Текст книги "Парень его мечты (СИ)"

Автор книги: Галина 55

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 24 страниц)

– Заткнись, – не дал впасть ему в эйфорию мой любимый тИран. – Так вот, ты делаешь свою коллекцию. На все, про все у тебя есть месяц.

– Что? ТолькО месЯц, тОгда уволь меня.

– Хорошо, ты уволен, – в запале брякнул Андрей, и наступила гробовая тишина. Даже Колька, не очень понимающий, что происходит, и тот перестал дышать. Нужно было срочно спасать положение.

– Андрей Павлович, Милко просто погорячился. Так бывает с творческими людьми, когда их пытаются в чем-то ограничить. В средствах там, или во времени. Но зачем же сразу увольнять. Я уверен, что Милко успеет сделать коллекцию за месяц. Он же гений, – тут я встала подошла к слегка ошалевшему маэстро, опустилась в кресло рядом с ним и взяла его за руку.

Он вздрогнул, благодарно посмотрел мне прямо в глаза и начал сжимать мои руки. Мне стало противно до тошноты. И за себя, которая сейчас откровенно соблазняла одураченного гея и за него, который понятия не имел, что возжелал саму Катю Пушкареву – его личный ужас и кошмар, одним своим видов оскорблявшую его чувство прекрасного.

– Вы ведь успеете вовремя сделать коллекцию, правда? – и я тоже слегка сжала его дрожащие пальцы.

Ого! Пушкарева! Да ты семимильными шагами приближаешься к роковой… роковому… О, Господи, кому? А, ладно, пусть будет роковой соблазнитель. Разбить сердца двух самых ярких представителей своего подвида – натурала Жданова и гея Момчиловича – это нужно быть… я даже не знаю кем. Пушкаревой надо быть, вот так-то!

– ЕслИ ты будЕшь мЕня вдохнОвлять, я успеЮ.

– Ну вот, видите, Андрей Павлович, Милко все успеет, не нужно его увольнять.

Как хорошо, что Андрюша умница, что быстренько понял мою игру и сейчас уже не он умолял Милко остаться в компании, а он, так и быть, дал себя уговорить не увольнять модельера.

– Ладно, забудем этот инцидент, только больше никаких капризов, – и Момчилович мелко-мелко закивал головой, при этом все более нервно сжимая мои руки.

На Кольку я старалась не смотреть. Его раскрытый рот, выпученные глаза и отвисшая челюсть могли бы выбить из колеи и гораздо более опытную, чем я, актрису. Я его понимала, увидеть подругу детства в образе рокового парня, вертящего взрослыми дяденьками как хочет, это зрелище не для слабонервных.

– Андрей Павлович, я хотел бы попросить вас еще об одной услуге, – я встала, подошла к Андрюше и теперь уже его взяла за руку.

Это был блестящий ход. Во-первых, это щекотало мне нервы, когда я на глазах у Киры держала за руку ее «покаещежениха» и незаметно нежно поглаживала пальцем центр его ладони. Во-вторых, сам Андрей потихонечку начинал заводиться от этих тайных условных знаков, и я понимала, что сегодня вечером мало не покажется нам обоим, может, я даже буду в образе мальчика. Пушкарева, ты просто маньячка. В-третьих, и самых главных, Милко жутко взревновал, а значит на мои слова он сейчас не станет обращать пристального внимания, будет, как китайский болванчик кивать головой и думать только о том, чтобы вернуть мою руку в свои. Правда, что он станет делать потом, когда до него дойдет, за что он проголосовал, это был вопрос вопросов. Но ничего, месяц я смогу его продинамить. Но было еще и в-четвертых, Кира сейчас тоже проголосует за что угодно, только бы я отпустила руку Андрюши, она же видит, как он на меня реагирует…

– Какие еще просьбы, Алекс?

– Не просьбы, а всего одна просьба.

– Слушаю.

– Мне кажется, что за эту коллекцию Милко нужно дать премию. Ну, например, внеочередной оплачиваемый отпуск. А массовую копию его коллекции для сети наших магазинов с расширенным коридором размеров и роста, выполненную из более дешевых, но не менее качественных тканей, сможет сделать любой другой модельер. Зачем этим утруждать Милко?

Главное было сказано, теперь все зависело от того, как быстро Андрей сможет провести голосование, и успеют ли опомниться присутствующие в конференц-зале до этого времени.

– Ну, не знаю. Давать отпуск, брать еще одного человека на это время… Это дополнительные расходы. Давайте вместе решать. Кто за предложение Алекса? – лес рук потянулся вверх. – Вот как? Единогласно? Мне ничего не остается делать, как примкнуть к вам. Я тоже «за». На этом совещание прошу считать закрытым. Алекс, через десять минут мне нужен протокол совещания.

– Будет сделано, Андрей Павлович. – я пошла к двери в президентский кабинет, но повернулась, одарила Милко улыбкой и сказала: – Вы будете у себя? Я только запротоколирую наше совещание и принятое на нем решение и приду к вам в мастерскую. Можно? Ужасно хочется увидеть эскизы новой коллекции.

– КонечнО, я буду ожИдать.

Первым делом я бросилась к Маше.

– Воропаев не приходил?

– А как он мог прийти, если его ГАИ второй час трясет? Вначале за мелкое нарушение, а теперь за попытку дачи взятки должностному лицу. У меня один мент в должниках ходил. Вот и расплачивается.

– Машенька, скажи своему должнику, что через пятнадцать минут он спокойно может взять мзду. За это время успею распечатать протокол и собрать под ним подписи.

– Не торопись, Воропаев каждые пятнадцать минут играет на повышение. Половина взятки будет моя, так что пока Серж его как следует не выдоит, у тебя есть время…

Комментарий к Совещание…

* Дорогие мои. Сегодня вечером у нас наступает новый 5778 год, Рош а-Шана.

Всем кому это актуально, שנה טובה, Шана Това у метука! Хатима това!

И пожалуйста, если я кого-то вольно или невольно обидела, простите меня.

Мой соавтор невероятно талантливый человек. Этот ролик она делала 4 года назад

к 5774 году. Она тоже поздравляет всех, кому это актуально.

https://youtu.be/gZQZmhjfIK4

========== Интриги, интриги… ==========

POV Андрей Жданов.

– Браво, детка! У меня просто нет слов, чтобы хоть как-то оценить то, что ты провернула на совещании. Ты сделала всех, вместе со мной, потому что и я в какой-то момент поверил. Знал, что ты – это ты, что все это игра, а все равно поверил, что ты искренне просишь меня не увольнять Милко. Кать, а может тебе на актерский поступить?

– И быть посаженой на губу, получить сто нарядов вне очереди, а потом и армейскую пожизненную каторгу? Знаешь, как папа называет актрис? Всех, кроме Нонны Мордюковой.

– Догадываюсь.

– Даже не догадываешься.

– Проститутками?

– Ха! А вот и не угадал. Гораздо хуже – кривляками, а это самое страшное для отца.

– И ты никогда-никогда не мечтала стать актрисой? Все девочки мечтают.

– Мечтала, конечно. Инной Чуриковой.

– Почему Чуриковой?

– Неужели непонятно? Потому что она тоже некрасивая, зато очень талантливая. Но, знаешь, уже в третьем классе я поняла, что мой мир, это мир цифр. Нет ничего более поэтического, чем математическая задача. И чем она сложнее, тем поэтичнее. А классу к восьмому я влюбилась в экономику. Так что на актерский я не пойду.

– Андрей Павлович, можно войти? – спросила Тропинкина по селектору.

– Входите, Маша.

– Вот, – она протянула папку, – я собрала все подписи под протоколом, кроме подписи Милко, но Алекс сказал…

– Да-да, Машенька, к Милко я пойду сам. Спасибо большое. – Катя тут же просмотрела документ и удовлетворенно кивнула. – Маш, что слышно о Воропаеве?

– Три минуты назад его отпустили, значит, где-то через полчаса он будет в «Zimaletto».

– Понятно. И каков улов?

– Мне сотня зелененьких, Сержу столько же.

– Девочки, вы о чем?

– Машуль, расскажи Андрею Павловичу, все расскажи, и про звонок Киры Юрьевны подробно, а я пошел к Милко. Хочется вернуться до прихода СашЕньки.

– Только ты там аккуратно, а то наш гений еще начнет приставать.

– Обязательно начнет. Но ты не волнуйся, в самом крайнем случае я подарю ему свой поцелуй на память, – захохотала Катя. – Ты же не станешь ревновать к Милко?

– Обязательно стану! У нас же любовь намечается. Или забыл?

– Какие вы смешные, – хихикнула Маша. – Андрей Павлович, вам кофе сделать?

– Сделай ему кофе, Машенька, сделай. И развлеки до моего прихода рассказом, я постараюсь быстренько. Только за приемной следите. – Катя убежала.

POV Катя Пушкарева.

Как оказалось, Милко умеет быть не только сволочью, делающей жизнь других невыносимой, он умеет быть щедрым, заботливым и добрым. Правда очень выборочно и всегда за что-то. Сейчас он пытался охмурить Алекса, вот в ход и шли всякие конфеты, пирожные, какие-то невероятные комплименты моей внешности и аристократическим манерам (ха-ха три раза), обещание специально для меня придумать такой костюм, что и Валентино позавидует. Но самое главное не это, самое главное, что протоколы Милко подписал не глядя, более того, стоило мне только заикнуться… Впрочем, судите сами…

– Боюсь, что надолго я не задержусь в «Zimaletto», – грустно сказала я, когда Милко спросил меня о моих планах на жизнь.

– ПочЕму? – модельер подал мне бокал с шампанским, при этом как бы случайно коснувшись рукой моей руки.

– Я разработал принципиально новую концепцию развития компании, но боюсь, что она потерпит крах, и меня уволят.

– ПочЕму она дОлжна потЕрпеть крах?

– Вы ни за что не поддержите мою концепцию, а значит, она обречена на провал.

– Я не поддЕржу? Я всЕгда поддЕржу вас, мальчИк мой. ТолькО дАвайте выпьЕм и перЕйдем на «ты».

Я едва пригубила шампанское, почему-то совершенно не хотелось пить в компании с Милко, никак не забывалось его: «мОнстро, фекто мОнстро». А вот трижды поцеловаться с ним в щеку мне почему-то не было противно. Может потому, что я в это время представляла, как вытянулось бы его холеное лицо, скажи я ему сейчас, что он мечет бисер перед «фекто мОнстро».

Э! А так мы не договаривались! Ну, выпили на брудершафт, ну, расцеловались в щечки, ну, перешли на «ты», и все! Зачем он начал трепать и поглаживать меня по щеке, да еще противно причмокивать своими красивыми, но такими порочными губами? Пришлось засмущаться и постараться четко провести границы, и это была лучшая моя импровизация в этой ипостаси.

– Милко, ты такой красивый, – на «ты» я вроде как перешла, – такой внимательный и такой талантливый, даже гениальный, но врать я тебе не могу и не хочу. У нас ничего не получится.

– Но почЕму?

– Разве ты не видишь, я люблю его. Я и на работу сюда пришел устраиваться потому что давно его люблю. Увидел на одном из показов, и пропал.

– КОго? О, нет, толькО не говОри, что этОго тИрана.

– Его. Ты мне очень нравишься, ты… Ты такой… – я постаралась изобразить восхищение, – но ведь сердцу не прикажешь, правда? Вот поэтому я и говорю, что ты никогда не поддержишь мою концепцию, потому что я не могу ответить на твои чувства. А значит, меня скоро уволят.

– Но Жданов никОгда не полюбит тЕбя, АлЕкс.

– Почему?

– Он мУжлан! Он любит толькО женщИн. Один раз он проспорИл мне, так все, что Ему нужнО было сделАть – переОдеться в женщИну, налОжить макИяж и прийти на празднИк в «Голубой ОгОнек». АлЕкс, вы бЫвали в этОм нашЕм изыскАнном клубе?

– Нет, никогда.

– Вам непрЕменно нужнО там побЫвать! Что я говОрил? А, Жданов! Он устрОил тАкой мордОбой, он дажЕ назЫвал нас пидерасАми, а кОгда я, простО попрОсил Его мЕня поцелОвать, он скАзал, что лучшЕ будЕт всю жизнь целОвать лягушЕк. АлЕкс, увЕряю тЕбя, что этОт мУжлан скОрее смог бы полЮбить Пушкареву, самУю страшнУю из женщИн, чем тЕбя.

Я помнила эту историю, сама ездила спасать Андрюшу из «Голубого Огонька», он тогда впервые был в моем доме. Хорошо, что мама с папой крепко спали, удалось и отмыть Андрюшку от грима и дать ему папину одежду, в которой он хоть и выглядел нелепо, но все же гораздо приличнее, чем в платье и огромной красной короне из перьев.

А что касается «полюбить Пушкареву», то тут Милко прав! Андрей действительно полюбил меня. Правда, этой участи не избежал и сам великий и ужасный модельер, но этого я ему пока не скажу.

– Ты хочешь сказать, что мужчины Андрею не нравятся?

– Это так, АлЕкс.

– А я все-таки попробую понравиться ему.

– А еслИ ничЕго не получИтся?

– А если ничего не получится, то…

– То я мОгу надеяться?

– Милко, я не знаю. Но если ты нарочно будешь мне мешать…

– Нет, АлЕкс! Нет! Я дажЕ помОгать тЕбе буду. Я поддЕржу твОю концепцИю, чтобы тИран тЕбя не уволИл, я помОжу…

– Помогу.

– Да, помОгу тебе.

– Но ведь ты же даже не знаешь моего плана развития.

– Это не важнО, я скАзал, что помОгу, значит, помОгу, чтобы ты не придумАл.

– Спасибо, Милочко, – в этот раз я поцеловала его в щеку от всей души и он это почувствовал.

– ЧЕго не сделАешь для лЮбви…

Я быстренько рассказала нашему гению свой план, и он, как ни странно, по-настоящему им загорелся. Конечно же то, что этот план предложил Алекс сыграло свою роль, если бы эта идея шла от Кати, вряд ли, Милко бы с ней согласился так быстро, но все же сейчас он горел самой идеей, а не Алексом.

Настроение было прекрасное. Честное слово, когда я сказала Милко, что люблю Андрея, у меня камень с души свалился. Как бы я не относилась к модельеру, а все же играть на его чувствах, не очень красиво. Играть на чувствах живых людей вообще не стоит. Тем более, если это чувство – любовь.

Я бежала к Андрею чуть ли не вприпрыжку, когда услышала голоса братца и сестры Воропаевых. Хорошо, что меня скрыл угол у второй двери моего кабинета, я сразу ее отомкнула и юркнула к себе. Нужно сказать, что сделала я это вовремя, они как раз остановились по ту сторону двери, чтобы поговорить в тишине безлюдного коридора. Если бы не это, не знаю, как бы мы выпутывались дальше. Да еще хорошо, что я сообразила записать их разговор на диктофон. Нам это потом очень пригодилось. И чтобы спокойно все проанализировать, и чтобы были доказательства.

– Да, я сделала ошибку, Саша, но я же хочу все исправить. Понимаешь?

– Пошли в твой кабинет, – голос Сашки.

– Там Амура с Шурой могут подслушать. Давай поговорим здесь.

– Давай здесь. Это была не ошибка, Кира. Ты предала меня, своего брата! А я ведь тебе говорил, что Жданов, после того, как его изберут президентом, может и отказаться от своих слов.

– Он не отказался. Мы собираемся пожениться. Только…

– Что только?

– Только, боюсь, что он все-таки откажется.

– Поздно бояться, Кирочка! Если бы он тебя любил, его решение жениться на тебе никак не зависело бы от того, за кого ты проголосуешь. Ладно, хватит об этом. Твое замужество – это твое дело. О каком перевороте ты говорила?

– Сашка, – Кира перешла на шепот, – ты давно разговаривал с Павлом Олеговичем и Марго?

– Давно, а что?

– А ты им звонил?

– Больно надо.

– А ты попробуй! Вот увидишь, они даже разговаривать с тобой не захотят.

– И о чем это говорит?

– О том, что Павел только для вида тебя поддерживал, он знал, что Андрей будет избран, вот и усыплял твою бдительность.

– И зачем ему это надо было?

– А ты не понимаешь?

– Нет!

– Нас хотят всего лишить, Сашка.

– Что за чушь ты городишь, Кирочка?

– Чушь, говоришь? Хорошо, тогда скажи мне, как давно ты видел хоть какие-то отчеты о делах в «Зималетто»?

– На прошлом Совете директоров.

– После которого убрали Ветрова, человека, который хоть что-то мог нам рассказать. А сегодня Андрей назначил нового финансового директора. Между прочим, даже не поинтересовавшись ни моим, ни твоим мнением. Я уже не говорю о том, что это человек Пушкаревой.

– Что?

– То!..

========== Информация – наше все… ==========

POV Андрей Жданов.

Я пытался есть и слушать, вот только совместить эти два занятия оказалось довольно трудно, все же не песни звучали, и не классическая музыка.

– Павел только для вида тебя поддерживал, он знал, что Андрей будет избран, вот и усыплял твою бдительность.

– И зачем ему это надо было?

– А ты не понимаешь?

– Нет!

– Нас хотят всего лишить, Сашка.

– Что за чушь ты городишь, Кирочка?

– Чушь, говоришь? Хорошо, тогда скажи мне, как давно ты видел хоть какие-то отчеты о делах в «Зималетто»?

– На прошлом Совете директоров.

– После которого убрали Ветрова, человека, который хоть что-то мог нам рассказать. А сегодня Андрей назначил нового финансового директора. Между прочим, даже не поинтересовавшись ни моим, ни твоим мнением. Я уже не говорю о том, что это человек Пушкаревой.

– Что?

– То! Наш новый финдир жених Пушкаревой.

Катя выключила диктофон.

– Андрюша, если ты не будешь есть, значит будем слушать после ужина.

– Я ем, Катенька.

– Вижу я, как ты ешь. Елозишь вилкой по тарелке иногда даже захватываешь кусочки мяса, только в рот их забываешь отправлять. Остыло все.

– Кать, ну дай дослушать.

– Обязательно. Сейчас разогрею, ты поешь и слушай себе на здоровье.

Пока Катюша разогревала стейк, пока сетовала на то, что теперь он будет пересушен, я все обдумывал услышанное.

– Кать, вот скажи, разве так бывает, чтобы человек любил и в то же время предавал? Как ты думаешь, зачем ей это? Может все-таки не любит? Или любит, но действительно боится, что мы все у них хотим отнять?

– Ешь, мой хороший, а потом дослушаешь до конца и может быть что-то для тебя прояснится.

– Не буду есть, мне скучно.

– Мне сплясать?

– Не надо, лучше покорми меня.

– С ума сошел?

– Неа, хочу посмотреть, как ты будешь кормить наших детей.

– Каких детей?

– Наших! У нас же когда-нибудь будут дети.

– Ну ты точно чокнутый!

Катька подвинула к себе тарелку, отрезала кусочек стейка, наколола его на вилку, туда же подцепила немного салата.

– А кто это у нас такой маленький? Кто не умеет кушать сам? Андрюшенька? А вот мы его сейчас покормим. Давай, крошка, открой ротик, будем кушать, станем большими, сильными и научимся держать вилку сами. Ну, открывай рот!

– Нет, ты должна сказать: «За Катеньку, за любовь», тогда…

– Жданов! Ешь и не выделывайся! Чем дольше будешь капризничать, тем позже услышишь окончание разговора Воропаевых.

– Так бы сразу и сказала. Могу и сам. Только один поцелуйчик и все.

– И тоже после еды, – засмеялась Катя.

Пришлось есть, потом целоваться и только потом моя мучительница отдала мне диктофон.

– Очень интересно. – Сашка аж зубами заскрипел. – Значит, Пушкарева личный помощник, а ее жених финансовый директор? Это действительно заговор и переворот, только не Ждановых против Воропаевых, а этой особы против «Zimaletto». Андрей слишком ей доверяет, и она может, воспользовавшись этим, прибрать компанию к рукам. Я все понял, сейчас я устрою этому зарвавшемуся щенку такой разбор полетов, что мало не покажется.

– Саша, погоди. Пушкарева больше не личный помощник Андрея.

– Вот как? А кто?

– Никто. Я заставила Андрея ее уволить.

– Кира, тогда какая разница, чей он жених? Или Андрей и Пушкаревскому ставленнику тоже в рот смотрит?

– Да нет. Ему есть кому в рот смотреть.

– И кому?

– Он взял себе в личные помощники, Александра Азарова.

– Того самого?

– Похоже, что да.

– И что тебя теперь не устраивает?

– Этот Алекс такой же как Пушкарева, только смазливый и одевается прилично, а интересы Андрея отстаивает еще почище того пугала. Он его вообще от всех ограждает.

– Кира, что-то я не понял. Теперь ты ревнуешь Андрея к Азарову?

– Скажешь тоже! Андрей не по этой части. Уж скорее ты…

– Сестренка, или ты мне сейчас раскрываешь все тайны Мадридского двора, включая дворцовый переворот, или я делаю вывод, что это твои очередные заморочки со Ждановым. А это мне неинтересно! Я тебе сразу говорил, что из него получится такой же муж, как из тебя мать пятерых отпрысков. Но ты меня не послушала и ты меня предала. Так что ваши личные дела меня совершенно не касаются.

– Хорошо. Дай мне еще пять минут, и я все тебе объясню.

– Да хоть десять, только по существу.

– Смотри, Павел Олегович вроде бы голосует за тебя, но он знает, что президентом станет Андрей. Так?

– Не думаю.

– А я не спрашиваю, я утверждаю. Потом проваливается коллекция, но вместо того, чтобы убрать Пушкареву, давшую совет приобрести дешевые ткани, из компании увольняют единственного человека, способного осуществлять за Ждановыми хоть какой-то контроль – Ветрова. Так?

– Это точно!

– Во-о-от! Коллекция провалилась, а отчет о доходах и обороте прекрасный. Почему? Потому что Андрей на место финдира сажает Пушкареву, и Павел, заметь, не возражает. Ты возразил и вспомни, что ответил тебе Андрей.

– Что пока он президент, мои люди им рассматриваться не будут. Знаешь, Кирюша, а ведь ты права.

– Подожди, это еще не все. Я заставляю Андрея уволить его ручную обезьяну, и что?

– И что?

– А то, что на ее место приходит цербер еще почище, чем она. Я попробовала прощупать этого Алекса, так он мне знаешь что заявил?

– Что?

– Что он записал наш разговор на диктофон, и начал меня шантажировать тем, что не только Андрею даст прослушать, а еще и Шестикой передаст запись. Представляешь?

– Все понятно, ты пыталась завербовать шпиона, а он не поддался. Так я и знал, что это опять амурные дела Жданова. Кира, ты считаешь меня идио…

– Да погоди ты! Причем здесь амурные дела? Алекс сказал, что хорошо знает Пушкареву, это раз, стал меня пугать, мол ходи и оглядывайся, если сделаешь хоть один выпад в сторону Андрея.

– Катя, – я выключил диктофон, – ты же, вроде бы сказала «в мою сторону», а не «в сторону Андрея». Я ничего не путаю?

– Ты ничего не путаешь! Только когда Кира останавливалась перед ложью? Слушай дальше, – и нажала кнопку «пуск».

– Знает Пушкареву и защищает Андрея? Ничего не понимаю, – голос Сашки и правда был растерянным.

– Вот именно. Но и это еще не все.

– Что еще?

– В кабинет Андрея ты теперь без доклада не попадешь, конференц-зал тоже все время заперт, а ключи только у Жданова. Что они там прячут? А? На сегодняшнем совещании я попы… Кстати, а почему ты опоздал?

– Гаишник меня тряс больше двух часов.

– А! Понятно. Так вот, Саша, на сегодняшнем совещании я попыталась не дать утвердить этого Зорькина в должности финансового директора. Так этот Алекс тут же заявил, что параграф двадцать третий, прим, пункт «с», устава компании «Zimaletto» позволяет президенту назначать на любую должность и снимать с любой должности единолично.

– Это действительно так?

– Вот видишь, и ты не знаешь. И я не знала. А Азаров, проработавший в компании меньше недели это знал. Я потом проверила. Видишь, как они серьезно подошли к вопросу людей на ключевых постах? Теперь вот еще что. Я звонила Павлу Олеговичу, звонила не один и не два раза. Он или говорит, что ему сейчас некогда, или говорит, что он неважно себя чувствует, и Маргариту, что характерно, к телефону не зовет.

– И о чем это говорит?

– Я более чем уверена, что все отчеты нам представляют липовые. Что Ждановы потихоньку переводят деньги на свои личные счета, чтобы объявить о банкротстве и оставить меня, тебя и Крис без средств к существованию.

– Кира, ты соображаешь, что ты говоришь? Это же подсудное дело!

– Сашка-Сашка… Ты просто не знаешь эту выскочку Пушкареву.

– При чем здесь Пушкарева? Она же уволена.

– Вот то-то и оно. Уволена! А значит, может мстить. А голова у нее варит так, что ни ты, ни я, ни даже Ждановы и не заметят, как компанию она приберет к своим рукам.

– Тогда зачем ты ее увольняла?

– Я сделала глупость.

– И не одну.

– Хорошо, не одну. Расстреляй меня теперь! Сашенька, нам не ссориться нужно, а думать, что делать.

– Кира, а может, Павел ничего не знает? Может стоит позвонить ему и он назначит независимый аудит?

– Павел заодно со своим сыночком, как ты не понимаешь? А вот насчет аудита мысль хорошая.

– Кира, как хочешь, но со Ждановым-старшим я постараюсь поговорить. Завтра же. А теперь я зайду к Андрею, посмотрим, посмеет ли он и меня не пустить.

– Хочется унижаться? Иди! Я буду у себя.

На этом разговор заканчивался…

– А ведь Кира по большому счету права, – горько усмехнулась Катюша. – Я-таки прибрала «Zimaletto» к рукам и владею компанией через «НикаМоду».

– Кать, перестань. Это же я тебя втянул во всю эту хрень.

– Какая разница, кто втянул. Что делать-то будем, Андрюшенька?

– Как это что? Что ты скажешь, то и сделаем. Ты у меня вон какая башковитая. Не может быть, чтобы ты ничего не придумала.

– Когда ты вот так на меня смотришь, я ни о чем не могу думать. Отвернись, тогда я скажу тебе, что я придумала…

Комментарий к Информация – наше все…

** Слава Б-гу, все разрешилось. Администрация прислала письмо и извинилась.

А было вот что:

https://sun9-8.userapi.com/c840739/v840739719/7bb1/S1ZdRGAJf5s.jpg

========== Такой обычный вечер… ==========

POV Катя Пушкарева.

Запись на диктофоне закончилась.

– А ведь Кира по большому счету права, – я встала, чтобы убрать со стола и вымыть посуду. – Я-таки прибрала «Zimaletto» к рукам и владею компанией через «НикаМоду».

– Кать, перестань. Это же я тебя втянул во всю эту хрень, – Андрей притянул меня к себе, чмокнул в висок, отнял тарелки и сам стал наводить порядок.

– Какая разница, кто втянул. Что делать-то будем, Андрюшенька?

– Как это что? Что ты скажешь, то и сделаем. – составив посуду в посудомоечную машину и вытерев стол, он отнес меня на диванчик и усадил не к себе на колени, а рядышком, значит, нужно поговорить. – Ты у меня вон какая башковитая. Не может быть, чтобы ты ничего не придумала.

– Когда ты вот так на меня смотришь, я ни о чем не могу думать. Отвернись, тогда я скажу тебе, что я придумала.

– Девочка моя, так не должно быть. Ну, представь себе, идет Совет Директоров, или проходят какие-то переговоры, я поворачиваюсь к тебе и интересуюсь твоим мнением, а ты в ответ: – «Отвернись, тогда я скажу». Куда это годится? У нас с тобой вся жизнь впереди и надо как-то учиться сдерживать свои эмоции.

– В зеркало!

– Что в зеркало?

– Посмотрись в зеркало?

– Зачем?

– Потому что ты тоже не очень-то умеешь свои эмоции сдерживать.

– Это правда. Мне тоже нужно учиться сдерживаться, особенно при посторонних.

– Будем учиться вместе?

– Будем учиться вместе.

– Постой! А что ты имел в виду, когда сказал, что у нас вся жизнь впереди?

– А ты не поняла?

– Может, и поняла, но так хочется не догадываться, а услышать…

– Кать, когда это все закончится, я хотел бы возвращаться с работы в дом, где меня будешь ждать ты. И не одна, а с парочкой маленьких Жданчиков.

– Ни за что! – я даже отодвинулась от Андрея.

– Ты за меня не выйдешь? – свет был приглушенный, но то, что он вспыхнул, я заметила.

– Обязательно выйду, главное, чтобы ты согласился меня взять.

– Тогда я не понимаю…

– А ты про «ни за что»?

– Ну да.

– Я ни за что не стану домохозяйкой. Я не для этого закончила школу с золотой медалью, потом Университет с красным дипломом, потом…

– Год стажировалась в Германии, – подхватил Андрюша, – потом работала в инвестиционном банке, потом была личным помощником президента компании «Zimaletto», потом стала мальчиком, потом вышла замуж за этого президента, потом родила ему наследников, потом… Кать, разве ветер удержишь в кармане? Разве стихию усмиришь, заперев ее в доме? Девочка моя, если бы мне нужна была домохозяйка, я никогда даже не задумался бы о тебе, как о своей жене.

– Это что, официальное предложение?

– И не надейся! Официальное предложение ты получишь, когда все будет позади, когда я смогу прийти к твоим родителям и попросить твоей руки.

– У… Когда это еще будет, – протянула я разочаровано.

Андрей как-то странно на меня посмотрел, задержав свой взгляд на моем животе, улыбнулся, притянул меня к себе и очень-очень нежно коснулся губами моих губ.

– Надеюсь, что очень скоро. Рассказывай, что ты придумала.

– Андрюша, нам самое главное не допустить аудита. Правильно?

– Без сомнения.

– Кто может, согласно уставу, требовать его проведения? Только президент при вступлении в должность, и тогда не нужно никакого голосования, или… но об этом позже, или Совет директоров большинством голосов. Давай считать. Милко, Ромка, ты, Колька и я – против.

– А себя-то ты каким боком посчитала?

– А ты меня буквально завтра приказом введешь в Совет у тебя есть такие полномочия. И Кольку, кстати, тоже. Ему по должности положено автоматически, но все равно лучше все сделать заранее.

– Ну, Катька, ты даешь.

– Всегда!

– Что всегда?

– Всегда готова! – я шутливо выбросила руку в пионерском приветствии.

– Маньячка! А кроме секса ты о чем-нибудь думать можешь?

– Нет, но я стараюсь, – захохотала я. – Э! Не приставай, иначе я перестану не только думать о чем-нибудь другом, а и вооб… руку убери… Ну, Андрюша, пожа… – но я уже сдалась…

POV Андрей Жданов.

Да что же со мной происходит? Ведь не пацан какой-то желторотый, только-только начавший половую жизнь, ошалевший от новых впечатлений и теперь постоянно думающий лишь о сексе. Далеко не пацан, все это было, прошло и забылось. Мне вполне хватало одного-двух раз в неделю с Кирой да парочки забегов в сторону. А иногда и эту программу отрабатывал, как повинность.

А теперь? Я как будто сбросил десяток лет. Все мысли – о ней, все, что делаю – для нее. Все желания, тоже она. Я хочу ее всегда. Катя… Катя… Катя… Засыпаю – Катя, и рукой прижимаю к себе, чтобы не исчезла. Просыпаюсь – Катя, и рука первым делом шарит по кровати, ища, где Катя, а найдя, тут же дает сигнал – вот она, твоя женщина, и я снова хочу.

А может мы оба маньяки?

Нет! Однозначно – нет! Просто Катька первая женщина в моей жизни, которую я хочу даже не для себя, а для нее. Непонятно, да? Попытаюсь объяснить. Оргазм – это, конечно, здорово, и момент разрядки мне очень нравится, было бы странно, если бы это было не так. Но!

Самый большой, не испытанный мною ни с кем, кроме Кати, кайф – видеть, как напрягается ее тело, выгибается ее спина, как она замирает и все ее существо взрывается, растекаясь судорожными волнами по ее телу. А лицо! Господи, какое у нее при этом лицо! Словами невозможно описать всю ту гамму чувств, которое выражает ее лицо за какие-то пару минут оргазма. Вот эту картину я и готов смотреть бесконечно, потому что это удовольствие куда как сильнее и острее собственной разрядки. В этот момент я чувствую себя чуть ли не Богом, щедро дарящим наслаждение.

Катя призналась, что и ей важнее доставить мне удовольствие, чем самой получить его. Так какие же мы маньяки, если нам обоим так важно дарить, а не брать?

К разговору мы смогли вернуться только часа через два, когда насытились друг другом, когда я заварил чай с бергамотом и мелиссой, а Катя накрыла стол на балконе и мы уселись чаевничать, глядя на темные окна моего кабинета.

– Кира, Сашка и Кристина, – без предисловий, словно мы и не прерывались, начала Катюша, – будут голосовать за аудит, это даже к доктору ходить не нужно. Остаются твои родители и Урядов, в случае равенства голосов.

– Мама точно проголосует вместе со мной, значит, у нас есть шесть голосов, против четырех. Таким образом мы избежим аудита. Даже если папа…

– Андрюш, ты когда-нибудь выучишь устав?

– Зачем? Для этого у меня есть Алекс.

– Затем, что если бы ты знал устав, то не говорил бы глупостей. Помнишь, я сказала: «или… но об этом позже»

– Помню. Что ты имела в виду?

– По уставу, кроме президента право провести аудит без голосования на Совете Директоров могут ведущие акционеры при условии их единогласного решения. А кто у нас ведущие акционеры?