня и странно улыбнулся, оголив желтые зубы. Блэнк тоже заметил ребят и посчитал, наверное, что ему сильно повезло. Сейчас неудачливый сердцеед бесплатно увидит потрясающее шоу. Но одновременно с этим в его улыбке было что-то жалкое. Я начал было проклинать себя за идею вернуться обратно на учебу, но тотчас же ко мне пришла холодная решимость: после таттаренарских отморозков местные хулиганы больше не представляли для меня опасности. Скинув сумку на пол, я повернулся, чтобы встретиться с Поггинзом лицом к лицу.

– Эй ты, сын испуганной макаки! Хочешь стать сегодня моей скаковой лошадкой? – Ден был всего в двух шагах от нас.

Я попытался ответить, но горло пересохло. Мне оставалось лишь сжать кулаки и дать отпор неприятелям, чего бы мне это не стоило. Эти психованные выродки будут меня уважать!

– Ты, уродец! Отвечай, когда к тебе обращается повелитель!

Мою челюсть свело судорогой, и я с большим трудом смог прохрипеть:

– Еще раз ты назовешь...

Ладонь Дена молниеносно промелькнула перед моим лицом и приземлилась на щеку Пинкермана. От неожиданности он не смог устоять на месте и пошатнулся. Поггинз поставил ему подножку, после которой Блэнк кулем свалился на пол. Один из парней плюнул в него. Я перевел взгляд с лежащего бедолаги на Дена и удивился. В глазах моего мучителя больше не было того яростного предвкушения, которым он одаривал меня ранее. Вместо этого здоровяк протянул мне ладонь, сопроводив внезапный жест дружеским приветствием:

– О, Тимми! Как жизнь, братан?

Ожидая очередную пакость, я все же пожал ему руку, но закоренелый хулиган вел себя будто мой давний приятель.

– Язык проглотил, что ли? Кстати, мы готовим праздничную вечеринку на выходных. Телок будет куча! Ты с нами?

Так, значит, Ден проявил чудеса шевеления отсутствующим мозгом и на этот раз изящно задумал унизить меня на глазах у всех своих друзей. Я решил сделать вид, что проглотил наживку.

– Звучит неплохо, – скрывая насмешку, с преувеличенным интересом закивал я. – А где вы собираетесь?

– В этот раз у Эда дома. Его предки на все выходные сваливают.

– Я приду, – я замолчал, раздумывая над тем, что бы мне еще сказать. – Мне принести с собой что-нибудь?

Ден засмеялся и повернулся к остальным.

– Слышали? Я-то думал, что тут все на халяву падкие. А Тим – молодец!

Парни одобрительно закивали. Эд поправил очки и улыбнулся мне.

– Нет, не нужно. У нас уже все готово. Даже девушек с собой не приводи! Иначе мы не успеем со всеми ними поотжигать.

– Ну, отлично! Спасибо, что позвали.

Блэнк, о котором все уже забыли, глухо застонал и начал подниматься с пола. Ден оглянулся по сторонам и с силой пнул его под ребра. Стон перешел в испуганный хрип. Поггинз наклонился к своей новой жертве и процедил сквозь зубы:

– А тебя, милый, мы тоже будем ждать. Сегодня. За зданием гимназии.

После этого матерый хулиган похлопал меня по плечу, и все они удалились. Я нагнулся к Пинкерману и попытался помочь ему встать.

– Ты в порядке? Проводить тебя до медпункта?

Он помотал головой и что-то нечленораздельно промычал. Я не стал настаивать. Его мордашка часто мелькала в толпе, которая скапливалась вокруг меня во время издевательств Дена. Блэнк, как и остальные, никогда не пытался мне помочь. Так что я уже проявил к парню излишнюю доброту.

****

25-е число Голубого Месяца, 1056 г. Атария, Кенсвуд. Солнечная Аллея. Счастливая влюбленная.

– Мороз в этом году ударил рано, – Эйвери натянула перчатки. – Сезон Спада еще не успел прийти – праздники начнутся только через неделю.

Нейтан поспешно кивнул.

– Я планировала съездить в Валдаар, навестить родителей, но, может быть, у меня появятся другие варианты. А ты что будешь делать?

Ее спутник снова ничего не ответил, лишь стоял, разглядывая пасмурное небо.

– Вчера я была у врача – он сказал, что у меня неизлечимое заболевание. Передающееся половым путем, между прочим. А еще я беременна!

Молчание.

– Нейтан! – Эйвери легонько дернула друга за рукав. – Хватит спать стоя!

– Прости, что ты сказала? – его голос звучал слабо и как будто бы отстраненно.

– Чем ты собираешься заниматься на следующих выходных? Может, мы проведем их вместе? – устала намекать Фелтер.

– Может быть. Посмотрим! – даже не скрывая безразличия, произнес ее собеседник.

Настроение Эви, и до этого не слишком праздничное, после его ответа совсем испортилось. Как только она призналась ему в любви, Нейтан совершенно к ней охладел. Его взгляд и голос потеряли ту теплоту, которая заставляла ее сердце трепетать. Тем не менее он каждый день, так или иначе, связывался с Эйвери, чем ставил ее в еще более затруднительное положение. У нее возникло ощущение, что их отношения тяготили Нейтана, но, по какой-то причине, он не хотел их обрывать. Из жалости, вероятно.

Мэгги, услышав об ее неуместном откровении, долго ругала подругу за неправильное поведение. По ее мнению, девушка никогда не должна говорить о своих чувствах первая. И это был, наверное, единственный аспект, в котором с барменшей была согласна и Лана. Но Эйвери, конечно же, плевала на их мнения с основания перевернутой Саннорской башни. Она считала, что когда любишь, только ты сам и можешь знать, что с этим делать. Ни друзья, ни доктора наук – никто в целом мире не даст тебе совета. Им всем остается только поздравить или посочувствовать. В зависимости от того, как развивается сценарий. Вот короткометражная порно-мелодрама "Немногословный алкоголик и наивная бывшая официантка из провинции, приехавшая покорять большой город", судя по всему, обойдется без счастливого конца.

– Мы могли бы отпраздновать у тебя или у меня дома. Я что-нибудь приготовлю, а потом пойдем прогуляемся по центру. Говорят, что в праздники его украшают, проводят там различные мероприятия. Я всегда мечтала пройтись по Кенсвуду в День Пророка Антония. Нейтан, давай сделаем так?

– Решим ближе к праздникам, хорошо? Обстоятельства могут измениться еще миллион раз. И я считаю, что тебе нужно съездить к родителям, – настаивал он. – Они будут рады тебя увидеть.

Эйвери подошла ближе, чтобы видеть его лицо.

– У тебя уже какие-то другие планы? Ты можешь рассказать мне о них. Я не расстроюсь.

– Нет, – утомленно ответил Нейтан. – Но это не значит, что они не появятся. Возможно, мне придется усиленно работать все праздники.

– Работать? Но ты не говорил мне, что куда-то устроился, – Эви была совсем раздосадована.

– Я не люблю говорить о том, в чем до конца не уверен. Когда пойму, что буду готов, то все тебе расскажу.

– Сейчас речь идет о твоей новой работе?! – нетерпеливо воскликнула Эйвери.

– А о чем же еще? – Нейтан вопросительно посмотрел на нее.

Щеки Эви запылали. Она почувствовала, что вот-вот расплачется от безысходности, поэтому отвернулась и громко произнесла:

– Ладно. Но когда разберешься со своими делами – дай мне знать. Хорошо?

И не дожидаясь ответа, она быстрым шагом пошла прочь, не разбирая дороги.

****

26-е число Голубого Месяца, 1056 г. Атария, Кенсвуд. Крохотная квартирка в бедном районе. Плетельщик.

Маленькая комната насквозь пропахла бергамотом, сандалом и опиумом. Аскетичная обстановка свидетельствовала о том, что здесь проживают люди, привыкшие или сознательно решившие ограничивать себя в комфорте. Так могли бы жить священнослужители, мистики или шаманы.

Сидящий на полу мужчина в черных льняных штанах шумно вдохнул и очнулся. Он моргнул пару раз, сгоняя остатки дремоты. Наконец его умные узкие глаза привыкли к полумраку, царившему в помещении.

– Скоро все произойдет. Удавка уже затягивается на шее. Мне лишь нужно будет кое-что подкорректировать. Слышишь, тон?

Его собеседница ничего не ответила.

– Знаю, мои действия выглядят как плохой поступок, – сейчас этот человек оправдывался больше перед самим собой, нежели перед кем-либо еще. – Но в данном случае – это лучший выход.

– Я?

– Нет, тон. Ты останешься здесь. Всю работу сделаю я.

– Я! – радостно раздалось из угла.

– Да, – голос мужчины смягчился. – А потом мы вернемся домой. Все вместе. И у тебя появится новый друг, с которым ты сможешь играть.

– Добро, – сказала девушка и издала звук, напоминающий довольное кошачье мурлыканье.

– Не волнуйся! Все пройдет по плану. Уже сплетенная Ткань Бытия не разорвется. А теперь давай спать, тон. Я жутко вымотался за сегодня.

****

31-е число Голубого Месяца, 1056 г. Атария, Кенсвуд. Квартира Эви и Мэгги. Эйвери Фелтер.

Случайных событий не существует. Мы просто не знаем об их причинах. Наш разум, привыкший оперировать банальными явлениями, частенько не может понять, что же происходит с его носителем. Он, бедняжка, рвется, старается уразуметь: почему мир так к нему несправедлив. Обычно я могла уговорить непоседу довериться судьбе и успокоиться на время, но в этот раз меня задавила громадная куча неудач и разочарований. Я понимала, что не смогу сохранить приподнятое расположение духа...ой, ладно, хватит этих высокопарных эвфемизмов. Я была по уши в дерьме, и мне хотелось спрятаться в укромном месте и зарыдать белугой.

К сожалению, даже дома мне не позволили остаться в блаженном одиночестве. На кухне меня уже подкарауливала любопытная соседка.

– Где ты ночевала сегодня?

– Дома, – глупо соврала я от неожиданности. Надетое на меня пальто красноречиво свидетельствовало об обратном.

– Удивительно, но я не помню, как ты пришла с работы!

– Я вернулась, когда ты уже спала, – в данный момент я даже не могла логично выстроить свою ложь.

Мэгги широко зевнула, потягиваясь.

– Но я еще даже не ложилась – тебя ждала. Ты почему не отвечаешь по коммуникатору? Давай, выкладывай, что случилось!

Я села за стол и перестала себя сдерживать. Слезы рекой брызнули из глаз.

– Гуляла я всю ночь! И что? Не хотелось мне никого видеть!

– Всю ночь по такому холоду? – она обняла себя, поежившись. – Ты что, совсем ума лишилась?

Я ничего не отвечала, лишь размазывала по лицу смесь из слез и косметики, сопровождая сей процесс душераздирающими всхлипываниями.

– Ну, перестань уже рыдать! Если расскажешь мне все, тебе полегчает.

Она поднялась и достала из шкафа пачку крепко скрученных сплифов, хранящихся там на черный день. Мы закурили, выпуская насыщенный ароматный дым. Мне на мгновение полегчало, но тоска тут же напала с новой силой.

– Мэгги, я с ума схожу! Нейтан не появляется целую неделю. Сначала отсоединил коммуникатор, потом снова включил его. Я оставила уже двадцать сообщений. Похоже, он меня избегает, но разве нельзя сказать об этом напрямую? Ему же не десять лет!

– Может, ты сделала что-то, что его напугало? – вздохнув, выразительно посмотрела на меня подруга.

– Только одно, – опустила я голову. – Если хочешь обрести мужчину или потерять его навсегда – скажи ему, что любишь. Никто не станет терпеть рядом безответно втрескавшуюся девушку, если, конечно, не пожелает ею попользоваться. Вы с Кеем были правы! Целиком и полностью.

– Ой, да пусть он катится к иблисам! – махнула рукой Мэгги. – Сегодня ночью будет праздник. Сходим, развеемся. Ничего страшного не случилось! Ты всего лишь неправильно оценила характер ваших отношений. Я уверена, что завтра утром ты проснешься в компании нового парня. То, что было у вас с Нейтаном – всего лишь временная связь. Просто признай это и живи дальше. И не путай больше плотское с возвышенным.

– Да не буду я скакать из койки в койку! Мне хочется засыпать лишь с тем, кто вызывает у меня огромнейшую симпатию, внушает доверие. И уж тем более я не могу развлекаться с одним, пока люблю другого.

– Ладно тебе! Выпей побольше и не будет никаких проблем с симпатией и доверием.

– Извини, но твое предложение вызывает у меня лишь отвращение. Да и с Нейтаном до конца не все ясно, – я никак не хотела сдаваться. – Может, у него что-то произошло! Я узнаю точно и только после этого буду делать выводы. А на вечеринку схожу обязательно. Мне и правда стоит развеяться.

– Тогда забудь о нем хотя бы на день! – продолжала гнуть свою линию любвеобильная девица.

– Так и сделаю. Но это не значит, что я отправлюсь на поиски случайных партнеров! Просто не буду думать сегодня ни о чем плохом.

Моя соседка включила музыку и начала готовить завтрак. Под позитивную читку парней с Манарийских островов она ловко расправлялась с будущей едой, покачивая в такт столовыми приборами, зажатыми в руках. Я лишь наблюдала за процессом, так как знала, что она не оставит свою несчастную подругу голодной. Идея на время убрать из мыслей беспокойство о Нейтане мне понравилась. Но коварный разум тут же напомнил еще о нескольких веских поводах для расстройства.

– Мэгги, я тебе еще не обо всех своих проблемах рассказала.

– Ну так рассказывай! – произнесла она, не отрываясь от плиты.

– Я никому из вас не говорила, но Грег пару недель назад позвал меня играть в "Приют Сумасшедшего". На самое спокойное время, но тем не менее. Мы часто занимались, и это принесло в итоге свои плоды.

– Даже от меня все скрыли, мерзавцы! Хотя я все равно за тебя рада. Когда приступаешь?

– Не приступаю больше! – обиженно протянула я, ковыряя клеенчатую скатерть. – Вчера он связался со мной и сказал, что ваш арт-директор поставит какого-то своего человека.

– Крис?! Вот подлец! Пускай теперь беспокоится о составе напитков, которые я буду ему готовить, – ее голос немного смягчился. – Ну ладно, не расстраивайся. Тебе еще подвернется шанс проявить себя.

– Мне даже с новой работы предложили уйти! Видите ли, квалификация им моя не подошла! Ну не могу я целыми днями сидеть в курилке и обсуждать шмотки, журналы и детские смеси. Хорошо, хоть компенсацию выплатили. Я думала, что пришла лучшая пора в моей жизни. А оказалось... – я махнула рукой. – Все, что у меня есть – ничего и полный бардак на любовном фронте. Чем бы я ни занималась, я во всем терплю неудачу.

– Жато у тебя есть двузья! – давясь горячей гренкой, произнесла моя соседка.

На кухню забежала Джеки, наша с Мэгги домашняя любимица с пушистой белой шерсткой. Она запрыгнула ко мне на колени и, мурлыча, принялась тереться об руку. Говорят, что кошки поглощают отрицательную энергию. Наверное, наша красавица видела меня сейчас в роли ломящегося от яств обеденного стола.

– Ты либо на смене, либо отсыпаешься после смены, либо проводишь время со своим очередным поклонником. У Ланы присутствует перманентное состояние подавленности, которое я сама же обычно и развеиваю. Если мы сейчас начнем чаще общаться, то сопьемся самым банальным образом. Харди с Остином сутками крутятся на работе, а о Кайлене я и говорить не хочу! Когда у меня появилась пара, я не так откровенно забивала на него.

Передо мной возникла кружка дымящегося напитка. Я отпила из нее ароматный кофе, сдобренный специями и молоком. Профессия обязывала Мэгги и дома готовить шедевры из любых продуктов.

– Раньше мне казалось, что все идет правильно, но сейчас возникли обоснованные сомнения по этому поводу. И чтобы проблемы меня не довели до нервного срыва, я приняла решение вернуться в Валдаар. Поступлю в местную Академию и пару лет не буду ни о чем переживать. Как только праздники закончатся, куплю билет и отправлюсь домой. Родителям пока ничего не скажу – сделаю сюрприз. Я же изначально поехала сюда за вами. Без особой цели. Это был интересный опыт, но мне нужно идти своим путем, – грустно пробормотала я, грея пальцы о кружку.

– Эви, не пори горячку! Все образуется, – Мэгги не восприняла мои слова всерьез.

Я и сама надеялась на это. Возвращение в родной город виделось мне своеобразным отступлением, шагом назад, но сейчас в Кенсвуде я чувствовала себя некомфортно. Как будто невидимые силы выгоняли меня из столицы.

****

31-е число Голубого Месяца, 1056 г. Атария, Кенсвуд. Третья Южная улица. Тимоти Филтон.

Хитер посоветовала мне сходить на вечеринку к Эду. Да и я не так давно пообещал себе, что буду общаться с людьми и заводить друзей. На словах-то это оказалось просто, а вот в действительности данный процесс, еще не успев начаться, вызывал у меня судорожную тревогу. В итоге я все-таки отважился, решив, что смогу исчезнуть, если события выйдут из-под контроля. Я даже не поскупился и купил ящик дорогого пива в супермаркете. Правда, мне пришлось еще поискать магазин, в котором бы мне продали алкоголь.

Дом Эда находился далеко от центра и являл собой типичное жилище семьи среднего класса. Он стоял среди таких же ладных, аккуратных домиков в обрамлении заботливо выстриженного газона. Стройные ряды стоянок для велосипедов, почтовых ящиков, мусорных баков для разных типов отходов – здесь я увидел все традиционные атрибуты спального района атарианского мегаполиса. Я где-то слышал, что провинции целиком состояли из подобных местностей, сонных и неторопливых.

У крыльца уже было припарковано несколько машин, а из окон лилась бодрая, динамичная музыка. Вечеринка набирала обороты. Я принял как можно более непосредственный вид и позвонил в дверь. Навстречу мне вышел Юджин в просторном красном бомбере с эмблемой гимназии и кепке, надетой задом наперед.

– Йо, братан! Решил опоздать на начало? Правильно, все самое интересное только начинается! – он наклонился ко мне. – И телок пока не спеши клеить. Самые сочные соберутся ближе к ночи.

Он снова вернулся в прежнее положение.

– О, "Синий сокол"! Да ты, друг, оказывается, знаешь толк в выпивке!

Ну да, по принципу: самое дорогое – самое лучшее. Все знали этот принцип, жаль только, что он не всегда работал.

Мне было интересно, что случилось с моими мучителями, и почему все ученики в гимназии начали относиться ко мне иначе. Промыла ли Сирин им мозги, или же у происходящего имелась другая причина?

Я прошел в дом, где уже находилось несколько десятков человек. Они были еще достаточно трезвы для того, чтобы мирно общаться друг с другом и играть в различные игры. Всем было весело, но это было не то безумное веселье, когда творишь все, что заблагорассудится под влиянием момента и алкоголя.

Мое настроение немного поднялось. Я ходил по дому, улыбался людям и иногда здоровался. Наконец я дошел до гостиной на верхнем этаже, где кучка парней и девушек сидели вокруг стола и смеялись. Среди них был и Ден. Мое сердце испуганно сжалось, но когда Поггинз жестом подозвал меня, я почему-то обрел уверенность.

– Эй, ребята, оторвитесь на секундочку! Я хочу вам кое-кого представить, – он указал рукой в мою сторону.

Все люди, находящиеся в комнате, тут же замолкли и обернулись. Я растерялся. Если этот кретин станет надо мной издеваться, я не смогу исчезнуть, пока на меня все смотрят.

– Это мой одногруппник, Тим, он впервые оказался на нашем неофициальном мероприятии. Парень всегда держится обособленно, но человек он достойный. Давайте же поприветствуем его и не дадим заскучать в этот чудный вечер! Дамы, это в большей степени к вам относится.

Раздался нестройный хор дружественных выкриков, я даже заметил несколько заинтересованных взглядов со стороны девушек. Мне тут же нашли местечко среди двух ярко накрашенных Охотниц и поставили рядом выпивку.

Ребята принялись рассказывать, что сейчас они играют в одну несложную, но крайне интересную для них игру. Услышав правила, я чуть не убежал оттуда без оглядки. Оказывается, я всегда был прав, когда думал, что современная молодежь увлекается в основном различными аспектами процесса сношения.

В середине стола лежал выпуклый продолговатый предмет, в один из концов которого была встроена лазерная указка. Ведущий, чаще всего им оказывался Ден, крутил приспособление, после чего все следили, на кого же укажет лазер. Собственно, роль ведущего на этом и заканчивалась. Право крутить далее доставалось выбранному в предыдущем раунде участнику. Смысл игры же заключался в том, что если лазер указывал на кого-то одного пола с крутящим, то "подсвеченный" должен был снять элемент одежды или рассказать какой-нибудь непристойный факт из своей жизни. Пригодность факта определялась уровнем реакции других игроков. Самое интересное начиналось тогда, когда крутящий "подсвечивал" участника противоположенного пола. Чем чаще один игрок попадал лазером на другого, тем больше он получал баллов, и тем больше непристойностей ему было дозволено совершить с этим конкретным человеком. Все они были ограничены здравым смыслом и занесены в две таблицы на доске возле стола – одна для парней, другая для девушек. Список этих "призов" начинался невинными поцелуями, заканчивался же довольно вульгарными изощрениями. Некоторые пункты победитель мог разделить с кем-то третьим. Можно было взять один дорогой приз или несколько дешевых. Еще игроки могли дарить друг другу баллы, если того требовала ситуация. Никаких других ограничений не существовало – главное, наличие взаимного согласия, но игрок автоматически его давал, садясь за этот стол. И кто бы ему ни попался, участник был обязан соблюдать правила, иначе его ожидало изгнание и всеобщее презрение.

Я догадывался, почему в этой игре участвуют парни, но не понимал, почему за столом собралось так много представительниц прекрасного пола. Уже потом я узнал, что для них было большой честью стать участницей данного мероприятия. Каждая проходила строгий отбор со стороны взыскательного жюри в лице Поггинза и его друзей.

Лично мне здесь было не место, но и уйти я тоже почему-то не мог. Вдобавок одна из Охотниц, сидевших рядом, обвилась вокруг моей левой руки, как бы невзначай облокотившись на нее своей немаленькой грудью. Может быть, Ден и не хотел поставить меня в неловкое положение, но сегодня ему это удалось лучше всего. Воистину, забыв о цели, проще ее достигнуть.

Чтобы унять свои нравственные страдания, я принял решение отказаться от самоконтроля – схватил свободной рукой бутылку пива, и в следующий момент мои вкусовые рецепторы ощутили горький привкус хмельного напитка.

Игра началась незадолго до моего прихода, и лишь некоторые из игроков набрали по паре баллов. Вскоре лазер указал на Кимберли, высокую блондинку, сидящую по правую руку от меня. Так как крутила девушка, Ким решила распрощаться со своим лифом. И теперь мне отчетливо были видны острые навершия ее аккуратной груди, просвечивающиеся через тонкую ткань футболки. Эта картина оставила двойственное впечатление в моем сознании, и чтобы не анализировать свою реакцию на нее, я залпом допил первую бутылку.

С каждым ходом вокруг нас сгущалось некое энергетическое поле. Я начал видеть собравшихся в комнате будто бы со стороны. У меня создавалось впечатление, что мой разум был бесцеремонно изгнан из тела сущностью, единственным смыслом жизни которой были пьянство и разврат. Мое сознание разделилось. Одна часть меня жаждала закончить игру и уйти, вторая – продолжать развлекаться. Пока мне везло...или не везло – лазер ни разу не показал на меня.

Практически все парни и девушки сидели за столом наполовину раздетые. Некоторые парочки весьма откровенно ласкали и целовали друг друга, но никто при этом не забывал начислять баллы, записывая их в блокноты, лежащие на столе. На моей соседке слева, имя которой я так и не позаботился узнать, на данный момент была надета лишь коротенькая юбка. Сама же девушка прибывала в искреннем недоразумении по поводу того, почему я был недостаточно заинтересован в ней. Поэтому красотка внимательно следила за тем, чтобы у меня не кончался алкоголь.

Один из наших одногруппников крутанул прибор, и лазер указал на Эда. Он с задорным гиканьем под всеобщий смех снял носок и забросил его в дальний угол комнаты. Когда же хозяин праздника сделал свой ход, и агрегат остановился, я не сразу понял, что произошло. Мой растерянный взгляд перемещался по сидящим за столом людям, но никак не мог зацепить точку лазера.

– Г...г...де? – речевой аппарат слушался моих команд еще хуже, чем мыслительный. – Кто...ходит?

Меня окружило множество искаженных, смеющихся масок-лиц.

В чем подвох? Почему они все смеются? Надо мной?

Моя соседка наклонилась и прошептала, обдавая меня ядовитым хмельным дыханием:

– Ну, чем ты нас порадуешь, малыш?

Я опустил голову и заметил у себя на животе синюю точку. Лазер указал на меня.

Раздеться или рассказать?

Я отпил немного из бутылки и попытался сконцентрировать мысли. Сейчас они узнают, кто такой Тимоти Филтон! Беззаботно отклонившись на спинку стула и неловко обняв свою полногрудую соседку, я посмотрел в глаза Дену. Сейчас Поггинз был похож на карикатурного льва, ошибочно властвующего в прайде обезьян.

– Не слишком увлекайся Аланой, парень! – сказал он после недолгого молчания на удивление трезвым голосом. – Она еще должна мне разных дел на семь очков.

Теперь я узнал имя свой навязчивой соседки. Оно для меня ничего не значило, как и она сама, но я не мог проиграть извечному противнику.

– Ну, я с этой красоткой разберусь без всяких очков! – меня посетило желание своеобразно пометить девушку назло Поггинзу. Я уткнулся в ее шею и, вдохнув чудесный запах молодого тела, легонько укусил Алану возле ключицы. Она ласково взяла меня за подбородок и притянула ближе к своему лицу. Ее изящные, чуть приоткрытые губы изогнулись в манящей улыбке. После этого сущность во мне победила. Мы с соседкой сплелись в одно целое в глубоком мистическом таинстве. Я закрыл глаза и осознал, что перестаю различать звуки, раздающиеся вокруг. Я не знал, сколько времени длился наш поцелуй, но все закончилось довольно резко. Алана в какой-то момент просто остановилась и отстранилась от меня.