Текст книги "Дети Абсолюта. Храбрость и Скромность (СИ)"

Автор книги: Клена Харб

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 24 страниц)

– Я так понимаю, мы здесь не для того, чтобы работать семейными психологами на выезде, – скептически заметил я. – Что полезного хочет извлечь для себя Мотивационное Содружество и лично Сирин из этой ситуации? Насколько я знаю, Атария и Таттаренар слабо пересекаются друг с другом политически, экономически и как бы то ни было еще.

– Таттаренар пытается быть обособленным государством. Никаких эмигрантов, по минимуму экспорта и импорта, а в дела правящей династии они и вовсе никого не пускают. Простым туристам сюда вход закрыт в принципе, а все остальные раньше подвергались тотальным проверкам. Сейчас, когда здесь идут масштабные военные действия, страну закрыли для въезда полностью. Но недавно три корреспондента из Атарии проникли на территорию Талиса. Ими двигало желание заработать имя самых отважных журналистов в мире и несколько тысяч ризо, конечно же. Молодость и глупость часто идут в ногу, особенно когда дело касается славы. Их поймали в столице, что вполне предсказуемо, и Аран, временный правитель Таттаренара, заявил, что собирается казнить их в прямом эфире завтра днем. Отгадай, кто доблестно предотвратит его жестокое волеизъявление!

Я схватился за голову и застонал. Мое первое путешествие за пределы родной страны казалось равной променаду по Темной зоне. Пришлось воскресить образ прекрасной незнакомки с фото и думать о том, ради чего я на все это подписался.

– Значит, мы своими жизнями здесь рискуем, а Мотивационное Содружество будет пожинать лавры? – в моем голосе появились неконтролируемые истерические нотки.

– Перед СМИ и общественностью, да, – кивнула Хитер. – И не само Содружество, а текущая правящая партия. Это нужно для укрепления власти и популярности нынешнего правительства Атарии у народа. Но мы от них получим огромную кучу денег. Отправлять на это задание большее количество агентов не имело никакого смысла. И Сирин также поделилась со мной, что в дальнейшем, если эта операция пройдет успешно, нам доверят выполнение одной из самых серьезных миссий для МС...

Тут МакЛейн внезапно замолчала. На ее лице появилось выражение боли и печали. Она нагнулась вперед и заплакала. Я смотрел, как тело Храбрости вздрагивает от рыданий, и чувствовал себя крайне неуютно. Она провела в этом состоянии еще минут пять, а потом повернулась ко мне, схватив себя за рубашку на уровне груди. Ее волосы растрепались, а в глазах застыл безумный ужас.

– Сердце прихватило. Иблис, Тим, останови машину!

Я крикнул водителю, чтобы тот притормозил. Хитер с трудом вышла на дорогу и неловко уселась на землю. Я тоже вылез из внедорожника и встал рядом с напарницей. Ее поведение было для меня неожиданностью, но в нашей работе нужно быть готовым ко всему. К тому же мисс МакЛейн, как личность сильная и незаурядная, была мне глубоко симпатична. Поэтому я решился на нетипичный для себя шаг.

– Я могу тебе чем-нибудь помочь? – наверное, я сказал эти слова первый раз в жизни. Искренне, по крайней мере.

– Все в порядке! – хрипло ответила она. – Видимо, так на мне отразились перелет и жара. Ощущение, будто бы у меня зияющая дыра в сердце. Ничего подобного я раньше не испытывала. И больно, и страшно одновременно. Дай мне несколько минут. Я отдышусь и приду в себя.

Вернувшись в машину, остаток пути мы провели в молчании. Хитер откинулась на спинку сидения и закрыла глаза. А я смотрел в окно, разглядывая однообразный пустынный пейзаж.

Еще через полчаса мы остановились, и привратник кивком указал мне на дверь. Я аккуратно дотронулся до плеча напарницы, давая понять, что время пришло. В следующую минуту мы все шли пешком по безлюдной дороге.

Я часто оглядывался на Хитер, идущую сзади. Она жестами давала понять, что с ней все в порядке. Потом догнала меня и стала рассказывать о нашей миссии, но уже без привычной иронии.

– Сейчас мы идем в военный лагерь Арана. Тебе, пользуясь своей способностью становиться незаметным, нужно будет пробраться к месту, где держат пленников, и попытаться вывести их. Лучше бы всех троих, но это чисто по-человечески. На деле нам нужен хотя бы один. Я подстрахую тебя на тот случай, если что-то пойдет не так. А у Двадцать Третьего, – она указала на привратника. – Есть оружие, но пользоваться им стоит в самом крайнем случае. Он даст тебе нож, перед тем как ты проникнешь в лагерь. Там может произойти все что угодно.

– Хорошо, но как мне активировать свою способность? – смущенно спросил я.

– А как ты это делал раньше? Сирин не проводила для тебя тренинги? – нахмурилась напарница.

– Нет. На самом деле мне приходилось лишь однажды быть незаметным, но это случилось не по моему желанию, – я был разочарован. Но не своей неопытностью, а отношением госпожи к адаптации нового агента. Именно по вине Милосердия мне приходилось сейчас краснеть перед МакЛейн. Неужели нельзя было заранее научить меня пользоваться Даром?!

Хитер остановилась и крикнула привратнику:

– Эй, друг, постой! Нам тут со Скромностью нужно кое-что проверить.

Потом она задумчиво посмотрела на меня.

– Давай сделаем вот что. Попробуй вспомнить, как раньше тебя никто не замечал. Что ты чувствовал в те моменты? Попробуй воскресить эти переживания в себе. Только на более глубоком уровне. Возжелай этого всем сердцем!

Я закрыл глаза и попытался сделать то, о чем говорила Храбрость. Но, по всей видимости, добиться успеха мне не удалось. Я снова смежил веки и представил, как Поггинз со своими громилами хочет найти меня, чтобы вытрясти душу. Я ощутил холодок по коже. Желание затаиться росло во мне с каждой секундой. Я выдохнул и ощутил, будто бы до этого момента мою голову сдавливал обруч. Сейчас же невидимое ограничение испарилось. По телу прошла волна энергии. Дышать стало легче. Я открыл глаза и увидел Хитер, которая с восторгом в голосе произнесла:

– Тим, это фантастика! Ты только что был здесь, а теперь я как будто не могу посмотреть в твою сторону. Словно мой взгляд что-то отводит.

– Ты можешь слышать меня? – спросил я.

– Иблис, – поморщилась Храбрость. – Ты начал говорить и появился. Хорошо, что мы узнали об этом сейчас. Если бы ты сказал что-нибудь посреди военного лагеря, полного солдат, это было бы фатальной неудачей. Подожди, у меня появилась отличная идея! Тим, встань рядом с Двадцать Третьим.

Я послушался Хитер и подошел к привратнику.

– Теперь стань незаметным...Великие Девы! – воскликнула МакЛейн, когда я использовал Дар. – Вас обоих не видно, если вы находитесь рядом.

Мы некоторое время пробовали увеличивать расстояние, на которым мы с Двадцать Третьем могли быть друг от друга, оставаясь невидимыми, и выявили допустимое в примерно полметра.

– Нам нужно проверить еще одну возможность твоей способности. Тим, скажи что-нибудь, чтобы я могла тебя увидеть.

– Хочу домой!

– Отлично, – Хитер подошла ко мне. – Готов? Давай, активизируй свой Дар.

Я выполнил просьбу Храбрости и посмотрел на нее. По выражению лица моей напарницы было заметно, что не все вышло так, как она планировала.

– Тим, у меня плохие новости, – покачала головой МакЛейн. – Тебя видит тот, кто находится с тобой рядом, когда ты приводишь в действие свою способность.

Она отошла дальше.

– И я вижу тебя до сих пор. Это накладывает на тебя некоторые ограничения, но одновременно с этим может облегчить транспортировку пленных. Думаю, операция должна пройти без особо крупных проблем. Главное, чтобы вызволенные журналисты ничего не испортили.

Вскоре мы отправились дальше. Я шел впереди и иногда становился незаметным под восхищенные комментарии спутницы. Я был рад тому, что прошел инициацию. Невидимость давала мне возможность делать то, на что я не был способен ранее. Я мог бы отомстить своим обидчикам, мог бы совершать идеальные преступления, в конце концов, мог бы помогать людям. Но самое главное – это увеличивало мои шансы найти информацию о прелестной незнакомке, которую я полюбил.

Когда мы подкрались к лагерю, наступил вечер. Духота спала, и мое настроение улучшилось. Я не сомневался, что возложенная задача окажется мне по плечу. Но, увидев фигуры таттаренарцев с автоматами возле входа, порядком струхнул. Хитер, заметив это, ободряюще улыбнулась и прошептала:

– Не переживай, Тим. Даже если что-то пойдет не так, я сделаю все возможное, чтобы тебя вытащить. И помни: твоя жизнь важнее, чем безопасность корреспондентов. Здесь ходит несколько патрулей, так что советую тебе воспользоваться Даром уже сейчас.

К лагерным воротам подъехал грузовик, и я, войдя в состояние незаметности, поспешил подобраться ближе к нему, чтобы проскочить вовнутрь. С облегчением проскользнув между охранниками, я оказался в пространстве, полном вооруженных людей, и сразу же начал искать место, где могли бы держать пленников.

Абсолют, по всей видимости, был благосклонен ко мне. Не прошло и десяти минут, как воздух пронзил резкий звук сирены, после которого все таттаренарцы отправились в самое большое строение в лагере. Видимо, там у них проводились собрания. Или это здание было столовой.

Времени в любом случае у меня было мало. Я ходил, заглядывая везде без разбору, и прислушивался к подозрительным звукам. Удача улыбнулась мне возле одной из неприметных серых палаток. Около нее сидел один-единственный охранник и что-то чертил на земле палкой. Из самого тента доносился негромкий разговор, из которого я сделал вывод, что нашел неудачливых журналистов. Дело оставалось за малым – нужно было как-то избавиться от сторожа. Неподалеку я нашел массивную деревянную крышку от ящика с оружием и стал примеряться к его затылку. Пока я оставался практически невидимым, мое здоровье было в относительной безопасности. Но если таттаренарец успеет поднять шум, то операция будет безнадежно провалена. Я тихонечко подкрался к нему сзади и несколько раз со всей силой минимально сократил расстояние между доской и его головой, придавая первой необходимое ускорение. Я надеялся, что этот представитель воинственного государства останется цел, но так и не решился проверить, жив ли он. Мне стало не по себе от мысли, что я вот так просто могу причинить вред другому человеку или даже убить его. Но на детальный анализ своего состояния у меня не было времени.

Я подошел к палатке и, чтобы не шокировать несчастных корреспондентов своим внезапным появлением, негромко произнес, перед тем как залезть внутрь:

– Ребята, вы здесь? Я пришел вытащить вас отсюда.

Их на самом деле было трое: неприметная девушка в очках, потный от страха толстяк и еще один молодой мужчина. Видимо, в их группе он был самым авторитетным, так как все остальные посмотрели в его сторону при моем появлении.

Он поднял глаза и с недоверием спросил:

– Ты кто?

– Меня зовут Тимоти, я из правительственной организации Атарии. Меня послали, чтобы вытащить вас отсюда. Пожалуйста, не волнуйтесь и не привлекайте к себе внимание, когда мы выйдем наружу. И не говорите ни слова, ладно? – я надеялся, что моя речь, вкупе с неожиданным появлением, заставит пленников безоговорочно подчиниться.

Корреспондент тяжело вздохнул.

– Видимо, у нас нет выбора – придется доверить свои жизни тебе. Я Том, а это Гарри и Лоран. Не могу пожать тебе руку, так как они связаны. Может, посодействуешь нашему освобождению? Это здорово облегчило бы наше возвращение!

Я достал из кармана нож, которым снабдил меня Двадцать Третий, и разрезал сковывающие ребят веревки.

– Держитесь как можно ближе ко мне. И прошу вас, не переговаривайтесь даже между собой. Это действительно важно! – строго произнес я.

Том и Лоран кивнули, а толстяк проворчал нечто невнятное. Мы вылезли наружу и осмотрелись. Охранник еще не пришел в себя, и новых действующих лиц по близости не прибавилось. Я вознес про себя хвалу Абсолюту и, собрав в кучу своих новых приятелей, повел их вперед, к свободе.

Первую половину пути мы миновали без проблем. Большей частью благодаря тому, что нам так никто и не встретился. Мы потихоньку, перебежками, пересекали местность, прячась за всевозможными объектами. Но тут внезапно из-за небольшого шатра вышла группа вооруженных солдат и направилась в сторону коробок, за которыми мы скрывались. Журналисты замерли в испуге, а я вспомнил, что они не знали об активном действии Дара. Рассказать про свои способности я не мог, но и спасенным пленникам было не до лишних вопросов. Когда воинственный отряд таттаренарцев прошел мимо, Том кивком предложил мне двигаться дальше. Но тут Лоран вдруг прошептала с презрением:

– Твою мать, Гарри, ты там обосрался, что ли?

– Мне пришлось терпеть несколько часов, – обиделся толстяк. – Прости, я все же человек, а не машина.

Характерный запах дошел и до меня, но я понимал, что это малоприятное происшествие – ерунда, по сравнению с тем, чем может обернуться для операции их короткий разговор. Казалось, что нас вот-вот засекут, но я не мог сконцентрироваться для повторной активизации Дара. Страх парализовал меня полностью. Неожиданно Том взял ситуацию под контроль. Он указал рукой на баки с запасами питьевой воды, стоящие напротив шатра, и поманил нас за собой. Я сразу же последовал за смышленым корреспондентом, не выпуская из виду остальных спутников. Когда мы добрались до цели, он, полусогнувшись, укрылся за баками, а я остался стоять, намериваясь пропустить вперед Лоран. В эту же секунду из шатра вышло еще несколько таттаренарцев. Том изо всех сил потянул меня вниз, и мы оба упали на землю. Оставшиеся беглецы замерли, глядя на солдат. Расстояние между мной и ребятами превышало полметра.

Я крепко схватил Тома за плечо и прошептал:

– Друг, держись! Они уже покойники, не дай нам умереть! Пожалуйста, не говори ни слова, и тогда у нас будет шанс выбраться. Пожалуйста, доверься мне!

Журналист молчал. Мне оставалось только воспользоваться своей способностью и ждать, пока все закончится. Я надеялся, что освобожденный пленник прислушается ко мне и не станет геройствовать.

Тем временем один из таттаренарцев сказал что-то на своем неприятном языке. Послышался дружный смех и несколько выстрелов. Гарри, а затем и Лоран, истекая кровью, рухнули на землю. Я посмотрел на побледневшего Тома и дрожащей рукой поднес палец к губам. В его глазах застыл ужас, а губы беззвучно шевелились. Мне стало понятно – он хочет что-то сказать. Не дожидаясь, пока корреспондент превозможет отчаяние, я помог ему встать и, поддерживая несчастного, поковылял в сторону выхода. Том то и дело оборачивался посмотреть на безжизненные тела друзей.

Мы подобрались к большому строению, которое я видел в самом начале, но то событие, что собирало в нем солдат, уже подошло к концу. Они заполоняли лагерь. Я уже не раздумывал о том, отдает ли Том себе отчет в происходящем. Мы шли посреди дороги на глазах у десятка вооруженных невероятно вспыльчивых людей. До ворот оставалось всего несколько метров, но неприятные сюрпризы никак не хотели заканчиваться. Один из таттаренарцев громко и яростно закричал. Я вздрогнул и посмотрел на него. Громила тыкал в нашу сторону пальцем и что-то говорил своим рядом стоящим соратникам, но они лишь растерянно оглядывались по сторонам. Тогда он выхватил винтовку и начал стрелять по нам. К такому меня жизнь точно не готовила! Мы находились достаточно далеко от него и, видимо, этот солдат пропускал уроки стрельбы, или, может быть, на его меткости сказывалось волнение. После пары выстрелов нам удалось остаться невредимыми, но рассчитывать на такую удачу и дальше я не мог. К тому же Том окончательно утратил способность передвигаться и застыл столбом.

Внезапно за воротами раздался мужской крик, и большинство таттаренарцев повернулись в его сторону. Я уже подумывал бросить корреспондента в лагере и ретироваться, но вдруг выстрелы прекратились. Солдат, нападавший на нас, схватился за грудь и рухнул на землю. Сперва я подумал, что кто-то из его друзей решил угомонить несчастного таким вот образом, но потом я увидел то, что несказанно меня обрадовало. В воротах, возле трупов охранников, стояли с оружием наперевес Хитер и Двадцать Третий.

Вот теперь наша операция считалась абсолютно проваленной.

Глава 3. Ненормальные и сумасшедшие.

«Храбрость – это когда на страх уже не хватает времени». Л.С. Сухоруков.

8-е число Голубого Месяца, 1056 г. Атария, Кенсвуд. Клуб «Приют Сумасшедшего». Эйвери Фелтер.

Я улыбнулась, глядя на вывеску любимого клуба, гордо носившего неоднозначное название «Приют Сумасшедшего». На букве "С" восседал человечек с тростью в щегольском костюмчике и цилиндре. Его гротескная ухмылка, казалось, служила предупреждением для случайного прохожего: мол, держись-ка ты отсюда подальше! И своеобразным приглашением для всех, кто был в теме. Сегодня человечек выглядел особенно дружелюбным, будто бы знал, что случилось со мной этой ночью, и одобрительно подмигивал.

Я представляла, что это место было приютом именно для меня. Во-первых, здесь так или иначе работало трое моих старых друзей, и околачивалось еще несколько дюжин знакомых. Во-вторых, в этом заведении со мной часто случались поистине сумасшедшие вещи. Но так могла бы сказать о себе добрая половина завсегдатаев.

Я всей душой любила "Приют", но никогда бы не стала в нем работать. Мне не хотелось смешивать труд с развлечениями. Разве что я могла бы когда-нибудь петь здесь или сводить пластинки. Клуб пользовался популярностью, и мой талант был бы замечен. Конечно, это не "Ночной Рай Кенсвуда" и даже не "Саламандра", которые притягивали в свои заполненные музыкой и огнями залы несколько тысяч человек каждые выходные, а на крупные мероприятия и того больше. Но свою достойную нишу в ночной жизни столицы "Приют Сумасшедшего" занять сумел.

Сегодня там выступали мои любимые веранские музыканты, исполняющие психоделический рок. Заходя внутрь, я услышала, как солист на ломаном атарианском объявляет последнюю песню. Мне хотелось бы послушать еще, и в другой раз я бы обязательно расстроилась, что попала на самый конец выступления. Но время, проведенное с Нейтаном, было лучше любой известной мне музыки. Мое тело все еще сохраняло приятное тонизирующее расслабление. Я просто стояла у края сцены в окружении извивающихся людей, наслаждалась моментом и разглядывала стены, расписанные флуоресцентными граффити. Группа закончила играть, и я повернулась, чтобы пройти к бару, но столкнулась с диджеем, который должен был выступать после веранцев. Он приветливо кивнул мне и быстрым шагом направился настраивать аппаратуру. Я с легкой завистью осталась смотреть ему в след. Парня звали Грег, и он, безусловно, был настоящим мастером в своем деле. До недавних пор они с моей лучшей подругой Мэгги проводили много времени вместе, и она постоянно брала меня к нему домой. Там я могла потренироваться в свое удовольствие, пока парочка разучивала позы из юстиорской книги "Обуздание страстей". Грег часто рассказывал мне о своем творчестве, работе, местах, где он играл, и публике, которая там собиралась. Моя приятельница же не слишком интересовалась его увлечением. Ей нравился статус и популярность ухажера, а остальное она считала пустым и скучным. Может быть, именно это и являлось главной причиной их разрыва.

В баре Мэгги, как обычно, командовала парадом. Она одновременно готовила несколько коктейлей, флиртовала с посетителями, спорила с менеджером и подгоняла официантов. Несмотря на ее тяжелый характер, чрезмерную любвеобильность и постоянное соперничество между нами, я была благодарна судьбе за то, что она свела нас вместе.

В данный момент в клубе находилось много народу, но Мэгги заметила меня еще до того, как я подошла к стойке. Она махом доделала напитки, сняла рабочий фартук и вышла ко мне. Вид у нее был весьма раздраженный.

– Эйвери, ты обещала прийти четыре часа назад. В ваше захолустье наконец начали заглядывать посетители? – она принюхалась. – Теперь все ясно. Где ты успела так набраться? Опять сидела со своим несчастным боссом?!

– Мэгги, пожалуйста, не здесь, – взмолилась я, оглядываясь по сторонам. – И менее эмоционально, если можно. Я не хочу, чтобы моя личная жизнь стала достоянием общественности.

– Тогда пойдем в зону. Мне пришлось работать, пока тебя не было! Все остальные сегодня тоже решили задержаться, так что начнем без них. Пабло, – она обратилась к менеджеру. – Дальше вы справитесь без меня?

Он, как мне показалось, с облегчением удостоверил мою подругу, что они справятся. После этого Мэгги принялась раздавать поручения оставшимся работникам бара. Закончив, она сердито оглядела своих уставших коллег и медленно произнесла:

– Все поняли? Если к завтрашнем дню что-то не будет сделано – пеняйте на себя! Я все сказала. И принесите нам два пива в синюю зону. Совсем от рук отбились, – последняя фраза предназначалась мне, хоть и была услышана всеми присутствующими. – По каким критериям этих криворуких упырей сюда набирают?

– По-моему, они хорошие ребята. И со своими обязанностями справляются достойно, – ответила я, когда мы отошли от стойки.

– Это тебе так кажется! Эви, у нас приличный бар. И стандарты здесь здорово отличаются от тех, что приняты в вашем, так сказать, заведении. Спроси своего дружка, кстати, может, он переманит к себе этих идиотов. Если найдет, чем платить им, конечно! – насмешливо произнесла моя приятельница.

– Перестань, – закатила я глаза. – Мой труд достойно вознаграждается.

– Только пашешь ты как лошадь. И было бы где! Почему бы тебе не пойти в другое место? Твой начальник – неудачник! Ему почти тридцать, а у него нет ни семьи, ни карьеры. Бизнес и тот разваливается!

– И как тебе только удается делать такие вот нелепые выводы? – нахмурилась я. – А главное, с чего?

– Черпаю информацию из твоих рассказов. Я во всем вижу самую суть! – назидательно ответила Мэгги.

– Знаешь, милая, есть такое мнение, что человека раздражает в окружающих то, чего много в нем самом, – протянула я. – Подумай об этом, когда в следующий раз будешь сетовать на криворуких идиотов и называть людей неудачниками.

– Это было написано в одной из твоих умных книг? – разозлилась моя подруга. – Если ты такая продвинутая, то почему же не живешь так, как мечтаешь? Или в них учат только тому, как критиковать других?

Мы зашли в VIP-зону, удобно разместились на диванчиках и продолжили нашу высоконравственную беседу.

– А вот именно! Все. С этого дня я буду жить так, как захочу.

– Уговорила, – устало произнесла Мэгги. – Сейчас нам еще заказ принесут, и мы выпьем за это!

– Кстати, у меня есть для тебя радостная новость, – я постаралась, чтобы мой голос звучал вызывающе нарочито. – Тебе больше не придется переживать из-за того, что я работаю в малопрестижном месте.

– Ты ушла оттуда? Поздравляю, дорогая! – облегченно вздохнула она.

– Скорее, меня ушли...

– Что?! – резко напряглась Мэгги. – Этот подонок посмел выгнать единственного нормального сотрудника? Да там же на тебе одной все и держалось!

– Успокойся, – примирительно улыбнулась я. – Никто меня не выгонял. Мой босс решил продать ресторан и обещал помочь мне с поиском работы.

– Хорошо. Только не сильно надейся на него! Он даже себе помочь не в состоянии, – хмыкнула моя язвительная собеседница.

Я уже хотела ответить ей что-нибудь невежливое, но тут к нам заглянули друзья – Остин, Кайлен и Лана. Они принесли с собой кучу выпивки из бара, захватив заодно и наш заказ. Еще несколько минут мы здоровались, рассаживались и разливали напитки.

– Кей, как твоя группа? – спросила Лана, миниатюрная блондинка с вечно отсутствующим взглядом.

– Еще рано говорить, была только пара репетиций, – Кайлен отхлебнул пиво из высокого стакана. – Но они мне нравятся, шустро соображают. Как только сыграемся, хочу попросить Эйвери, чтобы она пела у нас. Ты же согласишься, да? Эви?

Я до сих пор пребывала в состоянии приятной полусонной неосознанности, поэтому никак не отреагировала на обращенный ко мне вопрос. Кей повторил его чуть громче и снова не получил ответа. На третий раз он крикнул во весь голос:

– Эйвери, проснись!

– Что? – встрепенулась я.

– Ты хочешь петь в нашей группе? – тяжело вздохнул мой приятель.

– Не знаю, – я неуверенно пожала плечами. – Думаю, да.

Кайлен, сидящий напротив, с любопытством уставился на меня и хитро улыбнулся. Из всей компании он был для меня самым близким человеком. Мы с детства поддерживали друг друга в тяжелые периоды и делили радости. Когда долго знаешь кого-то и проводишь с ним много времени, как это было у нас, начинаешь замечать малейшие изменения в его поведении. Правда, сейчас мы стали меньше общаться – у Кея хватало проблем с его обязанностями драгдиллера и еженедельно меняющимися подружками. Но нашу связь мы не утратили, поэтому, если бы он догадался обо всем сам, я бы нисколько не удивилась.

– Рыжик, твои глаза так ярко блестят! Расскажешь нам, почему витаешь в облаках?

– Эви наконец-то уволилась со своей неблагодарной работы. Теперь ее ничего не будет выматывать, вот она и расслабилась, – усмехнулась Мэгги, закуривая.

– Может быть, – задумчиво произнес Кайлен. – Но, думаю, дело не только в этом. Взгляд влюбленной девушки, которую качественно удовлетворили, я узнаю из тысячи.

Остин, смеясь, кинул в Кея смятую салфетку.

– Мне кажется, что у всех актрис в тех фильмах, которые ты смотришь, такой взгляд.

На мгновение в зоне воцарилась тишина, потом он медленно произнес:

– Подождите...значит, наша безразличная к мужикам тихоня, не такая уж и безразличная? И кто же тот счастливчик, который сумел покорить разборчивое девичье сердце?

– Да ладно! – Мэгги от удивления уронила незажженную сигарету на стол. – Если это тот, о ком я думаю, то мне, видимо, придется начать уважать его хоть немного.

– Ну давай, Эви. Мы хотим знать все подробности! – потер ладонями Остин.

Я обвела друзей осуждающим взглядом. Когда мы собирались где-нибудь, это место становилось сосредоточением пьянства, разврата и беспредела. И хотя за этот год каждый оброс обязанностями и новыми знакомыми, мы все равно традиционно встречались нашей небольшой компанией два раза в месяц. Из всех нас только я и Харди вели относительно спокойный образ жизни. У меня не всегда хватало энергии и желания на типичные для нашей компании развлечения, а Харди, как и сегодня, большую часть времени проводил за работой в автомастерской. В прошлом году мы вшестером переехали в Кенсвуд из небольшого городка Валдаара в поисках своего места в жизни. Теперь Лана занималась разработкой и адаптацией порно-игр, а Остин служил вышибалой в "Приюте" и покрывал нелегальные делишки Кея, который здесь неплохо развернулся со своими продажами. Кайлен был единственным из нас, кто уже мог позволить себе отдельное жилье с видом на Площадь Революции и выпивку дороже ста ризо. И именно к нему мы шли, когда у нас случались проблемы с деньгами.

Ребята постоянно соревновались в качестве и количестве любовных приключений, а я последние полгода лишь слушала об их похождениях, потому что сама ничем подобным поделиться не могла. Про пассивную симпатию к Нейтану они вряд ли бы стали слушать с большим интересом. Конечно, мои приятели знали о том, что я работаю в ресторане, которым руководит некий мужчина, но на этом их осведомленность и заканчивалась. Я даже просила их не заходить ко мне, ссылаясь на выдуманный запрет – не хотела, чтобы они даже подозревали о моей тайной страсти. Но делать вид, что ничего не произошло, было бы глупо. Особенно в окружении сгорающих от любопытства друзей. Поэтому я набралась смелости и выдохнула:

– Я сплю со своим бывшим начальником.

Что тут началось! Каждый считал своим долгом узнать подробности моего нового романа. На меня со всех сторон ссыпалось множество банальных вопросов, отвечать на которые приходилось без особого желания.

– Давно это у вас?

– И как он? Хорош?

– Это хоть отразится на твоей заработной плате?

– У вас это серьезно?

– А ты уверена, что он не женат? Может быть, его просто на молоденьких потянуло.

– Друзья, прекращайте. Сегодня у нас это в первый раз случилось. А если вкратце и оптом отвечать на ваши вопросы, выйдет что-то типа: все было просто великолепно! Нейтан невероятно чуткий и внимательный любовник. Он мне давно и невероятно сильно нравится. Работать я с ним больше не буду. Не из-за того, что наши отношения вышли за рамки служебных, а потому что он собирается продать ресторан. И я не знаю, что будет дальше. Я счастлива в настоящий момент.

– Это самое главное, подруга, – глаза Мэгги хищно загорелись еще на слове "великолепно". – И, думаю, пришла пора познакомить нас с твоим возлюбленным.

– Если наши отношения продлятся несколько дольше одной ночи, я подумаю над этим, обещаю. И, Лана, хватит там строчить идеи для очередной непотребщины. Начальник и подчиненная – затертая до дыр тема.

Она оторвалась от коммуникатора.

– Банальность истории не может помешать мне превратить ее в шедевр. И сейчас, к твоему сведению, я отвечаю Харди. Он написал, что сегодня снова задержится до утра в мастерской. Передает всем привет.

– Иблис, – выругался Остин. – Этот урод постоянно нас динамит. У него там, поди, телка завелась или наливают бесплатно.

Лана усмехнулась.

– Тебя послушаешь, так все только и думают о том, что бы выпить или куда бы потыкать своей морковкой.

Ос одной рукой приобнял ее, а другой взял пиво.

– Хорошо, что по крайней мере мне сегодня можно об этом не беспокоиться.

Все засмеялись, а Лана посмотрела на Остина высокомерно и с сочувствием одновременно. Вскоре разговоры традиционно начали крутиться вокруг очередных романтических приключений, вечеринок, проблем на работе и прочих обыденных вещей. Я допивала третий стакан, когда Кайлен тихонько позвал меня и жестом предложил выйти.

В клубе гремела музыка, перемешиваясь с одобрительными возгласами, звоном посуды и женским смехом. Толпа людей, живущих своей жизнь, казалась мне лишь декорацией моей собственной. Все смешалось в одно разноцветное, оглушающее пятно, и только спина идущего впереди Кея оставалась для меня маячком, удерживающим сознание на грани реальности. Мы пересекли битком набитый танцпол и вышли на улицу. Небо окрасилось в светло-голубой цвет в ожидании рассвета, воздух был холодным и чистым. Я зябко поежилась и поплотнее закуталась в свитер. Наваждение почти прошло, в моей голове прояснилось.

– О чем ты хотел поговорить? – повернулась я к приятелю.

– Я переживаю за тебя, Эви.

Кайлен взъерошил аккуратно уложенные темные волосы – признак того, что он недоволен и обеспокоен.

– Абсолютно не за что переживать! Я жива и здорова, мне ничего не грозит.

– Все дело в твоем новом друге, – замялся Кей. – Он не нравится мне уже заочно! Мне кажется, что здесь что-то не так. Я боюсь, как бы он тебя не обидел.