Текст книги "Дети Абсолюта. Храбрость и Скромность (СИ)"

Автор книги: Клена Харб

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 24 страниц)

Я остановилась, чтобы передохнуть, и осмотрелась. Небо надо мной приобрело странный грязноватый оттенок молочно-розового цвета. На его фоне голые ветви деревьев смотрелись ужасающе. Тревога в моей груди усилилась. Я ускорила шаг. Обстановка вокруг стала совсем незнакомой. Дома в этом районе выглядели игрушечными, будто выпиленными из фанеры. Еще больше меня настораживало, что на моем пути достаточно давно не появлялись другие люди. Я будто бы попала внутрь чьего-то ночного кошмара.

Но тут мое сердце немного расслабилось. В следующем дворе мне на глаза попалась фигура, одиноко сидящая на скамейке. Мне нужно было узнать дорогу к подземке, поэтому я направилась к этому человеку. Когда между нами оставалось несколько шагов, он повернулся ко мне. А я остановилась в замешательстве, увидев его лицо. Это был бедно одетый палирец, в глазах которого стояла болезненная горечь. Во мне ожил липкий страх. Незнакомец внезапно соскочил со своего места и принялся пристально меня разглядывать.

– Я отдам вам все, что у меня есть, – мой голос дрожал от ужаса. – Только дайте мне уйти отсюда, пожалуйста! Не убивайте меня!

– Прости, Эйвери, – произнес он на чистом атарианском, без капли акцента. – Он смог разорвать Ткань. Беги! Разворачивайся и беги как можно быстрее. Тебе уже никто не сможет помочь. Попробуй вырваться из его сети!

Легко было сказать! Мои ноги отказывались подчиняться, но я прижала чемодан к груди и бросилась оттуда так быстро, насколько могла. Я бежала, наверное, минут десять, но у меня создавалось впечатление, будто я топчусь на месте, а вокруг меня меняются декорации. Вскоре в боку нестерпимо закололо, и я начала задыхаться. Мне оставалось лишь забежать за угол дома и скатиться вниз, прислонившись к стене. Нужно было восстановить дыхание. Я закрыла глаза и принялась считать до ста. Мне казалось, что этот кошмар никогда не закончится, но как только счет дошел до шестидесяти, я услышала мягкий, вкрадчивый голос. Похоже, его носитель находился недалеко от меня.

– Открой глаза, девочка, – это был не палирец. Такой тембр не мог принадлежать человеку. Он будто был синтезирован искусственным путем. – Тебе сейчас плохо, но я могу прекратить твои мучения раз и навсегда. Открой же глаза и дай помочь тебе!

Я сжала веки сильнее. А голос тем временем изменился. Теперь его окраска приносил мне еще больше неприятного волнения.

– Эйвери, любимая! Я здесь, я вернулся. Мы больше никогда не расстанемся с тобой!

Иблис побери, откуда здесь мог взяться Нейтан? Нейтан...он бы защитил меня от любой беды.

– Мы с тобой станет одним целым, – это прозвучало настолько тотально, что я встала рывком и открыла глаза.

Передо мной никого не было. Но внезапно я услышала тихий шепот, похожий на дуновение легкого ветра. Слева, вне зоны моей видимости.

– Сейчас ты умрешь.

Совсем близко.

Я медленно повернулась на голос и вздрогнула. Чемодан выпал из моих трясущихся рук. Я сделала пару шагов назад, пока ноги не отказали мне.

Существо, возвышающееся надо мной, не поддавалось описанию. Даже самый извращенный человеческий разум не мог бы воссоздать нечто похожее. Оно пришло из миров с другой геометрией, другой палитрой цветов. Но того, что видели мои глаза, хватало, чтобы официально объявить его самым омерзительным созданием на земле. Отвратительная карикатура на лицо, окрашенная темно-коричневым колером, расплылась в жутком подобии улыбки.

– Я вижу тебя. А ты? Видишь меня?

Громко закричав, я перевернулась на живот и поползла оттуда, царапая пальцами замершую землю. Кожа стиралась, обнажая кости, напряженные фаланги с хрустом ломались.

Кто-то силой развернул меня на спину. Я уже не могла сопротивляться. Мне нужна была спасительная темнота и забвение смерти. Сердце билось так часто, что готово было пробить ребра и вырваться из грудной клетки. Я закрыла глаза, но в ужасе поняла – ничего не изменилось. То, что происходило со мной в данный момент – происходило и в моей голове. Истерзанные руки машинально потянулись к глазам – даже если кошмарная картинка и осталась бы, я надеялась попросту умереть от боли. Только бы не видеть этого!

Надо мной нависло лицо Нейтана. Вернее то, что от него осталось – синие растрескавшиеся губы, вываливающийся язык, черные впадины на месте глаз, островки волос на желтой истлевшей коже. Там, где у моего возлюбленного когда-то были уши, теперь зияли раны, источающие гной. Покрытое гематомами обнаженное тело, из которого вываливались кишки, наклонилось ближе ко мне. Его рот с трудом приоткрылся, но говорить с высунутым языком – задача не из легких.

– Хофифь я буду лубить тфибя ф послдьний заз? Фы вудишь моей мествой невестой, – его глухой загробный голос показался мне забавным.

Я фыркнула прямо в лицо этому существу и разразилась сумасшедшим хохотом.

– Даже не представляешь, как ты заставил меня поволноваться! Оставь ее в покое, ты опоздал. Эйвери уже забрал Абсолют.

Мы с моим истлевшим приятелем повернулись на голос. Неподалеку с самым серьезным видом стоял уже знакомый мне палирец.

– Я тебе сейчас не по зубам, – мягко произнес представитель восточной нации. – Мне нужна девушка. От нее ты уже ничего не получишь. Оставь ее и уходи. Мы тобой позже займемся.

Существо поднялось и произнесло своим неземным голосом:

– Если позволишь мне скрыться, вы потеряете последний шанс обезвредить меня! И лично ты будешь жалеть об этом до конца своих дней. Я уничтожу всех, кто тебе дорог.

– Зато сейчас ты не тронешь ее. На данный момент для меня это главное, а будущее я могу и скорректировать.

– Ты не сможешь мне помешать! Никто не сможет мне помешать!

– Ошибаешься, мой заносчивый и амбициозный друг, – палирец был совершенно спокоен. – Пока на Даммаре есть хоть один человек, невосприимчивый к твоим спектаклям, ты не одержишь окончательную победу.

– Их я искореню другими способами! Не будь наивным, Дитя Абсолюта. За мной стоят и другие.

– Хватит языком трепать! Ткань я почти восстановил, да и Голод тебя покидает. Скоро кое-кто вновь станет обычным человеком. Уверен, что он желал бы быть подальше от меня в этот момент.

– Эйвери умрет раньше.

– Хочешь поспорить? – палирец скрестил руки на груди.

– Тебе она нужна живой. Ты не станешь рисковать!

– В таком случае у меня нет выбора! Придется поделиться с тобой своими догадками. Если ты тот, о ком я думаю, то она и тебе будет нужна живой.

– В нее собирается воплотиться моя старая приятельница? – оно с хищным интересом повернулось в мою сторону.

– Тебе лучше знать.

Существо призадумалось.

– А ведь похоже на то! – его синтетический голос повеселел. – Так и быть, я отпущу ее. Спасибо, что спас меня от фатальной ошибки, вам всем на погибель.

Оно развернулось ко мне.

– Но не скучай, любимая! Я обязательно вернусь к тебе позже.

У меня не было сил отвечать ему. Да и чудовище уже исчезло из поля зрения. Палирец подошел и присел рядом, приподняв мою голову.

– Как ты, Дитя? – я почувствовала в его голосе искреннюю заботу.

– Мир стал каким-то странным, непривычным, – по моим щекам текли слезы.

– Ты привыкнешь, – он улыбнулся. – И полюбишь его. Все страдают во время инициации. Осталось совсем чуть-чуть.

– Убейте меня, пожалуйста! Я больше не хочу жить, правда! Мне слишком страшно...

– Ты даже не представляешь, Эйвери, какая ты умница! Ты уже со стольким справилась! Любой бы сдался, а ты справилась.

– Убей меня, слышишь? – жизнь покидала мое тело – сопротивляться не было сил.

– Да что ты заладила, Дитя? Тебе еще жить и жить...

– Тогда я сама умру.

– Нет, – заявил он. – Этого я допустить не могу – придется отключить тебя на время.

Резкая боль в области шеи...это неприятное чувство было последним, что ощутила в своей жизни девятнадцатилетняя уроженка Валдаара, Эйвери Фелтер.

Глава 6. Путешествия вглубь и вовне.

«Чтобы не разочароваться в жизни, не стоит верить всему, что в ней происходит». А. Марков.

1-е число Месяца Белых Мух, первый день Сезона Спада, 1056 г. Атария, Кенсвуд. Крохотная квартирка в бедном районе. Упустивший шанс.

Молодая палирка сидела на комоде, болтая ногами, и увлеченно жевала огромное яблоко. Еще, кроме вышеперечисленных действий, Шэль Мэй наблюдала, как ее непутевый брат-близнец мечется по комнате, хватаясь за голову. Им уже давно было пора покинуть Атарию и вернуться на родину, но Тай ее и слушать не хотел. Он все ждал, пока Эйвери придет в себя. Однако Шэль прекрасно понимала, что этого не произойдет. Инициация была прервана самым варварским образом, и Абсолют не успел принять новое Дитя. К тому же у рыжеволосой атарианки не было желания возвращаться к жизни. Момент, когда ее душа окончательно отбудет в чертоги Девы-Спасительницы, был вопросом времени.

– Плохо, – сказала Шэль тихо. – Дом.

– Что нам делать дома, тон? Ее организм не выдержит перелета, а в сознание для меня доступ закрыт, – Хитрость от досады был готов рвать на себе волосы.

– Власть, – выразительно предложила его сестра.

– Я никак не могу связаться с ним!

– Дом, – еще раз тихо повторила она. – Помощь.

Тай Мэй достал из кармана коммуникатор и, тяжело вздохнув, посмотрел на дисплей.

– Тон, ты действительно думаешь, что он сможет нам помочь?

Палирка ничего не ответила. Только с хрустом откусила еще один кусок сочного фрукта.

– Хорошо, я попробую, – пробормотал ее брат, набирая нужный номер.

Потянулись минуты длительного ожидания. Всегда хладнокровный Тай нервно вытер испарину со лба. Наконец на том конце ответили.

– Да прибудет солнце в твоем доме, сын династии Мэй! Сегодня у меня и моей семьи великий праздник – сам черный демон вспомнил о своем покорном слуге, – доносившийся из динамика голос был слащавым и нарочито почтительным.

– Перестань ерничать, Саладон! – недовольно произнес Хитрость. – Мне нужна твоя помощь.

– Тебе будет дорого стоить, даже если я нагнусь за камнем по твоей просьбе, – усмехнулся невидимый собеседник.

– Это не для меня, старый осел! Я в Атарии выполняю задание оппозиции.

– Тогда пусть многоуважаемый глава запада пришлет другого парламентера. С тобой мы не договоримся! – отрезал принципиальный тип.

Тай Мэй скрипнул зубами.

– Я заплачу тебе столько, сколько ты за всю жизнь не успеешь потратить! У нас осталось мало времени.

– Времени не существует, черноокий. Для каждого события предопределен особый момент. Ты снова пытаешься противостоять течению жизни?

– Ты поможешь мне или нет? – Хитрость начал выходить из себя.

– Излагай свою просьбу, отрок! – произнес голос, сделав паузу. – И я тебя выслушаю.

– У меня здесь молодая девушка умирает. Шэль пока поддерживает в ней жизнь, но долго они не протянут. Через пару часов или раньше я навсегда потеряю свою первую воспитанницу. У нас есть возможность улететь в самое ближайшее время. Скажи, это имеет смысл, или лучше не мучить девушку и дать ей спокойно отойти?

– Не все готовы принять инициацию. Может, тебе лучше отпустить ее? Слабым духом...

– Она не слабая духом! – разозлился Тай. – Ее инициацию прервали!

– Прервали ли? – спокойно спросил его собеседник. – Вдруг это было частью испытания, которое она должна была пройти, но не прошла.

– Я в любом случае не могу оставить ее просто так!

– Хорошо, привози девушку ко мне. Я попробую что-нибудь придумать.

– Другое дело. Благодарю тебя, Саладон! – облегченно выдохнул Хитрость.

– Оставь слова, отрок. Твое золото отблагодарит меня гораздо красноречивее, – произнес один из лидеров оппозиции и отключил связь.

Тай убрал коммуникатор и посмотрел на сестру, которая теперь сидела на кровати, держа за руку бледную Эйвери.

– Продержи ее здесь еще немного, тон. Сейчас я позвоню, чтобы готовили самолет, и вызову машину. Скоро мы будем дома. Ее спасут, я обещаю.

– Эй....Евири... – Шэль с трудом выговорила новое для себя слово. – Друг.

– Зови ее Эви, – Хитрость грустно усмехнулся. – Ее так все зовут. И тебе будет проще.

Он присел на пол возле кровати и коснулся ладонью лба своей подопечной, находящейся без сознания. Ее кожа была холодной и влажной. Тай начал говорить, ни к кому конкретно не обращаясь:

– Почему же так вышло в итоге? Все было рассчитано до секунды! Я несколько раз поработал развилку. Откуда же он там взялся? Может, лучше было бы отдать Эйвери Власти? Но тогда бы она точно умерла! Хотя и сейчас ее жизнедеятельность оставляет желать лучшего. Что же мне делать? – снова спросил он Шэль.

– Дом! – уверено произнесла палирка, сверкая черными раскосыми глазами.

– Ладно, тон. Я принял решение и больше не усомнюсь в нем, – ответил сестре Тай. – К каким результатам оно бы не привело!

В дальнейшем этот первый день Сезона Спада останется в памяти черных демонов Мэй как наиболее длинный, сложный и богатый на неоднозначные происшествия. Он не только заставит величайшего плетельщика Ткани Бытия впервые усомниться в собственном мастерстве, но и подведет Хитрость к одному интереснейшему открытию – иногда можно просто довериться Вселенной. Она куда лучше человека способна разрешить все самым правильным образом.

****

1-е число Месяца Белых Мух, первый день Сезона Спада, 1056 г. Атария, Кенсвуд. Дом госпожи Милосердие. Чистоплотная хозяйка.

У главы Мотивационного Содружества Сезон Спада начался с приятного удивления. Причем приятным для нее в этом удивлении был не факт, его породивший, а то, что она, как обычно, верно предугадала поворот событий. Собственная правота всегда радовала Милосердие слаще самого дорогого подарка.

– Ты пришел! – воскликнула она, обнаружив в доме незваного гостя. – Я так и знала, что ты вернешься. Надеюсь, тебе хватило ума не попасться на глаза моим привратникам в таком виде.

– Все в порядке. Я умею быть незаметным, – ответил пришелец.

– Много же тебе понадобилось времени, чтобы сделать правильный выбор, – Сирин высокомерно скрестила руки на груди.

– Я еще не до конца понял местную систему отсчета времени, но думаю, что не так уж и много, – сказал он, прогуливаясь по комнате.

– За это "не так уж и много" ты успел совершить достаточно глупостей.

– Подумаешь, оставил за собой пару трупов! Одним больше, одним меньше – какая разница? Эти людишки все равно плодятся как мухи!

– Теперь ты тоже человек. Пора бы начать привыкать к этому. Из-за неправильной инициации ты все еще способен сохранять отдельный разум, но вскоре вы с носителем сольетесь в единое целое.

– Ты сама виновата! – огрызнулось существо. – Не нужно было прятать информации о себе так глубоко. Я бы пришел раньше.

– Тогда бы твоя человеческая сущность все это время разгуливала бы по Кенсвуду, зная обо мне и о Содружестве. Я не могла позволить подобному случиться. Нужно было скрыть эти сведенья до того, как ты получишь доступ к его памяти. И сдается мне все же, что ты вспомнил о моем предложении намного раньше! Так почему же пришел сюда именно сегодня?

Они переместились в гостиную. Гость без интереса принялся разглядывать роскошное убранство дома – Высших Созданий мало занимала дорогостоящая атрибутика.

– А тебе на все нужна причина? – спросил он вызывающе.

Сирин посмотрела на собеседника, еле сдерживаясь от того, чтобы не передернуться от отвращения.

– И почему вам всем не нравится, как я выгляжу? – ухмыльнулось существо. Оно расположилось на диване и приняло человеческий облик. Практически нормальный, не считая отсутствия ног и наличия кровоточащей дыры в животе. – Так гораздо симпатичнее, правда, хозяйка?

– Эта кровь исчезнет с твоим уходом? Я не позволю тебе гадить в моем доме! – сердито ответила Милосердие.

– Любой мой морок уходит со временем. Так что можешь не переживать за свою красоту.

– И все же! Почему ты вернулся именно сейчас?

Гость сплел пальцы рук в замок. Его лицо приняло мечтательное выражение.

– Скажем так: у меня появилась цель. И для ее достижения мне может понадобиться дополнительная помощь и какое-нибудь прикрытие. К тому же, как ты и сказала, мы с моим носителем вскоре полностью воссоединимся. А это значит, что ему потребуется советник, который станет его направлять.

– Поведаешь мне об этой своей цели? – прищурилась глава МС.

– О, я рад, что ты спросила. Это кое-кто особенный! – восторженно произнес он и пояснил. – У каждого правильного охотника есть та жертва, ради которой он и выходит на промысел раз за разом. Сегодня же я увидел ее, и она вдохновила меня на новые свершения!

– И теперь ты знаешь, как она выглядит? – с искренним удивлением спросила Сирин. – Твой дуальный партнер.

– Она до сих пор будоражит мое воображение. Подумать только – я почти сразу ее нашел! Рассказать, что я с ней сделаю, когда снова увижу? – с нетерпением спросил уродец.

– Изволь избавить меня от своих извращенных фантазий! – сморщилась Сирин. – Объясни лучше, почему ты не убил ее?

– Зачем мне убивать ее сейчас? – он усмехнулся. – Это было бы недальновидно и неинтересно! К тому же мне помешали непредвиденные обстоятельства в лице какого-то опасного типа. Может быть, ты даже знаешь его. Ведь на этом свете не так много субъектов, способных проникнуть в мои представления против моей же воли.

– Покажи, что он собой представляет, – нахмурилась советница канцлера.

Существо превратилось в высокого худого палирца. В меру искалеченного, но вполне идентифицируемого.

– Он не наш. Это агент оппозиции, – ответила она голосом, не допускающим сомнений. – Ты должен был расправиться с ним, а девчонку доставить сюда.

– На первое мне не хватило бы сил, а без первого не вышло бы и второго. Научись проявлять терпение, хозяйка, и не пытайся управлять мною, если хочешь заслужить мою преданность.

– Я не настолько глупа, чтобы поверить в ее существование! – фыркнула Сирин.

– Тогда зачем ты предложила мне присоединиться к вам?

– Потому что тебе, точнее твоему носителю, понадобится моя помощь.

– А когда надобность в ней отпадет? – не успокаивался он.

– Ты думаешь, что я раскрою перед тобой все карты? – Милосердие вопросительно приподняла бровь. – В общем, слушай меня: все твои текущие хвосты я зачищу. Но! Наши цели, в отличие от твоих, благородны. Так что контроль над тобой будет чрезмерный. Ты – оружие! Еще раз убьешь без достаточного на то повода – тебя уничтожат, ослушаешься приказа – тебя уничтожат, не уберешь за собой мусор – тебя уничтожат. Стоит ли говорить, что с тобой будет, если ты без моего разрешения начнешь ставить опыты на других инициированных из Содружества?

– Нет, хозяйка, я понятливый, – кивнуло чудовище. – Но ты устанавливаешь так много ограничений! Мне уже не слишком хочется работать на тебя.

– Помни о девушке! Ты уже вряд ли успеешь найти ее снова. А твой носитель ее тем более не найдет! И я надеюсь, что ты сможешь вложить в него достаточную мотивацию для того, чтобы он хотя бы искал. Но без моей помощи его психика не выдержит всех этих завихрений, свойственных тебе, – Сирин тяжело вздохнула. – Так что решай: погибель или работа в команде. Обещаю, что голодным ты не останешься.

– Мой инициированный выживет. Его сознание полностью принимает и разделяет мои стремления.

– Но он не справится один против оппозиции, – назидательно заявила Милосердие. – Ты хочешь рискнуть? А вдруг тебя обманули, и эта девушка не твой дуальный партнер! Где ты тогда будешь искать свою главную жертву?

– Я уверен, что это она. Но без дополнительного риска можно обойтись, ты права. Я не из тех, кто недооценивает своих врагов.

– В таком случае добро пожаловать в ряды Мотивационного Содружества! Ты же знаешь, какое имя дал тебе Абсолют?

– Для меня оно было очевидно с самого начала, – довольно улыбнулся он.

– Тогда доведи его до ума своей человеческой стороны. Пусть уже сейчас начинает привыкать к непосредственному призванию.

– Мы уже почти привыкли! – радостно закивало существо. – Через пару дней я буду готов предстать перед вами в подобающем виде.

– Буду ждать этого момента с нетерпением, – устало пробормотала Сирин.

– Ладно вам, хозяйка! Не так уж я и плох.

– Я привыкла сотрудничать с инициированными, а не с их Высшими Созданиями.

– Больше вам не придется терпеть мое неразбавленное человечностью общество. Надеюсь, вы сработаетесь с моей окончательной версией.

Милосердие не успела ничего ответить. Ее гость исчез так же внезапно, как и появился.

****

1-е число Месяца Белых Мух, первый день Сезона Спада, 1056 г. Частный самолет, следующий до Палира. Учитель без ученика.

Она умерла еще по дороге в Палир. Тай понял это, как только Шэль подошла и положила руку ему на плечо. Молча, потому что в небольшом лексиконе черной демоницы не было подходящих слов. Здесь вообще сложно было подобрать что-то цензурное и емкое одновременно.

Хитрость не мог найти себе места. Его уже не волновало, что он провалил свою главную миссию. Не беспокоил Тая и тот факт, что Власть попросту уничтожит незадачливого учителя при первой же возможности. Хуже всего было то, что он не уберег доверенную ему жизнь, так и не успевшую толком начаться.

А внизу тем временем развернула свои широкие улицы величественная столица Палира. Местные жители считали Эрит одним из самых чудесных городов Даммара, но это не было простым проявлением патриотизма. Ограниченная неприступными горами с одной стороны и океаном – с другой, эта страна оставляла глубокий след в сердце каждого гостя. Многие приезжие задерживались здесь надолго – кто на несколько лет, а кто и на всю жизнь. Города трудолюбивые жители востока возводили прямо в джунглях, причудливо переплетая человеческую работу с натуральной природной красотой. Населенные пункты Палира в большинстве своем были не слишком крупными. Исключение составлял Эрит и еще несколько городов рядом со столицей. Самой главной гордостью страны значилась архитектура разной степени древности: дворец императрицы, храмы, городские центры, рынки и многочисленные фонтаны – все это насчитывало более двух тысяч лет. Восточные строители умели делать на века. Конечно, здания подвергались постоянным реставрациям снаружи, а внутри некоторых из них был сделан современный ремонт, но благородного духа старины они не теряли.

Население Палира наполовину состояло из приезжих. В этой стране царили открытые нравы, потому что у власти стояли инициированные из мотивационного парламента, занявшие сторону оппозиции, а императрица была представительским лицом. Двери самого восточного государства были открыты для всех законопослушных граждан. Здесь жители манарийской общины свободно сосуществовали вместе с хладолюбивыми фростарионцами, чудом попавшими в этот тропический рай. А уж ильдениканцев, лотарианцев и представителей прочих западных стран здесь было не сосчитать.

В период золотого времени исчезли понятия "раса" и "национальность". Осталась лишь принадлежность, которая определялась по кровному родству или по территории рождения, если же ребенок был зачат между людьми разных принадлежностей. Вот таттаренарцев в Палире было совсем мало – только несколько семей, сбежавших из-под ужасающего гнета. Весь мир вообще удивлялся, как на одном материке могли уже более сотни лет, минувших с последнего военного конфликта, мирно сосуществовать ортодоксальный Таттаренар с его пустынями и свободолюбивый цветущий Палир. Местные считали, что дело здесь было в менталитете. Не окружение формировало массовое сознание, а массовое сознание палирцев своей единой направленностью материализовало вокруг себя все эти восхитительные водопады, зеленые равнины и ярчайшие тропические леса.

Вскоре столица осталась позади, а самолет направился дальше, в одно маленькое, но любопытное юстиорское поселение. Там черных демонов Мэй ждал глава общины, почтенный Саладон, прозванный Абсолютом Мудростью. Он входил в состав представителей мотивационного парламента Палира, но править предпочитал на своей небольшой территории.

Тай спустился по трапу, неся на руках бездыханное тело Эйвери. За ним шла, кротко опустив голову, его сестра. Они пересекли летную полосу и отправились к месту, где их уже встречала делегация юстиорцев. Хитрость бережно опустил мертвую девушку на землю и поднялся, сохраняя мрачный вид.

– Здравствуй, Саладон. Я прошу прощения за то, что побеспокоил тебя. Нам уже не нужна помощь. Ни твоя, ни чья либо еще.

– Почему? – опустив приветствие, надменно спросил Мудрость.

– Потому что моя проблема заключалась в том, что я не мог привести свою подопечную в сознание. А сейчас это сделать невозможно, – терпеливо объяснил Тай.

– Твоя проблема заключается в том, что ты невежа и паникер, – Саладон повернулся к группе крепких слуг, стоящих позади. – Отнесите девушку в мой дом.

– Оставь ее в покое! – возмутился Хитрость, наблюдая за действиями мужчин. – Нам нужно возвращаться обратно!

– Сколько времени прошло с тех пор, как она умерла? – невозмутимо спросил глава общины.

– Около часа, – пробормотал Хитрость и тут же воскликнул. – Но какое тебе дело?! Ты не сможешь оживить ее!

– Я – нет, – Мудрость двинулся вслед за своими людьми. Не оборачиваясь, он крикнул. – Вы останетесь здесь или пойдете с нами?

Брату и сестре ничего больше не оставалась, кроме как воспользоваться этим небрежно брошенным приглашением. Вскоре они оказались в типичном юстиорском поселении, состоящим из россыпи одноэтажных бунгало разного размера, уютно расположившихся в лесу. Самое большое и наиболее искусно выполненное жилище принадлежало Саладону. Слуги внесли тело Эйвери внутрь, за ними зашли и все остальные.

В просторном помещении царила темнота. Однако Тай смог заметить копошение по углам, которое началась, как только Мудрость зашел в дом. Это его безропотные помощницы кинулись зажигать лампады и курильницы. Две юстиорки притащили плетеную подстилку, на которую мужчины уложили Эви.

– Что ты собираешься с ней делать? – Хитрость был сильно взволнован. Он не слишком доверял своему коллеге.

– Теперь это не твоя забота, черный демон. Сядь куда-нибудь и не мешай.

Тай Мэй не стал спорить. Он решил, что сможет остановить старого юстиорца, если тот вознамерится надругаться над телом. Но Саладон к подстилке даже не подошел. Вместо этого он вышел из бунгало в сопровождении всех своих людей. Брат и сестра остались одни.

Дым от висящих повсюду курильниц превращался в причудливые радужные фигуры – то в людей и животных, то в замысловатые узоры. Хитрость протер глаза, но наваждение не уходило. В чашах, кроме фимиама, должно быть лежало что-то необычное. В наиболее освещенном углу дома стоял небольшой алтарь, в центре которого находилась аватара тысячерукого и огнеокого божества Юстиора. На этот раз яростный Пандухааатман воплощался в виде старца с бородой-лопатой. Его тень, казалось, качалась на стене в безумном танце, приковывая к себя взгляд Тая.

– Помощь? – встревоженный голосок Шэль разорвал священную тишину, выведя Хитрость из состояния транса. Его сверхсознательная сестра была невосприимчива к подобного рода явлениям, но и путешествовать в чужое сознание она не могла.

– Я не знаю, тон. Может быть, у них принято хоронить недоинициированных каким-то особым способом. Но ты не переживай – мы не оставим ее здесь.

Вскоре вернулся Саладон. На этот раз с ним пришел молодой мужчина, принадлежность которого Тай не смог определить сразу. Но новоприбывший точно не был юстиорцем или палирцем.

– Познакомься с моим учеником, черноокий, – произнес Мудрость, сделав интонационное ударение на притяжательном местоимении, как бы подчеркивая: "Вот мой ученик. Живой и здоровый. А твой-то где, а? Где твой-то?".

– Меня зовут Жизнь, – подопечный Саладона подошел к Таю и, широко улыбаясь, протянул крепкую ладонь. От него исходила спокойная энергия уверенного в себе человека. Он определенно понравился Хитрости. – Я отказался от имени, когда оставил свое прошлое. Ты, почтенный, можешь звать меня как-нибудь на свой вкус.

– А меня зовут Тай Мэй, я Хитрость. Это моя сестра, Шэль. Она Надежда.

Палирка вышла вперед, кокетливо протягивая миниатюрную ручку Жизни. Он уважительно встал на колени и приложился к ней губами, закрыв глаза. Увидев это, Тай понял, что Мудрость рассказал ученику об истинном положении брата и сестры, потому что, несмотря на то, что быть одним из представителей мотивационного парламента Палира весьма почетно, этот ранг обычно не требовал подобных церемоний.

– Помощь? – взволнованно спросила Шэль у своего нового знакомого.

Жизнь, не знакомый с манерой речи черной демоницы, растерялся и посмотрел на Тая, ища поддержки.

– Она спрашивает: неужели ты можешь оживить эту девушку? – расшифровал вопрос сестры Хитрость.

– Технически это, конечно же, невозможно. Никто не в силах оживить мертвого. Но есть одна лазейка. Все мы знаем, что когда человек инициируется или сходит с ума, его душа попадает в Даэр'Эргара или Тоннель Душ, вотчину Абсолюта. Также оттуда есть выход в Темную зону, куда может попасть только тот, кто умер. Или... – он поднял глаза. – Я! Это мой Дар. Когда наступает физическая гибель, у души есть около четырех часов до полного перехода в Темную зону. В течение этого времени я могу попросить вернуться ее обратно, так сказать. Одного человека – один раз. Это не воскрешение, но...

– Четыре часа? – Тай заговорил негромко, но крайне встревожено. – Чего же ты ждешь? У нас каждая минута на счету!

Жизнь не стал спорить. Он сел возле Эйвери и положил ей руку на лоб, шепча слова на юстиорском. Хитрость тем временем подошел ближе, наблюдая за работой парня. Он увидел, что глаза ученика Саладона затянулись мутной пленкой. Жизнь пошатнулся и кулем свалился на пол в неестественной позе, глядя в потолок застывшим взором.

– Это нормально? Все так и должно быть? – взволновался палирец.

– Успокойся, черноокий, – лениво ответил Саладон. – Не мешай работе.

Минуты томительного ожидания тянулись в полной тишине, сопровождаемые разве что треском свечей. Тай нервно ходил по комнате, пока Шэль и Мудрость терпеливо ждали возвращения Жизни. Наконец подопечный старого юстиорца хрипло вздохнул и закашлялся, поднимаясь. Хитрость тут же бросился к нему с расспросами.

– Ты вытащил ее?

Не имеющий земного имени разразился новым приступом кашля.

– Она не хочет возвращаться, – ответил он сипло.

– Как это – не хочет? – хором спросили Тай и Саладон.

– Она не стала со мной разговаривать, ей страшно и больно. Ее сознание разделилось так, что большая часть ушла вниз и возвращаться не намерена. У этой девушки мощный Дар – я не смог пробиться сквозь ее блоки.

– Сделай что-нибудь с этим! – закричал Мудрость.

– Зачем она тебе нужна? – удивился Хитрость. – Ты вообще предлагал оставить ее умирать.

– Инициация прошла, – прошептал Саладон, стремительно бледнея. – Прямо перед тем как девчонка спустилась в Темную Зону. Иначе Жизни хватило бы сил вытащить ее оттуда. Как ты думаешь, сколько времени пройдет, прежде чем это Высшее Создание снова попытается попасть в наш мир?