Текст книги "Парень его мечты (СИ)"

Автор книги: Галина 55

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 24 страниц)

– Андрей, нужно как-то потянуть время. Мои юристы сейчас работают над каждым пунктом устава, но пока никаких зацепок обнаружить не удалось. Кира при желании может продать свои акции или потребовать раздела компании, – на отца больно было смотреть, так стыдно ему было говорить мне о том, что я должен еще потерпеть немного.

– А мы и тянем время, папа. Мы очень тянем время. Дорогие мои родители! У меня есть очень важное… Заявление?.. Объявление?.. Да черт с ним, как оно называется. Мамуля, папа, я встретил самого лучшего человека на планете, я впервые по-настоящему полюбил, и я собираюсь, как только мы найдем выход из создавшейся ситуации, немедленно жениться! Немедленно! А вот с помолвкой, пускай и тайной, я ждать не намерен. Родители, я приглашаю вас на помолвку.

– Андрюша, когда? Куда? Кто она? Надо лететь в Москву? – в один голос стали задавать вопросы предки.

– Никуда не надо лететь!

Я достал из внутреннего кармана пальто кольцо, которое купил вчера, перед тем, как поехал к Катиным родителям, подошел к Кате-Алеску и протянул ей.

– Я люблю тебя больше всего на свете. Выходи за меня, пожалуйста. Как выяснилось, без тебя моя жизнь бессмысленна и пуста.

– Да! – закричала Катюха своим голосом и бросилась мне на шею.

Немая сцена.

Занавес!

Комментарий к Немая сцена… Занавес…

На все комментарии обязательно отвечу завтра.

========== Такая странная помолвка. ==========

POV Катя Пушкарева.

Боже мой, как же это было невероятно! Как красиво и трогательно. Павел Олегович сказал, что юристы работают над тем, чтобы Кира не смогла разделить «Zimaletto», а пока, мол, надо подождать и потерпеть. Тут Андрюша всех и убил.

– Дорогие мои родители! У меня есть очень важное… Заявление?.. Объявление?.. Да черт с ним, как оно называется. Мамуля, папа, я встретил самого лучшего человека на планете, я впервые по-настоящему полюбил, и я собираюсь, как только мы найдем выход из создавшейся ситуации, немедленно жениться! Немедленно! А вот с помолвкой, пускай и тайной, я ждать не намерен. Родители, я приглашаю вас на помолвку.

– Андрюша, когда? Куда? Кто она? Надо лететь в Москву? – в один голос стали задавать вопросы Павел с Маргаритой.

– Никуда не надо лететь!

Он достал из кармана пальто кольцо, подошел ко мне и протянул его.

– Я люблю тебя больше всего на свете. Выходи за меня, пожалуйста. Как выяснилось, без тебя моя жизнь бессмысленна и пуста.

– Да! – закричала я своим голосом, совершенно забыв, что я Алекс, и бросилась Андрюше на шею.

Мне было абсолютно все равно где мы, кто мы, что мы и кто рядом с нами. Я была переполнена счастьем до самых краев. Я люблю и любима! И самый лучший мужчина на свете хочет засыпать и просыпаться со мной, только со мной! И так на всю жизнь.

Кажется, так самозабвенно мы никогда еще не целовались. Не знаю, чем бы это все закончилось, если бы на нас не начала давить всепоглощающая, какая-то ватная, или даже вакуумная тишина. Затем робкое покашливание и…

– Андрей, может ты нам все-таки объяснишь, что здесь происходит? – голос Павла Олеговича не предвещал ничего хорошего, поэтому я предпочла спрятать голову на груди у Андрюши и предоставить ему самому право разбираться со своими родителями.

– А что происходит? – весело спросил мой любимый. – Только что на ваших глазах я сделал предложение руки и сердца. И их приняли!

– Кого? – спросила Маргарита.

– Не кого, а что! Мою руку приняли вместе с моим сердцем. Ну, вы же слышали, как мне кричали «да»!

– Андрей, это что, розыгрыш? – Павел, словно у него подкосились ноги, рухнул на стул.

– Хватит, Андрюша, – шепнула я. – Иначе наша помолвка закончится в больнице.

– Хватит, так хватит, – Андрей чмокнул меня в макушку. – Мам, пап, это не розыгрыш, это… Моя Катька.

– Кто? Что? Какая Катька? Сынок, ты хорошо себя чувствуешь? – на два голоса спрашивали мои будущие родственники.

– Катя Пушкарева! Папа! Ты же сам говорил, что нельзя отпускать такого ценного работника. Вот я и не отпустил. Только переодел мальчиком. А в процессе всех этих переодеваний и игр влюбился в Катюху, как мальчишка. И жить без нее мне просто невмоготу.

– Замолчи! – вдруг закричала Маргарита Рудольфовна. – У меня сейчас голова взорвется. Мы что? Мы в дурдоме?

– Нет, мамуль, мы у тебя в доме, – смиренно ответил Андрюша.

– Тогда давайте все по-порядку. Ты на ком собрался жениться, сыночка?

– На Кате Пушкаревой.

– Катю помню. Маленькая такая, с косичками. А ей уже восемнадцать исполнилось?

– Ей уже двадцать четыре исполнилось.

– Ну надо же, а так и не скажешь, выглядит совсем ребенком.

– Марго!

– Да, Пашенька, что?

– Ты о чем говоришь? При чем здесь ребёнки? Тьфу ты… ребенок! Совсем меня запутали. Все, стоп! Я закрываю филиал Кащенко. Андрей, смотри мне в глаза и отвечай только на мои вопросы.

– Слушаюсь, товарищ главврач московского филиала дурдома имени Кащенко.

– Это кто? – Павел Олегович показал рукой на меня.

– Это моя невеста, Пушкарева Екатерина Валерьевна, – Андрюшка докладывал по-деловому, словно и правда рапортовал.

– Андрей, этого не может быть.

– Чего? Что она моя невеста? Ты же сам слышал, что она сказала мне «да».

– Андрей, прекрати паясничать! – крикнула теперь уже Маргарита.

– Катя на пол головы ниже того, что стоит сейчас прижавшись к тебе.

– Ах это, – с облегчением вздохнул Андрюша, присел, расшнуровал мой ботинок, снял его с моей ноги и подал отцу. – Вот смотри, это специальная обувь. Ой, да что я вас убеждать-то буду! Мама, проводи Катюшу в ее комнату и помоги ей переодеться, пожалуйста.

– Павел Олегович, Маргарита Рудольфовна, – заговорила я своим обычным голосом. – Это действительно я, Катя Пушкарева, я сейчас переоденусь и вы сами все увидите. Андрюша, а ты пока расскажи маме с папой все подробно. Пошутили и хватит, еще доведем родителей до больницы, не дай Бог.

Маргарита пошла со мной, якобы, чтобы помочь, но я так думаю, что она просто хотела убедиться своими глазами, что грудь у меня не накладная, и между ног ничего не болтается.

POV Андрей Жданов.

Я никогда не видел отца таким. Честное слово, никогда! Он хохотал, как маленький ребенок, он хлопал в ладоши и утирал слезы, выступающие от смеха, пока я ему рассказывал сказку из серии «Приключения Александра Азарова».

– И Кира поверила?

– А ты что? Не поверил?

– Поверил! Правда поверил. Такой щеголь, такой галантный, ручку вон маме поцеловал, – и отец снова захохотал.

– Пап, ты не представляешь, как мне с Катюшей легко, как я каждую секундочку благодарю Бога за то, что не дал мне мимо Катеньки пройти.

– Андрей! А вот сейчас я вижу, что ты ее действительно любишь. У тебя даже лицо светлеет, когда ты о Кате говоришь. С Кирой у тебя никогда не было таких сияющих глаз.

– Пап, их даже сравнивать нельзя. Катя… Она такая… Она, как солнышко! Всем помочь готова, всех обогреть. Она… Она…

– Можешь не продолжать, Андрюша. Если бы ты видел себя сейчас. Знаешь, сынок, а я уже люблю Катюшу.

– Правда?

– Правда! Хотя бы за то, что ты другим с ней стал.

– А вот и мы, – мама с Катенькой вышли в салон. – Павлуша, ты посмотри на нашу девочку. Ничего общего с Катей Пушкаревой. – мамуля руками показала мышиные хвостики и очки. – Совсем ничего.

– Маргарита Рудольфовна, – строго заметил я. – Моя Катюха в любом виде красавица! Ясно?

– Конечно ясно, Андрюшенька. Я просто говорю, что Катя очень изменилась. Прямо и не узнать.

Катя и правда, была невероятно хороша, а может это мне так казалось, не знаю. Но то, что мама с папой переглянулись и папа показал маме большой палец, я видел точно!

Оставив Катюху с отцом беседовать о компании, мы с мамой переместились в кухню. Уж слишком все были перевозбуждены, чтобы ложиться спать, да и помолвку хоть чуть-чуть, но нужно было отметить.

– Андрей, я сама здесь управлюсь, – тихо сказала мама. – А ты выскочи за угол, там круглосуточный цветочный. Купи Катеньке цветы.

– Спасибо, мам. – я рванул в прихожую.

– Погоди!

– Ну, что еще?

– Только лилии не покупай.

– Почему?

– Не каждая беременная их запах переносит.

– Что? Мама! Что ты сейчас сказала?

– А ты что, не в курсе, что Катя ждет ребенка?

– С чего ты взяла? Это Катюха тебе сказала?

– Я не думаю, что она и сама уже знает.

– Тогда как?

– А вот это мой личный секрет, только я никогда еще не ошибалась. Даже если беременность совсем-совсем ранняя, мне достаточно увидеть грудь женщины и я безошибочно знаю, что она в положении. А ты что, ты не рад?

– Я? Да я не просто рад, я счастлив буду, если это действительно так. Только очень боюсь, что ты ошибешься.

– А ты не бойся, ты беги за цветами.

Через двадцать минут, подарив Кате букет бело-розовых эустом, а маме корзину роз, я еще раз спросил:

– Кать, ты выйдешь за меня, не передумаешь?

– Выйду. Маргарита Рудольфовна, Павел Олегович, я правда очень люблю вашего сына. И я… Я постараюсь, чтобы он никогда не пожалел, что…

Ну, вот! Ох уж эти женщины, глаза на мокром месте. Да и у меня, и у папы они как-то подозрительно «помокрели».

– Так, все! Хватит разводить сырость. Садимся к столу, – слишком строго, видно чтобы скрыть собственную «сырость», сказал отец.

– Андрюша, а дай родителям послушать третью запись, – где-то после второго стакана сока попросила невеста.

– А что там?

– А там разговор вашего сына с его бывшей невестой, – хитро улыбнулась Катя.

– Там действительно что-то стоящее, есть что послушать? – спросил папа.

– Смоктуновский отдыхает, Павел Олегович. Андрюша, он гений! Я бы ему «Оскара» за лучшую мужскую роль дала.

– Ты не объективна, девочка, – рассмеялась мама. – Андрей! Включай запись. Мы с папой требуем.

– Я тоже требую. На бис! – пискнула Катя и я включил диктофон.

– Кира, я не знаю, что со мной случилось, я сам этого ужасно не хочу. Но…

– Что, Господи?

– С некоторых пор меня волнуют только мужчины.

– Теперь ты понимаешь, как нелепы были все твои обвинения в изменах? У меня давно вообще никого не было. Женщины мне противны, а со своим влечением к мужчинам я пытаюсь справляться. А ты меня все обвиняла и обвиняла, и меня из-за этого все больше и больше отвращало от женщин.

Я выключил диктофон. Мама с папой обнявшись плакали, нет, даже не плакали, они рыдали от смеха, а мама еще и икала.

– Ты просто пара-ик-зит, Анд-ик-рюша! Нель-ик-зя так сме-ик-шить!

– Ладно, вы тут досмеивайтесь, а мы с Катюхой спать. Устали с дороги.

И только когда мы остались одни, я спросил:

– Кать, ты ничего мне не хочешь сказать?

========== Неисправимый аферист… ==========

POV Андрей Жданов.

У меня все в голове не укладывались мамины слова: «Только лилии не покупай. Не каждая беременная их запах переносит». Столько счастья сразу? И все это мне? Да нет, не может быть. Хотя… Мама ведь и правда не ошибается. По крайней мере в тот раз, с Кирой, она сразу сказала, что «Кирочка заблуждается».

Кира тогда достала меня до печенки, зудела целыми днями, что ее муж должен быть президентом компании, что она поможет мне занять этот пост, что мы поженимся и что я всю жизнь буду гордиться такой женой, которая так помогает мне «по жизни». Вы не поверите, но именно так – по жизни, и никак не меньше. Папа еще и не собирался на пенсию, место президента было прочно занято, а Кирюша уже удобряла почву под посадку саженца «жена президента». В один из таких моментов, когда я был хорошо под коньячными парами, а «тогдаещедажененевеста» с особой жестокостью насиловала мой мозг идеей пожениться, как первым шагом на ступеньках к президентству я и не выдержал:

– Слушай, Кирюша, а может мне рассказать отцу, что ты готовишь переворот в «Zimaletto»?

– Какой переворот? Я же не про сейчас говорю, а про время, когда Павел Олегович захочет отойти от дел. Только так, Андрюшенька.

– Значит, президентом я должен стать, когда отец захочет отойти от дел, правильно?

– Ну, конечно же.

– А жениться я на тебе должен уже завтра.

– Лучше бы вчера, – засмеялась Кира, довольная своей шуткой. – Ты пойми, твоя женитьба – это первый шаг. Если ты женишься, значит, ты серьезный и ответственный человек. И твою кандидатуру Павел Олегович будет рассматривать в первую очередь.

– Опаньки, значит, и в президентское кресло дорога лежит через койку? Я правильно понял?

– Не через койку, Андрей, а через ЗАГС! – и Кира снова засмеялась.

– Через ЗАГС? Надо же, как интересно. А почему в таком случае в этот ЗАГС я должен отправиться именно с тобой? Если основополагающее на ступеньках к креслу слово ЗАГС, то невесту туда можно приволочь любую. – теперь уже я захохотал. – Почему же я должен жениться на тебе?

– Андрей, прекрати так шутить!

– А я, может, и не шучу вовсе. А?

– Хорошо, тогда хотя бы потому, что любая не приведет тебя к президентству. А я приведу. У меня есть право голоса, акции и Павел Олегович мне доверяет.

– А кто тебе сказал, что я хочу быть президентом, Кирочка?

– А что? Не хочешь?

– Нет, не хочу!

– Почему?

– А нахрена мне эта головная боль и ответственность? Меня вполне устраивает моя должность. Это живая работа с живыми людьми. Я люблю договариваться с людьми, заключать сделки, искать выгодные контракты. Это мое, Кирочка. И мне совершенно не улыбается общее руководство. Я дело хочу делать, реальное дело.

– Но я хочу стать женой президента, – брови Киры взлетели вверх, мол, как же я этого не понимаю.

– Хочешь быть женой президента? Будь! Я совершенно не возражаю. Только я здесь ни при чем. Поняла?

– Как? Я могу стать твоей женой, а ты президентом. Или остаться сестрой президента. Других вариантов нет.

– Ну, почему же, Кирюша? Выходи замуж за кого-нибудь другого, не за меня. Такого крутого, брутального, с амбициями и желанием быть победителем. Папа тебе, как ты говоришь, доверяет. Так почему бы ему не рассмотреть кандидатуру твоего мужа, даже если он и будет со стороны?

– Но я тебя люблю, Андрюшенька, и замуж хочу за тебя.

– А это ради Бога! Но президентом я не буду.

Разругались мы тогда в пух и прах. Так разругались, что я послал Кирюшу вместе с ее любовью и желанием стать госпожой президентшей куда подальше. Заявил ей, что мы расстаемся, как я тогда думал, навсегда. Кира плакала, умоляла меня опомниться, говорила, что любит, что ей уже все равно займу ли я место отца или нет. Но я ей не верил. Как отрезало, нет, и все.

Да только прошло две недели и Кира влетела ко мне в кабинет радостная и довольная, как слон.

– Андрюша, нам надо поговорить.

– Кирочка, мне кажется, что мы уже обо всем поговорили.

– Нет, милый, еще не обо всем. Вот, – и она протянула мне какой-то листок.

– И что это?

– А ты прочитай.

Я прочел, и у меня потемнело в глазах – Кира была беременна, срок шесть недель. Сказать, что я не хотел этого ребенка – это ничего не сказать! Я возненавидел всех детей сразу! Зачем они? Для чего? Для того, чтобы портить людям жизнь? Боже мой, мне было всего двадцать шесть лет, роман с Кирой длился всего два месяца. И вот теперь, только из-за того, что мы с ней один раз неудачно трахнулись, я был обречен всю жизнь провести рядом с женщиной, которая умудрилась меньше, чем за квартал, лишить меня радости жизни? За что, Господи?

Но делать было нечего и мы поехали подавать заявление в ЗАГС. На раздумье нам дали целых три месяца. Кира правда пыталась ускорить этот процесс, но тут я был непреклонен, только по закону, и все. А кроме того, мама только через два месяца должна была вернуться из путешествия, нельзя же было жениться в отсутствии матушки.

Кира вела себя, как ласковый нежный котенок, никаких капризов, никаких разговоров о президентском кресле, более того, никакой ревности или истерик. И я подумал, что черт его знает, может, это беременность так изменила Кирюшу. И я смирился с неизбежностью.

Возможно, чтобы не испугать меня заранее, возможно, по каким-то другим причинам только Кира развернула бурную деятельность по организации свадьбы, всего за неделю до маминого возвращения. Зато какую! Такую бурную, что мне стало плохо. Прежде всего она разослала сообщения в прессу о дате и месте нашей свадьбы, затем…

Ой, нет, лучше и не вспоминать этого ужаса. К счастью, мама тогда вернулась чуть раньше (надо же было невесте наряд покупать) и, можно сказать прямо с самолета, Кирюша потащила нас с мамой в салон для невест. Вот там, когда мамуля помогала моей «невесте» переодеваться я и услышал из-за занавески:

– Кирочка, ты ошибаешься, ты, к сожалению, не беременна.

– Как это не беременна? – а голос такой испуганный, что дрожит. – У меня и месячных нет уже почти три месяца, и у врача я была.

– Да хоть у профессора, я по груди вижу, это какая-то ошибка. Давай-ка поедем прямо сейчас к моему гинекологу, вот увидишь, что я права.

Потом раздался какой-то шепот, мама с Кирой заговорили очень тихо, а когда Кирюша вышла из примерочной вся из себя невеста невестовна в красивущем белоснежном платье, мама отводила от меня глаза. Я сразу закусил удила и потребовал пойти на УЗИ, мол хочу увидеть своего ребенка…

В результате матушка мне сказала, что это была какая-то ложная беременность, мол, девочка так хотела ребенка, что у нее появились все признаки настоящей беременности. А врач еще добавил, что это такое крайне редко, но все же случающееся психофизическое состояние женщины, если она одержима идеей родить ребенка. Так ли, нет ли, не знаю, думаю, что все было ложью от начала до конца, но не в этом дело. Дело в том, что я тогда ее пожалел, не бросил. Все в один голос твердили, что девочка, мол, переживает тяжелый психологический стресс. Но в ЗАГС я Кирюшу не повел, так далеко ни моя жалость, ни моя порядочность не простирались. Потом у нее погибли родители, и я снова не мог ее бросить. Потом… потом…

Но самое страшное было даже не в том, что Кире удалось вытащить из меня амбициозность и заразить меня своей идеей моего президентства, и не в том, что я шел к этой цели напролом, набивая шишки не только себе, но и окружающим меня людям. И даже не в том, что «Zimaletto» оказалось на грани банкротства. Самое страшное было в том, что Кире удалось превратить меня в конформиста. Мне стало проще согласиться даже если я не был согласен, чем отстаивать свое мнение.

И так было до тех пор, пока Бог не послал мне Катеньку. Как только я испугался, что потеряю ее, я начал возвращаться к себе.

И вот теперь я стоял в полутемной комнате маминого дома в секунде от полного счастья. Если Катя подтвердит мамину догадку, не будет на земле человека счастливее меня. Только бы подтвердила, только бы подтвердила! Дети – это такое благо, когда они от любимого человека, что нет в мире блага выше этого.

– Кать, ты ничего мне не хочешь сказать?

– Хочу, Андрюшенька.

– Говори.

– Помнишь, ты мне сказал, что у нас когда-нибудь обязательно будут дети?

– Помню, – голос внезапно сел, а сердце забухало, как сумасшедшее.

– А если это произойдет раньше, чем когда-нибудь?

– Кать, ты беременна? – о, Господи, оно сейчас выскочит, мое сердце.

– Я не уверена, но у меня задержка, а раньше такого не было никогда. Не знаю, как такое могло бы случиться, ведь мы же всегда предохранялись.

– Не всегда, – а голос, казалось сейчас совсем меня покинет. – Помнишь, когда у нас были пьяные Колька с Романом…

– Да! Точно, мы же тогда набросились друг на друга, как маньяки! – Катя прикрыла рот рукой и покачала головой. – Андрюша, ты не будешь сердиться, если я…

– Сердиться? Сердиться?! Да как ты могла такое подумать?! Я же уже назавтра, когда вспомнил, что мы не предохранялись, начал молиться, чтобы это произошло! Я хочу от тебя ребенка, Катюша! Очень хочу! Нет, не так! Я очень хочу, чтобы у нас были дети, и не один, как ты или я, а двое или трое.

– Сразу? Я не могу тебе этого обещать. Я даже не уверена, что я действительно беременна.

– Только спиртного, на всякий случай, и в рот не берешь, – захотелось плакать, от Катиной заботы о ребенке в существовании которого она не была даже уверена. – Я очень тебя люблю, девочка. Очень.

– Я тоже.

– Завтра же мы сделаем тест, слышишь?

– Мы? Я за!

– Хотя… этот тест нам вовсе не нужен. Мама сказала, что ты ждешь ребенка, а она в этом деле никогда не ошибается.

– Маргарита Рудольфовна?

– А ты знаешь еще какую-нибудь мою маму? Да, Катюша, Маргарита Рудольфовна.

– И как она отнеслась к этому?

– Она будет просто счастлива, если все подтвердится. Как, впрочем, и папа. Они уже давным-давно мечтают о внуках.

– Мои тоже мечтают, но вначале отец меня приговорит к пяти годам расстрела, и только потом продолжит мечтать о внуках.

– Катька! Катенька! Катюша! Ой! Я придумал! Я все придумал, девочка!

– Опять? В кого мне теперь придется переодеться? Андрюша, ты неисправимый аферист!..

Комментарий к Неисправимый аферист…

* Глава получилась серьезной. Но почему-то очень для нас важной. Уж простите.

** Завтра главы не будет. У нас вечером заходит Судный день.

Всем, кому это актуально:

Гмар Хатима Това. Вэ цом каль.

========== Беспокойное утро. ==========

POV Катя Пушкарева.

Андрюша тоже хочет ребенка! Хочет! Вот я дура, боялась сказать ему, что у меня задержка, боялась тест сделать, всего боялась. Господи, ну когда я уже поверю, что моя жизнь изменилась. Изменилась кардинально и навсегда. К лучшему! Больше нет и не будет серенькой мышки о которую любой мог вытереть ноги. Потому что если я даже стану опять некрасивой… Например, растолстею после родов или покроюсь беременными пигментными пятнами, то Андрей никому не даст меня в обиду. А даже если, не дай Бог, он когда-нибудь и разлюбит меня, я больше себя никогда не разлюблю, и всегда смогу дать отпор обидчикам. Во-первых, потому, что я уже знаю, что это такое быть свободной, счастливой и любимой. А во-вторых, потому, что я никому не дам в обиду маму Андрюшиного ребенка. Вот так-то…

Андрей как раз рассказывал о том, что Маргарита Рудольфовна поставила мне диагноз: беременность, когда я подумала о своих родителях.

– И как она отнеслась к этому? – спросила я теперь уже жениха.

– Она будет просто счастлива, если все подтвердится. Как, впрочем, и папа. Они уже давным-давно мечтают о внуках.

– Мои тоже мечтают, но вначале отец меня приговорит к пяти годам расстрела, и только потом продолжит мечтать о внуках.

– Катька! Катенька! Катюша! Ой! Я придумал! Я все придумал, девочка!

– Опять? В кого мне теперь придется переодеться? Андрюша, ты неисправимый аферист!

– Тебе? Тебе ни в кого. Вот завтра сделаем тест, убедимся, что наша Аннушка уже существует…

– Аннушка? Ага, наша «Аннушка уже купила подсолнечное масло, и не только купила, но даже и разлила»*, – захохотала я.

– Ну, да Анька будет такая, чуть что не по ней, сразу головы Берлиозам трамваями резать будет! – и моську такую грозную сделал. – Но вообще-то, я не о той Аннушке. Анна Андреевна – красиво ведь.

– Красиво, как Ахматова. А если у нас мальчик?

– Мальчику сама будешь придумывать имя.

– Андрей! Если мальчик, то только Андрей, так зовут моего любимого!

– Ага! Андрей Андреевич. Значит, если девочка, то как Ахматова, а если мальчик, то как Вознесенский.

– Андрюша, что-то мы делим шкуру неубитого медведя. Давай-ка сначала тест сделаем, а потом уже и имя будем выбирать. Ты лучше расскажи, что ты там за новую аферу придумал.

– Не расскажу. Вот когда тест подтвердит, что у нас нет времени ждать, тогда и расскажу. А пока пошли спать.

Ночью мы немного поссорились. Совсем чуть-чуть, но все же поссорились… впервые. И из-за кого? Ни за что не догадаетесь! Из-за ребенка, которого может и вовсе еще нет. Легли спать, Андрюша как всегда прижал меня к себе, стал целовать мою спину, завел меня, сам завелся и вдруг со стоном отодвинулся, потом резко вскочил с кровати, вытащил из шкафа еще одно одеяло, закутался в него и только тогда снова лег.

– И как это понимать?

– Кать, мы же не знаем, вдруг маленькому это навредить может?

– Жданов! Ты с ума сошел? Вначале меня заводишь и сам заводишься, а потом опасаешься, как бы не навредить маленькому, которого, возможно, и вовсе нет, и над его созданием нам, возможно, еще предстоит работать? Иди ко мне, Андрюша.

– Нет, Катенька, нет! Я хочу быть настоящим, ответственным отцом. Ничего страшного, потерпим, зато точно не навредим.

У меня появилось дикое желание покрутить пальцем у виска, но я не стала этого делать. Просто встала, достала ноутбук и залезла в интернет.

– Вот читай сам.

– «Медики утверждают, если беременность неосложненная, то есть нет угрозы ее срыва, то любите друг друга, сколько вам это необходимо», – забубнил Андрюша. – А у тебя неосложненная?

– Конечно осложненная… еще какая осложненная! Женихом! Он у меня очень сложный, еще не знает беременна ли я, но уже от супружеского долга увиливает.

– Катя! – а голос такой строгий, что брррр… – Это не шутки, здоровье ребенка. Вот смотри, что на женском форуме пишут: «Я была бе…»

– Ты еще почитай, что пишут об этом бабушки. Вот, посмотри, это страница гинеколога, врача, а не бабки какой-нибудь: Современные медики сходятся во мнении с психологами, утверждая, что «интересное положение» – вовсе не повод отказываться от сексуальных отношений. Они утверждают, что выброс эндорфинов – гормонов счастья – в кровь мамы как нельзя лучше сказывается на ребенке. Кроме того, во время оргазма происходит так называемая тренировка перед родами. Хочется успокоить тех родителей, которые, занимаясь любовью, искренне боятся повредить малышу. Во-первых, на ранних сроках беременности ребенок настолько мал, что «достать», «задеть» или «травмировать» его вообще невозможно. Итак, секс на ранних сроках не запрещен, если нет угрозы прерывания беременности. Более того, он может быть даже полезен и имеет ряд преимуществ.

– А ты уверена, что угрозы преры…

– Андрей! Все! Я уже ничего не хочу. Спокойной ночи, – я завернулась в свое одеяло и повернулась к Андрюше спиной.

Я-то думала, что он сразу же отставит ноут в строну и примется меня успокаивать и… и все кончится тем, чем и должно было кончиться. Но он продолжал листать страницы всемирной паутины, бубнить и мешать мне спать. «Значит, ребенка он хочет больше, чем любит меня», – подумала я и совсем уж собралась заплакать, но неожиданно для себя уснула.

Проснулась я от робкого стука в двери. Голова трещала, все тело ныло, а часы на стене показывали десять часов десять минут. Ничего себе! Так поздно я никогда еще не вставала. Даже в выходные и праздники в восемь я уже всегда была на ногах.

Первым делом я огляделась, Андрюши в комнате не было, и в душе, судя по тишине, тоже. Значит, это или будущий свекор, или свекровь.

– Да, – пискнула я и подтянула одеяло поближе к подбородку.

– Доброе утро, Катенька, – Павел Олегович был невероятно, до умиления трогателен в своем спортивном костюме и с красивым декоративным горшочком в котором словно пять ярких бабочек сиренево-розового окраса, усевшихся на одном стебле, цвела орхидея. – Вот, вышел утром на прогулку и просто не смог пройти мимо этой красоты. Это вам, Катюша.

– Спасибо большое, Павел Олегович. Мне очень приятно, только не стоило беспокоиться.

– Ну, что вы, Катя, какое беспокойство. Мне приятно… – он запнулся. – Вы же мне теперь как дочка, правда же?

– Да! И можно на ты, Павел Олегович.

– Это как получится, Катенька. Как получится, – он пошел к двери, но вернулся. – Совсем забыл, вот, это тоже вам… тебе. Это памятка, как ухаживать за комнатными орхидеями, – тут Павел почему-то окончательно смутился, передал мне брошюру и очень суетливо вышел за дверь.

Я раскрыла книжку и рассмеялась. Вот теперь мне понятно смущение свекра, между страниц лежал тест для определения беременности. Не терпится, видно Павлу Олеговичу дедом себя назвать. Ну, это уж как он хочет! Терпится ему или нет, а без Андрюши я ничего делать не собиралась. Мы и так вчера поссорились, не хватало еще, чтобы он на меня обиделся, что я его не дождалась, первая все узнала… Снова раздался стук. На этот раз не робкий, а достаточно уверенный.

– Да-да!

– Доброе утро, Катюша, – Марго вплывала в комнату держа в руках столик для завтрака в постели.

– Доброе утро, Маргарита Рудольфовна. Ой, ну зачем вы беспокоились? Я что не могу встать и позавтракать за столом? Вы простите, что-то я сегодня проспала все на свете.

– За что ты извиняешься, деточка? Ты устала с дороги, потом столько волнений было… Шутка ли, предложение руки и сердца, помолвка, да еще Пашка покоя со своим «Zimaletto» не дал, всю душу вынул. А тебе в твоем положении отдыхать больше нужно. Поспала подольше, и слава Богу.

– Маргарита Рудольфовна, я и сама еще не знаю в каком я положении. Ну, что вы беспокоитесь.

– Это ты не знаешь, а я знаю. И ты скоро узнаешь. А пока завтракай.

– А где Андрюша?

– Андрей на пробежке. Сказал, что начинает следить за своим здоровьем, мол, ребенку нужен здоровый отец. Как будто это ему носить и рожать. Раньше надо было заниматься здоровьем, перед тем, как ребенка делать, – Марго засмеялась. – А ты ешь! Тебе-таки нужно за собой следить.

– Я подожду Андрея, ладно?

– Ладно, но сок выпей обязательно. Я с утра сходила за яблоками и сделала тебе питье. Это свежеотжатый сок, витамины в нем надолго не задерживаются, улетучиваются. Так что пей, детка. – Марго вышла.

Я взяла со столика, судя по цвету, яблочно-морковный сок, но пить его не смогла, от смеха зубы начали стучать о стекло. Под стаканом с соком лежало два теста на беременность. Осталось дождаться Андрея, а я была уверена, что и он побежал за тестом, и можно было сходить, наконец-то в туалет, потому как уж очень писать хотелось.

К счастью, долго ждать не пришлось. Андрюша влетел возбужденный, взволнованный.

– Доброе утро, красавица. Вставай, солнышко, у нас есть неотложное дело.

– Какое? – я сделала вид, что ни сном ни духом не понимаю, о чем может идти речь.

– Как это? – Андрей в недоумении опустился на кровать. – Мы же собирались сделать тест.

– А как мы его сделаем? Его еще купить нужно.

– Купить? Катенька, как ты думаешь, куда я с утра ходил?

– Разве ты ходил? Мама сказала, что ты на пробежке, делаешь нам здорового папу.

– Это я маме так сказал, а сам в аптеку пошел.

– Понятно. И сколько тестов ты купил?

– Четыре, разных фирм. На всякий случай.

– Итого семь, – тут я не выдержала и захохотала.

– Почему семь? Кать, ты чего? – но я все никак не могла остановиться, даже слезы от смеха выступили. – Ну, хватит уже, объясни, что происходит.

– Вначале Павел Олегович принес мне тест. Он, якобы, на утреннюю прогулку выходил. Потом твоя мама принесла два теста.

– А она куда, якобы, выходила? – Андрей уже смеялся вместе со мной.

– А мама ходила за яблоками, сок мне сделала, только пить я его не могу.

– Почему?

– Потому что писать очень хочется, – захохотала я, но подавилась смехом, опасаясь неожиданности.

– Так беги! – Андрюша сунул мне в руки четыре упаковки с тестами и пошел следом за мной.