сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 54 страниц)
— Дай руку, Салли. Ты мне сильно по голове дала, кружится…
Девчонка протягивает мне руку, я дергаю ее на себя, она на меня падает, я хочу перевернуться вместе с ней, подняться и придавить ее коленом, чтобы ударить, но… Когда переворачиваюсь с ней так, что я оказываюсь сверху… Я слегка завис. Я смотрю в ее глаза, а она смотрит в мои. И не сопротивляется. На ее лице кровь, на скуле расплывается огромный синяк. Мне не впервой видеть ее побитой, но сейчас захотелось стереть все это с ее лица. Почему-то это вызывает какой-то дискомфорт, что-то неправильное есть в том, что эта маленькая девочка вся избита. А она все так же лежит подо мной. Языком потрогала рану на губе. И у меня закружилась голова.
Она вздохнула и ладошками уперлась мне в грудь.
— Слезь с меня, Расти! Ты меня сейчас раздавишь!
Я покраснел и встал. Почему-то вся эта ситуация меня сильно взволновала. Салли отвернулась и пошла в душ ни слова не говоря. А я быстро собрался и сбежал, не договорившись даже, когда следующая тренировка. Ладно, встречу ее в школе и спрошу.
End of flashback
Забываю о беге и оглядываюсь вокруг. Места тут странные. Деревья высокие, очень высокие, а окрестностях Чикаго таких сроду не было. Похожи на секвойи, но у нас тут такие не растут, я про такие деревья читал еще в довоенных книгах. И такие деревья вырастают только там, где много, очень много воды. Но тут нет и не может быть много воды. Ладно. Попробую найти источник.
Flashback
9 лет назад
— Хм, Эрик... Конечно, так будет лучше. Намного. Вижу общение с бесстрашной идет тебе на пользу… Эрик. Ты неплохо выглядишь, как самый настоящий воин. Это хорошо. Но в тебе не хватает решительности, твердости, упорства, что ли. Позволь мне помочь тебе.
— Я не знаю что можно сделать с этим, Джанин. Салли говорит то же самое, мне не хватает напористости, я могу сильно ударить, вывихнуть или сломать руку, провести болевой прием, но мне жаль калечить человека. Не могу себя перебороть.
— Есть способ, Эрик. Всего одна инъекция. Это моя личная новая разработка. Она поможет тебе стать сильнее, уверенее, тверже. Тебе твоя девушка не рассказывала про пейзажи страха? Ну, же, Эрик, не надо так смущаться, конечно я вижу, что ты не равнодушен к этой милой бесстрашной… Как ее зовут?
— Салли.
— Ах, да. Так вот. Она говорила о пейзажах?
— Да, но как можно к этому подготовится? Ведь эти ступени проходят только в Бесстрашии?
— Ну, а все сыворотки создаются здесь, в Эрудиции. И уж конечно, у нас есть симуляционные программы для испытания новых разработок. Так что я помогу тебе. Ты не только научишься проходить свои страхи, но мы еще постараемся сократить их до минимума. Так что будешь первым, несомненно. И насчет твоей девушки… Вам обоим пошло бы на пользу, если бы вы были не в своих фракциях. Мне не помешала бы помощница, бывшая бесстрашная, а ты будешь лидером во фракции лихачей.
— Но, Джанин, как же мы будем видится тогда? .. Я не хочу с ней расставаться…
— Все можно устроить, Эрик. Ты будешь лидером, ты сможешь беспрепятственно покидать фракцию тогда и когда захочешь. А если твоя девушка будет мне помогать, то я ее всегда отпущу к тебе, обещаю.
— Но зачем это надо? Объясни мне!
— Понимаешь ли… Время сейчас опасное. Количество врагов-дивергентов растет. Да, мы успешно справляемся с их устранением, но их все больше, они научились обходить наши ловушки. Мне нужна не только помощница, мне нужен телохранитель. Сначала я думала, что это будешь ты, но потом оказалось, что у тебя есть все шансы стать лидером. А я больше никому не могу доверять. Помогите мне, а я помогу вам. Идет?
— Как скажешь, Джанин. Я думаю Салли не будет против.
End of flashback
По мере продвижения вперед стало действительно влажно, где-то тут правда есть большой источник воды. Надо же, это будет открытие. Хорошо, если вода пресная. Вот уже ноги начинают чуть утопать во влажной земле. О, надо же, действительно ручей. Из черной земли, чуть подернутый рябью, действительно пробивался источник. Внезапно губам стало так сухо, что я бросился к небольшой лужице, уже все равно, что там за вода, главное вода. Я пью и не могу остановится, прохладная, чистая, прямо сладкая.
«Ты мой источник, мое тепло, моя надежда»
Еб*ть в рот, это еще откуда, бл*дь!!! Что за сопливая х*йня? Тьфу, прямо. Вот же лезет в голову ерунда. Что же такое?
Жаль, что некуда воды с собой набрать, сюда то я прибежал, а вот обратно то идти придется, в другой раз надо будет об этом заранее подумать. Последний раз зачерпываю воду и меня затягивает в черную прохладу целиком.
Я в темноте. Ничего не вижу, не слышу, не чувствую и вообще вишу где-то, непонятно где. У меня нет рук, нет ног, ничего нет. Мне это дико не нравится, я хочу двигаться и понимаю, что не могу. Вспышка света. Я в серой каменной шестиугольной комнате, совершенно пустой, сижу привязанный к стулу. Ноги привязаны к ножкам стула, руки к подлокотникам. Горит тусклый свет, на правой стене стекло. Это явно ячейка для допросов. В Эрудиции. Интересно.
В комнату заходит человек. Я не вижу его лица, но чувствую исходящую от него угрозу. Ясно, допрос. Будет пытать. Что же от меня хотят? Человек стоит и молчит. Только выжидающе смотрит. Я пытаюсь разглядеть его лицо. Мне зачем-то это надо, зачем-то кажется это важным.
— Говори, где она.
— Кто?
— Девка. Мерзкая девка, где она?
— Я не знаю о ком вы говорите.
Человек выходит на середину комнаты. Он одет в черную боевую форму бесстрашия. В руках вертит нож. У этого человека мое лицо.
— Говори. Иначе, за каждую минуту молчания я буду отрезать у тебя палец.
— Кому, как не тебе, знать где она?
— Я, разве, разрешал задавать мне вопросы? — говорит человек с моим лицом и со всей силы бьет меня по челюсти. — Где девка? Я все равно ее найду. Скажешь ты мне или нет.
— Я не знаю где она.
Человек подходит ко мне. Моя рука привязана таким образом, что не получается сжать кулак. Он приставляет нож к моему мизинцу и медленно давит. Боль сначала резкая, режущая, потом все сильнее, тупее, вот уже нестерпимее… сжимаю челюсти до хруста, чтобы не стонать. Перерезаются сухожилия, сустав трещит, боль затопляет все пространство и раздается холодящий душу крик, переходящий в вой. Мой. И его.
Комнату заливает холодный синий свет, переходящий в слепящий белый. Вокруг все белое, я совершенно ничего не вижу. Из белого, затопляющего собой все, пространства начинают проступать какие-то образы. Сначала вижу только очертания, потом все ближе, как будто это место приближается ко мне, я вижу железный стол. На столе лежит девушка. У нее слегка вьющиеся длинные, темные волосы, она очень бледная, глаза закрыты. Она в синем платье эрудитов. На лбу у девушки рана от пулевого ранения. Я смотрю на эту девушку и мне хочется выть так сильно, что я не могу себя сдерживать. Я беру ее ладошку, она совершенно ледяная, безжизненная, мне так хочется согреть ее, чтобы она снова стала теплой, чтобы пальчики пробежались по плечу к затылку и слегка ущипнули за ухо. Чтобы посиневшие губы снова стали розовыми и улыбнулись. Чтобы голубые глаза смотрели на меня насмешливо, с хитринкой и очень тепло.
— Отлично, Эрик! Хорошая работа! То, что надо!
Поднимаю глаза. За столом, рядом с девушкой, стоит человек с моим лицом. Мои глаза смотрят на меня с ледяным презрением, верхняя губа надменно приподнята, губы растянуты в подобии ухмылки. Лицо в целом напоминает какого-то рептилоида.
— Как всегда, ты отлично справился. Убил мерзкую девку. Поздравляю, ты теперь один из нас.
— Ты лучше всех знаешь, что я не убивал ее, сволочь!
— Да? Странно, а я видел совсем другое, — оборачивается на стену, делает пригласительный жест рукой.
На стене проекция экрана. Я вижу привязанную к стулу девушку, себя, почти двадцатилетнего. Я стою перед ней, она плачет, что-то говорит, на лице такое отчаяние, что хочется немедленно отвернуться.
— Смотри, тряпка, слабак!!! Слюнявый урод, смотри! Это ты сделал, видишь, ублюдок сопливый! Ты это сделал!
На экране, я вытягиваю руку с пистолетом в сторону девушки. Лицо не выражает никаких эмоций, только холодную расчетливость и налет презрения. Крупным планом видно мое лицо, я на экране чуть заметно ухмыляюсь. Глаза прищуриваются и я готовлюсь нажать на курок. Экран показывает девушку. Только там сидит уже другая девушка. Короткие темные волосы, шоколадные глаза. Черт, только не это, нет, пожалуйста!!!
Я бросаюсь на стену, как будто могу как-то предотвратить то, что вижу на экране. Я хочу закрыть собой девушку, я стучу по стене, я царапаю ее, желая остановить мгновение. Рука с пистолетом дергается, из ствола вылетает пуля. Я отворачиваюсь, я не могу на это смотреть.
Ублюдок с моим лицом довольно ухмыляется. Я смотрю на стол, и вижу, что девушки там нет.
— Говори, где она?
Я бросаюсь на него, но его уже там нет. Он ухмыляется возле стены, на которой была проекция. Я начинаю преследовать его, но он каждый раз уходит.
— Тебе меня никогда не одолеть! Ты жалок и слаб. Тебя ослабили твои девки. Ты был бы таким же сильным как я, если бы не они. Одну ты убил, и, благодаря мне, стал сильнее. Убей и вторую, и ты станешь еще сильнее и могущественнее.
— Я НЕ УБИВАЛ ЕЕ!!! Ты знаешь это! Я не смог!
— Потому что ты слабак! Тряпка! Придурок! Если бы ты выпустил меня вовремя, ты все смог бы! Без меня ты ничто! Ты не сможешь без меня жить, а я без тебя преотлично живу. Оставь меня уже в покое, сдохни уже, СДОХНИИИИИ!!!
Ииииииии, эхо стократно вторит женскому визгу удаляющемуся вниз, в пропасть. Очередная самка полетела искать лучшее место для существования. Вот и ладушки. Зато не будет еб*ть мозг и вообще, она свое уже отслужила. Теперь надо заготовить речь о том, какая же она была смелая и все такое, что решилась исследовать неизведанные, но несомненно лучшие места. Ну, и подыскать новую самочку неплохо было бы. Сегодня, как раз, новый привоз. То бишь, поступление неофитов. Надо бы там приглядеть кого-нибудь.
С урожденными неинтересно возится. Их и так знаю наперечет всех, особенно девок. Вот переходники — это дело особенное. Родственников их тут нет, они напуганы, истощены тренировками, неофитки-самки сами прыгают в постель, за покровительство и снисхождения.
Неофиты прыгают с поезда. Урожденные чуть ловче, чем переходники. Так, посмотрим что тут у нас из прибывших. Блядь, да тут даже Стифф есть! Ну надо же, какая наша фракция стала последнее время популярная у Стиффов. Оглядываю толпу, пока представляюсь и говорю речь. Мдаа, кого тянет в Бесстрашие, еб*ный в рот! Толстая, мощная искренняя, Стиффа я уже отметил, довольно высокая стройная искренняя, тощенькая эрудитка и мелкая дружелюбная. Смотреть то не на что.
Эрудитка отпадает сразу. Она явно с мощным, светловолосым эрудитом. Возится не охота. Толстая искренняя тоже на х*й с пляжа. Стифф, если бы не была Стиффом подошла бы, а так — на х*й.
Остаются стройная искренняя и дружелюбная. Вот с них и начнем.
— Только попробуй протянуть к ней свои лапы. Только посмотри на нее косо. Я убью тебя, слышишь, мразь. Я тебя так глубоко закопаю, что никогда ты не вылезешь оттуда, урод.
— Шел бы ты уже отсюда, придурок. Буду я тебя спрашивать, что мне делать, а что нет. Это мои неофиты, и как ты мне, скажи на милость, собираешься помешать?
— Я убью тебя.
— Ты не можешь убить меня, не убив себя, идиот.
— Значит, я убью и себя, но только вместе с тобой. Ты никогда не причинишь ей вреда, понял урод. Только попробуй. И я запру тебя. И никогда не выпущу.
— Это всего лишь маленькая мерзкая девка, самка, от нее надо только одно — ноги пошире раздвигать, тебе разве не нравится трахать самок?
Приближаюсь к нему так близко, что чувствую его смрадное дыхание. Он стоит напротив меня, глаза прожигают ненавистью. Вижу, как из его лица начинают вылезать клыки, сначала два, потом и остальные зубы удлиняются, увеличиваются, заостряются, с них капает слюна, тело покрывает клокастая шесть, уши вытягиваются, руки перерождаются в лапы с длинными острыми когтями, голова у зверя вытянутая, совершенно гладкая. Отвратительный монстр, есть что-то неестественное в нем, сначала никак не могу понять что. А потом, когда он готовился прыгнуть на меня, я понимаю, что у монстра нет глаз.
— Я знаю твой самый сильный страх, Эрик, — шипит монстр, — твой самый сильный ужас и кошмар, это она. И если ее смерть просто убьет тебя, то когда она отвергнет тебя, это будет самая страшная твоя боль. И уж поверь мне, я все сделаю, чтобы так и было…
И я бросаюсь на него…
_______________________
========== «Глава 12» ==========
____________________________
POV Эшли
Мне безумно интересно, как проходит свадьба у бесстрашных. Я еле-еле дождалась этого дня. А оказалось, что ничего такого особенного не происходит. В Дружелюбии свадьбы празднуют чуть ли не неделями, наряжаются, поют песни. А тут… Обычный день. Тренировки, общие работы. Мда. И что, только торжественный ужин вечером и все?
Однако к вечеру оживление все-таки стало заметно. Я все пытала девчонок, Линн, как урожденную и Сани, которая уже выходила замуж, как все это происходит, к чему быть готовой, но они только сверкали на меня глазами и отделывались фразочками: «сама все увидишь». Конечно, нарядов на полигоне особых нет, но каким-то чудом у некоторых девчонок оказалась косметика. Так что мы даже немножко накрасились. Трис вся в коже — брюки и куртка, где только наряд взяла, вся тряслась так, будто она не замуж выходит, а как минимум готовится к прыжку со скалы без парашюта. Хотя я не представляю как я сама бы чувствовала себя, выходя замуж. Если вообще такое когда-нибудь случится…
Девчонки — Кристина, Майра, Линн, Сани вились вокруг Трис, подбадривая и отвлекая от мандража. Банкет планируется проводить в столовой, как в самом большом помещении, но и туда все вместе, обитатели полигона не влезут. Так что столы организовываются и на улице, монтируются навесы. Никаких особых украшений, ничего такого, все строго как-то. Но все равно, чувствуется в этих приготовлениях какая-то общность.
С огромным удивлением замечаю колонки и музыкальные инструменты. Музыкальную установку. Не хрена себе, какая тут оказывается техника есть. А почему нам ни разу не устроили какую-нибудь веселуху? Хотя и повода пока не было… Мальчишки потихоньку налаживают клавишные, пробуют отбивать ритм на барабанной установке.
Вечереет. В столовой собирается народ, все взбудораженные, кто-то уже веселый. Все старались одеть что-нибудь черное, наверное это традиция. Громкие голоса, потом кто-то включил музыку, бесстрашные стали кучковаться, кто-то дерется в шутку, кто-то двигается в ритм. Все это очень напомнило «Яму» и сердечко болезненно сжалось. Эрик обещал, что мы все восстановим и вот… Пропал. Опять. Опять, Эрик, мать его.
На улицу подтягиваются перешедшие дружелюбные и искренние, они в основном в серо-зеленых одеждах, что является формой полигона. Народ все прибывает и прибывает. Звучит музыка, многие танцуют, ощущение, что праздник уже давно начался и идет во всю. Я сижу, угрюмо наблюдаю за всем этим действом. Мне тоже так хочется. А какого черта! Почему бы и нет?
Присоединяюсь к группе урожденных бесстрашных, мне в руку сразу суют стакан с выпивкой. Но я сегодня категорически отказываюсь, ночью заступать на дежурство. Недалеко вижу Джойса с другими старшими, Вайро с Линн в компании каких-то незнакомых бесстрашных, и все так же не отлипают друг от друга. Интересно, если бы здесь Эрик был, он стал бы меня так обжимать на глазах у всех? Нет. Вряд ли. Вряд ли он вообще участвовал в празднике. Сидел бы где-нибудь в уголочке, и смылся бы после официальной части. А кстати. Где же официальная часть?
Неожиданно все бесстрашные напряглись, стали оглядываться… А потом раздался грохот ног, хлопки в ладоши. Многие бьют железными чашками о столы. Шум это все создает неимоверный. Кто-то свистит, кто-то визжит. У меня моментально заложило уши и стало очень весело. «Яма» переехала сегодня на полигон. Хоть какое-то время почувствую себя дома. В разных концах столовой появились Трис и Тобиас. Бесстрашные заорали еще громче, в качестве приветствия. Громыхнула музыка.
Run Boy Run (82 Сектор) Woodkid
Бесстрашные подхватили на руки наших молодоженов, и стали передавать их по рукам по всей столовой, то разводя их насколько это возможно, то сводя их вместе, чтобы они могли соприкоснуться руками. И только, когда музыка стала подходить к концу, их наконец свели вместе на середине столовой. Когда их отпустили, Тобиас стал целовать Трис, и все стали считать. Интересно, а откуда Итон знает традиции Бесстрашия, он же не урожденный? Хотя, он уже шесть лет во фракции. Уж, наверное, участвовал в чем-то таком. Наконец, когда все уже сбились со счета и стали предлагать им продолжить медовый месяц в более уединенном месте, Тобиас, наконец оторвался от раскрасневшейся Трис и достал тонкий нож. Ни хрена себе, традиции! Опять резать?
