Текст книги "Сумерки разума (СИ)"

Автор книги: in-cognito

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)

Эдвард остановился недалеко от дома, сделалось тихо-тихо. В целой мгле остались лишь прямоугольники света. Какое-то время Каллен внимательно прислушивался. Наконец, он покачал головой:

– Сюда он пока не явился. Впрочем, это было бы очень глупо с его стороны. Подозреваю, что Виктория и новообращенная смогли его удержать.

– Я думала, он сильный…

– Очень, – подтвердил Эдвард. – Но еще есть сила новообращенных – это совсем другое дело.

– Понятно, – я всё еще смотрела на окна своего дома, – мне пора.

– Ты справишься? – спокойно уточнил он.

– Конечно, – ответила я негромко и, не глядя уже на Эдварда, не оборачиваясь, вышла из машины.

Мы живем в реальности, которая вечно предъявляет нам счет за то, о чём мы даже не просили. Она требует от нас силы, выносливости, но самое отвратительное, что она требует любви. Будь успешным, будь счастливым – кричит она, убивая детей. Будь собой – кричит она, избивая парня, который решил начать пользоваться косметикой. Ты неудачник! – кричит она насмешливо, показывая на тебя пальцем и благословляя террористов, которые держат ее в ежовых рукавицах.

Мы не просили эту жизнь. И ничем ей не обязаны. Я не собиралась жертвовать ради истины. Истина существует независимо от меня или от кого-то еще. Не истине нужны вечные жертвы, а реальности, которую мы построили.

Я медленно подошла к входной двери, посмотрела на нее. Темный прямоугольник из дерева, обшитый металлом. Красивая дверь с резным глазком и почти старинной металлической ручкой. Интересно, я сюда еще приеду? Взявшись за ручку, я открыла дверь и неторопливо вошла в прихожую. Потом посмотрела на отца, который немедленно встал с дивана в гостиной. Вид у Чарли был, скорее, вопросительный и слегка встревоженный, чем сердитый.

– Что-то ты припозднилась. И… Что у тебя с рукой?

– Упала и порезалась о длинную траву, – ответила я без выражения.

Не снимая куртки, я пошла в свою комнату, чеканно ставя шаг за шагом. Чарли изумленно пошел со мной:

– Белла, что случилось? У тебя странный вид…

– Странный? – спокойно спросила я.

– Ну… словно произошла катастрофа или ты узнала, что мы все умрем.

– Такое лицо у меня всегда, – произнесла я. – На самом деле, оно всегда такое, пап. Я должна кое-что тебе сказать. Мне нужно уехать обратно в Аризону.

– Правда? А что случилось? По матери соскучилась? Я думал дождаться хотя бы конца учёбы…

– Я уезжаю сейчас, – негромко вымолвила я.

– Ну, разумеется. После того, как ты всё мне объяснишь, – вымолвил Чарли своим густым голосом, который становился металлическим, когда он был чем-то недоволен.

Я обернулась к нему, открыла дверь в комнату, вошла туда и покачала головой:

– Пап, я намерена учиться в Куантико. Меня туда возьмут.

– С какой это радости тебя туда возьмут и причём здесь то, что ты уезжаешь прямо сейчас? – холодно спросил он.

– Потому что я уже сдала предварительные экзамены.

– Ты ничего не сказала мне.

– Потому что это моё решение, – твердо сказала я.

Чарли посмотрел на меня каким-то незнакомым взглядом. Словно я не дочь, а преступница или адвокат.

– И ты уезжаешь прямо сейчас. Ночью. Не удосужившись предупредить меня заранее.

– Да.

– Об этом не может быть и речи, Изабелла.

– Пап, всю мою жизнь я мечтала у тебя учиться, – сказав это, я почувствовала, как горло сжимается спазмом от слез, но заставила их исчезнуть и просто произносить слова хотя бы монотонно. – Ты пример храброго, умного и сильного, верного мужчины. Верного и себе и своим принципам. Я всегда хотела быть такой, я помню, как просилась посмотреть, как ты работаешь…

Выражение его лица сделалось каким-то растерянным, он сказал:

– Ничего не понимаю. Белла, ты девочка… ты моя единственная дочь…

– И больше всего я хотела, чтобы ты мной гордился. Не как хорошей матерью, женой или успешной ученицей, а как человеком. Гордился человеком вне зависимости от того, какого я пола. Представь себя на моём месте. Пап, представь, что у тебя есть шанс быть тем, кем ты рожден быть.

– Я уже являюсь этим человеком, – вымолвил он.

– Именно. И я тоже хочу быть тем, для чего рождена, – сказала я.

– Господи, – вздохнул он, посмотрев в потолок. – Но почему ты уезжаешь именно сейчас?

– Потому что я ждала до последнего момента. Я больше всего боялась этого разговора с тобой, а сейчас у меня уже нет времени.

Он молчал, глядя, как решительно я собираю вещи. Кажется, он не мог поверить в происходящее. Он переживал некоторую внутреннюю ломку. Возможно, вспоминал что-то.

– Ты уверена в своём решении?

– Да, пап, я уверена.

Теперь он кивнул. Некоторое время Чарли продолжал смотреть, как я собираюсь. Взгляд у него был не то чтобы беспомощный. Скорее, задумчивый, потому что мой отец пытался принять существующую реальность.

– Как давно у тебя эта… мечта?

Он наверное хотел сказать «мания».

– С детства, – сказала я тихо.

– И ты ничего не говорила? – поднял брови он.

– Ты прекрасно понимаешь, что я не могла.

– Пожалуй, – тон его по-прежнему был серьезен. Чарли покачал головой: – Боже, ты ведь еще такой ребенок…

– Ты так говоришь, потому что ты мой папа.

– Возможно, – печально вздохнул он.

– Ты никогда не примешь того, кем я могу стать? – спросила я.

Он пожал плечами:

– Я всё еще не верю, что ты всерьез…

– Лучше поверить как можно быстрее, – тихо сказала я. – Это моё решение. Я делаю его, потому что хочу быть счастлива. Это и есть моё счастье.

– А если нет?

– Если нет, то я откажусь от него и выберу новую цель. Я могу ошибаться, верно? Но это моя жизнь.

Он снова кивнул, хотя лицо его казалось отрешенным, неподвижным.

– Давай я хотя бы до Порт-Анджелеса тебя отвезу, – произнес он монотонно и серьезно.

Я с усилием покачала головой:

– Я уже вызвала себе такси, всё нормально.

– Слушай… – он растерянно нахмурился, – а как же этот твой Эдвин?

– Его зовут Эдвард. И учеба у меня на первом месте, – ответила я с важным видом.

– Вы поссорились, да?

– Он не хотел меня отпускать, – ответила я.

– Его можно понять, – сказал Чарли. – А что маме скажем?

– Я беру ее на себя. Ее пока нет в Финиксе.

– С ней посложнее, чем со мной будет, – пробормотал он, качнув головой. – Кстати, твоя мать может вернуться из Флориды пораньше, если Филу не дадут контракт. Имей ввиду.

«Засада…» – подумала я.

– Что ж, понятно.

Чарли посмотрел на меня печально, вздохнул и развел руками:

– Помочь тебе со сборами?

– Пожалуй, ты можешь помочь, – ответила я, снова постаравшись не разреветься.

Это было больно, потому что в ту секунду отец понимал, как нескоро я могу вернуться. Он прощался со мной надолго. Но к той боли, что испытывала и я, примешивалось некоторое торжество. Я смогла сделать так, чтобы сердце его не было разбито. Чарли мудрый человек, он сумеет принять мой выбор. И, к тому же, теперь он действительно будет считаться со мной и воспринимать всерьез. Ему дастся это нелегко, но это куда лучше, чем если бы я закатила показную бессмысленную истерику, разбила ему сердце и сбежала бы из дома.

Не истина требует от нас жертв и не любовь. Жертв от нас требует и тянет нас за рукав неумолимая, несправедливая реальность, которую мы все построили. Но даже в этом случае всё зависит от нашего собственного выбора. На то, чтобы устроить показную истерику и просто сбежать, накричав отцу того, что он больше всего боится услышать, много ума точно не нужно. А для того, чтобы серьезно поговорить, требуется храбрость. К тому же, время меня немного поджимало. Эдвард дал мне на сборы не больше двадцати минут. Хорошо, что Чарли адекватный, поэтому долгого разговора с ним быть не могло.

Я вышла с сумкой за дверь и попрощалась с отцом так, чтобы было ясно, что это надолго. Потом подошла к пикапу и села за руль. Как только машина достаточно далеко отъехала от дома, с заднего сидения приподнялся Эдвард. Я даже не испугалась, моё состояние было слишком напряженным. Голова горела, руки дрожали. Я потратила на разговор с отцом много душевных сил, и теперь меня душили рыдания.

– Ты молодец, – сообщил Эдвард.

– Сама знаю, – сдавленно ответила я, чувствуя, как по щеке течет слеза.

– Плохие новости, – заговорил он. – Розали и Карлайл будут дежурить у твоего дома… Джеймс где-то поблизости. Похоже, сумел вырваться. Он сейчас одержим тобой.

– Понятно, – ответила я спокойно.

– Тебе придется остановиться. Ты не найдешь наш дом, а сначала мы поедем туда.

Я остановила машину ненадолго, и мы поменялись местами. Это было верным решением, потому что с сосредоточенностью у меня стало плохо.

– Надеюсь, отец в безопасности? – несколько нервно спросила я, пристально посмотрев на Эдварда.

– Не я отвечаю за его безопасность. Но могу точно тебе сказать, что Розали первоклассно выполнит свою работу. К тому же с ней Карлайл. Элис постоянно с нами на связи, чтобы предупредить об опасности. Всё будет хорошо.

– Ты можешь сказать, где сейчас Джеймс?

– Где-то в лесу между нашим домом и городом. Ему плевать на твоего отца, он о нём пока и не знает. Он ищет тебя. С ним нет девушек. Похоже, поссорились, – сказал Эдвард.

– Но он же не пойдет прямо в логово к вам?

– Было бы здорово, если бы он настолько потерял контроль, но, если верить траектории его передвижения, он пришел в себя и будет осторожен, – с досадой ответил он.

Я почти ни о чём не думала, превратившись в целостную готовность действовать. Страшно было не потому, что за мной гонится ищейка, а потому, что я опасалась что-то сделать не так. Недоверие к себе было моей не самой лучшей чертой.

Неожиданно в круглом рассеянном пятне фонарного света мелькнула ловкая, темная фигура, которая без труда могла бы обогнать мой пикап.

– Эдвард… – напряженно вымолвила я.

– Это Эмметт.

– Вы работаете потрясающе слаженно.

– У нас у всех есть телефоны, Элис видит будущее, Джаспер ощущает эмоциональные состояния людей, а я читаю мысли. По слаженности мы один из самых лучших отрядов, – спокойно без капли рисовки констатировал Эдвард. – К тому же у нас большой опыт в групповых операциях. Эмметт здесь, потому что Элис увидела приближение Джеймса, и Карлайл прислал к нам подмогу на всякий случай. Главное, чтобы тебя не ранили. Тогда никто тебя не спасет, – у него был поразительно спокойный голос.

Эдвард мельком посмотрел на свой телефон, прочел сообщение.

– Нам придется ненадолго расстаться.

– Что? Почему? – испуганно спросила я.

– Не переживай, с тобой будут Элис и Джаспер. Потом, возможно, присоединится Эмметт. Главной назначена Элис. Она единственная имеет над Джаспером контроль и способна его успокоить, если он сорвется от твоего запаха, а Эмметт будет держаться подальше. Мы спланируем всё так, что ты отправишься в Финикс, Джеймс будет думать, что ты едешь одна.

– Он клюнет второй раз? – удивилась я.

– У него нет выбора. Или отпустить тебя в другой штат или броситься за тобой.

– А ты что будешь делать?

– Мне нужно найти вампирш, которые скрываются в лесу и были рядом с Джеймсом. У нас дома мы подготовимся, потом ты сядешь на пикап и отправишься в Аризону.

– Не понимаю… Ты читаешь мысли. Не разумнее было бы отправить тебя и Джаспера, как двух следопытов вместе с Элис за главной целью в лице Джеймса? – с тревогой спросила я.

– Если во время охоты или погони ты окажешься подле меня, я не смогу себя проконтролировать. Я в лесу-то едва смог. Не хочу рисковать. Если я сорвусь, то остановить меня вряд ли кто-то сможет, кроме Карлайла, а он нужен здесь. Одним из козырей в моём рукаве является скорость. Не уверен, что кто-то сумеет отреагировать, если я выйду из себя. Карлайл может за мной угнаться, никто больше.

– Я понимаю твоё желание перестраховаться, но мне тревожно без тебя.

– На одном задании нам лучше не быть.

– Но у Джеймса есть шанс перехитрить Элис и Джаспера, верно?

Он не стал мне лгать:

– Есть, хотя и небольшой. Джеймс сейчас не в себе. Он впервые потерял голову, оторвался от Виктории, которая постоянно предупреждала его об опасности. И я должен поймать её вместе с новорожденной. Не переживай, к моей охоте подключится Карлайл, а Розали достаточно сильна, чтобы присмотреть за твоим отцом. Что касается тебя, когда приедешь в город, дома не останавливайся, поселись где-нибудь в мотеле. Держи рядом с собой пузырек с маслом, которое дал тебе Блэк.

– Ладно.

– Связь между нами будет по сотовому, который я тебе дам. Можешь один раз позвонить отцу, но больше никому. С нами связываться только в чрезвычайных ситуациях. От тебя требуется только вести себя естественно и делать вид, что ты думаешь, будто тебе ничего не грозит. У Джеймса острый нюх. Масло, которое у тебя есть, может сильно его дезориентировать, если… вдруг с тобой никого не окажется.

Эдвард посмотрел на меня и поджал губы. Ему хотелось поехать со мной – я чувствовала это.

– Послушай, я хочу, чтобы ты знал. Я верю в твою силу воли. Ты сможешь удержаться.

Он покачал головой:

– Может быть ещё недавно у меня и была возможность так думать.

– Что изменилось?

Он промолчал. Затем сказал твёрдо:

– Белла, я не могу ехать. Со мной во время охоты ты будешь в той же опасности, в какой была бы, находись ты подле Джеймса. Просто верь мне, – с досадой добавил он.

Мне пришлось принять этот ответ.

– Так… а что насчет того, что Финикс – солнечный, густо населенный город?

Он пожал плечами:

– У нас есть довольно незаметная экипировка для таких случаев, но чтобы не выделяться, мы стараемся реже ее использовать. К тому же, эффект проявляется на солнце не сразу, и для этого нужно, чтобы вампир сам посмотрел на солнце. Реакция становится видна в течение двух минут, ты видела.

В доме Калленов ещё более пусто, чем обычно. Карлайл и Розали уже на охоте. Элис и Джаспер ожидали нас в гостиной.

– Она проинформирована? – деловито спросил блондин.

– Да, – ответил Эдвард. – Можете готовиться. Он не должен заметить, что Белла едет не одна.

Джаспер спокойно ответил:

– Не в первый раз охочусь. Мы с Элис уже обсудили план следования.

– Эдвард действительно не собирается в одиночку охотиться на тех двух вампирш? – уточнил я, посмотрев на Элис.

– Не переживай за него, – бросил Джаспер. – Эдвард очень ловкий, быстрый и способен наперёд предсказывать действия врага, находясь с ним прямо в бою. К тому же, к нему присоединится Карлайл.

– Идем, – Элис тронула его за плечо, – нужно переодеться.

– Ты всё запомнила? – спросил Эдвард, когда мы с ним остались вдвоем. – Не заезжай домой, не пользуйся телефоном без острой необходимости…

– Я поняла, – ответила я, чувствуя нервную дрожь по телу от близости расставания.

«Мы можем больше не увидеться, – подумала я, взглянув на Эдварда. – Я немного устала и хочу спать… У меня дрожат ноги, мне страшно. Это твой мир, Белла».

– Доверься Элис и Джасперу, они неплохая команда, – пытаясь меня успокоить, произнес он. – И не вздумай за меня переживать. Я смогу их преследовать, оставаясь незаметным для них, заманю их в ловушку.

– Хорошо, – кивнула я.

Некоторое время мы молчали. Я пыталась делать вид, что всё в порядке, но сильно нервничала.

– Послушай, если мы всё-таки не увидимся… – начала я.

– Прекрати, это не самая сложная операция для нашего клана, – перебил меня Эдвард.

Мне просто хотелось поцеловать его хоть раз. Плевать, насколько это мелодраматично. Я люблю его и могу никогда больше не увидеть.

Но я просто взяла его за руку, не осмелившись выполнить желаемое.

Эдвард развернул меня к себе и осторожно поцеловал в уголок губ. Перед этим он задержал дыхание. Глаза у него были чёрные, жуткие, когда он заставил себя от меня отстраниться. Это действие далось ему чертовски нелегко. Губы у него были и впрямь ледяные, но это почему-то не показалось мне неприятным. Я даже успокоилась.

Он посмотрел мне в глаза:

– Поверь, у меня есть очень серьёзная причина не ехать. Но охота закончится быстро, и мы снова увидимся. Только держись нашего плана. Можешь поклясться, что будешь беречь себя?

– Я буду беречь себя, насколько это возможно, – прошептала я.

“Это взаимно, – голова у меня кружилась. – Мне не показалось. Или он поцеловал меня из сострадания? Чтобы успокоить? Нельзя задавать вопросы”. Я посмотрела ему в лицо. Он старался не дышать, глаза так и остались демонически-чёрными.

Элис и Джаспер спустились в холл. Выглядели они, в сущности, обыденно. Легкие куртки с глубокими капюшонами, тонкие, сплошные кожаные перчатки, джинсы, ботинки, рюкзаки за плечами. В Финиксе они будут смотреться немного странно, но не достаточно, чтобы всерьез обратить на себя внимание.

Джаспер останови на Эдварде взгляд, но тот на него не ответил. Элис некрепко сжала ладонь своего спутника:

– Всё будет в порядке.

Джаспер не ответил. Он читал в Эдварде что-то такое, что очень ему не нравилось.

– Нам пора, – выговорил он.

– Удачи тебе, Эдвард, – сказала я спокойно.

– И ты будь осторожна, – напутствовал он невозмутимо.

Мы больше ничего друг другу не сказали.

Я повернулась и вышла из дома. Затем села в пикап и слегка приоткрыла окошко, чтобы мой запах для Джеймса выделялся сильнее.

Я думала, что не боюсь умереть. То есть, я сожалела об этом, но не страшилась собственной гибели. Я не лежу в больнице под капельницей и не умираю от старости, меня не сбила насмерть машина… Я могу погибнуть, пытаясь помочь поймать убийцу – об этом я и мечтала, когда думала о карьере в ФБР. Вместо того, чтобы стоять в стороне, теперь я действую, я впервые чувствую себя способной на поступок.

Пикап плавно выехал на шоссе. В машине было тихо, я не спешила включать радио. Ветер бесстрастно шипел сквозняком в приоткрытое окно.

Я старалась ни о чём не думать.

Буду вести себя, как обычный турист, остановлюсь в мотеле. Рано или поздно Джеймс найдет меня.

Точнее, думаю, он уже меня нашел… Просто думает, когда и как меня убить. Эдвард сказал – он не станет торопиться и захочет получить от охоты максимум удовольствия.

По дороге я постоянно вспоминала безмолвный разговор Эдварда и Джаспера. Последний что-то прочёл такое, что совершенно не понравилось ему.

***

Я остановилась на рассвете в мотеле. Сняв себе комнату, немедленно упала спать на широкую, жесткую кровать. Тут быстро становилось душно, в комнате больничная обстановка – металлическая спинка у кровати, серые, плотные шторы, офисные лампы, простой шкафчик и тумбочка.

За окном брезжил ледяной, дневной свет…

На сотовый телефон мне пришло сообщение от Элис: «Мы следуем за тобой, всё в порядке».

В душе вода едва теплая. Я наскоро помылась, позавтракала и вышла из мотеля. А потом села в машину и направилась в Аризону. Я плохо знала дорогу, мне ни разу не приходилось одной пересекать такие большие расстояния, но я хорошо ориентировалась по карте.

Как я и думала, я приехала в другой штат без приключений. Создавалось впечатление, что я одна, и никаких вампиров не существует. Джеймс не давал о себе знать.

Калифорния началась не с указателя, а с чистого неба. Во второй половине дня свинцовые тучи над головой стремительно стали рассеиваться. Пустое шоссе, петляющее мимо невысоких гор, утекало вперед, и там – за горизонтом – небо оттенка совершенной синевы. Потом сменился ветер. Сначала слабый, затем (я тогда остановилась в кафе у заправки) подул довольно сильный, теплый ветер. Только в Калифорнии может быть такой ветер. Нигде больше вы не встретите его. Это ветер со вкусом свободы – он теплый, слегка кружит голову легким безумием.

Я достигла Аризоны только следующим утром. Знакомый силуэт Финикса возник впереди, как видение карнавала. Всё меньше растительности, всё больше песка, над городом поднимается полупрозрачная дымка плавящегося от жары воздуха. Город стоит в обрамлении красных, невысоких гор.

Я улыбнулась Финиксу и надела солнечные очки, потому что такое количество солнца было для меня уже непривычным.

Мой любимый Город… Здравствуй, свобода, солнце, мои любимые книжные магазины, теплые и светлые ночи, уличные джаз-музыканты, мозаичные оранжевые дорожки у уличных кафе. Мне захотелось раскинуть руки в объятиях, но вместо этого я только позволила себе улыбнуться. Пусть я и успела полюбить очарование Форкса, но в Финиксе живет моё сердце.

Домой заезжать нельзя. Это печально – мне бы хотелось еще хоть раз взобраться на плоскую, мансардную крышу дома, в котором мы жили. Полежать там с книгой и чашкой хорошего кофе. Только это больше не моя жизнь. Я не могу позволить себе беззаботность и счастливое неведение. Я больше не ребенок и не считаю себя уникальной.

Мы не уникальны… Я – лишь крошечный червячок у подножия гигантской машины, которая перерабатывает человеческие жизни в денежный эквивалент и ресурсы.

Я хорошо вспомнила день, когда узнала о Договоре и почувствовала легкое прикосновение озноба, словно могильный холод лесов Форкса дотянулся до меня и аккуратно коснулся лба, напоминая о себе. Я вспомнила жуткую ночь на пляже, когда меня едва не схватил Джеймс, угрюмое лицо Эдварда, что пытается не сожрать меня, вспомнила свои безумные сны и кровь…

Остановив машину у симпатичного мотеля по дороге а аэропорт, я вышла, наконец, обрадовавшись возможности размять ноги. Некоторое время я не заходила в помещение, наслаждаясь теплым солнышком. А потом взяла с сидения свой рюкзак и, закинув за плечо, вошла в мотель.

Я сняла себе самую дешевую комнату.

Бросив там свои вещи, я отправилась в душ. Когда я вышла, на кровати сидела Элис. Я испуганно схватилась за косяк двери, потом закрыла глаза и медленно выдохнула.

– Прости, – тихо сказала она. – Я тут ненадолго. Просто хотела тебя проведать.

Это было не всё. Я посмотрела на нее вопросительно:

– Что-то случилось?

Она покачала головой:

– Мне нужно кое-что с тобой обсудить.

Я сняла с головы полотенце и пожала плечами:

– Хорошо…

– Ты влюблена в Эдварда, верно?

Положив полотенце на спинку стула, я спокойно села туда:

– Нет.

В глазах Элис сверкнул лед, но она тут же отвела взгляд и вздохнула:

– Меня и Джаспера тебе обмануть не удалось. Не знаю на счет Карлайла…

– Почему тебя, вообще, интересует, как и к кому я отношусь?

– Идеальная жертва – это человек, обладающий для конкретного вампира весьма притягательным запахом, – принялась объяснять Элис. – Этот запах может меняться под воздействием самых разных факторов. Например, во время влюбленности. Если Эдвард сорвется на тебя, его казнят.

– Каким образом кто-то узнает о том, что он сорвется?

– Потому что теперь ты одна из информированных. Твоя жизнь защищена. Если ты погибнешь, обстоятельства твоей смерти станут расследовать, и на Эдварда обязательно выйдут. Если кто-то из нас начнет его покрывать, то под угрозой окажется весь клан. Я видела, как он боролся с собой в первый день, когда встретил тебя. Ему приходится одерживать над собой победу каждый день… Теперь твой запах мог стать для него еще более привлекательным. Это значит, что риски растут. Я пока уговорила Джаспера ничего никому не докладывать. Мы надеемся на силу воли Эдварда.

– Мои возможные чувства к нему и правда могут стать проблемой… – тихо сказала я, опустив голову.

– К сожалению, да. Но гораздо хуже то, что он ответил на них.

Теперь я поняла, почему у Джаспера был такой взгляд, когда он посмотрел на Эдварда. Элис – настоящий ангел-хранитель – по всей видимости убедила его ничего никому не рассказывать.

Я протестующе качнула головой:

– Он не мог ответить.

Элис вздохнула:

– Для меня это тоже неожиданность. Тем не менее, к сожалению, Джаспер сказал мне, что Эдвард полюбил тебя. Это очень плохо.

– Почему? Разве это не даст ему повод для большей силы воли?

Она слабо улыбнулась:

– Не будь так наивна. С чего вдруг желание обладать тобой должно помочь ему тебя не убивать? Тебе известно, что страсть такого рода между человеком и вампиром всегда ведет к смерти первого? Если он будет испытывать к тебе влечение, то ты почти гарантированно умрешь. Это вопрос времени. Если раньше он мог контролировать жажду, то усиливающееся влечение никуда не исчезнет, и вместе с ним контролировать себя Эдварду будет в десятки раз сложнее. Поэтому он и остался в Форксе. Чувство будет расти и не находить выхода, пока, наконец, он не сорвётся и не убьёт тебя. Нам известно несколько таких трагических случаев. Здесь не бывает исключений.

Я вспомнила поцелуй Эдварда, его взгляд и слова, полные сожалений, о том, что теперь он не может отвечать за свой самоконтроль.

– Поэтому, Белла, когда ты вернёшься, вам придётся держать дистанцию. Затем мы уедем, и, надеюсь, Эдвард найдёт в себе силы оборвать это влечение. У вампира оно длится дольше, так что…

Я кивнула:

– Мне понятно.

– Нам не хотелось бы терять его, Белла… – сказала Элис с сожалением. – Когда Джеймс будет пойман и ликвидирован, а вместе с ним еще парочка диких вампиров, мы покинем Форкс и на время отправимся в Италию. Ты обещаешь, что не будешь провоцировать его?

– Обещаю, разумеется.

– Это будет трудно.

– Ничего страшного, я справлюсь.

– Мне жаль… – Элис посмотрела в окно. – Он немного оживился, встретив тебя. Насколько может, вообще, в этом мире оживиться упырь, – она горько усмехнулась.

– В мире существует такая штука, как интернет. Мы можем переписываться, – сказала я уверенно. – Спасибо, что предупредила меня, Элис.

Какое-то время она не отвечала. Снова сделалась неподвижной. Как бы они ни пытались маскироваться, всех вампиров выдает привычка сидеть или стоять абсолютно без всякого движения.

– Кстати, он связывался с тобой?

– Пока ни разу.

– И Карлайл тоже? – удивленно нахмурилась я.

– И он тоже. Но Джаспер утром засек Джеймса. Он в Финиксе, – Элис посмотрела на меня, – один. У меня не появлялось новых видений, и я пока не могу дать никаких прогнозов. Если бы случилось что-то плохое, я бы знала об этом. Оставайся сегодня в номере. Я загляну завтра утром, – она поднялась, подошла к окну и открыла его. – Пока…

Я не стала спрашивать ее, почему она таким образом покидает мой номер.

Я упала на кровать, забыв высушить волосы.

Не то чтобы я надеялась на взаимность или отношения с таким существом, как Эдвард. Ничего подобного. Но одно дело – просто знать, что твои чувства не взаимны, и совсем другое – понимать, что даже если они взаимны, это только сильнее оттолкнёт нас друг от друга.

Честно говоря, я устала чему-либо удивляться. Новости были паршивые, но зато с Чарли всё в порядке. И с мамой. Могло быть хуже.

Я понимала, что каждый из Калленов встревожен моим присутствием в их жизни. Они переживают за Эдварда. Я могу понять злость Розали и твердое несогласие Джаспера с тем фактом, что я участвую в охоте. Когда они уедут из Форкса, то вздохнут с облегчением.

«Разлука неизбежна, – подумала я, глядя в потолок. – Лучше готовиться к ней прямо сейчас».

Больше всех сказок я не любила сказку про Золушку. Красивая, скромная, инфантильная и слабая девица стараниями могущественной тети попадает на бал и очаровывает своей красотой принца, у которого только одна цель – найти достаточно симпатичную простушку, на которой можно жениться. Сестры Золушки отрезали себе пальцы на ногах, чтобы его заполучить – вот это целеустремленность. Но они были недостаточно красивы. Они не сумели купить для себя его расположение.

Никогда не любила сказки. В особенности – сказки про любовь. Все сказки про любовь лгут.

В “Золушке” нет положительных героев. Мне никто там не нравится. Ни избалованный принц, проехавший половину царства только за тем, чтобы отыскать понравившуюся ему девушку. Ни сама Золушка, которая не догадалась подсыпать мачехе и сестрам в чай крысиный яд. Ни ее сестры – меркантильные, уродливые стервы.

И меньше всего на свете я хотела бы встретить принца, который бы полюбил меня за симпатичную мордашку или потому, что я напоминаю ему его драгоценную маму. Пусть лучше меня не любит никто. Одиночество меня вполне устраивает. Я смогу переписываться с моим проклятым принцем. Я смогу говорить с Эдвардом, узнавать его мысли, жить в его мире… Он что-то испытывает ко мне. Всё не так уж плохо.

Мне не могло быть скучно, я редко испытывала тяжелую форму таких состояний, поэтому быстро нашла, чем себя занять.

Я высушила волосы, немного привела в порядок комнату. Не смогла заставить себя читать – слишком нервничала. Тогда я решила попробовать составить алгоритм своих действий в чрезвычайной ситуации. Понимание этого могло дать мне немного уверенности.

Я всегда носила с собой ароматическое масло, которое подарил мне Блэк. Если что-то пойдет не так, я вылью на себя весь флакон, и пусть Джеймс подавится.

Потом я решила записывать в блокнот то, что со мной случилось в Форксе. Запись получилась в форме литературного произведения, и я меняла имена на всякий случай. Выходило неважно, но это занятие меня увлекло и позволило немного упорядочить воспоминания.

Отдельные мысли я не допускала в свой разум. Например, мысль о том, что Эдвард преследует двух опасных вампирш…

Я писала, пока у меня не заболело запястье и пальцы. Потом размяла ладонь, глубоко вздохнула, огляделась и поняла, что в комнате сгустились сумерки. Где-то в холле еще работал небольшой телевизор с включенным музыкальным каналом.

Так прошел весь день и наступило утро. Меня разбудило сообщение от Элис, которое пришло на мой сотовый: «Сегодня утром поболтать не получится».

То есть, Джеймс слишком близко?

Я резко поднялась на кровати и быстро посмотрела в окно. Едва рассвело. Нежно-бирюзовое небо на востоке, темно-синее на западе. Машин на улице еще мало, так что я наблюдала Финикс в минуты рассвета, и он был прекрасен. Только сонная тишина внушала опасения. Мне захотелось, чтобы рядом оказался кто-то сильный. Кто-то, кто может уберечь меня. Я безжалостно придушила в себе эти мысли.

Вышла из номера, чтобы позавтракать. Сидела за стойкой и слепо смотрела в экран настенного телевизора. Дверь открылась, и в помещение вошел курьер с квадратной сумкой через плечо. Он подошел к администратору, и женщина указала на меня.

– Вам письмо, – сказал он мне.

Я медленно взяла в руки плотный конверт.

Нехорошее предчувствие возникло у меня еще до того, как курьер ушел. На пол холла через прозрачную входную дверь падали яркие прямоугольные кляксы солнечного света. Снаружи постепенно просыпался город, у стойки работала кофемашина – один из постояльцев покупал себе кофе. Колыбель будничности… Газеты и молоко по утрам, свежая трава на подстриженных газонах, яркое небо, аромат цветов апельсинов. Но я снова почувствовала, как шеи коснулся холод, будто кто-то приоткрыл дверь, впуская сырой, ледяной сквозняк. Повеяло духом хвои и промокшей под проливным дождем мягкой мшистой почвы Форкса.

«Они не сказали тебе, что я побывал в твоем доме? Причем, были столь благоразумны, что позволили мне хорошенько порыться среди твоих вещей… Никакого уважения к твоей личной жизни.

А давай встретимся и немного поболтаем?