Текст книги "Квинтэссенция любви (СИ)"

Автор книги: Галина 55

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)

Светлана попыталась вставить ключ в дверной замок, но сделать это было довольно сложно при таком освещении, замок был сложным, все пазки и штрихи ключа должны были совпасть, да еще и код нужно было набирать при этом.

– Черт, – выругалось в сердцах Воропаева и услышала за спиной такой знакомый тихий смех, что волосы на голове встали у нее дыбом.

– Бедная ты подружка моя, бедная. Если бы ты могла себе представить, как мне тебя жалко. Всю жизнь было жалко, только помочь я тебе ничем не могла.

– Кто здесь? – дрожащим голосом прохрипела Светлана.

– А ты не узнала? Помнишь я говорила тебе, когда ты приехала ко мне на свидание, что зависть – это разрушительная сила, что тебя она уже уничтожила. Ах, подружка, как я была права. Даже сейчас я живее тебя. Повернись, Светочка, посмотри на меня. Помнишь свои слова?

– К-к-какие? – Воропаева оглянулась, увидела силуэт Марго, зажмурилась и начала медленно сползать по косяку.

– «Почему тебе меня было жалко»? Помнишь?

– Д-д-да! – зубы Светланы стучали, а сознание плавно переходило в пограничное, глаз она так и не открывала, боялась.

– Меня послали тебе передать, что если ты не прекратишь строить козни, то лишишься всех, кого любишь. Мужа ты уже лишилась сегодня, он от тебя ушел, хотя он никогда с тобою и не был, – все же не удержалась от шпильки Анастасия, хотя уколы такого рода вроде бы и не достойны посланников небес. На очереди Кира, которую ты хочешь подложить под моего сына, чтобы контролировать его. Но это он ее будет контролировать и уничтожать, если ты не одумаешься. А следующий? Кто будет следующим? Подумай.

– С-с-с-саш-ш-шенька?

– Сашенька, Сашенька, моральный уродец, вор, гуляка и мачист. Сашенька, твой любимчик, поставленный на счетчик, которого в любую минуту могут отправить к праотцам. И тут уж я себе в удовольствии не откажу, лично прибуду его провожать в ад. Так что, кайся, кайся, Светлана. Прекращай свои мерзости. И дочурке своей, Кирочке, передай, что за «Оксипутенат натрия» в бокале моего сына, она ответит по самому высокому счету, а погубить его я не дам, отведу злодейскую руку.

– К-к-какой бокал, как-к-кой натрий? – но лампа под потолком разгорелась в полную силу, а ответа не последовало. Светлана открыла глаза, никого не было рядом, и только легкий запах «Diorissimo» вдруг донесся до ее носа. Воропаева вскочила, быстро осмотрела комнатку мусоропровода и лестничный пролет. Никого. – Блядь, привидится же всякая херня, – выругалась в сердцах бабища и наклонилась, чтобы поднять оброненную сумочку.

Сумочка почему-то была закрыта, а ведь Света прекрасно помнила, что открывала ее, когда доставала ключи. Непонятно, но пока не страшно, мало ли автоматически застегнула сумку. А вот когда Воропаева ее вновь раскрыла, тут ей по-настоящему стало страшно…

Когда-то, давным-давно две неразлучные десятилетние подружки обменялись своими крестильными крестиками, давая клятву, что они теперь всегда будут сестрами. Крестик Марго Светлана выбросила давным-давно, когда посчитала, что та предала ее, забрала себе любимого Пашу. Теперь же, на дне ее сумочки лежал ее собственный крестик с запиской, написанной рукой покойной подруги. Всего одно слово и было в записке: «Иуда». Воропаева потеряла сознание. А когда пришла в себя, то ни крестика, ни записки нигде не было. Лежала она на диване в своей гостиной, входная дверь была закрыта, и понять что-либо Светлана была не в состоянии. То ли привиделось ей все, то ли действительно Марго навещала ее, то ли и она сама, как и муж Юрочка, сошла с ума? Первым делом, несмотря на поздний час и усталость, она позвонила дочери.

– Кирочка, скажи-ка мне, пожалуйста, ты Андрею в бокал «Оксипутенат натрия» никогда не подсыпала?

– Что? А ты откуда знаешь?

– И когда?

– Да вчера, на показе.

– Он выпил?

– Нет, какая-то официантка споткнулась и выбила у него бокал из руки. А что?

– Значит, правда! – Светлана всхлипнула. – Кирюша, не предпринимай ничего, пока мы не переговорим.

Однако, уже утром Светлана смотрела на ночное происшествие совсем другими глазами. Скорее всего, она пришла домой, прилегла на диван и уснула, утомленная событиями последних недель. Скорее всего ей все приснилось. А то, что Кира подсыпала Андрею «Оксипутенат натрия», и Света откуда-то это узнала, так это и вовсе проще простого. Как-то она подслушала, как Виктория Клочкова рассказывала Кирюше, как соблазнила своего Кирилла Квашенникова при помощи этого препарата, вот видно в голове Светланы и щелкнуло, что и Кирочка может на то же пойти.

Так что никакой необходимости что-либо менять в своих планах, Воропаева-старшая не видела. Почему она должна беспокоиться о сыне ненавистных ей людей и не пытаться помочь своему мальчику, своей кровиночке?

***

Пятиминутка была в самом разгаре, когда Андрей поднял вопрос о Совете директоров.

– Предлагаю созвать его через два-три месяца. И именно на нем избрать нового президента.

– Андрей Павлович, – спросил Урядов, а свою кандидатуру на этот высокий пост вы будете выставлять?

– Без сомнения. Поэтому мне и надо пару месяцев, чтобы войти в курс дела, выработать свою стратегию и написать план развития «Zimaletto». Георгий Юрьевич, пожалуйста проведите указом. Малиновский становится вице-президентом и начальником отдела маркетинга, Кира Воропаева становится начальником отдела продаж. Это понятно?

– Конечно!

– И дайте объявление.

– Какое?

– Мне срочно нужна помощница со знанием всех банковских систем, с двумя иностранными языками, ответственная и серьезная.

– Будет сделано.

– Андрюша, мне кажется, что у меня есть претендентка на должность твоей помощницы, – тут же сказала Кира.

– Замечательно, принесешь мне ее резюме. Все! На сегодня планерка закончена. Все за работу…

Комментарий к Началось…

Прошу прощения за задержку части. Дописывала параллельный фф, потом отходила от него.

========== Невеста с испытательным сроком ==========

Собеседование с кандидатками на должность помощницы президента проходило в конференц-зале. Претенденток интервьюировали: сам Жданов, начальник отдела кадров – Урядов Георгий Юрьевич, начальник отдела продаж – Воропаева Кира Юрьевна, которая хоть и не должна была присутствовать на собеседовании, но все же решила проследить, чтобы эта должность непременно досталась ее подруге, которая заранее согласилась шпионить за ее женихом.

У Андрея разболелась голова от вереницы длинноногих, пустоголовых красавиц, вызываемых Танечкой Пончевой, помощницей Урядова, по алфавиту, и совершенно не соображающих о чем их спрашивают, как только речь заходила о банковских системах, или об экономических бизнес-планах развития предприятий, не понимающих ни слова ни по-английски, ни по-немецки, ни по-французски, но зато прекрасно демонстрирующих свои ноги, грудь и накачанные гелем рыбьи губы.

– Георгий Юрьевич, вы что в объявлении написали? Что мне нужна секретарша для, лежащей с раздвинутыми ногами, работы на столе? Это что за паноптикум? У всех до одной диагноз: интеллектуально-мнестический синдром!

– А что это? – заинтересованно спросила Кира.

– Тебе дословно? – Андрей открыл страницу «Википедии». – Это, моя драгоценная, слабоумие. «В психиатрии слабоумие относится к изменениям процесса рационального познания в виде осложнения или полной невозможности к овладению знаниями; умозаключений; суждений; критических способностей. При приобретённом слабоумии использование старых знаний, умений и навыков также осложняется или становится невозможным», – прочел он. – Значит так. Георгий, ты сейчас выходишь в холл и просишь остаться только тех, кто знает все банковские ситемы, имеет экономическое образование и владеет не менее, чем двумя иностранными языками. Понятно?

– Понятно, шеф, – Урядова как ветром сдуло.

– Андрей, ты обещал взять мою подругу, – попыталась надавить на жениха Кирюша.

– Я обещал? Ты ничего не перепутала? Все, что я сказал, что посмотрю ее резюме. Я готов посмотреть, давай.

– Андрей, у Вики всего два курса МГИМО, экономического факультета. И с языками у нее проблема, но… ей очень нужна помощь, она совершенно на мели. Если не хочешь брать ее помощницей, то возьми хотя бы своей секретаршей.

– А зачем? В приемной вполне может сидеть моя помощница, выполняя так же функцию секретарши. Не стоит выбрасывать деньги на ветер.

– Андрей Павлович! – у влетевшего в конференц-зал Урядова глаза вылезали из орбит, казалось, что за каких-то пять-семь минут он не только подцепил болезнь Грейвса*, но успел сразу перейти к ее второй стадии. Казалось, что что-то испугало его почти до обморока. – Там осталась всего одна претендентка, отвечающая вашим требованиям.

– Так приглашайте ее сюда.

– Андрей Павлович, это невозможно.

– Почему?

– Она уродина.

– Что значит, уродина? Карлица? Гуинплен? У нее растет борода?

– Нет. Но она похожа на Бабу Ягу. И одета, как нищебродка.

– Георгий Юрьевич, я не спать с ней собираюсь, а работать. Приглашайте.

– Хорошо, но под вашу ответственность.

– Жорик, ты с ума сошел? Что значит «под мою ответственность»? Она что, с гранатой? Или на танке подъехала?

– Пушкарева Екатерина Валерьевна, зайдите, – совершенно трагическим тоном пригласил претендентку Урядов.

В конференц-зал даже не вошла, а вбежала невысокая бесформенная девчушка, в круглых Гарри Поттеровских очках, и с косичками, подвязанными на затылке бубликами. Она не была уродлива, не была страшна, вот только брекеты на зубах делали ее улыбку неприятной, да кожа у нее была нездорового землистого оттенка, как у всех зубрил и пятерочников, которые вместо того, чтобы гулять на свежем воздухе, целыми сутками учатся все триста шестьдесят пять дней в году. Девушка выглядела слишком юной для того, чтобы действительно хоть что-то понимать в экономике. Единственное, в чем Урядов оказался прав, одета она была действительно ужасно. Словно не просто ограбила какую-то старушку, а еще и с размером не угадала, старуха-процентщица оказалась на пару размеров крупнее девчушки, и ее одежда висела теперь на Екатерине Валерьевне, как тряпка на швабре.

– Здравствуйте. Меня зовут Екатерина Пушкарева, – пичуга протянула руку сначала Кире, но та отвернулась и даже руки свои демонстративно спрятала за спину.

Девчонка расстраиваться не стала, а предерзко вдернула нос и к Жданову с Урядовым со своим рукопожатием уже не полезла. Однако, Андрей не преминул преподать «невесте» урок хорошего тона. Сам подал Кате руку.

– Здравствуйте. Меня зовут Андрей Павлович.

– Я знаю.

– Вот как? Откуда?

– Я все про вас знаю, и про «Zimaletto» тоже. Как же можно было пойти на собеседование и не узнать о компании в которой собираешься работать?

– Логично. Катерина, скажите, пожалуйста, какими иностранными языками вы владеете?

– Английский на уровне родного; немецкий, французский, испанский – очень хорошо; итальянский на разговорном уровне.

– Понятно. Образование?

– Экономфак МГУ экстерном. Рromovieren кандидатской в Ludwig-Maximilians-Universität.

– Ого! Стаж работы?

– Год работы в «HypoVereinsbank».

– То есть с банковскими системами вы знакомы?

– Да, я знакома со всеми банковскими системами, в том числе и АБС, и с дистанционным обслуживанием, и с ИСПДн, если вам это о чем-то говорит. Вот мои рекомендательные письма. Это из МГУ, это из LMU, а это из банка, нотариально заверенный перевод.

Андрей заговорил с Катей по английски, затем плавно перешел на испанский. Девчонка не врала, она действительно блестяще владела и тем и другим языком. По французски Жданов не говорил, по итальянски тоже, но почему было не предположить, что и здесь она не врет.

– Кира Юрьевна, у вас будут вопросы к претендентке? – спросил Андрей.

– Только один вопрос. И не к ней, а к тебе. Ты вот это посадишь в приемную? Секретарша президента – это лицо компании. Ты действительно хочешь, чтобы у «Zimaletto» было такое лицо?

У девочки задрожал подбородок, а на глаза навернулись слезы. Она встала, тоскливо посмотрела на Киру, потом на Жданова и совсем было собралась идти к выходу из конференц-зала, как ее остановил голос Андрея.

– Катерина Валерьевна, я ведь вас никуда не отпускал, верно? Так что присаживайтесь. Я беру вас на работу помощницей президента с окладом, согласно штатному расписанию. Если вам удастся зарекомендовать себя, через два-три месяца мы поговорим о прибавке к зарплате. Рабочий день у вас не нормированный. Если вас все устраивает, то Георгий Юрьевич сегодня же издаст указ о зачислении вас в штат. Танечка, господин Урядов, вы свободны. – Андрей дождался, пока они вышли и продолжил. – И еще, я прошу у вас прощения за хамскую реплику моей невесты. Это издержки ее воспитания. Когда вы сможете приступить к работе?

– Хоть завтра, – улыбнулась Катюша сквозь слезы.

– Тогда ждем вас завтра к девяти утра. И будьте добры не опаздывать.

– Спасибо. До свидания.

– До свидания, – ответил Жданов.

Кира промолчала, прощаться со всякой там уродкой – это себя не уважать. Она сидела, поджав губы, и мечтала о той секунде, когда останется с Андреем наедине, чтобы все ему высказать прямо в лицо. И она дождалась. Не успела за Катей закрыться дверь, как Кирюша открыла свой рот:

– Значит, ты решил начать наши отношения с оскорблений и унижений? С игнорирования моих просьб? Ты ничего не перепутал, любимый? Я себя не на помойке нашла, как эта девка. И я не позволю тебе обращаться со мной, как с шалавой. Я научу тебя уважать меня. Понятно тебе? Иначе ты не увидишь президентства, как своих ушей. Да, я тебя очень люблю, но это не дает тебе право вытирать о меня ноги!

– Это все твои претензии ко мне? Больше нет?

– Пока нет, – Кира встала чтобы гордо выйти хлопнув дверью.

– Тогда сядь, закрой рот и слушай внимательно, второй раз я повторять не стану. Если ты еще раз позволишь себе не то что орать на меня, как ты орала секунду назад, а только попытаешься говорить со мной на чуть повышенных тонах, ты идешь далеко и надолго, скорее всего навсегда. Если ты еще раз попытаешься меня шантажировать своим голосом на Совете, ты идешь далеко и надолго, скорее всего навсегда. Если ты еще когда-нибудь, кого-нибудь попытаешься унизить и я об этом узнаю, ты идешь далеко и надолго, скорее всего навсегда. И последнее. Нет, предпоследнее. На, читай. – Андрей протянул Кире какую-то бумагу на официальном бланке.

– Что это? – Воропаева попыталась сделать вид, что она ничего не поняла, но у нее это не получилось.

– А это, Кирюша, официальное заключение о том, что в бокале, который ты мне дала на показе обнаружены следы «Оксипутената натрия». Это тоже тебе ни о чем не говорит?

– Нет, Андрюша. Я вообще не понимаю о чем ты говоришь. Ты что? Ты меня в чем-то подозреваешь?

– Нет! Не подозреваю. Утверждаю, что во время презентации коллекции ты подсыпала мне в бокал «Оксипутенат натрия». Вот держи еще одну бумажку. Читай внимательно, Кирочка. И кушать бумагу не надо. Это только копия.

Кира взяла протянутый ей листок, пробежала глазами написанное и побледнела, как мел.

– Но это клевета.

– А в милиции так не думают, Кирюша. В милиции склонны верить показаниям Марины Глушко.

– Что это за Глушко такая? Я сама составляла списки приглашенных, среди гостей такой фамилии не было.

– Помнишь официантку, которая споткнулась о меня и уронила свой поднос?

– Да, и что?

– Свой поднос она уронила, но твой бокал из моих рук выхватила. Она видела, как ты подмешивала мне в бокал таблетки, а потом еще размешивала их пальчиком, вот и решила меня спасти. У выхода из зала она мне все рассказала отдала бокал, предложила проехаться в милицию. А там сделали анализ содержимого и взяли у нее показания.

– И ты поверил какой-то официантке? Да она тебя обманула. Просто подсунула тебе другой бокал, к которому я отношения не имею. Понимаешь?

– Серьезно? А зачем ей это было нужно?

– Ну, как? Чтобы настроить тебя против меня.

– Да? А для чего? Короче, Кирочка, то, что ваша семейка лжет, как дышит, мне хорошо известно. Но то, что ты глупа, как пробка, это для меня новость. Ты не обратила внимания на то, что отпечатки пальцев с бокала тоже сняли? Осталось только откатать твои пальчики и открыть уголовное дело. Так что ты проголосуешь на Совете директоров за мою кандидатуру в любом случае. Даже если я не только не возьму твою подружку на работу, а и тебя переведу из невест в бывшие невесты.

– За что ты со мной так, Андрей? Ведь я же люблю тебя.

– А ты не понимаешь? Твоя проблема! Но кое-что я тебе все-таки скажу. Когда пытаешься шантажировать, принимай в расчет, что и тебя тоже начнут шантажировать. И вот еще что, любовь – это не индульгенция подлостям, любовь – это то, о чем ты не имеешь никакого понятия. Твой папаша всю жизнь любил мою маму. Во имя этой любви он убил моего отца, да и ее саму тоже. Ты пошла по его стопам. Поздравляю.

– Андрей, но «Оксипутенат натрия» – это никакая не отрава. Я просто очень тебя хочу, а у тебя гаптофобия, вот я и хотела помочь тебе расслабиться.

– Все же я верный диагноз поставил. Ты глупа, как пробка. Ты бы хоть предварительно прочла, что это за препарат. Это тот препарат, который запросто мог отправить меня на тот свет, а тебя за решетку. И возбуждение уголовного дела будет по статье «покушение на убийство», так что делай выводы, Кира. А теперь последнее. Я не хочу быть несправедливым президентом. Зови свою подругу, как там ее? Виктория? Зови. Если она пройдет собеседование, то мы ее, пожалуй, примем на должность секретарши. Жалко микроскопом гвозди забивать.

– Что?

– Жалко использовать потенциал Пушкаревой на секретарские «Алло» и «Кофе подан». Так понятно? Или еще разжевывать нужно?

– Понятно. Только… ты не мог бы ответить мне на вопрос?

– Спрашивай. Если смогу, то отвечу.

– Я все еще твоя невеста?

– Пока да. Так сказать, невеста с испытательным сроком.

– Почему? Ведь я же… Я… Я такую глупость совершила.

– Потому, что я, в отличие от всей вашей семейки, умею держать слово.

– А может потому, что я начала тебе нравиться?

– Нет! И давай закончим этот тухлый разговор. Приглашай Викторию.

Интервью с Клочковой не заняло и трех минут. С первых же ее слов стало понятно, что ни делопроизводство, ни иностранные языки, ни даже работу в Office XP, она не знает. Такая же длинноногая и пустоголовая, как череда красавиц, посетивших конференц-зал до Пушкаревой. Правда более нахальная и более откровенно предлагающая себя.

Последнее наблюдение заинтересовало Андрея. Между подружками можно будет вбить клин и сделать Викусю своей соглядательницей в стане врага.

– Виктория, вы умеете варить кофе? – спросил Жданов.

– Конечно. По-венски, по-турецки, капучино. Любой.

– Это хорошо. Даю вам неделю, чтобы освоить Office XP и делопроизводство. Осилите – милости просим.

– Послушай, Андрей… – начала Вика, но была решительно прервана:

– Еще раз попытаетесь обратиться ко мне на «ты», и можете уже ничего не изучать, все равно уволю. Это все, вы свободны.

Виктория пошла к двери, но все время оглядывалась то на Андрея, то на Киру.

– Зачем ты с ней так? Это же моя подруга. Все, что она хотела спросить, это размер ее оклада.

– Ты обратилась не по адресу. Это не ко мне, это к Урядову. Я понятия не имею какой оклад, согласно штатному расписанию, у секретарши.

– Но, Андрюша, это моя подруга, ей нужно дать зарплату минимум в два раза превышающую ставку.

– Серьезно? Кира, компания «Zimaletto» не будет оплачивать твою дружбу. Если тебе так хочется помочь Клочковой, то помогай ей из своего личного кармана. Это, я надеюсь, понятно?

– С тобой очень трудно, Андрюша. Очень.

– Согласен, есть такое дело.

Андрей прошел в свой кабинет и первым делом позвонил Лите.

– Кажется, я нашел кандидатку для осуществления нашего плана. Вечером все расскажу. Целую тебя, детка. Люблю и скучаю…

Комментарий к Невеста с испытательным сроком

* болезнь Грейвса (Базедова болезнь или диффузный токсический зоб), одним из признаков которой являются широко распахнутые, выпуклые глаза (экзофтальм).

Если кто-то забыл… По документам Марины Глушко Аэлита прилетела в Москву, чтобы спасти Марго.

========== Катя… ==========

Кровать, предназначенная для двух человек, была даже не двуспальной, а какой-то просто бесконечной, да еще с водяным матрасом. У Андрея загорелись глаза.

– Красивая, да? Только вам вряд ли она подойдет, – сказала хозяйка квартиры, критически осмотрев предполагаемого жильца.

– Это еще почему? – с недоумением спросил Андрей.

– Так вы же сказали, что у вас жена маленькая и худенькая, а если у людей большая разница в весе, то сон из более легкого и приятного, как написано в аннотации, превратится в постоянную качку на волнах.

– Вы себе просто не представляете, как моя жена обожает море, волны и качку на них. Так что как раз это нам очень подходит. Нам вообще подходит ваша квартира. И район, и обеспечение безопасности, и подземный гараж с лифтом. Все подходит. Я думаю, что мы снимем вашу квартиру.

– Но вы же еще ничего не знаете о цене.

– Так вы же мне сейчас скажете цену. Правда? Потом я с вами немножко поторгуюсь и сниму эту квартиру. Итак?

– Две тысячи. И торговаться я не буду.

– В долларах или в евро?

– В долларах.

– Хорошо, тысяча семьсот и не будем торговаться. Зато за полгода вперед.

Сошлись на тысяче восемьсот, с оплатой за полгода вперед и запретом для хозяйки навещать свою квартиру ранее, чем через полгода, если, конечно, не случится чего-нибудь экстраординарного. Деньги были отданы, ключи получены, договор составлен и заверен в ближайшей нотариальной конторе. Так что еще накануне того памятного дня, когда Андрей нашел себе помощницу, Аэлита тихо и незаметно, благо лифт прямо из подземного гаража поднимал пассажиров на любой этаж, переехала из Глазынино в их новую квартиру, где ей предстояло провести практически безвылазно ближайшие полгода.

Первым делом и Лите, и Андрею захотелось сразу же, не дожидаясь ночи, опробовать качку на волнах их нового ложа. Вполне естественно, что одной качкой и прыжками они не ограничились и от детских шалостей перешли к вполне взрослым и очень приятным.

Сегодня выйти из дома Лите удалось только один раз, утром, и то всего на пару часиков. А потом, пока Андрей был на работе, она обживала их квартирку, все убрала, вымыла, вычистила, да еще и праздничный ужин приготовить умудрилась, предварительно заказав продукты на дом. И про пироги, которые так нравились Андрюше, Литочка тоже не позабыла. Затем позвонила провайдеру, подключила скоростной интернет, сбросила Андрею СМСкой все данные о компьютере, который был ей необходим для работы, и который Андрюша должен был купить. И теперь ждала его и томилась от безделья.

Был бы интернет, можно было бы с ноутбука хоть как-то поработать, но его должны были подключить только к вечеру. Были бы книги, можно было бы почитать, но во всей квартире Лита нашла только одну книгу, которая называлась очень смешно «Книга о вкусной и здоровой пище», год выпуска тысяча девятьсот пятьдесят второй. Смешно, но неинтересно. Готовила Аэлита, как и жила, добавляя ингредиенты не по рецепту, а по наитию, чего душа требовала, то и добавляла. Да еще так, чтобы обязательно было красиво и ярко. Красивое не бывает невкусным!

Где-то внизу начал свое восхождение к Олимпу лифт, и Аэлита бросилась к двери, заранее зная, что это Андрей вернулся. Бог его знает как, но она всегда чувствовала его приближение.

– Андрюшка! – Лита повисла на шее любимого. – А я знала, что это ты!

– А я тоже знал, что ты знаешь, что это я.

– А я тоже знала, что ты знаешь, что я знаю, что это ты! А где компьютер? Ты не купил?

– Купил. Но привезут только завтра вечером. Не все твои прибабахи были в наличии. Завтра укомплектуют и к вечеру привезут. Литусь!

– Аюшки.

– Знаешь, как на меня посмотрел продавец, когда я ему прочел все, что ты мне написала?

– Как?

– Как на крутого программёра или вообще на какого-нибудь чокнутого хакера.

– Ну, ты же ему явно не сказал, что тебе нужны прибабахи. Иначе он на тебя по другому бы глянул.

– Почему это?

– Потому что это не прибабахи, это комплектующие. Понял, глупенький мой?

– Понял, крутышка.

– Тогда ступай в душ, а я пойду накрывать на стол.

– Ни за что!

– Что ни за что?

– В душ без тебя? Ни за что!

– Ну и пожалуйста. Тогда иди мой руки и за стол. Поешь, все расскажешь, а потом пойдем вместе в душ. И никак не наоборот, а то я умру от любопытства.

– А что у нас на ужин? – крикнул Андрей из ванной.

– Гаспачо с эстрагоном и пирожки с капустой.

– Только с капустой? – Андрей сел за стол. – А с мясом?

– А у меня мясорубка есть? Ладно, не кривись, я мелко-мелко порезала мясо и обжарила с луком, так что с мясом тоже есть. Я же знаю, что ты у меня варвар, без мяса ни дня прожить не можешь.

– Ты ж мое золотко!

– Ага, только ты губу не очень-то раскатывай, возьмешь домработницу. Я уже все придумала. Ну, давай ешь и рассказывай!

Андрей и поел, и все рассказал. Все-все, в подробностях. И про череду тупоголовых, и про Урядова, и про Катю Пушкареву, и про то, как Кира унизила ее. Тут Лита не выдержала, вмешалась в рассказ.

– Ты хоть вступился за девчонку?

– А как же? Я же у тебя джентльмен. Конечно вступился.

– Молодец, горжусь. А она тебя не шантажировала голосованием?

– Кира? Как это не шантажировала? Очень даже шантажировала, но у меня же есть моя девочка, у нее мозги, вот такие, – Андрей показал руками что-то огромное, – так что и у меня было чем шантажировать Кирюшу. Слушай дальше. – Андрей быстренько досказал про скандал с Кирой и про Викторию. – Литусь, я знаешь что подумал?

– Что?

– Вика так откровенно предлагала мне себя, что мне пришла в голову мысль…

– Андрей Павлович! Вы разговариваете с матерью своих детей. И если вы решили переспать с какой-то там Клочковой, то не обязательно меня ставить об этом в известность. Понятно вам?

– Ты что, Литусь? Ревнуешь? Или разыгрываешь меня? – Андрей растерялся. – Литочка, девочка моя, ты что? Во-первых, если бы я… Если бы мне… Ну, ты дурочка, что ли? А во-вторых, не проси меня врать тебе, я все равно не сумею. Лит, ну иди ко мне, ну, не отворачивайся.

– Поверил! Поверил! – Аэлита захохотала. – Вот еще, чтобы я тебя ревновала к всяким размалеванным куклам Барби.

– Правильно, – от сердца отлегло. – Уж я скорее мог бы увлечься этой Пушкаревой, чем силиконовой Викой.

– А у нее здесь силикон? – Лита показала на свою грудь.

– У нее здесь силикон, – Жданов постучал себя по голове. – Кукла с силиконовыми мозгами – это пострашнее куклы с силиконовой грудью будет.

– Хи-хи, она, наверно, близняшка Киры. А ты это здорово придумал.

– Что я придумал? Я же даже не успел досказать.

– Я у тебя умница-разумница, и так поняла, что ты решил использовать Викин интерес к себе в корыстных целях. Правильно?

– Правильно, и тебе придется придумать, как это сделать, чтобы не спать с ней и не целоваться.

– Проще простого! Уже! Кира же тебе сказала, что Клочкова на мели. Предложи ей красивенькие, зелененькие бумажки и сделай тонкий намек на толстые обстоятельства в будущем, и все, она твоя на веки!

– Думаешь, что ее так просто развести?

– Почему развести? Ты, по-моему, только с ней одной и будешь честен. Но ничего конкретного не обещай и скажи еще, что вы должны шифроваться, пока Кира считается твоей невестой. Да, и намекни, что если ты не станешь президентом, то и деньги у тебя закончатся, и любоф пройдет. – Лита снова засмеялась. – Кстати, а что это ты там сказал по поводу Пушкаревой? Ты мог бы ею увлечься? Это как понимать? Ты же сказал, что она некрасивая.

– Зато почти такая же башковитая, как ты. Знает кучу иностранных языков, защитила кандидатскую…

– Но некрасивая?

– Да, некрасивая. Но вся какая-то смешная и очень трогательная.

– Андрей, а вот это мне уже не нравится. Это я у тебя смешная и трогательная, а Катерина… Не нужно меня разыгрывать.

– Тебе, значит, можно меня разыгрывать, а мне тебя нельзя?

– Я придумала, пусть ты к ней будешь относиться, как к сестренке, ладно? В обиду своей пиранье не давай, но и не увлекайся. Хорошо?

– Какой же ты все-таки еще ребенок, Литусь.

– Я не ребенок. Я мама. У меня двое детей, между прочим.

– Хорошо, не ребенок. Теперь ты рассказывай, что ты придумала.

– Мне срочно нужна машина. Можно со вторых рук.

– Зачем?

– Чтобы я была свободна в передвижениях и никому не попалась на глаза. Если у меня будет машина, то все будет классно. Выхожу из квартиры, сажусь в лифт, выхожу из лифта, сажусь в машину. И домой тот же путь, только наоборот. Теперь понял? И никто нас вместе видеть не будет. И еще мне нужна домработница. Я собираюсь много и плодотворно работать.

– Да, завтра же куплю машину и найму помощницу.

– Умница. А вот теперь пора в душ…

***

Без пятнадцати девять Катя Пушкарева постучала о косяк двери в президентскую приемную.

– Ну, и кто там такой робкий? – раздался глубокий грудной женский голос. – Входите.

– Доброе утро.

– Доброе.

– Меня зовут Катерина. Я помощница Андрея Павловича, новенькая. Могу я к нему пройти.

– Можешь, только его пока нет. А я Мария Тропинкина. Я вообще-то секретарша на рецепшене, но меня на одну неделю перевели сюда, в приемную, пока новенькая будет изучать Office XP.

– Неделю? Что там изучать неделю?

– Так она дура. Ей и недели мало будет.

– А зачем же берут дуру?

– Так она подруга нашей дуры, – ляпнула Маша и прикусила язык.

Катерина только хотела расспросить подробности, как в приемную вошел Андрей.

– Доброе утро, Андрей Павлович, – в один голос сказали девушки.

– Машенька, наше вам с кисточкой. Доброе утро, Екатерина Валерьевна.

– Меня можно без отчества. Просто Катя, только на «вы», пожалуйста.

– Хорошо, просто Катя, но только на «вы», – Андрей улыбнулся. До чего же смешная девчонка. – Ну, что, просто Катя, у нас с вами есть первая просто проблема. Может вместе подумаем, как ее решить?

– Конечно, Андрей Павлович, а что случилось?

– Я решил, что нерентабельно тратить ваши знания и вашу голову на секретарскую работу. Поэтому я взял еще и секретаршу.

– Это правильно. Платить мне такие большие деньги за приготовление кофе, это нерентабельно.

– Ну, вот мы уже и приходим к общему знаменателю. Но нашу проблему это не решает.

– Так что за проблема?

– Катя, как вы считаете, где должна сидеть секретарша?

– В приемной, конечно.

– А вы?

– Ой, даже не знаю.

– Вы же моя правая рука, верно?

– Верно, – Пушкарева зарделась.

– А правая рука всяко не должна находиться вдалеке от левой, да и от головы, ног, сердца, легких…

– Я поняла. Согласна. Но вам же будет неудобно, если я буду сидеть с вами в одном кабинете?

– А у меня в кабинете есть еще одна потайная дверца в каморку папы Карло. Пойдемте, я вам ее покажу. – Андрей прошел вглубь кабинета и открыл дверь возле своего стола. – Если не понравится, то будем искать что-то другое.