сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 54 страниц)
Он с размаха бьет меня по лицу. Я падаю. Пытаюсь встать, получается плохо. В голове все плывет, глаза ничего не видят, кроме неясного марева. Бесстрашные стоят вокруг и подбадривают товарища, а надо мной смеются. Вот идиоты. Злость придала силы, отрезвила голову. Поднимаюсь, и с размаху налетаю на бесстрашного. Он не ожидал отпора, поэтому повалился было на землю вместе со мной, но быстро вывернулся и взял меня в захват. От скручивающей боли в руке, выступили слезы.
— Ну что, теперь будешь просить пощады, носяра?
— Нет, — предательский голос срывается, выдавая не пролитые слезы.
— Ну, же, нос, сделай мне подарок, заплачь, — еще сильнее выворачивая руку, говорит Билли, — иначе, клянусь, я тебе ее сломаю.
Вдруг, хватка его ослабла и через мгновение пропала совсем. От боли я не смог четко разглядеть, что случилось, увидел только быстро мелькающую черную тень и довольно длинные девичьи волосы, забранные в хвост. Билли лежит и скулит с разбитым носом, пара других бесстрашных пытается встать на его защиту, но маленькая тень машет руками и ногами так, что все они оказываются на почтительном расстоянии, остальные разбегаются.
— Ах, вы, уроды долбанные! Вы забыли манифест бесстрашных? Это и есть ваш ежедневный подвиг — издеваться над членами других фракций вместо того, чтобы защищать их? Быстро рассовали сто хуев по карманам и провалили отсюда, пока целы!
Голос девочки и слова девочки совершенно, ну вот никак не подходит к ее внешности. Если бы я увидел ее в школе просто так, я скорее всего прошел бы мимо и не заметил, потому что она очень маленькая. На вид ей лет 8-9, огромные голубые глаза в обрамлении пушистых черных ресниц, по детски пухлые губы…
— Как тебя зовут? Ты эрудит? — это мне, наверное. Без очков я вижу преотлично, но без них мне как-то неуютно. Я не сразу нашелся, что ответить и неловкая пауза затянулась. От этого я разозлился.
— А что, по мне не видно? Был бы я искренним, напялил бы белую рубашку и черный пиджак. А ты кто? На вид очень дружелюбная.
И тут она рассмеялась. Лицо ее из жесткого и нахмуренного превратилось в довольно милое и совершенно девчачье. Как будто, это не она надрала задницу трем бесстрашным и не послала их матом.
— Да уж, я и спросила. По тебе сразу видно, что ты эрудит. Ой, твои очки, уроды их разбили… Как же ты будешь…
— Не волнуйся, я хорошо вижу и без них. А тебя как зовут?
— Меня зовут Салли Фьюри. Вот только ты так и не представился.
— Эрик Эванс. Но все зовут меня Расти.
— Привет, Расти! А куда ты бежал, пока не встретил наших выродков?
— На самом деле в библиотеку. Я нашел там книги дофракционных времен. Они про войну, военную технику, как она использовалась и как устроена…
— Все-все-все, я вас, эрудитов, знаю, вы любого человека до смерти заговорите. Пока, Расти, увидимся как-нибудь! — она машет мне рукой и разворачивается, чтобы убежать. Мне, почему-то, не хочется, чтобы она уходила.
— Я могу помочь с учебой, если что!
Салли остановилась.
— Заметано. А я могу научить тебя драться, если что! Идет?
— О'к, давай после уроков в тренажерном зале?
— Да, я буду. Пока.
End of Flashback
Две перевернутые тройки. Все вокруг (Everybody Everywhere). Эраст Эванс, это мое имя. Почему Эшли зовет меня по-другому и это другое имя кажется мне более родным? Когда у меня появилось другое имя? Я скрывался?
Flashback
9 лет назад
— Ты уже точно решил, что будешь бесстрашным?
— Салли, ты мне уже в пятисотый раз задаешь этот вопрос. Решил точно.
— Просто, я думаю ты не совсем представляешь, что значит быть бесстрашным. Это не так, как кажется со стороны. Бесстрашные солдаты, воины, сильные, смелые, но это только одна сторона медали. Вторая сторона, скрытая ото всех — это жестокость, безрассудство, заносчивость, гордость, вечное соперничество. Наша жизнь — это постоянная война, где есть только боль, кровь, смерть и очень мало светлых минут.
Я беру ее лицо в ладони.
— Салли, мне не нравится, когда ты такая грустная. Ты всегда улыбаешься, что бы не случилось, откуда столько печали?
— Ты знал, что наши старики, если не могут запрыгнуть в поезд, должны уйти из фракции или прыгнуть в пропасть? То же самое должны сделать покалеченные или больные неизлечимо. Ты понимаешь, что кроме того, что мы каждый день подвергаем опасности свою жизнь на улицах города, запрыгивая в поезд, прыгая с крыш, мы еще и избавляемся от ненужных нам членов фракции вот такими способами. А детей рождается мало, просто бессовестно мало. И переходят к нам меньше всего людей. Бесстрашие вымирает, Расти. Переходя в эту фракцию, ты каждый день будешь сталкиваться со смертью. Ты уверен, что ты сможешь остаться таким, какой ты сейчас, если будешь там?
— Конечно смогу, Салли, о чем речь? Я не просто перехожу туда, я готовлюсь стать лидером! А став лидером, я смогу изменить существующий строй. Вот увидишь, мы все исправим.
— Да, вот только будучи в разных фракциях, мы не сможем быть вместе…
— Джанин обещала, что будет отпускать тебя ко мне, и я буду к тебе приезжать. Лидерам можно покидать фракцию без провожающих.
— А дальше, Расти? Что дальше? Мы всю жизнь будем, вот так, ходить друг к другу? В Бесстрашии моя семья, братья, ты… Что мне делать в Эрудиции? Это вообще не мое!
— Джанин считает…
— Я знаю, что считает Джанин. С каких пор Джанин так прочно вошла в твою жизнь, что может считать, что лучше для тебя.
— Она была в моей жизни сколько я себя помню…
— Вот именно. Может пришла пора сказать «хватит»?
Я не хочу с ней спорить. Джанин нужна мне, а я ей. До дня выбора еще пара лет, придумаем что-нибудь. Да я как-то и не думал, что будет потом, главное сейчас — стать лидером, а там… Решим как-нибудь. Надо срочно перевести разговор на другую тему, когда Салли злится, это не к добру.
— Расскажи еще что-нибудь про инициацию. Про поезд, крышу, сетку, пейзаж страха я понял. Есть еще что-то, о чем мне надо было бы знать?
— У нас принято так, что при переходе в Бесстрашие, члены других фракций берут себе новое имя. По желанию, конечно. Но вот тебе, как мне кажется, просто нужно забыть твое прозвище. Представляйся полным именем, Эрик? А? Тебе нравится, Расти? И фамилию свою не говори никому, пусть голову ломают! У нас многие так делают.
— А по мне и Расти нормально.
— Да ну, Расти, это как кличка у собаки. «Расти, ко мне, ко мне!» А Эрик, это уже серьезно. Какой из Расти лидер? Вот вообще никакой! А Эрик — звучит. Вот смотри — поцелуй меня, Расти! Ну, не звучит же, правда? А так: поцелуй меня, Эрик! Совсем другое дело.
А мне все равно, как она меня называет. Наконец-то она улыбнулась. Мне очень нравится ее улыбка. Она такая открытая и нежная, хотя я знаю, что Салли может надрать задницу любому. Я целую ее прямо в улыбающиеся губы. Надеюсь, что идея с обменом фракциями правильная. Джанин велела так сделать. Мне это тоже не по душе, на самом деле. Пусть лучше бы я перешел, а Салли осталась в Бесстрашии, как и хотела изначально. Ладно, об этом я еще подумаю. Когда она так близко, не могу я думать нормально.
End of Flashback
Точно. В Бесстрашии все называют меня Эрик, я так привык к этому имени, будто никакого эрудитского прозвища у меня и не было. Да, это я, лидер Бесстрашия. Эрик.
***
Мне это все не нравится. Это просто смешно — монстр мучается от кошмаров. Не иначе человечишко постарался. Черт, как бы поскорее от него избавится, скорее бы он уже сдох бы там внутри, и мне уже можно было бы спокойно продолжать жить без него. Как же его изничтожить?
Ладно, может потом что-нибудь придумаю, сейчас надо спланировать вылазку в город, разведать обстановку. Сэм, сука становится сильнее. С каждым днем. Чертов Итон тянет и тянет. Надо бы подхлестнуть это дело. Теперь ясно, что это неизбежно. Завтра и пойду.
Лес встречает меня буйными красками. Под ногами зеленый мох, пружинит слегка. Идти легко, листва деревьев мягкая, нежно зеленая, сочная. Тугие лучи солнца проникают сквозь нее, кажется что можно взять и пощупать солнечный свет. В воздухе стоит аромат еловых шишек, смолы ели, разбавлено чуть сыростью, но это не мешает, а наоборот пьянит.
Мешает другое. Чувство тревожности почему-то. Посмотришь вокруг — должно овевать умиротворение, а нападает тревожность. Еще разобраться бы почему. Так, давай еще раз. Мох, трава, деревья, листва сочная, небо голубое, аромат леса, смола пахнет елью, шишки… Нет, все нормально, лес как лес. Черт. Черт, черт, черт!!! Птицы, ебано в рот. Не поют птицы, блядь, это кошмар, черт!!!
Начинаю озираться. Я уже знаю это. Сейчас наступит какая-нибудь хуйня. Я уже привык к ней. И точно, мох становится слишком мягкий, ноги проваливаются в него медленно, неотвратимо, солнце начинает печь кожу, лучи выжгают подобно лазеру. Из сочной листвы начинает сочится ярко, ядовито-зеленый сок, капает мне на кожу кислотой, разъедает до мяса. Все ранки сразу же начинают болеть, саднить, резать тело на куски. Ноги все больше погружаются в мох, только теперь это уже гнилая топь, из которой не выбраться. Блядь, но я же понимаю, что это кошмар. Мне надо выбраться.
Так. Успокоится. Это все не реальное, это все у меня в голове. Надо успокоится. Не могу я покоится, когда у меня ноги вязнут в топи!!! Она меня сейчас поглотит, мне нечем будет дышать, я не смогу двигаться!
Сможешь. Тихо. Это не топь. Это твое воображение. Ты сможешь выбраться надо только поднять одну ногу и переставить ее вон туда, видишь, там кочка. Давай, у тебя получится.
Не могу я, блядь, ты что совсем тупой? У меня нога ушла в топь ниже колена, мне не выбраться, на меня капает кислота, у меня уже вместо рук обглоданные кости, у меня вытекли глаза я и ничего не вижу!
Но ты же видишь, что вместо рук кости, значит с глазами все в порядке, так? Паника не поможет, надо выбираться. Просто подними ногу и вылези вон на ту кочку. И все получится.
Ладно, сейчас, так, потихоньку… Вроде получается, ага, вот уже одну ногу вытащил, найду точку опоры и вытащу другую… Так, сейчас, подтягиваемся… Есть! Из топи выбрался, уже что-то. Ну и где я? Посреди болота. Вокруг булькает топь, туман, пахнет гнилью. Попробую прыгать с кочки на кочку.
Туман становится гуще. Это что значит? Болото становится только больше. Значит надо идти в другую сторону. Тут нечего ловить. Вон в той стороне вижу какие-то жалкие деревца, значит туда надо… Так, сейчас прыгну вон туда… Земля уходит из-под ног и я падаю в пустоту.
Мигающая длинная лампа. Я в каком-то тоннеле. Опять, блядь, тоннель. Да что же за на хуй! Опять жижа что ли? Вперед смотреть жутко, там сплошная чернота, но я знаю, что мне туда надо. Я чувствую, что в этой черноте опасность, там что-то непонятное… Крик, я слышу крик! Это ее крик, надо туда, она в опасности!
А вот хуй тебе, не пойду я туда, там непонятно что и я срать на твою девку хотел. Я тут лучше посижу, глядишь твоя девка сдохнет и мы выберемся отсюда. Да пошел ты на хуй, пиздабол! Не пойду туда и все, и ничего ты не сделаешь. Стой! Куда? Не пойду туда, я сказал!
Вокруг зеркала. Стены, потолок, пол — все зеркальное. Я вижу сотни своих отражений, сотни своих проекций. Поднимаю руку, все отражения тоже поднимают руки. Делаю шаг вперед, все отражения все повторяют за мной. Пристально смотрю на свое отражение напротив. Оно смотрит на меня.
«Я тебя ненавижу!»
Его губы повторяют то, что я говорю. Его глаза отражают всю ту ненависть, которую я испытываю к нему. Мне хочется разбить это стекло, чтобы навсегда стереть эту мразь. Он думает то же самое. И вот уже моя и его руки поднимаются чтобы разбить зеркало, тысячи осколков летит в лицо, в руку врезался осколок, кровь заливает глаза, капает на пол. Теперь кровь везде, она льется дождем с потолка моя, его, я не знаю, крови много, очень много. Я начинаю тонуть в ней, я уже нахлебался ее столько, что ничего больше не чувствую кроме соленого привкуса крови. Я барахтаюсь в крови и в осколках зеркал…
***
Ааааа, бл*яяяядь. Да что же это такое… Мы почти поменялись местами. Опять кошмар. С каждым кошмаром я теряю силу. Надо срочно кого-нибудь убить. Я знаю, кого я убью. Я убью Джека Кана.
______________________
========== «Глава 11» ==========
___________________________
POV Эрик
Утреннее марево в городе пахнет горящей помойкой. Кто-то жжет мусор. Хоть кому-то не поеб*ть. Сэму, по ходу, совершенно все равно. Осторожно продвигаюсь вдоль параллельных улиц, стараясь держаться стен зданий. Патрулирование в городе есть, но уйти от него не проблема. Потому и проще ходить одному. И не привлекать к себе внимание. Основную часть пути я прошел через коммуникационные ходы. До искренности осталось пройти один квартал.
Охота. То самое чувство выслеживания, терпеливого ожидания, предвкушения жертвы. Я чую ее, ощущаю всем страждущим телом, мыслями, эмоциями. Я подбираюсь к ней, крадусь, ей сегодня не спастись.
Смешно думать, что этот человек, которого я сегодня убью, строит какие-то планы, на сегодня, на завтра, на год вперед. А всего этого не будет. Этого человека уже нет. Он вычеркнут из бытия, только я знаю об этом, а он нет. Я тот, кто нарушит эти планы. Твоя смерть не только принесет мне вожделенную силу, она еще принесет горе твоим близким. От этой мысли тепло разливается по телу, хочется вдохнуть поглубже. Я несу боль. Я тот, кто причинит вам много страданий.
Вокруг Морг-центра много патруля. Начну стрелять из «орла» — сбежится все Чикаго. Тут тихо надо. Ножей у меня 4, значит четверых снимаю тихо, остальных по ситуации.
Осматриваюсь вокруг. Вроде, нет никого больше, но надо быть осторожным. Не дело просто попасться от нетерпения или спешки. Только не сегодня.
Дожидаюсь, когда очередной патрульный пройдет мимо, делаю захват сзади, сворачиваю ему шею. Затаскиваю его за угол здания. Так, позаимствую у тебя форму, парень, и автомат. Ага, второй его ищет. Смотрю, что рядом больше никого. Выхожу из-за угла, разряжаю в него рожок. На какое-то время проход открыт.
В Морг-центре тоже охрана. Занимаю наблюдательную позицию внизу постамента. Искренние ходят туда-сюда, патрульные. Пристраиваюсь к группе патрульных, миную центральный вход. Пока не начали на меня оборачиваться, стараюсь смыться в ближайшую дверь. Так, это у нас лестничный проем. Где же может быть Кан? И здесь ли он сегодня? Смутно припоминаю, что в Искренности вроде вся администрация на втором этаже.
Старательно делая вид, что я патруль, прохожу по коридорам. Искренние косятся, но ничего не говорят. Навстречу идет патрульный. Настоящий… Черт. Не успеваю никуда свернуть.
— Эй, парень! — это мне, стало быть, — парень, стой!
Оборачиваюсь, примериваясь, как избавится от этого придурка.
— Прикурить есть?
Лезу в куртку, опаньки, зажигалка. Спасибо тебе, патрульный, выручил. С усмешкой подаю ему зажигалку.
— Ты из какого подразделения, что-то я тебя не припомню?
— Я новенький.
— Так из какого подразделения?
Вот привязался, черт. Не проходилось тебе мимо. Глядишь и живой был бы. Оглядываюсь, удостоверяюсь, что в коридоре никого больше нет. Ребром ладони перебиваю ему горло, для верности сворачиваю шею, усаживаю вдоль стены. Пока его найдут, у меня есть пара минут. Где же еб*ныйврот Кан?
Вижу, по коридору девица идет. Может она не будет орать? Хватаю ее за локоть.
— Джек Кан сегодня здесь?
— Да, он у себя, — смотрит удивленно, но не боится. Вот и ладушки.
— У себя это где?
— Дверь в конце коридора. Но он принимает только по записи…
— Ничего, я подожду.
Музыка:
Twelve Titans Music — Dark Halo
Не обращая ни на кого внимания, прохожу в кабинет. Кан один. Закрываю дверь. Он открыл уже рот, чтобы возмутиться, но увидев меня, так и остался сидеть с отрытым ртом.
— Узнал меня, Джек?
Вижу, что узнал и видеть не рад. Времени у меня не очень много.
— Что тебе надо, Эрик?
— На самом деле немногое. Я пришел тебя убить.
В глазах искреннего полыхнула паника. О, да, это тот самый момент. Жертва намечена, она знает, что ей не спастись, она знает, что умрет, смерть уже дышит ей в затылок… От этой мысли на секунду стало не по себе. Почему мысль о том, что «смерть дышит в затылок» рождает какое-то необъяснимое чувство… Как будто я… сожалею? Кого? Я жалею свою жертву? Так, бл*дь. Не отвлекаться.
— Эрик, ты в своем уме? Я сейчас вызову охрану.
— Тебе это уже не поможет, Джек. Сегодня ты умрешь в любом случае.
В моей руке сверкнул нож. Паника в глазах человека сменилась мольбой.
— Что тебе нужно, Эрик? Мы всегда можем договориться.
— Ты ничего не можешь мне предложить, Джек, кроме своей скоропостижной смерти.
Да, да, да!!! Это оно, то самое чувство. Превосходство. Я сейчас твой бог, Джек Кан. Я могу тебя помиловать, и ты будешь жить, дышать, ощущать… Опять чувство сожаления. Ну откуда, бл*дь. Надо заканчивать поскорее, сегодня не удастся растянуть, как-нибудь в другой раз.
