сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 54 страниц)
Молодожен взял маленькую ручку воробушка и сделал надрез на правом запястье. Потом, то же самое проделал со своим запястьем. И соединил их порезы, поднимая руки вверх, под общий визг и шум. Я так поняла, что вот оно и произошло. Надо срочно выяснить, что это значит. Насилу отыскала Сани, среди каких-то перекачанных мужиков и отвела ее в место потише.
— Сани, можешь объяснить что это такое значит? Я ни хрена не поняла!
— Ну вот такой обряд у бесстрашных. Типа, у них теперь кровь общая. И на запястье остается тонкий шрамик, если посмотришь у всех женатиков он есть. — Задирает рукав, показывает мне маленькую черную змейку. Которая и правда обвивает белесый, но довольно хорошо заметный шрамик. - Те, у кого ранения на месте шрамика, татушки выбивают. А мне просто идея понравилась.
— Ясно. Это все? Теперь только пирушка и все?
— А ты уже хочешь закончить? Не, еще кое-что будет… — ух ты, какая загадочная.
Ну и что уж, у них такое будет? Речь лидер должен говорить. Но лидера-то нет. Интересно, кто будет речь толкать? Джойси? Вайро? Вот бесстрашные опять застучали кружками. О, сейчас речь будет. На стол залезает уже слегка подвыпивший Вайро. Мальчишки, урожденные бесстрашные, садятся за инструменты. Ударник провел короткую барабанную партию. Все затаили дыхание.
— Сегодня у нас появилась новая семья. И, по обычаю бесстрашия, лидеры говорят речь. Но когда женятся сами лидеры, им речь говорят все бесстрашные. Поехали! — громко выдал злыдень. Из колонок полилась музыка.
Лирика Минус (Скорп) *
Все бесстрашные стали покачиваться в такт ритму. Сначала играют только клавишные, а потом подключаются ударник и музыкальная установка. Меня это захватило как тогда, в лесу. Это просто ни с чем не сравнить. Как будто, они единый организм. Вайро говорил начало фразы, а конец подхватывали все бесстрашные. Это было потрясающе.
(читать с 0:21 сек. http://dl.waix.ru/c9d48c7a1.mp3)
Мир изменчив, (все торопятся жить, )
Время безнадёжно (от нас бежит).
Это — жизнь, (и вы должны дорожить)
Каждым Божьим днём (вашей судьбы.)
Ценить каждый миг, (что есть у вас, )
Любить всем сердцем (здесь и сейчас, )
И в глубине её глаз (ты должен просто тонуть, )
Не замечая времени этих минут.
Её зовут «Любовь», (она живёт в тебе, )
Дарит свет и (освещает всё вокруг, )
На всей земле (никого дороже нет.)
Этот чистый взгляд (и теплота ее рук)
Она приходит (внезапно без спроса, )
И ты готов на всё, (как под гипнозом.)
Она, как воздух, (так необходима, )
Без неё невозможно, (невыносимо.)
Она меняет жизнь, (делает ярче, )
И ты в плену её глаз (и никак иначе.)
Учащает пульс (и кружит голову, )
Есть только она, (на остальное всё равно.)
Согревает душу, (делает тебя лучше, )
Среди серых туч она, (как солнца лучик, )
Дарит улыбку (и веру в чудеса, )
И даже в знойную зиму (она всегда весна, )
Как кристалл чиста, (неотразима, )
Ты знаешь её, (ты не пройдёшь мимо.)
Как магнит тянет к ней необъяснимо,
Она часть тебя, (твоя половина.)
Береги любовь (и не отпускай)
Сердца теплоту, (береги ваш рай.)
(Каждый день люби, как в последний раз, )
(Бережно храни этот мир для вас.) *
Тобиас нежно целует Трис. Все хлопают и улюлюкают. Это просто… Я тоже так хочу… Линн смачно целует Вайро прямо на столе, и все уже им начинают хлопать. Блин. Музыка уже не прекращается, бесстрашные перемешались с остальными жителями полигона, и я так поняла, что официальная часть закончилась. Фу-у-ух, вот это да-а-а-а. Ни в какое сравнение со свадьбами Дружелюбия. У нас все просто, а тут… Все как один.
Через несколько часов такой плодотворной гулянки, я заключаю, что моя кислая мурзилка, тут один черт никого не проймет, и вываливаюсь за остальными на улицу. Линн с Вайро бредут следом за мной. Как-то не очень бодро, надо отметить, бредут. Все больше поглядывая по сторонам, явно ища укромный уголок Мда, ну вот опять они… сговорились, что ли, все. Зависть это всё, точно зависть…
— Не буду я пить, — мрачно говорю Ворону, пытающему всунуть мне в руки стакан. — У меня дежурство ночное, вы же все налижитесь, а потом, еще и стонать на весь корпус будете. А моей неокрепшей детской психике, и маленьким ушкам, это только во вред. — вредно загундила я, под его округлившимся взглядом. — Так что, Кроша, сегодня будет охранять чуткий сон всего полигона. Вот.
— Ох, и паскудный же у тебя характер, все-таки. Что, совсем всё так хреново, да? — зажал он меня под мышкой, пытаясь пожалеть. — Я вот даже не удивлюсь, что когда ты прочесывала местность в поиске лидера, он сидел в каком-нибудь укрытии и наблюдал, как ты там орешь, психуешь и молнии из глаз мечешь. — заржал друг. — Я бы на его месте тоже нос не высовывал. А то, еще в лоб долбанешь чем-нибудь. С тебя станется…
— Не ври, я хорошая девочка. — буркаю я, бесстрашный согласно кивнул. Какая наивность… они плохо меня знают.
— Ладно, не реви. — закатил он белесые глазки и сдал меня на поруки своей женушки.
— Кроша, ты опять тоску нагоняешь? — заголосила Сани, подтаскивая меня к кучке собравшихся девчонок. — Как-же мне надоела твоя кислая физиономия, просто настопи*дела… Вот вернется лидер, я обещаю, лично прикую его к койке и закрою вас в комнатке без окон, зах*ячив, под самый крепкий замок, на парочку дней.
— А я помогу. — хихикнула Линн, лихо опрокидывая пол стакана вискаря. — А то, она уже на людей бросается.
— Да мы все поможем. — заржали в голос, подключившиеся к коварным планам подружек, Трис и Майра. А глазки-то у них сияют. Ух, коварные.
— Эй, это что за несвойственные вам настроения и пристрастия, устроить мою личную жизнь? — бунтуя я, против детального обсуждения интимной грани, к которой, они наверняка сейчас приступят. — Или вы на своем примере желаете одомашнить и осемейнить всех вокруг? Так зря стараетесь, меня замуж никто не возьмет, кому мучится захочется… и готовить я не умею.
— Зато языком трепишь отлично. Хватит уже бузить. Пошли развлекаться, пока мужиков не принесло, и всю малину не испортили.
— Крошь, да вернется скоро Эрик, — погладила меня по голове Линн. — Ты только сразу не ори на него, а то, он потом, опять лютовать будет. А зная тебя, еще и подеретесь…
— Значит, вам не совсем по хрен на мои страдания? — подавляю смешок.
— На страдания — не по хрену, но и не хотелось бы, чтобы ты опять, заеб*шила лидеру ножом в голову. Чтобы он потом загнулся.
— Блин, девочки. — старательно утираю воображаемые слезки и подло хлюпаю носом. — Я тоже вас люблю!!!
Музыка: «Max Cameron Escape Velocity»
Сталкиваемся на площадке с нашим особым отрядом бесстрашных. Сани окидывает ребят красноречивым взглядом и как заорет:
— И вот что, вы здесь за поминки устроили? Майки, живо тащи гитару и Колина. Девки наклюкались, и щас такие, тут вам ох*енные танцы заеб*шем, что гребанные стены нашего темного царства скакать будут, как неофиты на полосе препятствий. А если еще и задницами покачать, то и забор, на х*й, рухнуть может от напряжения…
Ахающий взрыв, толчком отдающийся по всему полигону, выбивший стекла в корпусах и пищеблоке. А потом сразу еще один разрыв грохает прямо со стороны ворот, и земля содрогается, едва не сбив с ног. Клубы пыли, черный дым, огонь, крошево кирпича, обломки бетона… Сердце скакануло к горлу.
— Бл*дь, Сани, какого х*я, ты своей жопой махнула? — в наступившей на миг тишине, слышится охреневший голос Майка.
— Я еб*нный пророк. — прошептала побледневшая Сани, и тут только до нас дошло происходящее…
— Вашу ж мать! Бесстрашные — к бою! — заорал всю глотку злыдень. — Бегом в оружейку.
— Людей в бункер! — гаркнут блонди. — К оружию всем, долбанные бл*ди наступают…
Взрыв. Еб*нуло так, что я кубарем скатилась на землю. Не хрена себе… накрыли. Ах, ты, сука… Ну, если я доберусь до тебя… Клубы дыма скрывают из виду периметр. Я бегу за Джойсом. Стараюсь не терять его из поля зрения. Душераздирающие крики со всех сторон забиваются в слух сквозь противный гул. Что происходит? Неужели «Вольники» наступают? Забегаем сразу в оружейку. Народу набилось битком, все расхватывают оружие. Зик и Юрайя, подтаскивают ящики с гранатами. По две в одни руки, для молодняка. Бронежилеты передают по рукам, по всей очереди. Алекс, стоящий сзади, застегивает лямки моей брони, посильнее затягивает, чтобы не спадал. Автомат на плечо, запасная обойма, сталь в ножнах всегда со мной. На все, про все пара минут. Смачно щелкают затворы… Ну вот и пи*дец, кончились шуточки, нас пришли убивать, погнали… Страшно девочка?
Выскакиваем на улицу, пригибаясь. Мелкое крошево и бетонная пыль не дают нормально видеть и дышать. Горло сводит от удушающего спазма. Кровь тарабанит в висках. Отряд несется к воротам. Пули уже долетают до зданий, слышен звук звенящего стекла, недобитого ударной волной, приглушенные крики командования. В голову ударило эхо первых снайперских выстрелов, наши отвечают, значит уже на верхних позициях.
— Ложи-и-ись! — орет, оглянувшийся на нас Майк. Два раза повторять нам не надо… уже наученные… падаю на землю, рядом летит Сани, зажимаем уши руками. Хреначит так, что под нами содрогается земля, и какие-то ошметки расшвыривает над головами по всей асфальтированной дорожке и стене корпуса. Когда дым, гарь и пыль слегка оседают, на том месте, где только что бежала группа хорошо вооруженных бойцов, просто земляная воронка и кровавое месиво… Оторванные конечности, искромсанные тела… Там же был Зик… Боже… не может быть. Кровь стынет в жилах… Таких стонов боли я не слышала с моделирования. Вонь забивает ноздри. Немилосердно воняет паленым мясом. Ненавижу… твари.
— Черт, еб*нный в рот, твою… что за дерьмо, весь полигон таким огнем вобьет в землю. — прокричал Майк и скользнул мимо нас, его округленные глаза смотрели потерянным взглядом.
— Стой! — попыталась я его остановить, но он не слышал, контузило бесстрашного основательно.
Ухнуло еще раз, мы вздрогнули и снова вжались в землю. Повсюду были разбросаны куски бетона, тела убитых, раненых, рядом, придавленный крупным обломком лежал один наш снайпер. Ударом снесло с крыши… Одной ноги просто не было, лишь жалкий обрубок почти до бедра.
— Держись — подлетел к нему Майк.
Мы бросились к нему на помощь, вместе стащили кусман бетона и подняв за плечи, потащили его, к бегущим на встречу дружелюбным, помогающих переносить раненых.
Гремят выстрелы, потом череда грохота разрывов гранат, от которого закладывает уши, под ногами содрогается, все окутывают тучами пыли, дыма, сверху сыплются обломки кирпича. Бойцы, мелкими перебежками пробираются к воротам, где сдерживают вражеский напор, невероятными усилиями, наши командиры и лидеры. Ужасный гул в ушах, оглушающий толчок спружинивший ноги, падаю, и тысячи мелких осколков разлетелись по округе. Воздух наполнил запах гари, пороха, смешанный с пылью и песком. Куперу, просто сносит голову осколком, горячие брызги крови оседают на мое лицо… Грудь больно сдавливает обручем. Бл*дь, бл*дь, бл*дь, да это же разверзнувшаяся преисподняя, выпустившая на поверхность безумных демонов, рассыпающих повсюду охапками пепла, смерть…
Разум, холодный расчет берут верх над эмоциями, мандраж в руках постепенно успокаивается. Не ссать, детка, ты уже чего только не видела… вперед. Ладошки сцепляются на автомате. Едкий дым заполняет легкие. На месте блок поста, просто месиво, черное, тонущее в языках пламени… месиво и все. Работает пулемет, за ним пристроился Вайро, пули засвистели вокруг него, он огрызается в ответ, застрочив, по прорывающимся «Уеб*льникам», в зияющую дыру, вместо ворот. Пристраиваемся в один миг, оружие на одиночные, так мне сподручнее. Сочные чмоки автоматов валят первую, нахлынувшую вражескую волну, пробившуюся на территорию. Перебежками я продвигаюсь вперед. Отстреливаюсь… сложно прицеливаться на бегу, прав был Джойс… Но продолжаем обстреливать этих ублюдков, за забором бегают фигурки, кто-то засел за обломками, а пулемет злыдня стрекочет… и сердце ухает в пятки. Эдвард завалился рядом, уже выбрал цель, мягко жмет на спусковой крючок, и кто-то с простреленным затылком падает на землю. Меткий наш засранец… Сама тоже поливаю патронами, ладони печет… получайте, мрази, за наших бойцов! Сдохните все… сдохните… ненавижу вас. Жрите свинец, ублюдки!
Краем глаза вижу метнувшегося за укрытие Ворона. Живой… спасибо Боже… Девчонки с ним. Серия взрывов на другой стороне, от которых снова приключается дрожь земли, заставляет нас замереть и под*сраться… Страх разливается по телу… Как бы я не держалась, боюсь не пережить ближайшие часы, минуты…, а может секунды?
— Слева стена расх*ячена! — взревел блонди. — Бегом туда! — машет он бойцам.
Господи, как-же все х*ево? А в пролом снова валят изгои, и я ору, чтобы Джойси лег. Воздух прорезают ювелирные очереди, уткнув всех бесстрашных мордами вниз. Долбит снаряд, войдя точно в командирский корпус, мою душу вытряхивает из тела. Следующий ахает, и уже поврежденные стены расходятся трещинами, засыпая глаза пылью, здание содрогается.
— Майра, валите с крыш! — гаркает Эд, веля убираться с точки обстрела, одним, из самых уязвимым целям. Снайперам.
Бросаемся врассыпную, снова вибрирует под ногами, швырнув меня на землю. В бедро впивается осколок стекла, Алекс быстро выдирает его, матерюсь на всю мощь легких. Кровь бежит по коже. Обойма уже пуста.
— Мы к пролому! — ору командирам, на ходу меняя обойму.
Пригибаясь, шустро сайгачим к подземному гаражу, вываливаемся к стене. В груди горит от нехватки воздуха, по спине льет пот. Понятия не имею, что нам там делать, на месте сориентируюсь… Нужно удержать пролом, на все плевать, стучит в висках. Из-за дыма слезятся глаза. Не знаю, в кого стрелять, видно плохо, кругом сплошные развалины… А еще утром это было наше королевство в еб*нном мире… Оборачиваюсь на отчаянный крик. И перед глазами всё, словно в замедленной съемке, и все мы движемся, будто в густом глицерине.
— Стой! Нельзя! — чей-то грозный оклик.
Рывок Криса и Найджила, мой собственный прыжок в сторону бегущей фигурки, рвущий на части душу грохот, на голову опять сыплется какая-то дрянь, легкие нещадно дерет, несколько секунд ничего не вижу и не слышу, трясу головой, стоя на четвереньках. Автомат выдрало из рук, шарю по земле ладонями, а там… боже…три растерзанных тела, и… Кристина. Ползу к ней. Переворачиваю ее и отшатываюсь… маленький фонтанчик крови бьет из ее шеи…, а в темное небо устремились безжизненные глаза. Затыкаю ладонью свой рот, пытаясь удержать вопли ужаса… не получается, совсем. Кто-то рядом воет, хватает меня за плечо и валит на спину… Трис. Грязные, чумазые, все в крови. Она прижимает меня к себе, а я жмусь к ней… Господи… как страшно… помоги нам.
— Чем же они так стреляют? — ее нещадно потряхивает, впрочем, и меня не меньше. — Что это за оружие такое? Я никогда такого не видела.
— Нужно посмотреть. — из горло вырываются только хрипы.
— Ползем к пробоине. — кивает воробушек и мы укладываемся на животы. — Прикройте! — командует она Алексу, Майку и остальным ребятам.
Ползком, ползком… медленно пробираемся к стене, изгои сюда почему-то еще не лезут. Повсюду обломки, большие шматы бетона, щедро присыпанные землей, за которыми мы укрываемся. Забор весь в саже, мы шмыгаем за территорию, и сразу закатываемся в ближайшие кусты. Дышать становится невозможно, отчаяние, жрущая паника накатывает невообразимой волной… Мы все здесь сегодня умрем… По всему периметру, прямо за стенами, стоят с десяток Драгстеров, а на их крышах… приделаны какие-то пушки… Именно в этот момент, оружие начинает плавно поворачиваться, и несколько шаров огня вылетает целым залпом по полигону. Грохот, подобно разгневанного адского грома, под нами все мандражирует, трясется… Нам не выстоять, мы все здесь поляжем, нужно убираться в бункер.
Чертова пушка наконец-то замолкла, может перезаряжают… В груди обжигающе вспыхивает ярость. Проклятые суки! Да чтоб вы провалились! Сдохли! Ненавижу вас, ненавижу… ненавижу. В глаза, как песка сыпанули…, но слез совсем нет. Не успеваю опомниться, как рука сама выхватывает из кармана гранату. Взгляд Трис следует за моим жестом, ее рука проделывает тоже самое.
— Рискнем, Эшли… — шепчет одними губами и змеей шурует к крайнему Драгстеру. А куда нам деваться? Еще как рискнем… Не страшно уже… ну, почти, не страшно. Если есть за кого умирать…
Скольжу на брюхе за ней, медленно, осторожно, чтобы не заметили столпившиеся, не далеко от махин ублюдки. Вытягиваю руку в сторону машины, пальцами свободной руки выдергиваю чеку. Если бы я на тренировке, хоть раз не выполнила гребанный норматив по броску гранаты… хрен бы мне их дали. Пальцы сжимают металлический «шарик», синхронный размах, еще сильнее вжимаемся в землю… Взрыв грохает в пугающей близости от нас, и меня, и Трис, засыпает грязью, слух закладывает, но даже сквозь гул в ушах до меня вдруг доносится чей-то полный ужаса вопль:
— Ёб*нный в рот! Там же снаряды… ложись.
