Текст книги "Дарт Вейдер. Ученик Дарта Сидиуса"
Автор книги: Jamique
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 57 страниц)
Каюта для Леи
Дверь бесшумно задвинулась за Люком. Тот остался на пороге и обеспокоено сощурил глаза. Он видел только спину Леи. Как она там?
– Сестрёнка…
– Ну что, ты его спас???!!!
Люк отшатнулся. Звуковая атака была оглушающей, а разъярённое существо, которое бросилось на него, имело острые жёсткие кулаки и локти.
– Лея!
– Я тебя самого спасу, умник, нашёлся умник! – вопила Лея, почти плача и всерьёз дерясь. – Я спасу его!!! Я верну его!!! Ты всех нас предал, заложил, дурак, дурак несчастный!!!!
Люк еле успевал хватать кулаки сестры и не давать им ударить по жизненно важной части своего тела. По голове.
– Лея, заткнись!!!!!
Оттолкнул в сторону и выплеснул на неё стакан воды, который стоял здесь на откидном столике.
Теперь принцесса сидела на койке и плакала.
– Дурак, дурак несчастный… Они убили Ландо, они убили Вежда, Хан… Хан знает. Кто я такая…
– А кто ты?… – удивился Люк. Он едва переводил дух и растеряно ощупывал нескольких ушибленных мест. Он пока что совершенно не знал, что делать.
– Дочь Вейдера!!!! – крикнула Лея.
– Ну и что? – спросил он. А на предплечье будет синяк. – Я тоже его сын…
– Я это вижу, – сквозь плач и ненависть ядовито ответила Лея. – Только у тебя с мозгами не всё в порядке…
– Лея, – сказал Люк. – Пожалуйста, успокойся…
– Как я могу успокоиться??!!
– Не знаю, – Люк почувствовал лёгкое раздражение. – Например, с помощью медитации. Надо сделать глубокий вдох через нос, задержать дыхание…
Лея встала и опять пошла на него с кулаками. Непонятно почему, но Люку стало и смешно и грустно.
– Ну, ударишь ты меня, – сказал он ей. – И что это изменит?
– Мне будет легче, – буркнула Лея. Но остановилась.
– Думаешь?
– Попробовать-то можно…
Люк нервно засмеялся. Его сестра не разделяла его веселья.
– Почему тебя вели ко мне? – спросила она. – Хотели посадить?
– Нет, – растеряно ответил Люк. – Я попросил тебя навестить…
– Попросил?…
– Да, попросил разрешения, – сказал Люк тихо. – Они позволили…
– Кто?
– Гвардейцы…
– Гвардейцы?!
– Они всюду ходят за мною, – ответил Люк быстро. – И на них совершенно невозможно воздействовать Силой. И у них прямая связь с императором… Я… в смысле вроде как под домашним арестом.
– Под домашний арестом, значит? – Лея скептически рассматривала новоприобретённого братца. – Угу-угу.
– Что?
– Ничего. Здорово ты нам всем помог. И императора убил. И папочку спас. И Звезду взорвал. Виктория, ничего не скажешь.
– Лея…
– Да?
Она выставила одну ногу вперёд, упёрла руки в бока и смотрела на Люка.
– Ты ничего не понимаешь…
– Так объясни мне, – фыркнула она. – Ты у нас лучше всё знаешь.
– Я, что ли, виноват, что вы проиграли?!..
– А-а, уже – «вы», – Лея недобро прищурилась. – Интересно.
– Лея…
– Да ничего-ничего, – с преувеличенной вежливостью ответила принцесса. – Я не обижаюсь. Я ведь ничего не понимаю. Как-то далеко я от монаршей милости. Не знаю, что Палпатин думает на самом деле. И гвардейцы за мной не ходят. Да, кстати. Как тебе с ними чувствуется – как императору?…
И тут же пожалела о том, что сказала. Лицо Люка не сморщилось и он не отвернулся. Но Лея впервые в жизни увидела, как это бывает: когда глаза за одну секунду наполняются болью. Они стали темней во много раз и в миллион раз тяжелее.
– Люк, – сказала Лея.
Теперь брат отвернулся.
– Бен лгал мне всю жизнь, – бесцветным голосом произнёс он. – Всю свою крохотную жизнь со мною. И после смерти тоже. Вот этого ты и не знаешь.
– Что ты говоришь?…
– Генерал Кеноби, – ответил Люк и вернулся в исходное положение из поворота. Теперь он смотрел сестре прямо в глаза. Короткий промежуток времени помог собрать уверенность. – Он был старый лгун и сволочь.
– Что?… – она смотрела в большие серьёзные глаза Люка и не знала, что и думать.
– Это не значит, что император – лапочка и душка, – произнёс Люк, криво усмехаясь. – Но кажется, я перепутал, где тьма и где свет. Ничего не понимаю. И я перестал верить тому, что говорил мне Бен. Он лгал мне всю жизнь. Во всём. Всегда. И это… отвратительно.
– О чём ты?
– О старом рыцаре-джедае, – ответил Люк устало. – Я думал, он такой… Умный, добрый, светлый, несчастный… Человек, который показал мне путь вперёд… А оказалось…
– Люк, ты понимаешь, о чём ты говоришь? – теперь серьёзно встревожилась Лея.
– Да!.. Прости. Но я его видел.
– Кого?
– Кеноби. Совсем недавно. Его лживые испуганные глаза. И то, как он…
– Где ты его видел?!
– Вейдер… – неохотно произнёс Люк. – Вейдер копался у меня в голове…
– И ты ему позволил?!
– Да. А что?
Лея продлила молчание дольше, чем естественную паузу перед ответом. Не нарочно. У неё на некоторое время не оказалось слов. Невероятно. Просто невероятно. Его провели, как…
– Ты ещё больший ребёнок, чем я думала, – горько сказала Лея. – Что Вейдеру стоило создать полноценную иллюзию в твоей глупой башке?
– Иллюзию?…
– А что, думаешь, он не может?
Она даже не возмущалась. Это походило на то, как беспомощно и растерянно разводят руки. Это – Люк…
Люк задумался. Глубоко.
– Но, – сказал он робко, – это было так правдоподобно…
– Конечно, – вздёрнула плечи Лея со смесью горечи и возмущения. – Это и должно было быть правдоподобно. А как иначе убедить тебя, что Кеноби водил тебя за нос? Люк! – помахала она ладошкой перед ошеломлённым лицом брата. – Приди в себя! Ты связался с такими людьми… Спасать он его пришёл! – всплеснула она руками. – Он тебя с этим и ждал! А теперь будет обрабатывать! Ты же несмышлёныш, ему вот такой и нужен! Он внушит тебе, что захочет! А потом использует тебя…
– Он – мой отец, – сухо сказал Люк и вздёрнул подбородок.
– Он – ученик Сидиуса, выкормыш ситха и сам ситх! Он поймал тебя на твоих родственных чувствах к тому, кого больше нет! Пойми ты это!
– Бен мне то же самое говорил, – заледенев, ответил Люк.
– Вот видишь…
– А ещё он говорил мне, что я должен его убить.
– Это самое лучшее, что ты мог сделать.
– Ты тоже так думаешь?
– Да.
– Ты…
– Он ударил Хана. По лицу.
– Просто так?
– Нет, – неохотно ответила Лея. – Он обругал императора.
– Император спас ему жизнь.
– И ты в это поверил?
– Я чувствую, когда мне врут! – взвился Люк.
– Тебе это только кажется, – отрезала Лея. – Ты сам говорил, что Оби-Ван тебе лгал. Но тогда ты ему верил. Как же теперь ты отличаешь ложь от правды? Или для тебя правда всё, что не говорил Оби-Ван?
– Не знаю, – упавшим голосом сказал Люк.
– Вот именно. Тебя использовали, как мальчишку, а ты…
– Бен тоже использовал меня, – яростно ответил Люк.
– Это тебе папочка сказал?
Брат и сестра обменялись взглядами. Они были в одной комнате – дальше друг от друга, чем Дантуин и Татуин.
В этот момент бесшумно открылась наружная дверь, и к ним вошёл император.
Визит
– Мило, – сказал Палпатин, глядя на них. – Брат и сестричка ссорятся? Великолепно.
Лея и Люк, застыв, смотрели на Палпатина. За его спиной был виден коридор, увеличившееся число гвардейцев и та женщина, которая сейчас со скукой подпирала собой стенку.
Дверь закрылась. Гвардейцы остались снаружи. В каюте были они вдвоём и Палпатин.
В императоре произошли серьёзные изменения. Нет, он не помолодел. Внешне изменились только глаза. Может, они и создали совершенно иное впечатление от старческой фигуры в балахоне. Взгляд был жёстким и цепким. И безусловно холодным.
– Очень рад, что застал вас обоих, – произнёс он светским тоном дипломата, который приветствует на официальном приёме представителя исконно враждебного государства. Император не улыбался. И светскость его была подобна отравленному кинжалу. – Не люблю повторяться. Можете сесть.
– Я постою! – выдохнула Лея.
– Только не прыгай, – попросил император.
Как он смог столь простой фразой оскорбить – уму непостижимо. Ни бранных слов, ни издевательства в голосе. Презрение. Этого хватило. Лея побледнела и сжалась. Люк шагнул вперёд.
– Вы не смеете…
– Что я не смею, мой мальчик? – остановил на нём свой взгляд император. – Называть дураков дураками? Смею. Я для этого императором стал. Чтобы иметь возможность называть вещи своими именами.
– Почему здесь нет отца? – спросил Люк немного дрожащим голосом.
– А он должен быть?… Ты его уже вчера достал, – ответил Палпатин. – Причём по полной. И доставал четыре года. Пора ему от тебя отдохнуть.
– Отговорки! – фыркнула Лея.
Император перевёл взгляд на неё. Остаток бравады, который в ней был, тут же исчез.
– У тебя на все случаи жизни приготовлено несколько фраз? – спросил её император. – Например: «какое вероломство! Я так и знала, что это вы, негодяй, гонитесь за мной! Кто ещё мог остановить нас, честных террористов, кроме вас, проклятых сил правопорядка!» У тебя нет проблем с головой? Сообщаю, что мне твои выкрутасы надоели. Они надоели мне ещё в твоей матери, которая отравила жизнь твоему отцу. Лучше бы она родила тебя от Бейла. Это справедливей.
– Только вы… – начала Лея, набрав полную грудь воздуха.
– …можете оскорблять беззащитных людей, – закончил император. А после этого на секунду сложил губы в крайне неприятную ухмылку. – Джедайка, – определил он. – Они любили это. Набрасываться всем Орденом на одного ситха, а потом кричать, что бой был нечестный. Например, после того, как мы с Вейдером взорвали их Храм. Правда, тогда он ещё не был Вейдером. И маска ему не была нужна. Красивый и молодой был парень. Скоро – молодой мужчина. Полный сил, – Палпатин безо всякого перехода засмеялся. Это был столь неприятный смех, что Люк сглотнул и вздрогнул, а Лея попятилась. – Но что получилось, то получилось. Не стоит о грустном. И о прошлом. Лучше поговорим о вашем будущем, – он с усмешкой зафиксировал взгляд сначала на Люке, а потом не Лее.
– Будущем? – пробормотал Люк. Внутри всё обмерло.
Как ни странно, император смягчился. Во взгляде, обращённом на Люка, не было ожесточённого презрения. Сожаление о дурости скорее.
– Вы, мои дети, живёте в моей Империи, – сказал он им обоим. – В моей Империи не позволено существовать независимым от меня одарённым.
– Вы их убили, – тихо сказала Лея.
– Кого как, – император улыбнулся. – Вот Марочка. Та самая, что привела тебя сюда. Тоже форсьюзер. Мой личный.
– Девчонка на побегушках, – сказала Лея.
– Но-но, – ответил император.
– И сколько у вас таких детишек?… – ядовито продолжила Лея. – А, ну да. Ещё Вейдер.
– Тоже мне, детишка Вейдер, – не обиделся Палпатин. – С его-то характером. От такого детишки умереть можно. Что чуть и не произошло, – он снова улыбнулся. – Вашего отца сделать мальчиком на побегушках можно только с угрозой для жизни. Не его, своей. Я таких экспериментов на старости лет не желаю. Но к делу, дети мои, – он совершил задумчивый круг по каюте, от чего брат и сестра вздрогнули снова. – Одарённые-форьюзеры в Империи есть. И их немало. Но они все подчинены лично мне. Когда я уничтожал джедаев, – он словно не заметил, как Люк в сотый по счёту раз вздрогнул, – передо мной встала проблема детей. В Ордене были дети. Многие в возрасте столь сопливом, что не понимали ничего. Мне показалось неэффективным убивать то, что может пригодиться. Во все стадии уничтожения Ордена, – он довершил круг по каюте и снова оказался лицом к ним, – я методично отсеивал кандидатов на обучение. Их оказалось не так мало. И сейчас в моём распоряжении, – он улыбнулся, – очень неплохой отряд…
– Ваших рабов, – сказал Лея.
– Не более рабов, чем ты, девочка, рабыня своей драгоценной Мотмы, – император, казалось, забавлялся. – А она – рабыня неких иных сил…
– Сил? – презрительно спросила Лея.
– Да, – рассеяно кивнул император. – Та же Мотма, например, прекрасно знала, чьи вы с Люком дети…
– Это неправда!..
– Это правда, – с полным спокойствием ответил император. – Это они втроём: она, Бен и Бейл, задумали такую комбинацию двадцать с лишним лет назад. О, не волнуйся: исключительно ради вашего блага. Вы должны были вырасти и отомстить… Вот только не понимаю, – с прежней рассеянностью пробормотал император, – как они узнали, что Люк тоже знает, кто его отец? На Беспине некому, казалось, было подслушивать…
– Они… – сглотнул Люк. – Кто – они?
– Да Мотма же! – благожелательно ответил ему император. – Наши агенты донесли, что она крайне прозрачно намекнула адмиралу Акбару, чтобы тот ни в коем случае не отводил от станции флот. Даже если ему покажется, что они на грани поражения. Потому что есть неизвестный фактор, – Палпатин хихикнул, как вчерашний безумец. Только глаза оставались трезвыми и злыми. – И этот фактор сработает в подходящий момент. Обязательно.
– Какой фактор? – ничего не понимая, спросила Лея.
– Вряд ли она под этим подразумевала вас и эвоков, – повернулся к ней император. – На такую дурость никто и рассчитывать не мог… Да, совсем забыл… – улыбка Палпатина теперь была насмешливой и дружелюбной. – Как плечо, девочка? Наши медики хорошо его подлечили?
Лея открыла рот… закрыла. Что ей было сказать? Она не чувствовала своей раны. Это говорило само за себя.
– А что с плечом? – забеспокоился Люк.
– Твою сестрицу ранили на Эндоре, – пояснил император. – Но ты не волнуйся, наши медики шутя справляются с такими пустяковыми ранами. Её ещё на базе обработали и подлечили…
– Не думайте, что я вам за это буду благодарна, – ответила Лея. Она с трудом удерживалась от того, чтобы в её голосе не столь открыто прозвучала ненависть.
– Благодарна? – приподнял остатки бровей император. – Что ты. Только дурак может ждать благодарности от Леи Органа.
Он вновь умудрился спокойной фразой ударить так, что пробивало защиту. Император умел находить слабые места. Лея не нашла, что сказать. Только сглотнула и отвернулась.
– Да, – рассеяно кивнул император, словно не замечая реакции от Леи, ни Люка. – Ещё раз про эвоков… У нас, коль вас не поставили в известность, было ещё два дополнительных генератора защитного поля. Один, резервный, на Эндоре под видом технической базы. О ней вы даже не знали. А другой, действующий, здесь, на Звезде смерти. Мне надоело несколько лет строить огромные станции, а потом терять их только из-за того, что террористам способствует фарт. Если бы ты знала, девочка, с каким удовольствием я отправил на тот свет вашего Антиллеса! А уж блюдце «Сокола» с его начинкой…
– Подлец!
– Милочка, – с прежним презрительным спокойствием сказал император, – подлецы – вы. Вы присвоили себе право на правду. И под этим святым знаменем, – в глазах его мелькнула искорка юмора, – вы сочли себя вправе убивать массу людей. И чувствовать себя при этом превосходно. Я давно уже изучаю этот психологический феномен, – глаза смеялись, но под смехом жил прежний холодный расчётливый взгляд. – Главное, внушить самому себе, что борешься за правое дело. А потом можно убивать и убивать. Исключительно из-за самообороны.
Лея повернулась и посмотрела старому императору прямо в глаза.
– Да, – сказала она, – из-за самообороны. А ещё потому, что, если бы мы не боролись против вас и не уничтожали ваши смертельные игрушки, Альдераан был бы не последней планетой, которая…
Император засмеялся. Лея ничего с собой не могла сделать. Ей захотелось зажать уши, закрыть глаза, сжаться в комок и отползти в угол.
– Я знаю! – крикнула она, преодолевая себя. – Вы воздействуете на меня! Вы…
– Нет, – ответил император. – Клянусь, девочка, что я не применяю Силу. Я просто смеюсь.
Люк подошёл к койке и сел на неё, обхватив голову руками. Лея и Палпатин оба посмотрели на него. Тот ничего не сказал и взглядом не ответил. В глазах Палпатина промелькнуло нечто… Лея не сумела уловить, что именно. Палпатин снова повернулся к ней.
– Так вернёмся к Эндору, – кивнул он ей. – И к генераторам поля. Как видите, самоубийственную вы операцию затеяли, ваше высочество, – стариковские губы сложились в скептическую ухмылку. – Даже не удосужились проверить информацию о единственном источнике поля. И куда только ваше руководство смотрело? На неизвестный фактор? Молодец, Вейдер, молодец. Даже Мотма поверила…
Люк поднял голову.
– Вы хотите сказать… – с пересохшим горлом начал он.
– То, что я хочу сказать, касается только меня, – оборвал его император. – Если хочешь, спроси у отца. Если захочет, ответит. Ваш Альянс, – бросил он обоим, – слишком живуч. Я делаю скидку на то, что террористические организации просто так не выколупаешь из тех щелей, в которые они забились. Но ваш Альянс и для террористов слишком живуч. Вывод: его поддерживают отнюдь не идеалисты. Скорей всего, магнаты. Скорей всего, политики в госаппарате. Скорей всего, раздувшиеся от богатства планеты. Половину моя разведка уже вычислила. Вторая половина на стадии идентификации. Всем хочется власти. Вашей Мотме тоже. Она никак не может простить мне, что я играл не по правилам и не уступил ей канцлерского места. А стал императором…
– Вы клевещете…
– Ладно, девочка, ладно! Не кричи. Чем тише твоя ерунда, тем тебе же лучше. В политике ты варишься с самого детства, и пусть даже у тебя крепко закрыты глаза – согласись, политику делают деньги и корыстные интересы. Или ты хочешь сказать, что свободолюбивые планеты, которые разбежались из сжатого кулака Империи, денег своих не щадя, решили помочь Альянсу? Двадцать лет помогали?
– Не все склонились перед силой…
– Ещё один зомби, – ни к кому конкретно не обращаясь, с весёлой брезгливостью сказал Палпатин. – Я твои фразы запишу, девочка. Марочке поручу. И составлю словарь слов и выражений. Не думаю, что в нём будет много страниц.
Лея стала бледной, как обивка каюты.
– Вы взорвали Альдераан, – сказала она. – Против этого вам нечего возразить.
Палпатин кивнул. Вполне удовлетворённо. С прежним непонятным выражением на дне холодных глаз.
– Ещё одна фраза из словаря, – ответил он. Посмотрел на Лею, склонив голову набок. Улыбнулся. – Слышу её уже четыре года. После четырёх лет её выслушивания взорвал бы Альдераан ещё раз. Теперь с удовольствием. Но, деточка, мы не взрывали Альдераан, – произнёс он. – Нам не было смысла его взрывать. Нам – это Вейдеру и мне. Альдераан взорвал Таркин. Ты сама видела это.
– А Вейдер стоял и смотрел?!..
– Вейдер? – Палпатин улыбнулся снова. Улыбка вышла почти мечтательной. – А Вейдер… Ну, то, что делал там Вейдер, знаю только я и сам Вейдер…
– Естественно, это был ваш приказ, – холодно отчеканила Лея. – Таркин бы не осмелился…
Замолчала. Холоду её голоса было не поспорить с холодом глаз Палпатина.
– Продолжай, – пригласил император.
– Не хочу.
– Не издевайтесь над ней, – сказал Люк с койки.
– Я не издеваюсь, – ответил император, и Люк ощутил, что тот говорит правду. – Я мозги ей вправляю.
– Не стоит!..
– Я должен поговорить с отцом, – произнёс Люк, прерывая Лею.
– Когда он сам захочет тебя видеть, – ответил Палпатин.
– Немедленно!.. – он всё-таки сорвался.
– Когда он сам захочет, – холодно повторил император. – Он от тебя устал. Тем более, что ты и без него сможешь во многом разобраться. Мозги у тебя есть, ты ими только никогда не пользовался… – он замолчал. Ненадолго. Как будто прислушался к чему-то и резко изменил тему. – Итак, дети мои, вернёмся к тому, с чего я начал. Вы наследовали от отца способность к восприятию Силы. Эту способность в вас будут развивать. И вы будете…
– Я никогда не стану служить вам, старый ублюдок!.. – крикнула Лея.
– Правда? – поднял император на неё крайне холодный взгляд. – Даже если твой отказ будет означать более чем неприятную жизнь для твоего драгоценного Соло? Впрочем, – он одарил отшатнувшуюся Лею мимолётной прозрачной улыбкой, – это не важно. Я даже не собираюсь тебя чем-то шантажировать. Или кем-то. Если вы оба не будете с нами, то просто умрёте.
Место под названием нигде
В месте под названием нигде всё было статично. Место под названием нигде представляло собой искусственно созданную планету.
Её виды надоели ему за последнюю тысячу лет.
Тот, кого звали мессиром, расхаживал по внутренней полукруглой комнате современного дизайна. «Современный дизайн» – это когда всё вокруг из пластика и лёгкого металла, а окна в полстены. Вместо стен – окна. Кресла такой формы, будто в кабине истребителя. Сами напоминают истребители – вот-вот взлетят. Помимо окон есть арки, которые выходят в отвратительно идеальный сад. Он поморщился. Последний по счёту современный дизайн действовал ему на нервы. Не могли хотя бы эффект естественности создать, что ли…
– Вы лимон съели? – резкий голос вывел его из созерцания отвратительно правильного сада. Каждая травинка, должно быть, была там определённой длины. – Что вы морщитесь?
– Мессир, вы, как всегда, слишком нервный, – отозвался он. – Каждый раз, когда я приезжаю…
– Мотма у нас на крючке?
– Мессир, – поморщился он снова, – как я не люблю вас за то, что вы вот так сразу, с места и в карьер… И что за отвратительный жаргон, право. И должен вам заметить, что люди не рыбы, их на крючок не поймаешь.
– Отнюдь.
– Это ваше мнение. А относительно госпожи Мотмы, – продолжил он, предотвращая новый взрыв плохого настроения у начальства, – такого тем более никогда нельзя сказать. Она встретилась с Борском…
– Что и предполагалось, – бросил его собеседник.
– Не спорю. Но я не знаю, о чём они говорили.
– Строили интриги против нас. Элементарно.
– Мессир, – человек начал терять терпение, – это я тоже знаю. Но я не знаю – какие.
– Хотят освободиться от нашего влияния, – нетерпеливо ответил тот. – Вы теряете квалифика…
– Нет, – теперь он был резок. – Но моя квалификация мне говорит о том, что в возникшей ситуации важна не тема картины, а её детали. И я их не знаю.
– И когда узнаете?
– Когда вы не будете мне мешать.
Начальник не отрывал от него взгляда очень долго. Взглядом можно было стенку просверлить. В комнате, напичканной современным дизайном, это оказалось бы неплохим дополнением.
– Вы слишком долго общались с внешним миром, – наконец выдал вердикт тот.
– Это не так плохо, мессир, – хмыкнул он в ответ. – Мы – не религиозная группа, которая нуждается в изоляции, напротив. Если бы я не общался с внешним миром, как бы вы на него воздействовали? Вашим огненным взглядом?
– Грубишь, Рэк, – по-домашнему тяжело вздохнув, его начальник и по совместительству приятель, усадил своё тренированное тело в одно из кресел. В таком сочетании то тут же приобрело ещё большее сходство с пилотским.
– Меня зовут не так, – напомнил он. Для проформы.
– Могу я вспомнить твоё школьное прозвище?
– Можешь. Но ты не можешь мне мешать.
– Могу, – ответил тот, задумчиво разглядывая его. – Вопрос лишь в том, буду или не буду.
– Действительно. Вопрос.
Они померялись взглядами. Начальник первым отвёл свой. Но у него сложилось твёрдое убеждение, что тот решил по-своему.
Вслух же тот произнёс:
– Хорошо. Постарайся это сделать один. Посмотрим, что у тебя выйдет.
– Но?…
– Но, – хмыкнул тот, и тонкими сильными пальцами обхватил гладкий подлокотник, – тебе не кажется, что пришло время всем нам собраться и скоординировать свои действия?
