Текст книги "Дети Абсолюта. Храбрость и Скромность (СИ)"

Автор книги: Клена Харб

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 24 страниц)

– Хитер, сука!

– Что случилось, дорогой? Ты неожиданно подхватил заразу, поэтому рабочий аппарат покрылся гнойными чирьями, и каждый шаг причиняет тебе невыносимую боль? – невинно хлопая ресницами, проявила я заботу.

– Заткнись, – сдавленно прошипел он. – Я знаю, что это твоих рук дело – видел твоего двойника!

– Ты уже замучил меня вечными опозданиями, урод! Я напоминаю твоих драных кошек, которые должны послушно ждать появления великого Николсона? Что у тебя случилось на этот раз?

Люк выпрямился с невнятным кряхтением и облокотился на машину.

– Извини, я проспал. Напился вчера, склеил пару телок, и мы всю ночь провозились у меня дома.

– Решил в последний раз сказать мне правду? – хмыкнула я. – Чрезвычайно мило с твоей стороны.

– Что? – в его взгляде сверкнуло невиданное мной до этого момента взволнованное замешательство. – Почему в последний раз? Мы же едем на брифинг к Мари, или я чего-то не знаю?

Мне стало немного не по себе оттого, что придется говорить ему о расформировании нашей группы. Почему начальство не сообщило Пороку этого раньше? Хотели оставить все на меня?! Чтоб их иблис побрал!

– Люк, ты разве не в курсе? Недавно мне позвонила Сирин и сказала, что у меня будет новый напарник. Дуальный партнер. Мы с тобой больше не будем работать вместе. Я думала, ты позвал меня, чтобы попрощаться.

– Это шутка, Хитер? – искренне удивился Николсон. – Ты же сказала ей, что тебе не нужен другой? Мы же такая отличная команда!

– Ты это серьезно?! – я даже поперхнулась от его неожиданного заключения. – Да я с самого первого дня ждала момента, когда же наконец смогу избавиться от твоего общества. По-моему, тебе нередко приходилось слышать нечто подобное из моих уст.

– Я всегда думал, что ты шутишь. Хитер, мы же с тобой друзья! – терял он самообладание. – Хитер!

– Прощай, Люк. Надеюсь, с твоим новым напарником тебе повезет больше, чем со мной.

Под его жалобные крики я дошла до заправки и попрощалась с Питером. Он уже почистил моего верного товарища, и Кабрио 9124 ожидал меня в состоянии полной готовности.

****

7-е число Голубого Месяца, 1056 г. Атария, Кенсвуд. Аэропорт «Чистое небо». Тимоти Филтон.

Мне пришлось сидеть в кафе аэропорта и ожидать начала собрания – Мари, помощница Сирин, недавно связалась со мной и сообщила, что подъедет только через час вместе с моей опаздывающей напарницей. Впрочем, мне было все равно. Меня гораздо больше занимали внутренние переживания. В моей душе росло чувство восторга, сочетавшееся с беспокойством и легким недоверием к происходящему. Рядом с ними набирало обороты неудержимое желание в этот же миг сорваться и отправиться искать незнакомку с фото, но я не давал ему управлять сознанием.

Прошлую ночь я провел с Сирин, поэтому мне удалось поспать лишь пару часов после рассвета. От сиденья на одном месте и людского шума в зале ожидания меня начало клонить в сон. Я буквально на секунду прикрыл глаза и расслабился, как вдруг...

– Тимоти Филтон! – громкий голос раздался у самой моей головы.

Я вскочил, потрясенный, растерянно оглядываясь по сторонам. Слева от меня, наклонившись, стояла типичная Охотница с медными вьющимися волосами в красном пуловере и обтягивающих джинсах. Ее стервозный взгляд оценивающе скользил по мне, а поднятый уголок рта выражал явное недовольство. Наверно, она расстроилась, что я не оказался каким-нибудь красавчиком с обложки журнала.

– Вижу, ты не теряешь времени даром. Как спалось? – не дожидаясь ответа, бойкая девица продолжила. – Меня зовут Мари. Я личный помощник Сирин, координатор Мотивационного Содружества и главный координатор мотивационного парламента Атарии. Одной из моих обязанностей является проведение знакомства между новым агентом и его партнером, который также исполняет роль наставника на первом совместном задании. Познакомься, Скромность, это Хитер МакЛейн, Храбрость, она уже много лет работает с нами. Ты должен слушаться ее и безукоризненно подчиняться. Понятно?

– Понятно, – ответил я, рассматривая партнершу. В отличие от Мари, Хитер была Умницей. Она выглядела как карьеристка, привыкшая идти по головам ради своей цели. Меня даже не ввело в заблуждение ее милое личико и искренняя улыбка, которой она одарила нового знакомого. Фигурой и ростом МакЛейн была похожа на нашего координатора, но у нее были густые русые волосы, объемными волнами покрывающие плечи. Еще у Храбрости имелась симпатичная родинка над губой, которая добавляла моей временной наставнице пикантного шарма. Хитер протянула мне руку, и я крепко пожал ее сильную ухоженную ладонь.

– Хорошо, что ты не стал целовать ее. Не люблю, когда ко мне относятся как к беспомощной самке. Думаю, мы с тобой поладим, парень, – произнесла МакЛейн неожиданно дерзким, мальчишечьим голосом.

– Определенно точно поладите, – затрещала Мари. – Он явно не такой подонок, как твой бывший.

– Она имеет в виду моего бывшего напарника, Порока, – разъяснила мне слегка раздраженная Храбрость. – Он и правда частенько вел себя по-свински. Это из-за него я опоздала на встречу. И, видимо, должна извиниться.

– Ничего страшного, Хитер. Рад, что ты стала моим партнером, – смущенно улыбнулся я, непривыкший к такому количеству общения с разными людьми.

– Отлично, ребята, а я поскакала дальше. У меня еще куча работы, – вставила Мари. Тут она обратилась к МакЛейн. – Милая, пожалуйста, введи Тима в курс дела сама. У вас будет масса возможностей для этого во время перелета.

И я, и моя новая знакомая с удовольствием распрощались с координатором и отправились на посадку на частный рейс до Палира, где нам предстояло выполнить первое совместное задания. Мне еще не приходилось бывать в этой стране, но я читал о ней множество интересных положительных статей.

Без проблем покончив с регистрацией, мы с Храбростью сели в небольшой самолет и, повернувшись друг к другу, одновременно произнесли:

– Ты как хочешь, а я спать.

Да уж, похоже, мы действительно можем стать отличной командой.

****

7-е число Голубого Месяца, 1056 г. Атария. Кенсвуд. Крохотный непопулярный ресторанчик в спальном районе. Неудачливый делец.

Ресторан уже закрылся, но Нейтану еще предстояло провести в нем несколько не самых веселых часов, разбираясь с бумагами. Ему нужен был новый помощник, и он часто думал об этом. Но доходы заведения не позволяли нанять даже достаточного количества официантов, и девушкам, работавшим здесь, порой приходилось несладко. Хотя совсем без работы им было бы еще хуже.

Заниматься счетами молодому предпринимателю не хотелось, поэтому он спустился вниз, чтобы покурить и подышать свежим воздухом. В последнее время Нейтан часто думал о том, чтобы продать ресторан вовсе. Будучи владельцем этой хилой точки, незадачливый хозяин появлялся на ее территории редко, пуская и без того упадочный бизнес на самотек.

Ресторан достался ему от отца. Двадцать лет назад это заведение было модным и популярным у молодежи, но сейчас сюда заходили крайне редко. Его можно было бы превратить во что-то более актуальное, но Нейтан не хотел этим заниматься. Ему пришлось контролировать работу предприятия только потому, что полгода назад старый управляющий решил уйти. Да, идея продать еле-еле держащийся на плаву бизнес была просто отличной, но у него имелся серьезный повод этого не делать.

К тому моменту в зале уже не было никого, кроме худенькой официантки с коротко подстриженными рыжими волосами и большими каре-зелеными глазами, наивно смотрящими на мир. Она сосредоточенно мыла пол и тихонько напевала популярную композицию. Ее звали Эйвери Фелтер. Она приехала сюда вместе со своими друзьями из маленького городка Валдаара, расположенного на севере Атарии.

Она нравилась Нейтану. Последние пару месяцев он заходил сюда, чтобы выпить с ней после смены и послушать рассказы о времени, проведенном Эви на родине.

– Вы уже закрываетесь? – шутливо спросил владелец ресторана, бесшумно подойдя к работнице.

Юная официантка, вздрогнув, оглянулась.

– Вы меня напугали! Не думала, что кто-то здесь еще остался.

– Я искуплю свою вину, – тихо произнес он. – Бросай швабру, пойдем прогуляемся немного!

В Голубой Месяц темнело рано. Время стояло позднее, и безлюдную улицу уже освещали немногочисленные фонари. Нейтан достал самокрутку, раскурил и передал Эйвери.

– Будешь?

Эви застыла в нерешительности.

– Ты не куришь такое? – усмехнувшись, спросил он.

– А если я скажу, что только такое и курю, вы не уволите меня за ненадлежащее поведение? – в ее глазах заплясали хитрые огоньки.

– Тогда тебе придется со мной еще и выпить, чтобы загладить сей аморальный факт твоей биографии, – сурово произнес Нейтан. – А уволю я тебя, если не уберешь официозный тон. Начальник я никакой, и уважать меня за это не стоит. К тому же мы с тобой давно знакомы.

– А что делать с разницей в возрасте? – спросила Эйвери, облокачиваясь на крыльцо.

– Не брать в расчет, пожалуй! У нас этой разницы меньше десяти лет. Я даже в отцы тебе не сгожусь. Хватит выделываться! На вот, покури лучше.

Эви крепко затянулась и через несколько мгновений с наслаждение выдохнула облако дыма.

– Юг Атарии?

– Нет. Мой знакомый сказал, что это таттаренарский сорт. Или...

– Именно! – голосом твердо знающего разницу человека произнесла она. – Тебя надули, босс. Но, нужно отметить, эта тоже хороша!

Они докончили самокрутку в тишине и зашли в теплое помещение ресторана. Нейтан взял два стакана, наполнил их льдом наполовину, добавил на глаз керинейскую дубовую настойку, и протянул один из них Эйвери.

– У тебя какие-то проблемы? Никогда не видела, чтобы ты курил что-то кроме сигарет, – спросила она.

– Я устал! – утомленно ответил шеф. – Не физически, морально. Не хочу выглядеть перед тобой тряпкой, поэтому героически буду молчать о неприятностях. Лучше расскажи что-нибудь интересное. Твои истории меня здорово занимают.

– Прости, но у меня сегодня нет на это ни сил, ни желания. Давай просто допьем и разойдемся по домам.

– Включи тогда хотя бы музыку, а то сидим как на похоронах.

Эйвери подошла к электрофону, поставила пластинку Марти Саймонс "Танцующие в темноте" и пощелкала переключателем.

– Нейт, эта старая рухлядь снова не пашет.

– Ну оставь ее. Я потом что-нибудь придумаю, – пробормотал хозяин ресторана. Новость об очередной поломке даже не расстроила его.

Разговор не клеился, музыка умерла, поэтому они сели на диван за столиком и начали заниматься своими делами. Подсознание каждого, чуть подверженное воздействию выкуренного, подсказывало разуму, что для слов сейчас не время. Нейтан прихватил с собой бутылку настойки и периодически подливал себе в стремительно опустошаемый стакан, а Эйвери отвернулась к окну и рассматривала безлюдную улицу. Через какое-то время она вдруг запела негромко:

Я не могу обо всем говорить лишь тебе,

И целовать лишь тебя одного не могу

Но я могу обещать, что танец свой в темноте

Я для тебя одного приберегу

И бесконечен полет, и пустота в голове,

И моя доля – для всех танцевать напоказ

Это призванье мое – они золотом платят мне

С тебя же отдельная плата – свет твоих глаз!

Нейтан отставил недопитую настойку и с удивлением посмотрел на подчиненную, так кстати ставшую для него верной приятельницей. Эйвери тем временем продолжала, уже во весь голос:

И каждый хочет меня своею сделать женой,

И каждый дарит мне все, что я захочу

Но кто бы поменялся своим местом со мной

Я за внимание своею свободой плачу

Ты, без сомнения, увяз в моей красоте,

Боишься, что меня кто-то другой украдет

Но я могу обещать, что танцевать в темноте

Мы будем вместе, пока ночь не пройдет!

– Невероятно, – начальник с одобрением похлопал ее по плечу. – Я готов поклясться, что ты поешь гораздо глубже и чувственнее, чем прима Саймонс. Почему бы тебе не заняться музыкальной карьерой профессионально?

Сейчас он явственно ощущал наличие в стихах некого скрытого подтекста. Может, автор песни и сама не знала, что зашифровала между строк тайное послание. Но неудачливому дельцу казалось, что этот всем известный хит из прошлой эпохи был придуман лишь для того, чтобы быть услышанным в этот вечер. Чтобы он, Нейтан, что-то понял. Но что именно он должен был понять, все как-то ускользало от его восприятия. Просить же Эйвери исполнить песню снова он не стал, так как, по его мнению, это выглядело бы странно.

– Судьба никогда не давала мне ни единого шанса продемонстрировать свои таланты в нужный момент. Ни разу за девятнадцать лет. Я не знаю, как объяснить это иначе, – печально вздохнула Эви. – Иногда я думаю, что вот все мои друзья чего-то добились. А я сижу здесь и не представляю, что мне делать дальше. И нужно ли вообще что-то делать. Мне просто не везет, наверное. Насколько я жалко выгляжу, когда говорю об этом?

– Ты выглядишь абсолютно нормально, – безапелляционно произнес ее шеф. – Просто у нас сегодня вечер печали по нереализованным амбициям. На самом деле в твоем возрасте многие не знают, что делать и куда идти. Жизнь выведет тебя на нужную тропинку, я уверен. Просто доверься ей! У тебя еще все впереди. Если ты размышляешь об этом, то ответ сам тебя найдет.

Владелец ресторана помолчал немного, разгадывая миловидное личико собеседницы. Оно находилось так близко, что Нейтан слышал дыхание своей подчиненной. Он думал ободряющее обнять Эйвери, но не был уверен, что это будет уместно. Ему хотелось сказать какую-нибудь банальность, которую точно нельзя было бы растолковать двусмысленно.

– Мне стало интересно, что я еще не знаю о тебе? Ты много говоришь, но никогда не делишься тем, что происходит у тебя внутри.

Иблис подери! Это же звучит так же вызывающее, как "не хотела бы ты прокатиться на моем мопеде". Хотя, с другой стороны, что такого вызывающего в мопеде? Причем здесь вообще мопед? У него же и мопеда-то нет. А Эйвери, казалось, не замечает прямых намеков. Нужно было как-то дать понять ей о серьезности его намерений. И о том, что он хороший парень, и ему можно доверять.

Нейтан посмотрел на чуть влажные от алкоголя губы и подумал, что, может быть, стоило бы ее поцеловать. Или же не стоило. Или лучше сейчас покурить еще, а потом все как-нибудь само на свои места встанет.

Еще через полчаса в ход пошли почти все его запасы курительных растений и вторая бутылка настойки. Тем временем Эви, помогая уничтожить эти самые запасы, рассказывала шефу о своем детстве, о родителях, о взаимоотношениях с друзьями. И хотя Нейтан не всегда успевал за нитью повествования, от ее голоса, от того как она жестикулирует, когда говорит, по его телу пробегали мурашки. Разговор постепенно налаживался. Одна тема плавно сменяла другую. Не о чем было больше переживать, и все встало на свои места. А разве могло быть что-то не на своем месте, когда такие хорошие люди собрались, и настроение друг другу своей компанией повышают? И целовать, между прочим, нужно было обязательно. И не только в губы. И не только целовать.

Когда все закончилось, они лежали на полу, обнявшись, и докуривали последнюю самокрутку.

– Эйвери, я тут подумал...

– Пора застелить пол коврами? – усмехнулась она, разглядывая потолок.

– Нет, я уже давно планирую продать ресторан. И теперь пришло время сделать это.

– Таким образом ты планируешь от меня избавиться? – Нейтан не видел улыбку работницы, но был уверен, что она уже расплылась на довольном лице.

– Что ты, конечно же, нет! – он повернулся и дотронулся губами до лба Эви. – Просто у меня, кажется, отпала последняя причина его держать, а у нас с тобой теперь появился прекрасный повод встречаться вне работы. И не переживай насчет этого. Я придумаю, куда тебя устроить.

– А ты чем будешь заниматься? Что-то я не представляю тебя, работающим в офисе, а предпринимательство, видимо, не совсем твое дело. Ты уж извини! Творческого потенциала я в тебе и подавно не чувствую, – Эйвери прижалась к любовнику крепче и уткнулась в его предплечье. Нейтан ощутил ее теплое дыхание. Нарастающее от этого возбуждение, не говоря уж об эффектах от выпитого и скуренного, мешало ему мыслить здраво. Не желая выглядеть идиотом, он нехотя высвободился из уютных объятий.

– Пожалуй, я бы круглосуточно с тобой совокуплялся! А если серьезно, то у меня имеются кое-какие наработки по данному вопросу, но я сейчас не в состоянии говорить об этом. Давай встретимся на неделе и все обсудим, – Нейтан нашел наиболее подходящие, по его мнению, слова для данной ситуации.

– Хорошо. А сейчас мне, наверное, пора идти, иначе друзья будут беспокоиться. Мы договорились с ними встретиться после работы.

Эйвери смущенно поцеловала своего теперь уже бывшего начальника, оделась и поспешила покинуть ресторан.

****

7-е число Голубого Месяца, 1056 г. Атария. Кенсвуд. Бар «Счастливый билет». Любимец дам.

Люк зашел в «Счастливый билет» за полночь, когда большая часть уже порядком набравшихся тусовщиков вытаптывала пыль из небольшого танцпола. А другая часть сидела по углам, накидываясь недорогим пивом, и болтала друг с другом. Николсон устроился за стойкой в конце бара и, заказав одно пиво, хмуро уставился перед собой.

Он позвонил Сирин сразу после встречи с Хитер. Милосердие сказала ему, что контакт с новым напарником состоится в баре-клубе на улице Джеймса Торега в три часа ночи.

Иблис бы их побрал, неужели в Содружестве его абсолютно ни во что не ставят?!

Люк ударил кулаком по столу. Бармен и другие посетители, находящиеся поблизости, недовольно покосились на него, но Пороку было глубоко безразлично чужое внимание. Сегодня госпожа разговаривала с ним довольно холодно. Это и факт того, что его не предупредили о переформировании группы, заранее наталкивали Люка на невеселые мысли о его дальнейшей судьбе в МС. Обычно при первом контакте напарников всегда присутствовал кто-то из помощников Сирин. Почему сегодня все было иначе?

Хотя ситуация еще могла стать лучше. Вдруг новая партнерша окажется горячей штучкой. Во всем нужно искать положительные стороны! Хитер была хороша, но она и на пушечный выстрел к себе не подпускала. А если на ее место придет юная неопытная девушка, которую нужно будет научить всему, что знает он? Воображение уже рисовало Пороку привлекательную брюнетку с большой грудью, стоящую перед ним в нижнем белье и готовую выполнить любой приказ. Пожалуй, его эмпатических способностей хватило бы на подобный поворот событий.

Энергия от представленного образа была настолько мощной, что возле Люка столпилось полтора десятка легко подвергаемых влиянию или просто находящихся в состоянии опьянения девушек. Они пытались с ним флиртовать, угощали алкоголем и норовили дотронуться. Самая развязная даже попыталась подсесть к нему на колени. Так больше не могло продолжаться. Николсон вышел в туалет и самостоятельно разрядился в одной из кабинок. Эротические фантазии перестали будоражить его воображение. Он мог бы взять с собой любую из девушек, но сейчас важно было провести контакт без происшествий, чтобы вернуть расположение Сирин. Вернувшись, Порок пересел в другую часть бара и стал ждать нового партнера.

Нервно разглядывая окружающую обстановку, он заметил за стойкой бывшую одногруппницу, Аманду Лайтер. Люк никогда бы ее ни с кем не спутал. С середины обучения в гимназии она не давала ему проходу. Когда-то он поцеловал ее на одной из подростковых алкогольных вечеринок, и Аманда решила, что они должны быть вместе навсегда. Ее постоянные преследования Николсон мог бы еще стерпеть, но она, обладая воистину чудовищным характером, любила избивать его подружек и угрожала любой, с кем он заговорит. Даже после ее отчисления легче не стало. Потом Аманду наконец признали психически невменяемой, и он не видел ее целых семь лет. Но сейчас Порок был абсолютно уверен, что возле бара сидит его бывшая мучительница. Лайтер немного округлилась в определенных местах, но менее нескладной от этого не стала. А ее асимметричные черты лица, злые маленькие глазки и неаккуратные волосы-пакли до сих пор снились ему в малоприятных беспокойных снах.

Люк надеялся, что старая знакомая его не заметит, но она внимательно рассматривала всех, кто находился в помещении. К сожалению, прятаться Николсону было негде, и уже через пару минут Аманда, ухмыляясь, шла в его направлении.

– Привет, Люк! Как здорово, что я встретила тебя здесь. Как ты? – ее сухие губы туго обтянули неровные зубы.

– Здравствуй! – Порок выдавил из себя кривоватую улыбку. – Я в порядке. Сто лет тебя не видел. Отлично выглядишь. Где ты была все это время?

– Я присяду, ты не против? – проигнорировала светский жест Лайтер.

Конечно же, он был против, но противиться непредсказуемой знакомой не решился.

– Нет, присаживайся, пожалуйста, – Люк старался быть вежливым. – Правда, у меня здесь назначена встреча по работе и времени не так много.

– Понимаю. Чем ты сейчас занимаешься?

– Тружусь в администрации канцлера, – нашелся он.

– Серьезно? – Аманда удивленно приподняла бровь. – Никогда бы не подумала! Ты мог бы стать актером или моделью. Таким божественно красивым мужчинам преступно просиживать штаны на заседаниях.

– Ну, у меня есть и другие достоинства, – нервно усмехнулся Порок. – А чем занимаешься ты?

– После того, как меня выпустили из психологического госпиталя, первое время мне пришлось нелегко. Но не стану рассказывать о плохом. Потом я устроилась работать корреспондентом в маленькую газету в Терравиле. У меня получались интересные и актуальные статьи, поэтому, когда в "Кенсвудском Рупоре" появилась вакансия ресторанного обозревателя, я решила попробовать и успешно прошла стажировку.

– Но здесь ты явно не для того, чтобы писать о "Счастливом Билете". Вряд ли кто-то захочет читать о разбавленном пиве и пережаренных гренках, – заметил Николсон.

– Нет, Люк. Сюда я пришла, чтобы снять стресс после напряженного дня. Может быть, познакомиться с хорошим человеком. Я сейчас одна, кстати, – она с преувеличенным интересом посмотрела на него. – А у тебя есть кто-нибудь?

– Я пока не готов к отношениям, – Порок напрягся. – Поэтому стараюсь ни к кому не привязываться.

– Давай выпьем вместе после того, как ты закончишь с работой, – не отставала противная зараза.

– Не думаю, что это хорошая идея, Аманда. Я устал за день и мечтаю о крепком здоровом сне.

– Хорошо, тогда я оставлю тебе свой номер. Позвони мне в выходные, – настаивала Лайтер.

– В выходные я уезжаю в командировку. Даже не знаю, смогу ли найти свободное время для встречи. У меня плотный рабочий график, – опустил глаза Порок, теряя терпение.

– Ты не горишь желанием общаться со мной, да, Люк? Я бы на твоем месте тоже избегала меня. Но прошло уже целых семь лет. Может быть, пора простить детские обиды?

– Что ты называешь детской обидой, Аманда? – выйдя из себя, он ударил ладонью по липком столу. – Мне начать с того, как ты разбила мою машину, за то, что я поговорил с Кристиной о нашем проекте по биологии? Или когда ты столкнула Марису с лестницы за то, что я улыбнулся ей, когда мы случайно встретились возле входа в столовую? Или когда ты сломала нос Илоне за то, что мы обсуждали подарок для ее брата? Я не мог встречаться с девушками...да я даже пообщаться с ними не мог! Все шарахались от меня в разные стороны. И после этого ты ждешь, что я буду дружелюбно болтать с тобой за кружкой пива?

– Прошло много времени с тех пор, – спокойно ответила она. – Неужели ты не можешь дать мне единственный шанс?

– Знаешь, что я скажу тебе, милая? – рассмеялся Люк. – Если бы ты хоть иногда ухаживала за собой и не выглядела, как потасканная бродяжка, я, может быть, и переспал бы с тобой из жалости. Но у меня нет желания делать это. Ни за какие деньги! А сейчас оставь меня в покое. Не могу сказать, что был рад тебя видеть. Прощай!

Он заметил, как из глаз Аманды брызнули слезы, и как она, закусив губу, бросилась прочь из бара. Но Пороку не свойственно раскаяние, поэтому Николсон хладнокровно заказал себе еще пива и продолжил ждать своего нового напарника. Он не успел выпить и половины кружки, как ему пришло сообщение от Сирин: "Тебя ждут на заднем дворе". Люк с сожалением отставил напиток и, миновав танцпол, вышел из черного хода на свежий воздух.

Обычно сюда выбирались посетители бара, чтобы отдышаться или выяснить отношения, но сейчас вокруг было безлюдно. Порок достал из кармана брюк пачку сигарет и закурил. Через пару минут к нему из тени медленно вышла фигура в маске и в плаще цвета хаки с капюшоном. Другой на месте Люка как минимум удивился бы, но эта одежда была традиционной для собраний МС. Сирин хотела, чтобы ее агенты по возможности не знали друг друга в лицо. Вот только маска у пришельца была не привычно пастельно-желтого, а оливкового цвета.

– Что за дела, парень? – нахмурился Порок. – Невежливо приходить на встречу с новым партнером в маскировке!

Человек в плаще выкинул вперед правую руку, сжимавшую длинную трубку. Его большой палец шевельнулся, и Люк услышал щелчок и тихое шипение, переходящее в вибрирующий среднечастотный гул.

– Эй, что тут происходит вообще? Ты кто такой, твою мать? – разозлился Николсон.

Левой рукой агент снял с себя маску, явив Пороку красное, заплаканное лицо.

– Аманда! – сигарета выпала из его рук. – Какого иблиса ты здесь делаешь? О, только не говори мне, что Сирин назначила тебя моим напарником вместо Храбрости! С каких это пор в МС берут социопатов?

Она вытерла слезы левым рукавом.

– У меня для тебя хорошие новости, приятель: ты не будешь работать со мной! Я просила госпожу, чтобы она оставила тебя в покое, чтобы мы с тобой могли быть вместе. Госпожа до сих пор заботится обо мне. Она помогла мне выбраться из того ужасного места, в которое меня засадили по твоей вине. Но ты отверг мое предложение, и теперь тебя придется уничтожить. Ты больше не нужен Содружеству!

– Да пожалуйста, – Николсон находился в замешательстве, но всеми силами пытался скрыть неуверенность. – Вы уже давно меня этим пугаете! Надеюсь, мое перерождение состоится где-нибудь подальше от тебя.

– О, нет, Люк! Наши техники спроектировали замечательное оружие. Вряд ли ты о нем слышал, но тебе выпала честь познакомиться с ним лично. Оно разрушает связь с Абсолютом на ментальном уровне, полностью аннигилирует душу жертвы, не оставляя ей возможности переродиться. Но это еще не все! Чем ближе место ранения к каналу, расположенному на макушке, тем больше вероятность того, что все воспоминания и информация о пострадавшем окажутся заблокированными для человеческого восприятия. Иными словами, если я выстрелю тебе в голову, получится, что некто по имени Люк Николсон никогда не рождался и никогда не жил. И никогда не отравлял мое существование!

– Не верю, что это возможно. Но ты поступай как знаешь! – развел руками Порок.

И без того некрасивую физиономию Аманды исказила злоба. Она прицелилась и нажала на спуск.

Заряд попал прямо в цель. Сначала ничего не происходило, но потом от лица Люка по воздуху, как по водной глади, начали расходиться круги. Сегменты его тела принялись перестраиваться в случайном порядке, а потом и вовсе исчезали, растворяясь. Это выглядело одновременно и отвратительно, и завораживающе.

Аманде Лайтер, агенту Мотивационного Содружества, носящей имя Зависть, часто приходилось наблюдать, как умирает другой человек. Но действие ментального разрушителя она созерцала впервые. Этот процесс показался ей вдохновляющим. На то она и была штатным палачом. Единственное, о чем Аманда в тот момент жалела, было печальным результатом действия изобретения: она уже никогда не сможет вспомнить о том, что видела.

****

7-е число Голубого Месяца, 1056 г. Таттаренар, Кариадон. Тимоти Филтон.

Просыпались мы лишь на короткое время, когда нас пересаживали на вертолет. Хитер сонно объяснила, что там, где мы планируем приземляться, аэропорта нет. А вот нечто небольшое посадить проще простого.

– Кариадон, приехали, – сурово произнес пилот, пробуждая нас ото сна через несколько часов.

Я с трудом разлепил глаза и принялся собираться с мыслями перед тем, как выйти из кабины. Палящее солнце и душный воздух не способствовали концентрации. Следом за мной, потягиваясь как хищная кошка, спустилась на удивление бодрая Храбрость. Внизу нас уже ожидал один из молчаливых привратников Сирин, а неподалеку стояло несколько внедорожников, разрисованных в защитные цвета. После того как мы уселись в один из них, помощник Милосердия повез нас к следующему пункту назначения.

Рассматривая окружающий пейзаж, я тщетно пытался понять, с каких это пор известный своими тропическими лесами Палир стал страной с засушливым климатом, и как давно на его территории раскинулась безжизненная пустыня. Но тут до меня дошли последние слова пилота.

– Кариадон? Никогда не слышал об этом городе, – нахмурился я. – В какой части Палира он находится?

– Боюсь, он находится не в Палире, – вздохнула Храбрость. – А в Таттаренаре.

– И какого иблиса мы оказались в этом ужасном месте? – я замер с открытым от удивления ртом. Таттаренар с его отвратительной погодой, дикими нравами и отсутствием какой-либо туристической инфраструктуры не входил даже в сотню мест, в которую я бы поехал по собственному желанию.

– Тим, ты знаешь, что сейчас здесь творится? Из Кенсвудского аэропорта нас никогда бы не выпустили, если бы узнали, куда мы летим. Поэтому пришлось зарегистрировать рейс до ближайшего к нашей цели пункта. А потом пересесть на другой транспорт.

– А почему ты мне ничего не сказала?

– Мари должна была сказать. Да и какое это имеет значение? Мы уже здесь. Неужели из-за того, что мы прилетели не в Палир, ты сейчас развернешься и улетишь обратно? – натянуто рассмеялась моя напарница.

– А так можно? – с надеждой спросил я.

– Нет, – как ни в чем не бывало ответила она. – Чего ты вообще боишься? Я вот предчувствовала твою реакцию, поэтому и не стала тебя расстраивать заранее.

– А ты почему не боишься? Только одним присутствием в этой стране мы подвергаем себя смертельной опасности.

– У меня начисто отсутствует чувство самосохранения, – отведя взгляд, пробормотала Храбрость.

Я с недоумение посмотрел на Хитер.

– Когда ты получаешь Дар, другой блок информации становится для тебя закрытым. Мы называем это Проклятием Абсолюта. Я вот, например, опрометчиво считаю себя неуязвимой, – спокойно объяснила МакЛейн. – А у тебя что?

– У меня сумасшедшая напарница! – буркнул я. – Почему мы вообще находимся здесь? Тебе не кажется, что пришла пора посвятить меня в курс дела?

– Тогда ты точно сбежишь отсюда, замочив штанишки. Святое неведение – залог спокойствия и уверенности в себе.

– Хитер! – я начинал злиться.

– Хорошо, хорошо, поняла, – Храбрость подняла ладони в примирительном жесте и принялась объяснять. – Как ты и сам знаешь, сейчас в Таттаренаре развернулась кровопролитная гражданская война. Очередной внебрачный сын одной из многочисленных дочерей недавно почившего визиря недоволен, что контролировать политику страны хотят поставить его троюродного дядю, а не его самого. К этой заварушке тут же подключился внучатый племянник прошлого властителя, который сам править не желает, но так проигрался в прошлом году в Сан-Энтермонте, что готов выйти из процесса передела власти, только если ему отвалят кругленькую сумму. Все остальные решили повоевать просто так, за компанию, чтобы ружья не заржавели, и в надежде, что им перепадет хоть пара гнутых монет. Та еще семейка! Живой пример негативного влияния инцеста в правящих домах на благосостояние страны.