Текст книги "No Good Deed (ЛП)"

Автор книги: Here'sTo

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 25 страниц)

Гермиона снова взглянула на Беллатрикс.

Взгляд ведьмы был обжигающим.

Ее дыхание растаяло в легких. Гермиона поняла, что проиграла этим черным глазам.

Она поняла, что Беллатрикс оказалась права, и больше ни с кем она не ощутит подобного.

Но девушка так же поняла, что тоже не ошибалась.

– Не так ли, Беллатрикс? – прошептала Гермиона, их лица были в дюйме, совсем близко.

Взгляды одновременно опустились на губы друг друга. Ненависть переплеталась с желанием.

На этот раз они действительно переступили все рамки.

Гермиона почувствовала, сжимая ее за талию, как Беллатрикс напряглась. Они обе склонились, и Гермиона была готова, ей было все равно, она никогда не хотела ничего настолько плохого, она так хотела эти губы, хотела потерять себя в ней, собиралась сгореть в этом огне, а Беллатрикс собиралась сжечь ее.

Но ведьма отстранилась.

Гермиона едва успела понять, что Беллатрикс отошла, оставив ее мерзнущей, смущенной и задетой.

– Смена планов, – грубо отрезала Беллатрикс, ее голос был нетверд. – Мы не уйдем завтра. Мы уходим сейчас.

Гермиона вырвалась из возбужденного оцепенения, когда рука Беллатрикс сомкнулась на ее запястье. Ей едва хватило ума использовать свободную руку, чтобы схватить свою палочку, прежде чем Пожирательница скрутила их в воздухе.

С резким треском они покинули дом, и только угли, тлеющие в камине, говорили о недавнем присутствии кого-либо в комнате.

А потом они снова появились с резким хлопком, но уже в другой комнате, полной Пожирателей Смерти.

========== Часть 11 ==========

Предупреждение: Насилие (серьезное), сексуальное домогательство.

Нарцисса Малфой вскрикнула и резко подпрыгнула, казалось, к самому потолку, когда Беллатрикс появилась рядом с ней из ниоткуда. Ее крик заставил Гермиону рефлекторно взвизгнуть, и внезапно с дюжину палочек были направлены прямо на них.

– Что за черт? – твердо произнесла Беллатрикс, не проявив и толики беспокойства.

Она все еще сжимала запястье Гермионы, которое уже пульсировало от боли. Они стояли посреди тускло освещенной гостиной, и гриффиндорка пошатнулась от вида ужасающих ее до глубины души лиц. Пламя возбуждения, вспыхнувшего несколькими мгновениями ранее, мгновенно затухло, приглушенное страхом.

Она узнала Трэверса, боевого товарища Беллатрикс, который почти поймал ее в Гринготтсе. Там был Скабиор, главарь банды лесников, которые отнесли ее в Малфой Мэнор в первый раз, и человек по имени Селвин, который почти поймал их у Лавгуда, он стоял возле толстого и рослого мужчины, которого она не знала.

Там был Макнейр, отвратительный человек, бывший работник Министерства, что приходил по голову Клювокрыла.

Хуже всего было обнаружить уродливое, яростное лицо Фенрира Сивого, чья волчья морда была искажена в удивлении при виде ее и Беллатрикс.

Что-то не очень похоже на обещанную свободу, подумала Гермиона с нарастающим страхом, когда пораженный, угрюмый взгляд Фенрира вспыхнул и наполнился голодом и чем-то особенно мерзким.

– Белла! – ахнула Нарцисса, прижав руку к груди. – Ч-что ты здесь делаешь? Ты должна была вернуться завтра!

– Планы поменялись, – сказала Беллатрикс, сузив глаза и уставившись на палочки, все еще направленные в их сторону. – Что они здесь делают? Убери прочь эту щепку от меня, жирная свинья!

Толстяк нахмурился, но заколебался. Он бросил беглый взгляд на Нарциссу, которая была очень расстроена внезапным появлением сестры.

У Гермионы было ощущение, что Беллатрикс не знала об этом темном собрании, и это пугало ее еще больше.

– Ч-что изменилось? – запинаясь произнесла Нарцисса, в то время как Пожиратели смерти обменивались взглядами. – Белла, что у тебя на шее?

Женщина дернулась от вопроса сестры, и Гермиона покраснела. Беллатрикс сжала запястье еще сильнее, и она зашипела от боли, но молчала, не желая вмешиваться. В любом случае, она бы не смогла ничего изменить, зная о силах ведьмы.

– Ничего, не меняй тему! Что здесь делает вся эта сволочь? – рявкнула Беллатрикс, бросив резкий надменный взгляд на Пожирателей смерти.

Только Гермиона заметила слабый розоватый оттенок на ее щеках. Ведьме определенно было к лицу.

Что ж. Это ужасно неловко.

Нарцисса нервно металась между Беллатрикс с Гермионой и мужчинами, взмахивая руками, когда кто-то из Пожирателей беспокойно двигался. Палочки слегка опустились, и только.

– Кого ты здесь сволочью назвала, Лестрейндж? – возмущенно начал Трэверс.

– Только эта шваль смеет ответить мне? – сухо произнесла ведьма. – Что ты здесь делаешь, Трэверс?

– Предлагаю миссис Малфой свою помощь, – прохладно ответил Пожиратель смерти, Гермиона заметила недружелюбные переглядывания остальных мужчин, прежде чем Беллатрикс обратила свое внимание к сестре.

– Цисси… Что здесь происходит? – с подозрением обратилась женщина, слегка смягчив тон.

Беллатрикс, которая обычно была жестокой, удивительно мягко обращалась к сестре.

Нарцисса, всегда такая холодная и собранная, выглядела и вела себя совершенно несвойственно. Она смотрела на сестру со смесью беспокойства и…

Вины.

Взглянув на сестер, она поняла, что происходит, но не могла в это поверить.

– Цисси? – почти умоляюще произнесла Беллатрикс, когда получила в ответ тишину.

– Тебя не должно было здесь быть до завтра, – шепотом ответила Нарцисса.

Ее взгляд метнулся от Беллатрикс к Трэверсу, чья палочка ни на дюйм не опустилась.

– Она солгала тебе! – выпалила Гермиона, не в силах больше молчать.

Сивый что-то сказал Макнейру, пока тот смотрел прямо на нее, и они мрачно усмехнулись. Ее желудок сделал кульбит. В последний раз, когда она встречала этого оборотня, тот рвал горло Лаванды Браун на куски.

Как стольким из них удалось ускользнуть после войны? Неужели все из них были в бегах столько месяцев? Все они были одеты в рваные костюмы, а лица были ужасно заросшими, почти все из них явно страдали недоеданием.

– Молчи, чертова грязнокровка! – зарычала Беллатрикс.

Гермиона вздрогнула, поморщившись, когда ее запястье посинело. К счастью, Беллатрикс была слишком отвлечена, чтобы заметить, что Гермиона вернула себе свою палочку обратно. Она крепко держала ее в руке за спиной. Намечалось что-то опасное в этой комнате, атмосфера накалялась.

– Цисси, скажи мне немедленно, что происходит! – потребовала Беллатрикс с растущим нетерпением, полностью развернувшись к белокурой сестре.

Она не выглядела испуганной, но Гермиона заметила, что ведьма была взволнована состоянием сестры.

Как она не понимала, что именно здесь происходит? Беллатрикс не была глупой, но она действительно не знала.

Или же, она просто не может в это поверить…

Нарцисса скривилась, будто все происходящее причиняло ей физическую боль, когда Трэверс что-то шепнул ей на ухо. Беллатрикс, заметив это, уставилась прямо на него так, будто он нанес ей тяжелейшее оскорбление.

– Белла… – Нарцисса медленно покачала головой. – Тебе не следовало появляться здесь. Ты должна была ждать. Все должно быть не так. Пожалуйста, не сердись и просто выслушай меня. Это не должно закончиться плохо…

– Что ты собираешься сделать? – нахмурилась Беллатрикс.

– О, Мерлина ради, хватит церемониться с этой сучкой! – крикнул Скабиор, а после бормоча что-то в подтверждение.

– Ах ты, жалкая помойная крыса! – рявкнула Беллатрикс.

В следующее мгновение ее палочка была поднята прямо на Скабиора, который нервно отступил к своим товарищам. Все палочки в комнате снова рассекли воздух в напряжении.

Плохо.

Комната, наполненная бывшими Пожирателями смерти, не сулит ничего хорошего для таких возвышенных понятий, как свобода.

Или, ну, для таких понятий как жизнь.

– Прекратить! – рявкнула Нарцисса на мужчин позади нее, прежде чем обратиться к настороженной сестре.

– Белла, пожалуйста, ты должна понять…

– У тебя есть пять секунд на объяснения, а потом я просто поставлю этих щенков на место, – прошипела Беллатрикс, не ощущая страха, не смотря на то, что проигрывала в количестве.

Это впечатляло, но и было довольно опасно.

Гермиона же в первую очередь обдумывала план побега, потому что теперь было совершенно ясно, что обещание свободы от Беллатрикс кануло в небытие, независимо от желания темной ведьмы.

Она абсолютно точно отказывалась менять одного похитителя на другого, особенно когда речь идет о Пожирателях смерти. Беллатрикс была вторым ужасом после дьявола, но эта компания была стаей животных, и она уж точно не хотела оказаться в их кровавых лапах.

Гермиона обвела взглядом маленькую темную гостиную. Не было ни единого окна, только широко распахнутая дверь, которая, как ей показалось, вела в кухню. В дверном проеме был виден дневной свет.

Могла ли она добраться туда? Это был ее единственный шанс на побег, потому что проскользнуть мимо всех Пожирателей смерти ей точно не удастся.

Но как же ей избавиться от Беллатрикс?

– Дерьмо, если ты ей не скажешь, то это сделаю я! – Трэверс был на пределе. – У тебя был шанс, Беллатрикс! Мы здесь за девчонкой!

Желудок Гермионы ухнул куда-то вниз, ее худшие опасения подтвердились.

– Трэверс! – сердито возразила Нарцисса, на что тот просто пожал плечами.

– Цисси…

Нарцисса развернулась на голос Беллатрикс. Гермиону поразило, насколько тон ведьмы был мягок. Она взглянула на женщину и не увидела на ее лице ничего, кроме неверия в происходящее.

– Это неправда, ведь так? Они заставили тебя сделать это, да? Ответь мне, скажи, чтобы я смогла вынести этот мусор отсюда прямо сейчас!

– Белла… – белокурая ведьма учащенно дышала. – Нет… Нет, они не заставляли. Я привела их сюда. Все это… Моя идея.

Беллатрикс отшатнулась, резко отпустив запястье Гермионы. Кровь быстро стала циркулировать по руке, и она чуть ли не застонала от облегчения.

– Ложь! – быстро возразила ведьма.

Теперь она тяжело дышала, и Гермиона не могла понять, почему взгляд Пожирательницы так ранил ее.

Беллатрикс действительно не могла и не хотела верить в то, что Нарцисса была способна предать ее. Гермиона только вспомнила разговор с ведьмой об Андромеде, даже после стольких лет побег сестры причинял неимоверную боль женщине.

Теперь Нарцисса была в шаге от того, чтобы поступить точно так же.

– Беллатрикс, дорогуша, я прошу тебя убрать палочку и понять причину, даже если это так невозможно для тебя, – высокомерно произнес Трэверс.

– Трэверс, я начну с тебя, – произнесла Беллатрикс без всякого намека на насмешку или издевку.

Мужчина не ответил и, нахмурившись, снова отступил к Пожирателям смерти; напряжение заполняло всю комнату так, что становилось трудно дышать.

– Беллатрикс.

Беллатрикс взглянула на сестру, услышав свое имя, ее холодный темный взгляд смягчился, даже при том, что ведьма старалась держать себя в форме.

– Опусти свою палочку, Беллатрикс. Мы… Мы заберем девочку, – тихо произнесла Нарцисса.

Беллатрикс дернулась назад, будто кто-то дал ей пощечину. Она уставилась на Нарциссу, ту, кто из-за своего сына все еще была способна на любовь, и ведьма не узнавала свою сестру. Гермиона испугалась при виде недоверия и нескрываемой боли на лице Беллатрикс.

– Ты солгала мне.

Тон женщины был мягок и по-детски удивленным, словно она была маленькой девочкой, которой только что сообщили, что Санта-Клауса не существует.

Гермиона метала взгляд от одной сестры к другой, как и Пожиратели смерти.

Нарцисса заколебалась, а потом медленно кивнула в согласии.

Беллатрикс снова дернулась, будто ее пронзили мечом, а потом с ее лица так же внезапно сошли все эмоции. Ведьма снова схватила гриффиндорку за руку, словно тисками, и она поморщилась от боли.

Очень, очень плохо.

– Ну, – вздохнула Беллатрикс, и Гермиона ощутила, как буря поднимается внутри женщины. – С сожалением сообщаю тебе, Нарцисса, что девчонка принадлежит мне.

Гермиона выдохнула от этих слов, и дернулась назад, за спину ведьмы. Она пошатнулась, но сохранила равновесие, и кто-то мог бы расценить это как защитный жест. Как бы то ни было, она чувствовала себя особо лакомой костью в этой комнате, наполненной изголодавшимися тварями и Беллатрикс, стоящей перед ней с холодным мрачным взглядом.

Фенрир Сивый облизнул свои губы, послав стадо мурашек по спине Гермионы.

– Она действительно собирается сражаться. Ну, не забавно ли? – насмехался Селвин, некоторые смешки поддержали его из темноты гостиной.

Если бы она не знала Беллатрикс, Гермиона бы согласилась с ним.

Тем не менее, ни один из них не был достаточно смел, чтобы сделать первый шаг. Скабиор и Фенрир уже имели опыт с гневом Беллатрикс, кроме того, все присутствующие знали, что ведьма потрясающе владела мастерством магии, и это при полном отсутствии совести, все-таки эта женщина была правой рукой их Хозяина по определенной причине.

И все же против фактов не пойдешь, в количестве они проигрывали, а у Гермионы не было намерений попасть в плен к таким отвратительным персонам, особенно с учетом того, как жадно на нее смотрел Сивый.

Не говоря уже о том, что если Беллатрикс чудесным образом победит, Гермиона будет точно мертва. Белокурая ведьма не оставила ни одной весомой причины, по которой Беллатрикс было бы выгодно сохранить ей жизнь.

Огромное человеческое спасибо, Нарцисса Малфой.

Конечно же, мечты о свободе были слишком сладкие, чтобы оказаться правдой. Гермиона должна была быть реалисткой с самого начала.

Ее разум обдумал, казалось, тысячу идей за минуту, ища выход, чудо свыше, которое дало б ей уйти. У нее будет всего лишь один шанс.

Сколько раз ей приходилось придумывать гениальные планы, спасающие жизнь ей, Гарри и Рону в самых опасных ситуациях? Она сбилась со счета. Теперь ей нужно было сделать это в последний раз.

Она случайно поймала взгляд Селвина и вспомнила, как сбежала от него в доме Ксенофилиуса Лавгуда. Но в этот раз не было окон и второго этажа, и теперь дело обстоит куда хуже.

Но… Но на ум пришло одно очень простое заклинание, которое с легкостью смогло бы устроить беспорядок. Она научилась этому у Фреда и Джорджа в те времена, когда все было легко и безопасно.

О Боже, как глупо.

– Беллатрикс, – вздохнула Нарцисса, когда все задвигались и подняли свои палочки. – Не делай этого…

Но этого было слишком мало.

– Даже ты не настолько глупа, – издевался Трэверс.

– Простите, мальчики, но у меня другая точка зрения, – совершенно беззаботно протянула Беллатрикс, в то время, как Гермиона чуть ли не беззвучно захныкала. Ее запястье приобрело фиолетовый оттенок.

– Не будь дурой! – голос Нарциссы срывался. – Даже ты не настолько хороша, просто опусти палочку, Белла, и никто не пострадает!

– Не называй меня так! – зарычала Беллатрикс, заставив сестру и остальных присутствующих вздрогнуть. – Ты лишилась этой привилегии! И нет, никто бы не пострадал, но ты солгала мне, моя собственная плоть и кровь, и теперь каждый из вас, ублюдки, заплатит двойную цену!

– Пожалуйста, Белла…

– Девчонка моя!

Гермиона не заметила, кто был первый, но спустя мгновение луч красного света летел прямо в Беллатрикс и был отбит легким взмахом палочки; все пришло в движение.

Беллатрикс толкнула ее за спину одним движение руки. Гермиона споткнулась, а затем на мгновение у нее перехватило дыхание, и она замерла от страха.

С криком ярости Беллатрикс откинула заклинание блокировки, что отражало с десяток темных проклятий, летевших в ее сторону, и, следуя данному слову, послала луч синего света прямо в напряженное лицо Трэверса, изворачиваясь при этом от остальных магов.

Однако это действительно отвлекло Беллатрикс, она была в меньшинстве и еле сдерживала огромное количество заклинаний, посланных ей Пожирателями смерти, большинство из которых ей удавалось блокировать и отбрасывать в сторону, а немногие, что прорвались, с огромным усилием смогли послать в ведьму темный луч. Женщина издала вопль, когда заклинание резануло по плечу.

– Не надо, не делайте ей больно! – вскрикнула Нарцисса. – Девчонка, просто возьмите девчонку!

Гермиона будто ожила.

Черта с два!

– Фумифи! – закричала она сквозь шум и гам, сквозь мигающие вспышки заклинаний.

С хлопком, похожий на выстрел, из ее палочки вырвался белый дым, заливающий комнату. Смешались крики удивления и ярости, когда воздух сгустился и наполнился дымом так, что было невозможно что-то рассмотреть на расстоянии вытянутой руки.

Не так хорошо, как перуанский порошок тьмы, но это вызвало хаос.

Джордж гордился бы ею. Возможно, Фред наблюдал за ней с усмешкой откуда-то сверху.

Гермиона взвизгнула и упала на пол, когда над ней пронесся красный луч, промазавший всего лишь на дюйм. Она услышала крик Нарциссы, и Беллатрикс вскрикнула от ярости, мужчины кричали друг на друга, в тумане смертоносные лучи заклинаний летели не по назначению.

– Черт! Прекратите это, идиоты, цельтесь в эту суку, а не в меня!

– Круцио!

Крик агонии.

– Где грязнокровка, куда она делась? Сивый, девчонка! Возьми грязнокровку!

Перевернувшись, Гермиона вскочила и бросилась к двери позади нее. Она приложилась бедром о край дверного проема и выругалась, когда вырвалась из туманной комнаты в грязную кухню, в точности так, как она и предполагала.

Звуки Сивого, рычащего позади нее, – это все, что было нужно, чтобы заметить еще одну дверь в комнате.

Держа палочку перед собой, она быстро преодолела расстояние до двери и открыла ее. В следующее мгновение она была ослеплена солнечным светом и свежим воздухом. Не теряя ни секунды, она выбежала из дома прямо в лес. Гермиона бежала так быстро, как могла, ее кровь стучала в венах, как сумасшедшая, сердце билось в ушах, ноги горели от бессилия, а она думала только о побеге.

Не останавливайся, не останавливайся, не останавливайся!

Деревья и листва пролетали мимо нее расплывчатым пятном. Она понятия не имела, где она и куда бежит.

Далеко отсюда.

– О, девчушка! Я тебя не оставил, сладость! Ты не сможешь обогнать меня! – раздался голос позади.

Сердце Гермионы пропустило удар, и она почти споткнулась о бревно, заслышав приторный голос Фенрира. И он был абсолютно прав, Гермиона не могла опередить его, она слышала, как оборотень врезался в сук дерева позади, но уже быстро настигал ее изнеможенное тело.

Она не могла опередить животное.

Гермиона остановилась в отчаянии и попыталась трансгрессировать, но это не сработало, она с самого начала понимала, насколько ужасной была эта попытка.

Задыхаясь, она бездумно крутилась на месте, а затем вдруг заметила сломанные открытые кованные ворота, словно святой Грааль. В воротах мерцала магия, и по опыту она понимала, что там заканчиваются аппарационные чары.

– Вот я и здесь, дорогуша! Я знаю, ты скучала по мне!

Ее колебания стоили ей времени.

Сивый пробирался через лес, буквально разрывая растительность на своем пути. В панике Гермиона наблюдала, как его неуклюжая фигура наткнулась на пару веток, он сверкнул желтыми глазами и поднял палочку…

Что она могла сделать, что она могла сделать, чтобы остановить этого монстра? Она была слаба и беспомощна.

Ты ведьма, или кто? Внезапно зарычал голос Рона в ее голове.

– Остолбеней! – воскликнула Гермиона.

Заклинание пробилось сквозь крошечный просвет в растениях и попало прямо в цель.

Сивый отлетел назад на несколько метров, а Гермиона стояла в полном шоке.

Дрожащими руками смахнув волосы с лица, она отвлекла себя от бессознательного тела оборотня. В панике она почти забыла о том, что владеет магией. Она слишком привыкла к беспомощному положению у Беллатрикс.

– Спасибо, Рон, – прошептала Гермиона сквозь всхлипы.

Вспомнив о своем положении, она развернулась и побежала к воротам, чувствуя свободу от этого ада, ее стучащее сердце, словно птица, расправляло крылья впервые с того дня, как она была схвачена Беллатрикс, мать ее, Лестрейндж…

Гермиона резко затормозила у ворот, когда воздух пронзил ужасный, будоражащий женский крик.

Птицы вспорхнули от вопля, и Гермиона испуганно вздрогнула. Ее рука была вытянута, она бессознательно тянулась к воротам.

Должно быть, это была Беллатрикс, или же Нарцисса.

Но почему? Неужели Пожиратели одолели Беллатрикс? С каких пор ведьма так вопит? Это была Нарцисса? Они схватили ее?

Потому что я убежала?

Но кого волнует?

Гермиона покачала головой, сделав еще один шаг вперед. Какими б они ни были противоречивыми, каждая из них получит по заслугам.

Прозвучал еще один ужасный крик.

Гермиона подпрыгнула, вырываясь из прострации.

Кого заботит, кого это волнует? Просто иди, просто уходи, ты свободна прямо сейчас!

Кончики ее пальцев коснулись магической границы перед ней, как шелк на ощупь, а за этой чертой она была свободна, где никто, даже Беллатрикс, не смел бы ей помешать вернуться домой. Судьба похитителей не была ее проблемой.

Еще один крик пронзил воздух и наполнил его невообразимым отчаянием.

Проклиная себя, Гермиона развернулась, крепко сжимая палочку в руках.

– Просто уходи, – простонала она, – просто уходи.

Она была там. Свобода была настолько близко, что ей нужно было всего лишь открыть рот и вдохнуть ее полной грудью. Почему имело какое-то значение то, что происходило там и с теми, кто так истошно кричал? Почему она должна беспокоиться, почему должна быть настолько глупа, чтобы остаться, чтобы помочь тем, кто причинял ей одну только боль?

Почему она должна вернуться к ним?

Она вспомнила лицо Беллатрикс, полное обиды и недоверия от того, что ее предал самый дорогой для нее человек.

Какая разница?

Ее собственный голос прорвался изнутри нее, взывая к совести.

«Да, ну… Я – не вы. И даже если вы правы, я все равно никогда не пожелаю им того, что вы делали с людьми… Даже вам не пожелаю.»

«Не имеет никакого значения, как они поступили, или как поступаете вы. Я никогда не буду делать так, я никогда бы не поступила с ними так, и даже с вами, потому что это неправильно.»

Гермиона покачала головой, прикусив губу, пока она не начала кровоточить. Она не могла поступить так с собой, не могла. Она уже представляла Гарри и Рона, как если бы они были здесь и как бы уже вытащили ее через ворота, сказав ей выбросить эту чушь из головы.

Совесть сдавливала ей внутренности, сражаясь с самосохранением. Было бы правильно, не так ли, оставить сестер и спастись? Чтобы их пытали, как пытали ее, чтобы умерли…

Было справедливо, что Беллатрикс предали ее же соратники. Она заслужила того, чтобы умереть именно так.

Это было правильно.

Не так ли?

Лгунья, прошипел голос Беллатрикс в голове. Грязная, мерзкая лгунья. Я знала, что ты соврала.

И снова будоражащий крик сотряс воздух вокруг, он был громче и отчаяннее прежних. Гермиона отошла от ворот, сделала шаг, затем второй, третий…

И вдруг она снова побежала.

Гермиона проклинала себя за каждый шаг, воевала с естественными инстинктами, чтобы не повернуться назад и спасти себя, пока еще могла сделать это, но все же она побежала на крики, бежала прямо до самого маленького черного коттеджа, стоящего прямо посреди лесной поляны.

Она обнаружила, что дверь в кухню, через которую она убегала, весела на петлях, она заглянула внутрь, во тьму дома, и пронзительные крики достигли ее уха. Люди внутри кричали, но она не могла понять, что именно.

– Это твой последний шанс, – отчаянно прошептала Гермиона. – Никто не обвинит тебя…

Снова крики.

Но она сама себя обвинит.

Качая головой от отвращения к собственной глупости, Гермиона вошла в дом, пересекла кухню и приблизилась к дверному проему, ведущему в гостиную, и затаила дыхание. Медленно она заглянула внутрь.

– Круцио! – произнес Трэверс, его палочка указывала на Нарциссу, которая извивалась и завывала на полу от агонии.

– Оставь ее в покое, ты, кусок дерьма! – зарычала Беллатрикс.

Она стояла на коленях посреди комнаты, а Скабиор, Селвин, Макнейр и толстяк держали ее на прицеле своих палочек. Губы ведьмы были все в крови и искусаны, ее скулу украшал фиолетовый синяк.

Она бросилась к Трэверсу, но Селвин пнул ее по голове, откинув на спину.

Мужчины смеялись, когда Беллатрикс схватилась за голову и начала бормотать проклятия, а Трэверс, к огромному облегчению Гермионы, наконец-то снял проклятие с Нарциссы, которая продолжала всхлипывать на полу.

– Ты знаешь, что нам нужно, Беллатрикс, Булстроуд, подними ее! – приказал Трэверс толстяку, тот хрюкнул и подошел к Нарциссе.

Гермиона нахмурилась, когда поняла, почему этот крупный мужчина казался ей настолько знакомым. Его дочь когда-то пыталась задушить ее в школе в ранее забытом дуэльном классе. У нее был такой же огромный мясистый нос и глупые посаженные глазенки.

Булстроуд потянул вверх всхлипывающую Малфой и скрутил ее в жестких объятиях так, чтобы она могла видеть его и Трэверса.

– Вы жалкие. Вы не отваживаетесь причинить боль мне, и поэтому мучаете ее? Все вы, черт подери, самые бездарные волшебники! И вы еще задавались вопросом, почему Темный Лорд считал вас кучкой отбросов! – с яростью выплюнула Беллатрикс.

– Закройся, Лестрейндж! – рявкнул Трэверс, прищурив темные глаза.

Его лицо украшали непонятные синяки, и Гермиона заметила, как они тянуться за ворот его рубашки. Он продолжал морщиться от боли, причиненной проклятиями Беллатрикс.

– Все знают, что ты была шлюхой Темного Лорда, – усмехнулся Селвин, а за ним и все остальные.

Он переместил свой вес на одну ногу, видимо и его не обошел стороной гнев ведьмы. На самом деле, все в этой комнате получили проклятий от правой руки Волан-де-Морта. Макнейр посматривал на уродливый черный волдырь на шее, а Скабиор казался слегка пьяным. Он продолжал дрожать без видимой причины, а Булстроуд, казалось, внезапно полысел, и макушка его выглядела хорошо поджаренной.

Ну… Они одолели Беллатрикс, но не без потерь.

Беллатрикс оскалилась в ответ Селвину, и он немного отступил. Ведьма выглядела довольно пугающей с лохматой копной кудрявых волос и ухмылкой, окрашенной кровью. Гермиона не могла не восхищаться ее сумасшедшим бесстрашием. И снова она подумала, что, не будь ведьма такой злой, ее место было бы в Гриффиндоре.

– Назови место, где вы скрывались, иначе мы продолжим забавляться с твоей дорогой Цисси, пока Сивый не притащит девчонку обратно, – холодно произнес Трэверс.

– Если он притащит, – закатила глаза Беллатрикс.

Как ей удавалось выглядеть так высокомерно даже на коленях?

– Грязнокровка обладает большим талантом, чем любой из вас, так называемой чистой крови, не говоря уже о том, что вы просто жалкие щенки.

Гермиона вздернула брови.

Беллатрикс только что сказала, что она талантливее чистокровных…?

Если им удастся выбраться отсюда живыми, она никогда бы не позволила этой женщине жить дальше, а точнее всего, если бы она не смогла бы снова убежать от нее, что было очень вероятно, ведь для спасения Беллатрикс от этих людей Гермионе потребуется вернуть ведьму в такое положение, в котором она смогла бы сражаться с Пожирателями смерти, а значит и снова захватить гриффиндорку в плен.

И, вероятнее всего, прикончить ее на этот раз.

Решай, решай…

Как я собираюсь осуществить это, не убив себя… Или того хуже?

– Говорит подстилка на полу, – возразил Трэверс. – Все эти разговоры и твое молчаливое согласие со связью с Темным Лордом только подтверждает то, по какому принципу он подбирал себе любимчиков.

Беллатрикс рассмеялась. И в этот раз ее издевательство не было направлено на Гермиону.

– Большие слова от маленького мальчика, у которого было пять прихвостней в помощь! – захихикала Беллатрикс, и Трэверс покраснел. – Большой злой Трэверс не может даже проклясть меня, да? Вы думаете, что наказываете меня. Ты ничто по сравнению с гневом Темного Лорда.

Глаза Трэверса налились яростью, а Гермиона вытянулась в удивлении.

Мужчины не пытали Беллатрикс просто потому, что не могли? Но как это возможно? Может ли Беллатрикс сбрасывать с себя действие Круциатуса?

Да, скорее всего она может, мрачно подумала Гермиона, вспомнив, что именно она видела в Омуте, и какие увечья нанесла эта ведьма пятерым мужчинам в тесной комнате за такое короткое время.

– Да, но мы определенно можем навредить ей, – отошел Трэверс и указал палочкой на Нарциссу, от чего Беллатрикс вздрогнула в ярости. – Или ты забыла?

– Не смей, ты…

Макнейр ударил ее в челюсть, и Гермиона поморщилась, услышав хруст. Когда Беллатрикс удалось сесть, она сплюнула сгусток крови ему под ноги и получила в ответ ухмылку.

Гермиона, возможно, ненавидела Беллатрикс, но даже ей трудно было не восхищаться запалом ведьмы в такой ситуации.

– Так, так, Белла, – начал Трэверс. – Тебе лучше держать под контролем свой гадкий характер, или Цисси заплатит за это. Мы хотим девочку и плату, которую нам обещали, и ты получишь сестру. И, конечно же, название места, где вы прятались. Министерство даст за это двойную цену, я полагаю…

– Если ты думаешь, – выдохнула Нарцисса, заставляя всех удивленно повернуться, – если вы думаете, что после всего увидите хотя бы кнат…

– Подождите, нам не заплатят? – возмущенно произнес Скабиор, будто он никогда не задумывался, что пытки и истязание работодателей может их разозлить. Он наконец проснулся от пьяного транса, в который погрузила его ведьма.

Гермиона осознала, что единственный, у кого здесь были проблески ума, был Трэверс.

– Нарцисса, дорогая, ничего личного. Твоя сестра слишком упряма, чтобы вести дела по-другому, – ответил Трэверс дрожащей хозяйке дома.

– Вы действительно уверены, что я заплачу вам? – насмехалась белокурая ведьма. – Вы не только пытали меня и мою сестру, вы даже не поймали грязнокровку!

– Сивый вернется с ней. И ты не в лучшем положении, чтобы отказывать нам.

– А вернётся ли, малыш? Даже если он поймает грязнокровку, ты уверен, что он удержится от того, чтобы изорвать ее симпатичное личико? Ты же знаешь, как он это любит, – насмешливо пробормотала Беллатрикс с пола и ухмыльнулась, когда Пожиратель напрягся в ответ.

Гермиона могла дать голову на отсечение, если только эта женщина не призналась, что она симпатична. Снова.

Что?

Она была эгоисткой, да.

– Она права, Трэверс, Сивый уже должен был вернуться, – беспокойно произнес Селвин.

– К этому моменту он либо упустил ее, либо уже обгладывает ее лицо, – проворчал Макнейр, щупая черное пятно на шее, от чего Гермиона поморщилась.

– Что ж, тогда какого черта мы здесь, если денег мы не получим и девчонки тоже? – потребовал Скабиор.

С лица Трэверса сошли все краски, а его подельники начали возмущенно переговариваться. Беллатрикс захихикала на коленях, и Гермиона чуть не закатила глаза, когда ведьма начала откровенно смеяться.

– О, Нарцисса, ты видишь, что ты наделала? Теперь ты довольна? – зашипела на сестру Беллатрикс, внезапно оборвав приступ смеха.

– Белла, я никогда не хотела… – начала изнеможённая Нарцисса.

– Я же сказала не называть меня так!

– Вы обе, закройте рты! – крикнул Трэверс.

Нарцисса замолчала, а Беллатрикс кинула взгляд, полный ненависти.

Похоже, Трэверс принимал важное решение, начав ходить из стороны в сторону. Он потер свою ушибленную челюсть и некоторое время избегал взглядом своих приспешников. Он, казалось, был невероятно разочарован от того, что Гермиона, скорее всего, ушла.