сообщить о нарушении
Текущая страница: 46 (всего у книги 54 страниц)
Взззблям, пуля врезалась в металлический шкаф, рядом с моим плечом. Судя по траектории, он поднимается опять наверх. Вот сука, понимает, что чем выше он находится, тем выгоднее у него позиция. Все-таки годы в Бесстрашии не проходят бесследно.
— Что мне действительно хочется, Сэм, так это засунуть тебя в резервуар с твоими трупами, чтобы ты задохнулся среди падали и сам стал одним из них! Но вот беда, нет больше твоей лаборатории, нет больше у тебя ничего, что ты можешь мне предложить.
Пуля свистит опять и, на этот раз, чувствую резкую боль в ухе. Вот же урод хренов, все-таки подстрелил меня. Специально или нарочно, но ухо он мне покоцал, мудак. Зато, я теперь отлично его вижу, он вышел на открытое место. Беру его в прицел, но он тоже видит меня, не стоит на месте, потому пуля проходит мимо.
— А что, Эрик, ты готов торговаться? У меня очень много всего, что я мог бы предложить тебе. У меня прекрасная дочь, не хочешь ее? Мы могли бы жить тут, в Эрудиции, одной большой дружной семьей! Соглашайся, она, кажется, очень на тебя запала! — Ах ты, урод еб*ный! Ну, только дай мне добраться до тебя!
— Ты играешь с огнем, Сэм! У тебя нет никакой дочери, ты к Эшли не имеешь отношения, ты только использовал ее для своих опытов! Ты не имеешь права, даже смотреть в ее сторону, и я позабочусь, чтобы так и было, гребанный у*бан!!!
— Но если бы не я, ее бы и не было, не забывай об этом, Эрик! Хочешь ты или нет, а она МОЯ дочь и ты ничего не можешь с этим сделать! Она моя единственная дочь и я, по-своему, хотел стать ей отцом…
— Выкачивая из нее кровь, чтобы делать своих Уеб*льников, мудак! — крикнула Эшли, и сейчас же в решетку врезалась пуля. Черт!!!
— Эшли, заткнись! Сиди молча, бл*дь!!! Сэм! У тебя, рано или поздно, закончатся патроны. Я тебя все равно достану. И тогда мы поговорим по-другому.
Взбууууф, пуля выбила из бетона небольшой фонтанчик у меня под ногами. Так, теперь он стреляет откуда-то сверху. Быстро оглядев все помещение, заметил его на самом верхнем уровне.
— Какой тебе прок от того, что ты убьешь меня, Эрик? Я могу быть гораздо полезнее живой. Моя идея бесфракционного общества гениальна. Что бы ты обо мне ни думал, а я хочу сделать общество лучше, сильнее, без фракций и привязанности к одной какой-то способности человека, — говоря все это, Сэм медленно, будто боясь нарушить хрупкое равновесие, двигается в сторону выхода, я же не спускаю с него глаз, — Джанин пошла совсем не той дорогой, объявив дивергентов преступниками или опасными, и эта ее вера привела к печальному результату…
— Ты, урод гребаный, как ты мог отдать ей дочь своего брата? Если ты, м*дак, считал, что дивергенты не опасны?
— Да, Эрик, мне жаль, что…
— Тебе жаль? ТЕБЕ ЖАЛЬ?! Ты убил ее, руками Джанин и в моем присутствии, ты не пожалел ее, с какой целью? Что такого она сделала тебе, что ты ее убил?
— Давай будем придерживаться фактов, Эрик. Салли убила Джанин. Я ничего не сделал…
— Вот именно, — чеканя каждое слово, чтобы оно звучало как можно более веско. - Ты. Ничего. Не сделал. Чтобы это предотвратить, еб*ный урод!
— Ну ты тоже немного сделал, чтобы это предотвратить.
— Да что Салли, ты дочь родную не пожалел, использовал ее! Для своих уродских опытов!
— Ну, что говорить об использовании, Эрик, ты от меня, в этом плане, недалеко ушел.
— Я хотя бы не врал ей никогда. Она всегда знала, что я урод, и оставалась со мной, несмотря на это. А чем ты купил ее, а, Сэм? Сказочкой про любящего папочку?
— Да нет, — пожал он плечами с зажатым в руке пистолетом, — я особо не лез к ней с чувствами, ей достаточно было показать, как нежно ты любишь бывшего лидера Искренности и как сильно ты умеешь любить девиц, которых трахаешь. Я показал ей запись, на которой ты убиваешь Салли. Достаточно было совместить твой пейзаж с реальным видео. Гениально правда?
— Ты сучебл*дский п*дор, Сэм, ты просто гнойноеб*ный х*есос!
Сэм дернулся к стеклянной двери. Урод, трус и подонок. Под руку попадается пустой баллон от погодной установки, который я бросаю в него так сильно, как могу и попадаю прямиком в голову. Мда, ну надо, как эффективно, ублюдочный п*дор дернулся и завалился вперед и сильно взмахнув руками, выронил пистолет. Еще немного и я возьму метод Кроши на вооружение.
Пока я поднимался по лестнице, Сэм успел очухаться и рвануться из помещения. Но дверь закрыта на электронный замок, который поврежден мною же. Так что… У*бок пытается разбить дверь, но она, видимо, укреплена или бронирована. Не повезло тебе сегодня, Сэм. Я двигаюсь медленно, мне некуда торопиться, никуда он от меня не денется. Ярость разливается во мне до самых кончиков пальцев, бешеным потоком гоняя по крови норадреналин, выбивая набатом в висках. Все тело горит и потряхивает в предвкушении битвы, но нет больше черной удушающей ненависти, что не давала мыслить трезво, анализировать, просчитывать ходы. Нет упоения своей властью над поверженной жертвой. Ощущение было новым, и я почувствовал себя освобожденным. Передо мной не жертва, передо мной враг, и я его уничтожу…
— Я убью тебя сегодня, Сэм. — спокойно говорю я ему. — Меня ничто не остановит. Ты сам запрограммировал свою смерть, когда помогал Джанин уродовать меня. Я убил ее, убил Макса и тебя я убью. Ты говоришь, что я идеальный убийца, так вот я докажу это тебе.
Сэм загнан в угол. Если он сейчас опять начнет торговаться за свою бл*доеб*ную жизнь, меня это очень разочарует. Но он повернулся и, наклонив корпус вперед, злобно зыркнув на меня исподлобья, взял низкий старт в направлении меня. Набрав скорость, он вцепляется в мой торс, и силой инерции толкает меня к перилам. Я, признаться, не ожидал от него такой мощи, поэтому потеряв равновесие, перевалился через перила и ухватившись за него крепко, чтобы и не думал сбегать, утягиваю его со среднего яруса, прямо на пол оранжереи. Ну ничего себе, сыворотка в действии, непросто, однако, будет с ним справиться…
Я успел сгруппироваться, удар получился болезненный, но, во всяком случае, ничего не сломано. Когда я поднимаюсь, Сэм уже бежит на меня с палкой. Эти палки тут, видно, как-то используются, что их тут так много. Я успел его заметить, нападение стремительное, порывистое, но реакции не хватает, чтобы попасть по мне. Уворачиваюсь от палки и бью его резким сильным ударом кулаком по почкам, сваливая с ног. Пока он поднимается, беру другую палку, но не нападаю, жду когда он сподобиться. Можно было его убить и так, но кому это интересно? Будем биться честно и насмерть. Только так.
Он делает замах, и я, ставя упреждающий блок, отбиваю, резко проворачивая оружие, чтобы вырвать палку у него из рук. Но он держит ее крепко, хоть и вырвался из захвата, но отпрыгнул на приличное расстояние и, сориентировавшись, бьет снова. На этот раз я уже ни капли его не жалея, попадаю ему по корпусу, с завершающим по лицу. Он сильно отклоняется назад, но равновесие сохраняет и, замерев, смотрит на меня злобно, пытаясь восстановить дыхание и совладать с болью.
— Ты забыл как это, встречаться с противником, равным тебе? Окружил себя слабаками и ощутил властелином вселенной? — обхожу вокруг него, примериваясь, где у него стороны слабее.
— Ты никогда не будешь равным мне, я непобедим, Эрик! Я доработал сыворотку, теперь она достаточно стабильна.
— Ты так жалок, Сэм. Ты был бесстрашным, а превратился в одного из своих «Уеб*льников». Ты даже не человек теперь, а жертва неудачного эксперимента.
Очередная атака не заставила себя ждать. Довольно быстро справившись с собой, он делает замах, но не рассчитав траектории, промахнулся, потому как я, пригнувшись, делаю резкий рывок вперед и бью его резким коротким ударом в солнечное сплетение, перекрывая ему доступ воздуха на некоторое время. Сэм пытается вдохнуть, но у него ничего не выходит. Он открывает и закрывает рот, и я пинком ноги отправляю его на пол.
— Был бы ты бесстрашным, Сэм, не так противно было бы мараться об тебя. А теперь придется тебя раздавить, как мерзкого слизняка.
Но пока я говорил, он уже встал, слегка покачиваясь, распрямился во весь рост. Бросается на меня с новой силой, я блокирую атаку и стараюсь попасть по нему опять, но он уже готов к этому, потому начал ставить блоки совершенно безошибочно. Кидает в стороны корпус, уворачивается от моих ударов. Очень быстро пришел в себя, даже удивительно. Двигается все быстрее и быстрее, будто силы к нему возвращаются в режиме реального времени. Наконец, я пропустил удар и он довольно ощутимо достал меня по ноге, однако при этом, он оказался так близко, что я смог впечатать кулак ему прямо в нос, снизу вверх и добавил локтем по челюсти.
Он по инерции отступает на два шага назад, при этом его палка, как пика направлена в мое лицо. Отжимаю ее своей, какое-то время стоим так, меряясь силами. Наконец, он свое оружие дергает рывком на себя и бежит к лестнице.
— Странно от тебя слышать про неудачный эксперимент, Эрик, ведь это ты никогда не сможешь теперь стать нормальным человеком. — Я преследую его, стараясь не вслушиваться в то, что он говорит. Но слова едкой кислотой прожигают мозг, ввинчиваются, вдалбливаются, перекручивая мысли, страхи, все то, что так мешает и саднит. — Моделирование изменило не только твою личность, оно изменило полностью твою судьбу. Ты не сможешь быть с Эшли, потому что она обычная девушка, с обычным видением мира, а ты монстр, убийца и садист. Это всегда будет стоять между вами. Она захочет любви и нежности, а ты на это просто не способен.
— Зато, я способен принести тебе столько мучений, что ты пожалеешь о каждом прожитом дне, когда ты создавал то моделирование, что сделало меня таким. — Он все выше поднимается, ловкий, сука. - Что, Сэм, уже сбегаешь? Ты уже понял, что сегодня ты умрешь?
— А я думал сегодня должен ты умереть, Эрик! Больше некому прикрывать твою задницу, нет больше юбки, за которую ты можешь спрятаться, Эшли-то сбежала!
Двумя прыжками я догоняю его, и, перехватывая палку покрепче, что есть силы луплю ему по голове, стараясь попасть в наиболее открытое место, но он успевает пригнуться. При этом немного дезориентировавшись, он открыл корпус. Несколько тяжелых резких ударов, и я, кажется, переломал ему ребра, потому как он согнулся и больше не разгибается, судорожно пытаясь сделать вдох. Пинком ноги я валю его на пол, добавляя смачно по берцем роже.
— Ты просто х*ебл*дский кусок говна, Сэм. Ты не заслуживаешь казни по законам Бесстрашия! Даже Джанин, хоть она и была отстойной сукой, сдохла гораздо почетнее, чем сдохнешь ты, мудоеб*ный уебок!
Он встает на колени, выплевывая сгусток крови, пытается ползти от меня в сторону, но пара ударов по корпусу палкой прекращают эти попытки и он, держась за живот руками, переворачивается на спину. Я опять пинаю его ногой.
— Давай, урод сучебл*дкий, поднимайся, сволочь. Я с тобой еще не закончил, — рывком ставлю его на ноги, ухватив за грудки. Он пошатывается, но делает какие-то манипуляции со своей рукой. Я не заметил, что у него какой-то ободок на руке, а он уже смотрит на меня прямо и во взгляде нет никакого страдания.
— Сыворотка, — он поднимает правую руку, на ней матовый прозрачный браслет, — мгновенная регенерация, здорово, правда, Эрик? Никакой боли, мгновенное излечение всех повреждений. Я гениален, когда ты уже признаешь это?
Игнорируя его маниакально-величетсвенные речи, бросаюсь на него. Черт, черт, черт, надо содрать с него эту хреновину, иначе так можно до утра драться, а у меня-то силы уходят. Тем временем этот хрен успел полностью восстановиться, и его скорость отражения атак и нападения снова набирает обороты. Я еле уворачиваюсь, уже начинаю пропускать удары, несколько раз основательно получив по спине, шее, ребрам, чувствую, что возможности мои на исходе. Он проводит обманный маневр, будто он хочет сделать мне подсечку, я от нее ухожу, но он уже развернулся и что есть силы бьет меня палкой по спине, впечатывая в стену. Мое оружие выпадает из рук, Сэм отшвыривает его в сторону и забирается на верхний ярус, перепрыгивая с лестницы на перила.
Поднимаю палку, следую за ним, как неотвратимое возмездие. Но он готов уже, поджидает меня, держась двумя руками за опору, ногами толкает меня в грудь. Потеряв равновесие, совершенно выбившись из сил, я лечу вниз, пытаясь остановить падение, хватаюсь за перила. Вот же, урод бл*дский. Сэм уже дергает потайную дверь, желая сбежать. Невольно, на лицо наползает ухмылка. Как же он мерзок и жалок в своей попытке трусливо уйти от возмездия, идиот. Опять.
— Ты проиграл, Сэм, — устойчиво поднимаясь на ноги, говорю я ему, не забывая держать его в поле зрания. — Твоя армия изгоев исчезла, а новая еще не готова. Ты предал всех, кого только можно было предать, ты не пожалел ни дочь своего брата, ни свою дочь. Ты, как никто, заслуживаешь смерти, так прими же ее с достоинством!
— У нас с тобой судьба была породниться, Эрик. Зачем тебе меня убивать? Тебе нравятся исключительно мои родственницы. Только, ты извини уж меня, нет моего родительского благословения на мою дочь.
— Нет у тебя ничего родительского в отношении Эшли, урод!
— Ну, вообще-то, если бы не я, ее бы не было.
— То что именно твой генетический материал поучаствовал в ее зачатии, вовсе не дает тебе права использовать ее в качестве подопытной мыши! Х*й тебе, а не дочь, гребаный урод.
— Уж, не тебя ли мне спрашивать об этом?
С рычанием и злобой, он нападает снова, с переворотом, замахиваясь палкой. В момент пригнувшись, делаю ему подсечку и вложив в удар побольше силы, бью ему по роже, пока он падает. Он приземлился на спину, голова его дернулась, на лице уже места нет живого, старые гематомы, заживая, окрасились желтым, а новый удар оставил кровавый рваный след на правой половине лица. Не особенно торопясь, подхожу к нему и придавливая берцем кисть, сдираю с него матовую полоску.
— Тебе больше это не понадобиться, урод.
Сэм зарычал сквозь зубы и попытался ткнуть меня палкой в спину. Размахнувшись посильнее, я вырубаю его ногой по голове, чтобы прекратить уже весь этот балаган. Надо понять зачем ему была нужна Эшли, и куда, черт ее дери, она пропала, бл*дь!
Пока я стаскивал Сэма вниз, чтобы привести его в чувство, заметил на полу валяющийся пистолет. Мой пистолет. Несказанно обрадовавшись, я заряжаю его и засовываю за пояс, однако, за то время, что я на Сэма не смотрел, он успел прийти в себя и сейчас делала попытки сбежать опять. Ползком. Пара ударов ногой в живот прервали эти его потуги, Сэм застонал и завалился лицом вниз. Я опять поднимаю его за шиворот, заставляя посмотреть мне в глаза.
— У тебя есть какие-нибудь пожелания насчет смерти, Сэм? Как бы ты хотел сегодня умереть?
— Ты ублюдок, Эрик! Гореть тебе в аду!
— Это, несомненно, однако, ты окажешься там раньше меня. Так что, самое время для охлаждения.
Подтащив изворачивающегося и не оставляющего жалкие попытки сопротивляться ублюдка к оросительному бассейну, наподдав ему по сломанным ребрам для острастки, окунаю его рожу в воду, придерживая крепко. Дикая ярость и ненависть к этому ублюдочному х*ерылу придает силы покруче всякой сыворотки, но я все-таки чувствую, что я ранен, да и шея вся в крови… Сэм начинает дергаться, извиваться. Что, жить тебе хочется, сука? Вытаскиваю его продышаться.
— Что, Эрик, кончаешь, когда мучаешь людей? — тяжело отдуваясь, шипит сквозь зубы Сэм.
— Ублюдку — ублюдочная смерть!
— Когда-нибудь, найдется тот, кто тебя замучает до смерти, ты заслуживаешь ублюдочной смерти не меньше!
Окунаю его снова. Ничему не учит жизнь некоторых идиотов. Опять дергается, рывком вытаскиваю его рожу из бассейна. Он, выкашливая воду, хватает ртом воздух.
— Может, мой палач и ходит где-то, но это будешь точно не ты, Сэм. Выкупался? Стало получше?
Двумя мощными ударами разбиваю ему лицо, валю на пол и бью его ногами. Он уже валяется, как кусок отбивной, чуть слышно постанывая. Я беру его за волосы, приподнимая его голову, тихо и угрожающе спрашиваю:
— Зачем тебе надо было держать Эшли еще несколько недель в Эрудиции? Что у нее есть такого, что надо было тянуть время? Отвечай, урод!!!
Сэм не отвечает, потому что сознание его затуманено болью и сотрясением. Ну что ж, купание так купание. Однако окунувшись, Сэм не приходит в себя и не подает признаки жизни. Выдергиваю его на поверхность, не хватало, чтобы он так легко отделался.
— Слышь, ты, придурок, будем еще плавать или все-таки говорить начнешь?
