сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 54 страниц)
Смерть уже рядом, Джек. Сегодня твоя смерть — это я. Я заберу у тебя жизнь, и ты станешь пустой оболочкой. От тебя останется только кусок гниющего мяса, а я стану сильнее на целую жизнь. От этой мысли на лицо наползает привычная ухмылка. Теперь и ты узнаешь что такое смерть, Джек. Я-то знаю это. Я умирал и не раз. Только я всегда побеждаю, а тебе сегодня просто не повезло. Или наоборот повезло. Ты не умрешь в своей постели в окружении дурацких отпрысков, ты подаришь свою жизнь великому воину, страшному зверю, станешь частью глобального управления, потому что я знаю, на этот раз у меня все получится. Я сильный, как никогда. Я уничтожу всех своих врагов, останутся только те, кто будет подчиняться мне и бояться меня.
Молниеносно подхожу к жертве и всаживаю нож между ребер, неглубоко, чтобы было больно, но чтобы не задеть легкое. Медленно поворачиваю клинок в ране. Мужчина застонал, стал хватать воздух ртом. Еще два взмаха — еще две ножевые раны, не смертельные, но максимально болезненные. Вот и первая кровь. Подавляя желание окунуть в нее руки, еще не время, у меня будет такая возможность, просто не сейчас, я смотрю как жизнь медленно вытекает вместе с красной жидкостью, покидающей тело. Вот и первый крик. Не плохо, сегодня день обещает быть продуктивным. Я чувствую такой прилив сил, что соберись здесь вся армия Сэма, она будет долго отсасывать, а потом курить, трясясь, в сторонке. Я приношу боль, страдания и смерть, это моя жизнь и мое кредо! Я дышу этим, я этим живу, да!
Все портит мерзкое, пакостное чувство жалости, сожаления… Бред какой-то, никогда этого не было, все всегда проходило без сучка, без задоринки. Не было дурацких сожалений, никакой слабости в виде жалости не было тоже. Что же происходит?
Одним резким движением, поднимаю голову мужчины за волосы.
— Смотри мне в глаза, Джек. Ты видишь там свою смерть? Я принес ее тебе. Я заберу твою жизнь.
Я смотрю в его глаза, они еще пока яркие, в них есть жизнь, но через несколько мгновений она уйдет из них. Ты вспоминаешь свою никчемную жизнь, Джек? Ты сделал хоть что-нибудь, что даст тебе возможность сказать, что твоя жизнь прожита не зря? В его глазах целая вселенная — все чувства всей его жизни, страх, отчаяние, мольба, вера, надежда, сожаление, не высказанные обещания, не доделанные дела. Зрачок расширяется, поглощая собой яркую темную оболочку, в предсмертные глаза жертвы можно смотреть бесконечно, наслаждаясь своей властью над ней. Ее агонией, страхом, бесконечном желанием жить. Вот сейчас ты любишь жизнь, не так ли, Джек? Ты сейчас ценишь ее больше всего! Она сейчас самое дорогое, что у тебя есть и я заберу ее. Да, Джек. Ты жалок. Я тебя презираю.
Взмах, и на горле жертвы появляется глубокий разрез. Кровь немедленно начинает заливать все вокруг, фонтаном выталкиваясь из горла, через булькающие, хрипящие звуки. Тело жертвы сотрясает агония, хрипы переходят в сдавленный сип. Глаза, только что яркие, антрацитовые, становятся тусклыми, как у дохлой рыбы, жизнь уходит из них, а я впитываю ее. Я чувствую, как тело становится необычайно тяжелым, и если бы не прилив особенных, пробуждающих зверя сил, я уже не смог держать бы ее.
Я знаю, где здесь камера. Я оборачиваюсь к ней, все еще держа истекающего кровью мужчину, победно улыбаюсь тем, кто наблюдает смерть в прямом эфире. Теперь вы видите меня. Я открылся вам в полной мере. Зверь на свободе и никто его не остановит. Бойтесь меня, преклоняйтесь передо мной, и тогда, может быть, я пощажу вас. Оставлю вам вашу никчемную, дебильную жизнь, которую вы проживаете лишь для того, чтобы умереть. И, если умирая от старости, вы просто уходите в небытие, то принимая смерть из моих рук, вы становитесь частью сильного, непобедимого воина. Так примите же эту честь и преклонитесь передо мной.
Без сомнения. Без сожаления. Только вперед. К победе. К победе над сборищем слабаков и придурков, гоняющихся за химерами. Преданность, нежность, любовь — это только слова, на самом деле это просто оболочка для оправдания инстинктов вашего стада. Инстинктов размножения и потребления. Все, что вы можете принести полезного — это отдать мне свою никчемную жизнь и сделать этим меня сильнее.
Агония жертвы прекратилась, безжизненная оболочка обмякла и стала не нужной. Я отпихиваю его от себя, снимаю окровавленную форму патрульного, достаю из-за пазухи помеченную карту. Это тебе подарок, Сэм. Ты же хотел эту девку, так получи ее. Надеюсь ты поймешь, что отмечено на карте. Последний раз поднимая глаза на камеру, салютую диспетчерам и направляюсь к двери. Все прошло удачно, теперь надо выбраться отсюда.
Выхожу из кабинета, вижу, ко мне уже бегут патрульные. Первого снимаю из пистолета, прячусь за стену коридора. Второго, хватаю, используя, как живой щит, продвигаюсь к лестничному проему. Интересно, «зип» остался на крыше или нет? Нет, им сейчас опасно пользоваться, могут подстрелить во время полета. Значит, надо как можно быстрее, добежать до люка.
Позади себя слышу топот, выстрелы. Стреляю в ответ, патроны будем беречь в другой раз. «Орел» издает такие звуки, что мои преследователи чуток поотстали. Выбегаю из штаб-квартиры, ныряю за поворот здания, хорошо, что они тут плотно стоят.
— Где он? Куда побежал?
Преследовать меня решили. Вглядыванию из-за угла, ко мне бегут двое. Одному в лоб прилетает нож, второй прицеливается, «Орел» разносит ему башку. Так все, они меня засекли, теперь только быстро в люк. Придурки стреляют, стараюсь петлять, как заяц. Одна пуля задела, порвала куртку на запястье, поцарапала кожу. Вот бляди, чуть руку не отстрелили. Стреляю в ответ, вот и люк. Все адьес мудаки, догоните меня теперь.
За стеной меня ждет машина. Внедорожник везет меня на полигон, ехать тут совсем недалеко. Что ж, в городе все прошло удачно, теперь остается только ждать. Думаю, сколько Сэму нужно времени, чтобы найти Кана, карты, понять, что на них изображено, подготовить операцию… Месяц, вряд ли больше. Ну если потупит, то может быть два. Когда, наконец, наступит избавление от бл*дской девки. Опять чувствую движение. Черт, когда же это закончится…
Оставляю машину в гараже и решаю выйти на пробежку. Это то, что нужно, как раз и отвлечет от ненужных мыслей. Не было такого, чтобы у меня зарождались сожаления? Это связано с тем, что я чувствую человека в себе или это сбой системы? Что же все-таки происходит. Сложно разбираться в чужих экспериментах. Раньше мне все прекрасно объясняла Джанин, теперь даже спросить не у кого, что же происходит.
Flashback
14 лет назад
— Расти, мальчик мой, расскажи, что ты сегодня узнал?
— Я читал об истории создания системы фракций. Мне показалось интересным, что обоснование этой теории лежит в области социальных экспериментов. Ну, а наши предки взяли эти эксперименты на вооружение, и после войны решили устроить общество на основе выделения одних и подавления других основ природы человека.
— И что ты об этом думаешь?
— Я думаю, что природа совершенна. Очень гармонична. Если она заложила в человека какие-то негативные черты, значит они нужны для баланса. Если бы в человеке были бы только положительные черты, откуда бы мы узнали, то они положительные?
— Дитя, — говорит Джанин, улыбаясь, — совершенство заключается не в том, чтобы развивать положительные черты или подавлять отрицательные. А том, чтобы их контролировать. Только система глобального контроля над личностью позволит создать совершенное общество, и тогда фракции или другие основы будут не нужны. Только тотальный, абсолютный контроль. Ты с этим согласен?
— Я не знаю, Джанин. Возможно.
— В чем твои сомнения, Расти?
— В том, кто возьмет на себя ответственность за этот контроль. Кто будет это все контролировать? Ведь людей очень много. А контролировать должен кто-то один, и этот человек должен быть совершенен, иначе он не сможет понять кто хороший, а кто плохой, кто хорошо делает, а кто плохо. Кто возьмет на себя такую ответственность?
— Для этого и существуют эрудиты, Расти. Для этого существуют знания, для этого люди проживают свои жизни, чтобы помочь нам создать совершенное общество. Ты хотел бы стать тем, кто делает общество лучше, добрее, отзывчивее, честнее? Ты хотел бы контролировать общество с целью сделать его лучше?
— Наверное хотел бы. Да, скорее всего.
End of flashback
Сердце отстукивает в ускоренном режиме. Дыхание частое, но размеренное. Легкие слегка печет. В ногах приятная усталость, энергия разливается по ним горячей волной. Все хорошо в лесу, но иногда хочется просто побегать. По моим расчетам уже пошел пятый километр. Еще немного и можно будет отдохнуть. В следующий раз надо будет воды с собой взять. Невозможно так бегать, одна мысль о том, что пить хочется. Замечаю, что трава под ногами стала сочнее, больше. Даже кажется зеленее. О, значит, недалеко источник есть. Надо же, повезло. Надо будет его найти.
Flashback
13 лет назад
— Я бы хотел стать бесстрашным!
— Это несомненно очень правильное желание, но у бесстрашных очень тяжелая инициация, ты уверен, что справишься?
— Я познакомился с девочкой, она из урожденных бесстрашных, она обещала меня тренировать. Она расскажет, что нужно для того, чтобы пройти инициацию у них.
— Хм… Девочка, это хорошо. Расти, скажи, что ты думаешь об угрозе нашему совершенному обществу?
— Если нашему обществу что-нибудь и угрожает, это только то, что не поддается контролю. Все что можно контролировать угрозой не является.
— А ты знаешь, что есть такие люди, которых невозможно контролировать? Которые проявляют волю и мыслят нестандартно? Их действия невозможно спрогнозировать и на них не действуют никакие симуляции?
— Если такие люди есть, то от них нужно поскорее избавится! Они принесут с собой хаос и разрушения…
— Ты все правильно понимаешь, мальчик мой. Ты сам хочешь научится распознавать таких людей? Хочешь избавить наше общество от их пагубного влияния?
— О, да! Конечно хотел бы! Но разве это возможно?
— Конечно. Я тебя научу.
End of flashback
Приостанавливаюсь, опираясь на колени, тяжело дышу. Надо же, всего пять километров и уже одышка. Помня о том, что после интенсивной нагрузки нельзя резко останавливаться, хожу разминая напряженные мышцы. Хорошо все-таки на свежем воздухе. В дурацкой «Яме» совершенно нечем дышать из-за постоянной влажности, от полумрака коридоров быстро падает зрение и вообще, бесстрашные выбрали себе место для проживания, как какие-то каменные выползни, а не гордые живые существа на вершине пищевой цепочки.
Flashback
10 лет назад.
— Так не пойдет, Расти. Тебе надо больше заниматься физической подготовкой, если ты хочешь овладеть навыками борьбы.
— Но я и так тренируюсь каждый день. У меня даже что-то получаться стало.
— Ничего у тебя не получается. Ты только-только двигаться начал. А надо измотать противника, чтобы он устал и потерял силы.
— Ты что, хочешь сказать, что ты мне поддаешься?
— Конечно, я тебе поддаюсь, я же не хочу покалечить тебя, сколько времени мы потеряем на лечение. Ты, если хочешь вообще хоть чему нибудь научиться, должен каждую свободную минуту проводить в спортзале. И не есть маффины на ночь. Тогда может что-то и получится.
Я обиженно отворачиваюсь. Ну, что за гадкая девчонка. Я сколько времени уже провел здесь, в этом дурацком зале, а она все говорит, что у меня не получается. Я бы лучше почитал чего-нибудь или в лабораторию зашел бы, там хоть интереснее.
— Ну! Чего сник? Давай, нападай на меня. А то сама надеру тебе задницу и уложу на обе лопатки!!!
Ну ладно, нападать так нападать, сам вызвался, теперь отступать поздно. Делаю выпад, она конечно ставит блок, мне никогда не достать ее, реакция у нее в разы лучше. Неужели можно когда-нибудь так натренироваться? Делаю обманный маневр, стараюсь достать ее левой рукой, но она делает захват и опрокидывает меня на пол. Больно, блин. И вот это мне вообще не понятно. Как так, я же больше ее вешу.
— Не вес имеет значения, Расти, а распределение веса. В приемах самообороны ты используешь свое тело как рычаг, переносишь центр массы и тем самым лишаешь человека устойчивости. Можно сказать, что я тебя толкаю, а ты сам себя валишь. Я научу тебя, не волнуйся. Но ты сам должен хотеть драться. Не должен бояться сделать больно другому. Тебе это понятно?
— Понятно, — отвечаю со вздохом. — А почему ты умеешь так хорошо драться? Мы ведь ровесники с тобой?
— Ох, Расти, лучше тебе не знать…
Я встаю и сажусь на ринг.
— А что такое? Это какая-то тайна?
— Да нет, конечно, тайны никакой тут нет, просто… Я ведь шестой ребенок в нашей семье. У меня пятеро братьев и все старшие. У нас дети начинают тренироваться тогда же, когда начинают ходить. А еще мой отец сводный брат лидера Бесстрашия, Сэма. Знаешь как непросто жить в Бесстрашии, где все, кому не лень, считают твои заслуги покровительством родственника. Да еще… А, ладно…
— Что, скажи мне! Ты же знаешь, мне можно сказать!
— Жизнь бесстрашных — открыта, в ней нет никаких тайн. Мы все должны делать быстро, потому что в любую минуту можем погибнуть. К 10 годам для нас не остается никаких вопросов в плане отношений между полами. Постоянно являешься свидетелем чужой личной жизни… И вообще. Вот у вас тут все тихо, спокойно, никто не орет, нет суеты, нет постоянной движухи. У нас невозможно остаться одному, если ты не лидер и не шишка какая-нибудь. Ты всегда на виду, моешься в одной душевой, спишь в одной спальне. Все вместе, парни, девушки… Все это заставляет рано взрослеть и не оставляет времени просто насладится жизнью.
— Ты хочешь уйти из Бесстрашия?
— На самом деле нет. Там мой дом, там мои друзья, семья, братья, я уже привыкла, но вот сможешь ли ты привыкнуть? Мне иногда кажется, что следуя велениям Джанин, ты проживаешь не свою жизнь. Ты не думал над этим?
— Бесстрашным я сам захотел стать. А Джанин хочет мне помочь. И не только мне, всему нашему обществу. Она хочет изменить наше общество, сделав его лучше, сильнее, избавить общество от врагов. Разве это плохо?
— Нет, сделать общество лучше — не плохо. Только откуда ей знать, как лучше? Она хочет всех и вся держать под контролем. А если что-то не держится под ее контролем, она это уничтожает. Жизнь человеческая очень ценная, Расти. Самое ценное, что может быть. И пожертвовать ее бывает необходимо, но это должна быть действительно великая цель, ради будущего. А Джанин убивает людей ради настоящего. Понимаешь?
— Ну вообще-то… Джанин убивает врагов ради нашей жизни в том числе и будущей. Дивергентов становится все больше и больше. Они опасны.
— Откуда ты знаешь, что они опасны? Тебе лично хоть один дивергент сделал что-нибудь плохое?
— Так, не буду я с тобой это обсуждать. Тебе, конечно, спасибо, что ты меня тренируешь, но такие разговоры я с тобой вести не буду, ясно тебе?
— Конечно, ясно! Что ж тут может быть не ясного? Давай, раз уж ты разозлился, покажи-ка мне свою злость на ринге. Самый лучший способ. Вперед!
Встаю, разминаю плечи. Она и правда бесит меня иногда. Лезет вечно своими разговорами… У меня есть цель, я должен идти к этой цели, а она меня отвлекает.
Последнее время я заметил, что мне стало легче управлять своим телом. Я вытянулся, руки стали сильнее, реакция лучше и вообще я весь стал… подвижнее что ли. И Джанин отметила, что моя форма гораздо лучше. Ссорится с Салли я не хочу. Найти тренера не проблема, но с ней мне… свободно. Я не зажимаюсь. И на физподготовке я совершенно спокойно делаю все, что говорит инструктор. А вчера подрался с парнем из Искренности и даже побил его. Так что, чтобы она не говорила, а результат есть.
Стойка, нападение. Салли уворачивается от первого удара, впрочем как и всегда, наступает, контратакой пробивает меня в бок, наклонившись слегка. Хочу ударить ее коленом, но промахиваюсь — недостаточно быстро провел удар. Она уже успела обойти меня и отлично так прилетает мне по бедру ногой. Черт, что за… Вот ведь противная девка. Злость придает силы, адреналин будоражит. Хватаю ее поперек корпуса и валю ее на пол, незамедлительно мой кулак впечатывается в ее лицо. Кровь хлынула у нее из носа и рассеченной губы. А что? В бою все средства хороши, не успела увернутся — получи.
— Отлично, Расти. Совсем не плохо. — Кровь капает ей на грудь. А она опять в стойке, ей что, мало? — Чего стоишь, нападай!
Я, проверенным способом, пытаюсь схватить ее поперек корпуса, но она хватает меня за руку и проводит прием бросок через бедро. Прижимая коленом мою грудь, добивает резким ударом в челюсть. Так, ясно, игры кончились. Что, деремся не на жизнь, а на смерть?
Двумя руками бью ее с двух сторон по голове, от удара она отшатывается, что дает возможность мне подняться. Делаю выпад, она уворачивается, пробивает мне под дых довольно сильно, начинаю хватать ртом воздух. Дальше идет серия ударов по лицу и корпусу, наконец я падаю. Мда, опять…
— Ну что, еще повторим или на сегодня закончили?
— Сопли кровавые подотри сначала…
— За меня не волнуйся, свои подбери, парнишка!
Терпеть не могу, когда она меня так называет. Что за дура, а? Надо ей как-нибудь отомстить.
