сообщить о нарушении
Текущая страница: 48 (всего у книги 54 страниц)
Пару раз дернув на себя дверь, выдираю замок вместе с косяком. Не, не стали тут ничего укреплять, как были дерьмовые замки, так и остались. Эшли сидит в ванной, на ней лежит, слегка придавив, зеркало. Ну, что за девица, даже помыться без приключений не может. Снимаю с нее зеркало, надо же, не разбилось. Из того же, что и стулья? Ощупываю ее на предмет повреждений.
— Не ударилась? Где болит? Что с ногой?
— Да нет, все нормально. Ногу свело, наверное.
Осматриваю ее ногу. Перелома нет конечно, но мышцы перенапряжены, кажется и правда свело. Включаю теплую воду, направляю душевую лейку на ногу, должно помочь. Беру ступню, мысок чуть направляю к колену. Так уйдет напряжение.
— Все? Расслабилась мышца? Нормально?
Смотрит на меня снизу вверх, кивает. Только сейчас замечаю, что она совсем без одежды. Черт. Дыхание сбилось и нет никакой возможности его привести в норму. Сердце так ускорило темп, что, мне кажется, видно, как ходуном ходят ребра.
— Стоять можешь? Может, помочь тебе?
Опустила глаза, пожала плечиком. Ох, девицы…
— Не волнуйся, я не сделаю с тобой ничего такого, чего ты не захочешь.
Музыка: Lake Of Tears Gamma Ray
Беру ее подмышки, ставлю на ноги. Стоит вроде, не падает. Стоя в ванной, она одного роста со мной. Смотрит на меня, будто ожидает подвоха. Поворачиваю к себе спиной, сил нет смотреть ей в глаза. Снимаю футболку, чтоб не намокла. Осторожно смываю с нее кровь и грязь, стараюсь рассмотреть, нет ли повреждений, не ранена ли. Пар от горячей воды окутывает помещение, аромат какого-то мыла будоражит сознание. Воображение разыгралось и ничего не помогает отвлечься. Бл*, лучше бы мне пойти отсюда. Как же трудно себя в руках держать, не передать. Какая же она… Как же я хочу ее… Ох, бл*дь… Мне воздуха не хватает. Черт…
Эшли резко разворачивается и берет мое лицо в ладони. Секунду смотрит на меня и целует так, будто в последний раз. Все, мне точно трындец.
— Эшли, мой самоконтроль не бесконечен.
— Эрик, твой самоконтроль… не нужен сейчас. Кончай придуриваться и иди сюда.
А меня два раза просить и не надо. Никогда я так быстро не раздевался, честно. Под теплыми струями душа, притягиваю ее к себе. Ладошки ложаться на мой затылок, как будто так и надо, как будто для этого они и нужны. Я прижимаю ее к себе, глажу ее спину, мои губы проходятся по ее шее, вызывая первый сладостный прерывистый вдох. Сердце скачет отбойником, сбивая дыхание. Вода стекает по нашим обнаженным телам, делая их скользкими и горячими. Приподнимаю ее за бедра и прижимаю к кафельной стене. Девица обвивает меня ногами и я вхожу в нее, так как сил терпеть нету больше. Она готова уже, влажная и горячая, все еще хочет меня. На мгновение замирает… стонет от такого вторжения, тело выгибается, а потом ее руки обвивают мою шею, прижимая нас друг к другу еще теснее… Медленно начинаю двигаться в ней. Кровь пульсирует в висках, я ничего больше не слышу, не вижу и не чувствую, кроме льнущего ко мне тела, вкуса губ, запаха, и ее потемневших, почти черных от вожделения глаз. Сколько я ее не видел? Бл*, не могу вспомнить, долго. Слегка запрокидывает голову, ее пухлые губки снова приоткрываются и жадно целуют. Язычок проскальзывает внутрь, серебрянный шарик тихонько звякает о зубы, встречается с моим языком… Ах, черт… Волна за волной возбуждение накатывает с новой силой. Движения набирают темп, вжимаю ее спиной в стену, ловя удовольствие от ответных ласк… Мурашки электрическими разрядами разбегаются по коже, когда ее ноготки прочерчивают дорожку от шеи, вниз по позвоночнику. В кровать пойдем? Или… прям здесь? Похер… Лучше здесь…
POV Эшли
Широкие ладони, осторожно блуждающие по моей коже, выветривают все мысли. Потом еще осторожное прикосновение. Пальцы неторопливо идут вдоль позвоночника, от шеи вниз, потом возвращаются наверх, а тело становится непослушным. Чувствую, как краска заливает щеки. Горячая тяжесть стекается вниз живота, скручивая напряжение в тугой узел… Черт, прекрасно знает, как он на меня действует, а сам стоит ни один мускул не дрогнет. Словно упивается своей безграничной властью надо мной…, но все остальное отходит на второй план, когда слышится его прерывистое дыхание. Вот надо же таким быть? Не выдерживаю и теряю над собой контроль… Разворачиваюсь, глядя в яркое серебро, наполненное нескрываемой похотью. Ладошки тянутся к его лицу, губы, до отчетливости жадно забирают его мягкие губы, прихватывают, затягивая в свой плен. Совершенно не получается скрыть неимоверное желание, его не возможно спрятать. Оно вскипает бурлящей кровью внутри вен, облизывая своими жаркими языками пламени. Ну что ты еще от меня хочешь?
— Эшли, мой самоконтроль не бесконечен. — Ну вот и слава богу…
— Эрик, твой самоконтроль… не нужен сейчас. Кончай придуриваться и иди сюда.
Такое родное, любимое, желанное тело, наконец-то в такой близости, что я вообще не могу ни о чем думать. Душа делает победный кружок по звенящему от нетерпения телу. Сильные руки с упругими, вздымающимися змеями венами, прижимают меня к себе, шершавые ладони вольно разгуливают по спине, роем рассыпая по коже мурашки. Ноздри хищно тянут терпкий запах мужского тела. Стальные мышцы, перекатывающиеся под расписной татуировками и бесчисленными шрамами коже… Мои пальцы скользят вверх по его шее, перебирают короткий ежик на висках, зарываются в волосы на затылке. Притягивают ближе… Судорожный вдох рвется из груди, когда губы мужчины ведут свое пытливое исполнение по моей шее. Как-же я тебя хочу, скорее… Кончики длинных пальцев, слегка поглаживая подушечками скользят вниз по талии, ладони приподнимают меня под бедра, вжимая спиною в кафель. Обвиваю его ногами, скрещивая ступни в замок. Я слышу как в нетерпение стучит его сердце, отзываясь эхом в моих висках… руки слегка подрагивают, пальцы на бедрах сжимаются. Эрик подается навстречу, без предупреждения входит между широко разведенных ног, медленно и одновременно мучительно сладко, до полного безумия… прижимаясь ко мне на сколько позволяет стена в которую я вжата.
Я уже не могу сдерживать бьющее через край желание, ладони переходят с широких плечей, обхватываю мужчину за шею. Его частое дыхание обжигает лицо, кожу, когда я заглядываю в расплавленное, тайное серебро глаз. Я тону в этом взгляде, как кораблик потерпевший крушение в огромном океане, тону полностью растворяясь в черных безднах распахнутых зрачков. Мои губы сами тянутся за долгожданным поцелуем. Язык легонько проскальзывает в рот, закручивая в трепетный танец, порхая по его языку. Первое нежное прикосновение губ сменяется на властное, напористое, словно они мучительно только и ждали, чтобы добраться до заветного источника. Большие ладони теснее притягивают. Полуприкрыв глаза ресницами, погружаюсь в ощущения неспешных движений внутри. Прогнувшись дугой, жмусь к раскаченной груди, и только постанываю, когда Эрик целует мою щеку. Губы мокрой дорожкой уходят на шею, слегка прикусывают. Чертовски хорошо. Почти мурлыкаю от удовольствия, выгнув спину и полностью отдаваясь на волю мужчине, продолжающему погружаться в меня раз за разом.
Его ласки становятся мягче, поцелуи нежнее, движения неумолимо наращивают темп, заставляя поддаваться на встречу. Наши тела подергивает мелкая дрожь в неповторимом единстве. Новый поцелуй с каким-то диким желанием срывает всякий контроль, разливая в крови жидкое пламя. Сердце бабахает подобно выстрелам, низкий протяжный стон прорывается из моего горла, выливаясь наружу. Да что-же ты со мной делаешь… Эрик, будто подминает меня под собой, не сводя своих блестящих от страсти, серых глаз. Аккуратные, размеренные толчки, уверенно набирают свой ускоренный ритм, от такого напора остается только ловить ртом воздух, тихо хныкать и протяжно постанывать, под тяжестью сильного, мужского тела от нахлынувших лучей наслаждения. Неимоверного, прорезающего вибрациями и уносящего в расколовшийся космос, присыпанного сладостью удовольствия, будто россыпью миллиардов звезд.
Его губы мягко скользят по моему лицу, чертят влажные ниточки к плечам, невозможно нежно, невероятно ласкают. Ноги стягивают его бедра обручем еще сильнее, не давая даже возможности на миг отстраниться. Тяжело дышит, словно взрыкивает и чуть улыбается. Мои ладошки жадно путешествуют по покрывшейся бисеренками пота, и капельками теплой воды коже, по его спине, заново изучая тело. Обнимаю своего мужчину за шею, тянусь к уху, осторожно обводя мочку языком, слегка всасывая и чуть покусывая. Резко выдыхает горячий воздух, алчно втягивает глотки кислорода рывками. Слишком жарко, дурманяще, до отчетливости, как-будто нас обволакивает огнем. Дыхание рверся на надрывные всхлипы, тягучие, громкие. А Эрик вдалбливается еще резче, сильнее, как можно глубже, упиваясь целыми гроздьями стонов, и крепко сжимая в своей хватке призывно подающиеся бедра, нетерпеливо требовавшие блаженства. Сладкая судорога сводит тело, пронзая вспышками зарядов, выкручивая позвоночник дугой и передаваясь мужчине содрогающейся, пульсирующей волной… Но он не прекращает двигаться, пока я не обмякаю окончательно, и даже тогда не выпускает из своих рук, словно я сейчас могу исчезнуть. Глаза полуприкрыты, широкая грудь вздымается, часто вбирая воздух. С удовольствием рассматриваю его, потом провожу ладонью ему по щеке и он, наконец, открывает глаза.
POV Эрик
Долбанутся можно, до чего сладко. Правда, от накала и напряжения слегка подрагивают все конечности и хочется уже принять горизонтальное положение.
— Может, в спальню пойдем?
— Пойдем, но я сначала тебя вымою. Если уж идти в кровать, то, хотя бы, чистыми.
Это как-то непривычно. Необычно. Странно. Но не хочется, чтобы это заканчивалось. Только что, я был по уши в чужой крови, а сейчас ее маленькие ладошки блуждают по моей спине, взбивают пену на губке… Все это так… обыденно. Невероятно. Не может быть. Не со мной.
Мы еще какое-то время плещемся, все это очень волнующе, поэтому выбираясь оттуда, я подхватываю ее на руки и несу в кровать.
— Эрик, надо вытереться, мы же мокрые все!!!
Но я ее не слушаю, какая разница, когда на ее коже блестят капельки, а в глазах чертята щелкают хвостами…
POV Эшли
Музыка: When He Kisses You The Marbleheads
Мы лежим в тишине, а меня после нахлынувшей истомы, посещают не вполне радужные мысли. Я вожу пальчиком по рисунку на его руке. Не могу я полностью отдаться эйфории. Меня мучают вопросы, оставшиеся без ответов. Кто он? Как с ним жить? То, что я видела, хорошо для Бесстрашия, для лидерства, для воина. Да, он был нежен со мной, и меня очень беспокоят эти его метания из крайности в крайность. Да, он защитит. Но он же и убьет, с ним жизнь, как на вулкане. Хочу я этого? Еще совсем недавно, без сомнений я ответила бы «Да! Да! Да!», но теперь я не могу все так быстро решить. У нас будет маленький и растить его с таким отцом… Я даже не знаю, нужен ему этот ребенок? И сказать страшно, до мурашек…
Все у нас хорошо, пока мы молчим. Молча, у нас всегда все хорошо получается. Если бы можно было бы всю жизнь, вот так, рядом лежать и ничего не говорить, тогда бы никаких сомнений. Но, ведь, так не получится. Надо что-то сказать, он скажет и все пойдет наперекосяк. Сэм заслужил смерти, это несомненно, я с удовольствием сама его убила, но… Человек, который это делал… Сможет ли он стать когда-нибудь нормальным? Как бы я не любила его, а растить ребенка рядом с хладнокровным убийцей, жестоким садистом, я не могу. Не хочу, чтобы наш сын стал таким.
И потом… Любит ли он меня? Он ведь не скажет никогда, все больше будет заботится, действиями показывать, но… Я боюсь. Боюсь всю жизнь ходить за ним и выпрашивать у него внимания, ласку, ждать, когда же он, наконец, соизволит снизойти до меня. Он лидер, в первую очередь всегда лидер, ему нужна фракция, ему нужно лидерство. А я… Всегда буду на втором месте. И ребенок тоже будет ему менее важен, чем его лидерство. Могу я сознательно желать своему ребенку вторых ролей?
И мне всегда нужно будет соответствовать, лишнее слово не скажи, косо не посмотри, все, что я делаю, будет отражаться на нем и его авторитете, который для него важнее меня. Да и мне важнее, ведь это его сущность — быть лидером. Люди идут за ним. А я ему только мешаю, создаю проблемы. Ему будет лучше без меня. А я проживу как-нибудь…
Но сегодня, против обыкновения, молчание нарушил первым он.
— Поедем в Бесстрашие. Там можно жить, а восстанавливать будем постепенно. Я помню, ты хотела туда вернутся.
Молчу. Как ему сказать, как объяснить. Он приподнимается на локте, смотрит на меня.
— Ты чего? Устала? Можем остаться тут до завтра…
— Эрик… Я хочу, чтобы ты поехал в Бесстрашие… Без меня.
— То есть как… Это еще что за новости?
— Эрик. Тебе лучше уйти.
— То есть… Не понял. Почему?
— Я. Прошу. Тебя. Уйти.
— Эшли, что опять ты удумала? Ты опять играешь со мной? Я опять что-то не так сделал, и ты решила от меня избавится?
— Я не могу так… Мне надо подумать, чтобы все охватить… Слишком много всего произошло, мне нужно принять некоторые вещи, которые я не могу сходу уложить в голове. Ты сам хорош, как ты мог обвинить меня в предательстве? А потом, как ни в чем ни бывало, пришел и полез с поцелуями! И что я должна думать? То целунькаешь, то гадости говоришь, устроил мне качели!
— Мне все равно предатель ты или нет, я все равно забрал бы тебя из Эудиции. И потом, ты не пробовала посмотреть на всю эту ситуацию с моей точки зрения? Ты в Эрудиции, живешь как принцесса, своя комната, личный врач, охрана, при этом твоя кровь — материал для сыворотки. И что Я должен был думать?
Встаю, иду в ванну за одеждой. Ох, и вашего ж папаню за пятку зубами, ну надо же все так вывернуть… В ванной плескаю на мордочку холодной водички. Чую заднюлечкой, плохо кончится это все. Он так просто не уйдет… Одеваюсь медленно, стараясь протянуть время, когда надо будет выходить. Собираю его шмотки. Одного взгляда на него хватило, чтобы понять — момент безвозвратно потерян. От безмятежности и нежности не осталось и следа. Опять прищуренный взгляд, затаенная злость, чуть приподнятая и вывернутая верхняя губа. Лидер изволит гневаться.
— А мне откуда знать для чего меня тут держали? — стараюсь, чтобы мой голос не дрожал предательски. Бросаю ему шмотки, отвернулась, не хочу смотреть, как он одевается — Можно подумать, мне вот прямо все и выложили на блюдечке. Сэм мне говорит, что ты предатель, что ты сдал ему полигон, показал видео, я там увидела… Монстра. Я чуть с ума не сошла, как я могла все это объяснить по-человечески? Я слышала потом, что ты был под моделированием, что оно изменило твою личность… Как мне все это понять?
Я уселась на кровать, согнула ноги в коленях, обняла их руками и уткнулась в них. Закрылась. Эрик, уже одетый, в брюках и футболке усаживается на кресло, закидывает ногу на ногу, смотрит на меня откинув голову и чуть прикрыв глаза, изучающе.
— Джанин своими экспериментами переломала и перекалечила все, что только можно в моей жизни. Да. Я был под моделированием, оно меняло мою личность, но я сопротивлялся, у меня было что-то типа раздвоения личности, я пытался оградить себя от программы, которая растила во мне зверя. И у меня почти получилось, но в какой-то момент зверь захватил меня полностью, поэтому я и сбежал. У Мартина все получается объяснять гораздо лучше, это то, что я понял.
— И что теперь? Теперь моделирование закончилось? Ты избавился от зверя?
— Х*й знает. Я не знаю, Эшли. Я не чувствую в себе никаких особенных изменений. Был момент, сразу после моделирования, когда я понял, что случилось и мне не хотелось жить. Я даже чуть пулю себе в лоб не пустил. Да, как ни странно. Весь такой лидер, бл*дь, и сдался. Ну, а потом… Все стало, как раньше, как мне кажется. Но ведь, насколько я помню, тебя, с недавних пор, не пугает мой характер? Что-то изменилось?
— Все изменилось, Эрик. Обстоятельства изменилась, жизнь наша изменилась. То, что в инициацию казалось игрой, стало страшной правдой. Я не могу так. Мне надо решить, как жить дальше. Я останусь тут, с Дином.
Мне страшно, впервые, за много месяцев мне дико, просто невообразимо страшно. Предчувствие катастрофы зародилось в душе и стало закручивать меня в свою воронку. Но я не могу по-другому. Эрик опустив голову, медленно втягивает в себя воздух. Большой ладонью оглаживает свою щеку, задерживаясь на подбородке. Такой знакомый жест, что-то никогда не меняется. Эрик никогда не изменится, надо или смириться с этим, или гнуть свое до конца.
— Ясно. Я так понял в то, что я тебе сказал, ты не поверила. Ведь я монстр. Чудовище. Так?
