Текст книги "Where Angels and Demons Collide (СИ)"

Автор книги: fifti_fifti

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 44 страниц)

– Сакий! Я хочу, чтобы они все ушли! – жалобно дрожа губой попросил Давид, посмотрев на Сакия своими трогательными, блестящими вишнями.

Душа охранника дрогнула. Он вышел из-за спинки кресла и двинулся в сторону Рафаэля.

– Это... У них аудиенции нет, – он кивнул могучим подбородком на Давида. – Ты это... Кыш… пернатый, Его Превосходительству сейчас не до того… этого!

С важным видом Сакий пару раз махнул рукой, словно показывая Рафаэлю выметаться.

– Пернатый?! – задохнулся от возмущения прекрасный воин. – Да как ты смеешь так со мной говорить Дворцовый неженка?

– Кыш, кому сказал! Расходились тут, понимаешь! – Сакий подгонял Рафаэля к выходу, прихватив по пути распополамленную алебарду и размахивая ей точно метлой. – Подождешь тут, пока я приведу его Превосходительство в чувство. Не видишь? Им плохо!

– Ну Ваше Превосходительство! Ну знаете! Все, пусть теперь кто-то еще занимается вашим племянником и Амулетом. Я умываю руки. Своих дел по горло! – Рафаэль обернулся на начальника из-за напирающего сзади Стражника, но никто не удостоил его ответом.

Давид прекрасно знал, чем все это ему грозит.

– Сакий? Я боюсь нам придется созвать Совет двенадцати Апостолов, – сказав это, Давид окончательно сполз со своего стула.

====== Глава 25.Ты в моих венах. ======

http://s019.radikal.ru/i601/1310/66/231706b08369.png – к главе

Билл и Том успокоились через несколько минут, и тогда Ангел улыбнулся человеку и получил взаимную улыбку в ответ. Они так и лежали на пороге комнаты, в далекой заброшенной хижине, где-то на окраине мира, а Тому в этот момент представился шанс рассмотреть Билла внимательнее, ведь теперь он познал правду о его сущности. Бесконечно глубокие карие глаза его блестели в отсветах камина, а в них плясали то ли черти, то ли еще какая нечисть, и этот безумный танец делал Ангела на удивление живым. Он тоже рассматривал человека, пока лицо Тома не прекратило казаться реальным в мареве, плавно начавшем застилать глаза.

Темные волосы Хранителя разметались вокруг головы диким ореолом, похожим на нимб, а может, наоборот, на дьявольские рожки.

– Мой Ангел, – прошептал Том. – Не могу поверить в это. Ты больше похож на создание тьмы, чем света, Билл, честно!

– Я расценю это как комплимент?

Том подумал немного.

– Скорее, да. Это из-за того, что ты – мой Хранитель, я не могу далеко от тебя отходить? Помнишь тот день в парке, я искал тебя? Я думал, я не дотяну, мне так хотелось увидеть тебя, знать, что ты цел и невредим. Я думал, я умру от слабости.

– Это абсент был во всем виноват, – губы брюнета изогнулись в улыбке.

– Нет, это что-то другое. Я понял вдруг! Я чувствую себя хорошо только когда ты рядом. Мне хочется просто подержаться за тебя, прижаться к тебе, и тогда становится легче – даже дышать! Как такое возможно?

Биллу нравились его слова, он улыбнулся мальчишке стискивая его плечи.

– Да, это из-за связи в том числе. Но не только из-за нее. Такое сложно не заметить.

С этим было нельзя не согласиться.

– Это навсегда? – на всякий случай уточнил Том.

– Связь можно отозвать, но в таком случае это принесет плачевные результаты. Так что да. Считай так. Мы с тобой должны быть вместе как можно дольше. Так уж сложилось в отношениях Ангелов и людей.

Эти слова пришлись так по нраву Тому, что он едва не замурлыкал.

Темная ночь накидывала на домик плотное одеяло, запуская всевидящий лунный глаз в окно, пока ветер гудел снаружи. В комнате уютно потрескивал камин, а теплые руки согревали еще лучше, бродя по спине и поглаживая по плечам. Оба молодых человека осмысляли свои новые роли, а Том перемещался мысленно кончиками пальцев по темным ресницам, мягким, блестящим волосам Билла, подумывая, что это был первый раз, когда он обнимал его, зная, кто он такой на самом деле. И не было в нем ничего необычного – парень, как парень, ничего странного или того, чего нельзя увидеть в других людях.

– Что будет, когда тебя позовут обратно в Рай? Мы расстанемся? – задал Том новый вопрос, терзающий его сильнее остальных.

– Хотелось бы и мне знать, – отозвался ему Хранитель. – Точнее, нет. Не хотелось.

– Но придется?

– Рано или поздно, – печально констатировал Билл. – Мне хотелось бы, чтобы они просто забыли про меня, но я даже мечтать о таком не смею. Особенно учитывая все эти игры твоего Амулета.

Том поморщился. Сложности накапливались как гора грязной посуды, которую не хотелось отмывать прямо сейчас.

– Ладно, пока ты улетать не собираешься, значит, подумаем об этом потом. Знаешь, мне от нервов вдруг дико захотелось есть! Ты что-то говорил про еду?

Билл фыркнул такой легкомысленной перемене темы разговора.

– Как быстро ты решаешь проблемы! Я тоже хочу так уметь!

– Я лучше думаю, когда сыт, – Том протянул ему руку. – Но когда я на тебе лежу, у меня все мысли как-то совсем не о том.

Билл опасливо глянул на него и поежился. Да уж, на очередной заход мегакросса, долбания головой об пол, прокушенных насквозь губ и царапин на коже он, и правда, был не готов прямо сейчас. Им следовало отдохнуть хоть чуть-чуть, привести в порядок мозги и отлипнуть друг от друга минут на пять. Ладно, хотя бы на две.

Том чмокнул его в губы и начал подниматься. Взгляд его невольно скользнул по низко сидящим на бедрах Билла джинсам, но Ангел, решивший твердо и бдительно соблюдать время вечернего приема пищи, вытянул вперед руку и уверенно прикрыл парню глаза.

– Это все потом. Жрать, значит, жрать.

Том фыркнул, решив про себя, что его Хранитель все-таки действительно нежное и эфемерное ангельское создание. Он отнял ладонь брюнета от своих глаз и, не отпуская ее, потянул того за собой.

– У меня вся комната перед глазами мотается, как палуба, – с сожалением констатировал Том.

– Это из-за драки. Я больно тебя ударил?

Том начал выталкивать виновато смотрящего Вильгельма в кухню.

– Больно. Дерешься ты, как профессиональный рестлер.

– Ты тоже не промах. В такие моменты я жалею, что не бессмертен.

– Почему?

– Потому что в Раю на мне хотя бы не появлялось синяков и ссадин.

По пути Том на секунду отвлекся, чтобы поворошить кочергой поленья, и только затем зашел в кухню с чувством выполненного долга. Он прислонился плечом к дверному косяку.

– Да, это хорошее качество. Что-то в последнее время я часто дерусь, вон, Георг тоже недавно получил от меня. Надеюсь, с ним там все в порядке.

– С ними все в порядке, максимум проснется завтра с головной болью, – заверил своего подопечного Билл. – Густав не лез в это, никто не станет трогать его. А Георг... Не думаю, что он настолько нужен Демонам.

– Хотелось бы мне верить. Мы надолго тут застряли, какие твои прогнозы? – задал еще вопрос Том, видя, как его Хранитель достает нож и собирается резать им колбасу.

– Да как бы тебе сказать... Врать тебе не стану, это дело чреватое, – Билл поморщился, коснувшись пальцами раздробленной челюсти, – но, боюсь, что застряли.

– Ну, а мы не можем снова позвать этих крылатых личностей и попросить их отнести нас в безопасность?

Билл гневно полоснул тесаком по колбасе, отхвати приличный ломоть.

– Они не помогут. Есть правило, другие Ангелы не могут охранять чужого подопечного. Ты полностью моя ответственность.

Том неопределенно повел плечом.

– Это хорошо? Или плохо?

– Хорошо. Я их на милю к тебе не подпущу, потому что они уроды. И, кажется, я начинаю понимать, как с тобой обращаться и сдерживать твои порывы.

На этих словах Ангел улыбнулся из-под рваной челки.

– И что, тут мы вне досягаемости? – Том обвел красноречивым взглядом хлипенькое помещение.

– Здесь светлая аура Ангелов вокруг всего домика, по словам Рафаэля, и она отбивает следы Амулета. Тебя будет сложно почувствовать, если ты опять не будешь вытворять глупостей, пользоваться магией, делать вид, что ты ходячий гранатомет и рваться наружу.

Том исподлобья глянул на него.

– То есть, мне просто сидеть тут до конца дней своих? Жить, как бомж-отшельник, без телефона, компа, простите, нормального душа, без моего гардероба, без моей гитары, без моей группы! Без туалета, и с совершенным отсутствием всякого понятия, что там стало с Георгом и Густом? Кит и Петер уволят меня к чертовой матери!

– Ты гиперболизируешь, – Билл задумчиво повертел в руках тесак, заканчивая с бутербродами. – До того момента, как твоя «цацка», как ты ее зовешь, не будет готова, мы тогда позовем Рафаэля, и дело в шляпе! Главное просто не отходить от меня!

С этими словами он мощно воткнул лезвие ножа в стол.

Nothing goes as planned

Everything will break

People say goodbye

In their own special way

All that you rely on

And all that you could fake

Will leave you in the morning

Come find you in the day

Oh, you’re in my veins, and I cannot get you out

(Andrew Belle – In My Veins)

– У тебя тоже все звучит так просто, Билл. Не перестаю тебе удивляться, – Том покачал головой, пряча улыбку. – Ты ведь сам ни черта не знаешь о этой подвеске! Откуда уверенность, что все кончится так, как ты говоришь?

Ребята взяли свою еду и отправились с ней в комнату у камина, уютно рассаживаясь там на шкуре. Она пахла пылью, но Ангел и человек все равно чувствовали себя уютно. Билл пожал плечами:

– Не знаю. К слову, все собирался тебя спросить – как он себя ведет?

Том протянул руку.

– Смотри сам. Ты же у нас эксперт?

– Свет изменился, – констатировал Билл, некоторое время разглядывая камень. – Ты ничего не замечал? Браслет словно потускнел, перестал сверкать.

– Я заметил. Но не могу сказать тебе ничего определенного, он молчит.

– Ты больше ничего не загадывал? – взгляд Ангела сверкнул подозрительным огоньком.

– Нет. Пожалуй, и так слишком много магии. Так откуда все эти вопросы?

– Они по делу. Пока тебя не было, Дария передала тут кое-какую записку, – Хранитель кивнул в сторону кухни, – на твой след после всего, что произошло сегодня, уже пошла поисковая компания Демонов, как она выразилась, «не очень приятных». Это значит, радостного тут действительно мало. Но это и так не сюрприз. Ангелы помогать нам, кажется, не соберутся. Иногда я думаю, что даже Демоны по сравнению с ними – отзывчивые и внимательные к мелочам милашки, всегда готовы погреть тебе пятки ласковым язычком своего костерка, пока какие-нибудь Рафаэли будут ждать в сторонке, когда можно будет выкопать твой Амулет в горке оставшегося от тебя пепла.

Том хмыкнул от его сравнения.

– Но мне нравится моя компания! Зачем мне кто-то еще, чтобы меня охранять? – он спокойно развалился на своем Ангеле, укладывая голову ему на колени. – Ведь у меня есть ты.

Билл на сей раз его уверенную шутку не поддержал.

– Я много чего могу, но, увы, как Страж я не работал. Это мое первое задание, а я уже допустил очень много ошибок.

Понятливый Том кивнул.

– Это я знаю. Но все не так плохо! Мне нравится все, что ты делаешь. И как видишь, мы пока живы!

Вильгельм задумчиво погладил его по голове, ничего не отвечая. Том был легкомысленным, как весенний ветерок, но он не мог не понимать, насколько все серьезно. Прошло некоторое время, прежде, чем мальчишка предположил:

– Ты ведь тоже боишься, да? Всего. Неизвестности, магии Амулета. Того, что мы с тобой больше не увидимся, если ты отправишься обратно в Рай?

Вильгельм опустил плечи. Врать он не стал. Это было его самым холодным страхом.

– Опасаюсь. Потому что на кону стоит то, что я не хочу и не могу потерять, – тихо отозвался он.

Они с Томом не трогали еду, так и сидели, смотря на огонь. Человек потерся о него щекой.

– Ничего. Мы справимся. Ведь мы же вместе?

– Вместе, – Билл продолжал гладить его по голове. – Это очень утешает меня.

Наконец, он встряхнулся и стащил с тарелки бутерброд. Желудок его уже начал склеиваться от голода, и настала пора избавиться от гнетущих мыслей. Том последовал его примеру, и еще пару минут парни жевали молча, пока не последовал новый вопрос:

– А как становятся Ангелами, Билл?

Вильгельм улыбнулся уголком рта.

– Ангелами? Ангелы – это маленькие дети, которые еще не успели прожить свою жизнь, либо люди, которые совершали очень добрые дела. Они попадают в Рай по реке. Это как раз мой случай, я в Раю жил с младенчества. Не помню ничего до этого момента. Я просто приплыл к берегу в корзине, как рассказывала мне мама. Все светлые души остаются там и ждут, пока их заберут к себе другие Ангелы. Они все живут в мире, некоторых из них награждают крыльями, ради службы при Дворце, но при желании, как в моем случае, эти крылья могут и отнять.

– Верховный Апостол?

– Он самый, – тяжко вздохнул Вильгельм, отхватывая еще кусочек бутерброда.

– А что с теми людьми, которые просто умирают? Как мои родители? – тихо спросил Том.

– Хорошие люди живут в Раю наравне со всеми в счастье и покое, им не обязательно служить при Канцелярии. Но потом, когда подходит их очередь, снова возвращаются на землю, только не помнят ничего из того, что происходило с ними там, на небесах.

– Это как Реинкарнация?

– Что-то вроде того. Плохие люди тоже имеют свой удел, разве что менее приятный. Они должны поджариваться на костре. Стать Демоном можно так же, как Ангелом, только делать все нужно наоборот. Достаточно очень капитально в чем-то согрешить и все – ты проклят навечно. Некоторым, конечно, дают шанс исправиться и тоже водворяют на землю, только в случае темных это редкое исключение. Это бесконечный цикл… Земля и мир людей, в частности, – это место, где Ангелы и Демоны, как бы… Сталкиваются, очищаются и выбирают свой новый путь, понимаешь? Потому в этом мире так много светлых и темных качеств.

– А Бог тоже есть? И Дьявол?

– Есть. Но я нашего босса никогда не видел. Его вообще никто не видел, только Апостолы, как мой дядя, имеют к нему доступ, и то, он вызывает только в экстренных случаях. Он очень занят, все проблемы, все решения, жизни людей – все зависит от него…

– Это все так невероятно… Еще пару дней назад я считал, что Ад – это вся моя жизнь. Но теперь я, кажется, понимаю, что этот вопрос куда более философский! – Том задумчиво ковырял щепочку в доках пола, осмысляя полученную информацию.

Билл кивнул.

– Да, все куда запутаннее, чем ты думал.

– Уж это точно. А Ангелы… Они живут вечно, да?

– Ну, вечно-не вечно, сложно судить. Их сложно убить, но на моем примере ты видишь – все возможно. Точно скажу, сейчас не стоит пытаться меня зарезать, это закончится плохо. А вообще, они просто живут, а потом возвращаются на землю, наверное, зарабатывать свой второй шанс. Я как-то не проверял, мы не знаем ответ на этот вопрос, так же, как и люди не знают ничего о Рае. Мы все плывем в одной лодке, Том. Понимаешь? Наше мироздание – это одна большая тайна и даже Рай и Ад в ней всего лишь миры, в которых живут такие же существа, как и у вас на земле. Ну, со своими законами, конечно.

В комнате снова воцарилось молчание. Том молча жевал, переваривая бутерброды и услышанное, всех этих Ангелов, Демонов, Билла, который навсегда останется молодым и красивым, пока его подопечный будет превращаться в дряхлого седеющего старца. При удачном раскладе, разумеется.

– Эх, и угораздило же меня попасть вот так, – пробормотал Том, – из тысяч людей на планете встретить именно Ангела.

– А я из тысяч людей попал именно на носителя Амулета, это, по-твоему, как? Такое только со мной, наверное, могло произойти.

– Да, ну и наломали мы с тобой дров, парень.

Тяжелые мысли, которые они оба старались гонять от себя всеми правдами и неправдами, все равно так и висели в помещении плотным туманом, все сгущаясь и сгущаясь, и Билл видел это в глазах, смотрящих на него с грустью и свинцовым сожалением. Он очень хотел бы приободрить Тома, но не совсем понимал, как. Немного подумав, он перевел все в шутку:

– Ну, с твоим взрывным характером ты бы дров и без меня наломал. Еще скажи спасибо, что я мимо шел, пусть и не в своем привычном виде, конечно. Жаль, я не так быстро понял, куда ты вляпался. А я еще думал, что это ты меня тогда спас!

Том приподнялся и посмотрел на него, затем потянулся и еле ощутимо, провел пальцами по его щеке, как раз там, где остался заметный след от его же удара.

– Спасибо. Я действительно не знаю, что бы я теперь делал без тебя, – он улыбался ему такой искренней и проникновенной улыбкой, что сердце Ангела пропустило удар. Хранитель медленно моргнул, прикрывая веки от удовольствия.

– Ты пришел и перевернул все в моей жизни. Хотя, может, наоборот, это называется наводить порядок…

– По-твоему, это порядок? Бардак какой-то, из которого неизвестно, как выбираться теперь, – Билл накрыл его руку своей, чтобы задержать теплоту этого прикосновения. – Хотя, я сделаю все от меня зависящее, чтобы все закончилось хорошо.

Эта мысль, за которую он цеплялся, была единственным, что держало его спину прямо.

– Нет. Мы сделаем все зависящее. Вместе, – Том подул ему в лицо, открывая его чистый лоб, и Билл смешно сморщил нос.

– Хорошо, мы сделаем, – Ангел покорно кивнул. – Но ты должен прямо сейчас дать мне обещание!

Том внимательно слушал продолжение.

– Зависит от выдвинутых условий, а то с тобой связываться опасно, – осторожно изрек он.

– Пообещай мне одну вещь. Вот прямо так и скажи: «Я обещаю».

– Хм... Я обещаю...

– ...больше не пытаться выйти из дома без меня, хорошо?

– Больше не пытаться выйти из дома без меня, в смысле, без тебя... Постой. А в туалет-то ходить как?

– Меня позовешь!

– Чтобы ты подсматривал?

– Том, это серьезно!

Человек прищурил один глаз, рассматривая Ангела снизу вверх.

– Ну, хорошо. Если мне в пять утра приспичит отлить, пойдешь со мной. Извращенец.

– Идет, – ни тени улыбки на лице. – Даешь слово? – Билл протянул ему руку.

– Даю, – Том пожал его ладонь.

Они задержали это прикосновение.

– Очень надеюсь на твою разумность. Не хотелось бы лишних инцидентов.

– Я вот думаю, как ты представляешь себе, раз нам нельзя отсюда выходить, как мы хоть ту же еду достанем? Выходить нам нельзя, как ты сказал, а мы все сожрали на нервной почве. И чего теперь?

– Завтра отправим Теодора за всем необходимым, – Билл махнул рукой в сторону огромной птицы, – либо Купидона позовем.

Том глянул на гигантского Тео, который оказался всего лишь вороном, и поперхнулся, уловив конец фразы.

– Кого-кого мы позовем?

– Купидона. Ну, Амурчика. Почтовика! Ну, такой, младенец, короче, пухлый и пищит, раздражают ужасно. Там, в Раю, я их из рогатки отстреливал, когда помоложе был.

– Боже. Чего еще я не знаю о твоей жизни? – Том с трудом представлял себе это зрелище.

– Как в голову придет, так расскажу. Тебе бы под двести лет было, ты бы много чего помнил?

Том покачал головой. Двухсотлетний парень, из рогатки отстреливающий Амурчиков – это представить могла только ну очень больная фантазия. Хотя (Том не исключал такого развития событий) ему самому скоро вполне мог понадобиться абонемент в дом с желтыми стенами. В воображении почему-то возник Билл в подгузниках с колчаном и стрелами, он летал вокруг и целился в маленькие сердечки. Тому живо представилось, как он бежал прочь от этой напасти, уворачиваясь от града острых наконечников, в пять часов утра, в туалет. Он потряс головой. Духота и сытость делали свое дело, он, кажется, начинал проваливаться в дремоту, и Билл, заметив это, отставил тарелку в сторону. Он поднял человека со своих колен.

– Слушай, думаю, пора нам спать. Завтра при свете дня разберемся со всем этим. Времени уже кошмар сколько, со всеми этими Демоническими атаками исхудаешь и ноги таскать перестанешь. Так что, на горшок и в люльку, – он деловито завершил переговоры.

– Нет, не пойду. Я не хочу на горшок, ты подсматривать будешь! – заржал Том, не спеша вставать за своим Хранителем.

– Хочешь. Ты хочешь спааать, – тот сделал магические пасы руками. – Иначе я тебя заколдую.

– Ты не можешь, ты же Ангел, а не Гарри Поттер! – зевнул Том, нехотя поднимаясь на одно колено, а затем и полностью вырастая перед Биллом. – А мы, разве, не пойдем спать вместе?

– Нет. Ты не отдохнешь. И я не отдохну, – парировал Ангел, понимая, на что намекают ему хитрые карие глаза и улыбочка, скошенная на одну сторону, лукавая, как сто чертей.

– Да ладно тебе. А что ты собрался делать?

– Я буду сидеть рядом и смотреть, чтобы ты никуда не делся.

– Ты мне не доверяешь?

Том смотрел на него насмешливо, гипнотизируя и затягивая в себя своим темным магнетическим взглядом. Билл с трудом мог отвести от него глаза, очерчивая его прямой нос, открытый лоб, высокие скулы, делающие это лицо таким красивым и четким в свете пламени камина.

– Я? Тебе не доверяю? – мысль его пошла в свободное странствие. – Как тебе сказать... После всего, что ты творил до этого?

Том протянул руку и переплел его пальцы со своими. Билл невольно сжал его ладонь. Кажется, этот мальчишка даже не думал спать, и, по-хорошему, опция тут была только одна – сдаться без боя и уйти с ним, куда скажут. Даже в этой несуразной, найденной непонятно где одежде – джинсах и распахнутой клетчатой рубашке – Том выглядел притягательно, так просто и по-мальчишески обаятельно, что Билл не смог сдержаться. Он невольно спорхнул взглядом с его лица на шею, спускаясь вниз по красивой груди настолько, насколько это позволяла одежда. Взгляд его очертил руки с закатанными по локоть красно-черными рукавами, красивые запястья, тонкие пальцы и выступающие вены. Зрелище было не для слабонервных.

Билл облизнул внезапно ставшие сухими губы, потому что Том насмешливо перехватил его взгляд и теперь стоял и улыбался еще шире, совсем как хитрый кот.

– И ты собрался просто сидеть около меня? И смотреть на меня вот так всю ночь? Я правильно понимаю? – он «смущенно» захлопал глазами.

– Да, – отчего-то севшим голосом ответил Билл.

– Я так не засну. Под таким взглядом меня во сне будут мучить очень откровенные сны. Тем более, ты устал, а кровать-то в доме всего одна.

– Я придумаю что-нибудь. Я буду спокойно чувствовать себя, если ты будешь тихо спать, а я просто посижу рядом с тобой.

Взгляд смертного окончательно сделался дьявольским.

– Что, даже не поцелуешь на ночь?

Вильгельм чуял подвох, но не понимал, в чем тот заключался.

– Один поцелуй? – недоверчиво уточнил он.

– Всего один.

– Один.

– Хорошо.

Он наклонился и легко чмокнул Тома в щеку.

– Спокойной ночи. Я скоро приду к тебе.

С этими словами он ушел. Том насмешливо смотрел ему вслед, ощущая его теплое прикосновение на своей щеке. Проводив оценивающим взглядом стройное тело Ангела, он подумал, что так легко Билл от него не отделается, нет уж. Один поцелуй. Он не знал, с кем связывается.

Подумав так, Том начал тихо красться за ним во тьму.

Ангел тем временем задумчиво повертел вправо и влево кран раковины, который никак не хотел давать воду. Их было всего два, и лишь правый поворачивался туго и со скрипом, а левый вовсе застрял наглухо. И конечно, намека на то, что тут когда-то вообще текла вода, нет и в помине. Кран оказался ржавый и, скорее всего, торчал из стенки только в виде декоративного украшения, как и все в этом местечке.

– Я думаю, ты напрасно стараешься, – убийственный шепот в ухо снова известил Билла о незаметно подкравшемся конце света. Те самые губы, которые ему так нравилось целовать, оказались совсем близко, почти касаясь его кожи. По спине от этого прикосновения тут же прокатился электрический разряд.

Теплые руки осторожно и нежно легли на талию, прижимая Ангела очень крепко. Билл прикрыл глаза, пытаясь унять бешеное сердцебиение.

Том нарочно вжал его бедрами в раковину так, что ее края врезались Ангелу в низ живота, после чего провел одной ладонью по талии объекта издевательств. Затем он перешел на его руки, прополз пальцами по плечу до локтя, взял Билла за кисть, которой тот держал тарелку и, нежно отцепив ее от посуды, вложил его руку в свою. Медленно подняв ее выше и сжимая пальцы Ангела, Том осторожно погладил его сбитые после драки костяшки и поднес кисть Вильгельма к крышке какого-то бака рядом с мойкой. Он приподнял ее рукой Ангела и вжал того в тумбочку еще сильнее, наклоняя его вперед так, что у него перед глазами закружилось помещение.

– Видишь? Водички нет, – жарко прошептал Том. – Тебе придется пропустить мытье посуды и сразу идти ко мне.

Он сказал это таким тоном, что его Хранителю ничего не оставалось, кроме как вцепиться в край кастрюлины и насмерть повиснуть на ней. Он прислонился к ней лбом, остужая голову. Что-то прижималось к нему, твердо припирая к раковине, и Билл взмолился, чтобы это оказалась бедренная кость, а не то, о чем думал. Все существо Ангела медленно начало распадаться на молекулы от немыслимых температур и близости тела, которое он так сильно хотел. Мышцы живота начало сводить судорогами. Он обернулся к Тому вполоборота и прошипел севшим голосом:

– Перестань... Что ты делаешь?

– Целую тебя на ночь. Ты же не дал мне тебе ответить?

Капельки пота резко выступили на лопатках Ангела. Он понял, как сильно просчитался. Грудь его вздымалась и опускалась, и Том был не в силах отказать себе в удовольствии, пока его жертва обездвижена. Он отпустил кисть Билла, и прошелся ладонями по всему его торсу, лаская его грудь и плечи, задевая нежную кожу его сосков. На своем пути юный смертный не намеревался останавливаться ни на секунду.

Прекратив мучить Ангела со спины, человек рывком развернул его к себе и накрыл его рот губами, безо всякого предупреждения вторгаясь языком и проводя им по ровному ряду зубов, по языку, по внутренней стороне щеки брюнета. Он хотел услышать хриплые стоны или ругательства, жаркое сбитое дыхание, хоть что-нибудь. План мести за все, что Билл вытворял с его нервами, обрастал все новыми деталями в его голове.

Ангел вообще не понимал, что творилось вокруг. Том положил руку ему на затылок и прижал его к себе еще сильнее, углубляя поцелуй до такой степени, что обоим перестало хватать дыхания. А затем Том схватил брюнета за талию и резко дернул вверх, поднимая чуть выше. Он с легкостью завалил его на тумбочку рядом с раковиной так, чтобы живот Билла оказался на уровне его носа. Билл уже не пытался спасаться, он только обхватил своего безумного подопечного за плечи, когда тот с бессердечным спокойствием провел рукой по ширинке его джинсов, нажимая и сдавливая чувствительное место сильнее.

Билл ощущал, что эти ласковые руки доводят его до безумия всего лишь за какие-то секунды. Теплое дыхание Тома щекотало его кожу. Парень расстегнул двумя пальцами пуговицу на его джинсах. Он не опускал их вниз, только развел немного в стороны края молнии. Одним движением он спустился чуть дальше, проводя своим языком как можно ниже. Билла нужно было всего лишь немного подогреть. Интересно, сможет ли он после этого думать о «спокойной ночи»?

Ангел от этого прикосновения дернулся так, будто его пронзила молния. Он ощутил язык, там, внизу и это заставило его ругнуться трехэтажным матом. Жар и возбуждение метнулись снизу по его телу, от того места, где Том проходился с влажными поцелуями. Билл выгнулся и снова прислонился лопатками к холодному бачку температура которого никак не помогала остудиться. Судорожно сведя колени и обвив ноги вокруг торса Тома, Ангел сжал их так сильно, что парень с дредами невольно почувствовал себя жертвой в кольцах питона. Он понял, что насилуемый уже не выдерживает, а потому так же быстро стащил Билла обратно вниз и закончил свои исследования языком области его лобка. Он полюбовался на плоды своих усилий – у Ангела был совершенно бешеный встрепанный вид: дикие черные глаза, волосы, рассыпавшиеся по плечам, и пухлые искусанные губы.

Том был готов поспорить: там, в Раю, никто не обращался с ним так.

– А вот теперь спокойной ночи, – парень в свою очередь тоже чмокнул своего Хранителя в щеку и развернувшись, пошел в сторону спальни.

Билл схватился за выпрыгивающее сердце. Его шатало, он вообще не мог стоять ровно. Его тело сошло с ума, оно взрывалось от дикого возбуждения, каждый волосок встал на дыбы, вызывая эффект гусиной кожи. Том играл нечестно, но это уже не волновало Ангела. Держась за стенку, он пошел вслед за мальчишкой. Надо было просто дойти. До него. Срочно. Прямо. Сейчас.

Билл ввалился обратно в комнату, и взгляд его сразу выхватил фигуру Тома – тот шел медленно, словно никуда не спешил. Услышав шаги за своей спиной он обернулся и улыбнулся, хотя прямо сейчас это оказалось и непростым делом. Взгляд Вильгельма был больными. Прямо на глазах Ангела Том расстегнул одну за одной пуговицы на своей рубашке, взял ее двумя пальцами и сбросил на пол, проводив деталь одежды спокойным взглядом.

– Ты же хотел за мной смотреть? – предложил Том, однако уходить не спешил.

Его Хранитель в данный момент выглядел жутко: черные разлетевшиеся волосы, такие же безумно черные глаза, вздымающаяся от тяжелого дыхания грудь, расстёгнутые наполовину джинсы, сжатые в кулаки руки и испарина в виде капелек пота, стекающих по его животу. Он медленно надвигался на Тома, отчего тот тут же начал жалеть о своей проделке и подумал невольно, что только что своим же языком подписал себе смертельный приговор. И все же, уходить ему не хотелось, потому он терпеливо ожидал продолжения.

Билл преодолел оставшееся расстояние уже рывком, так, что Том почувствовал запах дыма и паленой кожи. Низ его живота заныл в сладком предвкушении того, что сейчас будет. Билл метнулся к нему, как кошка, приложив лопатками о ближайшую стенку. Его губы, жаркие и нетерпеливые, накрыли губы Тома. Он кусался, проводя языком в его рот, проникая этим прикосновением в душу. Том с готовностью ответил ему, целуя в ответ губы, такие мягкие и нежные, но в то же время такие безумные. Билл нравился ему куда больше в таком состоянии, он был живым. Человечным. Горячим.

Ангел совершено потерял контроль и пугающе быстро схватывал все, что до него стремились донести в отношении физической близости. Пальцы его вцепились в шею мальчишки, он не прекращал его целовать, а Том довольно улыбался своей маленькой шутке. Заводить этого парня доставляло ему несказанное удовольствие, от которого его самого начинало колотить. С этой мыслью Том схватил своего Хранителя под задницу и заставил его закинуть ноги себе на бедра, мощным кольцом обвив руки вокруг его талии. Сметая на своем пути все, что еще осталось стоять после драки, они оба ввалились в комнату и со всей мощью рухнули в мягкую темноту.

Everything will change.

Nothing stays the same.

And nobody here’s perfect.

So, you’re in my veins

And I cannot get you out

And you’re all I taste

At night inside of my mouth

(Andrew Belle – In My Veins)

– Ты когда-нибудь делаешь не так, как ты хочешь? – прохрипел Билл срывающимся нетвердым голосом, падая на кровать. – Я должен сохранять трезвость ума и охранять тебя, Том. Боже, почему ты такой горячий…