Текст книги "Парень его мечты (СИ)"

Автор книги: Галина 55

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 24 страниц)

– Правильно!

– Значит остается только одно, ухлестывать за Пушкаревой-мальчиком, правильно?

– Не совсем. Я не собираюсь Кате голову дурить. Я договорюсь с ней об этой игре. Объясню, что этим она мне окажет услугу.

– Ну-ну… Вот что, Палыч, мне это нравится. Тем более, что вы начнете больше времени проводить вместе, играть в любовь, а там глядишь…

– Что? Что, глядишь? Нет, Ромио, я уже тебе сказал, что никогда!

– Никогда, так никогда, но у Катюшки в любом случае останется гораздо меньше времени, чтобы грезить о своем Зорькине. Так что твой план мне однозначно нравится. Да и Кира, я думаю, в этом случае легче тебя отпустит.

– Да? И почему?

– Но ты же сам сказал, что…

– А мне интересны твои выкладки.

– Ну, во-первых, это не измена, ты же не виноват, что женщины больше тебя не интересуют. «Так природа захотела», – он рассмеялся.

– «Почему – не наше дело. Для чего, не нам судить». – подхватил я слова Окуджавы, тоже заулыбавшись. – Во-вторых?

– А во-вторых, как-то не гламурно осуждать, не понимать, не принимать и не уважать гомосексуализм. А Кирюша у нас дамочка ох и гламурная, – и он, больше не сдерживаясь, захохотал во всю глотку.

С Катей я договорился очень быстро. Она даже не попыталась сопротивляться – в мальчика, так в мальчика, любовный роман – так любовный роман. Только зарделась вся, когда я сказал ей о прибавке к жалованию и о машине с шофером…

Комментарий к Так природа захотела…

* Строчки из “Мойдодыра” К. Чуковского.

========== Никогда не говори никогда… ==========

POV Катя Пушкарева.

Андрей позвонил ровно в восемь тридцать.

– Ну что, Катенька готовы к приключениям?

– Готова, Андрей Павлович.

– Тогда, вперед!

– Мне выходить?

– Ну, вы же не умеете летать, так что выходите.

Вот глупый, я к нему не то что лететь, я к нему камнем вниз из окна готова броситься. Через минуту я уже открывала дверцу его машины.

– Здравствуйте, Андрей Павлович.

– Здравствуйте, Катенька, – он так тепло мне улыбнулся. – Это у нас с вами промашка вышла.

– Какая промашка, Андрей Павлович?

– Как какая? Мы не пожелали друг другу здравия. Я вам позвонил, а поздороваться забыл, сразу перешел к приключениям. Вы любите приключения, Катенька?

– Кто же не любит приключения? Конечно, люблю.

– Мне казалось, что как раз вы и не любите, всегда такая серьезная, всегда в работе.

– Андрей Павлович, так ведь у нас на работе сплошные приключения.

– Вы хотите сказать, что работаете исключительно из любви к приключениям?

– Нет, еще и за зарплату, – сказала я и смутилась.

– А что вы смущаетесь, Катенька? Получать зарплату – это не стыдно. Стыдно получать вашу зарплату. Приключений по самую макушку: подставная компания, липовые отчеты, выбивание кредитов из банков, даже контрабанда. Так что чего-чего, а приключений на наши с вами зад… пардон, лица, достаточно, и при всем при этом зарплата, как у стажерки. Вот почему вы, хозяйка «Zimaletto» и «НикаМоды», ни разу не напомнили мне о повышении зарплаты? Это же ваша непосредственная работа обо всем мне напоминать. Или что, как на передовую, так у нас и бойцовский дух откуда-то берется, и напор, и храбрость, а как за себя словечко замолвить, так сразу в тылу отсиживаемся? Так не пойдет, Катенька. Помощник мне нужен совсем другой! Но об этом мы поговорим после того, как завершим внешнее преображение. Кстати, вы придумали как спрятать вашу…

Он запнулся и сам покраснел. Вот уж никогда не думала, что Андрюша может смутиться и застрять на слове «грудь». Или это только со мной так? А вот не буду ему помогать, даже интересно, как он будет выкручиваться. И он постарался выкрутиться без слов, кивком головы показав куда-то ниже моей шеи. Мне стало весело. Мне вообще было расчудесно ехать с ним в одной машине, слушать его голос, украдкой поглядывать на его профиль и мечтать, что он мой. Не знаю кто… Муж? Парень? Друг? Но только не начальник. Как здорово, что я согласилась на это приключение, еще и получаса не прошло с начала осуществления нашей авантюры, а мы уже стали ближе. Мне даже захотелось похулиганить и обязательно заставить его самого сказать это слово.

– Андрей Павлович, я не понимаю, о чем вы.

– Ну, вы придумали, как спрятать вашу… вашу выдающуюся вперед часть тела? – вот хитрец! Ну, держись.

– Вы про грудь?

– Ну, да, про нее.

– Придумала, только это не дешево, если не хотим, чтобы в самый ответственный момент нас подвела китайская подделка.

– Катенька, покупаем все только самое лучшее. Мне вовсе не улыбается потом чувствовать свою вину, как я ее сейчас чувствую за вашу зарплату. Вам еще замуж идти, детей рожать. И эта часть вашего тела вам еще понадобится, так что мы постараемся сделать все наименее болезненно. По крайней мере, чтобы вы физически не пострадали, потому что психически… Ох, Катенька-Катенька. Будете носить мне в дурку передачи.

– Что вы, Андрей Павлович, если нас разоблачат, боюсь нам обоим передачки понадобятся, в одном крыле лежать будем.

Он засмеялся. Мягко так, весело. Мне тоже стало смешно, когда я представила нас в сумасшедшем доме на прогулке, как в детском саду идущих гуськом и держащихся за пижаму впереди идущего.

– Ну, вот мы и приехали, Катенька.

– Куда?

– К врачу ортодонту. Готовы?

– Готова, – я вздохнула.

– Боитесь, что будет больно?

– Нет, просто…

– Вы к ним привыкли?

– Да.

– И вам немножко страшно?

– Да.

– Не надо бояться, Катенька. Я же рядом.

Я задохнулась. Мне так хотелось сказать Андрею, что рядом с ним мне вообще ничего не страшно, вот сказал бы: – «Пошли в огонь», взял бы меня за руку, и я, ни на секунду не усомнившись, пошла бы с ним в огонь. Но я ничего не сказала, просто начала выходить из машины…***

POV Андрей Жданов.

Первый звоночек прозвенел еще по дороге к ортодонту, но я его не услышал, я просто болтал с Катюшей, не так, как всегда – по делу, а просто болтал, как болтал бы с другом или с сестренкой. Но! Вот это «но» и должно было меня насторожить. Однако, почему-то, не насторожило. Мне было комфортно! Я не застегивался, как застегивался всегда и ото всех. Непонятно? Тогда попытаюсь объяснить. Даже в наших дружеских трепах с Ромио, я всегда старался «фильтровать базар», всегда чувствовал границы личного пространства, за которые выходить не стоит. И это с Ромкой, с остальными же я был еще более застегнут. Про Киру и говорить не хочется, она сама вынуждала меня следить за каждым моим словом, чтобы не дай Бог, не вызвать скандал. А тут… Я всего-то один раз и запнулся, причем там, где не запнулся бы ни с кем и никогда. Чудеса, да и только.

Второй звонок, уже не звоночек, прозвенел, когда Катя вышла из кабинета врача и застенчиво мне улыбнулась. Это была не она, не Катюша! Это была совершенно другая женщина. Вот бы никогда не подумал, что какие-то брекеты могут так уродовать лицо. Никогда раньше не было видно, какие красивые, чувственные, сексуальные, манящие губы у Катеньки, и какая у нее прелестная улыбка. Просто глаз не отвести! К моему огромному удивлению, первым желанием было… Нет, не поцеловать Катю, как вы подумали, а… набить морду Зорькину. Такая на него взяла злость за то, что Катюха его любит, а он еще морду от нее воротит, что прямо кулаки зачесались.

Правда, уже к вечеру, я готов был отлить этому Николаю Антоновичу золотой памятник во весь рост. Безответная любовь Катерины давала шанс мне, и предложение Ромки «приударить» за своей помощницей, уже казалось мне глупостью только в одной части, в части «понарошку». Вот уж точно, никогда не говори никогда…

Моему интересу к Катюше, как к женщине предшествовало несколько весьма пикантных событий. Хотите узнать каких? Да пожалуйста, я не скрываю.

Сразу от ортодонта мы поехали к окулисту, где с Катюши сняли очки и заменили их линзами. Тут мне вообще стало дурно, звонок звонил еще не набатом, но уже так, что казалось, его должны слышать и окружающие.

Врач пригласила меня в кабинет, потому что Катя никак не могла определиться с цветом контактных линз. Я глянул в ее, возможно из-за специфического освещения, кажущиеся черными бездонными омутами, глаза в пол лица и пропал! Если бы еще не ее беспомощный детский взгляд, может, меня бы так и не торкнуло. А тут! Господи! Ведь дитя-дитём, а такая храбрая, такая работоспособная, такая добрая и преданная девочка. И смотрит так доверчиво, мол, дяденька, а ты меня не обманешь? Как ее такую обманывать? Это уж законченным негодяем нужно быть. Если бы Ромка ее сейчас увидел, думаю, и у него бы совесть проснулась. Хотя… не уверен.

Линзы мы ей подобрали зеленые, ей удивительно шел зеленый цвет глаз. Уже сейчас Катенька мало напоминала «мышку-норушку», как называл ее Роман. Всего и дела-то было, что снять очки и брекеты, а образ вырисовывался совсем другой.

Но главное потрясение ждало меня впереди, у Дробышева, моего очень хорошего приятеля, который умел держать язык за зубами. Я объяснил ему, что из девочки нужно сделать мальчика, несколько голубого, но очень презентабельного. Дал Славке карт-бланш на одежду, обувь, аксессуары и его работу, а сам вышел кофе попить.

Десяти минут не прошло, как мой мобильный начал разрываться.

– Да Славочка!

– Ты нормальный? Нет! Ты нормальный? Больше меня ничего не интересует, ты мне только скажи – ты нормальный?

– Господи, да что случилось-то?

– Бегом ко мне! – и трубку бросил.

Не знаю, как я голову не сломал, пока пулей летел в салон Славки Дробышева, чего только не передумал, каких только ужасов не напридумывал себе. Вбегаю! Слава хватает меня за руку и молча тащит в какую-то комнату.

– Скажи мне! Где твоя голова, ты нормальный? Как я тебе из этого сделаю мальчика? Куда я вот это богатство дену? Тут сиськи хорошего третьего размера!

Что вам сказать, когда говорить нечего? Могу только попытаться описать, что я увидел. Стены комнаты, в которой одиноко, сжавшись в комочек стояла Катюша, были полностью обшиты зеркалами, в каждом из которых и отражалась фигурка-топлес. И некуда ей было спрятаться от этого, как она считала, позора. Она только закрывала руками груди и горько плакала, опустив голову. Ни ее одежды не было в комнате, ни вообще чего-нибудь похожего на что-то, чем можно прикрыться. Я подлетел к Кате, снял с себя пиджак и набросил его девушке на плечи.

– Слава! Это ты придурок! Это у тебя мозгов нет! Понятно? Ты что не видел кто перед тобой? Катенька не актрисулька, не моделька какая-нибудь? Ты что за представление мне устроил? – Катя зарыдала еще громче. – Ну, все, Катюша, все, перестань плакать. Ничего не произошло. Просто Слава привык, что здесь никто никого не стесняется, как у врача, понимаешь? Ну, все! Все уже хорошо. Я же с тобой.

Она подняла на меня зареванные глаза, личико ее скривилось:

– Зачем вы меня одну здесь бросили? – еще смогла проговорить она, а потом уткнулась мне в рубашку как раз там, где билось сердце и плечи ее заходили ходуном.

Мне ничего не оставалось, как обнять девочку. Зря я это сделал! Нельзя было ее обнимать, потому что все колокола сразу же забили набат!

– Катенька, присядь вот здесь, – я подвел ее к стулу. – Я выйду побеседую с этим умником.

– Только я пиджак вам не отдам, ладно?

– Конечно не отдавай! Конечно! Тебе же нужно учиться носить пиджаки, вот и учись.

Я схватил Славку за шкирку и выволок в холл.

– Ты как додумался до такого?

– Палыч, да я ничего не сделал. Провел ее в комнату для переодеваний, велел раздеться до трусиков и войти во вторую дверь. Она просто не ожидала, что дверь ведет в зеркальную комнату. Понимаешь? Откуда мне было знать, что она такая. Я думал – наша.

– Конечно, блин, наша! А то, как она одета была, мозги тебе не включило.

– Нет! А потом, когда я ее грудь увидел, я вообще уже ни о чем другом думать не мог.

– Это еще почему?

– Потому что такую грудь не спрячешь, и потому… Что я мужик, черт побери! А там такая грудь! Ммммм! Это тебе не наши модельки.

– И думать забудь.

– Твоя?

– Моя! – сказал я и сам ошалел от своих слов…

========== И гори оно все синем пламенем! ==========

POV Катя Пушкарева.

Андрей за шиворот выволок Вячеслава из зала, нужно было успокаиваться, а мне все никак не удавалось остановить слезы. Не знаю, сколько бы я еще ревела, если бы, в очередной раз шмыгнув носом, не уловила запах яблока, корицы, гвоздики, сандала и кедра, запах его одеколона «Boss». Ах, ну да, его пиджак на моих плечах! Слезы высохли, как по мановению волшебной палочки, захотелось поглубже закутаться в его одежду, ощутить себя маленькой девочкой под надежной, очень надежной защитой. Но вместо этого я встала со стула и подошла ближе к стене-зеркалу. И знаете что? Мне понравилось то, что я там увидела. Я понравилась себе без брекетов и очков, босая, в огромном Андрюшином пиджаке почти на голое тело. Оглянувшись, не видит ли меня кто-нибудь, я распахнула полы. Все-таки решилась!

Дело в том, что у нас в доме никогда не было больших зеркал, папа считал неприличным себя разглядывать. Даже когда они с мамой купили новый шкаф с зеркалом внутри дверцы, папа его снял. Кстати, я тоже считала неприличным крутиться около зеркала, а уж голой, или почти голой, так и вовсе за гранью добра и зла. А тут решилась! Наверное потому, что мне очень хотелось знать, что же Андрей увидел.

Я уже говорила, что мне понравилось то, что я увидела? Так вот, я вас обманула. Мне не просто понравилось, а очень понравилось. Неужели это я? Из зазеркалья на меня смотрела невысокая, хрупкая, с ладненькой фигуркой и красивой грудью большеглазая девочка-девушка, эдакая Лолита. А косички, подвязанные крендельком, только усиливали этот образ. Я вспомнила, как Андрей набросил мне пиджак на плечи, как обнял меня, как гладил по спине и утешал, и подумала, что у меня есть пусть маленький, пусть совсем малюсенький шанс стать к Андрею намного-намного ближе. Ведь не просто так он впервые сказал мне «ты», после того, как увидел меня почти голой. Мы будем играть любовь, возможно, он даже когда-нибудь меня поцелует, а там… Кто знает, что может случиться в этом неведомом «там»? Ведь смотрел же Андрей на меня с интересом у окулиста, с совсем другим интересом, не как на свою помощницу, как на человека, и даже, как на женщину, я заметила это.

Да, у него есть невеста! Ну и что? Почему я должна думать о чувствах и боли этой мегеры Киры, которая просто так, из одной лишь прихоти оставила меня без работы? Почему я должна ставить ее интересы выше своих? Это она объявила мне войну, а не наоборот. Вот и пусть проигравший плачет!

Эй, Пушкарева! Останови свой бурный поток фантазии! Андрей Павлович еще и не думал, а ты его уже на себе женила! И родила, и детей вырастила!

Я тихонько и счастливо рассмеялась, мечты мечтами, а дело надо делать. Нечего из-за моих капризов пускать поезда под откос. Но одно я решила твердо, я больше не стану довольствоваться безответной любовью, я ничем не хуже той же Киры или Вики, и я постараюсь понравиться Андрею. Мы еще повоюем! И гори оно все синим пламенем!

POV Андрей Жданов.

– Твоя? – спросил меня Славка.

– Моя! – сказал я и сам ошалел от своих слов.

– Андрей Павлович, я в порядке. Давайте продолжим, у нас на сегодня еще очень много дел.

– Твоя? – в голосе Дробышева прозвучало недоверие. – А почему тогда Андрей Павлович?

– А потому, что она еще не знает, что она моя. Пошли, стилист-недоучка.

– Чего это я недоучка?

– Потому что не знаешь, как из Катюши сделать мальчика. А она, в отличие от тебя, знает.

– Интересненько. И как?

– Вот пойдем и узнаем.

Мы вошли в зал, и я офигел. В который уже раз за сегодня! Катя снова была другой, но на этот раз не внешне. Что-то неуловимо изменилось в ее взгляде, манере держать голову, чуть вздернув подбородок кверху, во всем ее посыле для окружающего мира. Казалось, что это совсем другой человек. Более уверенный в себе, менее стеснительный и гордый. Да гордый! Эта Катя не позволила бы каждому встречному-поперечному унижать ее и вытирать о нее ноги. Это было так неожиданно и приятно, что я не выдержал:

– Катенька, какая прелесть! Запомните этот взгляд и осанку, именно таким и должен быть мой помощник. Независимым, гордым, успешным. Договорились?

– Я постараюсь, Андрей Павлович. Мне тоже понравилось мое отражение.

– Палыч сказал, что вы знаете, как решить проблему с вашей… – Славка ошалело посмотрел на меня, но «помогла» ему Катя.

– С моей грудью? А с моей грудью нет никаких проблем. Это у вас есть проблема, если вы не знаете фирму «Sweet sweat premium».

– Девушка, не надо полоскать мои последние мозги! От их кремов ваша грудь не рассосется.

– Ничего-то вы не знаете, – загадочно улыбнулась Катюша. – Помимо кремов эта компания выпускает утягиваюшие корсеты.

– Знаю! Для талии.

– А вот и не знаете! С прошлого года и для груди! На двадцати четырех косточках, со шнуровкой спереди или сзади. Выкройка абсолютно прямая, по принципу детского лифчика, помните, были такие с клипсами для чулочков внизу.

– Так это же в корне меняет все дело! Двадцать четыре жесткие косточки, это то, что нужно! Значит так, Палыч, ты летишь вот по этому адресу, Славка протянул мне визитку, покупаешь корсет со шнуровкой сзади…

– Вячеслав… Простите, не знаю вашего отчества, – вмешалась Катя. – Мне бы все-таки хотелось со шнуровкой спереди.

– Почему?

– Вообще-то, я хотела бы иметь возможность хотя бы изредка дышать. А если шнуровка будет сзади, то мне всегда нужна будет чья-то помощь.

«Моя! – сразу подумал я. – Моя помощь. И именно в расшнуровывании». Но вслух я этого не сказал, просто решил, что куплю два корсета, самодостаточный и не очень, в надежде на… На что? И тут мне в голову пришла одна блестящая мысль. Честное слово, блестящая!

– Андрюха! Нет, ты только на нее посмотри! Дышать бы она хотела! А то, что из-за шнуровки впереди нельзя будет на нее надеть ни итальянские рубашки от «Etro», ни английский вариант «Paul Smith», так это фигня.

– Катенька! И этот человек спрашивал у меня нормальный ли я! А ты нормальный? Какое «Etro», какой «Paul Smith»? Катя устраивается на должность помощника, а не президента! Да ты спалишь нас к чертовой матери еще до выхода на публику. Ты бы еще авторский вариант от «Valentino», выпускающийся в количестве десяти единиц, предложил.

– Так ты же сам сказал, что карт бланш.

– И сейчас говорю. Только голову-то тоже включать надо, Славка! Рубашки от «Etro» не по карману и не по чину помощнику президента. Они не каждому президенту-то дост… – я запнулся, меня осенила еще одна мысль. – А знаешь что? Давай-ка, пусть в гардеробе… Кать, как тебя назовем? Есть какие-нибудь предпочтения.

– Есть! – заявила Катюша. – Андрей Павлович, если можно пусть меня будут звать не чисто мужским именем. Ну, там Женя, или Саша, или Валя. Чтобы мне все-таки было легче.

– Катюха, а ты голова! И мне будет полегче на публике. Одно дело сказать: «Женечка, я тебя люблю» и совсем другое: «Петька, я люблю тебя»!

– Стоп! – Славка аж подпрыгнул от осенившей его догадки. – Палыч! А ну, колись. Вы чего затеваете? От Кирюши никак не можешь отделаться? Решил голубого включить?

– Вот что я всегда в тебе ценил, Славочка, так это твое умение держать рот на замке и не совать…

– Свой нос в чужие дела, – закончил он сам мою фразу. – Да я и не сую. Езжай за корсетом.

– Катенька, вы больше не боитесь этого монстра? Я могу вас оставить с ним.

– Езжайте, Андрей Павлович. Вячеслав не такой уж и страшный.

– Значит, не боитесь?

– Нет, больше не боюсь.

– Палыч, а что ты хотел сказать когда мы про рубашки говорили?

– Про рубашки? Не помню… А, вспомнил! Пусть в гардеробе Алекс будет одна шикарная рубаха, одни шикарные туфли…

– И один шикарный костюм?

– Подумай сам. Но один наряд должен быть таким, чтобы Воропаев свернулся в трубочку от зависти. Кать, ты поняла, почему ты будешь Алекс?

– Не очень.

– Неважно, потом объясню.

Я выбежал из салона, сразу достал и включил мобильный, который вырубил после Славкиного звонка, потому, что Кира звонила мне каждые три минуты. И это было невыносимо.

– Ромка!

– О, привет, пропажа. Ты где?

– Здравствуй Кирочка.

– Почему Кирочка? Все! Не объясняй, сам допер. И сколько раз за сегодня ты слышал от Киры этот вопрос?

– Не так уж и много, – засмеялся я. – Я все время вырубал мобилу. Но я не об этом.

– А о чем?

– Помнишь, ты вчера спросил: «Как быть с банкирами? Там же Васенька не пройдет, им Катеньку вынь и положь».

– Помню.

– А потом ты еще сказал, что она может переодеваться прямо в машине.

– Нет, этот вариант я отверг! Пробки и так бич Москвы!

– И правильно отверг, я придумал вариант получше.

– Этого не может быть. По определению – не может!

– Чего?

– Чтобы ты придумал что-то лучше, чем я.

– Ромио, я сейчас дам отбой и больше ты не будешь принимать участие в…

– Молчу! Молчу, как немая рыба. Только не отлучай от ручки. Палыч, пощади!

– Паяц! Ромка, ну правда, хватит!

– Все! I’m serious as a heart attack*. – это была его любимая цитата и мы оба засмеялись.

– Ромио, нужно снять квартиру рядом с «Zimaletto». Небольшую, но очень удобную и уютную.

– Оба-на! Палыч, ты гений! Откроем свой филиал ООО «Мотель»! Катька сможет там переодеваться, а мы… О, это блестящая мысль! Даже в обеденный перерыв можно туда наведаться с девочками!

– Губу закатай! Тебе в эту квартиру путь закрыт!

– Это еще почему? Я готов войти в долю. Оплата за квартиру пополам.

– Неа… Я хочу снять квартиру для Кати.

– Как? Ты все-таки решился?

– Закрыли тему.

– Не понял!

– Ромка! Я не стану «приударять» за Катюшей! Никогда и ни за что! Понял? А теперь ищи квартиру. И такую, чтобы Катеньке там понравилось. Вечером поговорим…

Комментарий к И гори оно все синем пламенем!

*I’m serious as a heart attack – Я серьезен, как инфаркт. Цитата из «Джеки Браун» Тарантино.

Примечание:

Мы решили давать в день по две главы одного фанфика. А на следующий день – другого.

Иначе очень трудно не запутаться.

========== Помер в одночасье… ==========

POV Андрей Жданов.

Славка сказал мне, чтобы я раньше четырех не возвращался, а я уже в два был абсолютно свободен, вертел в руках пакет с двумя корсетами и думал, чем бы заняться. Конечно, самым разумным было бы сейчас завалиться в «Отцы и дети» и отобедать баранинкой, только почему-то стыдно стало. Катюха голодная, а я пойду жрать? Ну, и куда это годится? Она ведь для меня старается, а я буду себе брюхо набивать, зная, что у девчонки маковой росинки с утра во рту не было? Не пойду! Буду голодать за компанию.

Шутки шутками, но два часа нужно было куда-то деть, и я решил зайти в ближайший магазин «Zimaletto». В конце концов, могу я заявиться с инспекцией или нет? Могу! Вот я и инспектировал, а то, что я вышел из магазина с головы до ног увешанный пакетами, так почему бы мне и не сделать родному детищу план, тем более, что каждый отдел буквально наперебой предлагал мне скидки? Оставалось купить белье, обувь и кое-какие аксессуары.

Вот только не нужно меня спрашивать для кого я все это покупал, не делайте вид, что сами ничего не поняли. А что здесь такого? Если у Кати будет своя квартира, то почему она должна там переодеваться исключительно в парня? Почему у нее не может там быть два гардероба? Женский и мужской? Даже если родители не отпустят ее жить одну, все равно она может оставлять там свое тряпье и переодеваться в нормальную одежду, и ездить в банк в нормальном виде, и вообще… Может, мне было приятно покупать ей обновки. Что? Не имею права? Имею! Теперь бы как-нибудь еще уговорить Катеньку все это принять.

К салону я подъехал ровно к шестнадцати ноль-ноль. Славка выскочил из зеркального зала, схватил пакет с корсетами и снова скрылся, бросив мне одно только слово: – Жди!

Что мне оставалось делать – я ждал. От нетерпения засосало под ложечкой, а может, и не от нетерпения, может, просто очень хотелось жрать? Я не знаю.

– Палыч! Готов? – крикнул Дробышев.

– Всегда, как юный пионЭр.

Но я солгал, я вовсе не был готов увидеть очень красивого, довольно смуглого молодого человека в дорогом однобортном темно-сером, почти черном костюме, белой рубашке с шейным платком вместо галстука, кожаных черных туфлях и с серьгою в правом ухе. У парня была потрясающая стрижка в стиле то ли «Гранж», то ли «Двойное каре» длиною ниже линии плеч, так, чтобы при желании была возможность уложить волосы хаотично или забрать в хвост. Парню удивительно шел образ «Смарт-кэжуал», нечто среднее между деловым и повседневным стилем.

Умом я понимал, что это Катя, но все никак не мог понять, что же мне так мешает ее узнать. Отсутствие груди? Нет! К этому я как раз был готов.! О, Господи! Да ведь Катенька сантиметров на восемь пониже будет!

– А? Как я придумал?

– Славка! Я все понимаю, но рост? Там же каблук небольшой.

– Палыч! А это «Masaltos» стиля Goodyear-Welt, уникальная в своём роде обувь. У нее четырехсантиметровая стелька, встроенная во внутреннюю часть пятки обуви для увеличения роста, плюс каблук четыре сантиметра, и voilà – Алекс на восемь сантиметров выше Кати. Как тебе это?

– Блеск! Катенька, вам удобно ходить в этой обуви?

– Очень! Нет, правда, очень удобно.

– А загар?

– Не скоро сойдет. И вот еще что, обрати внимание на стрижку. Она подойдет как парню, так и девушке.

– Слав, а можешь бонусом превратить Катю обратно?

– Не понял. Бонус с меня или с тебя?

– Бонус с меня, но ты должен объяснить Катюше, как ей самостоятельно превращаться…

– Из мальчика в девочку и обратно? Нет ничего проще. Облик утверждаешь?

– На сто процентов.

– Тогда нет ничего проще. – Славка подошел к Кате, внимательно на нее посмотрел, взмахнул руками и выматерился.

– Ой! – Катя на секунду втянула голову в плечи, потом выпрямилась и посмотрела на Дробышева с таким сарказмом, что теперь ему пришлось отводить взгляд. – Все так безнадежно? Вячеслав Сергеевич, а вы не бойтесь. Хуже, чем было не будет, а осталь…

– Девочка, не говори ерунды. Ты красавица, вот только нарядить тебя не во что. Мы же купили исключительно мужскую одежду. Даже то, что unisex все равно не раскроет в тебе женщину, а напяливать на тебя то, в чем ты пришла, это знаешь ли… – и снова мат.

Вот это удача! А я еще придумывал, как уговорить Катю принять подарки.

– Теперь вы ждите, – я пулей смотался в машину и приволок все, что купил в магазине «Zimaletto», вот просто все-все пакеты им и приволок. – Славка, глянь тут. Может что-нибудь и пригодится. Только обуви нет.

Катюша, даром, что в образе Алекс была, а девчачье любопытство все же верх взяло – первой подбежала к пакетам, стала заглядывать внутрь.

– Андрей Павлович, что это? Откуда столько вещей. И такие красивые!

– Это вам, Катенька.

– Мне? – глаза девушки стали испуганными. – Зачем?

– Да просто так. Это подарок.

– Я не возьму такие дорогие подарки. Ну, мужское там, это для дела. А это? Нет-нет, ни за что!

– Катюша, давайте Славка вас сейчас преобразит, а потом мы с вами обо всем в машине поговорим, – я незаметно подмигнул Дробышеву, и он кивнул головой. – Не могу же я вам вот при этом пузане все рассказывать. У нас с вами тайна, не для посторонних, так сказать ушей.

– У нас с вами? – глаза уже не просто испуганные, какие-то ошалевшие. – Что вы еще задумали?

– Потом, Катя. Все потом.

– Хорошо.

– Славка, сколько времени тебе нужно?

– Минут двадцать.

– И все?

– И все. Только потом наймешь ей кого-нибудь, чтобы краситься ее научил и преподал пару уроков. Ну, там что с чем сочетается, а что никак вместе носить нельзя. И так далее. Дуй давай отсюда. Придешь через полчаса.

– Уже через полчаса? Аппетиты растут. Кстати, об аппетитах. Жрать хочу аки зверь. Кто еще проголодался? Может потом забуримся в ресторан? – я исподтишка погрозил Дробышеву, чтобы не вздумал соглашаться. Он хмыкнул, и снова все понял правильно.

– Катюха твоя голодная, – Славка засмеялся. – У нее знаешь, как в животе бурлит?

– Вячеслав Сергеевич, зачем вы?

– А я не думал, что это секрет. Палыч, я тоже жрать хочу, но пойти с вами не смогу – у меня скоро встреча, принеси мне гамбургер. Два штука, балших! И обуф дэвушка купи, да!

– Слушаю и повинуюсь. – жить мне оставалось всего лишь час…

Да не пугайтесь вы так, физически-то я живой, еще какой живой! Живее всех живых (прямо, как дедушка Ленин), а вот повеса, бабник, гуляка и пьяница помер во мне в одночасье. Вот как вернулся я, взглянул на Катюшу, так он и помер.

Спасибо Богу и Кире! Но Кирюше все-таки больше! Даже если бы Бог захотел расстараться для меня лично, у него бы так удачно не получилось. Ведь если бы Кира не загнала меня в угол, если бы не потребовала уволить Катюшу, я не решился бы поставить большую жирную точку в отношениях. Если бы я не решился на разрыв с невестой, мне никогда не пришла бы в голову мысль переодеть Катю мальчиком. Если бы я не делал из Кати парня, я никогда бы не узнал, какая она – настоящая. Если бы… если бы… если бы…

Господи! Это было немыслимо. Так не бывает! Не могут люди меняться вот так. Вчера еще, да какое вчера? Еще сегодня с утра серенькая, незаметная, некрасивая мышка, очень умная, но совершенно не привлекающая к себе внимание, как к женщине, а сейчас… Знаете, у меня очень богатый словарный запас, а слов, чтобы описать Катеньку, не могу найти. Все превосходные степени меркнут перед тем, что я увидел. Я могу, конечно описать вам одежду, могу даже макияж описать, а если очень постараюсь, то наверно и облик более или менее близко. Но как описать мягкий свет в ее глазах, нежную, чуть застенчивую улыбку, ее поворот головы, хрупкость длинной лебяжьей шеи? Как! Не знаю. Просто поверьте мне на слово – Катенька была не просто красива. Она была красива настоящей живой красотой, без ужимок и кокетства.

– Андрей Павлович, что?

– Вы о чем, Катенька?

– Ну, вы как-то застыли…

– Катька, я говорил, что он влюбится в тебя без памяти? Говорил? Говорил, что мы его сделаем?

– Вячеслав Сергеевич, – она даже ножкой топнула, правда пока босой, – прекратите.

– Катенька, примерьте, – я вышел из оцепенения и сглотнул слюну. – Вот несколько пар туфель. Если не подойдут, мы их обменяем…

Много позже, когда мы с Катей уже пообедали, а Ромка уже отзвонился, сказал, что нашел прекрасную квартиру, правда не двушку, а студию, но зато с большим гардеробом и огромной ванной комнатой, я рассказал помощнице, что решил снять для нее квартиру рядом с «Zimaletto». Она может там жить, а может только держать там вещи и приходить переодеваться.

– Я хотела бы там жить, только… – она сосредоточенно о чем-то думала, даже не замечая, что я на нее смотрю.

– В чем дело, Катюша?

– Андрей Павлович, ничего у нас не получится.

– Вы о чем?

– Я об Алексе.

– Что не получится?

– Ничего не получится, мы забыли об одной очень важной детали.

– Какой?

– А как я буду… ходить в туалет? В какой? В мужской? Но я не могу!