Текст книги "Дети Абсолюта. Храбрость и Скромность (СИ)"

Автор книги: Клена Харб

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 24 страниц)

Мой бывший учитель нагнулся к дереву и поднял небольшую матерчатую сумку. Немного поколебавшись, он все же протянул ее мне.

– Береги ее как свою жизнь, Любовь.

Я выхватила подношение и быстрым шагом пошла прочь. Еще один этап моего существования остался позади.

Глава 10. Музыка и предрассудки.

«Я знал субъекта с абсолютно фальшивым слухом; и если бы он еще подвел под него теорию, то, несомненно, сделал бы эпоху в истории музыки». С. Е. Лец.

7-е число Месяца Стуж, 1056 г. Кенсвуд, Атария. Квартира Тимоти Филтона. Тимоти Филтон.

Отчаяние является мощной движущей силой – никакая добродетель вкупе с целеустремленностью даже рядом не стоят. В дикой природе животное, попав в капкан, способно отгрызть себе лапу. Самка, защищая детенышей, нападает на противника много больше и опаснее ее. Это звериные инстинкты, но люди со своей социализацией не далеко ушли от меньших братьев. Даже самая вялая, впустую потраченная личность способна на сильный поступок под воздействием утраты чего-то значимого. Отчаяние либо заставляет поступать непредсказуемо, либо погружает в глубочайшую депрессию, возрождая. Эту эмоцию принято считать отрицательной, но мне она казалась своеобразной перезагрузкой, маленькой смертью перед новой жизнью. Когда перестаешь хандрить и начинаешь действовать, весь мир обращает к тебе ладони, словно уже давно ждет твоих свершений. Свежие мысли и идеи наполняют голову, со всех сторон появляются нереализованные возможности. Но я никак не мог вычленить причину, катализирующую начало пути по нехоженой тропе. Меня постоянно возвращало на исходную точку.

Лежа на кровати, я снова и снова рассматривал фотографию своей маленькой богини, а где-то в углу комнаты разрывался от звонков коммуникатор. Мне не давали покоя потенциальные приятели и подружки. И чем больше меня раздражало навязываемое– общение, тем больше его становилось в моей жизни. Иногда я даже скучал по времени, когда окружающие старались меня не замечать.

Надо было что-то делать, но я больше не хотел плакаться Хитер или в очередной раз ездить в старый Кенсвудский парк. А людей, чьи изображения распечатала мне напарница, не знал никто из моих знакомых.

Я поплелся на кухню, чтобы сварить какао. Сейчас мне нужен был любой источник положительной энергии, даже самый мизерный. Бездумно помешивая напиток, я принялся анализировать явления, произошедшие со мной за последние три месяца – каждую деталь, которая могла бы привести меня к возлюбленной. Воспоминания погрузили меня в день, когда я впервые побывал на тусовке у Эда. В тот вечер Дэн рассказал мне о здании на фотографии..."Райская Ночь" или как-то так.

Вернувшись в комнату, я открыл лэптоп и набрал название клуба в адресной строке. На экране тут же запестрил голыми телами сайт эротических знакомств. Мне нужно было нечто другое. Несколько минут я подбирал всевозможные названия, пока не наткнулся на ссылку с фотогалереей. "Неземное веселье в Ночном Рае" – гласила подпись к ней. Перейдя на страницу, я увидел несколько десятков снимков с какой-то невероятно оживленной вечеринки. Никогда не понимал людей, посещающих подобные заведения, но глядя на фото, я проникся атмосферой. Мне захотелось хоть одним глазком увидеть это место – "Ночной Рай Кенсвуда". Именно о нем говорил Дэн. Время близилось к полудню, так что я переписал адрес и собрался отправиться на новый этап поисков. Мне казалось, что в этом месте я найду ниточку к своей вдохновительнице.

Моего носа достиг гадкий запах гари. Помянув иблиса, я бросился на кухню выключать испорченное какао. Но маленькая неприятность ничуть меня не огорчила – я посчитал это неудачей в счет будущих достижений.

****

7-е число Месяца Стуж, 1056 г. Палир. Эйвери Фелтер.

В назначенном месте, прислонившись к небольшому внедорожнику, стоял сонный мрачный мужчина, обладающий самыми очевидными внешними признаками выходца из Керинеи – большими глазами навыкате, тонким носом, худым лицом и россыпью темно-русых кудрей. Уверенность, вселившаяся в меня во время прощания с Сэлом, мгновенно испарилась. Робко поздоровавшись с водителем, я подошла к машине.

– Привет! – вдруг неожиданно дружелюбно ответил мне проводник. – Меня зовут Терли. А ты ведь Эйвери, да? Сестренка говорила, что тебе нужна помощь. Она знала к кому обратиться! Раньше мы с ней гоняли по волнам на Первом Пляже, а теперь Бейни вся ушла в работу. Ты когда-нибудь была на Первом Пляже? Если нет, то я мог бы провести тебе экскурсию. Абсолютно безвозмездно, конечно! Это место пропитано духом Эрита. Хочешь понять Палир – приезжай посмотреть на его главную достопримечательность.

Похоже, его внешняя отчужденность улетучивалась, как только на горизонте появлялся хоть сколько-нибудь достойный слушатель.

– Бейни рассказала о твоей ситуации. Ты правильно поступила, приняв решение уйти от того недоумка. Не каждая девушка способна разорвать неудачные отношения. Хотя сестренка упоминала, что он тебя поколачивал. Но не переживай, такая милашка, как ты, быстро найдет себе в Эрите кучу ухажеров. Только свистни!

– Надеюсь, Великие Девы не воплотят твои слова в реальность, – невесело ответила я, занимая заднее сидение, но про себя обрадовалась: наша полуправдивая легенда сработала.

– На Даммаре живет множество хороших парней, – Терли, заводя мотор, подмигнул мне. – Когда-нибудь тебе встретится тот самый!

– Думаю, ты прав, – улыбнувшись из вежливости, я полезла в сумку, которую вручил мне Мудрость. От главы юстиорского поселения я не ждала ничего хорошего, но хотелось верить, что его подарок не убьет меня и не покалечит.

Лишь только коснувшись предмета, лежащего в торбе, я испытала захватывающее дух счастье. Я отказывалась верить тактильным ощущениям, но нервную систему сложно было обмануть. Словно опасаясь, что предмет исчезнет, я бережно достала его из сумки и обняла как долгожданного ребенка. Идеальная форма, идеальное содержание. Теперь я будто бы стала носителем тайного знания. В специальном чехле для носки, сшитом наподобие рюкзака, покоилась шитара – чуть ли не единственный аспект культуры юстиорского народа, к которому я не питала отвращения после времени, проведенного с Саладоном; инструмент, который невозможно было купить в магазине – его изготавливали на заказ всего несколько мастеров.

– Ого, да она же стоит кучу денег! – воскликнул Терли, наблюдавший за мной в зеркало заднего вида.

– Она бесценна, – тихо ответила я, чувствуя, как глаза наполняются слезами благодарности. Не к Мудрости, а к Абсолюту. Кто же еще мог свести меня и этот необычайный инструмент в одной точке среди бесконечной системы координат.

– Вы, музыканты – странный народ! Деревяшки свои цените выше всего. Вот один мой друг, Кристофер, вообще помешанный...

Терли продолжал говорить, но его слова не доходили до моего восприятия. Оно было полностью поглощено предметом, возлежащим на моих руках. Я начинала осознавать, в чем, похоже, заключался мой Дар – каждое событие, случавшееся в моей жизни, вело меня к нему. Все было максимально просто – один человек может бесконечно распространять свои чувства везде, пользуясь музыкой. Я умела петь, но никогда не придавала значения своему таланту; сочиняла мелодии на простеньком синтезаторе, который мне подарили родители на пятнадцатилетие, но исполняла их лишь в узком кругу друзей. Сейчас с моей стороны такое отношению к Дару было бы чистой воды преступлением. Если, конечно, я правильно поняла намеки, сделанные Высшим Разумом. Но ведь и Саладон, и Прау говорили, что мой Путь – это то, чего хочу я сама. Хотела ли я заниматься чем-то больше, чем музыкой? Едва ли! Теперь дело оставалось за малым – начать воплощать в реальность свою истинную природу.

Покачивания машины и бесконечные речи Терли убаюкивали меня. Я положила под голову рюкзак, пахнувший костром и благовониями, и уснула со счастливой улыбкой на лице.

****

7-е число Месяца Стуж, 1056 г. Кенсвуд, Атария. Парковка «Ночного Рая Кенсвуда». Тимоти Филтон.

Днем «Ночной Рай» выглядел довольно презентабельно. Я бы даже сказал – футуристично. Масштабное трехэтажное строение, увенчанное массивной башней в форме додекагона, было полностью покрыто зеркальной поверхностью. Напротив клуба под тентом покоилась большая рампа для скейтбордистов, совершенно бесполезная в разгар Сезона Спада.

Я обошел здание вокруг. В некоторых местах было слышно, как внутри грохочет музыка. Среди бела дня! Мне всегда казалось, что бесовские пляски – забава исключительно ночная. Но, видимо, в этом заведении все становилось возможным.

Все двери, попадавшиеся мне на пути, были закрыты. Оставался лишь главный вход. Подойдя к нему, я подергал резную ручку, но и здесь меня ждала неудача. Отыскав звонок, я нажал на него пару раз. Через некоторое время из динамика, располагавшегося возле кнопки, раздался мужской голос.

– Синий пес каркает трижды, – изрек невидимый собеседник.

– Что? – переспросил я в надежде на то, что мой слух меня сильно подводит.

– Синий. Пес. Каркает. Трижды.

– Извините, я не понимаю вас!

Ответом мне был негромкий треск.

– Мне нужно попасть внутрь!

Похоже, так просто меня не пустят, придется воспользоваться обходным путем. Я достал коммуникатор и набрал номер Сирин. Она ответила практически сразу, словно ждала моего звонка.

– Тимоти, мальчик мой! – промурлыкала Милосердие. – Неужели ты соскучился по своей госпоже?

– Конечно, – покривил я душой. – Но никак не решался набрать ваш номер.

– Если сейчас не признаешься, зачем звонишь, этот разговор может закончиться не так, как тебе бы хотелось.

Я проигнорировал ее нелепую попытку склонить меня к физической близости.

– Мне нужна ваша помощь, госпожа. Для одного личного дела.

– Я понимаю, что не для задания. Если память меня не подводит, у вас с Храбростью сейчас отпуск перед масштабной миссией. А тебе бы пора перестать пропускать боевую подготовку!

– Да. Со следующей недели примусь за нее вплотную, – честно пообещал я.

– Вот когда примешься, тогда и обращайся за помощью!

– Может, мы с вами договоримся? – прикрыв глаза, от безысходности спросил я.

– Может, и договоримся, – сжалилась моя мучительница. – Только ты бы сначала озвучил свою просьбу, ведь я не всемогуща.

– Мне нужно попасть в одно место. Оно называется "Ночной Рай Кенсвуда".

– И причем здесь я? – недовольно спросила Сирин.

– Чтобы туда попасть, нужно знать пароль. Через главный вход просто так не пропустят, – вздохнул я.

– Тим! – в голосе Милосердия послышались гневные нотки. – Ты просишь меня помочь тебе посетить увеселительное заведение?

– Извините, госпожа, – принялся оправдываться я. – Мне, наверное, нужно было хорошенько подумать, прежде чем набирать ваш номер. Опрометчиво пообещал друзьям достать пригласительные в клуб, но даже сам туда зайти не могу.

– Я рада, мальчик мой, что у тебя наконец появились друзья, – ее голос смягчился. – Но впредь не стоит обращаться ко мне для разрешения подобных ситуаций.

Засвидетельствовав начальнице свое почтение, я отключился и набрал Хитер, но мой звонок был переадресован на голосовую почту.

Я не мог уйти с пустыми руками, поэтому снова начал бродить возле "Ночного Рая", высматривая хоть какую-нибудь лазейку. Сделав несколько кругов, я понял, что уже устал морально от всех этих поисков. Они либо приносили довольно скудные результаты, либо не приносили ничего, кроме разочарования. Я простоял на крыльце минут пятнадцать, но никто не входил в клуб и не выходил из него. Только когда я уже решил плюнуть на все и отправиться домой, к клубу подъехал черный кроссовер. Внутри меня шевельнулась надежда: быть может, Абсолют наконец решил вознаградить меня за ожидания?!

Обе пассажирские двери открылись одновременно. Из машины вышли две девушки: темноволосая Охотница с высокомерным взглядом и Умница – неприметная блондинка. Последняя наклонилась вглубь салона – наверное, какой-то обеспеченный дедок был не в состоянии выбраться наружу своими силами.

Вся вселенская несправедливость обрушилась на мою голову, когда я увидел человека, которому эти девушки помогали выкарабкаться на свежий воздух. Они буквально стелились перед ним, выворачиваясь наизнанку. Это был типичный самовлюбленный богатей лет тридцати. Изрядно поднабравшийся за утро он самостоятельно не мог и шагу ступить. На его лице застыла глупая отвратительная улыбка существа, привыкшего получать только самые жирные куски. И, несмотря на то, что такие, как он, никогда бы не инициировались, в моей душе шевельнулась зависть. Девушки, подперев тошнотворного мужика с обеих сторон, с почти материнской заботой помогли ему дойти до главного входа. Кроссовер тем временем поехал в сторону парковки.

– Что бы я без вас делал! – он самодовольно ухмыльнулся, окинув спутниц мутным взглядом, а я поморщился от омерзения. Этот гад, к тому же, заметил меня. И вместо того, чтобы пройти мимо, он остановился, покачнувшись, и весело спросил:

– А ты кто такой?

– Никто, – мрачно бросил я.

Мужчина усмехнулся.

– Никто – это пустота! Ты же сосредоточение плотной материи в данной реальности. В тебя вдохнули душу, а ты еще смеешь называть себя никем? А ну-ка, быстро извинись перед создавшим тебя существом!

– Не собираюсь я ни перед кем извиняться, – я посмотрел на него исподлобья. – Иди куда шел!

Он неожиданно погрустнел.

– А ты не слишком-то вежливый. Зачем тебе вообще нужно быть здесь?

Форма поставленного вопроса меня удивила. По-моему, этот неприятный тип был под воздействием неких психотропных веществ. Но мне захотелось ответить ему честно. Просто так, ради разнообразия.

– Я ищу кое-кого. Одну девушку.

– Хорошо, что не парня, – осклабился мужик. – Девушки, знаешь ли, мягкие, теплые и пахнет от них приятнее. Ты молодец, что ищешь именно девушку!

Охотница коротко рассмеялась.

– Мне нужна конкретная девушка, – я вытащил фотографию из кармана. – Может, вы видели ее?

– О, Великие Девы! – он посмотрел на снимок и тут же закатил глаза, тяжело вздохнув. – Мне кажется, тебе стоит обратить внимание на кого-нибудь другого. Она же обычная и ничем не примечательная. А выражение лица выдает неврастеничку. Такая из тебя все соки выжмет. Тебе это нужно? Не думаю!

Печальный взгляд незнакомца задержался на моем лице чуть дольше, чем следовало. Неожиданно я испытал к этому проходимцу какую-то благодарную симпатию, будто бы он излечил меня от тяжелого заболевания.

– Забудь ее! – мужчина двумя пальцами выхватил фотографию и бросил ее на землю. – Пойдем с нами! Там будут другие женщины. На любой вкус.

– Ну уж нет, спасибо, – проворчал я и спустился с крыльца.

Подобрав снимок, я вытер с него грязь. Как этот невежда посмел насмехаться надо мной и над моей богиней?! Меня обуревала целая палитра разнообразных эмоций от отвращения и злости до признательности и неестественного восторга. Я чувствовал, будто меня сейчас посетит вторая инициация. В то же время меня казалось, что девушки и объект их поклонения стоят позади меня и победоносно ухмыляются. Еще пара секунд – и они разразились бы издевательским хохотом. Но ничего подобного не произошло. Когда я обернулся, у входа было пусто. Странная троица либо исчезла, либо, что более вероятно, зашла внутрь, минуя консьержа.

Проклянув про себя "Ночной Рай" и его неадекватную публику, я поспешил покинуть это порочное место.

****

7-е число Месяца Стуж, 1056 г. Палир, Эрит. Эйвери Фелтер.

– Просыпайся, приехали!

Голос Терли вывел меня из неглубоко сна. Лучи утреннего солнца заливали машину сквозь окна. Я потянулась, зевая. Из-за долгого нахождения в неудобной позе мое тело словно онемело.

– Где мы? – спросила я, сладко потянувшись.

– Я привез тебя в Свободный ареал, это в самом центре нового города. Здесь много недорогих, но пригодных для проживания хостелов – двадцать-тридцать ризо в день за комнату. Тебе подойдет?

– Да, более чем.

– Если решишь остаться в Палире, советую тебе отправиться на полуостров Терра-Инсайт. Там ты сможешь снять бунгало за сто пятьдесят-двести ризо в месяц, – продолжал инструктировать меня Терли.

– Почему же еще весь континент не переехал сюда? Виза ставится за небольшую сумму по прилету в аэропорт, аренда жилья стоит копейки. Тусовки, вечеринки, природа, море круглый год. Теоретически Палир – самый настоящий рай.

Он пожал плечами.

– К счастью, не все так считают, иначе эта часть материка была бы перенаселена. Многим туристам нужен либо сервис, либо модные развлечения, либо экзотика чужестранного мегаполиса с его техническими достижениями. Нас, дураков, которые наслаждаются солнцем, фруктами, доской для серфинга под ногами не так уж и много. Большинство, к тому же, оседает в Рейте. Кому-то даже удается попасть на Манарийские острова. Понимаешь, Палир – хитрая страна. Она манит и пускает в себя тех, кому это нужно. И когда ей кто-то нужен.

Я не стала делиться своими впечатлениями с малознакомым парнем, но пока Палир ассоциировался у меня с местом, где повернутый на непонятной религии восьмидесятилетний юноша каждый день по нескольку раз пытался зачать мне ребенка, затуманив мое сознание при всем при том. Так что пока об этом государстве у меня складывалось двойственное мнение. Я не могла не заметить его красоты, его неукротимого духа. Мне хотелось бы, чтобы Палир принял меня как родную дочь, но пока я чувствовала себя здесь незваной троюродной племянницей-сиротой.

– Давай запишу тебе свой номер, – предложил Терли, доставая из бардачка блокнот и ручку. – Если появятся какие-то вопросы – сразу же звони, не стесняйся! Будут проблемы с жильем, транспортировкой или просто понадобится компания – всегда можешь рассчитывать на меня.

– Хорошо, спасибо тебе большое.

Он закончил писать, передал мне листок бумаги, и я, затаив дыхание, вышла из машины. В тот момент мне показалось, что случилось нечто важное, значимое. Но город никак не отреагировал на мое появление. Люди вокруг шли по своим делам, болтая на разных языках, иногда проезжали на скутерах туристы и местные жители. Повсюду бегали дети, наверное, всех возможных принадлежностей. Эрит продолжал жить своей жизнью.

Я зашла в первый попавшийся мне на глаза хостел. Возле стойки регистрации, прохлаждаясь под стареньким кондиционером, стоял молодой палирец, улыбнувшийся при виде меня.

– Здравствуйте! Вы говорите на атарианском? – четко произнесла я.

– Сдрасьте! Говолить!

– Сколько стоит снять у вас комнату на неделю?

– Сь тюалет? – уточнил служащий.

– Ага, – кивнула я. – И с ванной. Чтобы помыться!

– Сто тысясь!

Иблис, это же целое состояние! У меня с собой было всего лишь пять тысяч ризо, и я собиралась прожить на них несколько месяцев. Неужели Терли пошутил надо мной?

– Извините, – я огорченно вздохнула, ощущая, как подкашиваются ноги. – Это слишком дорого для меня.

Тоже мне рай для толстых кошельков! Да за такие деньги я могла бы отправиться путешествовать по континенту!

– Холосо, – призадумавшись, ответил парень. – Твая цина!

– Двадцать ризо в сутки.

– По лукам! – радостно воскликнул администратор.

Получив от меня деньги, он довольно усмехнулся, отдавая ключи.

– Пелвый лаз вижю такую деву, шобы платила больше, чем сказано.

– Ты же просил сто тысяч! – возмущенно накинулась я на него.

Палирец рассмеялся, громко и со вкусом.

– Сто тысясь тек, дева! Не лизо!

В помещении повисла неловкая тишина.

– Много я переплатила? – встревожилась я, пытаясь вспомнить примерный курс валют и провести в уме расчеты.

– Сють больше дисятки, – махнул рукой он. – Мне смисмно от самой ситуасии, а не от того, сто я пловелнул выгодную сделку!

– Больше я на это не поведусь, – я вздохнула и направилась к лестнице, ведущей на второй этаж.

Номер оказался хоть и простым, но чистым и уютным. Я сложила большую часть денег и шитару в сейф, а сама решила прогуляться по Эриту. До жаркого полудня оставалось много времени, поэтому я купила карту у администратора и отправилась изучать местность.

Сначала мне нужно было наведаться в торговый ареал нового города – прикупить инструментов для будущих выступлений. Позавтракав в придорожном кафе, я двинулась в путь.

Происходящее меня одновременно и захватывало, и пугало. Но пугало как бы в шутку, несерьезно. Во мне постепенно нарастало ощущение безопасности, ощущение того, что я наконец вернулась домой. По прошлой жизни я не скучала, но и не представляла особо что же делать в новой. Остановившись на безлюдном отрезке дороги, я потянулась руками к солнцу и прошептала:

– Абсолют, ты же мне поможешь?

Далекая звезда лишь улыбалась мне своим неземным блеском. Такого ответа мне было достаточно. Я окончательно очнулась от воздействия Саладона и потихоньку становилась прежним человеком. Мне было неожиданно осознавать, что теперь я могла делать что угодно. А могла вообще ничего не делать!

Путешествовать нужно хотя бы лишь для того, чтобы обрести свободу вне обыденности. Повседневность – самая коварная ловушка для человека. Ведь жизнь – это чудо, она не должна входить в привычку. А странствия – хороший способ обновить свое восприятие. Раньше мне казалось, что обитая в поселении, я отгораживалась от реальности. Но сейчас мне стало ясно – тогда мой разум всего лишь отчищался от рутины.

Все, кто встречался мне на пути к торговому ареалу, счастливо улыбались и несли в себе частичку чего-то доброго, но бесконечно неуловимого. С каждым сделанным шагом, я неизбежно влюблялась в Палир. Мне захотелось посветить путешествиям всю свою жизнь – погружаться в культуру, узнавать новых людей, слушать народную музыку и пробовать национальную еду любой принадлежности. Даммар, по сравнению с остальными планетами в системе, не мог похвастаться большими размерами, но для меня у нее имелось еще множество тайн и загадок.

Вдохновленная собственными мыслями, я добралась до места. Торговый ареал в новой части города играл роль скорее туристической достопримечательности. Здесь можно было купить сувениры, специи, масла, одежду и прочее, но товары были не самого лучшего качества. Местные и опытные путешественники никогда ничего не брали на этом рынке. Все они знали, что за вещами и продуктами нужно ехать в старый город. Конечно, по-хорошему и мне стоило бы направиться туда, но не хотелось уходить так далеко от хостела в первый же день.

Вокруг меня галдели торговцы, зазывая в свои палатки, но я целенаправленно проходила мимо них. Мне нужны были только инструменты. Да, у меня имелась шитара, но играть на ней я не умела. А протирать штаны в номере в моем случае было бы глупо – Бейни много рассказывала о том, как хорошо живется в Палире музыкантам. Можно было выйти на пляж, поставить перед собой что-нибудь для приема подаяний и играть, пока не надоест. Так любой, обладавший даже небольшим талантом, мог заработать себе на еду и кров. Мне же попросту хотелось практиковаться и попытаться раскрыть свой Дар.

Наконец передо мной выросла музыкальная лавка. Бубны, барабаны, фростарионские варганы, поющие чаши, духовые инструменты всех размеров и форм лежали, весели, покоились, торчали со всех стороны. В центре палатки сидел пожилой палирец и играл на гармонике. Его длинные желтые пальцы быстро перемещались по клавишам, извлекая, на мой взгляд, несколько фальшивую мелодию. Но, может быть, такова была особенность палирской этнической музыки. Через некоторое время торговец заметил потенциального покупателя и остановился.

– Сто зилаесь, класавится? – беззубо улыбаясь, спросил он.

– Мне бы хотелось купить кандаширу.

Я немного научилась играть на этой разновидности бубна в поселении, так что у меня не возникало сомнений в правильности выбора. Деревянная рамка, обтянутая шкурой ящерицы, успела стать приятно-привычной для моих рук.

– Тибе ни слиском подойдет это инстлумент! – запротестовал продавец. – Тибе нузна клепкая музика, плобивная!

Старик заметался по лавке, раскидывая вещи, пока не нашел и не выкатил передо мной огромный барабан. Я прекрасно понимала, что ценности он никакой не имел – обыкновенный сувенир для невзыскательных туристов.

– Вот! Это твой инстлумент!

– Спасибо, конечно! – засмеялась я. – Но лучше я возьму то, за чем пришла.

Продавец какое-то время настаивал на своем, но в конце концов сдался, и отдал мне кандаширу за сорок ризо. Я намеревалась отбить их уже сегодня.

Погуляв по новому городу, я набралась смелости дать свое первое выступление перед незнакомой публикой. Для этой цели я облюбовала оживленную улицу возле начала старой части Эрита. Стены здесь были разукрашены фрактальными рисунками и напоминали мне Тоннель Душ. Наверное, художник, создавший их, также был Дитем Абсолюта.

Во время знакомства со столицей Палира у меня в голове сложилась незатейливая песня, и сейчас мне захотелось ее спеть. Сняв рюкзак, я достала бубен и принялась выстукивать стихийно возникший в моей голове ритм.

****

7-е число Месяца Стуж, 1056 г. Палир, Эрит. Манарийское поселение. Мечтатель.

Пепин Йен был чрезвычайно рад той судьбе, которую приготовила для него жизнь. Ему выпала большая удача – родиться манарийцом да еще и не потерять связи с Высшим Разумом. Так что на данный момент Мечта был самым молодым агентом Тайной Оппозиции. И Дар мальчику достался стоящий, особенно в рамках общественной миссии: он чувствовал, в чем был хорош какой-либо человек и, так или иначе, преподносил ему этот факт.

Родители Пепина в компании ближайших соратников покинули родину одиннадцать лет назад. Его отец не поддерживал политику, которой придерживались в МС после раскола между инициированными, поэтому их семье было небезопасно оставаться в стране, подчиненной Мотивационному Содружеству. Так в Эрите появилось первое манарийское поселение. Темнокожий народ или роены, как они сами себя называли, редко покидали острова, чтобы обрести новый дом. Обычно представителям одной из самых богатых принадлежностей не было нужды оставлять свой прекрасный край, полный полезных ископаемых. Но Артур Йен, впоследствии ставший одним из лидеров оппозиции, и его жена, как и все вновь открывшие канал люди, с любопытством относились ко всему неизведанному, поэтому были довольны таким поворотом событий.

Мечта появился на свет через год после того, как его родители переехали в Палир, и совершенно справедливо считал его своей землей. О жизни предков Пепин знал лишь из рассказов своей матери, говорливой Габриель.

Изначально Манарийские острова не были островами. Как гласили легенды, более тысячи лет назад земля роенов прилегала к континенту. На их территории был распространен редкий во все времена вид чародейства – смертипоклонение, некромагия. Местные колдуны совершали дикие обряды и жертвоприношения, желая навлечь на остальные расы и народности гибель. Но, как это обычно и бывает, пали жертвой своего же оружия. Сила, вызванная ими, вырвалась из-под контроля и попыталась разрушить царство до основания. Дальше в сказаниях упоминалось, будто бы перед очами тогдашнего правителя, Сеоса Второго, появилось великое божество – Яах. Он наказал царю распространять новую религию, смысл которой заключался в безграничной любви ко всему живому и принятие каждого, вне зависимости от его цвета кожи, пола и положения в обществе, но пообещал всевозможные лишения и унижения для роенов в случае непослушания.

Сеос поклялся соблюдать и передавать заветы Яаха своим людям. Тогда могущественное существо остановило разрушения, но манарийская земля распалась на множество участков суши в Южном море. Не одна сотня лет ушла на то, чтобы темнокожий народ восстановил уничтоженное страшным чародейством. Но в конечном итоге их все же ждало вознаграждение в виде неисчислимых залежей нефти и руды. Помня о клятве, данной Яаху их правителем, роены в современном мире проявляли себя как мудрый терпимый народ, но к особой дружбе с остальными принадлежностями не стремились. Сказать точнее, кроме торговли, экспорта и связей между инициированными, манарийцы редко взаимодействовали с прочими государствами.

Пепин с ранних лет увлекался историями про Яаха. Он считал его если не самим Абсолютом, то хотя бы одним из Высших Созданий. Вернее, второй вариант устраивал маленького роена много больше. Ведь это значило, что когда-нибудь верховное божество манарийцев воплотится в ныне живущем человеке. Мечте хотелось бы застать это время. Может, даже подружиться с легендарным существом.

Внезапно Пепина озарило видение. Волна счастья пронеслась по его телу, заставив глаза наполниться слезами. Дар призывал юношу отправиться на помощь еще одной душе. Он вскочил и выбежал из дома под удивленные взгляды родителей и пришедших к ним гостей.

Сын Йенов петлял по улицам, пока не добрался до перехода, соединяющего старый город с новым. Там, у стены, он увидел рыжеволосую девушку с континента. Незнакомка била в небольшой бубен и пела песню:

Мне неважно – восток или запад

Все дороги хочу обойти

Мне неважно – восток или запад

Дом я всюду смогу свой найти

Даже если меня бросит каждый

Я с собой наедине

В путь отправлюсь однажды отважный

Как бы тяжко не было мне

Никогда я не утеряю

Вихрь странствий в горячей крови

Ни на что его не променяю

Да и ты свою жизнь обнови!

Я могу подарить тебе море

Крики чаек, рассвет и закат

Мир, где нет беспокойства и горя

Только небо и песни цикад

Где нежданно душу сворует

Острие неприступных холмов

Тут же в щеку тебя поцелует

Легкий ветер древесных стволов

Что качает их листья на воле

Так и мы с тобой сможем вдвоем

Позабудем о грусти и боли

Убежим, улетим, уплывем

Нам не нужно искать что-то где-то

Все всегда лежало внутри

Околдовано, солнцем согрето

Только руку свою протяни

Ну, давай же смелее, не бойся

Я тебя поддержу как смогу

Вдохни, выдохни и успокойся

Если нужно, то я помогу

Мне неважно – восток или запад

И куда же приводят мечты

Мне неважно – восток или запад

Только б рядом со мною был ты.

Девушка закончила петь, еще немного поиграла с бубном и, дождавшись подходящего момента, закончила выступление. Стоящие вокруг нее люди зааплодировали, некоторые из них сложили в приоткрытый рюкзак подаяния. Когда они расступились, Мечта увидел, как горят глаза у приезжей. Она нагнулась, чтобы убрать инструмент, и тихо завела беседу сама с собой:

– Какой еще к иблису "ты"?! Откуда вообще в моей голове подобные мысли...

Юный манариец знал, что ему нужно что-то сделать. Правда, было очевидно: незнакомка уже и сама понимала, что инициирована и обладает Даром. Тогда Пепин поступил так, как подсказывало ему сердце – он подошел к ней и робко произнес:

– Мне понравилась ваша песня. Могли бы вы исполнить ее сегодня на ужине для всей моей семьи?

Девушка ласково улыбнулась, потрепав его по голове.

– Если только ты уверен, что это хорошая идея. Твои родители не будут ругаться?